Часть 2. Орел. Глава 1. Бегство (часть главы №2) (Глава 17)

Как и было обещано, через двое суток Валентин Харченко предъявил полный отчет, после которого все вопросы отпали. Каждый имел возможность лично проверить данные и убедиться в их истинности. Если до этих данных мнения разделялись, то после стали едиными. Осуществление плана было рассчитано на четырнадцать лет. За это время необходимо было: найти людей, подготовить Тейю, подготовиться самим и разыграть спектакль перед всем миром.

За пару лет удалось отыскать и завербовать две трети всех людей из списка. Однако все было не так просто, ибо было множество факторов, из-за которых этот список не один раз редактировался, в виду смерти, по тем или иным причинам, людей из этого списка. Все же, большая часть людей была собрана, а группа, которая теперь именовала себя как «Данко», была в составе различных структур во всем мире. Группа была обеспечена всем – ресурсы, деньги, влияние и прочее, что необходимо для осуществления плана. Шаг за шагом группа Данко продвигалась к цели, поражая мир словно паразит. Наступал важный момент в осуществлении плана – заставить общество поверить в грядущее. Общество, в котором старики верят любой глупости, а молодые не верят ни чему. Необходимо было заставить всю эту человеческую массу двигаться в едином направлении и когда мир будет готов, когда слухи и факты будут давить, будет дан ответ. Ответ, который заставит людей ослепнуть, заставит людей быть покорными.

В течение следующих двух лет группа Данко вводила порции слухов, которые подкреплялись перекрестными данными. Общество роптало. К концу 2037 года, когда люди уже активно обсуждали тему гибели Земли, главы группы Данко дали ответ. На пресс-конференции ведущие специалисты дали официальное заявление, что миру грозит гибель. Также людей заверили, что ситуация под контролем и есть возможность избежать гибели. Спасение – Тейя! Планета, которая должна стать новым домом, планета, которая должна стать второй Землей. Люди ликовали. Общий ажиотаж захватил людей и все ринулись реализовывать план спасения человечества.

В следующем же году началась постройка кораблей «ковчегов». Миллионы кораблей из металла, графена и полимеров, на которых человечество должно было спастись. Но жестокая правда таилась за занавесом этого фарса. Пока ковчеги строились, группа Данко начала отравлять общество. Политическая деятельность группы привела к тому, что страны начали бороться за первенство. Каждая страна желала быть первой, кто колонизирует Тейю. Страсти накалялись и мелкие склоки перерастали в войны, которые двигались по направлению к глобальной войне. Если еще в первой четверти данного столетия было немыслимым использование ядерного оружия, которое использовалось лишь как инструмент для запугивания, то сейчас все иначе. То, что казалось невозможным, что казалось за гранью разумного и любого здравого смысла, что казалось страшной фантазией, становилось реальностью! Конфликты росли и множились. Ситуация, казалось было, выходила из-под контроля. Но все это было лишь ширмой! Люди не замечали очевидного, ибо всех волновали иные вопросы. Данко были как иллюзионисты. А главное правило иллюзиониста – это заставить смотреть именно туда, куда необходимо иллюзионисту. И пока вы отвлеченно смотрите не туда, магия ловкости творится у вас под носом.

В 2044 году грянул гром. Мировая война перестала быть страхом, став реальностью. Однако война не была той, которой все боялись – атомной. Люди сражались друг с другом по старинке, однако держа при этом руку над заветной кнопкой. Война затянулась на три года, за которые ковчеги, истинные ковчеги, были завершены. Человечество стояло на пороге. Мир отсчитывал последние часы и над кнопкой под названием «будущее» вознес свою руку Валентин Харченко.

— Знаешь… — со вздохом произнес Валентин. — В юности мне виделось иное будущее. Будущее, в котором корысть и коррупция, сожрав все, начала активно пожирать гранит науки. Прогресс встал, мораль умерла, разум деградировал, духовные ценности обесценились. Мир заполонили ленивые, агрессивные и нетрадиционные люди. Эти люди, эти хомо эректусы, желая потакать лишь своим порочным инстинктам, вытесняют и убивают хомо сапиенса. Наверное, к счастью, что миру грозит перенаселение людей, а не деградация. Хотя… Кто его знает.

— Мы далеко зашли… — произнесла Эльвира. – Поздно и бессмысленно поворачивать. Взгляни на них. Они ведь как животные – грызут друг друга и даже не желают думать! Их заставляют и они покорно исполняют!

