Ловцы снов(часть 4) (Глава 1)

11
— Барак, выходи строиться на вечернюю поверку! — раздалась команда “капо”, — старшего по бараку.
Заключенные в полосатых робах, худые как скелеты, стали слезать со своих нар и стуча деревянными колодками по утрамбованному полу барака, потянулись на выход. Если бы они между собой не переговаривались, то их можно было бы принять за скопление живых мертвецов, хотя это было не так уж и далеко от истинны. Заключенные выстроились на плацу и, освещаемые светом фонарей, стали ждать офицера, который должен был провести поверку. Стоял теплый апрельский вечер 1945 года и до заключенных концентрационного лагеря доносился запах полыни и цветущих деревьев, растущих возле канцелярии. К запаху полыни примешивался запах горелой человеческой плоти, который поднимался сюда из долины, где находился работавший круглосуточно лагерный крематорий. Кроме шума листвы, были слышны раскаты дальней канонады с западной стороны. Эти раскаты были все сильней с каждым днем и среди заключенных лагеря ходили слухи, что это армия союзников прорывает немецкую оборону. Лагерь смерти “Флоссенбюрг”, в котором находился Иван, был расположен в живописной долине Восточной Баварии. В строю, рядом с Иваном, стоял Семен, с которым они вместе попали в плен. Наконец, в сопровождении двух охранников с овчарками, подошел дежурный офицер и “капо” барака сделал перекличку заключенных по списку, который принес офицер. После переклички офицер кивнул старшему барака и тот повел заключенных в барак. В деревянном бараке заключенные разошлись по своим нарам, что бы после короткого ночного отдыха, утром отправиться на работы в каменоломню. Когда Иван с Семеном, лежа на нарах, негромко переговаривались, к ним подошел Илья и присел на нары Ивана.
— Товарищи из чешского барака передали, что утром в лагерь приедет зондеркоманда и будут проводить массовые расстрелы, — тихо сказал Илья.
Иван с Семеном знали, что Илья состоял в подпольном комитете лагеря и его информации можно было доверять. Иван задумался. Он помнил, что в прошлом году, в мае, подпольный комитет лагеря под руководством советских заключенных подготовил восстание, которое потом было жестоко подавлено.
— Нельзя больше ждать, — сказал Илья, — нужно действовать.
— А что мы можем сделать? – спросил Семен, — с голыми руками идти на пулеметы? Ты же знаешь, чем все закончилось в прошлом году?
— Знаю, — ответил Илья, — но, все равно нужно попробовать и если не получится, то подороже продать свои жизни. Иван, тебе с Семеном комитет поручил отключить напряжение в трансформаторной подстанции, когда все уснут. Ты же до войны работал электриком и должен знать, как это можно сделать. Сетка забора под напряжением, а у нас уже нет времени, что бы сделать в ней проходы. Если вам удастся все отключить, то мы все нападем на охрану и сможем открыть ворота. Вот такой план, другого нет. Или победим или умрем.
Иван с Семеном посмотрели друг на друга и задумались. Шансов на успех почти не было, это было ясно, как Божий день, но просто сидеть и ждать смерти, было глупо, здесь Илья был совершенно прав.
— Подстанцию охраняет часовой, — вздохнув, сказал Семен, — как мы в нее попадем?
— Часового нужно убрать, — тихо сказал Илья и, оглянувшись по сторонам, положил на нары рядом с Иваном какой-то предмет, завернутый в грязную тряпку. Иван развернул тряпку и увидел самодельный нож, сделанный из заточенной полоски стали с деревянной ручкой. Иван проверил ногтем заточку ножа, тот был очень острым.
— Годится, — сказал Иван.
— Если у вас, даст Бог, все получится и когда погаснет свет, — сказал Илья, показав пальцем на лампу дежурного освещения, постоянно горевшую в бараке, — мы все пойдем на штурм. А пока вы будете заниматься своим делом, мы придушим “капо”, а то он нас может выдать раньше времени.
— Все понятно, — ответил Иван, пряча нож под полосатой робой, — я сейчас пройду мимо “капо” в нужник и если он спит, то мы с Семеном пойдем.
— Удачи, товарищи! – сказал Илья, — а я остальных предупрежу.
Иван спрятал нож под робу и, встав с нар, направился к выходу. Проходя мимо “капо”, он посмотрел на него и увидел, что старший по бараку, по фамилии Лапа, спит, положив под голову полосатую куртку. Иван оглянулся и кивнул Семену, тот кивнул в ответ и пошел к выходу. Они вышли из барака и, прижимаясь к стене, пошли в направлении трансформаторной подстанции, стараясь не выходить на освещенное пространство. Гул канонады раздавался все сильнее и со стороны долины был слышен гул машин и грохот танковых гусениц. Наконец они добрались до подстанции и залегли за углом, решая как им убрать часового. Стена подстанции с дверью, возле которой прохаживался часовой, была освещена прожектором и незаметно подкрасться к охраннику, не представлялось возможным.
— Ну, и как мы к нему подойдем? — с досадой прошипел Семен, — не успеешь и пару шагов пройти, как он из нас решето сделает.
— Как-то надо подобраться, — шепотом ответил Иван, — товарищи на нас надеются.
Друзья замолчали, прикидывая как им выполнить поручение подпольного комитета. Гул машин со стороны долины, между тем, становился все сильнее.
— Наверное, “зондеркоманда” едет, — прошептал Иван.
— Не иначе, — согласился с ним Семен, — Ваня, давай сделаем так: я зайду с другой стороны и отвлеку часового, а ты в это время подберешься к нему со спины. Мне больше ничего в голову не приходит.
