Глава 6. Не ждали (часть главы №2) (Глава 27)

Вайстховрх закончил и молча стоял перед Чадо. Чадо осмысливало сказанное.

— Я не обвиняю Вас, ибо это глупо само по себе. Но меня немного забавляют подобные мысли.

— Вы так говорите, словно зло, которое для всех зло – это пустой звук.

— Да так и есть.

— Что?

— Да Вы сейчас и не поймете, но говорю я Вам это без опасения, ибо ваше развитие как раз на том уровне, чтобы осмыслить. Зла нет, а почему так, вам еще предстоит узнать.

— Но смерть?

— И что? – перебил Вайстховрх. – Смерть – это лишь механизм природы, она не зло, а естественный процесс и неважно как она наступила — сама собой или от чьих-то рук.

— А насилие? Это тоже не зло?

— Да, — сухо ответил Вайстховрх.

— А если я Вас, скажем, свяжу и начну пытать?

— Во-первых: у Вас это не получится; во-вторых: Вы этого не сделаете, ибо нынешние приоритеты и цели отвергают данные действия; а в-третьих: даже если и сделаете, то не без причины.

— Хорошо, а если скажем, Вашу жену изнасилуют?

— Да хоть пустят по кругу. Я повторю: «без причины этого не будет». Причина, по которой Вы это сделаете, из-за которой насилие и стало следствием, не более чем подтверждение закона. Закона, который Вы сами же и осмыслили в свое время. На Вас просто лежит отпечаток жизненных впечатлений, который словно занавес мешает Вам увидеть то, что вы видели в детстве.

— Вы о Гитлере?

— Вы сами в детстве сказали, что он стал злым потому, что его таким сделали. Но для своих соратников он был благом. В Вас есть все, что нужно, но Вы еще не готовы принять и отказаться. В Вас и во всех людях это есть, кроме разве что Вашего брата и ему подобных.

— Связь?

— То, что она удерживает.

— Сознание старого человека.

— Да, вся эта совокупность старых идеалов, морали и предрассудков, которая жива лишь потому, что Вы все еще не приняли истину, потому что боитесь перестать быть человеком. Но ведь Ваш брат, пусть и ведет себя не как обычный человек, все же человек.

Раздался слабый металлический скрежет.

— Слышали? Вашему чертенку не нравится. Вам еще повезло, что Вы хорошо его контролируете.

— А что будет, если убить его?

— Увы, но Вы этого не сделаете, ибо он как паразит, которого в Вас подселили, который съел важный орган и занял его место. Теперь между вами симбиотическая связь. Он не часть вас, но выполняет функции, без которых вам не жить. Вам остается лишь сдерживать его, либо умереть вместе.

— Значит, он и есть совесть?

— Он есть ее источник. То, что хранит в себе старые порядки, традиции, мораль, предрассудки и прочее. И пусть он не властен над Вами, но его жизнь влияет на Вас и ваш взгляд на жизнь.

— Тогда как нам осознать, как нам принять, если мы этого не можем?!

— Смерть – это самый легкий путь, изоляция тоже. Но ваше молодое поколение, которое лишено этих качеств, еще молодо, Вы нужны им, а значит одно – понять, через силу достичь цели и принять свою жертву.

— А смысл?

— А причем тут смысл?

— Из сказанного Вами, получается слепое существование, а не жизнь.

— Да, смысла у жизни, собственно, никогда и не было. Жизнь и смерть – это лишь агрегатные состояния материи и энергии.

— Нет…

— Вот о чем я Вам и говорю: Вы не желаете принять! Вы верите в смысл жизни, а это питает остатки Вашей совести, которую породило человеческое сознание. Жить и умирать надо легко, но никогда не стремиться насильно ни к одному, ни к другому. Фанатичная борьба за жизнь ведет к появлению иллюзий, а стремление к смерти, к вырождению.

— Все равно, жизнь превращается в бремя.

— Нет. Я объясню иначе. Я бы мог прибегнуть к био языку чтобы Вы поняли, но объяснить так, чтобы не затронуть запрещенные к обсуждению темы, я не могу, а потому придется обычным языком. Скажем… — Вайстховрх задумался. – Возьмем ваше яблоко, чтобы Вам проще было. Оно висит на дереве. Вы подходите и срываете его, зачем? Чтобы съесть. Все! Вы совершили действие и все. Жизнь – это действие. А Вы, Вы подходите к дереву и начинаете мучать себя вопросами: «А зачем мне яблоко?», «А как его сорвать?», «В чем смысл яблока и того, что я его срываю?», «Что будет, если я сорву правой или левой рукой?», и все в таком духе. Но ведь это лишнее. Яблоко надо просто подойти и сорвать, чтобы съесть, а не хотите есть, так пусть и дальше висит. Все!

