Книга «»

Вежливые Люди (Глава 3)



Возрастные ограничения 18+



Глава 3. Чёрный Ворон, или «он был титулярный советник». Где дуракам снова закон не писан.

«Фарш невозможно провернуть назад
И мясо из котлет не восстановишь...»
(народная мудрость. Эпиграф типо)
По совести говоря, эта глава должна была бы быть прологом, но пролог — это пошло. Так что приходится сделать небольшой скачок назад и рассказать, всё-таки, с чего же на самом деле началась эта история. Потому что началась она именно с этого и именно тогда.

* * *
Джона Раймона Дагварда трудно было назвать везунчиком по жизни. Баловнем судьбы его тоже нельзя было назвать. Зато про таких, как он, говорят «не умеет жить». Он и не умел.
Джон Раймон Дагвард был танцором в ирландском ансамбле «имени песни и пляски». Звёзд с неба он там не хватал, но при этом искренне считал себя «непризнанным гением», обойдённым завистниками и интриганами. И, как все амбициозные бездарности, — тиранил ближних и домашних, вымещая на них свою обиду на жизнь и других, более удачливых. Мать права голоса в семье не имела. После травмы мистер Дагвард-старший долго мыкался без работы, его семью поддерживал, как мог, брат Джона Герберт, унаследовавший семейный бизнес. Герберт был полной противоположностью брату – он не воображал себя невесть кем, а просто прилежно изучал в университете экономику, чтобы потом возглавить семейное дело. Джон Раймон предпочёл, как тот блудный сын, отделиться от семьи, взяв свою долю деньгами. Ему как раз пришла в голову очередная бредовая идея. В одном из архивов он наткнулся на запись ирландского танцевального шоу, поставленного на рубеже XX-XXI веков и имевшего грандиозный успех. Джон Раймон задумал возродить его. И чтобы вся вселенная ахнула. Или галактика, по крайней мере. Он вложил в затею почти все свои деньги и всё окончилось грандиозным пшиком. Организаторских способностей у Джона Раймона не было никаких. Виноваты, разумеется, оказались, неведомые «интриганы и завистники». И брат Герберт, совершенно искренне и бескорыстно предлагавший ему свою помощь. Незадачливый импресарио ещё какое-то время колесил со своим шоу по Земле и планетам Земного Содружества, пытаясь отбить деньги, но у него ничего не вышло.
Наконец, благодаря тому же Герберту, Джон Раймон нашёл место преподавателя танца в небольшой частной школе на Марсе. Семья оставила Чикаго и Землю и переселилась на Марс.
Новое место работы и жилья Джону Раймону не нравилось. Но лучше он вряд ли бы нашёл. Педагогом он тоже был никаким. С учениками не ладил и, в конце-концов, ему указали на дверь. Герберт только руками развёл и выдал незадачливому братцу очередную безвозмездную ссуду.
Так продолжалось до тех пор, пока сыновьям – Даниэлю и Ричарду – не исполнилось по семнадцать лет. Вот тогда парни взбунтовались и отправились на Брисксел – одну из планет Земного Содружества – поступать в Военно-Космическую Академию. Почему не на Землю — не понятно. Хотя нет, как раз понятно — с их табелями об успеваемости о поступлении в какое-то мало-мальски престижное учебное заведение, что военное, что гражданское, нечего было и думать. И третьеразрядная «бурса», носившая, тем не менее, гордое название «Академии», куда брали всех подряд, как раз подходила. Отец, узнав об этом, перебил в доме всю посуду, но что толку брехать в пустой след и бить по хвостам? Сыновья сорвались из дома в его отсутствие и, естественно, его не спросив. Он-то прочил отпрыскам совсем иное будущее и карьеру. Пять лет в Академии пролетели весело. Братцы и сами не скучали, и остальным не давали. Успеваемостью, правда, не блистали, однако по части всяческих авантюр и поиска приключений на свои задницы и иные части тела, были, что называется, «впереди планеты всей». Как их не отчислили – это уже другой вопрос. К тому моменту, когда братья получили дипломы, отец уже примирился с выбором сыновей. И с тем, что сыновья закончили Академию не в числе первых, тоже. Однако – «лучше иметь синий диплом и красную морду, чем красный диплом и синюю морду» — эта истина была ещё в ХХ веке известна многим.
По возвращении сыновей в родные пенаты папа поставил им только одно условие – в космос отправится лишь один из братьев. Второй должен остаться дома с родителями. Спорить было бесполезно, и братья кинули жребий. Рек втайне надеялся, что возможность отправиться в космос представится ему, но тут его ждало жестокое разочарование! Вожделенную фишку вытянул Датч. Обиду и разочарование Рек даже не пытался скрыть. Родители, однако же, стали на сторону Датча. Аргумент при этом был использован просто убийственный: «А ты ещё маленький!».
А тому, как по заказу – сразу же дали место на одном из грузовых звездолётов ТГ-класса (тяжёлых грузовых). Окрылённый Датч отправился в свой первый настоящий полёт, а Рек молча проводил его завистливым взглядом. В космопорт он не поехал.
Датч улетел, а Рек, чтобы заняться чем-нибудь, устроился испытателем на полигон, где испытывали новые образцы техники. Именно так он определял свою работу. На самом деле был он там всего лишь техником, а точнее – подсобным рабочим на должности «подай-принеси». И затаил на весь мир и на брата глубокую обиду на то, что его «не оценили».
Марс был одной из первых земных колоний, но к началу описываемых событий уже давно превратился в огромную человеко-помойку, если можно так выразиться. Сюда стекался самый сброд и отребье, разбавленное аферистами и просто неудачниками всех мастей и рангов.
Разреженная атмосфера для дыхания не годилась, и города строили под куполами. Конечно, между собой города сообщались, по проложенным под поверхностью планеты тоннелям ходили поезда – как в метро. Вот в один из таких городов и переселились с Земли Дагварды.

