Возвращаясь к предыдущему разговору
Анатолий Возрастные ограничения 18+
с сайта: https://proza.ru/2023/04/16/1515
После написания статьи «Комитет спасения Украины», материал которой я полностью почерпнул из разговора с 82-летним дедом, с которым я не успел тогда познакомиться, беседуя с ним в поликлинике, в очереди к терапевту. И вот, через некоторое время, случилось так, что мы снова встретились с ним в коридоре этой поликлиники перед тем же кабинетом терапевта. На этот раз я познакомился с ним, он назвал себя Михаилом. Он сразу же узнал меня и спросил: «Небось удивился, что я ещё шкондыляю? Как видишь, пока ещё живой, моё существование поддерживают медицинские специалисты. Одно, возможно, и лечат таблетками, да уколами, но появляется что-то другое, и так, то одни процедуры, то другие». На этот раз мы разговаривали о многом, отмечу лишь одну тему, продолжающую прежний наш разговор. У Михаила оказалась отличная память, он сразу же вспомнил, о чём мы говорили в прошлый раз, и продолжил его в прежнем недоумении и непонимании, почему начавшаяся специальная военная операция пошла и идёт, по его мнению, таким непродуманным, для сбережения жизни людей, путём. В предельно сокращённом виде его высказывание выразилось в следующем:
— Никто, даже из образованных, не может ответить мне на мои вопросы, которые я задаю им, и которых накопилось уже немало. Я, конечно же, не знаю никаких правил ведения современных войн, которые ведутся, наверное, по каким-то компьютерным программам по взятию каких-то бастионов и городов. В данном случае, по моему мнению, она ведётся
по некоторому поведению некоторых самцов животных. Бараны, например, знают для чего у них рога и сражаются между собой только ими, лоб в лоб, демонстрируя друг перед другом свою силу. Со стороны такое смотрится эффектно, и даже, уважительно. А вот львы, не желая ввязываться в драку, стараются убить детёнышей другого льва – своего соперника. Эти примеры вызывают у меня прежние вопросы, которые я задавал тебе в прошлый раз. Зачем мы лезем в драку так, как мы влезаем в неё. Сколько сынков уже погибло на улицах и в домах городов, в которых окопались украинские неонацисты. Ведь небо над Украиной, как нам утверждают, под нашим контролем. В первый же месяц войны и в последующие месяцы, можно было бы так отделить ДНР, ЛНР и другие нужные нам области от остальной части Украины, что было бы проблемой пересечь эти рубежи, образованные бомбовыми ударами, даже пешим порядком. Для этого не потребовалось бы никаких современных ракет, только лишь бомбы со складов, подлежащие утилизации. И никакую инфраструктуру городов и любых населенных пунктов, не надо бомбить, просто надо выбрать подходящие для таких разделов трассы, через обширные поля Украины. И пусть бы сидели неонацисты, националисты в городах, в которых они окопались. Долго ли бы они просидели там, тем более, если не давать им и там покоя, заставляя думать, что им делать дальше. Сколько бы спасла такая тактика, затеянной операции, жизней людей (военных и гражданских). Как бы она не называлась – это настоящая кровопролитная война, в которой страдает, и теперь уже, постоянно будет страдать мирное население городов и сёл. Когда я говорю об этом, мне все отвечают, что всем, что происходит, командуют высокообразованные в военном отношении, люди: «а ты куда лезешь, дед, со своими советами, с 8-классным образованием и с пожизненной профессией сантехника». Да, это действительно так. Возможно, поэтому я и не понимаю глупость своих высказываний. Но я уже столько насмотрелся в нашем городе смертей молодых парней, которые героически погибли в домах и на улицах, штурмующих ими городов, что душа моя потеряла покой, помимо всех прочих болезней. Ну а твоё, какое мнение по этому поводу. Ты и в прошлый раз ничего путёвого так и не ответил на мои вопросы.