— Можно попробовать, — ответил Иван, — нужно торопиться, а то фрицы уже скоро подъедут.
Семен стал отползать, что бы зайти с другого угла подстанции, а Иван достал из-за пазухи сверток с ножом. Он развернул тряпку и, сжав в руке деревянную ручку ножа, стал готовиться к рывку. Прошло несколько томительных минут и до слуха Ивана донесся какой-то шум. Часовой, который до этого лениво прогуливался вдоль стены, резко остановился, повернулся спиной к Ивану, передернул затвор автомата и крикнул:
— Хальт!
Затем раздалась автоматная очередь и Иван вскочил, что бы броситься на часового. В это время неподалеку от подстанции, на плацу, раздался оглушительный взрыв и по кирпичной стене, рядом с Иваном, застучали осколки. Иван почувствовал резкую боль в ноге и упал на бетон, краем глаза заметив, что часовой тоже упал, нелепо взмахнув руками. Взрывы снарядов стали раздаваться то тут, то там и Иван, лежа на боку и зажимая рукой рану на ноге, увидел, что на плац выехали два танка и стали в упор расстреливать здание комендатуры и пулеметные вышки. Это были не советские танки, на башне танка, что был ближе к Ивану, он увидел белую звезду в круге и надпись: “US Army”. Один из танковых снарядов попал в топливный склад и над ним вырос огненный шар. Пламя от горящего склада очень быстро перекинулось на деревянные бараки, находившиеся рядом, и они в считанные секунды были охвачены огнем. Из бараков стали выбегать заключенные и по ним с вышек охранники открыли огонь. Иван заметил, что башня ближайшего к нему танка, стала разворачиваться в сторону подстанции и понял, что сейчас последует выстрел. Он хотел отползти в сторону, но ощутил сильную боль в ноге, от которой парализовало все тело.
— “Капут”! – в отчаянии подумал Иван.
В то же мгновение он почувствовал, как его кто-то схватил за воротник робы и тащит в сторону от подстанции. Он оглянулся и увидел Семена, который матерясь сквозь зубы и сжимая в одной руке автомат, а другой рукой держа его за ворот, оттаскивает Ивана в безопасное место. В это время раздался выстрел танка и от здания подстанции ударил яркий сноп искр. Фонари и прожектора в лагере погасли, и все происходящее вокруг было теперь освещено адским светом горящих зданий.
— Уходим, Ваня, уходим, — задыхаясь, шептал Семен, волоча по земле Ивана, — а то нас “союзнички” сейчас накроют.
Иван хотел ему что-то ответить, но в это время он заметил, что стена подстанции, поврежденная взрывом, стала крениться, угрожая завалиться на них с Семеном.
— Семен! – закричал Иван, — стена сейчас на нас упадет!
Семен оглянулся назад, на накренившуюся стену, и в это время Иван проснулся.

12

Иван проснулся и сел на диване. Мысленно он был еще в своем сне, и его сердце бешено билось от смертельной угрозы, от разрывов снарядов и жара пылающих зданий. Постепенно он пришел в себя, но посторонний шум не прекращался. Иван понял, что это раздается громкая музыка из комнаты гостей. Иван посмотрел на дисплей телефона:
— “Два часа! Соседи сейчас полицию вызовут, а может быть, уже вызвали! Машка не упустит такой случай позвонить в органы”.
Иван натянул спортивные штаны и куртку и подошел к комнате гостей. Сквозь музыку были слышны незнакомые мужские и женские голоса. Иван постучал в дверь. Никакого эффекта. Он постучал сильнее и легонько толкнул дверь, та приоткрылась. В комнате, кроме Виталика и Оксаны, были еще двое парней и одна девушка. Виталик сидел за столом, на котором стояло несколько бутылок пива и водки, а Оксана и незнакомая девушка, сидели на диване в обнимку с парнями.
-“А Машка-то, пожалуй, не врет”, — подумал Иван и подошел к музыкальному центру. Он выключил музыку и, повернувшись к гостям, прислонился задом к подоконнику.
— Дратути, — сказал Иван, оглядывая присутствующих и, подражая голосу диктора на вокзале, с гнусавым прононсом объявил, — дискотека закончена в виду жалоб трудящихся, просьба посторонним гражданам покинуть помещение!
В комнате стало тихо. Виталик, Оксана и незнакомые Ивану молодые люди, молча уставились на него. Первым подал голос Виталик:
— Какого хрена ты выключил музыку, родственник? – не улыбаясь, как обычно и голосом, не предвещающим ничего хорошего, спросил тот.
— Сейчас два часа ночи, — спокойно ответил ему Иван, — вам с Оксаной пора спать, а остальных попрошу на выход.
Виталик промолчал, видимо растерявшись от такой наглости Ивана, а вот один из парней вскочил на ноги, сбросив со своих колен Оксану.
— Ты кто такой? Кто тебя сюда звал? — гневно спросил парень Ивана.
— Я есть Грут! Меня не надо звать, я всегда прихожу сам, — ответил Иван и улыбнулся, представив себе, как комично, наверное, выглядит ситуация со стороны.
— Он еще и смеется! – возмутился парень, — да ты сейчас пожалеешь, что на свет родился!
Он стал медленно надвигаться на Ивана и в это время поднялся с дивана второй незнакомец.
-“Здоровые ребята, — профессионально оценил парней Иван, не выпуская из поля зрения Виталика, — с ними надо поосторожнее, неизвестно, что они могут выкинуть”.
