Три кита. Часть 1. Глава 11. (Глава 11)

11.1

Машина приехала ровно в назначенное время. На улице уже стемнело, и Алина сильно замёрзла. Ей помахали рукой, она подбежала и запрыгнула в салон.

— Прохладно сегодня.

— Да-а.

В салоне автомобиля тоже было холодно, изо рта шёл пар.

— Мда, оделась ты…

— Ну, что было.

— Волнуешься?

— По мне не видно?

— Я тоже первый раз волновался. Главное — не тупи. Я тебе всё расскажу, там сложного ничего нет.

Они выехали из спального района на трассу. Салон немного нагрелся, стёкла ужасно потели изнутри.

— Когда приедем, я тебя должен сначала познакомить со своим начальством, такие условия.

— Куда мы едем?

Они выехали за город и уже начиналась промышленная зона. Никаких клубов там нет и не было, стали появляться мысли о подставе.

— Я понимаю, выглядит странно, доверься мне.

— Я думала, клуб в городе.

— Немного за.

Сыпался мелкий колючий снег. Огромные серые заводы были отвратительными на вид и напоминали заброшки.

— Заведующий клубом, я даже не знаю, честно, как его зовут. Кличка у него Шаман, он или казах, или якут. Старый нудный ***, почти не разговаривает, он как бы взглядом всё говорит, понимаешь?

Алина вообразила в голове старого казаха с животом и в пиджаке, с дорогими перстнями на пальцах.

— Не совсем.

— Поймёшь. Клуб у него подпольный, к нему ездят олигархи и весь этот богатый сброд типа за просветлением, хотя он даже не разговаривает. Вечера обычно заканчиваются тем, что все упариваются наркотой и танцуют. Танцуют даже те, кто не умел этого делать.

— Нам вообще безопасно там находиться?

Он задумался, но всё же решил ответить правду.

— Нет.

Остальное время они ехали молча.

Уродливые депрессивные строения резали глаза. Машина, наконец, остановилась. Поворот на право. По грязному бетонному забору барабанил противный снег. Алине стало не по себе, она чувствовала себя мерзко от того, что она делает. Они припарковали автомобиль за высоким старым зданием из красного кирпича, который уже начал осыпаться, и дальше пошли пешком. Под следующим зданием их ждал вход в подвал, возле которого были припаркованы пару чёрных внедорожников и красный разбитый спорткар. Деревянная дверь, на двери краской нарисован треугольник, внутри которого семь колец и посредине точка. Вдруг дверь открылась, на улицу выбежал священник. Он рассматривал свои руки и смеялся. Потом увидел Алину и начал кричать: «В поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взята, ибо прах ты и в прах возвратишься». А потом испугался их и убежал. Её спутник улыбнулся.

— Наверное, из Библии.

11.2

Они заходят и спускаются в низ. На ступеньках недавно разбитая бутылка вина. Видимо, священника. Тусклое освещение, пахнет спиртом и палёной резиной. Нет, не марихуаной, а именно палёной резиной. Помещение огромное, похоже, раньше использовалось как цех или даже склад, но это не важно. Над танцполом второй этаж с окнами, что-то вроде випкомнаты. В помещении пару людей, за баром два бармена. Играет музыка, посетители лениво танцуют под медленный бас. У Алины болит голова, ей кажется, что её сейчас стошнит. Ощущение, будто плюнули в душу. Не из-за клуба, а из-за понимания, что пошла по неправильному пути.

— Здесь подожди, я сейчас подойду.

В помещение начинают заходить люди. Они весёлые и громко смеются. Больше всего Алине запомнилась девушка в ярком красном платье. Она выглядела волшебно и явно чувствовала себя здесь в своей тарелке. Странное место.

Её спутник подошёл к охраннику.

— Она со мной, с Шаманом познакомлю.

Охранник устало на него посмотрел.

— Одну привёл?

— Да.

— Почему одну?

— Ну, завтра ещё приведу, не каждый на такую работу согласится.

— Одну мало.

— И что мне, её домой везти?

Охранник цокнул языком.

— Ну проходи, хоть что-то.

Парень махнул Алине рукой. Они стали подниматься по лестнице. Ей было ужасно страшно.

На стене висела странная картина. Восемь маленьких девочек без лиц в лесу, все в платьях разных оттенков. От картины стало еще страшнее, обстановка была пугающая. Но адреналин уже начал туманить рассудок и будоражить. За столом сидели трое. Шаман был в спортивном костюме, справа от него сидел полный мужчина в пиджаке, явно занимающийся криминалом в законе. На его лице читалась безнаказанность. Слева сидела девушка в красном платье. Стоп. Так это же та самая, которая только что была в зале, как она тут оказалась? А может, все клубные барышни на одно лицо? Ладно, не важно. Они сели за стол. Шаман даже не смотрел на них. Дама в красном начала говорить:

— Она знает, что делать?

Парень посмотрел на неё почему-то испуганно, такой реакции Алина от него не ожидала.

— Я ей всё покажу.

— А вы, блять, не поздно приехали? Ничего, что там уже половина зала?

Музыка стала живее, с танцпола были слышны визги женщин.

— Мы можем прямо сейчас приступить к работе.

— Блять, приступай, хули ты сидишь как тупой?

Шаман поднял руку. Он всё так же смотрел в пустоту. Потом что-то сказал на ухо даме в красном, та махнула рукой. Из другой комнаты появился мужчина в смокинге, его чёрные волосы были зачёсаны назад, в руке он держал круглый алюминиевый поднос, на котором была целая гора шишек конопли. Он поставил поднос на стол, остановился за дамой в красном, согнул руку в локте и повесил на неё белое полотенце. Шаман стал крутить косяк. Получалось это у него виртуозно, он был похож на робота, настолько его движения были отточены до автоматизма. Официант подал огонь, почему-то спичками, а не зажигалкой. Шаман раскурил и передал косяк Алине. Дама в красном смотрела и улыбалась.

— Ты знаешь Артёма?

Алина сделала глубокую затяжку и начала кашлять. Внизу лупил жестокий бас.

— Ч-что? Артёма? Какого Артёма?

— Значит, знаешь?

Алина отдала косяк Шаману, тот передал его мужчине рядом. Она почувствовала, как её тело начало стекать в кроссовки брата. Мужчина сделал жирную затяжку и вернул косяк.

— Тебе никогда не казалось, что человеческая судьба — это колея? Будто рассказ, который уже давно написан. Время не идёт ни вперёд и ни назад, мы застряли в определённом моменте и проживаем его циклически.

Она сделала ещё одну затяжку. Сказать, что наступила измена – нет. Скорее, это было просветление. Плевать на смерть и на то, что с ней сделают. Плевать, что будет дальше. Она должна рассказать людям всё, что поняла.

Алина берет стул, на котором сидит, и бросает в стекло. Оно разбивается на мелкие осколки, но её никто не пытается остановить. Она берет поднос с марихуаной и разбрасывает шишки в самый центр танцев, которые были уже в разгаре. Пьяные люди жадно хватают марихуану, лупит жестокий бас, и, кажется, от такого зрелища Шаман впервые в жизни улыбается.