* * *
— Придётся задержаться на Марсе на пару дней. Вики пообещал выгодный заказ на перевозку запчастей навигационного оборудования. — говорил Рек.
— Будет время разобраться, почему барахлит морозильная установка в трюме, — кивнул Датч.
— Ага! А заодно выяснить отношения с техконтролем, — напомнил Рек,- Они до сих пор ждут — не дождутся, когда ты к ним явишься.
Датч пожал плечами.
— Утром займёмся и тем, и другим, — решил он. И повернулся к На-Ле. — Выключай пульт. Поздно уже.
На-Ла изо всех сил делала вид, что не слышит. Сидя за компьютером она частенько включала «глухое ухо».
— На-Ла!
— Щас!
Датч вздохнул — и обесточил весь кокпит.
— Ну я же сохранить не успела!!! — заорала возмущённая На-Ла.
Датч в ответ тоже сделал вид, что его это не касается. Кхамианка смирилась, вылезла из кресла и поплелась на выход.
— Эй, погоди! — вскочил ей вслед Рек. Но та сорвалась с места и помчалась куда-то. Через минуту Рек вернулся с разочарованным видом и плюхнулся в кресло.
— Что, На-Ла успела-таки занять душ? — ехидно спросил Датч, листая грузовые декларации.
— Вот всегда так! Даже ты не изобретёшь способа выжить На-Лу из душа раньше, чем через полтора часа.
— Брось! Пусть ребёнок балуется, — не отрываясь от бумаг, отмахнулся Датч, — А то вернулась бы и начала канючить, что пока ты в душе, она может ещё пятнадцать минут за компом посидеть.
В этот момент На-Ла, нагишом, снова возникла в кокпите.На смущение братьев она не обратила никакого внимания.
— У меня трусы кончились! — заявила она громогласно, помахивая исподним, — Вот: последние порвались!
Братья как по команде отвернулись носами к обзорному стеклу и замахали на неё руками.
— Все понятно, На-Ла! — поспешно проговорил Рек.
— Понятно, купим, — поддержал Датч, милостиво разрешив: — Можешь не показывать.
На-Ла в ответ только плечами пожала и вышла вон.
Братья переглянулись.
— Ты завтра всё равно в город… — начал было Рек, но брат не дал ему закончить:
— Ты как себе это представляешь?! — с видом глубоко оскорблённого достоинства произнёс Датч, — Вот я — в капитанской форме! И пойду покупать женские трусы?!
— А что в этом такого? — невинно оседомился Рек.
— Как это что?!
— Ну так надень что-нибудь другое!
Но Датч не стал слушать и решительно устремился прочь, давая брату понять, что разговор окончен и спорить тут бесполезно. Мысль о том, что На-Лу и саму можно отправить в магазин за дамскими причиндалами, даже не закралась в их головы. Всю одежду и обувь братья покупали ей сами, а поскольку кхамианка даже по человеческим меркам была весьма миниатюрной, то одевали её в детских магазинах. Поэтому выглядела На-Ла как цирковая обезьянка, но никого из троицы это, похоже, не смущало.

