Глава 4 (Глава 5)

На каждое гениальное изобретение всегда существует гениальный пользователь. Нет такой техники, которая не имела бы своего гения и размотчика методов собственной эксплуатации. Все вещи, созданные с человеком его серные товарищи, но много ли пользователей имеют понимание, что и у вещей имеется определённая форма разума? Естественно немногие, потому человек боится понять, так как боится изменений в процессе собственного разума. Однако даже программист всегда понимает, что железо определённо характер в себе содержит: сегодня одни глюки, вчера были другие, а завтра опять что-нибудь, да выдаст, чтобы человек развлекался. Каждая машина имеет своего пользователя, как мужа имеет его жена.
Так и одна молодая девушка ставила эксперименты на досуге: она пришла к тому же торическому базису, что и Дмитрий, установив, что многообразие волновых процессов пространства и времени, как направлений единого движения реальности, как основного вещества космоса, что тоньше атома и прочих частиц в нём, формирует многообразие в себе объектов, включая то, что люди считают своим разумом. Что это значит? Она пришла к выводу, что колдовство – это великие научные просторы! Требуется только не колдовать, а расшифровать содержание! Все окружающее, включая мысль человека – это форма информации, если знать, что информация есть форма того самого вещества – космоса. Однако у девушки не было коллайдера. Как она нашла выход? Исследовав религиозные тексты, она пришла к выводу, что он не нужен: космос может формировать даже обстоятельства вокруг, имея разум – он остановил бы и сигналы коллайдера, если бы в негативном направлении мешали ходу истории. Значит, чтобы изменить историю, нужно понять ошибку направления, чтобы поспособствовать благим целям общего движения в точках материального застоя. Это должны делать люди для себя же, но они не могут даже понять состав окружающего, не то, что собственные мысли.
Изучив природу звуковых волн, она пришла к выводу, что звуковую волну формирует изменение направление этого пространственного вещества с опорой или без на соприкосновение объектов разной величины, сформированных в пространстве. Когда она изучала это – разум проявлял сам звук. Она с одного и того же динамика включала одну и ту же мелодию, измеряя движение звука ультразвуковыми записями 10 000 Гц. Направление было разным, но имело последовательность, словно показывая причинно-следственную цепь. Это значило, что если пространство холст для формирования и возникновения мысли, то звук, как одна из форм движения пространства, является ручкой. Она предположила, что сам звук, хоть его после не слышно, остаётся в пространственном веществе, просто пространство в движении как бы само на себя наслаивается, его скрывая. Она сделала такой вывод, потому запомнила звук, будучи в квартире, но, выйдя на улицу, она не могла его вспомнить идеально. Она помнила его, но в деталях вспоминания были искажено, что говорило о движении пространства. То есть, если бы пространство не двигалось, то люди, в нём живущие, ничего бы не забывали. Это означала, что звуковых волн достаточно, чтобы влиять на ход истории: запись в одной точке реальности звука означало уже постепенную, либо быструю цепную реакцию. Если верить колдовству, то формирование цели всего процесса поможет реальному пространству и проявить небольшие или большие изменения истории. Правда это или нет? Она проще на это смотрела: человеческий разум, что подвергнут лжи, всегда ощущает, что он сам себе врёт. Это просто природа всего живого. Значит, если это не правда, и она ошибается, то почему у неё получилось этим методом узнать о принятом в Америке налоге на потребление сигарет ещё в 2006 году? Она бы не знала тогда – этого даже в записях ещё не было. Значит это есть. К тому же, зачем это кому-то доказывать? Слава? Деньги? Почтение? Да ну их! У людей разные хобби, и она решила пробовать эти эксперименты.
В ходе таких опытов, изменяя частотность ультразвука, она заметила, что у неё лучше стала память. Она даже начала программировать заранее некоторые привязки мыслей к звукам, чтобы не забыть – очень ей было это удобно.