Глядя на грозно надвигающегося парня, Иван не испугался, а почувствовал то забытое чувство драйва, которое у него возникало во время схваток на спортивных соревнованиях. Это были незабываемые мгновенья, когда стремительно учащается пульс и кровь начинает бешено пульсировать по венам и артериям под действием выбрасываемого надпочечниками адреналина.
— Стой на месте, приятель! – на всякий случай предостерег незнакомца Иван, снимая очки и убирая их в карман, но тот его не послушал.
Парень подошел к сидящему на подоконнике Ивану и замахнулся для удара. Иван немного отклонил голову, и кулак парня просвистел мимо его уха.
-“Чайник!” – успел подумать Иван.
Парень, выругавшись, замахнулся снова и когда кулак уже летел Ивану в голову, тот поднырнул под его руку и провел быстрый хук справа в челюсть и нападающий сразу обмяк, завалившись на Ивана. Придержав парня, Иван аккуратно опустил его на пол и привстал с подоконника. В комнате повисла напряженная тишина. Второй незнакомый парень, вынув из заднего кармана джинсов нож-бабочку, стал молча наступать на Ивана. На этот раз, Иван не стал дожидаться, пока незнакомец его ударит. Он выбросил правую руку в сторону и когда нападавший повелся на его отвлекающее движение, провел левой рукой апперкот. Парень грохнулся спиной на пол, нож выскочил из его руки и улетел под диван. Иван повернулся к Виталику, а незнакомая девушка закричала:
— Полиция! Убивают!
Виталик молча сидел и смотрел, то на лежащих на полу ребят, то на Ивана, не делая при этом резких движений, видимо опасаясь оказаться на полу, рядом с парнями. Оксана, как заметил Иван, стала пятиться к выходу из комнаты, и это время раздался настойчивый звонок в дверь. Иван вздохнул и, покачав головой, пошел открывать. Когда он проходил мимо Оксаны, она испугано вздрогнула, прижав руки к груди. Иван открыл дверь, за ней стояли двое полицейских, Машка-Рваные Коленки и соседка из квартиры напротив. У одного полицейского в руках ничего не было, а второй придерживал одной рукой висевший на плече короткоствольный автомат.
— Гражданин Кузнецов? – полувопросительно-полуутвердительно сказал полицейский без автомата в звании лейтенанта.
— Да, — не стал спорить Иван, — он самый.
— Почему нарушаете общественный порядок? – спросил полицейский, — на вас поступила жалоба от соседей, что вы включаете громкую музыку и мешаете ночному отдыху граждан.
— Извините, пожалуйста, — ответил Иван, — больше такое не повторится, я обещаю.
Но представитель закона, видимо, не поверил Ивану.
— Разрешите осмотреть квартиру, — сказал лейтенант.
— Я вас уверяю, что подобное больше не повторится, — попробовал еще раз отделаться от ночных визитеров Иван.
— А я настаиваю на необходимости осмотреть квартиру! – повысил тон лейтенант, а второй полицейский, как бы невзначай, поправил висящий на плече автомат.
Иван молча отошел в сторону, и представитель закона прошел в помещение, за ним проскочили Машка с соседкой. Вооруженный полицейский остался снаружи, вероятно для того, что бы никто из нарушителей не сбежал. Полицейский, не торопясь, прошел на кухню, потом заглянул в туалет и ванную комнату. Потом он осмотрел комнату Ивана и только после этого пошел в комнату, в которой жили Виталик с Оксаной. Иван с соседками стоял в коридоре, пока из комнаты не выглянул лейтенант:
— Пройдите в комнату, — сказал тот.
Соседки и, следом за ними, Иван зашли в комнату гостей. Когда Иван зашел в комнату, он увидел что парни уже пришли в себя. Первый из нападавших сидел на диване, склонив голову и сплевывая на пол кровавые слюни. Возле него, на диване, сидела Оксана и носовым платком обтирала ему лицо. Второй парень сидел на полу, оперевшись спиной в диван, изредка качая поникшей головой. Рядом с ним стояла растерянная незнакомая девушка, держащая в руках сумочку. Виталик, все так же сидел за столом, невозмутимо смотря на происходящее вокруг. Бутылок на столе уже не было.
— “А они молодцы, быстро пришли в себя, — мысленно похвалил парней Иван, — я думал, будет хуже. Надо бы им мокрое полотенце принести, что бы побыстрей очухались”.
Он пошел, было, в ванную, за полотенцем, но его окликнул лейтенант:
— Стоять! Куда пошел?
— В ванную, — ответил Иван, — полотенце мокрое хотел принести.
— Стойте на месте, — приказал ему полицейский, и обратился к Машке, — принесите, пожалуйста, два мокрых полотенца.
Та молча кивнула и вышла из комнаты. Полицейский нажал кнопку рации, висящей у него на груди и сказал:
— База, ответьте пятьсот пятому.
— База на связи, — раздался, сквозь шорох помех, женский голос из рации.
— На адресе есть двое раненых, им требуется медицинская помощь. Как поняли меня? — доложил лейтенант.
— Вас поняла, — ответила база, — двое раненых, требуется медпомощь. Ждите.
— Пятьсот пятый принял, — сказал лейтенант и отключился.
В это время в комнату зашла Машка с двумя мокрыми полотенцами. Одно полотенце она отдала Оксане, а второе протянула девушке, стоявшей с сумочкой в руках. Девушка полотенце не взяла, она смотрела то на полицейского, то на дверь, видимо ей очень хотелось отсюда уйти. Тогда Машка, сама приложила мокрое полотенце к голове парня.
