Воскрешение (Глава 8)

Саша никогда не была в церкви. Нет, вернее была, давно, еще с бабушкой. Она приводила ее в небольшой храм в их селе и подавала зажжённую свечу. Когда службы не было, бабушка рассказывала маленькой Саше где какая икона, учила ее креститься. А если шла служба, особенно маленькой Саше нравились праздничные, то бабушка держала ее за руку и постоянно шикала, заставляя прислушаться, к молитве. Шурочке было скучно стоять, ей хотелось бегать и через несколько минут маленькую девочку выдворяли на свободу в церковный двор. А еще она запомнила как пели женщины откуда то сверху. Будто ангелы склонялись над удрученными прихожанами и упоенно молились за отпущение грехов каждого человека. Саша выросла и больше ни разу в храм не входила. Даже мальчишек не крестила. Не потому что не верила, а просто не нашла времени. Все работа…работа. Да и Влад к таинству крещения относился, с легким скепсисом. Когда она летела вниз, стремительно быстро к смерти, ужас вывернул мозг и душу наизнанку. Хруст и боль приземления а потом осознание, что жизнь еще не окончена заставила активизировать все потаённые силы в организме. Она упала на какие то ветки, которые спружинили и поймали ее как сетка батута. Она прерывисто хватала воздух ртом но лёгкие пронзали острой болью, отказывались его принимать. Вертолет сделал круг в вышине и растворился. Саша решила что нужно встать, а если не встать то ползти. Через боль она цеплялась за ледяные обломки, в кровь сдирая кожу осколками льда и жесткого наста. Сначала она ползла на коленях, потом по пластунски а потом силы покинули ее и она попросила у всех прощение. У Влада, за то что не уделяла внимания, за некрещеных детей, за жизнь свою некультяпую. Долгая темнота не отпускала сознание а потом она услышала как поют певчие в храме. Красиво, мелодично. Саша прислушалась. Да, действительно вот он, тот храм и кажется чуть впереди стоит бабушка, умиротворенно накладывая на себя, крестное знамение и сопровождая низким поклоном.
-бабушка… — робко окликнула Саша, но собственный голос казался страшным и безобразным. Хор пел свои псалмы, а на душе Саши была непонятная тревога. Хотелось шагнуть туда, к бабушке и взять за ее теплую, худенькую ладошку, но она никак не могла переступить порог храма. Как будто кто-то сзади держал ее.
— мышка моя, ты чего тут стоишь! – О Какой это был родной голос! Саша обернулась и увидела отца. Он улыбался,- пошли во двор, тебе же там скучно?
— я не хочу во двор… — прошептала Саша, но горло больно сдавила судорога. – папа… Я так скучаю!
— ну! Мышка! Ты чего тут сырость развела!!! Пошли, я тебя провожу!
Отец взял ее за руку повел из храма.
— Смотри, вон мальчишки твои играют! – Саша проводила взглядом указывающий палец отца и увидела двух мальчиков совершенно одинаковых. Им было лет пять, они сидели в песке и делили машинку.
— Папа, а как же ты…? – Но она была одна. Тревожно оглядываясь вокруг она никак не могла разглядеть родное лицо. Что то мокрое тыкало ее в щеку и в шею. Картинка туманно поплыла и начала метаморфозно превращаться в хмурые стены. В лице ей дышала и облизывала щеки большая, собака. Стараясь моргнуть и прояснить картинку, Саша пошевелилась. Все плыло перед глазами, а пес радостно с еще большим усердием вылизывал ей шею и плечи.Она попыталась ь пошевелить руками. Одна рука послушалась и переместившись на грудь замерла, а вторая никак не могла сдвинуться с места. Присмотревшись Саша разглядела веревку, примотанную в ней. Пальцы не слушались и отвязать мученицу никак не выходило. Пес спрыгнул с кровати и визгляво тявкнул. “Нужно сесть”, подумала Александра, и оперлась свободной рукой в кровать, но боль в груди тут же прострелила легкие, заставляя стон сорваться с губ.