Глава 6. Честный труд (часть главы №1) (Глава 41)

Глава 6. Честный труд:
Человек – это животное.
А всякому животному требуется немного.

Когда Полли рассчитывала преодолеть сто километров за пару суток, то она и представить не могла, что по лесу придется не идти, а блуждать. От начала леса и до озера, на берегу которого Полли и Святогор решили устроить ночлег, всего двадцать километров, однако они шли все тридцать, причем в полном безмолвии. Плюс ко всему и то, что лес словно энергетический вампир вытягивал все силы. Добравшись до привала Полли ощущала себя так, словно прошла вдвое больше.

Привал был у озера, которое судя по картам, именовалось как Люблинское. Рядом были еще озера, а на юге простиралась огромная песчаная плешь, которая на тех же картах была обозначена как Большие увалы. Возможно, тут хотели что-то построить, но не смогли или перестали, или не успели, а может тут просто был карьер или что-то еще? В пользу последнего говорит наличие озера, что расположено в центре плеши.

Святогор и Полли устроились на голом песке, среди небольших холмиков. В силу времени года, песок был холоден и чист от растительности, а благодаря открытой местности, все вокруг на пару километров во все стороны отлично просматривалось. Из леса были принесены хворост, а из озера вода. Святогор, набирая воды, нашел немного ракообразных. Вероятно, эти создания потомки обычных раков, но нынешнее поколение имело от одной до трех лишних конечностей, а их клешни имели непропорциональные формы. Среди улова попадались и беспанцирные раки, а некоторые словно бы мохнатые, из-за обильного количества усиков, которые росли где-попало. Варить было не в чем, а потому раков пришлось жарить, словно зефир на костре. Правда первые раки пропали, поскольку они были словно консервные банки, брошенные в огонь. Мясо и внутренние жидкости, вскипая, распирали их панцири и те взрывались, разнося аппетитный запах. Готовкой раков занимался Святогор. Полли, выросшая в мире, где мясо создают, а не добывают, претила сама мысль о том, чтобы причинить боль или убить, пусть и ради пропитания.

На преодоление каких-то тридцати километров, у пары ушел весь день, а потому ужин был уже в потемках. С приходом ночи на открытой местности воцарился холод, но костер, мясо и теплый бульон из раков который приходилось высасывать из панцирей, приятно грели нутро. С приходом ночи из леса донеслось эхо, напоминавшее вой сирены и людские голоса. Святогор и Полли поежились. Эхо несло в себе странное ощущение страха и паники. Хотелось забиться в угол и трястись, но чувство, в силу удаленности, было относительно слабым. Какое-то время пара сидела, чувствуя, как по их телу пробегает холод. По спине бегали мурашки, а волосы вставали дыбом. Мыслей не было, было лишь чувство. Когда все прекратилось путники поежились. Когда чувство отпустило, они вернулись к трапезе. Святогор, порыскав в рюкзаке, достал навигатор, закрутил динамо-машину и приборчик ожил.

— Поселок Ольшаники уже близко, — ответил Святогор, после некоторого времени разглядывания навигатора. – Слушай, можно вопрос? – произнес он, обращаясь к Полли.

— Да, — разрешила Полли, обсасывая клешню рака.

— Я правильно понял, вы ведь радиации не боитесь?

— Да, разумеется! А почему ты спрашиваешь? Там дальше радиация?

— Да, — ответил Святогор, убирая навигатор обратно. – После поселка начинается зона, где радиация не хуже, чем в Чернобыле, после стольких же лет после аварии.

— А ты как к радиации? – поинтересовалась Полли.

— Ну, за годы я успел убедиться, что к радиации я невосприимчив, но… Старая человеческая привычка ее избегать. Я потому дальше поселка и не заходил. Судя по навигатору, местность дальше вплоть до озера Глубокое, сильно не изменилась.

— Это же хорошо? – поинтересовалась Полли.

— Да, — ответил Святогор. – Слушай, а можно еще вопрос?

Полли давно уже хотела ответить что-то вроде: «У тебя вопросов, Леша, вагон и такая тележка…», но ответила, как и всегда:

— Разумеется.

