С позиции выживания

XXIII век нашей эры. Планета Земля. Пережив очередную войну и две межгендерные, человечество находилось на грани вымирания. На Земле установился тотальный матриархат. Основной идеологией был Путанизм — крайне-радикальное течение феминизма.
После окончательного поражения Объединненого Христианского Союза, в авангарде которого стояла Православная армия, гетеромужчины стали самой ущемленной прослойкой населения планеты. Партия Путанисток в альянсе с Радужной коалиции контролировали весь мир. Естественно первая определяла всю политику. Поэтому второй, разрешалось иметь свою небольшую конфедерацию с намеками на независимость.
Секретарем Центрального Комитета партии Путанисток была Анна Баранова. Тучная женщина в галифе, в чёрной кожаной куртке и такими же чёрными сапогами до колен, на голове которой был алый кандибобер.
— Товарки мои, и ежи с ними,— начала Анна свое выступление на 69 межгендерной конференции,— Наш мир на грани исчезновения, и вы это знаете. Пандемия мужского бесплодия грозит нам полным вымиранием! Наш первый катехизис «Мужчина виноват всегда» в самом прямом действие. Как выяснили наши евнух-ученые к этому привёл мужской онанизм!!!
«Уууууу!!»,— раздалось из зала.
— В процессе эволюции сперматозоид мужчины перестал быть плодоносным. Оказываясь каждый раз не в том месте где он должен быть по сути, то есть не в женской яйцеклетке. XXI век — был веком онанизма. Миллионы мужчин, только и делали что дрочили, тем самым включив страшные часы эволюции.
— Это вы во всем виноваты!!! Это вы не давали нам садить наше семя, в вашу почву!!!,— раздался мужской крик, с третьего яруса, место отведенное всем унтерманам.
Мужчину тут же схватили две бородатые женщины.
— Что вы, что вы, пусть продолжает,— улыбаясь сказала Анна,— пусть скажет своё веское слово полуобезьяны, чьими рабами мы были тысячи лет! Дайте этой макаке покривляться, а мы его внимательно послушаем, ведь мы женщины так любим ушами,-закончила Анна с ехидной улыбкой на лице.
Зал взорвался в истиричном женском смехе и улюлюканьях.
Но мужчины уже не было. Его увели в подвал. В большом зале, на тридцать тысяч человек, не было слышно глухих ударов тяжёлых женских сапог, как не было слышно его мычания, хруста костей и звуков падающих зубов на кафель.
— Я продолжаю,— сказала Анна и тут же зал успокоился,— Мы на грани вымирания. «Сношение с мужчинами запрещено». Это второй наш катехизис. Наши банки спермы иссякают, плодоносных доноров практически не осталось. Но хочу вам внушить надежду, в Гетерогетто ещё остались плодоносные мужчины. Нашими евнух-учёными был разработан спермосканер, который определяет дрочил мужчина или нет, плодоносный он или нет. Сейчас точно установлено, что после трёх актов онанизма мужчина становится бесплодным. По этому поводу я объявляю Декрет #99 :«В целях сохранения популяции человека как вида и воспроизводства человеческих особей, Я Первая Верховная Товарка Земли, дочь Венеры и сестра Луны, приказываю следующее:
1)Организовать объеденные отряды Радгвардии и Штурм-амазонок для поиска плодоносного семени.
3) В Гетеррогетто объявляется комендантский час с 6 вечера до 9 утра.
4) Каждый унтерман обязан пройти сканирование на наличие плодоносного семени.
5) В случае обнаружения носителя живой спермы, штурм-амазока или радгвордеец должен применить боевой минет с целью добычи семени. При этом строго запрещается прикосаться руками к половому члену унтерману
Не успела Анна закончить, как зал в едином порыве встал и стал хлопать.
» Да озарит нам путь луч первой звезды!!!"— истошным воплем издала Анна.
«За Венеру!!!»,— оглушенно и синхронно ответил зал.
На следующий день, Гетерогетто находилось в плотном кольце Радгрвадии. Оставалось открытыми лишь центральное КПП, которое были оборудовано спермосканерами. Улицы патрулировали штурм-амазонки — элитная бригада путанисток. Это были мускулистые женщины в экзоскилетах последней модели. Их отличительной чертой было то, что они все были рыжие и у всех были
рыжие бороды. Во время войны бригада носила имя «Красное милосердие». Потому что их изуверства над мужчинами не знало никаких пределов и их часто сравнивали с зондер-командами СС.
Последний декрет Барановой вызвал реакцию в Геттерогетто. То тут, то там происходили массовые акции протеста. В одном из мирных митингов, в массовом онанизме было уничтожено около трехсот мужчин прямо с членами в руках.
