Эволты. Иная реальность. (Глава 16)

Эрг работал в паре с Ульфом. Работа была тяжёлой и монотонной. Они осторожно отделяли энергоросли, стараясь как можно меньше повредить их корневую систему, уходящую глубоко в узлы. Упаковывали и транспортировали к базе. Там уже другая пара эволтов, распаковывала и нанизывала их на проложенные энерговоды, формируя поверхность сферы.
Долгие однообразные действия усыпляли разум. Через какое-то время Эрг начал двигаться автоматически, уплывая мыслями далеко в сторону.
Он смотрел на работающий молодяк и вспоминал, как у него самого пробуждалось сознание. На каждом этапе развития, казалось, что разум уже есть, что он такой же умный, как и старшие. Даже единение не лишало этой иллюзии. И только вырастая до следующей ступени, приходило понимание, что это далеко не так. Его одинокие мысли из прошлого казались сейчас такими наивными. Теперь он понимал, что до мудрости старейших ему ещё очень и очень далеко.
– Эй, ты чего тормозишь?
Ульф дружески ткнулся в него.
– Что-то тупею. Отрубает от реальности.
– Тоже мне новость. Всех отрубает. Соберись, если тебя вырубит, кто меня будет в норму приводить?
Чувство дружеского плеча грело. Внимание и забота друга пробудили тепло. Он окинул взглядом пространство, заполненное деловитой суетой, и неожиданно для себя подумал:
«Они смогут! Пройдёт время, и они зададут ещё жару орегам. С такими парнями не могут не задать! Главное дожить, главное успеть!».
Ближайшее пространство быстро пустело, всё живое стягивалось неутомимыми эволтами к базе. Рейсы становились длиннее. Уже заполнялся каркас третьей самой большой сферы.
– «Скоро так придётся заряжаться перед каждым рейсом» – пришла отрезвляющая мысль, вернув Эрга в реальность.
Они с Ульфом висели, присосавшись к энерговоду третьей сферы, восполняя энергию.
Масштаб сделанного завораживал. Когда после единения приходят такие правильные, такие логичные мысли о возможностях и необходимом, это кажется так естественно. Так понятно. Берётся площадь, плотность биомассы, концентрация оной в доступности от базы. Проверяется достаточность энергии потоков. Прикидывается производительность колонии. Ищется компромисс вариантов. Рождается готовый образ трёх концентрических сфер защиты с примерными сроками строительства. Все расчёты и выводы сделаны единым разумом и заботливо помещены в каждого эволта.
Но сейчас, сидя на висящем в пространстве энерговоде, когда непривычно далёкий горизонт открывает многомерную кривизну сферы, это ошеломляет.
По энерговоду прокатилась волна, чуть встряхнув эволтов.
– «Внимание, всем! Вернулся старейший Олват. Достигшим зрелости срочно прибыть на базу для единения. Младшим прекратить работу и контролировать пространство»
Эрг и Ульф прибыли на базу одними из последних. Было очень тесно. Им пришлось протискиваться, ища место у энерговода.
Изменив форму на плоскую, Эрг кое-как прикрепился на свободном кусочке, впустив перед собой друга. Им тут же пришлось совсем ужаться, освобождая коридор. Пара старейших буксировала Олвата к почётному месту, сам он почти не мог двигаться. Его оболочки потемнели и висели складками. Вслед за ним отбуксировали двух молодых эволтов, выглядели они лучше, но были без сознания.
– «Как же их вымотало!» – подумал Эрг, вспоминая собственный опыт.
По всему выходило, что идея спрятаться от врага за энергоузлом самоубийственна, если даже старейший вернулся в таком состоянии молодняк погибнет сразу.
Он отчистил сознание от посторонних мыслей и приготовился к единению. Очертания коридора базы истончились, разумы других приблизились, и он провалился в ощущение большого целого. Поток чужих мыслей захлестнул и поглотил его. Едва не отключившись, он еле удержался у энерговода. Объём передаваемого был огромен. Олват устал и выплёскивал всё и сразу не сортируя не упорядочивая. Затягивая в водоворот информации эволтов помимо их воли. А потом пришло глубокое единение. Видимо, именно на него Старейший и рассчитывал, стремясь поскорее восстановиться.
На этот раз выход из собственного я был другим. Эрг не потерял сознания, как в обычном единении, не плавал рядом направляя, как делали старейшие. Он сам стал единением. Огромным, бестелесным существом завис над базой. Сквозь, ставшими прозрачными, стены увидел себя висящего у энерговода, увидел других эволтов, набившихся на базу, увидел творящееся вокруг, на несколько переходов. Он был собой и чем-то большим, был общим разумом. Привычной частью сознания Эрг не понимал, как такое возможно. Он испугался и утратил это волшебное ощущение, провалившись обратно в собственное тело.
Единение прервалось. Многие эволты не выдержали информационного удара, отключились и теперь безвольно висели в пространстве. Старейшие утратили контроль, нечаянно захваченные Эргом. А когда он отключился, единение распалось.