— Пока мы шли по лесу, я много думал и уперся в странный тупик, в нестыковку, — произнес Святогор, попутно выковыривая мясо из панциря рака.

— Поподробнее можно?

— Ну… — Святогор задумался. – Не знаю, как сказать…

— Попробуй с самого начала, опиши то, как ты размышлял, так и мне будет проще тебя понять.

— Хорошо, тогда вот.

Святогор показал Полли шрам на боку.

— Этот шрам мне достался после того как я убил одну тварь, что вознамерилась мной перекусить. Эта тварь… — Святогор задумался. – Я не уверен, но по-моему это был гипноз или что-то вроде. Суть в том, что пока я на нее не смотрел, она двигалась, а если смотрел, она заставляла меня двигаться. Я не уверен, что она это делала голосом. После Сертолово я склонен думать, что она использовала ментальные способности, но воздействовала не на зрение, а на слух. Если твоя гипотеза насчет того, что в Сертолово есть что-то живое со способностями, то моя тварь тоже могла ими обладать. Плюс я когда-то, в общине слышал истории про одно существо, местные называли его Мотылем или Человеком-мотыльком. Он типа что-то напевал или говорил… Не помню, — задумчиво произнес Святогор. — Жертва слушала и покорно шла за ним, после чего человека больше не видели. Существо я не видел, только слышал о нем из рассказов, а потому думаю, что если это действительно существо, а не байка, то он тоже мог обладать чем-то ментальным.

— С чего ты это взял? – поинтересовалась Полли с любопытством.

— Ты сама мне это сказала, когда рассказывала о вашей связи и то, как она появилась. Вы ее создали на основе психотропных грибов, что произрастают в Питере. Допустим, какие-то создания могли их употреблять в пищу, — сделал предположение Святогор. — После мутаций у них могли развиться ментальные способности, не такие как у вас, но все же! – Святогор сделал задумчивую паузу. — Навести галлюцинацию, думаю для них не сложно. Так вот тут-то я и задумался, — Святогор нахмурился, глядя в костер. – Ты… Моя тварь… Сертолово… Последней каплей стала красная дверь.

— Красная дверь? – недоуменно поглядела Полли на Святогора. — А она тут причем? – непонимающе спросила она.

— Дверь эта… Есть легенда родом из Питера, но не в этом суть! Суть в том, что я задел нить, что вела к Питеру и ухватившись за нее, потянул. В моей голове складывается грандиозная картина, словно огромный пазл, сути которой я еще не понимаю, но эта суть мне не нравится… — возмущенно произнес Святогор. — Потянув за нить я стал разбирать детали и пришел к пара… Пардор… тьфу, — сплюнул Святогор. – Парадоксу! В голове возникла линия, которая не стыкуется. Я задумался о вероятности того или иного события и дошел до такой вещи как де-тер-ми-низм, — с трудом выговорил Святогор. – И теории вероятности. Черт… — произнес Святогор, почесывая ухо. – Твои мысли в моей голове, словно зуд и не почесаться… — пожаловался Святогор. – Так вот! Если я правильно помню, то де-тер-ми-низм – это, если проще, закон причины и следствия. То есть ничего без причины не происходит и у любого действия есть последствия или следствие. Согласно деее… Короче! – заключил Святогор с чувством. — Согласно этой детере можно предсказать будущее, что приводит к тому, что такая вещь как судьба вполне возможна.

— Вообще-то нет, там… — перебила Полли.

— Да-да! – перебил Святогор. – Погоди не перебивай, не сбивай с мысли. Я уже сказал – теория вероятности! Так вот она вносит в детеру некоторое разнообразие. Из-за того, что мы можем выбирать, в силу наличия разума, то получается, что то, что мы выберем – это лишь шанс, вероятность из предложенных вариантов. Закон о причине и следствии не нарушается, ибо любой выбор – это причина грядущего следствия, но в таком случае будущее становится непредсказуемо, верно?

— Почти, — задумчиво ответила Полли. — Ближайшее будущее предсказать вполне возможно, но далекое, в силу высокой инертности, уже нет. Поэтому, в целом – да, будущее не предсказать, — подумав, заявила Полли.