* * *
— Здравствуй, Ева!
Стоявшая у галереи космопорта женщина обернулась, слегка нахмурившись. Рек смотрел на неё, переминаясь с ноги на ногу и улыбаясь глуповато-смущённой улыбкой. Он не был уверен, что не обознался, всё-таки столько лет прошло. Да он и прошёл бы мимо, если бы не аромат духов… Тех самых. Она тоже сперва не узнала его, но через несколько секунд идеально нарисованные тушью тонкие полосочки на месте бровей взметнулись вверх.
— Рек?
Он кивнул, совершенно не зная, что сказать. Слова вдруг куда-то испарились. В голове было пусто и горячо, а в животе, наоборот, холодно и мучительно сосало где-то там, под ложечкой, где, как принято считать, у человека помещается душа.
— Я шёл мимо, — принялся мямлить Рек, чтобы что-то сказать, — Увидел тебя. Тебя невозможно не узнать.
— Правда? — она улыбнулась одними губами, — А ты стал другим… Откуда ты здесь?
Рек неопределённо кивнул в сторону лётного поля, продолжая всё так же глуповато улыбаться.
— Мы здесь с братом. У нас свой корабль. Как дела у твоего банкира? — ляпнул он. Язык у Река частенько вперёд мозгов работал.
Она усмехнулась разочарованно, но ответила.
— Мы разошлись два года назад.
Рек поспешно отвёл взгляд в сторону. Внутри у него что-то ухнуло, в голове звякнуло, словно разбилось стекло. Мыслей не было, одни эмоции. Несколько лет назад эта женщина выбрала не его. Он изо всех сил старался тогда делать вид, что его это не задело, что ничего другого он и не ожидал, но на самом деле, и все прекрасно это понимали, включая саму Еву, — что это не так.
— Меня это не удивляет, — признался он, чтобы опять что-нибудь сказать. Она опять нахмурилась.
— А ты всё ещё на него злишься? Бедный Рек! Или ты злишься на меня? Прошло столько времени…
— Нет, — слишком очевидно солгал Рек, — Просто я долго думал: чем этот парень был лучше меня? И вспомнил: у него были деньги.
— Он сделал мне предложение, — напомнила Ева. — А ты — нет.
— Просто я реально смотрю на вещи. Ты бы за меня не вышла. Мне было нечего тебе предложить, кроме своего полицейского жалования.
— А сейчас? — она скептически усмехнулась.
— А сейчас у меня нет и этого, — признался Рек, — Зато есть пара новых шрамов и репутация законченного психа. Устроит?
— Ты и тогда был законченным психом. Это меня устраивало.
Теперь она стояла почти вплотную, он вдыхал аромат её духов, тех же самых, с тягучим пряным запахом, и чувствовал даже тепло её тела, и заглядывала ему в глаза.
— Значит, если я сейчас предложу тебе стать моей женой, ты согласишься?
— Нет, конечно, — ответила она и опять улыбнулась, — Но мне будет приятно.
Рек отвернулся, бросил сумку под ограждение и облокотился на парапет, окружающий галерею. Эта женщина когда-то бросила его, даже не потрудившись объясниться. Ему казалось, что всё прошло и не вернётся. Но вот, достаточно было Еве появиться здесь, в марсианском космопорту, и заговорить с ним – и он понял, что обманывал себя. Ничего не прошло. И она привлекала его сейчас так же сильно, как и тогда. Даже если она ещё сотню раз оставит его ради денег, карьеры, спокойной жизни. Можно ли винить её в этом? Она – женщина. Ей нужно нечто большее, чем его потрёпанный, взятый в кредит корабль в качестве единственного жилища или сомнительная перспектива вечно ждущей мотающегося по космосу мужа жены. А изменить свою жизнь он не мог и не хотел. Может, когда-нибудь… Но это вряд ли. Всё это разом пронеслось у него в голове, каким-то спутанным клубком.
— Ты была права тогда, — признал он, — Мне нечего было дать тебе. И сейчас нечего. Просто я люблю тебя. Думал, что разлюбил. Но вот увидел — и всё вернулось.
Она мягко коснулась его плеча. Рек вздрогнул и обернулся.
— Ты никогда не говорил ничего подобного.
— Я был мальчишкой. Считал, что подобные признания — чушь. Что ты только посмеёшься. Разве взрослые люди говорят такие вещи? Они говорят: «Я хочу тебя» — и этого достаточно.
— Но сейчас ты так не считаешь? — она сделала последний шажок и теперь прижималась к нему. Как в тот раз, когда он загородил её от выстрелов.
— Я изменился, Ева. — Рек снова посмотрел на лётное поле, раскинувшееся у их ног, уставленное космическими кораблями всех видов. — Мне уже всё равно, что обо мне думают. А смех — не самое страшное, что приходится переживать…
Он обнял её. Это само получилось. А как, скажите, этого было избежать, когда женщина стоит, прижавшись к тебе. Женщина, которую ты любишь. И на этот раз она не вырывается и не отстраняется от тебя. Тогда он осмелел совсем и поцеловал ее. Это длилось вечность… Но и вечность кончилась, потому что нет ничего вечного в материальном мире. Ева вдруг вывернулась из его объятий. Это было обидно и даже разозлило Река. Но ещё и отрезвило обоих.
— Прости. – Она поправила платье, не смея поднять глаз, – Я не должна была этого делать.
— Понимаю. Можешь не продолжать. Ты ведь знаешь, какой я понятливый.
Она шагнула к парапету и посмотрела на лётное поле.
— Который из них твой? — спросила она, чтобы сменить тему и сгладить неловкость. Рек покачал головой, не глядя на неё.
— Отсюда его не видно. Но если хочешь, — он снова повернулся к ней и внимательно посмотрел прямо в глаза, — я могу показать тебе. Если пойдёшь…
На этот раз она отвернулась, мотнув гривой каштановых кудрей. Точно так же, как и раньше, тогда.
— Я здесь с мужем.
Чувство было такое, словно его ударили под дых.
— Очередной банкир?
— Нет! — Ева взглянула на него, язвительно и одновременно вызывающе улыбаясь,- Промышленник. Очень богатый.
Он подобрал сумку и закинул лямку на плечо.
— Я рад за тебя, Ева, — сказал он почти спокойно. — Надеюсь, теперь ты по-настоящему счастлива.
Ева кивнула, как ему показалось, разочарованно.
— Надеюсь, ты тоже, — сказала она. И снова улыбнулась, — Ты ведь пропал тогда так неожиданно. Так и не потрудился объяснить — куда ты делся?
— Так вышло. Меня послали на Маиси.
— Вот как? Это из-за того парня? Как его — Антуан…
— Лахэд. — неожиданно для себя сказал Рек. Имя обожгло как удар кнута. Антуан Лахэд. У всех есть скелеты в шкафу, и Рек исключением не был. Одного из них звали Антуан Лахэд. Кто он был? Да он сам, пожалуй, не мог бы сказать, — какого он рода-племени. Говорил, вроде, что родился на Земле и детство своё провёл в Иерусалиме, в приюте для сирот. Оттуда пошёл в армию, стал космоспецназовцем. Или космодесантником? Да кто его знает! Для таких, как он, — обычная судьба. Им некуда больше податься. А после ранения обосновался на Марсе и поступил на службу в полицию. Хотя, нет… Началось всё гораздо раньше. А Лахэд… Парню просто не повезло в очередной раз.
Воспоминания отрезвили Река. Он резко отвернулся и пошёл вдоль парапета галереи. Не оборачиваясь, сунув руки в карманы брюк. «Не нужно было подходить ней… Какой я идиот!..». Хотелось побежать, но он переборол это желание. Что ж, так всё и должно быть… А чего ты хотел, в конце-концов?!
Любовь?! И почему все люди так страстно мечтают о ней?! Что в ней хорошего? Пожалуй, ни о чём во вселенной не придумано столько небылиц и наплетено столько вымыслов и откровенного вранья, сколько про неё, проклятую. И нет никаких бабочек в животе, враньё всё это! Душу крутит, как фарш в мясорубке. ну да — именно фаршем в мясорубке тогда Рек себя и чувствовал. И сейчас он опять испытывал те же чувства.
Ева долго смотрела ему вслед. И подумала, что это только в фильмах так бывает: вот сейчас он обернётся и она пойдёт ему навстречу… Глупости. В жизни так не бывает. Да и незачем. И Ева тоже отвернулась и побрела в противоположную сторону. Прошлого не вернёшь. А будущего у них двоих нет. Только у каждого в отдельности.
Рек настолько погрузился в свои мысли, что даже не обратил поначалу внимания на шум и крики. Но быстро собравшаяся толпа преградила ему путь. Оказалось, что откуда-то сверху, с галереи, откуда он только что спустился, упала женщина. Река от услышанного прошиб холодный пот. Усиленно работая локтями он протолкался вперёд. Это была не она и Рек выдохнул невольно.

Датч нашел брата в ближайшем от космопорта кабаке, уже изрядно пьяного.
— Датч! Я осёл, — объявил тот.
— Ты действительно осёл, если так набрался. И если кричишь об этом во всеуслышание.
— Я опять упустил её… Отпустил, — разоткровенничался Рек.
— Так упустил или отпустил? Выбери что-нибудь одно, — предложил Датч, волоча брата к выходу.
— Какая разница? И то и другое справедливо.

* * *
Кевин Макнамара-младший был журналистом-стрингером. То-есть – журналистом в свободном поиске и зарабатывал на жизнь тем, что удалось раздобыть. А дела в последнее время шли неважно, и раздобыть что-то стоящее внимания было всё труднее и труднее. Сенсаций становилось всё меньше, а конкурентов всё больше. Когда-то, будучи молодым и неопытным, но горячим парнем, Кевин по дурости и горячности влетел в историю, из которой потом с трудом выпутался не без помощи друзей своего отца. Проще говоря – Кевин сунул нос в те вещи, куда журналистам, да и не только им, совать его категорически не следует. Ибо чревато потерей оного. Причём в вместе с головой. Кевину стало известно о проекте «Верблюжья ферма» и не только о нём, но и ещё о многих вещах, которые простым смертным знать не положено. И ему это объяснили, быстро и доходчиво, Кевин тогда долго собирал с земли выбитые зубы сломанными руками, а после этого больше не интересовался ничем, кроме светских сплетен и модных показов. Он уже давно и с облегчением выбросил из головы всё связанное с теми событиями, но вот, как оказалось, кое-кто этого не забыл. Кое-кого звали Ганс фон Кутченбах, запомним это имя, мы ещё к нему вернёмся. И был он одним из друзей отца, который в своё время и помог Кевину выбраться из неприятной истории. И одним из непосредственных участников и «крёстных отцов» пресловутой «Верблюжьей фермы». В очередной раз прокляв день и час, когда он сунул нос в чужой компьютер, Кевин вылетел в Бонн, где окопался этот «чёртов тевтон». «Чёртов тевтон» встретил его приветливо и сходу предложил «кое-что, что его заинтересует». Разумеется, поездка полностью оплачена. После чего предложил такие суточные, что у Кевина, против его желания, потекли слюнки. Да и предлагалось ему простое задание – совершенно легально слетать на Марс, найти там одного человека, побеседовать с ним и сделать репортаж. И покупатель на материал уже имелся.
Вобщем, получив солидный аванс на карту, не менее солидную сумму наличными, а так же чёткие инструкции и билеты на ближайший рейс, Кевин Макнамара отбыл на задание.