— Пока едет “скорая”, что бы не терять время, — сказал лейтенант, — кто может сказать, что здесь произошло?
Он оглядел присутствующих в комнате, но никто из них не изъявил желание поделиться информацией с представителем власти.
— А этих граждан кто избил? – спросил лейтенант, показав на парней, все еще надеющийся пробить стену молчания. И это ему удалось.
— Он, — сказал сидевший за столом Виталик, кивнув на Ивана.
— Так-так, — сказал полицейский, подходя к Ивану и пристально рассматривая его гламурный синячок, — зачем вы избили потерпевших, гражданин Кузнецов.
— Я их не избивал, — вздохнув, ответил Иван, понимая, что его объяснения выглядят нелепо, — я просто попросил их покинуть квартиру.
— Как это, не избивали? – удивился лейтенант, — а кто же их тогда избил?
— Я их не избивал, — повторил Иван, — это они хотели на меня напасть, а я просто оборонялся.
— Это правда? – лейтенант оглядел девушек и парней, находившихся в комнате, — так было, как он говорит?
— Нет, не так, — ответил со своего места Виталик, — мои друзья пришли в гости и уже собирались уходить, а он на них напал.
— Так было, как он говорит? – снова спросил лейтенант девушек.
Те кивнули в ответ. В это время в комнату зашла женщина в синей куртке с надписью “Скорая помощь”, накинутой на белый халат. В руке у нее был оранжевый бокс, на котором был нарисован красный крест. На руках у нее были медицинские резиновые перчатки.
— Здравствуйте, — громко сказала женщина с боксом, — где раненые?
Полицейский указал рукой на парней:
— Вот эти граждане, доктор, — сказал он, — мне нужно знать, насколько они сильно пострадали.
Врач поставила бокс на пол и подошла к сидящему на полу парню. Она посмотрела ему в глаза, ощупала голову, затем что-то тихо у него спросила. Парень молча кивнул головой. Потом она подошла к пострадавшему, сидящему на диване и осмотрела его. Иван наблюдал за происходящим и уже сильно жалел, что так отреагировал на громкую музыку гостей. Ведь если у парней будут серьезные проблемы со здоровьем, то у него могут возникнуть проблемы с законом. Превышение пределов необходимой обороны, это как минимум, да и показания свидетелей явно не в его пользу.
Осмотрев парней, врач подошла к лейтенанту.
— У одного, похоже, сломана челюсть, у второго сотрясение мозга, возможно, сильное. Обоим требуется госпитализация, — коротко, по-военному, доложила она лейтенанту.
— Понял, — ответил тот, — можете забирать.
Женщина подошла к парням и спросила:
— Сами можете идти?
Сидящий на диване кивнул и довольно бодро поднялся. Тому парню, что сидел на полу, помогла подняться врач, и они медленно покинули комнату. Лейтенант осмотрел оставшихся и сказал Машке и соседке:
— Этих граждан я вынужден забрать в отделение. Сами видите, дело слишком серьезное. В отделении я составлю протокол, а вам придется завтра зайти и расписаться, как свидетелям. Все понятно?
Машка с соседкой кивнули и, попрощавшись с полицейским, вышли из комнаты. Лейтенант, оглядев девушек, Ивана и Виталика, сказал:
— А вы, граждане, как говорится, следуйте за мной, — и пошел на выход.
Ивана и компанию, на полицейском УАЗике, отвезли в отделение. Там Ивана поместили в камеру, наполовину заполненную бомжами, пьяными гражданами и прочим асоциальным элементом. Перед этим у него изъяли, под опись, содержимое карманов и документы. Куда определили компанию, с которой Иван приехал, ему было неизвестно. Он сидел на нарах, и от нечего делать, разглядывал разношерстных личностей, составляющих контингент “бомжатника”. При этом Ивана не покидало стойкое чувство дежа вю, что он уже где-то это видел, хоть и был в этом положении впервые. Его долго никуда не вызывали и наконец, полицейский, громыхнув ключами, выкрикнул:
— Кузнецов, на выход!
“- Блин, как во сне!” – подумал Иван, припомнив, что еще недавно, во сне, он уже это слышал.
Его провели в дежурное помещение, и хмурый старший лейтенант протянул ему листок бумаги и авторучку.
— Напишите объяснение о том, что произошло в квартире, и кто избил пострадавших. На стенде есть форма, по которой нужно писать. Все понятно? Вопросы есть? – устало спросил полицейский.
— Вопросов нет, — ответил Иван, которому хотелось поскорее отсюда уйти.
— Хорошо, присядьте за стол и пишите, — сказал старший лейтенант и уткнулся в бумаги, лежащие на столе.
Иван присел за столик и, поглядывая на стенд с формами заявлений и объяснений, написал свою версию того, что происходило в его квартире. Написав объяснительную, он встал из-за стола и сказал полицейскому:
— Написал.
Полицейский оторвался от бумаг и молча протянул руку. Иван подошел к нему и отдал листок. Лейтенант указал Ивану на стул и стал читать объяснительную записку. Иван присел на стул и в ожидании, пока полицейский читал бумагу, оглядывал дежурное помещение.
-“ Вот же повезло, — подумал он, — когда бы я еще побывал в полиции? Спасибо Виталику, помог, так сказать. Сегодня же его и Оксану, выгоню из квартиры. Пусть тетя Роза с дядей Петей обижаются, сколько хотят”.
Полицейский, прочитав объяснение Ивана, вздохнул и сказал:
— Пока можете быть свободны. Если возникнут вопросы, вас вызовут. Все понятно?