— А вот и нет! – решительно заявил Святогор.

— Что? – не понимая произнесла Полли.

— Да, в плане ближайшего я соглашусь, но по поводу далекого… Я, лет так двенадцать или тринадцать назад, еще когда шел в Питер, имел честь познакомиться с одним че… Эм… — Святогор задумался. – В общем, его зовут Горец. Я лично убедился в том, что он способен предсказывать будущее и не просто как какая-нибудь бабка-гадалка, а с абсолютной точностью! Вот тут я и уперся в тупик…

— А ты уверен, что он точно предсказывал будущее, а не…

— Абсолютно! – решительно перебил Святогор. — Я провел там пару дней, вроде… И даже разговаривал с Горцем! Он знал то, чего никак не мог знать. Но это не главное. Главное то, что я, несмотря на то, что уперся в тупик, стал думать дальше. Я пришел к мысли о шансах. Какова была вероятность, что я вернусь домой – в Питер, аж из Владивостока! Живым! Каков шанс, что ты разобьешься именно в окрестностях Питера? Каков шанс, что тебя найду именно Я?! Каков шанс, что у меня будут нужные вам ключ и ката-лизатор… — с некоторым затруднением произнес Святогор. — Не дохрена ли совпадений? Или Питер что, проклят? В Питере что, место силы какое-то? А-ля талисман? У меня такое чувство словно мы сорвали джек-пот. Я конечно верю в совпадения с большими числами, но тут… Слишком много данных, чтобы все так разом сошлось. Я конечно понимаю, что мои слова звучат как вопрос «почему именно Я?». Я не считаю себя избранным, но не дохрена ли? Словно это какой-то заговор! Словно все кем-то спланировано! Может тогда и Бог существует?

Последние слова Святогора заставили Полли задуматься.

— Знаешь, что… — произнесла Полли, задумчиво глядя в огонь. – Ты только что подтолкнул меня к одной мысли!

— М? – вопросительно промычал Святогор.

— Ты в моих воспоминаниях сталкивался с таким словом, как Просветители? – поинтересовалась Полли.

— Просветители… – задумчиво произнес Святогор. – Что-то знакомое, вроде я пару раз цеплялся за это словно, но особо не интересовался. А кто они?

— В том-то и дело, что мы не знаем! – пояснила Полли. – Мы гоняемся за ними уже долгие той… Тьфу! Долгие годы и не нашли ни единого доказательства, лишь косвенные подтверждения. Сейчас ты только что дал еще одно, пусть и тоже косвенное, но весьма увесистое подтверждение! Все прочие в других галактиках говорят, что Просветители — это пустой звук, что мы гоняемся за призраками. Так вот! Мы действительно за ними гоняемся! Твои способности позволят нам понять, что такое разум и, по сути, мы сумеем научно обосновать такую вещь как душа! И даже больше! Понимаешь? То, что нам удастся найти превратит косвенные подтверждения в очевидные доказательства!

— То есть, доказав душу вы хотите доказать и Бога? – произнес Святогор пытаясь понять Полли.

— Ну… — задумчиво морщась, после слова Бог, с некоторой брезгливостью ответила Полли. – Можно и так сказать, но… Душа… Бог… Все это примитивная терминология, не отражающая сути.

— Но тем не менее…

— Да… — недовольно протянула Полли. – Думаю ты станешь самым ценным человеком на Тейе. Обращаясь к терминологии данной области, словно «райское яблоко знаний», — произнесла она криво улыбаясь.

— Ага… Запретный плод знаний. Ужас… — ответил Святогор, так же криво улыбаясь в ответ.

Повисла тишина. Святогор внутри был рад, что Полли назвала его человеком. Святогор глядел на нее и внутри что-то трепетало. Полли тоже, улыбаясь, глядела на Святогора. С каждым моментом вместе с ним, его облик в ее глазах преображался. Святогор уже не выглядел отталкивающе, а наоборот.

— Ладно… — произнес Святогор, возвращаясь к трапезе. – А что такое ваш индекс? Я тут поковырялся и не понял… — растерянно произнес Святогор.