В какой-то степени я чувствовал себя перед этим дедом мокрым щенком, озябшим от холода. Не зная, что ответить ему осмысленно на это, ответил привычным и обыденным, типа: «Наше дело телячье, …. Нам только и остаётся — ждать результатов затеянной операции». И успокоил старика:
— Не переживай, Михаил, береги своё здоровье, там знают, что делают. Наше дело правое, мы победим. Верь в это, и я в это верю.
На такой ответ Михаил махнул рукой, с непонятной мне мимикой на лице, и вместо ответа сказал: «Выйду на улицу, перекурю».
Вернулся он быстро и сразу же высказал мне следующее:
— Пока курил, подумал, если мы будем так брать каждый город, то ни ты, ни я не дождёмся конца этой войны. К тому же, учитывая, что против нас ополчилась вся Европа, США, которые имеют соображение, как нас можно задавить. И уже через год после такой продолжающейся операции, мы почувствуем переход состояния нашей страны в довольно плачевный вид. Они ведут с нами глобальную войну, а мы в ответ – проводим лишь операцию очищения от скверны украинской страны. От такого очищения солдат гибнет не меньше, чем при обычных военных действий. Хотя и поздно уже, но и сейчас можно разбить территорию Украины авиационными бомбовыми ударами на соответствующие, изолированные от Киева, зоны военных действий. И только потом, дорабатывать их до кондиции, возможно, и штурмовать города, если будет в этом необходимость. Когда приходит понятие, что ты изолирован от центра снабжения, приходит и понятие о целесообразности сопротивления.
Я не ответил старику ничего путёвого. Сказать ему, как это принято, что я не военный эксперт, так и он совершенно не таков, хотя и рассуждает довольно обдуманно. Неудобство моего положения было прервано вызовом деда Михаила к врачу.
На этом я и завершу озабоченные высказывания моего собеседника. Написать об этом меня заставило его замечание: «Даже в историческом понятии, никогда не велись так любые военные операции и войны, а сейчас все удовлетворены философскими размышлениями высшего руководства, которые всегда должны быть правильными. А я за свою жизнь познал уже столько, вроде бы правильных решений, за которые страна расплачивалась жизнью множеством людских судеб и её экономическим опустошением».
После написания статьи «Комитет спасения Украины», материал которой я полностью почерпнул из разговора с 82-летним дедом, с которым я не успел тогда познакомиться, беседуя с ним в поликлинике, в очереди к терапевту. И вот, через некоторое время, случилось так, что мы снова встретились с ним в коридоре этой поликлиники перед тем же кабинетом терапевта. На этот раз я познакомился с ним, он назвал себя Михаилом. Он сразу же узнал меня и спросил: «Небось удивился, что я ещё шкондыляю? Как видишь, пока ещё живой, моё существование поддерживают медицинские специалисты. Одно, возможно, и лечат таблетками, да уколами, но появляется что-то другое, и так, то одни процедуры, то другие». На этот раз мы разговаривали о многом, отмечу лишь одну тему, продолжающую прежний наш разговор. У Михаила оказалась отличная память, он сразу же вспомнил, о чём мы говорили в прошлый раз, и продолжил его в прежнем недоумении и непонимании, почему начавшаяся специальная военная операция пошла и идёт, по его мнению, таким непродуманным, для сбережения жизни людей, путём. В предельно сокращённом виде его высказывание выразилось в следующем:
— Никто, даже из образованных, не может ответить мне на мои вопросы, которые я задаю им, и которых накопилось уже немало. Я, конечно же, не знаю никаких правил ведения современных войн, которые ведутся, наверное, по каким-то компьютерным программам по взятию каких-то бастионов и городов. В данном случае, по моему мнению, она ведётся