— Понятно, — ответил Иван.
— И еще. Поскольку пока неясно, что с потерпевшими и возможно, будет возбуждено уголовное дело, с вас берется подписка о невыезде. Распишитесь.
Иван пожал плечами, но делать было нечего, и он расписался в бумаге, которую к нему придвинул старший лейтенант.
— Дежурный, проводите гражданина Кузнецова! – сказал кому-то, за спиной Ивана, полицейский.
К Ивану, с коробкой, в которой лежали его вещи и документы, подошел сержант и сказал:
— Проверьте содержимое описи и распишитесь.
Иван забрал свои вещи с документами и расписался в какой-то бумаге, которую ему дал сержант.
— Можете быть свободны, — сказал сержант и добавил, ухмыльнувшись, — пока.
— До свидания, — сказал Иван, и пошел к двери, по пути поймав себя на мысли, что нужно было сказать не “До свидания”, а “Прощайте”.
— До скорого свидания, — улыбнулся ему в ответ сержант.
Иван вышел на улицу и достал из кармана телефон. Светало. На экране мобильника было 4 часа. Денег на такси у Ивана не было, и он пошел домой пешком. Через сорок минут он зашел в свою квартиру и решительно направился к комнате гостей. Подойдя к двери, он хотел ее открыть, но потом, все-таки постучал. Никто не ответил. Он открыл дверь и зашел, осмотрел комнату, в ней никого не было. Виталик с Оксаной, видимо, еще оставались в полиции, а может быть, уже освободились и решили заночевать в другом месте. Немного постояв в размышлении, Иван решил прилечь немного поспать, решив разобраться с гостями на свежую голову. Он пошел в свою комнату и, поставив будильник в телефоне на 12 часов дня и раздевшись, прилег на диван, накрывшись одеялом с головой.

13

Спал Иван плохо, ему снились какие-то кошмары, а потом приснилось, что он встречается на ринге с соперником и никак, как ни старается, не может выйти на дистанцию для удара. И этот противник лицом очень сильно напоминал Виталика. Потом соперников стало двое, потом трое и они его стали окружать и загонять в угол. Иван присмотрелся к этим двум присоединившимся к Виталику и растерялся: они, один в один были похожи на Виталика. Даже не похожи, — они и были Виталиками. Иван отбивался, как мог, от превосходящих его по численности, Виталиков, но все равно пропускал удары и проигрывал, чувствуя, что силы уже на исходе и они его скоро одолеют. А гонга, между тем, почему-то, все не было.
-“Почему нет гонга? — в отчаянии думал Иван во сне, — это же не по правилам! Их и так трое и я так долго не смогу выдержать! Почему судья не останавливает бой?”
Иван, упав на одно колено, взглянул на рефери и окончательно растерялся, потому что это тоже был Виталик. Собрав волю в кулак, он поднялся и снова бросился в бой, но силы были слишком неравными, а Виталики все норовили ударить его побольнее по ногам, ниже пояса и по затылку. И вот когда силы покинули Ивана, и он уже думал, что окончательно проиграл, раздался спасительный удар гонга, в последствие оказавший звоном будильника в телефоне. Иван сел на диване, чувствуя, как сильно колотится сердце в груди под действием приснившегося кошмара. В ожидании, пока организм приходит в себя, он оглядывался по сторонам и его взгляд упал на камеру, про которую он уже совсем забыл. Иван встал и, одевшись, присел за компьютерный стол. Возя мышкой по коврику, он стал просматривать файлы видеозаписей событий, которые происходили в его комнате, когда его не было дома. Вдруг ему показалось, что в комнате гостей тихо скрипнула дверь. Иван встал из-за стола и направился к ним в комнату. Подойдя к двери, он постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, вошел. Виталика в комнате не было, а на кровати лежала на животе полуобнаженная Оксана и, стыдливо прикрывая голую грудь рукой, с кем-то оживленно общалась, смотря в ноутбук. Увидев вошедшего Ивана, она закрыла ноутбук и натянула на себя одеяло.
-“Так вот какой фриланс у Оксаны, — подумал Иван, — голыми сиськами по вэбке светить! Молодцы, здОрово придумали!”
Иван стоял возле двери, глядя на Оксану, а та испуганно смотрела на него.
— Где Виталик? – спросил Иван.
— Я не знаю, — растерянно ответила Оксана, — сказал, что скоро подъедет.
— Понятно, — сказал Иван и вышел из комнаты.
Он прошел в свою комнату, оставив приоткрытой дверь, что бы не пропустить кузена и, снова присел за компьютер и стал дальше прокручивать видеофайлы. В это время в коридоре послышались быстрые шаги, промелькнула тень и хлопнула входная дверь. Видимо, Оксана неожиданно решила прервать сеанс фриланса. Иван файл за файлом просматривал видеозаписи, одновременно напряженно размышляя, как ему следует поступить с гостями. В видеозаписях сначала не было ничего интересного, в его комнату никто не заходил, но потом Иван увидел, как в помещение, осторожно заходит Виталик и, оглядываясь по сторонам, что-то ищет. Потом он подходит к столу и, открыв ящик, в котором Иван хранил денежные сбережения, что-то из него берет и кладет в свой карман.
— Вот сучонок! – прошептал Иван, — теперь понятно, куда у меня пропадали деньги.
Иван посмотрел на дату видеозаписи и подумал, что это было во вторник, когда он ездил в Корпорацию на семинар. Между тем, на экране, Виталик, вместо того, что бы уйти из комнаты, зачем-то полез в платяной шкаф.
