Чрезвычайно мало для вселенной. (Глава 1)

Великий ученый древности, открывший закон относительности, заронил в головы людей своего времени зерна отчаяния. Зерна, которые росли все быстрее и быстрее, по мере того, как человечество углублялось в космическое пространство.

Ничто не может двигаться со скоростью больше скорости света. Миллиард километров в час. Фантастически, невероятно много для Земли. Больше чем достаточно для солнечной системы, и очень мало для галактики. Чрезвычайно, безнадежно мало для вселенной.

Несправедливо, что человек никогда не увидит вблизи звезды Магеланового Облака, никогда не ступит на поверхность планет в галактике Андромеды. Но в родном Млечном Пути двести миллиардов звезд. Еще двести миллиардов неизвестных, неизученных, систем. Чарующая и манящая тайна, которая ждет своего первооткрывателя.

Обживая сначала луну, затем Марс. Добывая воду на Ганимеде и редкие металлы в поясе астероидов. Предвкушая в будущем все новые и новые достижения, все новые и новые открытия, в какой-то момент человечество уверовало, что нет ничего невозможного. Что скорость света, эта несправедливая константа, когда-нибудь падет в неравной борьбе с человеческим гением.

Мы начали строить сферу вокруг солнца, а через сто лет после начала строительства зерна отчаяния проросли.

Мы освоили технологию холодного ядерного синтеза, мы научились генерировать единомоментно эксаватты мощности. Мы строили космические корабли, защищенные от всех видов излучения.

Но не смогли развить скорость больше шести процентов от скорости света.

Четыре года до Проксимы Центавра превратились в семьдесят лет. Пятьдесят лет до Тау Эридана в невероятные восемь столетий, а мечта о центре Млечного Пути из очень далекой, но, вероятно, когда-нибудь достижимой переродилась в приговор — четыреста пятьдесят тысяч лет.

На протяжении почти пяти столетий эта цифра была неизменной. Шесть процентов, как отвесная скала преградившая путь, слишком высокая и крутая, чтобы на нее взобраться и слишком большая, слишком протяженная, чтобы ее обойти. И кроме собственных рук и ног нет ничего, и отламывать по маленькому кусочку от каменного тела, единственный, но такой бессмысленный выбор.

Вопреки собственной природе, человечество за эти пять сотен лет не уничтожило само себя, запертое в клетке солнечной системы. Мы продолжали изучать мир вокруг. Мы совершенствовали наши технологии и нашу технику.

Первая экспедиция к Проксиме Центавра ушла в глубину космоса сверкая маршевыми двигателями триста пятьдесят лет назад. Двенадцать кораблей прикрытия, пять кораблей обеспечения и флагман эскадры — «Титан». Гигантский корабль, размером со средний астероид, на борту которого ушли к чужой звезде десять молодых семей будущих колонистов. Только их детям в глубокой старости было суждено достичь цели, только их внуки будут заселять вновь открытые миры.

Экспедиция во главе с Титаном вылетела от космической станции, расположенной в дальней точке орбиты Седны, карликовой планеты на самом краю обжитого космоса. На протяжении четырнадцати лет сигналы от кораблей ежедневно регистрировались станцией «Седна 1». Раз в неделю центр управления полетами, расположенный на Марсе, проводил сеансы связи с отважными исследователями, получая известия о вновь открытых космических объектах, о проводимых исследованиях и радостные вести о рождении новых членов экспедиции. Сигналы перестали поступать, когда экспедиция достигла облака Оорта. На стадии планирования потеря связи, при достижении этой области, предполагалась, поэтому новость о молчании исследователей не вызвала каких-либо серьезных опасений.

Вторая звездная экспедиция отправилась за пределы солнечной системы через пятьдесят лет после первой. В этот раз человечество намеревалось достичь системы Росс 128 в одиннадцати световых годах от солнца. Сто восемьдесят три года двадцати четырем семьям исследователей предстояло провести на борту «Кроноса». Родиться в космосе и умереть в космосе, никогда не увидев яркое желтое солнце в глубоком голубом небе. Проклятие на всю жизнь или плата за возможность навсегда вписать свое имя в историю великих побед человека? И то и другое, а еще чудесное бесконечное приключение. По крайне мере с такими мыслями и чувствами отправлялись космонавты второй звездной в свой долгий путь.