* * *

Началось всё внезапно, и поначалу никто не понял – что же происходит на самом деле. В искусственно созданных марсианских городах-куполах всё было подчинено автоматике. И вот – то тут, то там, — она и начала выходить из строя. То светофоры вырубит, то вентиляция забарахлит. А то какой-нибудь домашний агрегат взбесится. Постепенно поломки стали случаться всё чаще и чаще, сбои в программе всё серьёзнее. Мэрия и полиция встревожились. Родители Датча и Река погибли в результате такого вот несчастного случая. Вышла из строя домовая система жизнеобеспечения. Река в тот момент дома не было, и он узнал обо всём только вечером, когда пришёл домой. Тела уже увезли, зеваки-соседи разошлись. О случившемся ему рассказала соседка. Она пыталась связаться с ним, но в тот день Рек, по закону подлости, забыл дома комлинк. Просидев в горестных раздумьях всю ночь, утром Рек додумался, что всё происходящее в городе – явно не спроста и чьих-то рук дело. Оставалось только найти – чьих. С этой мыслью, пульсирующей в виске тупой болью после бессонной ночи, Рек пришёл на работу и положил на стол заявление об уходе. Его не удерживали. Следующим местом, где он появился, — было Главное Полицейское Управление города. Комиссар полиции хмуро оглядел с ног до головы помятого и небритого парня в поношенной куртке из искусственной кожи и поинтересовался, какого этого ему здесь надо. Рек честно изложил обстоятельства своего дела. Комиссар вздохнул и сказал, чтобы Рек писал заявление по всей форме. Тогда дело возбудят и расследуют, но не он один такой, случаев слишком много, полиция загружена…
— Вы не поняли! Я у вас работать хочу!
Комиссар полиции ещё раз оглядел стоящего перед ним парня, больше похожего на клошара.
«В полиции, молодой человек, служат, а не работают!» — хотел сказать комиссар, но промолчал. Людей не хватает, а парень, похоже, не дурак. Ладно, пусть поработает добровольцем в необмундированной службе – решил комиссар. А вслух сказал:
— Сколько тебе лет?
— Двадцать три.
— Мне нужны люди поопытнее. — Гектор Линдеман, а именно так звали комиссара полиции, скептически поморщился.
— Я работал испытателем на полигоне и знаю, как устроены эти железные штуковины с электронными мозгами, — возразил Рек, — Если понадобится — обойдусь без вас.
— Этого ещё не хватало…

* * *

Датч расставлял по шахматной доске белые и чёрные фигурки, когда в кают-компании возник Рек, больше похожий на оживший труп, что было неудивительно после вчерашнего.
— Что-нибудь случилось? — спросил Датч брата, не поднимая головы.
Молчание.
— Что это было вчера?- продолжал Датч.
— Нет, — неохотно ответил Рек и сел на диван напротив, — Я встретил одну старую знакомую.
Датч вопросительно поднял бровь. Но Рек снова ушёл в себя и было видно, что вернётся он не скоро. Датч встал, дошёл до аптечки, нашёл нужную таблетку, бросил её в стакан с водой и принёс брату. Тот машинально выпил.
— Я видел Еву, — сказал он наконец.
Датч внимательно посмотрел на брата.
— Так это из-за неё ты вчера? Интересно. Об этой Еве я за пять лет слышал от тебя десять слов. И половина из них — повторение её имени.
Рек спрятал нос в ворот мохнатого белого свитера и некоторое время сосредоточенно разглядывал шахматную доску. Потом поднял голову.
— Тебе нельзя столько пить. — заботливо сказал Датч.
— Вряд ли я могу рассказать о ней что-то связное, — ответил ему Рек, — И вообще, разве кто-то на свете способен рассказать связно о своей первой любви?
— Не знаю, — честно признался Датч, — А это действительно была любовь?
— Только не смейся!
— И в мыслях нет.
— Вот тогда и рассуди, что это было, — решил Рек, — Только мне придётся начать не с Евы.
Датч передвинул фигуру и посмотрел на брата.
-Рек! – из динамика послышался голос На-Лы,– вруби связь, Томлинсон вызывает, срочно.
Рек включил канал связи, на экране возникло лицо Томлинсона.
— Где бы вы ни находились, меняйте курс и отправляйтесь на Зейст.
— Это с какого перепугу? Нам и тут неплохо. — ответил Рек. Появление на экране физиономии Томлинсона вызвало новый приступ головной боли и похмелье разыгралось с новой силой.
— Позовите брата. — краснея от злости ответил полковник.
— Я здесь, что вам надо? — ответил Датч, возникая в поле зрения Томлинсона.
-Послушайте, господа, вы знаете сколько стоит корабль подобный вашей «Медузе»? — ответил полковник, успокаиваясь, — Согласитесь на этот рейс, дайте мне ваши координаты, и я вышлю вам на встречу своего человека с нужной суммой, наличными.
Братья молча переглянулись, Датч заметил На-Лу и вопросительно кивнул в её сторону, на что получил в ответ утвердительный кивок.
-Мы сейчас на Марсе. Нам надо решить кое-какие проблемы. Как только ваш человек будет на борту, мы возьмём курс на Зейст.


* * *
Поразмышляв ещё немного, комиссар приставил новенького к одному из лучших своих ребят – Антуану Лахэду.
«Меньше дров наломает. И под присмотром будет!» — решил комиссар. Он ещё не знал, насколько он просчитался.
Антуан Лахэд родился в Ливане, точное место его рождения было неизвестно. Детство провёл в приюте на Земле, в Иерусалиме.
Первое его воспоминание о детстве было воспоминанием о приюте для сирот. Много он не помнил, помнил только, что прозвище у него было – Ашур (ассириец). Как и для большинства детдомовцев, армия была наилучшим вариантом для него. Пять лет службы в космическом спецназе, сделали из него отличного бойца. После ранения во время захвата пиратов на Фобосе, он уволился из армии, осел на Марсе и поступил на службу в полицию.

