Глава 1 (Глава 2)

На дворе стоял февраль. 28 число 2008 года – Зима. Никто не ведал ничего плохого, так как все люди рассчитывали, что недалёк день расцвета России, искренне веря в эти мечты каждый день.
Переживая в своих обыденных реалиях привычный день сурка, люди мучились от этой обыденности: всё одинаково, никто ничего нового не начинает, все ходят в одни и те же места и ничего нового не видят. Сидя у компьютеров и рабочих мест – это кошмар одного дня любого обывателя и никуда из него не убежать.
Что только люди не придумывали в попытках бегства: Ад, Рай, Космические цивилизации, драконов, рыцарей, приведения, но никто не видел в этом дне сурка оживающее настоящее – никому уже от тошноты от того дела не было.
Ольга точно также страдала от обыденного: деревья одинаковые настолько. Что уже тошно замечать их жизнь и красоту! Тошнит, тошнит, тошнит! Надоело всё! Надоело, надоело!
Все эти чувства женщина не проявляла вообще внешне: на её лице была гробовая тишина, с которой она, словно на костёр, шла опять на работу делать кучу незавершённых дорогих проектов сайтов для разных предприятий.
— Приветики всем, — с широкой американской улыбкой сказала молодая и модная женщина, веющая своими красотами так ярко, что можно было ослепнуть.
— Привет, Оля, — воскликнули разными словами её коллеги, словно приглашая на каторгу лёгкого однообразия в этой обыденности.
«Это я <>, скинь мне в чате макеты для проекта» — писала она маркетологу.
Работая, как обычно, она постоянно смотрелась в зеркала, а, когда уставала от рутины, отвлекалась на свои фотографии в своём любимом Смартфоне HONOR 30 Pro+ 8/256GB (Примечание автора: учитывая состояние рынка мобильных телефонов их всё равно больше от этого не станут покупать, так что молю, не считайте рекламой или PR. Просто хочется привести использование реальных вещей в истории и всё, отразив уровень их престижа). Ольга хоть и имела дорогой смартфон известной марки, но совершенно не умела полностью использовать его функционал – только фото, сообщения, звонки и иногда видео. Смотря на себя в зеркалах и аппаратах, Ольга получала этетическое удовольствие, наслаждаясь фактом: «на сколько я красивая». По существу – это есть вообще в любой женщине, но у Ольги её внешность была опорой. Неизвестно, что бы она сделала, стань она менее красивой, чем в эти дни зимы февраля 2008 года.
Черты характера у Ольги были разными в зависимости от обстоятельств, но она не всегда их видела в полноте происходящего: она не могла принять многие отрицательные черты людей, включая плохую внешность и бедность. Как и все люди России, Ольга бежала от реальности в свой престиж и успешность, надеясь, что в её маленькой жизни этого большого мира с ней не произойдёт ничего плохого никогда, никогда.
Так и проходил рабочий день сурка пока что незамужней женщины: одинаковые алгоритмы, коды и похожие друг на друга рисунки для социальных жмотов – это всё. Что она видела в своей жизнь в этой рутине. Компьютеры, работа, дом, порой случайный секс – всё, что было. Иногда это напоминало ей подобие некоего Ада.
Она искренне мечтала развеять эту скуку рождением детей и сексом с любимым человеком – это всё, что она настойчиво желала в своей жизни. Но всё это никак не приходило к ней и изо дня в день одиночество и работа провожали её до конца весны 2008 года.
Ольга не видела вокруг ничего и даже уже не читала новости – она пребывала в состоянии некоего забвения, только бы сбежать от всего этого в глубину своего существа и отключиться.
Ольга не замечала множественные потоки мелкого предательства человека человеком вокруг, даже в собственной организации – всё в её глазах было справедливо. Однако это всё, что наполняло ощущаемые женщиной дни – ни событий, ни интриг, ни обстоятельств – пустота. Словно вкруг неё, кроме неё нету вообще ничего.
Такое проклятье жизни Ольги только и создавало ей разнообразие жить до одного прекрасного дня, наполнившего её жизнь неким новым смыслом: она увидела его во сне, проснувшись очень возбуждённой. По телу пошёл приятный адреналин, что наполнял женщину радостью и жизнью, проявляя новые мечты о будущем. Ольга строила разные планы и рисовала множество картин разных обстоятельств – всё благодаря этому сну.