— Индекс ответственности – это показатель того, как хорошо человек разбирается в чем-либо. Индекс не имеет единого значения, в зависимости от сферы деятельности он разнится. Но чем больше охват, то есть чем больше твои познания, тем выше показатель и каждый показатель имеет свое название. Это как в старой поговорке – дурак дураку рознь, то есть двух одинаковых дураков не существует. Ты можешь быть умным в чем-то и дураком в другом. Индекс показывает то, в чем ты не дурак, что хорошо помогает в выборе будущей профессии. Индекс – это как набор фильтров, который включает в себя все от знаний и умений, вплоть до талантов и пожеланий. По сути, за основу взяты слова одного старого ученого, Альберта Эйнштейна, который говорил о том, что все гениальны.

«Все мы гениальны. Но если вы будете судить рыбу по ее способности взбираться на дерево, она проживет всю жизнь, считая себя дурой».

— Здорово однако, — произнес Святогор, задумываясь с каким-то интересом.

— Ага, — подтвердила Полли, широко зевая. – Думаю спать уже пора, как думаешь?..

— Поддерживаю, — подтвердил Святогор зевая в ответ.

***

Утро было немного туманным. Будильником послужило эхо сирены, что доносилось из леса, а потому пробуждение было далеко не самым приятным. После того как голос леса прекратил вещать и чувство страха спало, Святогор и Полли принялись завтракать и собираться. На завтрак были все те же раки, что остались со вчерашнего улова, которых Святогор сохранил в вырытой яме. После завтрака, во время сбора к отбытию, Святогор сел на любимого конька под названием «А как ты это объяснишь?».

— Слушай! – произнес Святогор, закапывая костер. – А как звуки леса объяснить? Есть предположения?

— Ну… — протянула Полли, собирая несъеденные припасы и воду. – Звуки эти явно сирена оповещения, особенно с учетом некоторых слов, что можно разобрать. Звук доносится, как я успела понять, из-под земли. Думаю, что там есть какое-то сооружение, бункер или что-либо еще.

— А почему так страшно становится, когда этот звук слышно?

— Это, — задумалась Полли. — Скорее всего из-за инфразвука, что порождает низкочастотный резонанс. Это вызывает чувство страха. Правда, что является его источником, увы… Я не знаю.

— Серьезно? То есть все так просто?

— Я не знаю. Ты хотел предположение – вот тебе предположение.

Святогор хлопнул себя по шее.

— Ай… — вскрикнул Святогор.

— Что такое? – полюбопытствовала Полли.

— Меня что-то укусило… — вяло отозвался он.

Святогор вдруг пошатнулся, но устоял.

— Леша? Все в поря… Ай! – воскликнула Полли ощущая укол в бедро.

Святогор вновь айкнул и зашатался сильнее. Полли увидела в бедре пучок чего-то пушистого и ярко красного цвета. Когда Святогор обернулся, на его шее и спине была пара таких же пучков. Полли видела, как все вокруг плыло и смазывалось. Она ощутила, как еще несколько пучков прилетели и больно ужалили ее. Когда она упала без сознания, Святогор, ощущая, как в его тело вонзается еще несколько пучков, с трудом сипя, выдавил лишь:

— П-полли…

Потеряв сознание Святогор упал на землю, словно большой мешок с картошкой. Через некоторое время, со стороны озера посреди плеши, вышло четыре человека. Все четверо были одеты в бумажные латы, за их спинами висели арбалеты, а в руках были длинные трубки.

— А нам точно нужно его тащить тоже? Вон он, какой огромный, может разделаем его и заберем только ценные куски мяса, а? – произнес один из четверки, что был самого низкого роста.

— Сколько дротиков на него ушло? – тяжелым голосом произнес тот, что держался позади всех.

— Десять, — ответил тот, что приблизился к телам. На этого… — он перевернул Полли заглядывая под тряпки. – На эту… — тут же поправился он. — Ушло пять.

— Крепкие, — произнес человек с тяжелым голосом. – Берем обоих. Обоих!

