Сандро

Засызран – это район в городе Сызрани. Многоэтажных домов там не было, сплошной частный сектор. Таких, в Сызрани, было немало. Но в этом районе жили предприимчивые и работящие люди. Почти в каждом огороде стояли теплицы, в которых выращивали редиску и знаменитые Сызранские помидоры. Всё это выращивалось на продажу, и как следствие – народ в Засызране жил зажиточный. Машина была почти в каждом дворе, но они не были средством роскоши, как большинство легковых машин в то время, на них перевозили деревянные ящики с выращенным урожаем. Возили не только на городские рынки, но и в соседние города. Особой популярностью пользовался город Тольятти – советский Детройт. Зарплаты у автостроителей были приличные, и цены на рынках были выше, чем в Сызрани.

Тех, кто жил в Засызране, называли «Засызранскими куркулями». Ходила байка, что у них там полно нелегального оружия, и в случае нападения на Сызрань немцев, Засызран бы они не смогли взять. Ходила и другая байка, про некого юношу, который женился на девушке из Засызрана. Им на свадьбу подарили машину и дом. А потом парень попал в рабство. Днём на работе, а в свободное время на огороде и на рынке. И в конце рассказа, часто говорили: «Нафиг не нужно богатство такой ценой!»

В этом предложении и крылась истина. Засызранские жили зажиточно, благодаря своему тяжёлому труду. Они были обязаны ходить на работу, иначе бы их ждала судимость за тунеядство. А в свободное время — заниматься подсобным хозяйством: уход за курами и свиньями, а с ранней весны, ещё и теплицами. Я дружил в институте с парнем из Засызрана. Он мне однажды сказал: «У меня не было детства, я его провёл в теплицах». Соответственно, требования к будущим мужьям и жёнам своих детей были специфичными: помимо прочих достоинств, они должны были быть физически крепкими и трудолюбивыми.

Мой сосед, Сашка Дробышев, по кличке «Сандро», был старше меня на четыре года, и мы не были друзьями, так – просто здоровались. И я очень удивился, когда Сандро, поздоровавшись со мной, попросил меня о помощи. Сандро влюбился в девушку из Засызрана. Таня, так звали девушку, доучивалась в Нефтяном техникуме, а Сандро работал на железной дороге, помощником машиниста. Они встречались на свиданиях, и когда Сандро завёл речь о свадьбе, Таня согласилась, но предложила Сандро познакомиться с её родителями, и официально попросить руку и сердце. Сандро согласился, купил букет цветов, и пришёл.

Хотя Татьяна заранее предупредила, что будет гость, родители стол не накрыли. Сандро встретили холодно, и ответили отказом. Уже потом, Татьяна объяснила причину: Сандро неплохо зарабатывал на железке, и уходить с неё, чтобы работать пожарным сутки на трое, ради теплиц, не намерен. Хотя и дом у него был свой, но слишком далеко от Засызрана, а земли там – всего две сотки. И родители прекрасно понимали, что выдав дочь за Сандро, они её, как помощницу, потеряют. И зятя будут видеть только по праздникам. Посовещавшись с женой, отец сказал Татьяне: «Замуж тебе надо, но за этого кочегара, мы тебя не отдадим! Лучше присмотрись к соседскому Петьке, будешь жить через забор от нас».

Татьяне запретили встречаться с Сандро, а поскольку учёба закончилась, то она активно включилась в сельхозработы. Сандро попытался прийти домой к Татьяне, но нарвался на её отца, который пообещал переломать Сандро ноги, если тот ещё раз подойдёт к Татьяне. Вскоре, до Сандро дошли слухи, что Татьяна скоро выйдет замуж. И Сандро решил этого не допустить. Сандро выследил, когда родители Татьяны заняли своё место в торговом ряду, и собрался приехать в Засызран на моторной лодке, и похитить Татьяну. Ехать одному было нельзя, ведь кто-то должен был присмотреть за лодкой, и поэтому, роль кунака влюблённого джигита, досталась мне. Досталась случайно, просто никого из своих друзей, Сандро не смог найти, а я возвращался после ночной смены.

Моя роль была скромной: пока Сандро пойдёт за невестой, караулить лодку; а как подойдёт Сандро с Татьяной — подать руку девушке. Правда Сандро предусмотрел и резервный вариант: если я увижу, что Сандро бежит, завести мотор и быть готовым к срочному отплытию.

