На сумбурной заре...

Он умел смеяться лучше всех людей на планете Земля, когда их ещё можно было пересчитать по пальцам одной руки в вечных перчатках. «Этого не может быть! Не может быть!» — кричали поражённые очередным исчезновением мизинца местные редкие жители. «Сохраняйте невозмутимый вид и колоссальное спокойствие, граждане!!!» — вопил что есть мочи каждому в лицо самопровозглашённый мэр благоприятного во всех отношениях города Тши при столкновении с ужасным возмутительным событием снова. Пропал мизинец – всё! жди беды! Обязательно на утро завтрашнего дня Тши не досчитается единицы в количестве общего, кратного городской казне, числа горожан. Но кого бы ни похищали всенепременно загадочные обстоятельства, тот неизбежно возвращался ровно в полночь новых (или ещё старых всё-таки?) суток. «Ну рассказывай же! – обступали несчастного жеребейника голодные до свидетельских показаний сами свидетели потому, что точно так же не могли вспомнить себя на его мокром от слёз воссоединения месте. – Не молчи! Не держи, не держи в себе общественную собственность! ОТДАЙ!!!..» Да толку трясти за грудки стёртого в пыль там, куда поразительно не ступала нога единственного избранного не обвестись вокруг пальцем! Иных по несколько раз прибирали к вертлявой руке, а его… «Мы требуем, требуем справедливости, мэр! – уже главного горожанина берут за лацканы новомодного пиджака и не щадят, не щадят кожи кулаков об их липкий скотч-декор. – Пусть следующий мизинец накроет собой тшика звончатого. Или не быть тебе градоначальником с личной подписью избирателя на одеянии!»

Звонка передразнивали птицы, и тогда он начинал смеяться ещё заливистее. Скоро рассветёт; полная луна над розовым полем обратится в солнце, розы закивают бутонами и распухнут благоуханным стотысячным великолепием. Некоторое время назад перст будущего вновь сорвался в неизвестном направлении, поэтому участь Звонка определилась сиюминутно и в согласии, нежели в раздоре – раствориться на основании опытного, пристойного и примерного образца. «Эх, — вздохнул Звонк, — если возвращусь ни с чем, то по всем указующим путь, где некуда сделать шаг, повторится сначала. Клубок должен быть распутан!»

Его полночь случилась беззвёздной и в колючей, ледяной мороси. К Звонку сбежались все до единого знакомые граждане во главе с бледным, как ощущение сытости в преддверии пира, самосостоятельным мэром. Бездонные капюшоны заменяли им широкополые зонты и шарфы, не закрывая горячих ушей от впитывания Звонкого слова. «Слушайте! – приложил готовый нести ответственность за разум и чувства человек ладонь к сердцу. – Там, где я побывал по воле звеньев одной цепи, тоже бьётся. И ничего удивительного в том, что говорю сей миг я, удивительного нет. Кто не был на моём месте? Не сыщется таковых. Всем дано сказать чего-то о пустоте необитаемой, пока мы тут. Дано – так берите, немногие жители многого Тши!..» Звонка слушали с упоением в без камня на сердце. Исчезновения прекратились спустя невзрачный период адаптации тайны к раскрытию. Так на Земле появились и прочие исчислимые люди. Чтобы задавать задачи и окрылять открытиями. Если вы укроете ваш мизинчик пальчиками второй руки, то он бесконечно исчезнет. Как миллионы лет назад. Быть могло.