— Но они люди! – с тяжестью воскликнул Валентин. – Я был так холоден, когда придумал все это. Я был холоден, когда понимал, что все эти люди обречены! Но сейчас мне жарко! У меня все внутри горит! Словно душа пылает, понимая, что вот-вот произойдет!

У Валентина появились на глазах слезы. Он и Эльвира стояли на краю смотровой площадки огромного, совершенно пустого небоскреба, в недрах которого был спрятан один из истинных ковчегов. А внизу простирался город, который населяли будущие колонисты Тейи. Валентин вглядывался своими зелеными глазами в горизонт. Стоящая рядом Эльвира, словно полная противоположность Валентина имела отчетливый животик будущей мамы. Эльвира подошла к Валентину, взяла его за руку и прислонилась щекой к его плечу.

— Мы переживем… — тихо произнесла Эльвира.

На площадку вошел человек в черных брюках и синей рубашке с усталым лицом.

— Простите, — привлек внимание человек. – Мы готовы к началу.

— Хорошо, — произнес Валентин.

Человек ушел, а Валентин повернулся к Эльвире, нежно прикоснулся рукой к ее лицу и поцеловал, как отец целует мать на глазах ребенка.

— Ты всегда говоришь: «Верь мне», — произнесла Эльвира. — Теперь я должна сказать это тебе – верь мне, все будет хорошо.

— Да, — с улыбкой ответил Валентин, сокрушенно продолжая. — Идем…

Через несколько часов по ковчегу расхаживали люди, облаченные в комбинезоны. Эльвиру сопроводили в отсек для беременных, где располагались амортизационные капсулы, чтобы будущий плод не пострадал при взлете. Валентин проследовал в капитанский модуль, где его ожидали. Когда Валентин вошел, весь экипаж машинально встал по стойке смирно, но Валентин махнул рукой и все вернулись в прежнее состояние. Экипаж поступил так не из уважения, не из необходимости, а просто потому, что все были в прошлом военными и выучка была вбита в голову. Валентин относился к этому с неодобрением, но привычки сильная штука. Валентин занял капитанское кресло. Все замерли.

— Тов…

— Просто Валентин, — перебил Валентин заместителя.

— Простите. Нервничаю… — произнес заместитель.

— Мы все сейчас нервничаем, — ответил Валентин. — Доложите о готовности.

Экипаж доложил о готовности систем. Если не произойдет ничего не предвиденного, то все должно закончиться примерно через час. Покинуть Землю и выйти на орбиту, где отсутствие земли и атмосферы не станет проблемой при отдаче. Запустить машину, которая должна соединить две точки пространства и… Что будет дальше? Ковчеги, один за другим перейдут в состояние суперпозиции и станут существовать в двух местах одновременно. Каково будет чувствовать себя в этом состоянии? А когда все закончиться, будут ли все теми же самыми людьми?

— Валентин, — побеспокоил заместитель. – Ваше слово.

Валентин задумался и ответил:

— Соедини.

Тут же, была установлена связь со всеми ковчегами. Валентин помедлил, а после заговорил:

— Я не буду лгать. Я буду тешить вас красивыми речами. Ибо сейчас всем надо слово для поднятия духа. Мы все приняли решение, ибо от нас зависит наше будущее. Мы сделали страшный выбор – мы обрекаем пятнадцать миллиардов людей на верную смерть. Война – это была не только ширма, скрывающая наше дезертирство. Война – это жирная точка в истории. Прежний человек жил по закону грубой силы и война была для такого человека сутью. Война – это смысл прошлой ступени человека. Так пусть лучше прежний человек сотрет себя с лица планеты в огне войны, нежели подобно уроборосу сожрет сам себя! Люди придумали честь и славу, так достанется же каждому по его вере! А наша вера – это знания! И мы покидаем этот мир – наш дом… Мы – это птенцы вселенной, для которых пришло время покинуть родное гнездо. Я не верю в Бога, но сказать лучше не сумею – с Богом!

Висела тишина.

— Начинайте, — произнес Валентин.