На следующий день, мимо площади, где происходила эта безжалостная бойня проходил мужчина. Его звали Кирилл Кадилин. Он лишь на мгновение задержал взгляд своих голубых глаз на труп, что закидывали в грузовик, и пошел дальше. Он узнал его, это был его боевой товарищ. Кирилл, как бывший офицер православной армии, про себя прочитал молитву за упокой. Он все еще не смог смириться с поражением, но сделать все равно ничего не мог, поэтому устроился в мастерскую по ремонту антикварных механических часов. Он знал, что поражение можно было избежать, если бы в самый критический момент их не предали. Часть войск и лидеров ОХС перешла на сторону Радужной коалиции и нанесла подлый и низкий удар с тылу, уже без того обескровленной православной армии, завершившиеся ее окружением и уничтожением, в следствии чего произошла капитуляция и ликвидация всего Объединенного Хрестианского Союза.
Кирилл редко интересовался политикой и он очень удивился тому, что его яйца заставили положить на сканер когда он проходил КПП. Случайность — не случай, случай не случаен, но спермосканер показал бесплодность Кирилла. Это было не так, техника ошибается чаще, чем человек. Кирилл Кадилин оставался последним носителем живого семени на планете.
Закончив высшее военно-духовное училище и получив неоиезуитское образование, Кирилл вместе с присягой принял и целебат. Вкупе с анти-афродозиакими, он совершенно потерял интерес к женщинам и все что с ними связанно. Все его порывы были связаны на выявление ересей всех мастей и борьбу против безбожных путанисток. Но даже после поражение в войне и нескольких лет в фильтрационном лагере он продолжал верить.
Кирилл подходил к подъезду своего общежития, и все не мог забыть ужасную картину произошедшую на площади. «Как мы могли допустить такое? Неужели это конец, и люди на Земле исчезнут по прихоти каких-то безбожниц? Чему быть, того не миновать. На все Воля Божья. Значит так суждено; главное дожить свой век спокойно, а там уже не мои заботы», — заканчивал он свою мысль уже перед дверями своей комнаты.
Скрип дверного замка и Кирилл дома, еще скрип, и он защищен от всего мира этой старой, покоцаной дверью. Иллюзорная защита. Но она внушала уверенность, сохраняла уют, и не давала ворваться в его жилище той грязи, той бесчеловечности что творилось вокруг. Старая гнилая дверь со ржавым замком были для него оплотом и создавало маломальское спокойствие после всех переворотов его жизни.
Кирилл включил газо-неоновую лампу, поджог запрещенные ароматические палочки после чего комната наполнилась мягким успокоительным светом и воздухом.
Зажевав безвкусный синтетический хлеб и запив ее водой, Кирилл погрузился в книгу. Это была книга о космических путешественниках, что искали Доказательства Веры по всей Вселенной. Он читал ее в запой. Автора и год издания он так же не знал. Все девять томов этой книги находились в комнате уже когда он сюда поселился, и все они были без обложек.
В один из самых интереснейших моментов книги, когда экипаж корабля подходил к самому загадочному месту во Вселенной и готовился к самому долгому анабиозу; за окном его комнаты зажегся свет в след за ним раздался противный женский голос:
-Кирилл Кадилин — к окну !, — Кирилл вздрогнул и уронил книгу. — Повторяю, Кирилл Кадилин к окну!, — снова раздался противный женский голос. Кирилл собрался. Подошел. Это был патрульный дрон Путанисток. «Кирилл Кадилин, яйца к окну!, — раздалась новая команда». Кирилл приложил яйца к окну, и зеленый луч выпущенный из дрона медленно прошел по ним. «Оставаться дома! В случае не повиновения — Смерть!» — скомандовал все тот же голос.
Униженным всем этим действием, бывший офицер ОХС плюнул в окно, заправил штаны и пошел обратно на диван.
Прошло около пяти минут как Кирилл пришел в себя и снова принялся за чтение и тут же новая напасть: в дверь его комнаты стали очень сильно стучать. Сердце Кирилла сделало максимальное ускорение, но как офицер быстро взял себя в руки, встал и подошел к двери. Открыл. В комнату вошло девять человек: семь бородатых женщин в боевых экзоскелетах путанисток, одна — в обычном партийном комбинезоне с маком на правой руке, и последняя — в кандибобере.
— Кирилл Кадилин, ты конечно меня знаешь, — сказала женщина в кандибобере, брезгливо осматривая комнату.
— Знаю. Вы Анна Баранова, что вам нужно?, — сказал Кирилл
— Молчать! Я здесь задаю вопросы. Хочу сообщить тебе, что ты, вернее то, что у тебя между ног ключ к спасению нашего вида, поэтому сиди смирно и не дергайся. Вика, Лиза, — обратилась она к двум самым высоким женщинам, — держите его руки. Светочка, держи его руку на его на пульсе, — сказала Анна единственной девушке без боевого снаряжения, — А ты Юля, начинай.