Правда. Она не знала окончательно, что её запись звуком с 2006 года в 2008 разрослась до реальных обстоятельств и массового потока мышления и обсуждения. Она на этом этапе старательно отслеживала изменения законодательства в России, ожидая такие же реформы во имя борьбы за здоровый образ жизни, что олицетворяло страхи миллионов алкоголиков.
Сегодня она решала задать направление пространственного потока с точки звуковой записи, используя следующее содержание: «Курил, курю и буду курить». Она решила, что это поможет людям эмоционально не сломаться, так как их личная мысль соприкоснётся с этим содержанием чистого пространства, что в человеке воскресит реакцию уверенности так или иначе. Используя удар частот 20 000 Гц и 15 000 Герц, просто направив звуковые динамики друг на друга, она формировала небольшую гравитационную точку для волн обычной зажигалкой и прямо в эту точку произнесла эту короткую фразу. Физический пространственный процесс достаточно сильно был подобен тому, что происходит в адронном коллайдере, но просто с менее плотными частицами, с меньшим нарушением их естественного движения и всё: Огонь формировал точку застоя звука, так как звук в пространстве есть изменение движения и происходила запись информации достаточно сильная для проявления через период времени Н каких-то человеческих реакций. Просто здесь коллайдером был сам реальный космос (или мир), самостоятельно осуществляющий своё движение в себе. Вообще она это использовала, как метод изучения и у неё было множество вариантов использования этих знаний. Она была лишь одним человеком из Российского общества, где было много подобных людей, которым закрыли возможности сделать что-то более значимое, чем просто что-то исследовать в полевых условиях.
Такие люди, как она, сами были некоей записью о человеческих надеждах.
Прошёл месяц со времени описанных в прошлой главе событий. Керимов и остальные очень осторожно корректировали массовые процессы, уловив сигнал через транслятор «Курил, курю и буду курить». Сергей, так как увидел процесс в его полноте, только схватился живот, а вот Керимов и Дмитрий посчитали, что уловили мышление мага или колдуна, так как они были известны психическими сверхвозможностями. Сергей вышел из лаборатории в соседнее помещение, чтобы насмеяться. Он не мог не восхититься изощрённостью этой девушки, о которой уже знал. Ирония этой ситуации его очень веселила: русский человек даже в этих обстоятельствах имеет полевой аналог производства. Напоминает ситуацию, когда водители делают ремонт двигателя колготками с серьёзными лицами – для шуток не повод.
Наши люди восхитительны именно этим: они на всё сложное простой полевой аналог в условиях недостатка информации и ресурсов сделают – им только повод дай. Я часто читала статьи о таких людях и смотрела шуточные фото их полевых изобретений: способ вставлять пробку из-под вина в крышку кастрюли с металлическим ушком; обматывать поля проволокой под слабым электрическим разрядом, чтоб коров не пасти; они могут отмыть помещение носовым платком; без денег могут в больших кастрюлях растить помидоры в квартире (даже в США не могли без обильного света это сделать нормально); они даже смогли применить бутылки из под алкоголя, сделав множество линий хенд-мейда. Наши люди все гениальны по-своему, и они это доказали. Я считаю, что в нашей стране тупых нет – людям закрыли образование высокими рыночными ценами при маленькой заработной плате.
Я бы предложила организовывать народные школы или кружки: масса безработных. Так почему бы после среднего образования людям самим что-то подобное не проспонсировать коллективом? Помогите государству избежать ямы потери квалифицированного труда – кучи детей без будущего растёт ведь… Даже простому рабочему нужен хотя бы аналог высшего образования, чтобы человек развивался и сам для себя. Высшее образование нужно не работодателю, а самому студенту, чтобы в жизни что-то понимать и исследовать, пополняя личную копилку знаний. Эти знания всегда основа какого-то производства, умения, науки, вообще личной деятельности человека. Человек не может жить, ничего не делая. Я считаю смертной казнью лишение людей возможности получать высшее образование – хоть они умные, хоть тупые в научении. Можно формировать в семьях родовые науки и знания, давая в этих случаях высшее образование дома без сертификата: семейные ремёсла, разработка полевых наук для чего-то и т.д. Это исторический опыт людей: коммунизма нет, а если и есть – просто делитесь знаниями. Каждый это должен понимать: не ради престижа нужно образование, а, чтобы хотя бы массы так не жили, как все мы живём. Высшее образование возможно без диплома – просто нужно освоить самому необходимое. Это многие делали и делают ещё с 90-х.