Корабль ожил. Последовали команды и отчеты прогресса. Системы запускались, а люди, принимавшие участие, по завершению своей части работы занимали стартовое положение. Когда все было готово к старту, загорелся дисплей, на котором отображалась готовность к старту других ковчегов. Валентин дал разрешение на старт и корабли начали стартовать. Здания небоскребов, служившие камуфляжем, начали раскрываться подобно циклопическим цветам, обнажая спрятанные ковчеги. Тысячи ковчегов по всему миру сейчас распускались, покрывая Землю цветами из стекла и металла. Корабли стартовали группами и устремлялись в небесную твердь. Вот очередь дошла и до корабля, на котором был Валентин. Сильный толчок, тряска, рокот и перегрузка вызывали сильнейший дискомфорт. Гигантский корабль, вмещающий в себя до тысячи человек и единиц оборудования, припасов и многого другого, на топливной тяге двигался вверх с растущим ускорением. Если бы все это было на пол столетия ранее, когда использовали допотопное ракетное топливо, то ни одному ковчегу не суждено было бы покинуть Землю. Ковчеги покидали Землю и всего за каких-то десять минут все уже были на орбите, вдали от всего. Сейчас на Земле осталась лишь небольшая группа, чья роль – сжечь мосты и разрушить берега, чтобы у Земли не было ни единого шанса помешать. Когда все ковчеги успешно достигли цели, начался процесс стыковки в единую станцию. Орбита этой станции была на недосягаемой для ракет дистанции, а потому, если кто и был свидетелем их побега, то помешать никто уже был не в силах. Группа Ичиры Ямадо заметая следы, покинула Землю, используя телепорт. Более группу Данко и Землю ничто не связывало. Многие прощались с Землей, глядя на нее через иллюминаторы и экраны. Кто-то плакал, кто-то погружался в себя, а кто-то просто разглядывал Землю. С расстояния в несколько сотен километров можно было различить океаны, моря, землю. В небе плыли облака, которые были непривычными. Атмосфера была похожа на легкую дымку или ореол. Этот ореол был нежно-голубого цвета, который переходил в синий и фиолетовый цвет. А вокруг земли была тьма и пустота, мерцавшая бриллиантами звезд. Станция двигалась по орбите и когда станция попала на ночную сторону, были видны огни городов, которых не коснулась война. Через некоторое время, из-за Солнца, ореол перекрасился в оранжевый цвет и всякий наблюдатель прямо сейчас наблюдал последний рассвет звезды по имени Солнце.

Станция перешла в готовность переноса. Вся станция была одним гигантским аккумулятором, который должен был запитать машину, с помощью которой все должны были переместиться к Тейе. После перемещения всех ждал длительный карантин, ибо Тейя сейчас была в начале своей биологической жизни. Тейя изначально была стерильна, но пригодна для жизни. Прежде чем высадиться на планету, требовалось создать на ней подобие биосферы. Просто взять и высадить все и сразу, значило бы пустить все на ветер. Жизнь формировалась на Земле миллиарды лет и эволюция не творила что-то зря или напрасно. Всему должно быть место и время, ибо иначе Тейю постигнет учесть Земли, когда одна из форм жизни становясь доминирующей, ведет к глобальному вымиранию. Людям предстояло сжать миллиарды лет в несколько. К счастью, заброшенные на Тейю машины уже сделали львиную долю работы, но работа эта была не завершена. Завершить предстояло Людям, ибо хоть Тейя и была заселена Земной флорой и фауной, любое допущение могло стать фатальным для всех. Именно эта причина, вместе со скорой угрозой и заставила людей бежать не по одному, а целым скопом.

Когда станция была в полной готовности для переноса, все вернулись на свои места. Запуск механизмов. Все люди испытывали страх и многие старались думать отвлеченно, дабы заглушить чувство. Станцию охватила дрожь и все вокруг словно бы поплыло. Свет разбивался на спектры, а вся материя вокруг словно бы расслаивалась. Валентин взглянул на свою руку и увидел, как та разбилась на множество спектральных слоев. Все вокруг начало таять и закручиваться в фантастически сложные геометрические фигуры и формы. Мир разбился на линии и отовсюду доносился звенящий звук. Словно канонада колокольчиков и оркестр лесных птиц заполняли своим звучанием все вокруг. Мир истлевал и все окружение начало словно бы вытягиваться. Звуки оглушали и нарастали, пока не раздался хлопок.

Когда все закончилось, все сидели с видом зрителя кинотеатра, в котором показали поистине страшный фильм ужасов. Лишь единицы на всей станции перенесли процесс лучше остальных. Процесс телепортации похож на переход от воздушного к жидкостному дыханию. В первый раз – это страх, но когда организм понимает, что это безопасно, последующие разы проходят спокойно. Когда все оклемались и вернулись к своим обязанностям, станция была положена на курс и легла на орбиту Тейи, где ей, вместе со всем экипажем, предстоит провести сорок суток. Лишь по истечению этого срока, можно будет спуститься на поверхность планеты и начать ее освоение.