Юля — рыжая, бородатая женщина, мастер боевого минета должна была спровоцировать семяизвержение.
— Юль, только без рук. Света, как будет 140 ударов — сообщи. Семя должно попасть в контейнер, — все распоряжалась Анна.
Небрежно сняв штаны с Кирилла, Юлия преступила к делу. Это был тот случай, когда от минета зависела судьба всего человечества.
Кирилл сначала дергался, и делал слабые, безуспешные попытки сопротивления. Но затем никогда не случавшиеся с ним волны удовольствия стали обладать им. Это было блаженство, восторг плоти, который он никогда не испытывал. Кирилл никогда не знал и не мог понять, что бывает до такой степени приятно.
Светлана держала руки на пульсе, и с каждым тактом бородатой Юлии он учащался. Раздался голос Светы:«130!». Юлия ускорилась. «Внимание!», и лица всех, кроме Кирилла, стали еще напряжённее.
— Контейнер!!!, — что есть мочи закричала Светлана.
Но Юлия не смогла вытащить член изо рта. Ее борода и лобковые волосы Кирилла связались в одни пучок, в то время как в горло ударил мощный фонтан самого плодоносного семени на Земли. Бедная девочка начала задыхаться.
Кирилл тем временем испытывал, то что многие когда-то называли оргазмом. Он находился не в комнате, а где-то в другом, светлом мире, где не был еще никогда. Его не волновало что происходит в данный момент. Он отключился.
Тем временем женщины всячески пытались помочь бедной товарке.
— Режьте ей волосы!, — раздался голос Анны.
Одна из путанисток достала нож, и одним хлестким ударом перерубила волосы на бороде, что переплелись с лобковыми волосами Кирилла. Юля продолжала задыхаться. Глаза стали закатываться.
— Искусственное дыхание, давайте я сделаю ей искусственное дыхание!, — сказала Светлана.
— Нельзя. Семя уйдет во внутрь, — ответила лидер путанисток, — режьте ей голову! Доставайте сперму из её дыхательных путей, иначе мы обречены! Лиза, режь!
— Прости нас Сестра, — сказала Лиза.
Мгновение спустя бородатая голова женщины лежала у ног прибывающего в экстазе Кирилла, про которого уже все успели позабыть.
— Анна, в горле спермы нет!, — отрапортовала одна из путанисток, орудуя ножом в безголовом теле.
— Черт, она скорее застряла в носоглотке, — взревела Анна.
И правда, из носа головы бородатой Юлии стекала белая жидкость.
— Лимит времени, Сестра. Семя уже мертво, — сказала вся та же путанистка, попробовав его на вкус.
— Где он!?, — не с того не сего снова раздался истеричный крик Анны.
Взгляды женщин упали сначала на диван, а потом на дверь: из неё, без штанов, в чем мать родила, выбегал мужчина.
— За ним, живо за ним!!!, — снова истерично громыхала Анна.
Все женщины ринулись за Кириллом. И только голова бедной Юлии оставалась лежать в комнате. При свете неоновых огней, на носу выделялись белые пятна. Они медленно капали на пол, так падали последние капли человеческой жизни на Земле. Так уходило человеческое время.
Тем временем бывший офицер Объедененного Христианского Союза забежал в туалет и закрылся от преследовавших его женщин. Путанистки столпотворились перед дверью.
— Женщины, — начал блаженно Кирилл, вкусивший греховного действия и ставший его рабом, — давайте я вас всех оплодотворю. Займемся, как говорили древние Любовью, и эпоха детского новорожденного плача воскресит наш новорожденный мир!
— Не за что!, — мы не за что не станем сношаться с вами обезьянами. Наши принципы — вот столпы сегодняшнего мира. Открывай, я сделаю сама то, что должна была сделать.
— Ах так, — сказал Кирилл, — нечему и некому больше не бывать!
Он стал онанировать, при этом представлял рыжебородое женское лицо. Через минуту он кончил.
— Стреляйте в дверь!, — завизжала Лидер Путанисток
— Нельзя, мы можем задеть его, — ответила одна из товарок.
— Тогда ломайте дверь, тупые вы курицы!!!
Женщины стали отчаянно стучать ногами в дверь туалета. Под эти стуки Кирилл начал онанировать, третий роковой раз.
Дверь проломилась. С опущенным членом, с полусогнутыми руками и с ангельской улыбкой, пред женщинами восстоял Кирилл. Последнее плодоносное семя умирало на ободке унитаза. Все поняли, что это конец.
— Света, застрели его, — тихо приказала Анна.
Светлана достала свою «Клару» — стандартный пистолет, оперативно-политического отдела партии. Затем навела ее на голову Кирилла. Мужчина закрыл глаза, и руками прикрыл свое достоинство. Девушка медлила.