Время шло, и мужчина всё чаще и чаще ей снился, как будто к ней приближаясь ближе и ближе – обстоятельства её снов были разными, но всегда она его находила в искажённых лабиринтах. В ней расцветала любовь.
Ольга не знала: существует ли этот прекрасный мужчина из её снов или он просто плод её фантазии, но это не мешало ей мечтать его найти в реальности. Она перелазила много сайтов знакомств, постоянно гуляла, ища его среди прохожих Петербурга, но нигде его не находила, укутываясь в печали своего сокровения. Это длилось всегда до момента очередного сна с его участием, где она один раз с ним даже смогла переспать.
Изо дня в день Ольга становилась красивее – что-то броское и агрессивное покидало её, оставляя лишь ласку и природную женскую нежность. Она, гуляя среди скудных мятежей и разбитых тяжестью обыденных проблем человеческих сердец всё продолжала искать того, кого любит.
Наступил июль 2008 года. Ольга переехала в Москву в связи с переводом на работе. В жизни пошло разнообразие из её мечтаний: Кремль, Федеральная верхушка, отражение власти державы здесь. Сила, сила, мощь. Какая мощь здесь! Атмосфера Москвы в сердце женщины отличалась от лирических настроений Петербурга – здесь власть, здесь сила и дисциплина.
Она как раз шла с работы и вдруг обомлела: шёл кто-то со знакомыми ей чёрными распущенными волосами – такой стройный и женственный, но мужчина. Мужчина же он? Ей же не показалось? Да, раз большой такой и мышцы сильные – мужчина точно. На кого же он похож? Надо убедиться. Ольге уже было наплевать на его реакцию: только бы догнать его и убедиться. Она подбежала и схватила его за плечо со спины – он вздрогнул.
— Что вам нужно? – спросил мужчина из её сна.
Ольга оцепенела от неожиданности, но быстро нашлась:
— Простите. Можно мне с вами познакомиться? – сказала женщина в трепете. Она это посчитала чуть ли не подарком, посланным ей с самого неба.
— Извините, мне до лирики, — сказал холодно молодой человек и отправился даже вести исследования, о которых Ольга ещё не знала.
— Возьмите мою личную визитку! – догнала она его, — тут адрес есть. Если вам нужна будет помощь в разработки web-приложений и сайтов, я сделаю для вас бесплатно. Обещаю.
Мужчина подумал и взял, сказав: «благодарю». После он просто пошёл дальше, чтобы делать свою работу, словно виляя волосами, заплетёнными в хвост.
Ольга до сих пор смотрела в след и мечтала: аристократические русские черты, голубые глаза, бледная кожа, чисто выбрит, а духи какие! Хоть полюбоваться… Хоть полюбоваться на него!
Придя домой, Ольга осознала, что надежды быть с ним у неё больше нет – мукам сердца женщины не было конца. Сердце тянуло к нему, а ему она и не нужна. Её очень сильно тяготило осознание одиночества и хотелось отвлечься на какую-нибудь ерунду, но, увы – ничего не радовало. Куда ей деть свою природную нежность? Кому отдать свою искреннюю любовь, если мужчине, что так ей понравился она не нужна? Никакой случайный секс несравним: здесь прямо был тот, ради кого она жила. Так близко… Так близко и, всё равно, что нет его вообще.
Эти приступы мучений начали циркулировать в это же время в ней, как кровь циркулирует по венам: она пересиливала это по утрам, но ночью боль её не оставляла. К концу осени Ольга, хоть и ходила на работу, но желание жить её жестоко покидало. Эти две недели осени она была подобна живому мертвецу в безразличии: глаза потухли, не было желаний и не было интереса к чему-либо вообще. Женщина жила на автомате матушки-природы, продолжая всё исполнять по указаниям. Надолго ли её хватит в этой борьбе с самой собой?
На следующий день было пасмурно, а беседа с возлюбленным всё кружилась в её воспоминаниях. Этот пасмурный рабочий день, словно олицетворял её душу: настолько совпадало настроение. Грязь московских тротуаров, запах грязи в воздухе и нищие, что встречались с мольбой им помочь – всё навевало тоску и брезгливость к обстоятельствам. Как комфортно было в безразличии…
Отпахав очередные каторжные и однообразные дела на работе, она шла домой, чувствуя себя хомячком в скучном колесе, которое нельзя — по закону — даже покрутить в другую сторону. Президента в этот момент женщина представила продавцом хомячков, а его наёмников – элитными мышами с ошейниками. Она была далека от реальности, но тоже имела об иерархии общества определённые представления – это уже вызвало ужас в сердце одинокой женщины. Как ей одной выживать в этом жестоком мире? Её никто не любит… Она никому не нужна… Может умереть?