***

Святогор с трудом открыл глаза. Взору предстала земля, а в ушах стоял шум, состоящий из ударов и человеческих голосов. Святогор видел свои ноги и воду, которая стекала с него на землю. Сознание возвращалось медленно, но удар вонючей воды отрезвлял и ускорял возвращение в реальность. С огромным трудом, Святогор поднял голову и взору предстало темное помещение, освещаемое слабыми свечами и факелами. Помещение больше походило на туннель шахты, и в пользу этого говорили опорные балки. Рядом со Святогором стояли три человека, одетые во все черное, а на головах их красовались каски. Святогора окатили водой еще раз.

— Да хватит уже! – произнес один из людей, что стоял у стены и ел нечто похожее на яблоко.

Святогор дернулся, но не смог толком пошевелиться. Руки, ноги и шея были скованы цепями. В голове страшно гудело.

— Г-где я?.. – с трудом выдавил Святогор.

— Ага! – воскликнул человек, что держал ведро. — Я же говорил, что этот мутант был человеком.

— Ладно, ты выиграл, — произнес третий человек, который сидел на деревянном стуле с деловым видом. – Раз ты разговаривать умеешь, то слушай сюда и слушай внимательно! Ты – отброс! Ты мясо и грязь, сраный биомусор, от которого стоит избавиться. Однако политика нашей общины в том, что всякую обезьяну можно превратить в человека путем честного труда. Если хочешь жрать, пить и жить, то работать тебе придется хорошо, а будешь плохо, сдохнешь раньше, чем успеешь увидеть белый свет. Усек?

— Ч-что? – не понимая выдавил Святогор.

Тот, что с ведром в руке, наотмашь врезал Святогору уже опустевшим ведром. У Святогора зазвенело в ушах.

— Не что, а ясно? – произнес человек с ведром.

Святогор дернулся, желая вырваться, но цепи остановили его. Человек снова ударил Святогора.

— Смотри какой прыткий, — произнес человек на стуле. – Ну ка, сделайте ему профилактический укольчик.

Человек, что ел яблоко, выбросил огрызок и подошел к Святогору, снимая с пояса барсетку. Внутри был шприц и ампулы. Человек набрал из ампулы в шприц и попытался уколоть Святогора, но тот дернулся, от чего получил еще один удар по голове уже слегка помятым ведром. Все вокруг звенело и искрилось. Святогор почувствовал укол, после которого последовало какое-то безразличие, покой и странное наслаждение.

Человек на стуле встал и подошел к Святогору, поднимая его голову, взявшись за жесткие волосы.

— Ну что? – ласково улыбаясь, произнес человек с какой-то язвинкой. – Работать будем?

Святогор ответил «да», сам не понимая, почему так сказал.

— В оборот его, — произнес человек, державший голову Святогора.

***

Полли сидела в чистом помещении, в котором была отличная мебель, картины, ковры и царила абсолютная чистота. На столе стоял компьютер, а из динамиков доносилась музыка. Играл Фредерик Шопен: три ноктюрна, опус девять, номер два, в ми-бемоль-мажоре — анданте. Композиция, в сочетании со светом, что проникал в чистое окно, грела нутро, подобно весеннему Солнцу. Вот только веревки, что крепко держали Полли на деревянном стуле и стоящая рядом капельница, вводившая в кровь Полли что-то психотропное, все портили. За столом, что был напротив Полли, сидел пожилой человек, который выглядел почти точь-в-точь как Ленин, правда без бородки, но с усами и с чуть большей растительностью на голове. Растительность на его голове и лице была под стать помещению – чистая и белоснежная. На стене позади старца висел дорожный знак «дорожные работы». Знак висел так, словно был не просто каким-то украшением, как знак, что Полли видела у Святогора дома, а как герб! Как символ! Как знамя!

— С пробуждением Вас, — мягким и невероятно мелодичным баритоном отозвался старик, нежно улыбаясь.

Старик был одет в чистый костюм тройку и вообще выглядел до нельзя опрятным. Рабочий стол выглядел как рабочее место строгого и педантичного человека – все на своем месте и словно бы выверено по линейке. В помещении были стеллажи с книгами и многие из книг были специальной литературой. В основном это были книги по психологии.