-“Интересно, — подумал Иван, — что ему там понадобилось?”
После того, как Виталик осторожно закрыл шкаф, он оглядел комнату и тихонько вышел из комнаты. Иван просмотрел записи до сегодняшнего дня, но незваных пришельцев в его комнате больше он не увидел. Снова поставив компьютер на запись, Иван подошел к шкафу и открыл дверцу.
-“ Что здесь искал Виталик? – подумал он, оглядывая висевшую в шкафе одежду, — вроде бы ничего ценного здесь быть не может. Или он не искал, а наоборот, хотел, что бы другие что-то здесь нашли?”
Иван стал проверять карманы пиджаков и курток и вдруг что-то нащупал. Он достал из кармана своей кожаной куртки два маленьких пакетика с каким-то белым порошком и стал их с недоумением рассматривать. Постепенно до него дошло, что это за порошок и зачем Виталик засунул его в куртку Ивана.
— Подставить меня захотел? Ах ты, паскуда! Ну, я тебе сделаю козью морду! – зло сказал Иван и направился в комнату гостей. Он вошел в комнату и огляделся по сторонам. Гардероба в ней не было, и поэтому вещи постояльцев были развешаны на стульях или лежали на кровати. Иван подошел к стулу, на котором висела мужская рубашка, и положил пакетики с порошком в нагрудный карман и застегнул на пуговку. Не успел он выйти из комнаты, как раздался звонок в дверь. Иван подошел к двери и открыл ее, В квартиру стремительно вошли два гражданина в полицейской форме, а за ними появились Виталик с Оксаной. Один из полицейских в форме капитана, достал из куртки удостоверение и раскрыл его перед лицом Ивана.
— ФСКН. Капитан Ларионов, предъявите ваши документы, — сказал он, и повернул голову в сторону двери, — понятые проходите сюда!
В прихожую зашли Машка-Рваные Коленки и соседка из квартиры напротив.
-“Давненько их не было”, — подумал Иван и пошел в комнату за паспортом. Следом за ним прошел второй полицейский в чине лейтенанта. Иван достал из ящика стола паспорт и протянул полицейскому. Тот заглянул в документ, затем положил его в свой карман и молча указал Ивану на дверь. Иван вышел в прихожую, где его ждали незваные гости. Лейтенант отдал паспорт Ивана Ларионову и тот, пролистав его, достал из папки, которую он держал в руках, листок, показал его понятым и сказал:
— Граждане, у меня в руках ордер на проведение обыска в квартире данного гражданина Кузнецова Ивана Сергеевича, на предмет наличия и незаконного хранения наркотических веществ, — произнеся этот монолог, полицейский повернулся к Ивану, — гражданин Кузнецов, вам предлагается добровольно выдать имеющиеся у вас наркотические вещества.
Полицейский замолчал, вопросительно глядя на Ивана. А тот, не спеша, оглядев ухмыляющегося Виталика и Оксану, ответил:
— У меня нет, и никогда не было никаких наркотических веществ.
Старший лейтенант, положил ордер и паспорт Ивана в папку и с удовлетворением сказал:
— Понятые, вы слышали, что данный гражданин Кузнецов отказался добровольно выдать наркотические вещества?
Машка с соседкой согласно кивнули.
— Гражданин Кузнецов, — сказал старший лейтенант, — пройдите в комнату. Понятые, вы тоже проходите.
Они прошли в комнату Ивана, а второй полицейский и Виталик с Оксаной, остались стоять в прихожей. Иван подошел к окну, поправил штору, закрыв ей вэб-камеру, и выглянул на улицу. Под окнами квартиры стоял белый микроавтобус “Форд” с синей полосой на бортах.
— Отойдите от окна! — приказал полицейский Ивану.
Иван отошел от окна и сел на диван.
-“Боится, что я выпрыгну, что ли? — подумал Иван, — не дождетесь. Я что, самоубийца, с пятого этажа прыгать”?
Полицейский, положив папку на стол, подошел к шкафу и открыл дверцу. Затем он стал перебирать висящие на вешалках вещи, пока не дошел до кожаной куртки.
— Подойдите сюда, — сказал он понятым, и обратился к напарнику, оставшемуся в коридоре, — Миша, давай камеру.
Машка с соседкой молча подошли к шкафу, а второй полицейский достал из кармана портативную видеокамеру и начал съемку.
-“Знает, где искать, молодец! Случайность? Не думаю, — усмехнулся Иван, — только вместо долгожданного приза на звание почетного лоха, сейчас будет небольшой сюрприз, и вот тогда мы посмотрим на твою физиономию”.
Капитан Ларионов, жестом фокусника, вытаскивающего из пустой шляпы кролика, сунул руку во внутренний карман куртки Ивана, висящей в гардеробе. Он молча пошарил в одном кармане, затем полез в другой, после чего стал лихорадочно ощупывать наружные карманы. Иван, сидя на диване, по достоинству оценил всю гамму чувств и эмоций представителя закона, которые, одно за другим озаряли его чело. Сначала на лице Ларионова была уверенная улыбка человека, который знает, что делает и в своих действиях нисколько не сомневается. Затем на его лице появилась гримаса удивления и непонимания, сменившаяся выражением разочарования, перешедшего в некоторую озабоченность с оттенком озлобленности.
-“Факир был пьян и фокус не удался, — констатировал про себя Иван, демонстративно зевнув, чем вызвал еще бОльшую озлобленность капитана, — а мимика, нужно признать, богатая”.