Ольга не выдержала и достала быстро свой любимый смартфон, чтобы быстрее остановиться. Она просто ввела наобум: «Новости США» и начала читать.
Согласно новостям, в США внедрены две государственные программы для регулирования рынка сигарет: каждая базируется на двух потоках налоговых платежей – для народа и для производителей. «Правильно, — подумала Ольга, — пусть меньше курят. Нам тоже такое надо» — она не знала, на сколько в этот момент она читает пророческие вещи русского будущего 2020… Так многие аналитики и делают прогнозы: смотрите реформацию Америки и сразу прикидываете, когда наши для себя начнут делать тоже самое – начнут полюбому, если у реформы отрицательные последствия в потенциале её осуществления и она связана с налогообложением. Если же реформа требует финансы – могут не делать… Экономят. Понимаем…
Ольга бежала от мучений куда угодно в эти дни: работала на износ, читала новости, активно комментировала на форумах полит-социальные исследования и просто много ела приятной еды. Что угодно, только бы отпустить возлюбленного из сердца побыстрее.
В этот день она по-настоящему начала мечтать о самоубийстве, когда начальник на неё накричал: «Тупая, глупая женщина. Иди детей рожай, а не сайты корректируй.» Это был для неё очень тяжёлый психологический удар осознания факта не выживания женщины в мире самостоятельно. Прямо в голове, словно укоренился цикл обиды с правилом: «если ты не рожаешь, то ты не имеешь права на жизнь в этом обществе». Сердце бедной девушки в этот день потерпело сильный крах в немом внешнем безразличии – только паранджу надеть оставалось.
Ольга шла домой пошатываясь, но добраться всё-таки смогла на метро. Радости не было вообще – только какая-то пустота её глодала, и она почти ничего в этом состоянии не соображала. Девушка уснула в глубокой печали.
Раздался звонок в дверь. Потом стук. Потом пошли пинки. Она стала и открыла дверь, откуда на неё упал тот самый вожделенный брюнет, раненный в левый бок вражеской пулей. Естественно, Ольга встрепенулась и начала оказывать ему первую помощь, готовая вызывать скорую. Он остановил её:
— Не смей, мне конец, если ты так поступишь.
— Ты же умрёшь! – повысила девушка голос, — надо немедленно вызывать врачей.
— Я не умру, — сказал он, — меня убьют, если ты их вызовешь. Мой наниматель им просто заплатит, и они меня сдадут – как ты понять не можешь, дура…
— Подожди секунду, — сказала Ольга с широко открытыми глазами, — а тебя как хоть зовут? Где ты работаешь? Я же о тебе и не знаю ничего…
— Я скажу, — ответил молодой мужчина, — Я Дмитрий. Работал исследователем по частному найму известного состоятельного человека.
— А на кого? – спросила Ольга.
— Не поверишь, — сказал Дима с сожалениями, — на Сулеймана Керимова.
— Правда, что ли? – спросила Ольга ещё раз, — На Керимова? Это который из золотых господ?
— Да, — ответил Дима, — и я не просто так именно к тебе пришёл. Понимаешь, я сделал важное открытие, меняющее все представления людей о физике мира и психологии их мышления. Предоставил Керимову отчёт о работе команды, и он принял ужасное решение в вопросе использования наших результатов. У меня не было выбора: я украл все данные, удалил всю информацию об исследованиях и сбежал. В меня стреляли при преследовании, намеренно стараясь не убить. Я знаю, что это похоже на идиотизм…
— Ты прав, — сказала Ольга, — в нашей стране правда, что ли могут что-то новое открыть?
— Ну перестань, — сказал Дима, — это шутка актуальная, но она не уместна сейчас, понимаешь? Ты хочешь, чтобы у правительства был контроль над глубинами твоего подсознания, включая все богатые круги нашей нации? Хочешь послушной марионеточкой быть у них?
— А что, это возможно? – спросила Ольга.
— Было нет, — сказал Дима, — из-за нас, дебилов, да.
— Погоди, погоди… — впала Ольга в ступор, — а вы вообще там что изучали?