– Что это было? – спросил Эймор.
– Не знаю, – устало ответил Олват. – Я хотел пробудить глубокое единение, как тогда с Эргом и, кажется, на мгновенье это случилось.
– Больше так не нужно. Я понимаю ты устал. Но посмотри, что произошло с нами! – сделал замечание Варнен.
– Старейшие. Со мной случилось что-то необычное. Я был единением, видел всех на базе и за базой, видел, что твориться в дикости вокруг, – сознался Эрг.
– Покажи нам! – приказал обеспокоенный Варнен.
Эволты соединились, и он открыл последние воспоминания.
– Удивительно! – выразил общее мнение Эймор.
– Да Эрг. Такого с эволтами ещё не случалось! – поддержал Варнен.
– Может это последствия спуска в узел? – предположил Олват.
– Поживём – увидим. А сейчас давайте вернёмся к Вашей экспедиции, старейший, – предложил Эймор.
Эволты приходили в себя и снова присоединялись к энерговодам, Олват отдыхал, набираясь сил. Пришли в себя и эволты, вернувшиеся с ним из погружения. Когда все были в сборе, Эймор скомандовал единение.
Всё началось обычно. Эрг присоединился к единению. Ощутил присутствие других. Услышал тихие мысли и приветствия. Почувствовал напряжённый эмоциональный фон. Но неожиданно осознал, кроме обычных ощущений, присутствует что-то ещё. Он поймал себя на том, что чувствует чужие знания. Может приблизить любую их часть, погрузиться в неё, рассмотреть, стереть или взять себе. Он очень испугался новых возможностей. Испугался, что повредит нечаянно чей-то разум. Но чувствуя насколько хрупко и важно единение, решил промолчать, не отвлекая старейших своими проблемами. Контролируя свои мысли, не позволяя лишних желаний, он просто прислушался к единению. Стараясь остаться сторонним наблюдателем.
Эволты не потеряли индивидуальности, старейшие решили не рисковать, ограничившись обычным единением. И Олвату пришлось вести рассказ, вместо того, чтобы просто поделиться знанием.
– Реальность, очень странное место. Когда попадаешь туда, поражаешься количеству пустоты, разбросанной по всем наборам измерений. Крупицы энергии разделены огромными расстояниями, – начал свой рассказ старейшина и сопроводил слова воспоминаниями.
Перед Эргом открылась картина космоса, огромная завораживающая пустота, границ у которой не было. Собственные смешанные впечатления от погружения, казались теперь какими-то мелкими и недалёкими. Олват отсёк восприятие части измерений и полностью погрузился в три выбранных, как будто бы став трёхмерным.
– Это всего одна из вселенных. Но в большинстве они похожи по своему устройству. Огромные количества пустоты, наложенные друг на друга. Одна и та же точка в этом пространстве достижима разными путями. Можно идти длинной доро́гой, – продолжил он, открывая очередное воспоминание.
Вселенная приближалась. Распадаясь миллиардами точек. Выбранная точка скачком увеличилась и оказалась шаром бурлящей энергии. Шар слепил и жёг. Но был чужд. Его жаром нельзя наполнить эволта.
Эрг инстинктивно огляделся в чужом воспоминании. По круговым траекториям двигались шары мёртвой энергии. Центром их вращения и был пышущий жаром энергоузел.
– А можно пройти коротким путём.
Олват привлёк общее внимание к другому ракурсу, переходя сознанием в иную плоскость. Добавляя в восприятие измерений.
Вселенная теперь предстала в виде перекрученных поверхностей, причудливо уложенных друг на друга. Оказалось, что до сих пор они двигались лишь по одной из них. Развернувшись, Олват показал им короткий путь и они тут же очутились у знакомой изнанки энергоузла.
– Впрочем, не всякое направление приводит в туже вселенную, – продолжил он, раскрыв ещё один ракурс восприятия.
Пересечение вселенных, короткая дорога вела на этот раз совсем в другое место. Они оказались на поверхности шара мёртвой энергии. Двинулись в сторону, срезая прямое пространство расстояний и оказались на том же шаре. Том же, но другом. Олват вывел картину находящихся в одном месте почти одинаковых шаров.
– «Не удивительно, что нас выкинуло. От таких картин недолго и разума лишиться, без пояснений» – подумал Эрг.
– Пересекаясь между собой, эти реальности дают всплески энергии внутри общего пространства, – продолжил старейший, показывая слабенькие фонтанчики силы, жалкие подобия знакомых энергоузлов.
Они возникали там, где реальности пересекались друг с другом.
Эрг всмотрелся и не заметил никакой жизни, даже следов простейших энергорослей не наблюдалось в окрестностях выброса энергии.
Видимо, все мыслили синхронно и Олват продолжил, отвечая на невысказанный вопрос.
– На самом деле жизнь есть. Я это обнаружил не сразу, слишком слаба её энергия.