— Выключи камеру, — зло бросил напарнику полицейский и вышел в коридор, прикрыв за собой дверь. В коридоре он о чем-то, тихо, переговаривался с Виталиком, но слов Иван не разобрал. Затем Ларионов зашел в комнату и стал молча обшаривать висящие в гардеробе вещи. Иван хотел предложить ему свою помощь, но видя состояние полицейского, передумал, подумав, что тот воспримет это как издевательство и будет, в общем, где-то даже, прав. Так и ничего не найдя, с раскрасневшимся лицом, Ларионов отошел от гардероба и достав из кармана мобильник, снова вышел в коридор, прикрыв дверь. На этот раз он говорил громче и Иван расслышал, что полицейский звонил какому-то Сергею и говорил, что возникли проблемы и потребуется собака и что он точно уверен, что наркота в квартире есть. Судя по тому, что кинолог с собакой появились через несколько минут, можно было предположить, что они находились в микроавтобусе, припаркованном под окнами квартиры. Полицейский, с лохматой собачкой непонятной породы на поводке, зашли в комнату, за ними вошел Ларионов и его напарник.
— Серый, поищи сначала в гардеробе, — обратился Капитан к кинологу, — я уверен, что дурь где-то здесь.
Кинолог кивнул и, подведя собаку к гардеробу, негромко сказал:
— Муха, ищи!
Собачка вскочила внутрь гардероба и начала его обнюхивать, после чего выскочила из него и уселась, глядя преданными глазами на своего хозяина. Тот в свою очередь посмотрел на капитана.
-Дальше искать? – спросил кинолог.
— Да, — вздохнув, ответил капитан, — осмотрите комнату.
Кинолог с собачкой стали обнюхивать комнату и когда та дошла до сидящего на диване Ивана, дважды пролаяла. Капитан расцвел прямо на глазах и, с улыбкой рыбака, подсекшего крупную рыбину, указал на Ивана напарнику:
— Обыскать!
Молчаливый лейтенант подошел к сидящему на диване Ивану и негромко скомандовал:
— Встать! Руки в стороны!
Иван подчинился и про себя похвалил собакена:
-‘Умная собачонка, унюхала, что я наркотики в руках держал”.
На Иване был спортивный костюм, который полицейский “обшманал” несколько раз, но ничего не нашел и вопросительно посмотрел на капитана.
— Может его на горшок посадить? – спросил лейтенант.
Ларионов не ответил и, нахмурившись, подошел к Ивану.
— Что у вас с лицом, Кузнецов? — спросил он.
— Пустяки, — улыбнулся Иван, — бандитская пуля.
Было заметно, что Ларионову не нравилось поведение Ивана, вероятно у него произошел разрыв шаблона, ведь обычно наркодилеры себя так нагло не ведут, отчетливо понимая, что над ними дамокловым мечом висит немалый тюремный срок. Он повернулся к кинологу:
— Осмотрите всю квартиру.
— Понял, — ответил кинолог, отстегнул собачку с поводка и приказал ей:
— Муха, ищи!
Собачка стала принюхиваться к запахам пола и устремилась прочь из помещения. Выбежав в коридор, она недолго поводила мохнатой мордочкой по сторонам, тявкнула на Виталика и устремилась в комнату гостей. Ларионов, молча указал рукой понятым, напарнику и Ивану, что бы они следовали за ней. Забежав в комнату, собачка быстро обежала помещение, села возле стула, на котором висела рубашка Виталика и два раза пролаяла, оглянувшись на хозяина. Тот подошел к собачке, дал ей какую-то вкусняшку, потрепал по холке и сказал:
— Молодец, Муха!
Ларионов оглянулся на полицейского с камерой и спросил:
— Миша, ты снимаешь?
Тот молча кивнул, не отрываясь от процесса съемки. Капитан так, чтобы его действия были хорошо видны оператору, подошел к стулу и, пошарив в карманах рубашки, достал из одного пакетики с белым порошком. Достав пакетики, он поднес их поближе к камере и сказал:
— В кармане рубашки обнаружены два пакета с порошком белого цвета.
Он показал пакетики понятым и спросил Ивана:
— Это ваша рубашка?
— Нет, не моя, — спокойно ответил Иван.
— Не ваша? А чья же это рубашка? – спросил несколько озадаченный капитан.
— Его, — коротко сказал Иван, кивнув на бледного Виталика, заглядывающего в дверь комнаты.
— Зайдите в комнату! – обратился к Виталику капитан.
Бледный Виталик зашел в комнату и подошел к Ларионову.
— Это ваша рубашка? – спросил его капитан.
— Моя, — ответил Виталик тихим голосом и без своей обычной ухмылки. Видимо то, что сейчас происходило в комнате, совсем не входило в его планы и как в таких случаях говорят в плохих американских фильмах: “Что-то пошло не так”.
— А что это за порошок и как он оказался в вашей рубашке? – спросил Ларионов, для которого появление этих пакетов в рубахе Виталика, очевидно, тоже было неожиданностью.
— Я не знаю, — растерянно ответил Виталик, оглянувшись на Ивана, стоявшего со скучающим видом, — я его туда не клал… То есть, я не знаю, что это за порошок и как он туда попал.
— И у вас нет предположений, как он мог оказаться в вашей рубашке? – спросил его капитан.
— Я не знаю, — снова сказал Виталик, — наверное, подбросили.
— А кто его мог вам подбросить? – спросил Виталика Ларионов.
— Я не знаю, — ответил Виталик, взглянув на Ивана, — меня не было в квартире.