Мысли Чадо метались. Сказанное Вайстховрхом было трудно осмыслить. Он говорил легко и непринужденно, но согласиться с ним было тяжело.

— Простите, но я с Вами увлекся. Я покидаю Вас, но оставляю Вам последнее слово: выбор – это иллюзия, а иллюзия – это воображение. Кто владеет своим воображением, тот всегда найдет выход.

Вайстховрх покинул подсознание Чадо. А само Чадо, постояв некоторое время в раздумьях, направилось туда, откуда доносился слабый металлический скрежет. Звук доносился от клетки, чьи прутья были сделаны из связи, которая придавала образ металлических прутьев. Внутри сидело маленькое и жалкое создание, напоминающее человека. Человечек был голым и бесполым. Человечек беззвучно раскрывал рот, словно пытаясь кричать. Он ненавистно глядел на Чадо и метался по клетке. Тощий, с черной лоснящейся кожей, человечек был зол и агрессивен. Человечек вел себя как дикарь или животное и Чадо вблизи ощущало какое-то негативное чувство. Клетка стояла в центре зала библиотеки. Все стеллажи стояли так, что все книги глядели на эту клетку и человечка. Этому мелкому чертенку это очень не нравилось. Побесившись, человечек забился в угол и стих. Чадо приблизилось и заглянуло человечку, который нервно дышал, прямо в глаза. В глазах была ненависть.

— И это могло быть мной? – произнесло Чадо.

***

Профессор Жан Жак Гюсто, полноватый мужчина, с небольшой залысиной, ухоженными волосами, забранными в хвост и печальными глазами, занимавшийся изучением новой разновидности жизни на Марсе, выдвинул одну теорию, которая была на грани фантастики. Вернее, было две теории, но обе теории были связаны между собой. Первая теория и то, по его заверению, была именно теория, а не гипотеза и опиралась она на добытые факты, которые нужно было проверить. Теория сводилась к тому, что жизнь способна зарождаться в условиях, семьдесят процентов из которых ранее считались крайне непригодными для зарождения. Гюсто полагает, что солнечная система – это место, где можно отыскать множество жизни. Гюсто даже предоставил список планет и спутников, на которых может быть жизнь и даже указал данные, с какой вероятностью. По какой-то причине жизнь в солнечной системе сдерживалась, словно кто-то намеренно, скажем так – подавлял жизнь. Но когда люди покинули Землю, то подавление спало и жизнь начала брать свое. Нужно было проверить планеты и спутники дабы подтвердить теорию. Версия о подавлении жизни связала теорию с Просветителями и у Гюсто даже появились косвенные аргументы, проверить которые, увы, не выйдет. Суть в том, что солнечная система по мнению Гюсто – искусственная! То есть вся, от Солнца и до облака Оорта. Подкрепляется все это еще и тем, что солнечная система подозрительно идеальна. В системе есть все, чтобы жизнь могла зародиться, даже при условии ее подавления. В системе одна звезда главной последовательности, то есть она не большая и не маленькая. Есть планета гигант, которая своей гравитацией хоть и угрожает Земле, в тоже время и спасает. Достаточное количество космических объектов, с водой и углеродом. Земля же имеет идеальное положение в системе и в пространстве. Словно систему лепили на заказ. Да, учитывая объемы форм жизни, которые населяют галактику, то данная теория выглядит нелепо. Но Гюсто намерился доказать и для этого отправился на спутник Юпитера – Европу и в одиночестве провел там целый эйнш, ища формы жизни. Вернувшись, он предоставил найденную жизнь. Скепсис по отношению к теории стал ослабевать. Если теория о жизни подтвердится, то ниточка тянущаяся к Просветителям станет намного крепче, ибо если они виновники того, что жизнь в системе сдерживалась, то их могущество, очень даже может быть настолько велико, что они способны и целую систему создать. Обращение к союзу ничего не дало, ибо уровень человеческого развития слишком низок, чтобы получить ответы на вопросы, касательно возможностей цивилизаций творить целые системы. Терраформирование – это максимум, который был дозволен людям.