Параллель мыслей Сергея соприкасалась с вышеописанным анализом. Он вернулся к остальным в лабораторию.
— Как считаешь, а может этим способом побудить организм инвалидов начать выздоравливать? – спросил Дмитрия Сулейман.
— Смотря какой характер инвалидности, — сказал Дмитрий, — мы работаем на уровне частиц и потоков тоньше атома, а где-то кибернетикой-то не помочь.
— Ну можно попытаться? – спросил Керимов.
— Безусловно, — сказал Дмитрий, — какое заболевание запрограммируем в содержании потока? Отмечу: здесь принцип целевой установки Кашпировского, но в нашем случае мы как бы гипнотизируем само пространство. Хотя, кто его знает… Может он тоже это делает, самого себя используя в качестве коллайдера?
— Ха-ха-ха, — засмеялся Сулейман, — я и не сомневался, что гипноз ерунда.
— Ну, не соглашусь, — говорил Дмитрий, — набирая с пульта базис программы содержания потока, гипноз, по моему мнению – это форма глубокого бессознательного общения людей. Он, видно, на самом деле на этом уровне общения убедить умеет.
— Ладно, — сказал Сулейман, — давай попробуем вернуть всех сумасшедших в рассудок?
— Не проблема, — сказал Дима, — как минимум, их нейронные сети дадут реакцию. Вот смотрите, я привёл в соответствие генетическую модель состава ядра нейрона, пользуясь информацией с транслятора: у больных шизофренией вещество ядра изменено.
— Так, — сказал Керимов, — теперь понятно, почему они не могут себя нормально вести. Как это исправить?
— Теперь смотрите сюда, — сказал Дима, показывая модель содержания программного потока, — сигнал должен изменить движение общего потока пространственного вещества в составе ядра нейронов больного в форме разряженного потока пространства. Клетки в пространстве дышат, пропуская через себя вещественное, а потому процесс непременно даст результат. Однако. Я не могу предсказать сразу, каким он будет. Содержание потока должно вызвать изменение вещества ядра нейрона, но восстановится ли мышление человека?
— Надо попытаться, — сказал Сулейман, — я читал об этом многое. Этим дети уже болеют. Нужно попытаться. Запускай.
Дмитрий запустил поток, задав расстояние удара частиц и процесс был запущен. Результат будет известен через сутки…
Сергей же переписывался с администратором своих салонов в Москве: заказы только росли, а слухи, что люди из-за курения стали больше умирать всё больше получали общественное принятие. У него, бесспорно, отлично шли дела. Однако ему стало интересно попытаться: а сможет ли он убить человека через собственную проекцию? Он ведь смог тогда увидеть ту женщину без транслятора, как остальные. Так, может быть, он сможет это сделать? Если не сможет, значит, вероятно, не позволила природа, но если получится, то стоит ли оно того? Убить умирающего, который о том молит – одно, а возбудить смерть в здоровом – это тяжёлое биологическое преступление. Сергей, представив, какой после этого природа вещественного обмена людей даст мор, решил этого не делать…
Богом вообще быть трудно, потому что природа даёт ему власть над жизнью человека и массами на биологическом уровне: ошибка Бога может убить миллионы, так как природа генетического вещества коллективна и имеет цепную реакцию. Один от чего-то умер, значит, непременно будет и второй до момента, пока кто-то на генном уровне не может сформировать противостояние ошибке. Не всё в этих процессах решается иммунитетом – здесь ошибка ведёт к смерти. Как любой природный Бог, Сергей вообще от природы разбирался в генетике своего вида, читая вещества в составе генов, словно родной язык. Природа его способности вызывать распад была нужна для исправления ошибок в генетических материях, что он часто делал произвольно и рефлекторно, если видел. Он был это вынужден делать, так как всё равно в смерти это устремиться в его организм. Если Бог не спас кого-то, то он сам тоже от того не застрахован: даже если Бога спасёт природа, он будет страдать в агонии до момента исправления дефекта, либо до момента своей естественной смерти от старости. Этого Сергей боялся постоянно, хотя и умел спокойно с этим жить.