— Инспектор Лахэд. — представил Реку вошедшего Гектор Линдерман, — Служит у нас уже третий год. Надеюсь — вы сработаетесь. Тони, ты просил дать тебе напарника — это наш новенький — Ричард Дагвард. Раньше работал испытателем роботехники. Говорит — имеет большой опыт работы с этими железками.
Новенький не понравился Лахэду сходу. Почему — тогда Антуан и сам не мог бы сказать. Потом уже он понял, что это была интуиция. Но тогда он просто пожал новичку руку. Если начальство так решило — ему виднее.
— Пойдём. — бросил Лахэд, поворачиваясь к выходу.
Они вышли на улицу.
— Ирландец? Ты действительно работал испытателем? — спросил Лахэд, пока они шли к стоянке служебных флаеров.Там он, немного поколебавшись, всё же пустил Река за руль.
— Съездим кое-куда. — объяснил он новичку, — Тут недалеко.
Город представлял собой огромный муравейник, мешанину из домов, эстакад, колонн, каких-то сложных сооружений, между которыми сновали флаеры, ховеры, обычный колёсный транспорт, кативший по мостовым внизу, и монорельсовые поезда.
— Смотри, куда летишь, — потребовал Антуан минут через пять, убедившись, что Рек игнорирует автопилот. — Не надо доказывать мне, какой ты крутой.
Рек удивлённо покосился на напарника.
— Я не доказываю. Это очень простой маршрут.
— Простой?!
— Если улица идёт под сорок пять градусов влево и вверх, значит, через три километра она выведет на горизонтальный штрек.
— И что? — уже с некоторым интересом спросил его Антуан.
— Воздуховоды здесь по правую руку, если считать от центра. — Для убедительности Рек указал куда-то на другую сторону улицы. — Значит, мы летим по направлению движения воздуха. Мимо двадцатого проезда не промахнёмся. — Рек пожал плечами. — Это же очевидно.
Лахэд покачал головой.
— Грамотный! И долго ты тренировался?
— В чём?
— В езде по городу.
Рек снова пожал плечами.
— Да я ещё в детстве понял, что здесь всё подчиняется схеме вентиляции.

Улица была узкая, с двух сторон зажатая стенами домов. Да ещё и вся запружена людьми и всевозможным транспортом. Многоуровневую схему движения поддерживали свисающие со сводчатого «неба» автоматические регулировщики всех видов, начиная от обычных световых и кончая инфракрасными, подающими сигналы прямо в электронные мозги автопилотов проносящихся мимо машин. Рек уверенно завёл флаер в нужный поток, не прозевав освободившееся всего на мгновение окошко для манёвра. Лахэд кивнул, оценив его искусство вождения и умение ориентироваться. Вскоре они подъехали к магазину.
Около магазина столпился народ. Полицейские пытались разогнать зевак, но получалось плохо. По всему тротуару валялись пластиковые бутылки. Рек подхватил одну.
— Минерализованная вода из Беретского источника, — прочитал он этикетку, — Хорошая вода.
Лахэд, размахивая полицейским значком, наконец заставил прохожих расступиться и пропустить их с Реком к самому магазину.
— Что тут у вас? — спросил он у одного из полицейских оцепления.
— Хаос. Вышло из строя с десяток автоматов с напитками. Устроили настоящий обстрел. Несколько человек получили лёгкие травмы. Хозяин магазина рвёт на себе волосы и кричит об убытках.
— Лёгкие травмы, — повторил Рек. — Заедет такой штукой по голове — будет тогда «легкая травма».
Полицейский покосился на него.
— Ладно — заедет. Большую часть товара тут же растащили. Кто-то крикнул, что магазин разорился и бесплатно выбрасывает товар. Народ и набежал.
— Понятно, — кивнул Лахэд, — Пойдёмте внутрь, поговорим с хозяином. Надеюсь, эти автоматы отключили и больше они не станут ничем кидаться.
Но на этом дело не закончилось. Город медленно, но верно погружался в настоящий хаос — следующими вышли из строя автоматические регулировщики движения. Не отключились совсем, а начали подавать самые неожиданные и противоречивые команды. Полиция уже не справлялась, потому что под шумок, как обычно и бывает в таких случаях, резко скакнула вверх и обычная преступность: участились кражи, грабежи и разбойные нападения, благо система уличного наблюдения тоже барахлила и половина камер видеонаблюдения попросту не работала.
Рек и Антуан Лахэд теперь целыми днями мотались по городу, зачастую не имея времени даже толком поесть. И в один из таких дней, когда они опять выехали на очередное происшествие, связанное с с очередным сбоем автоматической системы управления движением, Рек познакомился с ещё одними обитателями города. Он, кстати, и заметил их первым. В конце улицы вдруг появилась, словно ниоткуда, группа странного вида людей, с бритыми головами, на которых был оставлен только клок волос на темени, одетых в вышитые рубахи и тёмные куртки. Держались незнакомцы нагловато, но насторожено. Видно было, что они никак не могут понять, что происходит и готовы в любой момент разбежаться, хотя и хорохорятся изо всех сил. Это сочетание трусости и наглости прямо бросалось в глаза. Наверное, именно потому Рек и обратил на них внимание.
— А это ещё кто?
— Ты же, вроде, вырос здесь. — ухмыльнулся в ответ Лахэд, — Систему вентиляции знаешь, а вот кто живёт с тобой рядом… Это укры. Они сами себя так называют. Довольно тупые и никчёмные создания. Трусливые и наглые. За счёт наглости и действуют. Обычно появляются там, где намечается хоть малейший беспорядок, чтобы, пользуясь паникой и суматохой вдоволь пограбить, или помародёрствовать. Убегают, как только встречают хоть малейшее сопротивление. Лично мне напоминают крыс.
— Странное название.
— Укры? Да.
— А что оно означает?
— Понятия не имею.