— Стреляй!, — опять грозно приказала лидер путанисток.
Но вместо щелчка курка последовал щелчок в голове Светланы, и в голове ли щелкнуло? Щелчок, что в сложные моменты, порой самые отвратительные, заставляют действовать нас по другому. Заставляет действовать иначе. Щелчок, что идет против всех наших убеждений и принципов, устоявшихся в голове, мог произойти только в одном месте. Это щелчок курка в сердце, после которого на спусковой крючок нажимает душа.
Светлана опустила пистолет.
— Так. Стоп. Ну уж нет, с меня хватит! Я не буду стрелять в человека, лишь из-за того что тот подрочил! Я не буду стрелять в него! Не буду! Не Буду! Посмотрите во что мы превратились! Мы убиваем за онанизм! Мы убиваем лишь потому что они мужчины. И да мама, если тебя бросил отец, это не значит, что должна страдать вся планета. Это не значит что мы все должны страдать.
Бородатые женщины переглянусь. И как-будто бы не слышали последних слов. В высших кулуарах партии давно ходили слухи, что Светлана Крошкина дочь Анны Барановой. Но то были только слухи злых языков и противинесс по партии Анны. По закону Верховная Товарка не может иметь детей.
— Заткнись сучка!, — крикнула Анна, и со всей силы ударила по щеке молодой девушки, — пригрела змею на груди! Предательница!, — схватила Свету за волосы и ударила по другой щеке ещё раз.
Светлана высвободилась. И навела пистолет на мать. В то же мгновение, шесть штурмовых винтовок было наведено на молодую девушку.
— Лиза, не своди глаз с той голой обезьяны, — сказала Анна, показывая на Кирилла. Товарка подчинилась. Остальные пять дул так и остались направленными на Свету — ее пистолет на мать.
— Пользуясь девятым эдиктом научного феминизма я отрекаюсь и ухожу в ЛИМБ!, — с этими словами, молодая девушка бросила оружие и сорвала повязку с руки.
— Венера с тобой, иди — безучастно сказала Анна, — Девочки уничтожьте эту обезьяну, — приказала Анна, показывая на Кирилла.
Целую минуту продолжалась стрельба. Каждая выпустила весь боезапас. Каждая считала своим долгом убить того, как они считали, кто был причиной конца. Конца жизни на Земле.
Отреченная и отрешенная Светлана отправилась в специальный сектор для таких как она. Она отправилась в ЛИМБ (Локация Интернированных Матро-****ей). Древняя земля, когда-то была родиной трех религий, земля на которой на протяжении всей истории шли войны, теперь стала гиблым местом. Никакой инфраструктуру и намеков на цивилизацию, выжженная земля с пересохшим руслом когда-то Священной реки. Именно в этом русле селились такие, как Светлана. Там жили изгои.
Спустя две недели у нее перестали идти месячные, ее тошнило. Через два месяца у нее стал расти живот. Ей было страшно, она не знала что с ней происходит. Ей хотелось одного — резиновых бигудей. Она не понимала почему, но ее тянуло на резину, она хотела ее есть.
Как-то в один из дней девушка слонялась в поиске резины вдоль лачуг и хижин расположенных в высохшем русле, на пути она встретила старую женщину, что разделывала курицу белым ножом и клала их в кувшин с водой.
— Бог ты мой! Девочка, да ты беремена!, — воскликнула женщина, как только увидела Светлану.
Девушка потупилась. И не знала что ответить. Быть того не может, она ни с кем из мужчин не виделась уже больше полу года, последним был Кирилл. И разве из-за того что посмотришь на мужчину можно забеременеть! Быть того не может.
— О, боги, — самопроизвольно и не понятно откуда выпалила Светлана, — нет, быть того не может!
— На все воля божья, — сказала старая женщина,- а ну пройди ко мне.
Девушка стала жить в хижине женщины. На девятый месяц к ее лачуге пришли три грязных старика, раньше бы их назвали бродягами, на худой конец бомжами.
— Светлана, путь нам к тебе указала звезда, что над твоим жилищем, — сказал один из стариков.
— Какая это, блять звезда! Это спутник Корпорации! Тупой ты старик!,- ворчливо сказала пузатая девушка.
И тут у нее начались схватки. Прибежала женщина, что ухаживала за ней. Старики стали помогать женщине. Через какое-то время раздался детский плач…
— Как наречешь дитя свое долгожданное, — сказал старший из бомжей.
— Алексеем, — тихо и нежно ответила Света.
— А фамилей?
— Раньше традиция была давать фамилии по отцу, но у него нет отца, поэтому пусть будет просто — Папин.
— Алексей Папин. Хорошее имя для такого человека. Знай, его ждет нелегкая судьба, береги и заботься о нем, а мы будем помогать.
В небе светила Луна и повсеместный лай диких собак ознаменовал начало новой эры.