— Ты присядь, — глумился учёный, — мы исследовали проявление ультразвуковых волн в нервных условных и безусловных реакциях людей. Это было бы ерундой, даже при том, что ультразвуком действительно возможно влиять на наши мысли, так как им бы пришлось искать концентрацию такой звуковой волны для сильного массового эффекта. Я всё испоганил… Надо было остановиться и это просто отдать, как мне коллеги говорили…
— Да меня уже это пугает, — сказала Ольга, — а что всё ещё хуже?
— Увы, да, — отрезал Дима, — я открыл здесь закон цепной реакции звуковой волны, при учёте привязки к ней информационного содержания. Понимаешь – мы все давно этим пользуемся. Что у тебя в руке?
— У меня? – спросила Ольга, — А! Телефон, а что?
— Правильно мыслишь, — сказал Дима, — ты понимаешь содержание разговора по звуку?
— Естественно, — сказала Ольга, — а что?
— А то, — сказал Дима, — что это явление справедливо и для ультразвуковых волн, а то и тоньше типов излучений, понимаешь? Он по моей просьбе, когда я открыл это, заказал сборку упрощённого коллайдера для экспериментов. И знаешь, что?
— Что? – спросила Ольга.
— Здесь целый спектр способов твою голову заполнять открывается, — сказал Дима, — он привозил былых убийц, которым заплатил достаточно много, и мы на них опыты ставили. Знаешь, что с ними было?
— Что? – спросила Ольга, на самом деле начиная бояться.
— Мы их выпустили на лужайку и запустили излучение в рассчитанную точку направления, чтобы оно в потоке проявилось неподалёку от них и их этим не убило. Координаты рассчитываются только методом практической навигации – просто так угадать проявление полного искажения волны от потока частиц коллайдера нельзя, понимаешь? – Когда Ольга кивнула, Дима продолжил, — эффект был выше, чем от опытов программирования их сознания ультразвуком. Мы подключили специальные квантовые компьютеры и задали информационное содержание на смерть. Они все умерли или от сердечных приступов, или просто задохнулись. Только один жив остался, но так и пытался себе сам шею свернуть. То есть они вообще приказу не могли сопротивляться.
— Это бред, — сказала Ольга испуганно, — этого быть не может! Как это возможно?
— Поняла, что всё серьёзно? – спросил Дима, — или ты всё ещё считаешь, что это шутка и всё будет ок?
— Так… — Ольга была вообще в трансе, — так нельзя допустить, чтобы он это себе вернул…
— Ну хоть что-то ты поняла правильно, — сказал Дима, — молодец. Даже если я сдохну в скорую не звони. Все данные о технологии и настройках чтобы сожгла, если меня не станет. Обязательно!
— Хорошо… — пообещала Ольга, — может сейчас сжечь?
— Сейчас не требуется, — сказал Дима, — мне эти данные пока нужны, чтобы сделать этому скоту подарок на память немного позже. Собирайся, мы отсюда кое-куда полетим завтра. Пока можешь расслабиться.
— А он сам не сможет теперь настройки подобрать? – спросила Ольга.
— Даже в ЦЕРНе ещё не умеют это, как и не знают этот метод эксплуатации, — сказал Дима, — они его машиной времени считают из фантастики. Они вообще не представляют, что конец света им легко устроить человечеству недолго.
— Это хорошо, — сказала девушка, — а то они бы тоже неясно, что сделали бы…
— Бывший сотрудник ЦЕРН, который завтра сюда приедет, тоже знает об этом, — сказал Дима, — я с ним давно дружу. Он нас заберёт из страны пока, чтобы просто эти данные не достались никому вообще.
— За ним тоже охотятся? – спросила Ольга.
— Пока нет, — сказал Дима, — видишь ли, он сам ушёл из ЦЕРН в конце своих исследований, которые даже публиковать не стал в отчётах. Ты даже не представляешь, как я устал от всего этого!
Ещё долго Ольга и Дима обсуждали дальнейших план своих действий, радуясь в душах, то пока люди не умеют использовать коллайдер. (Примечание автора: До! Я решила устроить конец света! (Надеюсь, поняли вы, что я шучу… Даже если это возможно, тут как настройки сделать не написано.))
Нанятые Керимовым люди были ограничены в действиях, несмотря на всё его богатство. Они не знали, где им теперь искать Дмитрия: будь у них полномочия обыскать все квартиры Москвы… Но Керимов не мог рассказать правительству такой куш: он дал им указание искать на улицах, так как всё равно вылезет.