— Хорошо, — сказал капитан и, обратившись к напарнику, сказал:
— Наручники надень.
Лейтенант, как будто ждал этой команды, и через пару секунд “браслеты” защелкнулись на руках Виталика. Тот, видимо, никак не ожидал такого финала, у него подкосились ноги и он, буквально, рухнул на диван. Ларионов, мельком взглянув на Виталика, обратился к понятым:
— Граждане понятые, я сейчас заполню данный протокол об изъятии вещества, которое мы отправим на анализ в лабораторию, а от вас требуется подтвердить, что изъятие запрещенного наркотического вещества происходило в рамках закона. Все понятно?
Машка с соседкой переглянулись и согласно закивали головами.
— А вы, гражданин Кузнецов, пройдите в соседнюю комнату и напишите объяснение по поводу того, что произошло в вашей квартире, — сказал Ивану капитан и вынул из своей папки несколько листов бумаги, — Миша, проводи его в другую комнату.
Иван прошел в свою комнату и присев за компьютерный стол, положил перед собой листы бумаги, которые ему дал капитан. Лейтенант, который его сопровождал, присел на диван и, достав из кармана сигареты, закурил.
-“Мог бы спросить разрешения”, — подумал Иван, а вслух спросил:
— На кого писать?
— Начальнику ФСКН ГУВД Москвы, — нехотя ответил молчаливый лейтенант и с удовольствием затянулся сигаретой.
Иван писал объяснение и думал:
-“А что было бы, если бы я не поставил камеру и не узнал о том, что Виталик мне подбросил наркоту? Наверное, я сейчас бы, вместо Виталика, сидел в наручниках и смотрел, как Ларионов составляет протокол? А потом бы отъехал в камеру, ожидать суд, а после суда присел бы лет на восемь, или на десять? И зачем Виталик это сделал? Может затем, что бы получить квартиру, когда меня закроют? Наверное, так оно и есть, а иначе, для чего тогда это все ему было нужно? Не потому ли, он тогда сказал, что еще посмотрим, кто здесь будет людьми второго сорта? Ну, если это действительно так, то ему Виталика совсем не жалко, как говорится – не рой другому яму, сам в нее попадешь”!
Иван написал объяснительную и протянул ее полицейскому. Тот взял листы бумаги, стряхнул пепел в цветочный горшок и пошел в комнату к Ларионову, приказав Ивану:
— Из комнаты не выходить!
Дверь лейтенант оставил открытой. Через некоторое время Иван увидел, что мимо его комнаты на выход прошли Машка с соседкой, а за ними Виталик в наручниках, в сопровождении молчаливого лейтенанта. Затем в его комнату зашел Ларионов и подошел к столу, за которым сидел Иван.
— А ты ловкий парень, — сказал он, — здОрово нас провел. Но я все равно тебя, рано или поздно, поймаю.
— Я не понимаю, о чем вы говорите, — ответил Иван, — я законопослушный гражданин и если у вас есть какие-то доказательства, то предъявите.
— Все ты понимаешь, — прищурившись, сказал капитан, доставая из папки лист бумаги кладя его перед Иваном, — а за свою ловкость ты награждаешься бесплатной подпиской о невыезде. И то, что ты пока останешься на свободе, это не твоя заслуга, а наша недоработка, которая будет однозначно и очень скоро исправлена.
Иван промолчал, решив больше не троллить капитана, и расписался в бумаге, которую Ларионов потом убрал обратно в папку. Затем капитан достал еще один листок.
— А это повестка на завтра в управление на очную ставку с гражданином Отрышко Виталием Петровичем, — сказал Ларионов, — адрес там указан. Вопросы есть?
— Паспорт верните, — ответил Иван, которому уже изрядно надоел этот цирк с дрессированными собачками и неумелыми фокусниками.
Ларионов достал из папки паспорт Ивана, бросил его на стол, развернулся к двери и, по-английски, не прощаясь, ушел. Иван остался сидеть за столом, глядя на повестку, лежащую перед ним. У него было такое чувство, что все события, которые происходят с ним в последнее время, это просто какой-то невообразимый сюр и треш.
-“Что со мной происходит? — думал Иван, — что я делаю не так? Вроде бы не нарушал никаких законов, а за пару-тройку дней уже несколько конфликтов с представителями правоохранительных органов и вторая подписка о невыезде. Надо что-то в своей жизни менять. Причем срочно. Но что? Для начала, пожалуй, нужно выселить из квартиры Виталика с Оксаной. Да и курить надо бросать”.
Иван встал из-за стола и пошел в комнату гостей. Подойдя к двери, он постучал и открыл дверь. Оксаны в комнате не было. Иван прошел в свою комнату, переоделся и обновил тон на “бланше”, решив, что не стОит сидеть сегодня дома, лучше, наверное, немного развеяться и поехать в Корпорацию. Затем он открыл ящик письменного стола и, покопавшись в нем, достал ключ от дверного замка. Квартира, которую подарили ему родители, раньше принадлежала деду с бабулей и на ее входной двери были два замка. Один замок обычный – английский, а второй какой-то хитрый, как дед говорил: “Японский”. Иван обычно пользовался одним замком, английским, а сейчас решил закрыть квартиру и на “японский”, от которого ключа у Виталика и Оксаны не было. Он вполне справедливо опасался, что в его отсутствие они могут сотворить еще какую-нибудь пакость или просто обворовать квартиру. Теперь он от них мог ожидать чего угодно, последний случай его в этом очень сильно убедил. Иван запер квартиру на оба замка и поехал в Корпорацию.