Воспоминания Река прервало появление Казы Муссовани, молодой, двухметровой квиллианки, однако же, среди соплеменников считавшейся относительно низкорослой. Квиллиане были гуманоидной расой гигантов, чернокожие, но с европейскими чертами лица. Их родная планета Квилли придерживалась, по крайней мере официально, политики нейтралитета, но поддерживала дипломатические отношения с планетами Коалиции.
Не дожидаясь приглашения квиллианка решительно прошла в кают-компанию и уселась на диван. В руках у неё оказался небольшой конверт из плотной коричневатой бумаги, на который братья воззрились с откровенным интересом. Объёмистую синюю сумку она небрежно бросила рядом с собой на диван. Сумка братьев тоже заинтересовала.
-Итак, капитан, исключив содержимое сумки, за каким бесом нам понадобился Зейст? — поинтересовался Рек после обычных приветствий.
— На половине пути от Зейста до Гаммы-249, спряталась небольшая планета –спутник, кодовое название Хор. По имеющимся у нас данным, на этой планете, у «счастливцев» находится лаборатория по разработке оружия. — не стала ходить вокруг да около Каза Муссовани, — Лаборатория представляет из себя крепость в скальном основании, охраняемую гарнизоном почти в семьсот солдат. В самой лаборатории трудятся около трёхсот специалистов. Лабораторию хотели уничтожить уже давно, но потери при штурме будут огромны, командование не хотело рисковать. Сейчас их разработки находятся на такой стадии, что ещё немного и нам будет очень плохо.
-Так почему не уничтожить их дальним ударом «новы»? И потерь нет и заботы уйдут. — спросил Датч.
-То, что разрабатывают эти люди, поможет ихнему Вождю закончить войну одним махом. Нам нужны эти разработки. На Зейсте есть отряд наёмников, лучшие из лучших, ваша задача — доставить их к цели, уйти на безопасное расстояние, а потом забрать уцелевших с информацией и трофеями. Пусть один из вас встретится с командиром отряда, обговорите детали. Он будет ждать вас в баре «Мухолов» в Зинзане на Зейсте. И постарайтесь найти хорошего взломщика систем. Запомните господа, этого рейса никогда не было. Удачи вам.
Каза поднялась, бросила конверт на столик, прямо поверх шахматной доски, и направилась к выходу, не обращая внимания на мрачное выражение лица Река. Он явно хотел что-то сказать, но Датч просто молча сжал его плечо и он промолчал.

* * *
— Никак не можем застать этого мерзавца на месте преступления, — говорил Линдерман, недовольно глядя перед собой.
— Того, кто перепрограммирует автоматы? — уточнил Рек.
— Бегает какая-то дрянь по городу… Возможно, их целая группа, — продолжил Лахэд, — Это началось пару недель назад. И чем дальше — тем больше. Магазины — меньшее из бед.
— Я знаю, — проговорил Рек, обращаясь скорее к самому себе, чем к инспектору.
Линдерман и Лахэд посмотрели на него. Спрашивать ничего не стали.
— А зачем им бегать по городу? — вдруг спросил Рек. — Они могли давно всё сделать.
— О чем ты?
— Они могут сидеть где-нибудь и отдавать команды на расстоянии. Один-два человека. Толковые хакеры. Как вы думаете — эти укры на такое способны?
Линдерман задумался, переводя попеременно взгляд то на Река, то в стол. Лахэд просто посмотрел на него долгим взглядом. Непонятно, чего в нём было больше — удивления, или неприязни.
— Укры? — переспросил Линдеман, — Нет. Не думаю. Они для этого слишком тупы и трусливы. Вот пограбить, пользуясь неразберихой и паникой, или кошелёк в толпе вытащить — это пожалуйста. А чтобы в Центральную Систему Управления влезть… Нет. На такое они не способны. Так можно уничтожить всё население Марса. И если бы у кого-то была такая идея, то всё можно сделать гораздо проще. Например, перекрыть все воздушные тоннели, или послать в автоматические станции по переработке атмосферы сигнал пропустить какой-нибудь ядовитый газ. Это проще и быстрее, чем ломать машины. Значит, цель скорее — посеять панику, а не уничтожить. Но я дам задание нашим программистам.

— Вы представляете себе масштабы того, что предлагаете? — говорил мэр Гектору.
— Я представляю себе масштабы того, что может произойти, если мы этого не сделаем. — ответил Линдеман.
— Нет! Вы ничего не представляете, — возразил мэр. — Все города Марса связаны между собой. У нас общая компьютерная сеть. Сколько нужно вашим программистам, чтобы обнаружить и уничтожить вирус?
Линдерман задумался. Мэр в нетерпении барабанил по столу кончиками пальцев.
— Несколько дней, возможно, неделя. Мы не знаем, с чем имеем дело.
— Вот именно! — воскликнул мэр, — Неделя! Вы предлагаете отключить электронику. Попробуйте хоть представить себе последствия. Остановить все автоматические линии производства, движение транспорта, закрыть космопорт… Это всё равно, что отрезать всё население от системы жизнеобеспечения. Это вы предлагаете?
— Я понимаю, что закрыть космопорт и на некоторое время перейти на ручной режим работы — очень сложно, — согласился Линдерман, — Да, экономика пострадает. Да, будет много недовольных. Но если этого не сделать, экономика может совсем развалиться.
— Чушь! — мэр вышел из себя, — Это всего лишь ваши предположения. Если два или три раза техника вышла из строя — это ещё не означает диверсию. У вас есть доказательства, что эти случаи связаны между собой? Нет! Знаете, что скажут люди? Они скажут: полиция не умеет работать, поэтому выдумывает проблемы всепланетного масштаба. Вы можете сказать мне, дать стопроцентную гарантию, что вирус действительно существует?
Комиссар Линдерман молча покачал головой.
— Нет. Такую гарантию я дать не могу. Но будет хуже…
— Будет хуже, если я послушаю вас и соглашусь с вашими идеями. Несколько автоматов вышли из строя! И это — ваши основания для того, чтобы все мы ударились в панику? — вознегодовал мэр.
Линдерман поднял на него полный злости и отчаяния взгляд. Ну вот как переубедить этого болвана?!
— Господин мэр! Оцените и вы, что произойдёт, если вирус действительно существует. Одно дело, когда автомат по продаже хот-догов начнёт кидаться в прохожих сосисками и поливать их кетчупом. И совсем другое, когда вирус полностью завладеет основными коммуникациями города. Несколько дней назад колонна автоматических грузовиков разрушила два дома в предместье. Вчера на двадцатом проезде произошла авария: столкнулись несколько десятков машин. Потому, что инфракрасные регулировщики стали неправильно подавать сигналы. Вы правильно сказали: если отключить все линии производства, остановить работу космопорта, перекрыть движение транспорта — будет катастрофа. Но что вы предпочитаете: управляемое отключение, которым можно руководить, или бесконтрольный выход из строя, когда никто не сможет предсказать, в какой момент и где именно вся наша хвалёная техника пойдёт против людей?
— Это — всего лишь предположения, — сердито возразил мэр, — Или найдите мне доказательства существования вашего неуловимого вируса, или просто постарайтесь работать более расторопно. Я Вас не держу больше. Можете идти!
Неизвестно, чем бы закончился этот разговор, но в этот момент снизу, с площади перед мэрией послышался какой-то шум и крики. Оба — и мэр, и комиссар Линдеман разом выглянули в окно. Небольшая площадь перед зданием Администрации была вся заполнена народом. Люди — большинство из которых были одеты в вышитые рубахи и с бритыми головами, на которых оставлен только клок волос на темени, заполнили площадь и всё продолжали прибывать. Вскоре стало ясно, что действуют они грамотно и словно бы по указке. Толпа вовсе не выглядела неорганизованной — она была разбита на группы: одни перегораживали площадь баррикадами из подручных средств, другие под чьим-то невидимым руководством споро разбивали лагерь, третьи разворачивали какие-то лозунги, кто-то мастерил импровизированную трибуну.
— Только этого нам не хватало! — в сердцах воскликнул Линдеман.
— Укры! — мэр был растерян и явно такого не ожидал, — Они же, вроде, в последнее время тихо сидели!
— В том-то и дело, что сидели! А теперь решили воспользоваться ситуацией в городе! — едко ответил Линдеман.
— А вы предлагаете закрыть космопорт! А как мы вызовем помощь? Вы же знаете, что усмирить их могут только силовики с Земли! А ещё точнее — из России!
Шум на площади, тем временем, продолжал нарастать. Послышались усиленные мегафоном крики:
— Мэра — геть!
— Ганьба!
— Мэр — вбивця!
— Банду — пiд суд!
Мэр потерял лицо и самообладание. В панике он ухватил Линдемана за лацканы потёртого пиджака и принялся трясти как грушу.
— Сделайте что-нибудь, Комиссар!