Ольга и Дима ощущали это преследование, но все их обсуждения ни к чему не привели. Они даже догадок не имели как встретиться с человеком, когда-то работавшим в ЦЕРН, на помощь которого так рассчитывали. Ситуация напоминала банку с одним выходом, который закрыли грудью люди Керимова, что искали их на улице.
Эти события вызвали сумасшествие одной девочки четырнадцати лет. Девочка всю жизнь была абсолютно здоровой, мечтая о необычных приключениях и не более: родители в раннем детстве жутко её любили, училась она на отлично и активно занималась бегом и лёгкой атлетикой. Жила девочка в Петербурге и звали её Анастасия Панина Аркадьевна. В этот день была суббота и лето ещё не закончилось, 2008 год. Она шла мимо церкви с разноцветными куполами, засмотревшись. Вдруг она почувствовала, что не может сама двигаться: словно кто-то управляет её телом вопреки её воле. Она упала на улице и завизжала в истерике от страха. Люди вызвали скорую помощь и, после того, как врачи ввели ей успокоительное, она попала в психиатрическую больницу, где она себя помнила каждый миг: страх ощущения потери собственной воли не давал ей забыться даже с помощью препаратов. Девочка ещё не могла понять, что именно с ней происходит… Она лишь видела лицо человека, что ею управляет: мужчина в костюме, очках, похожий на отличника, как и она. Анастасия не знала даже кто это такой и почему он улыбается ей ртом, полным золотых зубов…
Много страдающих было в этом учреждении и у всех дорога жизни была безнадёжно закрыта навсегда: их только мучила надежда на то, что когда-нибудь они будут приняты обществом. Анастасия никого из них не видела: она об этом не думала, потому что образ её хозяина пугал девочку сильнее всего остального.
В тоже самое время, словно герои глубокого сна разума этой девочки, Ольга и Дима отправились на метро к Красной площади, надеясь спрятаться в гостинице, что располагалась недалеко. Вдобавок они решили отправиться именно туда, так как там часто бывают журналисты и прочие важные свидетели: там никто их не тронет.
Пока они ехали в метро, у них завязался разговор о сигаретах. Дмитрий спросил:
— Ты куришь?
— Нет, — ответила Ольга, — я вообще плохих вещей в жизни маловато делаю.
— А ты знаешь, что в США на каждой пачке печатают предупреждение о вреде курения здоровью человека? – спросил Дима.
— Да, я что-то такое читала в сети, — сказала Ольга, — у нас тоже так скоро будет, раз так в США.
Они вместе рассмеялись, понимая одну и туже тенденцию мышления российский законодателей.
— Значит ты в курсе причины тирании наших людей государством? – смеялся Дима, — за США просто повторяют. Никакой оригинальности в решениях.
— Слушай, — острила девушка, — это значит, что если кризис начался сейчас в США, то у нас тоже сделают?
Дима схватился за живот и был краток:
— Да.
— А почему? – спросила Ольга.
— Понимаешь, — стал объяснять Дима, — есть два типа реакции людей на чужую ошибку: тоже также сделать или научиться на чужой ошибки, начав поиски решения. У нас государство считает учёных тупыми, следовательно, у них нет выбора: они лучше последуют в пропасть за Америкой, понимаешь? Ха-ха-ха… Сознательно и принципиально.
— А чего в этом смешного? – спросила Ольга.
— Оль, это только учёный поймёт, — сказал Дима, — особенно если им предлагал приобрести свой патент.
— Ну объясни мне тоже, — настояла девушка.
— Ладно, время есть, — сказал Дима, — смотри. Есть сложившийся канон их отношения к учёным: они все теоретики и ничего о жизни не знают. В ситуации с анализом опыта США им остаётся с ними только согласиться и начать реализацию некоторых патентов НИР, либо самим начать мыслить в том же самом направлении. Без использования научного подхода у нет даже способа найти новые пути развития страны. Здесь смешон их детский принцип: выбрать прямо осуществление такой же ошибки, как и Америка, при том сознательно, чем начать в чём-то соглашаться с учёными России.
— А что? Типичные мужчины, — сказала Ольга, — любой мужчина так принципиально делает. Если надо с мамой согласиться не прыгать через бордюр, они всегда решаются прыгнуть… Свершено естественная реакция.
— Хорошо, что ты смогла это понять, — сказал Дима довольно.
