Чай с лимоном.

Терпеть ненавижу эту пору! Осень кончилась, зима не началась. На улице твердый минус. Лужи замерзли. Снега нет. Ветер как колючка! Мерзкая погода!
Я засел в любимом интернет-кафе. От входа справа, в уголочке, у окна. Прекрасный вид на зал, на улицу, на бар. Всех вижу. Меня не все. Высокие перегородки ограждают соседние столы от посторонних глаз. Интимно! Милые официантки, в фирменных фартуках, порхают между ними. Ненавязчивая музыка в стиле легкий джаз. Вплывает. Много еды и халявный вай фай. Здесь, я работаю частенько. Пишу статьи в журнал.
Напротив входа барная стойка. За баром двое. Кроме бармена, большая кассирша за кассой. Возраст бабы-ягодки. Обильно тушированные ресницы как у Дюймовочки. Хлоп, хлоп. Пальцы — сардельки по клавишам. Не в образ. За ней кофе-машина, меню, стаканы висят. Худой бармен лет тридцати. С модной бородкой. Промежуточное «звено» между баром и кухней позади него. В большое окно он отдавал чеки. Рядом с баром вход на кухню. Туда ныряли официантки. Там подхватывали подносы с едой и уносились в зал.
Слева от бара зальчик с компьютерами. Для скайпов, писем, игр. Школота рубится в counter strike. Командную стрелялку по сети. Поглощает пончики с буржуйской колой. Галдят, как воробьи, пока их не разгонят. Студенты готовят курсовые. Наверное. Общаются «в контактах». В кафе на чашку кофе и фирмо́вую глазунью забредают холостяки обеих полов… Вечером милуются парочки. Опять же, холостяки. Ищут к кому подсесть на вечерок. Добротное место поесть и поговорить. Не столовка, не ресторан пафосный. В общем, тепло, светло и кормят.
Аура кафе мне по душе. Алкоголя нет. Такова политика хозяев! Распитие спиртных напитков — унылое занятие с выносом мозга и поносом по утрам! Не я сказал. Но точно знаю, это так! Я тоже завязал. Теперь на праздниках я только ем. Вкушаю! Радую хозяек. Пустая тарелка – лучший комплемент! С водкой еда — закуска. На «второе» у меня общение с людьми! В беседах с подвыпившим собеседником узнаёшь мноооого интересного. Люди за хмельным столом очень разговорчивые. То, что надо для меня!
Аромат сваренного кофе разносился до самых дверей заведения. Первая мысль входящих с холода, бегущей строкой, пробегала по лбу: «Хочу кофе»! Грамотный бармен как сканер! Считывать умеет! А уж к кофе подавались блинчики, пирожные, яичница. А то и пельмени. Выбор в меню богатый.
Я пью зелёный чай. Служба в Ташкенте оставила свою печать. Смакую с курагой, изюмом и событиями в зале. Иногда беру эклер. Роюсь в интернете, смотрю по сторонам. В общем, ищу сюжет, делаю заметки — намётки. Но не сегодня. Сегодня статья! Сегодня не до людей. А люди такие же, как вчера. Те же лица, та же одежда, те же слова. Вбегали в кафе, поглощали завтрак и растворялись на улице. На работу, в школу, институт.
Я заказал второй чайничек. Работа спорилась. Статья писалась. Редактор ждал. Не сдам, останусь без обеда!
Основная масса клерков, школьников, народа рассосалось. Ритм кафе перешёл в более спокойную фазу! И тут в дверях появилась маленькая женщина с большой сумкой челнока. Тихо вползла в зал заведения. Одета была в китайский пуховик непонятно — серого цвета. Из шеи плаща торчал голубой свитер с высоким воротником. На голове повязан ещё цветастый платок. На ногах старые войлочные ботинки. Женщина просочилась внутрь кафе и притулилась у окна. Возле входа. Тихонько, стянула с озябших рук шерстяные перчатки. Сунула ладони под подоконник, на теплую батарею, и с опаской оглянулась на бармена. Парень, безучастный к гостье, продолжал подавать напитки посетителям. Помощница отбивала чеки. Краем глаза бармен, конечно же, всё видел. Всё подмечал. И эту странную посетительницу, возраст которой был непонятен. Не было мешков под глазами, ни отечности лица, выдающих пьющего человека. Просто, зашёл погреться, плохо одетый, замерзший человек. Наверняка, без места жительства.
Очередь разобрала заказы. Бармен протёр столешницу. Перекинулся парой слов с кассиршей и стал наливать большую кружку чая. Бросил туда жирный кусок лимона. Сыпанул краснодарского сахара. Принялся размешивать.
Рядом с кафе автобусная остановка. Очередной «маршрут» высадил пассажиров, и часть из них направилось в заведение. Опережая других посетителей, в зал вперлись два парня лет двадцати. Не похожих на студентов. Тем более не похожих на «трудовые резервы». Хорошо одетая, праздно болтающаяся молодёжь. Этакие «пацанчики». Один длинный, худой. Другой маленький, толстый. Громко ржа и наслаждаясь своей сноровкой, они подлетели к стойке бара:
– Два бургера, две колы! – бросили не глядя. Видно было, что не в первый раз здесь столовались. Продолжая резвиться, хлопали друг друга по плечу, изображая бой боксеров. Бармен, не глядя, коротко ответил:
– Минуточку! – вышел из-за стойки, прошёл мимо новой очереди, мимо парней и направился к женщине у батареи. В руках он нёс тот самый чай. Дымящийся! С лимоном.
– Согрейтесь! – парень поставил на окно напиток, улыбнулся женщине и повернул назад. Она, сначала растерялась. Удивленно глянула на чай! Потом тихонько выдернула руки с батареи и обняла кружку.