— Г-где я? Г-г-де Алексей? – с трудом выговорила Полли.

— Алексей? – удивленно произнес старик. – Вы о том мутанте? Его так зовут?

— Г-где? – с ноткой ожесточения выдавила Полли.

— Он там, где ему и место – на работе.

— Ч-что? Ка… Какая еще работа? – не понимая произнесла Полли.

— Полезная! – заявил старик. — У нас тут все трудятся. Все! На благо нашей цивилизации, которую мы утратили и теперь обязаны восстановить. Труд – это наш инструмент по достижению цели.

— А место… Что это за место? Где мы?!

— Вы в Волочаевке, — благодушно ответил старик. — Здесь наша, а теперь и Ваша община.

— Почему вы на нас напали? Ч-что мы вам сделали?

— Вы? Сделали? – не понимая произнес старик. – Ничего, — равнодушно продолжил он. — Но Вы будете нам очень полезны, а потому-то Вы и здесь.

— Полезны? Чем же?

— Ну как чем? Природа наградила вас руками и ногами, а у нас лишние руки и ноги лишними не бывают. Работы много… — протянул старик.

— Что еще за работа? – перебила Полли. – Что Вы все повторяете одно и то же?

— Работа или труд – это то, что превратило первобытную человекоподобную обезьяну в человека. Если человек перестанет работать, то он превратится в животное. Мы же стараемся обратить или не допустить этот процесс. Люди трудятся, чтобы не стать животными, а мутанты трудятся, чтобы вновь стать человеком.

— Боюсь, труд из мутанта не сделает человека… — произнесла Полли дергаясь на стуле.

— Физически нет, но что есть человек? – произнес старик, подходя к Полли и повышая частоту капель в капельнице. — Человек – это набор идей, принципов, мировоззрений. Человек – это животное, что обладает разумом и разум дает силу противиться инстинктам. Животному много не надо – поесть, попить, поспать. А вот человеку нужно больше! – философично заключил старик. — Тем человек и отличается от животного, что не тратит жизнь на одни лишь инстинкты. Если ты животное и хочешь им оставаться – то мы тебя запряжем и будем использовать. Если ты человек – то трудись сам и поднимайся по карьерной лестнице.

Полли подняла взгляд на капельницу.

— А возражения и бунты Вы значит, наркотиками подавляете так? Рубите на корню… Тогда Вы просто эксплуататор.

— Нет-нет… — улыбаясь, ответил старик. – Тут все по собственной воле работают, лишь животные, дикие и опасные, усмиряются. Люди и все те, кто хочет стать человеком работают на голом энтузиазме и даже перерабатывают! У нас тут это называют подработки, — усмехаясь, произнес старик, возвращаясь к столу.

— Я склонна полагать, что Вы просто промыли им мозги.

— Нет! — с какой-то злостью и легким бешенством ответил старик. — В обратном Вы скоро сами убедитесь, — произнес старик уже привычно мягким голосом. — Тут живут и трудятся единомышленники. Идея, как и религия – это мощнейший стимул, который собирает и объединяет людей в единую силу.

— Идея? – удивленно произнесла Полли. — Ясно… По собственной воле говорите? А буйных усмиряете? Да Вы просто культ! Вы больные на голову! Вы придумали себе иллюзию, в которую верите!

— Человечество на протяжении всей своей истории так жило, — улыбаясь произнес старик. — Разве самая популярная религия – христианство, не тот же ли культ? А коммунизм? А капитализм? До войны вся Россия жила идеями, сперва общей, потом частными… Все относительно, важно грамотно найти этому применение.

— Эти идеи направлены на обогащение! На элиту! Низы слепо делают все ради вас, а Вы ими просто пользуетесь! Работа должна быть добровольной и сознательной, приносить пользу и радость, а не быть навязанной иллюзией эксплуатацией жизни! Вы больны! Ваша вера – это болезнь!

— Отсутствие веры – вот болезнь. А мы – это самые здоровые люди. Скоро, Вы сами это поймете.

***