— А ты уверен, то они не решатся нам что-нибудь сделать в этом районе города? – уточняла Ольга план Дмитрия.
— Да, я уверен, — сказал Дмитрий, — если люди Керимова что-то предпримут в нашем отношении – будет слишком много свидетелей, так как там всегда людно. Пока нам с тобой нужно оставаться именно в таких местах и районах.
— Да, логично, — сказала Ольга, — мы на месте. Выходить надо.
Молодой мужчина и женщина вместе вышли и отправились пешком к заветной гостинице, где Дима зарезервировал номера по телефону. Оба шли молча и были погружены в свои мысли, на естественном автомате делая шаг за шагом. Люди часто в эти моменты бегут от обыденного в глубину своих мыслей и душ: это маленькая сокровенная тайная каждого человечка каждого города России. Каждый человек в толпе прохожих, что встречались Ольге с Дмитрием был в точно таком же состоянии: где только мысли людей не летали в этот момент! Кто-то, мечтая, что он президент, составлял компанию настоящему президенту, словно олицетворяя его востребованность по факту реалиев; кто-то, мечтая о других мирах, так и летал по космическим просторам, словно герой мифа о Бога космосе; кто-то от скуки представлял себя богатым и знаменитым, прикоснувшись своими мыслями к состоянию каждого богача Земли – велики просторы человеческой фантазии, но как мала наша выдержка остаться там, где мы есть…
Однако среди всех этих людей был тот, кто это замечал: он видел всё, что требовалось видеть этому миру от него. Он не был обычным человеком, но никому не рассказывал о том, кто он есть. Его силы было достаточно даже для того, чтобы деревянная тумба перед ним моментально сгнила и распалась: он делал это, словно поднимал руку. Концентрировался на объекте и, как бы, давал ему глубокую атомарную команду: мир случался его просьбу и уничтожал в себе объект. От природы он был платиновым блондином с голубыми глазами и, после того, как вернулся с армии 2 года назад, больше не стриг свои волосы: там он случайно своим небольшим умением убил сослуживца, но все решили, что у парня просто был сифилис. Никто не задумался там о факте, что при сифилисе гниение тела человека происходит медленнее… Люди часто не задумываются об очевидностях.
Он вышел на улицу и остановился рядом с гостиницей на красной площади. Как можно до сих пор использовать это уважаемое и старое здание, а купить столь дешёвую краску каркаса. Дело не в том, что краска плохо смотрелась, а в том, что он отлично различал в мельчайших подробностях молекулярные составы реальных веществ и объектов, так как ощущал атомарные колебания церебральными центрами. Скука… Как же его истязала эта глубокая реальная скука… Для него сейчас не было других проблем, кроме истязающей его скуки от спокойной обыденности общества.
Тут мимо него пронеслась Ольга, а за ней задыхался Дмитрий. Оба спешно шли в гостиницу, где их уже ждали, но не люди Керимова, а просто сотрудники гостиницы.
Родители Анастасии приехали навестить дочь и убедиться в её невменяемости. Естественно, учреждение в посетительской выглядело очень миролюбиво, что не сказать о внутреннем и эмоциональном содержании в глубинах цитадели конца рассудка, которую боится вся Российская Федерация: для любого там оказаться конец. При том не важно, как пациент или как посетитель. Всё. Ты об этом обществе в любом случае слишком много узнал…
Девочка смотрела на родителей только виноватыми глазами, что были настолько пропитаны этой виной, будто шторм раскаяния проник в их сердце. Можно было даже предположить, то девочка тысячи людей перед этим убила, чтобы настолько сильно чувствовать себя виноватой. В своих мыслях перед родителями она была страшным монстром и предателем: она теперь для них обуза, которой закрыты все дороги в обществе. Что она прекрасно понимала просто из-за того, что вообще интеллектуально была одарена по своей природе. Её мучила вина за то, что она заболела неизлечимой болезнью: все будут видеть в ней паразитку и нахлебницу, что просто сидит раком на шее здорового общества. Хорошо, что девочка не знала всех потенциальных мнений людей о себе! Она бы совершила суицид, узнав об этом.