Из космоса Тейя была очень похожа на Землю, но если приглядеться, она сильно отличалась. Масса Тейи превышала Земную всего на пять процентов, а объем мирового океана на девять. На Тейе было три материка и огромное множество островов. Ариста – это крупнейший материк, который занимает треть всей суши и простирается от полюса к полюсу, затрагивая обе ледяные шапки (очертаниями похож на искаженную десяти конечную морскую звезду). Копера – это второй по величине материк, а также самый протяженный из всех, располагающийся в южном полушарии и затрагивает южную ледяную шапку. Циала – последний и самый малый из материков, который располагается в северном полушарии (материк очертаниями напоминает грубую собачью голову). Копера и Циала в сумме занимают вторую треть всей суши, а оставшуюся треть суши делят острова. Из-за того, что материки относительно близко друг от друга, они образуют некое подобие кольца, деля мировой океан на два океана: Пифейский и Оттарский. Пифейский (внешний) океан был голубовато-зеленым, а вот Оттарский (внутренний) океан темно-синим. Вокруг Тейи вращалось два спутника — Эйн и Штейн. Оба спутника вращались вокруг планеты на разных орбитах и с разными скоростями, из-за чего приливы и отливы океанов были совершенно отличны от Земных. Эйн был меньше Земной Луны, но всего на четыре процента, а вот Штейн был на целых пятнадцать процентов больше Земной Луны. Эйн был каменистым, угольно черным, и испещрен кратерами, а Штейн покрывал лед и напоминал спутник Юпитера Европу.

На Тейе было все. Тейя была почти идеальной. Тейя была планетой, словно бы специально созданной. Когда ее впервые открыли, многие даже не верили в подобное, ибо даже Земля, прежде чем стать той самой, прошла через многое и самое главное – это жизнь! Именно жизнь, хоть и простейшая, дала Земле кислород и чистые воды. Доисторическая Земля была ядовита для современной жизни, а вот Тейя была словно бы создана для этой жизни. Когда Тейю открыли, вопросов и гипотез было столько, что можно было написать книгу, которая бы переплюнула творение Льва Толстого с его «Война и Мир». Однако сейчас мало кого интересовали эти вопросы, все были благодарны тому, что такая планета нашлась. Кроме Тейи, в системе звезды, названной Гелла, есть еще шесть планет. Гелла очень напоминала Солнце, но была почти вполовину крупнее. Среди всех планет, кроме Тейи, выделялась одна пара ледяных, что расположились на периферии системы. Эти планеты получили имена Паяц и Буффон и отличались тем, что вращались вокруг друг друга по одной орбите вокруг Геллы. Их космический вальс привлекал внимание, ибо их положение в системе исключало подобный союз. Из прочих особенностей системы был старший брат всего семейства планет – Цезарь. Цезарь – это газовый гигант, раскрашенный полосами пастельных цветов, с преобладанием голубых тонов, и с ледяными кольцами, почти как у Сатурна. Остальные планеты не привлекали к себе особого внимания, хоть и имели свои интересные особенности. Македон, первая планета от Геллы, имела два океана на полюсах, а сама планета имела ось вращения восемьдесят пять градусом, из-за чего планета словно бы лежала на боку. Соломон, второй газовый гигант, был белый, с еле различимыми голубовато-фиолетовыми полосами. Фива, следующая после Соломона, пятая планета в системе, была очень и очень похожа на спутник Сатурна Титан, но в несколько раз крупнее. Еще было два метеоритных кольца. Первое – Бозе, между Тейей и Цезарем, а второе – Дятлова, между Цезарем и Соломоном.

День шел за днем. Роботы и машины на Тейе давно уже закончили приготовления и ожидали людей. Люди же ожидали положительных результатов от всех систем. Проверка – подтверждение. Проверка — подтверждение. И снова проверка — подтверждение. Лишь когда все будет трижды удостоверено, можно сниматься с орбиты и спускаться на планету. За те годы, что машины тут трудятся, Тейя успела обзавестись Земной флорой и фауной. Весь процесс контролируется с чудовищной дотошностью, чтобы каждая форма жизни была на своем месте в пищевой цепи и в своих условиях жизни, чтобы не гибнуть и не губить.

Люди с нетерпением считали каждый день и с каждым положительным ответом проверки, радость и энтузиазм лишь рос. А на последний день, когда все уже были готовы к историческому событию, Валентин Харченко, так же, как и перед тем как покинуть Землю, выступил перед всеми пятью сотнями людей.