* * *
Интерьер бара должен был наводить на мысль о том, что заведение дорогое и «с претензией»: изящная мебель, хрусталь, бронзовые светильники, ряды разнокалиберных бутылок с разноцветным содержимым. За одним из столиков, сидел человек, среднего роста, смуглый, одетый просто, но было видно, что вещи на нём хорошего качества, длинные чёрные волосы собраны в «конский хвостик», несколько прядей спадали на лицо, закрывая его на половину. Он курил самокрутку набитую привезённым с Земли табаком, ловя на себе завистливые взгляды окружающих и маленькими глотками попивал дорогой коньяк привезённый так же с Земли. Всё это прямо-таки кричало о том, что в баре его хорошо знают и потому не трогают.
Когда-то его звали… Впрочем сейчас не важно, как его звали когда-то. Того человека нет уже много лет. Последние несколько лет, его знали под именем Пкеа Асуад (Чёрный Ворон — араб). Когда-то, он служил в полиции на Марсе, в одном подразделении с парнем по имени Рек Дагвард. Если бы не этот Рек, возможно он служил бы и сейчас, но… Вот что бывает, когда половина полиции города состоит из ирландцев, а ты сам не знаешь, откуда родом, но после трёх лет службы, в результате конфликта с этим проклятым ирландцем, вылетел с должности, попав в чёрный список. Собрав остатки денег, он сел на первый попавшийся, корабль и отправился в никуда, в надежде не вернуться. Зейст был третьей остановкой в его скитаниях. Эта бывшая каторжная тюрьма, забытая всеми и на Земле и в космосе, со временем стала приютом отщепенцев со всей галактики. Вот тогда-то и родился Пкеа Асуад. Став лидером среди местных бродяг, он сумел сбить их в один сплочённый клан. Он научил их воевать и со временем они стали непобедимым отрядом наёмников. По традиции, в отряде служили ровно 73 бойца, все они называли себя «вОронами». Первым их заданием был штурм маленького городка на самом Зейсте. Город они штурмовали для себя… Тогда погибла половина отряда, зато остальные, стали полноценными хозяевами всего города, добыча была не очень большой, но слава о них облетела всю планету. Им не составило труда добрать рекрутов и с тех пор они каждый год выполняли по пять-шесть заданий, причём каждый год их потери становились всё меньше, а гонорары всё больше.
Две недели назад, с ним связались из штаба Разведуправления Земного Содружества. Задание было самоубийственным, но гонорар предлагался огромный. На совете отряда было принято решение взяться за работу. Хотя официально бойцы отряда считались холостыми, у всех были семьи и даже если они не вернутся, их дети будут обеспечены. Асуад согласился выполнить работу, но с условием 100% платы вперёд. Штабисты не сопротивлялись. Правда, когда он узнал, что перевозить отряд будет, вылетевший из полиции Рек Дагвард, поначалу хотел отказаться, опасаясь быть узнанным, но подумав, что за последние годы он настолько изменился, что даже родная мать (если бы она у него была) и то не узнает, оставил задание в силе. В голове даже мелькнула мысль, что лучшей возможности посчитаться с ирландцем у него не будет.
Теперь, сидя за столиком в баре, он ожидал встречи с братьями Дагвард и ещё одним членом экипажа. Насколько ему было известно (а разведка у него была не хуже армейской) — это девушка-кхами, специалист по взлому компьютерных систем.
А вот и они, длинные, русоволосые Дагварды и маленькая (относительно своих) кхамианка. Дождавшись пока вся троица подойдёт, он встал, приглашая их присоединится к нему за столик.
— Сожалею, но нам некогда. Нам приказано уже сегодня забрать ваш отряд и вылететь на место назначения. А ещё, передать вам это.
Датч протянул Асуаду конверт, который передала ему капитан Мусовани.
Асуад только слегка кивнул на это и принял конверт.
-Прошу за мной.
Они вышли на улицу белого города, залитого белым местным солнцем. После полутёмного бара Дагварды невольно зажмурились от яркого беспощадного света. Неподалёку был припаркован маленький флаер. Асуад достал из кармана брелок, пискнула сигнализация, щёлкнул, откидываясь, колпак кабины.
— Это не очень далеко. — сказал Асуад, усаживаясь за управление.