Облако Оорта вновь поглотило и обезмолвило корабли.

Еще через пять лет пришел одиночный сигнал от первой звездной. Исключительно телеметрия кораблей. Сухие строки отчета о состоянии корпусов, энерго-генераторов и систем жизнеобеспечения сообщали о том, что какие-либо повреждения и аномалии в работе систем отсутствуют, а так же о том, что на борту восемьнадцати кораблей отсутствует какая-либо жизнедеятельность.

Через шестьдесят девять лет чудовищный сигнал повторился. В этот раз он поступил от «Кроноса». Еще одна группа безжизненных технически совершенных кусков металла со скоростью в шесть процентов от скорости света неслась сквозь космическое пространство по направлению к мечте, которой не суждено было сбыться.

Четвертая звездная экспедиция, подошедшая к самой границе гиблого облака, была досрочно прекращена. Корабли возвращались на орбиту Седны.

Третья звездная уже три года была в границах мертвого пространства.

Семена отчаяния, проросшие столетия назад, превратились в массивные высокие деревья, с сильными и толстыми корнями, вгрызающимися в человеческие души, словно в рыхлый грунт.

Очевидно, что бросаться в бездну малыми группами, состоящими из лучших умов и храбрейших сердец человечества было огромной и глупейшей ошибкой. Четырнадцать лет слишком много, чтобы идти к вулкану и прыгнуть в его жерло, в объятия огненной лавы и неминуемой смерти. Нужно построить дом, сначала у подножия, потом на склоне и наконец рядом с кратером. Досконально, не торопясь, изучить окрестности кратера. Его структуру и состав элементов. Отправить в жерло автономный зонд. Дождаться его возвращения и изучить данные, им полученные. Именно так надлежало поступить перед отправкой первой звездной экспедиции. Именно так мы намеревались поступить перед отправкой следующей.

За двести лет зона обитаемого космоса сместилась на сорок восемь тысяч астрономических единиц. Передовой аванпост человечества — база обеспечения космического флота, была развернута на самом пороге бездны. Миллионы комет ледяными хвостами пронизывали все обозримое пространство. Сталкиваясь с друг другом, они порождали сверкающие фонтаны из крошечных ледяных осколков. Завораживающая феерия, таившая в себе смертельную опасность.

Сначала зонды, потом малые исследовательские корабли ненадолго ныряли в облако и возвращались обратно с крупицами информации. С каждым годом дальность погружения увеличивалась все больше, и все лучше мы изучали это жестокое чудо природы. Но ответа на вопрос, что же случилось с экипажами первых трех экспедиций мы так и не нашли.

Возможно так продолжалось бы еще не одну сотню лет, и мы в конце концов освоили бы и эту часть солнечной системы. Разгадали бы и эту загадку, если бы не одно невероятное, невозможное, непрогнозируемое событие. Если бы не открытие, которое перевернуло существующее представление о законах вселенной. Если бы не разработка технологии «Скачок».

Открытие явления схлапывания пространства-времени опередило свое время на тысячелетия. По прошествию нескольких десятков лет мы все еще не понимали принципов и механизмов этого явления. Мы знали как вызвать эффект схлапывания, мы знали как его использовать, но не имели никакого понятия на каких законах он основывается. Существование этого явления противоречило всем нашим знаниям о вселенной. Его просто не должно было существовать.

Практические знания опережали теоретические и такая диспозиция не могла привести ни к чему хорошему. И в конечном итоге не привела.

Деревья на рыхлом грунте растут быстро, но даже длинные толстые корни не спасут такое дерево, если вокруг бушует ураган. Ураган выкорчевывал словно деревья все прежние страхи и разочарования, вызывая всеобщую безудержную эйфорию, почти экстаз от открывшегося горизонта, ранее скрытого за густой кроной.

Позднее современники описывали этот период, как ни с чем не сравнимый праздник надежды и ожидания чуда. Выстраданного, вырванного из лап фатума чуда, которое раньше казалось невозможным по определению. Может быть именно из-за этой невозможности, из-за невероятности случившегося открытия человечество поступило именно так, как поступило. Может быть какая-то темная структура в подсознании, какой-то поведенческий артефакт, доставшийся современному человеку от его далеких предков, который побуждает одновременно и надеяться и ждать очередного удара судьбы, заставил вновь броситься в омут, снова окунуться в бездну в надежде ухватить тот единственный шанс из миллиарда, пока он еще вот тут, прямо перед глазами, только стоит протянуть руку.

