Футбол как жизнь.

Нас никто ничему не учил. Все получалось само собой. Родители не вели с нами беседы о мире, о жизни, о месте человека во всем. Никто не разъяснял нам, что такое хорошо и что такое плохо. Это впитывалось с воздухом, с пищей, с водой. Кто-то впитал в себя больше, кто-то меньше, но каждый получил свою порцию правил жизни – не предавай, не показывай страха, будь верным своему слову.

Геродот говорил о древних персах: «Они учат своих детей трем вещам – скакать на лошади, стрелять из лука и говорить правду». Интересно, как бы великий историк древности описал процесс воспитания и взросления поколений, в бесконечно далеком от прекрасной Эллады, бедном, неприметном селении в стране гипербореев? Наверное, так: «Они учат своих детей скакать на лошади, играть в футбол и всегда сдавать сдачи обидчикам». Впрочем, про футбол не уверен. Не любили древние греки играть в футбол и не умели, поскольку и игры такой они не знали.

Хотя, конечно, в футбол нас никто не учил играть. Автор позволил тут себе небольшую гиперболу. Берег большого озера, заросший камышом и мхом. Вечно синее небо. Площадка, вытоптанная за много дней детскими ножками. Ворота, сооруженные из пары столбиков и перекладины. И бедно одетые дети, играющие в футбол с утра до вечера, будто исполняющие неведомый миру ритуал древних верований – бег с мячом от ворот до ворот. Мяч – символ обитаемого мира – прекрасной голубой планеты Земля, несущейся в бесконечном, пустынном, черном Космосе. Футбол – это символ мироздания, рассказ, переданный древними потомкам, о сотворении Мира и Человека. Предание о том, как из Хаоса, из первичного Океана, из времени Снов появилось все сущее.

Летом, во время больших каникул, жизнь детей поселка надолго перемещалась на берега озера. Несколько часов короткой летней ночи и берега поселкового «моря» снова оглашались детскими голосами. Иногда приходили взрослые, смотрели на игру, могли и сами принять короткое участие, но поле у озера все же принадлежало детям.

Игра начиналась с ритуала разбивки на команды. Пара игроков, обнявшихся за плечи, подходила к капитанам команд и задавала вопрос как оракулам в Дельфийском храме: «Лев или тигр? Небо или Земля? Черный или белый?» Капитаны отвечали на вопросы по очереди. Выбор ответа определял очередное пополнение команды.

Затем начиналась игра. Продолжалась она без перерыва дотемна. Солнце прекращало свой бег по небосклону, вскоре становилось темно и дети тоже прекращали движение на поле. Мир приходил в равновесие. Казалось и вправду, что вселенская гармония и порядок зависят не только от движения небесных светил, установленных Создателем Вселенной, но и от вечного бега детских ножек, покрытых пылью и мозолями.

Временами игра прерывалась на короткий перерыв. Игроки подкреплялись домашними хлебами, запивали их холодным сладким чаем в бутылках из-под лимонада и слушали рассказы о великих футболистах, как легенды о богатырях древности или даже о житиях святых. Пеле, Гарринча, Понедельник…особенно впечатляла детские умы былина о единоборстве Виктора Понедельника с обезьяной – шимпанзе на воротах. В очередной раз, слушая древнее предание, малолетние футболисты представляли себе взгляд великого нападающего, устремленного на ворота, в которых стоял, волосатый ухмыляющийся Обезьян Шимпанзе. Голкипером, какой сборной был макак, никто точно не мог ответить. Споры продолжались долгое время, но ни к чему не приводили.

Футбольная экипировка отсутствовала как природное явление или как материальная сущность. Не было бутс, футболок, гетр и прочей амуниции. Был только мяч, грубый, шитый-перешитый суровыми нитками. Берегли его как священную реликвию. Хранителем «священного мяча» являлся кто-то из старших игроков. Как правило, юные рыцари «ордена святого мяча» собирались задолго до ритуала его выноса на поле, коротая время за очередными байками про футбол и футболистов. Наконец на берегу показывался Хранитель с мячом под мышкой, и начиналась игр.

Рассказывают ли нынешние дети легенды про футбол и о великих футболистах, играют ли они до полуночи, и ждут ли утренней зари, чтобы продолжить священный футбольный ритуал, я уже не знаю. Но солнце все еще совершает свой ежедневный бег от Ворот Востока до Ворот Запада, небеса все еще сохраняют свое синее сияние и значит, где-то еще бегают босые детские ножки и круглый мяч катится по зеленой лужайке или по сухому пыльному полю.