Сегодня в лаборатории ему уже нечем было заняться, и он отправился гулять по Москве в очередном порыве естественной скуки. «Курил, курю и буду курить» — думал Сергей уверенно.
Анастасия уже несколько дней, радостная, продолжая пить нейролептики жила на воле жестокого города Петербурга, но более доброго в сравнении с Москвой. Если олицетворить людьми эти города, то Москва, как испорченная богатством женщина – жадная, скупая и всеми командует, а Санкт-Петербург как миллиардер в стороне – не хочет на ней жениться из-за её характера и поведения. Вообще каждый город имеет душу, которую составляют сами его обитатели. Грустная в радости свободе Анастасия посещала школу через силу: другие дети не были глупы и открыто на ней издевались и даже её били за неадекватность, которую она не проявляла. Она им даже не казалась неадекватной на самом деле – дети издевались для самоутверждения по линии опыта своих родителей, а те лишь радовались юным зверятам. Сами такими были! Правильно! Жизнь вообще жестока!
Когда в школе над девочкой издевались, она помнила опыт больницы и не плакала, не проявляла реакцию, а просто позволяла им это делать. Ударь она, другие просто скажут, что её опять надо положить в больницу: ей ничего не оставалось, как им разрешить. Один мальчик начал её бить учебником, ожидая, что она заплачет: никакой реакции. Потом Анастасия встала, обняла его, вызвав у него оцепенение и попросила шёпотом на ухо: «Сильнее надо бить. До крови надо, понимаешь? Раз начал – покажи себя до конца таким, какой ты есть. Не стесняйся, а то тоже с ума сойдёшь». Заплакал парень. Он одёрнулся и посмотрел на неё испуганным взглядом, а другие дети над ним смеялись, тоже обзывая сумасшедшим. Детям без разницы, над кем издеваться – просто инстинкт.
— Видишь? – сказала ему Настя, — Я сумасшедшая, но никогда как вы все садисткой не была и не буду.
Девочка взяла у преподавателей домашнее задание, пообещав, что сама сделает конспекты и им покажет и отпросилась домой, не в силах с одноклассниками находиться.
Она делала домашнее задание даже зная, что работать её уже никогда никто не возьмёт из-за этого отличия: она не издевается над другими, а значит она в их понимании слабая. Анастасия подумала, что она, вероятно сама решила быть сумасшедшей из-за того, что они такие какие есть, чтобы от них отличаться. Её так и будут считать инвалидкой – будучи живой она уже мертва.
«Раз так, я буду зомби! – решила девочка, — как в кино! Я страшная, страшная зомби! Пусть они меня теперь бояться, а то я съем их мозги шизофренией!»
Девочка подумала это не буквально – она подразумевала, что заразит их сумасшествием просто хотя бы в эту возможность защититься от их агрессии к себе веря. И реально есть такое: они могут здоровых людей этим пугать вполне, а люди начали и верить, что это заразно, сформировав новые виды паранойи. Только с моей точки зрения они не инвалиды, а просто генетически стали другими и не выносят большинство людей. Это и у здоровых людей есть: им одни нравятся, а других они убить готовы. Процесс от генетического состава зависит: психика человека всегда отражает генетический потенциал.
Анастасия понимала, что отныне она является уродом в этом обществе и никому из здоровых людей она не нужна: даже своим родителям, игнорирующим её чувства. Девочка, копя силы, просто продолжала дальше жить.