В тот день самый большой флот, который когда-либо строило человечество вошел в разрыв пространства-времени в пяти тысячах астрономических единиц от внешней границы облака Оорта, а уже в следующую секунду корабли выстраивались в походный ордер в двадцати пяти тысячах световых лет от дома.

Космос в центре галактики совсем не был похож на бесконечную черную темноту с редкими яркими всполохами звезд. Наоборот, пространство сияло от потоков различных энергий, от света тысяч солнц самых разных размеров и цветов.

Позиция флота находилась в одной из звездных систем галактического центра. Вокруг желтого карлика обращалось пять планет и несколько планетоидов. В обитаемой зоне звезды находилась планета земного типа.

Командование флота на совещании, проходившем на борту флагманского корабля постановило направить разведывательную группу к предполагаемой «новой земле». Через три дня разведчики вышли на орбиту планеты, и взору восхищенного наблюдателя открылась чудесная картина — небесно-голубой шар, с размазанными по поверхности белоснежными облаками, сквозь которые проглядывали очертания материков. Анализ атмосферы показал наличие кислорода в достаточном для дыхания количестве. Но самым замечательным было то, что на планете была вода в жидком состоянии. На планете были океаны.

Не смотря на щокирующе-невероятную удачу, разведчики не решились спускаться на поверхность. Решено было направить зонд, оснащенный различными датчиками и системой видеосъемки.

Зонд летел над поверхностью океана, покрытого легкой рябью волн. В ярко-голубом, в свете местного солнца небе, не было ни облачка. Казалось океан продолжался в глубоких сияющих небесах, а те в свою очередь порождали океан.

Через некоторое время на горизонте появились очертания берега. Со скоростью в три Маха зонд приближался к самому большому материку планеты. Прибрежная зона, покрытая песком и редким кустарником сменилась густым тропическим лесом, потом саванна, покрытая невысокой травой, затем снова лес уже с деревьями похожими на земные ели. Следующая смена пейзажа стала для наблюдателей на кораблях разведки полной неожиданностью.

Наличие воды на планете, кислорода в атмосфере, а также сложно-организованной флоры, явно указывало на наличие жизни. Причем стадия развития растений говорила о том, что жизнь уже должна быть разумной. Но открывшаяся картина превзошла все ожидания.

Все пространство до горизонта было заключено в бетон или похожий на него материал. На площади в сотни квадратных километров то тут то там виднелись силуэты огромных зданий и сооружений самой причудливой формы. Различные машины и механизмы были похожи на разбросанные ребенком игрушки. Стальными блестящими иглами в небо упирались космические корабли, стоящие на пусковых столах. Сотни кораблей. Тысячи зданий и построек. Сотни тысяч механизмов застыли без движения. И не одного живого организма вокруг. Датчики зонда фиксировали отсутствие жизни на поверхности, на глубине в несколько километров под поверхностью и в атмосфере. Ни животных, ни птиц, ни даже насекомых. Ни одного следа тех, кто создал этот исполинский космодром.

Зонд выполнил облет планеты за двенадцать земных часов. Планета была садом, но жизнь в виде фауны на ней отсутствовала полностью.

Корабли вернулись к основному флоту.

То обстоятельство, что открытая внеземная цивилизация давно мертва не отменяло радость от открытия. Анализ данных показал, что жизнь на планете перестала существовать примерно две сотни тысяч земных лет назад. Космос жесток. Существуют миллионы и миллиарды вероятностей и причин по которым может погибнуть любая цивилизация, даже такая развитая. Уровень развития обнаруженных технологий вызывал глубокое уважение и даже зависть у членов экспедиции. Человечество не знало технологий изготовления материалов и машин из таких материалов, которые были бы способны сохранять свой состав и форму в течении сотен тысяч лет.

Флот совершил следующий скачок. Новой целью стала система на расстоянии в двадцать две тысячи световых лет от дома.