Лагерь наёмников ничем не отличался от обычной воинской части. Ряды казарм, ангаров, какие-то вспомогательные помещения. Асуад аккуратно посадил флаер перед самым большим зданием — длинным двухэтажным, с огромной спутниковой антенной на крыше, в котором помещался штаб.
Внутри всё тоже было как в армейских частях (только намного аккуратнее и аппаратура новее). Сопровождаемые Асуадом все прошествовали в небольшую комнату для совещаний. При виде тамошних компьютеров у На-Лы заблестели глаза. Асуад устроился перед одним из компьютеров, вскрыл конверт и достал оттуда тонкую карточку, вставил в компьютер, на дисплее высветилась сумма, от которой у Дагвардов буквально отвисла челюсть.
-Здесь десять «Медуз»! — не удержался Рек.
-И ещё катера охраны в придачу. С экипажами на год.
Асуад тем временем перевёл деньги с карточки на свой счёт, после чего уничтожил карточку. Потом включил трёхмерную карту над столом и повернулся к Дагвардам.
— Итак господа, прошу обратить внимание, — над столом высветилась голограмма низкого, широкого здания и прилегающей местности, — это – наша цель. По последним данным моей разведки, охрану объекта осуществляет гарнизон из семисот пятидесяти бойцов. Состав лаборатории включает в себя четыреста двенадцать человек включая лаборантов. Наша задача, полное уничтожение комплекса, включая гарнизон и сотрудников лаборатории, при этом надо постараться скачать максимум информации о разработках. Подобраться к бастиону незамеченными — невозможно. Это будет штурм в лоб. Мы надеемся, что наши потери не превысят половины личного состава.
-Какая роль отводится нам? — спросил Датч.
— Вспомогательная. Вы доставите нас на Хор, дождётесь окончания операции и заберёте оставшихся в живых.

* * *
— Надо искать, какими путями могли внедрить вирус, — говорил Лахэд.
-Думаю — надо начать с Центрального Диспетчерского Бюро Марса. — ответил Рек.
— Да ещё эти укры майданить решили не кстати. — пробурчал Лахэд.
Вошёл Линдеман. Голова у него была обмотана окровавленным бинтом. Лахэд и Рек встали было, но Линдеман небрежно махнул им рукой, мол, садитесь.
— Я уже связался с военными. — ответил Линдеман на их немой вопрос, — Скоро прибудут отряды с Земли.
-Как Вы, господин комиссар? — спросил его Лахэд.
— Спасибо. Я в порядке. Площадь перед Администрацией оцепили, но укры успокаиваться не собираются. Такое впечатление, что их кто-то направляет. Но держится пока в тени.
— Господин Комиссар! — спросил Рек, — А можно вопрос?
— Если ты про укров, — устало ответил Линдеман, — то это старая история. Как и все остальные жители Марса, они они раньше жили на Земле. На Марс переселились одни из первых. Их предки — ближайшие родственники русских. Языки у них действительно похожи. Уж не знаю, что они там не поделили, но в начале XXI века у них разразилась страшная война. Укры, точнее — их предки, обвинили во всём Россию, мол, это она напала на их страну и отторгла часть территории, русские утверждали, что всё это ложь, что жители этих земель сами пожелали отойти к России, потому что считали себя русскими. Так, или иначе, но укры потерпели поражение и многие после той войны пожелали покинуть Землю. Тут, как раз, началось освоение Марса. Живут они достаточно замкнуто, варятся в собственном соку. У них даже мэр свой. Или, как они его называют — «гетьман». Наша полиция даже не заходит в их кварталы. Но раз в три-четыре года устраивают майдан, как они сами называют свои выступления. Утверждают, что это у них такая традиция, которая началась ещё на Земле. Вот, каждые три, или четыре года года они собираются все вместе, строят баррикады в своей колонии и идут свергать «гетьмана». Если тот не успевает сбежать — то участь его незавидная. Могут и убить. После этого выбирают нового и все на этом успокаиваются. Года на три-четыре.
— Странные обычаи. — задумчиво произнёс Рек.
-А что у вас? — спросил Линдеман.
— Мы решили начать с Центрального Диспетчерского Бюро. — ответил Лахэд.

Через пару дней с Земли действительно прибыло долгожданное подкрепление. Рек видел их мельком — рослые парни и девушки, среди них были и девушки, в городском камуфляже с шевроном на рукаве — на красном поле косой синий андреевский крест и хищно раскинувшая крылья птица о двух головах. Ниже какая-то надпись на кириллице, с которой Рек знаком не был. То был легендарный батальон «Новороссия».

* * *
Планета на обзорном экране «Медузы» выглядела маленькой и негостеприимной. И казалась совершенно необитаемой.
-Перед нами планета Хор, высадимся примерно через три часа. — сказал Рек, поворачиваясь к Асуаду.
-Хм… Точно Хор (дыра — иврит)… Зикит, — повернулся он к кому-то из своих,- что ты об этом думаешь?
Тот, кого Асуад назвал Зикитом — смуглый, невысокий человек, подошёл ближе к экрану и посмотрел на открывающийся перед ним вид.
-М-да… Это не просто хор, это хор шэль ха тахат (дыра в заднице -ивр., сленг)!
-Готовьтесь к высадке. Я и На-Ла пойдём с вами.
Наёмники сначала хотели возразить, но потом просто переглянулись и вышли. Рек последовал за ними.

* * *
… А тем временем эпидемия «машинного бешенства» перекинулась на другие города Марса. Началось то, что впоследствии получило официальное название «Война роботов». Название дурацкое, но, тем не менее, оно прижилось и именно под ним эти события и остались в памяти народной. Собственно, Кевин Макнамара и появился на Марсе в разгар всеобщего веселья и оказался аккурат в центре событий. О таком его никто не предупреждал. Ну, хотя бы потому, что просто не ожидали, что такое в принципе может быть, вернее, допускали, но не верили, что это будет вот так и так скоро. А Кевин по прилёту принялся рьяно и добросовестно отрабатывать полученные деньги и вскоре с удивлением узнал, что все следы и все дороги его расследования ведут к его отцу и ещё одному человеку по имени Огвест Бремер…

-Ну что? — спросил Гектор, — Нарыли что-нибудь?
-Огвест Бремер.- ответил Лахэд, — Я думаю — начать следует с него. Полгода назад он работал программистом, а теперь директор крупнейшего на Марсе металлоперерабатывающего автоматизированного завода. Он что, миллионер с причудами? В свободное время подрабатывает программированием автоматов с газировкой?
-Нет, конечно, — охотно объяснил Линдерман, — Его отец был владельцем этого завода, но со своим единственным сыном Огвестом Бремером-младшим не ладил. В итоге отец полностью отказал ему в какой-либо помощи, хотя был очень богат, и этот Бремер-младший перебивался подработками программистом в разных компаниях. В конце-концов стары ...

(дальнейший текст произведения автоматически обрезан; попросите автора разбить длинный текст на несколько глав)

Свидетельство о публикации (PSBN) 17567

Все права на произведение принадлежат автору. Опубликовано 13 Апреля 2019 года
И
Автор
В юности я была тургеневская барышня. Теперь я кладовщица на Калининской базе.
0






Рецензии и комментарии 0



    Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы оставлять комментарии.

    Войти Зарегистрироваться
    Ящик пандоры 0 0
    Ящик Пандоры 0 0
    Ящик Пандоры 0 0
    Ящик пандоры 0 0
    Ящик Пандоры 0 0