Ольга давно вернулась домой и с Димой общалась достаточно часто. Её мечта сбылась: они часто занимались любовью и проводили вместе вечера, когда он не был занят. Да и она вернулась к работе, поменяв работодателя, так как начальника больше не могла выносить на дух.
Ольга ныне работала на правительство по системе Госзакупок в качестве исполнителя статей и редактирования содержания блогов социальной информации в соответствии с действующими государственными программами. Тестирование на эту позицию она прошла с большим трудом, но добилась этого достаточно спонтанно. Дмитрий и Сулейман тоже помогали немного, но сильную поддержку не оказывали. Сергей, когда Ольга этим занималась, всегда ей предлагал модели гробов по СМС.
Закончив в этот день работу, девушка опять смотрела новости США. Почти ничего нового не опубликовали, и она начала читать обычные блоги русских исследователей и журналистов. Сегодня она прочитала о том, что ей было известно: субсидии противоположны налогообложению. Она задумалась подробнее, проверяя свои знания: субсидии – это организованное перераспределение государственного фонда, направленное на целевую поддержку определённого уровня населения Федерального государства, либо распределение федеральных ассигнаций на целевые нужды субъектов федерации. Вроде всё верно…
Девушка гордо подняла голову: всё, она умная, вот. Однако она задумалась в любопытстве: вот с федерального уровня правления они раскидали субсидирование, а как по факту этим распоряжаются субъекты федерации? Она вышла на улицу, чтобы посмотреть, как в итоге это в Москве реализовано ими со всех сопутствующих уровней.
Ольга проехалась на метро и вышла на выбранной улице, дойдя до канонического небольшого церковного здания. Красиво. Кресты ремесленники делали, купол специальные предприятия устанавливали, а выплавляли его тоже ремесленники. Что-то будущие служители вообще сами в то время строили у здания, а какие-то части, например, колонны, ставили уже строители, нанятые для этих целей. Какая красота…
Ольга надела платок и зашла внутрь, чтобы посмотреть на оформление. Два священника стояли в пустом помещении перед иконой, не видя девушку, и ругались в крике друг на друга:
— Ты выставишь это вонючее отродье из монастыря вон! Понял меня?
— Но отец Николай, он же бездомный. Смилуйтесь. На кого я его выставлю? – умолял второй, что был худоват и казался жалким даже в нарядном облачении.
— Нет, ты это вонючее отродье выставишь, я сказал! – кричал статный священнослужитель, — если этого вонючего бомжа увидят люди, нам даже копейки на содержание не дадут! Ты в каком веке живёшь?
— Я его ещё раз помою, отец Николай, — испугался худощавый, — вы же читали о клятве монастырской, что всякий монастырь бездомного обязан приютить и от смерти уберечь. Это древнее обещание людей Богу. Неужели вы бросите его умирать только за то, что он плохо пахнет? Ну у вас же есть немного денег… Давайте купим ему дезодорант.
— Я тебя вместе с ним выставить Владыку попрошу, сумасшедший! – пообещал Николай и отправился выполнять обещанное.
Худощавый посмотрел на девушку и искренне сказал:
— Видите, как в жизни. В храмах, где спаситель распят ничего кроме распятия быть, как видно, и не может. Помогите, пожалуйста моему товарищу – приютите его ненадолго у себя. Я вам дам денег и свой номер телефона. Мне нужно с другим монастырём договориться – ему вообще некуда идти. Он профессионально умеет делать ремонты, знает архитектуру, чертит очень аккуратно.
— Только дезодорант купите, — сказала Ольга, — у меня в квартире не получится, но недорого арендовать ему жильё я смогу.
— Господь вас благослови, — кротко поклонился священник и отправился собирать товарища, взяв у Ольги контакты и адрес, куда ему подъехать.
Ольга, покинув монастырь, принялась обзванивать знакомых, что занимаются сдачей жилья в аренду, искренне пересиливая неохоту помогать…