Планета в обитаемой зоне звезды была похожа на Марс. Безводная пустыня, покрытая красным почти багровым песком от горизонта до горизонта. Разряженная атмосфера убивала надежду на существование жизни, но как это ни странно она там когда-то была. Примерно сто пятьдесят тысяч лет назад планета была наполнена жизнью. Странные организмы на основе кремний-органики бродили по ее поверхности, летали в атмосфере и плавали в ее океанах. Цивилизация, создавшая причудливые памятники архитектуры, которые еще кое-где сохранились, готовилась выйти в космос. Космос жесток, Но может слишком через чур?

Двадцать одна тысяча световых лет от дома. Двадцать тысяч. Восемьнадцать. Пятнадцать.

Система за системой, планета за планетой. Везде лишь кладбище. Лишь памятники погибшим расам. Чем дальше от центра галактики, тем более развитыми были цивилизации. Последняя обнаруженная успешно обживала местный пояс астероидов, пока неотвратимость не поглотила и ее.

Десять тысяч световых лет от планеты земля.

Система двойной звезды, вокруг которой когда-то обращалось примерно пять, шесть планет и сотни планетоидов. Теперь это миллиарды астероидов, среди которых словно песчинки в пустыне затерялись обломки миллионов космических кораблей. Обводы этих кораблей чем-то неумолимо напоминали человеческие, но скелеты существ, обнаруженные на некоторых из них, позволяли сделать вывод, что это были скорее разумные ящерицы.

Тысячу лет назад в системе произошла немыслимая, невероятная и разрушительная битва. И если это не было какой-то формой гражданской войны, то те, кто лежал сейчас грудой костей в искореженных кусках своих кораблей, те кто своими технологиями почти приблизились к человечеству, не смогли нанести своему противнику хоть сколько-нибудь значимый урон.

Восемь тысяч световых лет от дома.

Мне кажется я знаю какой вопрос сейчас поселился в Вашей голове. Предположу, что это вопрос — зачем? По крайней мере, когда я сам изучал этот период человеческой истории, я задавал себе именно этот вопрос. Зачем?! Проследить закономерность, выявить причинно-следственные связи в происходящих событиях смог бы любой неискушенный человек. Но не командование гигантского, самого могучего флота за всю историю. Парадоксально, не правда ли?

Я много раз задавал себе вопрос, зачем флот совершил скачок именно в тот сектор, за восемь тысяч световых лет от дома. Зависимость времени происходящих катастрофических событий от расстояния до центра галактики высчитывалась на раз два! Единственный ответ, который я смог найти заключается в том, что в отличие от моего повествования, занявшего от силы несколько минут, экспедиция к моменту обнаружения остатков эпической битвы длилась уже третий десяток лет. Человеческий мозг, порой слишком безалаберен при анализе событий в таких временных промежутках.

Флот вышел из разрыва на расстоянии в сто астрономических единиц от газового гиганта, опоясанного двумя кольцами астероидов. Чуть меньше пяти тысяч кораблей. Чуть больше миллиарда тонн суммарной массы. Рулевые привычно выстраивали корабли в походный ордер, операторы разведывательных дронов доведенными до автоматизма движениями вносили оперативные корректировки в программу полетов, а руководители научно-исследовательских групп получали первые отчеты, сделанные различными анализаторами.

На палубах и в отсеках царило напряженное молчание. Уже не радостное предвкушение, как в самый первый раз тридцать лет назад, а тягостное ожидание с редкими вкраплениями все еще тлеющей надежды. Надежды на то, что все те миры, все те памятники погибшим цивилизациям, лишь чудовищно-невероятные случайности, совпадения, но не закономерности.

Флот завершал маневр построения когда на самой границе зоны видимости радары засекли сигнал, который был идентифицирован как искусственный. Большинство станций-детекторов были переориентированы на сектор, откуда он поступил. Уровень сигнала постепенно нарастал и наконец на экранах радаров высветилась группа объектов, которые с постоянной скоростью приближались к флоту. И лишь когда компьютеры смогли выстроить видео картинку, стало понятно, что это космические корабли.