Сандро выбрал место, около деревянного причала, лодку не стал привязывать, а велел мне зацепиться крюком весла за настил. Я внимательно наблюдал за дорогой, по которой ушёл Сандро. Пульс участился. Я мысленно представлял, как буду заводить мотор, если что. И вдруг я увидел бегущего Сандро, который тянул за собой за руку девушку. Мне не показалось, что девушка не поспевала, скорее она упиралась. Я завёл мотор, и ухватился за настил руками. Подбежавший Сандро, буквально столкнул в лодку девушку, которая вскрикнула от боли, ударившись коленкой о лавку. Сандро запрыгнул в кресло, мотор взревел, и мы медленно поплыли.

Я стоял и пытался помочь девушке сесть в кресло. Сандро обернулся и крикнул: «Ложись на лавки, вдруг шмальнут!» Едва я лёг, как послышался треск. Подняв голову, я увидел отверстие в лобовом плексигласовом стекле, от которого отходили трещинки.
— Сандро, – крикнул я, — в нас стреляют! Посмотри на стекло!
— Вижу, — крикнул Сандро, пытаясь перекричать шум мотора, — Танька, ложись на пол! А ты посмотри, сколько до берега?
— Метров восемьдесят, а на берегу хрен с ружьём, в одних трусах.
— Жаканом шмальнул, — хищно оскалился Сандро — но ничего, ещё на соточку отойдём, и пусть шмаляет, до нас не долетит – стрелок Ворошиловский!

Когда мы отплыли на безопасное расстояние, Сандро крикнул:
— Эй, в трюме! Все наверх! Отбой тревоги! Штаны сухие? Артур, встань где стоял, во весь рост.
— Встал, и что дальше?
— А жакан был твоим, в тебя целился, падла! Ладно, поквитаемся! Танюха, язык тебе в ухо, чего притихла? Так и будешь сидеть попой кверху? Артур, подними её, может зацепилась кудряшками?

Когда я притронулся к спине Татьяны, она дрожала. Я слегка похлопал по спине, но Татьяне не отозвалась.
— Сандро, ей кажется плохо. Поднимай её сам, а я порулю.
— Добре, только на бревно не наткнись, а то потонем.
Дальнейшее происходило за моей спиной, а из-за шума мотора, я ничего не слышал. Лишь когда недалеко от причала сбросил газ, я услышал всхлипывания Татьяны.
— Сандро, дальше сам. Приехали.
— Сядь на корму, и Танюху придерживай, что – то она расклеилась.

Пока Сандро поднимал лодку на место, мы сидели с Татьяной на дамбе. Татьяна положила голову на колени и всхлипывала. Потом она подняла голову и спросила:
— А где Сандро?
— Поднимает лодку.
— А остановка далеко?
— Подняться наверх, метров сто до дороги, и остановка.
— У тебя есть пятнадцать копеек?
— Да.
— Дай мне, пожалуйста.
— Держи, а зачем тебе?
— Спасибо, я сейчас убегу, а ты не кричи, пожалуйста. Я должна быть дома, не правильно всё это.

Сандро появился минут через сорок. Присев около меня, он спросил:
— Танюха в кустиках?
— Наверно, — процедил я сквозь зубы.
— Ты чего куксишься? Не можешь забыть жакан?
— А я, по — твоему, танцевать от радости должен? В меня первый раз в жизни стреляли.
— Скажи мне спасибо, если бы не я – лежал бы сейчас с дыркой в почках.
— Если бы не ты, то я бы сейчас отсыпался после ночи.
— Ладно, с меня литр водки. Раздавим на троих.
— Я не пью.
— Хорошо, берём канистру пива, сушёной уклейки и на острова. Посидим душевно! Танюха! – громко крикнул Сандро, — ты где там пропала?
— А вы с Татьяной, почему бежали?
— Я зашёл в калитку, Танюха двор подметает. Ну, я ей про любовь и свадьбу. А она что-то бормочет, не даёт себя обнять. И тут какой-то жлоб из её дома выходит. В семейных трусах. Ну и на меня с наездом. Я ему по кокам, Танюху за руку, и бежать. А Танюха упирается, бормочет: «Не надо!» Обалдела от радости. А стрелял, говоришь, в одних трусах?
— Да.
— Значит это жлоб.
— Наверно брат?
— Нет у Танюхи братьев. Хотя, может двоюродный.
— Пошли Танюху искать. Я жрать хочу.
— Сандро, пойду я домой, с ночи, спать хочу.
— Лады, пиво за мной!

Пиво, Сандро так и не поставил. Мы с ним здоровались как раньше, но он ни о чём меня не спрашивал. А восемнадцать лет спустя, Сандро заснул пьяным, с непотушенной сигаретой. Диван загорелся, Сандро получил ожоги. Врачи боролись за его жизнь, но Сандро умер. На поминках, старшая сестра Сандро рассказала, что в реанимации, Сандро, в бреду, звал Таньку…