Всего было создано двадцать три комплекса. Три на планетах, а остальные на спутниках Юпитера, Сатурна, Урана и Нептуна. Венера – адское пекло, Юпитер – мир чудовищного магнитного поля и приливных сил, Сатурн и прочие – мир льда и холода. Если на Юпитер еще и были надежды, то вот на прочие были лишь сомнения, особенно на Плутон, который был царством тьмы и холода. Найти там хоть какую-то жизнь, значило в корне переписать все представления о жизни. Собственно, именно об этом и утверждал Гюсто. Гюсто даже пошел дальше и запустил поиск схожих с солнечной системой других систем. Пока шли поиски жизни в солнечной системе, Гюсто отыскал несколько систем, которые были максимально схожи с солнечной системой и запросил сделать несколько комплексов и там.

У теории, в случае подтверждения, было большое будущее, но одного она не давала – как же жизнь появляется? Если Гюсто прав, то для зарождения жизни много не требуется, много требуется для ее эволюции.

Немного касательно теории Гюсто. Выдвинул он ее, когда интересовался структурой технологии, которая укрывает агрессивные цивилизации. После того, как люди бежали, жизнь на Земле получила толчок, но в скором времени сила толчка спала. Жизнь на Земле стремительно заполонила умирающую планету, но сейчас такой стремительности не наблюдается. Это похоже на эффект гравитационного воздействия. Когда ты живешь на планете с высокой гравитацией, в мире с более низкой ты сильнее, но потом тело атрофируется и сила уменьшается. Тут тот же эффект. Кто-то явно сдерживал жизнь в солнечной системе и то были не обитатели ни Баравара, ни любой другой галактики. Заявления людей, в частности Гюсто, не принимались, а ответов люди не получали, в силу своего уровня развития. Складывалось впечатление словно все цивилизации либо знают ответ, но молчат, ибо человеку рано знать, либо ответ неизвестен, а истину прочие цивилизации объясняют иначе, а люди просто нашли, вернее ухватились за случайную деталь, которая способна обличить цивилизацию, что действует вопреки всем законам союза. При этом действует настолько скрытно, что обличить их не способны ни тысячи, ни миллионы цивилизаций. Человек же уцепился за косвенные факты, которые объясняются более логичными доводами. То, что жизнь зарождается в столь экстремальных условиях, не является чем-то удивительным, ибо жизнь зарождается так же быстро, как и гаснет, и лишь единицам удается уцелеть и завладеть своим миром. То, что люди начали находить жизнь в мирах, в которых ее не было, рушится одним доводом: «А вы раньше ее там искали?». Жизнь могла тысячи раз зародиться и исчезнуть в тех мирах. Есть даже доводы в адрес идеальности системы, а именно: «Таких систем в галактиках много, бывают и более идеальные системы». Доводы вписывались в факты, но интуиция людей гнала по иному пути. Людей смущал один крошечный факт – толчок, который получила жизнь на Земле. Если все прочее можно было объяснить, но это… Этот факт объяснялся слишком туманным доводом: «Простая тяга к жизни, получившая стимул в виде угрозы вымирания». Вот так просто!

Многих устраивали доводы, но не Гюсто. Гюсто искал и находил. Факты ломали объяснениями, но Гюсто не сдавался. Смутная тень сомнения заставляла верить, что тут что-то другое, что все не так, как это объясняют более развитые цивилизации. Да, было трудно не согласиться с цивилизациями, которые более развиты, живут и существуют куда больше людей, но все же… Что если Просветители действительно есть и эта маленькая промашка – это ниточка, которая может к ним привести? Что если людям повезло? А почему другим не повезло? Быть может все и делалось с расчетом именно на людей? Что если Просветители нарочно оставили эту нить? Глупо… Старая человеческая вера в свою исключительность. Но чем черт ни шутит?

Как и было предсказано, жизнь была обнаружена. Не во всех мирах, но в большинстве. Лишь на паре спутников не нашли. Но на планетах и оставшихся спутниках жизнь была и в других системах тоже нашли. Но кроме этого нашли и еще кое-что, что уже точно не имело объяснения и никак не вписывалось в объяснения старших цивилизаций. На спутнике Сатурна – Титане, в результате несчастного случая была найдена сложная форма жизни. Учитывая условия жизни, она ни коем образом не вписывалась в окружающий мир. Кроме нее на спутнике было найдено лишь несколько видов одноклеточных. Прибавьте страшный холод, из-за которого метан становится жидким и образует на планете целые моря и океаны и поймете, что эти животные не могли развиться до своей формы. Им просто не из чего было! Но они там были и как они там оказались не известно. Возможно, это объясняется панспермией, но одно дело одноклеточный организм и совсем другое высший организм, обладающий примитивным аналогом нервной системой.