Любой сумасшедший по существу сходит с ума из-за отсутствия социального эгоизма, так как человек эгоистичный не будет даже пытаться другого понять и его интеллект за рамки этого эгоизма никогда не выйдет, в отличии от таких, как Анастасия. Вместе с такими детьми, что один раз проявили слабость и оступились, умирало в каждом всё светлое и сокровенное любому человеку, потому что люди уже относились друг к другу, как к потенциальному биологическому конкуренту в вопросе войны за ассигнации. Никого больше ничего не волновало, потому что просто заработать на еду мало! Нужен престиж! Нужно покорить всех своей красотой и силой! Чтобы уважали и не вякали вообще! Чтобы боялись, боялись! Кого вообще волнуют слабаки? Медленная смерть от любых обстоятельств – просто их социальная участь. Только мешают жить здоровому обществу!
Анастасия даже не предполагала, что люди вообще к любому типу инвалидности так относятся: они в подобии агрессивным животным, больным бешенством, просто шли на поводу у противоестественной потребности эмоционально топтать того, кто в чём-то неполноценен, искренне считая. Что вот они во всём состоялись. Правда, они так считают ровно до первого краха, но цепочка соблюдается жёстко – победитель схватки вообще никогда не поймёт, зачем кого-то уважать. Смысл? Они же слабее… Пирамида идиотов процветала… Сегодня один нагадил конкуренту на макушку, а завтра он ему в ответ. Но вот, увы – отходя от повествования немного, в 2020 году из-за этой тенденции, проливая слёзы я пишу, в стране всё меньше сигарет…
Так Анастасия и ощущала себя, когда не видела того мужчину: среди диких правителей природного азарта, что травят не более привлекательную стаю агрессивных мутировавших издревле бабуинов, готовых перебить друг друга за любую ценность и блёсточку.
Родители много ей говорили, но она продолжала сидеть и молчать, так как эти мысли о поведении людей, что ей говорили даже учителя в школе, продолжали утягивать её в пучину гнёта. Родители решили, что она на самом деле невменяема и отпустили очень лечиться дальше в сопровождении двух санитарок.
Дни в больнице девочки текли очень угнетающе, но она начла некое спасение: там она рисовала людей и картины, что уносили её к красотам нашего мира…
Миллионы инвалидизированных граждан, наряду с ней, точно так же, тая в сердцах отчаяние переживание медленной неизбежной смерти в уродстве собственного тела, занимались последними ниточками творчества, деятельности и ремесла, что люди иногда покупали у них, как милостыню в страхе, что, если не купят – с ними будет тоже самое. Единицы покупали у них вещи ради того, чтобы у них была настоящая вещь с душой – живая вещь. Люди же, что хотели им помочь помогали ничего не забирая.
— Кто вы? – спросила Ольга у него.
— Не волнуйтесь, я не работаю на Керимова, — сказал он, — мой имя Сергей. Я просто обычный собственник бюро ритуальных услуг. Это не шутка.
— Нам не нужны гробы, — сказала Ольга испуганно, — мы ещё жить хотим.
Сергея вовлёк в свои пучины азарт:
— Ну так вы Керимову отправьте, — сказал он, смеясь, — он оценит подарок.
— Как будто у нас есть возможность ему что-то сделать! – сказала Ольга.
— Если он продолжит вас преследовать, — сказал Сергей, — вы поймёте смысл моей небольшой шутки просто по происходящему.
— Что вы хотите? – спросила Ольга.
— Понимаете, — объяснил Сергей. – ваши обстоятельства такая редкость. Я словно встретил Голливудских звёзд в этой толпе безразличных. Примите меня от Керимова в бегах поучаствовать пожалуйста. Я чтобы такое пережить готов даже вам заплатить.
Дмитрий, услышав эту исповедь искренне захохотал в номере. Он ожидал любого ответа, но такое прямое раскаяние от представителя озвученного вида бизнеса для него было пиком юмора. Он вышел на него посмотреть и, увидев, сказал ему:
— За гроб для меня – пожалуйста, — он продолжал сдерживать смех, — только чтобы прямо Люкс подобрали, понял?
Сергею тоже стало смешно, и он ответил:
— Так, может, тебя в золотую урну, нет?
— Нет, — сказал Дима, — урну Ольге оставь, а мне надо именно Люкс из красного дерева. Желательно, с позолотой, понял?
— Ты меня на понял не бери, понял? – продолжил известным вывертом диалог Сергей.
— Понял, — ответил Дима и пригласил его войти, что Ольгу оставило сильно недовольной: она, всё же, немного рассчитывала на интим в этой ситуации, а этот товарищ ей всё испортил…
Мужчины в одном номере со скучающей Ольгой совершенно не скучали, весело вместе развлекаясь беседой…