по некоторому поведению некоторых самцов животных. Бараны, например, знают для чего у них рога и сражаются между собой только ими, лоб в лоб, демонстрируя друг перед другом свою силу. Со стороны такое смотрится эффектно, и даже, уважительно. А вот львы, не желая ввязываться в драку, стараются убить детёнышей другого льва – своего соперника. Эти примеры вызывают у меня прежние вопросы, которые я задавал тебе в прошлый раз. Зачем мы лезем в драку так, как мы влезаем в неё. Сколько сынков уже погибло на улицах и в домах городов, в которых окопались украинские неонацисты. Ведь небо над Украиной, как нам утверждают, под нашим контролем. В первый же месяц войны и в последующие месяцы, можно было бы так отделить ДНР, ЛНР и другие нужные нам области от остальной части Украины, что было бы проблемой пересечь эти рубежи, образованные бомбовыми ударами, даже пешим порядком. Для этого не потребовалось бы никаких современных ракет, только лишь бомбы со складов, подлежащие утилизации. И никакую инфраструктуру городов и любых населенных пунктов, не надо бомбить, просто надо выбрать подходящие для таких разделов трассы, через обширные поля Украины. И пусть бы сидели неонацисты, националисты в городах, в которых они окопались. Долго ли бы они просидели там, тем более, если не давать им и там покоя, заставляя думать, что им делать дальше. Сколько бы спасла такая тактика, затеянной операции, жизней людей (военных и гражданских). Как бы она не называлась – это настоящая кровопролитная война, в которой страдает, и теперь уже, постоянно будет страдать мирное население городов и сёл. Когда я говорю об этом, мне все отвечают, что всем, что происходит, командуют высокообразованные в военном отношении, люди: «а ты куда лезешь, дед, со своими советами, с 8-классным образованием и с пожизненной профессией сантехника». Да, это действительно так. Возможно, поэтому я и не понимаю глупость своих высказываний. Но я уже столько насмотрелся в нашем городе смертей молодых парней, которые героически погибли в домах и на улицах, штурмующих ими городов, что душа моя потеряла покой, помимо всех прочих болезней. Ну а твоё, какое мнение по этому поводу. Ты и в прошлый раз ничего путёвого так и не ответил на мои вопросы.
В какой-то степени я чувствовал себя перед этим дедом мокрым щенком, озябшим от холода. Не зная, что ответить ему осмысленно на это, ответил привычным и обыденным, типа: «Наше дело телячье, …. Нам только и остаётся — ждать результатов затеянной операции». И успокоил старика:
— Не переживай, Михаил, береги своё здоровье, там знают, что делают. Наше дело правое, мы победим. Верь в это, и я в это верю.
На такой ответ Михаил махнул рукой, с непонятной мне мимикой на лице, и вместо ответа сказал: «Выйду на улицу, перекурю».
Вернулся он быстро и сразу же высказал мне следующее:
— Пока курил, подумал, если мы будем так брать каждый город, то ни ты, ни я не дождёмся конца этой войны. К тому же, учитывая, что против нас ополчилась вся Европа, США, которые имеют соображение, как нас можно задавить. И уже через год после такой продолжающейся операции, мы почувствуем переход состояния нашей страны в довольно плачевный вид. Они ведут с нами глобальную войну, а мы в ответ – проводим лишь операцию очищения от скверны украинской страны. От такого очищения солдат гибнет не меньше, чем при обычных военных действий. Хотя и поздно уже, но и сейчас можно разбить территорию Украины авиационными бомбовыми ударами на соответствующие, изолированные от Киева, зоны военных действий. И только потом, дорабатывать их до кондиции, возможно, и штурмовать города, если будет в этом необходимость. Когда приходит понятие, что ты изолирован от центра снабжения, приходит и понятие о целесообразности сопротивления.
Я не ответил старику ничего путёвого. Сказать ему, как это принято, что я не военный эксперт, так и он совершенно не таков, хотя и рассуждает довольно обдуманно. Неудобство моего положения было прервано вызовом деда Михаила к врачу.
На этом я и завершу озабоченные высказывания моего собеседника. Написать об этом меня заставило его замечание: «Даже в историческом понятии, никогда не велись так любые военные операции и войны, а сейчас все удовлетворены философскими размышлениями высшего руководства, которые всегда должны быть правильными. А я за свою жизнь познал уже столько, вроде бы правильных решений, за которые страна расплачивалась жизнью множеством людских судеб и её экономическим опустошением».
Рецензии и комментарии 0