— Приветствую тебя – человек новой эры, — произнес Валентин, обращаясь ко всем. – Ответьте мне кто я для вас? Герой или подлец? Трус или смельчак? Все эти слова, ровно как честь и позор – это слова, придуманные старым и диким человеком. Старый человек разделил все на черное и белое, а в руки взял серую краску, чтобы чертить границы. Человеческая лень и нежелание породили термины, которыми прикрываются глупцы! Человек создал страну, взял героя и сделал его лидером, поставив его над всеми, чтобы он думал за других! Ленивый подарил лидеру власть, которая подобно яду, отравляла и уродовала героя, превращая в тирана! Человек, угнетенный отношением, которое сам же породил, восстает против героя и свергает его. На место прежнего героя ставят нового. Герой – это цветок в вазе, который стоит пока не сгниет и не отравит воду. Человек менял цветы власти и не желал учиться на ошибках! Прежний человек не решал проблем, а потакал им. Герой, помогающий от всего сердца и не поддающийся порокам – это сила, которая тратится напрасно. Праведная сила не должна тратиться на бесполезную совесть и мораль. Человек создал армии, чтобы защитить себя от таких же, как он сам. Лень дала отравленным героям возможность тешить свои пороки в воинах гордыни. Лень затуманила голос разума, потому, что человек не желал думать, а желал, чтобы думали за него. Умереть в бою не является честью. Сдать врага народа не является честностью, а убить ради спасения не является смелостью! Мы потакали своим низменным инстинктам и чтили то, что должны были презирать! Мы всю историю только и делали, что воевали, бились и не щадили неугодных. Мы наступали на одни и те же грабли раз за разом, пока не набили шишку и перестали чувствовать боль голоса разума! Мы славили смерть, унижая жизнь! – Валентин замолчал, а через минуту продолжил спокойным голосом. – Хватит… Я не желаю жить в стране, где есть власть. Я не желаю жить в стране, где есть оружие для убийства! Я не желаю жить в мире, где смерть – это идол, а жизнь – это грязная тряпка, об которую вытирают ноги! Я хочу жить в мире, где каждый будет ценить жизнь!.. Да… Нам пришлось пожертвовать многими жизнями, чтобы начать ценить жизнь. Да… Это страшный грех на нашей совести и любой вправе сказать: цена вашему стремлению и вашим идеалам – дерьмо! Ибо вы ради жизни эту жизнь обрекли на смерть, – глаза Валентина заслезились, а голос дрогнул. – Но я говорю – это было в последний раз! Это была точка на нашем прошлом. Это была необходимость, которую нам повесили на шею смертельным грузом! Мы обрекли не потому, что хотели, а потому, что не могли иначе… Мы выстлали дорогу к жизни смертью, потому, что эта дорога была через болото алчности, гордыни, порока, глупости и лени! Хватит… Хватит нести боль… Хватит нести смерть… Я хочу жить! Я хочу ценить жизнь и дарить ее, а не отнимать! Я хочу, чтобы смерть приходила лишь, когда наступает ее срок, а не по воле человека. И я хочу, чтобы каждый мог сказать – Я ЧЕЛОВЕК! СЛЫШИТЕ?! Я ЧЕЛОВЕК! Я хочу, чтобы это звучало гордо!

Валентин закрыл глаза руками, не в силах сдержать слез.

— Уже завтра мы все начнем новую жизнь, — продолжил Валентин. – С завтрашнего дня наступает новая эра – эра разума! Эра логики и здравого смысла! Эра будущего человечества! И мы все – это цветы жизни, которые должны произрастать на лоне природы, а не гнить в вазах государства. Мы – это разум.

Валентин закончил речь. Все слушали его, не проронив ни слова.

С наступлением сорокового дня все ковчеги разделились и приземлились на поверхность Тейи. Людей встречали роботы, машины и зачаток будущего города, самого первого города на Тейе. Людям предстоял титанический труд – создать новое общество людей. Не просто начать с чистого листа, а именно создать новое. Отвергнуть старые традиции, отвергнуть историю, стереть прежнюю мораль и не возродить из пепла, не построить на руинах, а начать все с самого начала – с нуля. Главный инструмент – разум. Главный постулат – жизнь. Все люди собрались в городе на месте – первого камня, где Валентин провозгласил:

— С этого места берет начало наш новый город, имя которому «Теменвит» – храм разума и жизни.