– Ни фига себе! Ты видел?! – удивленно проговорил «длинный», обращаясь к «толстому»! – Ты видел, блин! Они здесь бомжей прикармливают. И громко, чтобы вся очередь слышала:
– Шушеру с помойки! – он оглянулся в зал, в надежде на поддержку. Зал замер. Парень с девчонкой в очереди захлопали глазами. Мужик оторвался от смартфона, глянул в сторону окна и вернулся к телефону. Две женщины переглянулись, зашептались.
– Ещё и без очереди! – подхватил сиплым голосом «толстячок», – а мы, стой и жди?!
Но реакции не последовало. Никто не поддержал негодование «молодёжи».
Бармен вернулся за стойку. Не обращая внимания на причитания «пацанчиков», обратился к молодой парочке позади них:
– Чего желаете?! – Парочка не сразу поняла. Растерялась. Переглянулась. Очередь была не их.
– Не понял?! – осёкся «длинный пацанчик», – Алё Бармен?! Ты чо, слепой?!
Повисла пауза. Бармен пустыми глазами уставился на парней. Нагнулся к ним и громко ответил:
– Мы шушеру всякую… не обслуживаем! – и снова вернулся к девушке с парнем, – Так, что будем заказывать!
От такого поворота «пацанчики» выпали в осадок. «Худой» хватая воздух ртом, смог лишь выдавить:
– Ты, бессмертный что ли! – ещё немного вдохнул и добавил, – Козёл!
– Я знаю! – парировал бармен. Кассирша хохотнула.
– Зови директора сюда! – слюни разлетались во все стороны, – Администратора! – почти на визг срывался «пацанчик».
– И жалобную книгу! – добавила кассирша, раскатывая жвачку языком.
– Да по хрену! Главного зови! – взвился от злости «длинный». – Ты видел?! Бл… ь! – повернулся он к «толстому».
– Ах.еть! – всё, что смог просипел «толстячок».
– Да как, так-то! – перетаптываясь с ноги на ногу, недоумевал скандалист.
На шум вышел, не молодой мужчина. Высокий. С небольшим пузиком, кудрявой проседью и пышными усами. Сергей Петрович был похож на купца. Лицом, манерами он смахивал на Верещагина из фильма: «Белое солнце пустыни». «Я мзды не беру! За державу обидно!» – вдруг вспомнилось! В огромных руках он мял полотенце:
– Администратор занят. Я владелец. – Очередь расступилась перед дядькой. – Подойдет?! – Он перекинул полотенце через плечо и замер.
– Да! Подойдёт! – обрадовался главный пацанчик, – Увольте Вашего бармена! – он ткнул пальцем в парня за стойкой, – Здесь нормальные люди пытаются поесть, а он устроил забегаловку для вонючих бомжей! – и снова ткнул пальцем, но уже в сторону женщины. Бармен, тем временем, протирал стойку, словно не его касалось. Хозяин взглянул в сторону окна. Растерянная женщина уже готова была рвануть к выходу, откладывая стакан на подоконник.
– Не шуми, мальчик! – отрезал «Верещагин». Отодвинул рукой «пацанчиков» и пошёл к женщине. – Что же, Вы, душа моя, стоя пьёте! – голос с хрипотцой стал мягким. Та совсем опешила. Зал отложил вилки. «Пацанчики» замерли. Сергей Петрович взял женщину под локоток, аккуратно подвёл к ближайшему столу:
– Прошу Вас! – другой рукой махнул рукой официантке. – Света! Скажи на «кухне», пусть настрогают бутербродиков! – Девушка, послушно кивнула и побежала исполнять. Зал перестал жевать.
– Зашибись! – подытожил главный скандалист. Подошёл поближе к хозяину кафе и гаркнул:
– Рыгаловка! – Крик был похож на рык, – Пошли отсюда! – он подтолкнул «толстячка» к выходу. Тот, оглядываясь, засеменил за ним. Выскочив на улицу, «длинный» плюнул ядом на стекло и показал средний палец правой руки! Что-то ещё сказал через окно и гордо удалился восвояси…
– Я не желаю Вам добра! – в полголоса произнёс Сергей Петрович, провожая взглядом «пацанчиков». Ещё раз улыбнулся женщине и пошёл назад.
«Шоу» закончилось. Наступило равновесие. В зале снова застучали ложками. Персонал вернулся на кухню.
Женщина допила чай. Съела, столько, сколько смогла. Остальное тщательно завернула в салфетку. Положила в карман пуховика. Встала. Еле заметно, кивнула в сторону бара, взяла свою сумку и пошла к выходу.
– На здоровье! – прошептала красными губами кассирша, провожая женщину взглядом. – Упаси, Бог! Упаси, Бог! – выдохнула кассирша, после того как двери закрылись.
Большие и маленькие автобусы снова подъезжали к остановке у кафе. Привозили новых посетителей. Те охотно входили в тепло и уют заведения в предвкушении свежесваренного кофе.
– Чего желаете! – улыбался белыми зубами бармен очередным кофеманам. Кассирша хлопала по клавишам сардельками, принимая заказ. Люди менялись. Музыка вплывала. Жизнь продолжалась.
«Ну чем не репортажик с фронта?! Не плох сюжет!» – подумал я, провожая взглядом, уходящего вглубь кухни, хозяина кафе. Вроде ничего «такого» не произошло. И бармен ничего «такого» не сделал. Пожалел человека. Налил кипятку. Пусть даже с лимоном! Всего-то! Но в воздухе что-то осталось! Осталась звенеть какая-то энергия!
Редкая!
Так! Я дописал! Статья готова! Отправляю редактору на «мыло» и буду обедать!

(Записки Обывателя)
Ноябрь 2018 г.