Корабли имели чрезвычайно непривычный облик. Они были похожи на огромные куски угля. Масленно-черные куски каменного угля в черном пространстве космоса. Поверхность корпусов представляла собой хаотичное смешение граней и углов. Как лучи солнца играют на гранях каменного угля, так лучи красного гиганта в центре системы отражались от поверхностей и преломлений кораблей, несущихся на встречу земному флоту. В свете местной звезды они казались сверкающими багрово-черными осколками какой-то фантастической планеты, которая вдруг, чрезвычайно быстро, утеряла свою целостность и рассыпалась в пространстве миллионами кусков. Настолько быстро, что магма, скрытая за твердой корой все еще не остыла, и кроваво-красные всполохи на каменной поверхности были все еще видны.

Корабли продолжали двигаться на встречу флоту, и если их скорость не изменится, то через три часа они будут в пределах видимости авангарда.

За прошедшую половину тысячелетия человечество осознало бессмысленность войн и междуусобиц. Экспансия космического пространства, экспедиции за пределы солнечной системы, разработка технологий, призванных дать человечеству возможность превысить ненавистные шесть процентов — вот чем были озабочены люди. Поколения людей. И все это требовало колоссальных ресурсов и согласованных действий миллиардов человек. Но как первобытное племя понимало, что не стоит выходить из пещеры без каменного ножа и копья, так и современный человек понимал, что изучать космос можно и нужно только при наличии эффективного оружия.

Корабли авангарда выстраивались в боевой ордер, лучевые пушки проходили программу экстренной калибровки и нацеливались на инопланетный флот, который через два часа должен был войти в зону гарантированного поражения.

Ни адмирал ни капитаны боевой части флота не собирались расстреливать приближающиеся объекты. Мысль о применении орудий была самой последней в ряду и уступала место надежде на многообещающий и судьбоносный первый контакт. За надеждой шло опасение не договориться, выявить какие-нибудь неразрешимые противоречия, несовместимости между расами. И лишь в глубине сознания каждого члена экипажа, тщательно утрамбованная, лежала мысль, что вскоре, может быть, придется применять весь грозный арсенал, впервые за всю историю космических путешествий не на астероидах и кометах, а на реальном противнике. Никто не хотел открывать огонь, но готовность это сделать и не допустить гибели почти миллиона человек, в случае, если надежды не оправдаются, была непоколебимой.

Перед самым вхождением в зону поражения земных орудий очертания кораблей чужой цивилизации вдруг расплылись на экранах, изображение пошло легкой рябью, и в следующий миг тысячи маленьких блестящих кусочков заполнили пространство вокруг инопланетных кораблей. Словно пластинки рыбьей чешуи, плавали они вокруг своих рыб, чьим покровом совсем недавно были. Словно невидимая ладонь одним движением смахнула иней с ветки дерева и тот искрящимися кусочками льда осыпается вниз, а самые легкие частицы кружатся в морозном воздухе и разбрасывают вокруг отраженные лучи солнца.

Эти тысячи кусочков в своем кажущимся хаотичном движении, тем не менее продолжали приближаться к флоту землян постепенно ускоряясь, тогда как корабли-матки начали замедляться.

Взвыли сирены боевой тревоги, стволы малых орудий мелко задрожали, и плазменные заряды стройными шеренгами со скоростью в двадцать два процента от скорости света устремились в сторону теперь уже вражеского флота. Эти небольшие по размерам, но с огромной энергией, заряды были похожи на кометы, объятые не ледяным паром, а бушующим ревущим пламенем. Эти кометы единственная рукотворная вещь, которую человечество научилось разгонять до такой скорости. Через двадцать секунд заряды достигли своей цели. С учетом размера объектов, земляне ожидали вскоре увидеть только пустоту на месте малых кораблей инопланетян, дронов, или что бы это ни было, и корабли-матки, неподвижно застывшие за пределами зоны.

Тысячи вспышек высокоэнергетической плазмы осветили темное холодное пространство. Яркие радужные всполохи превратились в неразрывный полог света, под которым корабли противника перестали быть различимыми. Пушки продолжали выплевывать огненные заряды. Полог света, казалось обрел плотность, и его можно было даже потрогать руками, если бы не температура в миллион градусов. Огненный фронт продолжал двигаться в сторону флота земли. Вскоре он достиг авангарда.