Эта форма жизни походила на стриженную обезьяну, даже обезьянку, вроде капуцина. Их кожа была морщинистой и цветом сливалась с окружающими рыжими тонами. Эти обезьянки выживали при температуре почти в минус двести градусов по Цельсию и питались метановой жидкостью. Создания жили мелкими группами, численностью до десяти особей и обитали обычно вблизи источников, под поверхностью планеты. Их активность была крайне низкой и обычно они не высовываются, а проводят все время в своих норах. Учитывая их метаболизм и активность, питаются они крайне редко.

Создания окрестили Уацинами. Само их существование было невозможным, но именно эта невозможность в то же время была и козырем в пользу Просветителей. Правда, как это их связывало, было не ясно, но иного объяснения не давалось.

Уацины были словно утконосами, которых исследователи открыли еще в восемнадцатом Земном веке. Их открытие шокировало людей и многие даже в свое время сочли утконоса насмешкой над эволюцией, а теперь этот статус заняли уацины. Уацины были насмешкой над теорией зарождения и развития жизни. Их невозможность ставила в тупик и вызывала интерес. Возможно, что они это новая крошка оставленная Просветителями? Что если все это не случайно и Просветители специально ведут людей по какому-то пути? Что если они избрали людей и не желают, чтобы другие цивилизации знали? Или все это фантазии, которые человек себе навязывает? Что если все это объясняется так же примитивно, как и все остальное и человек просто видит связь там, где ее нет?

Есть ли Просветители или они просто человеческое воображение, поможет дать ответ лишь одно и это находится на Земле. Проблема лишь в том, что найти это не просто.

— Полли, ответь, ты веришь, что мы их отыщем? – обратился к Чадо Гюсто.

— Вы о Просветителях?

— Ну, а о ком же еще…

— Знаете, это слово, вернее слово, которое Крис превратил в название, у меня вырвалось случайно и тогда мы корпели над книгами танталийцев, представление о Просветителях было схожим, но все же другим. Мне трудно сказать верю ли я, здесь скорее что-то среднее.

— Интуиция. Это называется интуиция.

— Пожалуй. Странное чувство, когда ты знаешь обратное, но продолжаешь искать, словно веря, что все не так. Меня больше смущает то, что миллионы других цивилизаций вторят обратное. Что если мы ошибаемся и все именно так, как нам и говорят?

— Мы как Джордано Бруно, который утверждал, что Земля не единственная. Все были против, а в итоге он оказался прав.

— Мне помниться его сожгли.

— Ну, положим нас не сожгут, а значит у нас есть все, чтобы доказать или опровергнуть свои догадки. Я думаю, что нам стоит идти против системы и отстоять свое мнение. Как и Бруно, который до самой смерти не сдавался, мы тоже должны идти до конца! Либо подтвердить, либо опровергнуть.

— Что если мы опровергнем?

— Будем жить дальше, с горьким огорчением, я пологаю…

— Ну, а если подтвердим?

— К чему вопросы, если ответы известны?

— Мне, несколько скучно…

— Скучно? Займи себя чем-нибудь.

— Чем-нибудь?

— Да, придумай что-нибудь.

— Знаете, Вы сейчас натолкнули меня на одну мысль.

— Интересно какую?

— Вот генные инженеры уже удлинили нашу жизнь до ста пятидесяти лет, в будущем может и больше будет, а как они заверяют, даже бессмертие будет. Но какой от бессмертия прок? Жизнь придумала смерть для развития, как сдерживающий механизм и мы пример тому, если данный механизм нарушается. Я имею в виду то, что мы чуть не стали причиной глобального вымирания. Сейчас данная система может быть взята под контроль и угроза не будет грозить, но где смысл?

— Я что-то не улавливаю?

— Я о скуке! Ведь какой прок от вечной жизни, если ты сделаешь в своей жизни все, что хотел и что остается? Влачить скучное существование? Заставлять себя придумывать то, чем заняться? Это надоесть и осточертеет. Жизнь станет ненавистной и смерть будет спасением. Польза от бессмертия?

— Да… Пользы маловато, но и становиться бессмертным насильно тебя не заставляют! Ведь и продолжительность жизни удлиняется по желанию, а не по настоянию. Думаю и с бессмертием будут так же.

— И опять, все упирается в смысл. Если его нет, как говорят нарфголы, то почему все говорит об обратном.

— Так может это тоже ниточка, а?

— Будем надеяться.

— Будем искать!