Корабли авангарда заканчивали разворот и начинали разгон в сторону основного флота, когда первые темно-серебристые камни, эти аналоги автономных дронов флота земли, или может быть даже самолетов истребителей времен воздухоплавания, эти искрящиеся кусочки льда с заиндевевшей ветки, настигли первого из них. Без каких либо следов повреждения, они словно хищники нагнали корабль и словно земное травоядное тот пал под ударами когтей и клыков. Не встречая сопротивления они вгрызались в его плоть, а в следующую секунду корпус другого борта вспучивало и разрывало. И в вспышке угасающего защитного энергетического поля через рваную рану вырывался уже наметивший следующую жертву зверь.

Первый корабль авангарда самого большого земного флота в истории, технически совершенный и неуязвимый, вооруженный невероятно мощными орудиями был уничтожен за несколько минут. Через многочисленные пробоины били гейзеры из пара, а вокруг разлетались тела несчастных членов экипажа, вышвырнутые в открытый космос.

Второй корабль пал несколькими минутами позже.

Третий же корабль ожидала совсем иная участь. Дроны противника вскрывая своими телами его корпус не спешили покидать его внутренностей. Камеры внутреннего наблюдения передавали на мониторы флота ужасающую картину. Коридора, который проходил ближе всех к корпусу больше не существовало. Сквозь густой пар из разорванных труб систем теплообмена и водоснабжения проглядывали деформированные перегородки и элементы каркаса. Мешанина из частей обшивки корпуса и внутренней отделки помещений застилала всю поверхность пола. В месте куда врезался корабль чужих был виден матово-черный конус неправильной формы с испещренной сколами и прожилками поверхностью. Внезапно острие конуса потекло и покрылось рябью. Оно как-будто втягивалось внутрь, из-за чего конус становился все более тупым. Когда конус из острого стал усеченным, поверхность меньшей окружности начала растекаться, образуя портал. На секунду все замерло, и время для наблюдающих невероятную картину членов экипажа основного флота вдруг как-будто замедлило свой ход, а уже в следующий миг из образовавшегося портала внутрь корабля посыпались, кошмарные создания, вид которых вызывал дрожь, смятение и чувство дикого, неконтролируемого страха.

Тела существ не были объемными, они были похожи на тени, но то на чем эта тень находилось было невидимо и даже не осязаемо. Они были нечеткими, слегка размытыми, как если бы кто-нибудь в свете тусклой лампы отбрасывал тень на непрозрачное матовое рифленое стекло. Возможно камеры фиксировали более четкую и ясную картинку, но человеческий глаз не мог зацепиться за детали. Существа словно плыли, перетекали из одной формы в другую. Вот у них две конечности, а в следующее мгновение их уже три. Вот у одной твари что-то похожее на голову, а затем она превращается в когтистую лапу.

Экипаж корабля предпринял попытку отбить атаку десанта, устроив засаду. Из-за наспех сваленных баррикад в сторону противника понеслись лучи из ручных орудий, быстрые и смертоносные. Но они проходили сквозь тени, не причиняя им никакого вреда. Отряд защитников, засевший в засаде был уничтожен за считанные секунды. Любая часть тела существ проходила сквозь любое поле или броню, словно нож сквозь масло. И люди, словно в мясорубке гибли и гибли, заливая все вокруг фонтанами крови.

Изображение пропало, а затем на мониторе появился огненный шар, на месте атакованного корабля. Флот задействовал лучевые орудия.

Ярко оранжевые росчерки впивались в ряды противника раз за разом. Ни один корабль флота, оснащенный подобным оружием не остался в стороне, но энергия, способная уничтожать планетоиды, не смогла причинить вреда.

Авангард был уничтожен, парящие осколки и фрагменты разлетались в пространстве. Противник настиг основной флот.

Флагман флота задействовал основной калибр.

Пятно взрыва накрыло объем в миллионы кубических метров. Три десятка кораблей земного флота буквально испарились. Еще десяток получил невосстановимые повреждения, экипажи этих кораблей эвакуировались на спасательных шлюпках.

Когда светофильтры смогли наконец подавить неистово-яркую вспышку и выстроить вновь изображение на экранах, то открывшаяся картина, убила, уничтожила, выжгла из сердец людей все чувства оставив одно единственное — отчаяние…