Плоская твёрдая поверхность, загромождённая странными колышущимися конструкциями, небольшой фонтан энергии межмирья. Смутные тени, сотканные из тончайших потоков. Нити сокращались, перекачивая силу. Это определённо была жизнь. Она двигалась, изменялась, питалась, росла и погибала. Неведомым образом она умела преобразовывать энергии между собой, соединять привычную эволтам с местной. Старейшина прокручивал перед ними в ускоренном темпе жизненные циклы различных существ. Эволты заворожённо смотрели, не понимая и восхищаясь. Они видели перед собой необычную красоту. Проскочило чьё-то мимолётное желание зарисовать. Чуждая жизнь восхищала.
– Это несамостоятельные существа, это всего лишь органы местных форм жизни, – пояснил старейшина.
Сознание выдаёт череду образов диковинных существ. Глубина зрения смещается, показывая сложное внутреннее устройство. Гораздо сложнее, чем у привычных обитателей межмирья. Разнообразие местных форм поражало, однако, лишь у малого их числа был орга́н, отвечающий за привычную эволтам энергию.
– Жизнь в реальностях концентрируется в узком диапазоне мест и энергий, – продолжил Олват. – И совсем малое их число совпадает с точками выхода. Остальные затеряны в бескрайних просторах космосов.
Промелькнули карты пересекающихся вселенных, расцвеченные редкими областями с наличием жизни.
– Ты пробовал взаимодействовать с местными формами? Есть ли у этой жизни разум? – прозвучал вопрос кого-то из старейших.
– Да. Бо́льшую часть времени посвятил этому. И нашли энергетически богатое место с множеством форм существ, потенциально годных для исследования. Нам требовалось понять, как можно преобразовать местную энергию в привычную для нас форму. Чужой разум был бы особенно ценен. Мы могли бы многое друг другу дать.
Олват продемонстрировал попытки контакта с местными формами.
– У Инга получилось то, что не смог я. Он нашёл подходящего кандидата и осуществил контакт. Но не привычным для нас образом. В попытке общения произошло странное, Инг слился с разумным, став его частью.
В сознании активировались воспоминания Инга. Пространство наполнено местными формами. Тонкие нити энергий пронизывают насквозь тела. Изгибаясь и сокращаясь вслед за своими хозяевами. У кого-то из существ нити сверкали ярко, у кого-то были едва заметны. Инг выбрал особь с наиболее сильной энергетикой. Он вытянул несколько щупов, соединяясь с энерговодами существа. Отклика не было. Продолжая эксперимент, Инг увеличил количество соединений. Внезапное движение, порыв, помутнение сознания. Он ощутил себя в глубине чужой сети, в самом её центре. Чуждые, непонятные мысли и впечатления:
«Энергия, исходящая от далёкого шара, грела оболочки. В органы чувств непрерывно поступала информация — картины, звуки, ароматы, забавно искажаемые несовершенными сенсорами. В его руках был инструмент, он размеренно опускал его на поверхность внизу, меняя её плотность. Рядом трудились другие существа. На телах крепились куски мёртвой энергии, возможно, даже чужих оболочек».
Каскад впечатлений был мгновенен. Оглушённый Инг рванулся на свободу, обрывая контакт. На существо это произвело разрушающий эффект. Оно потеряло устойчивость, токи энергий стали стремительно слабеть. Плотность разумных рядом повысилась. Чтобы случайно не соединиться, Инг отлетел в сторону. Энерговоды формы побледнели, токи энергии остановились. Существо погибло.
– Местные не выдерживают разрыва контакта – всегда гибнут, – пояснил Олват.
– Какие чудовища! Они используют чужие оболочки! – поразился Ульф.
– Да. Существа даже питаются ими. Но таков этот мир. Там нельзя жить за счёт чистой энергии. – заступился за аборигенов Инг.
– Это же хищники! Почему ты считаешь, что они разумны? – спросил Варнен.
– Существа этого вида преобразуют среду вокруг себя, – устало сообщил Олват, энергии ему всё ещё не хватало.
– Но ведь и ворги устраивают в дикости гнездовища. Они неразумны, – возразил Варнен.
– Масштаб изменений существенно выше. Эти существа пользуются инструментами и могут преобразовывать энергию вне себя.
В доказательство Олват транслировал, как после манипуляций местной формы, появился небольшой источник энергии. Самостоятельной не зависящей ни от чего. Единение затихло зачарованное невероятным зрелищем.
– Зачем столько возни с этими ужасными созданиями? Они ничем не лучше Орегов, только не могут причинить нам вреда. Что нам от них? Как я понимаю они слабы энергетически и общение с ними невозможно? – спросил кто-то из незнакомых старейших.
– Эволты и сами должны выглядеть для них чудовищами. Мы их убивали, пусть случайно и не были пойманы, но убивали. Они нас нет. Носитель при соединении, энергетически насыщает наши тела, преобразуя местную энергию в привычную форму. Это единственный шанс выжить. Реальности – иссушают. Другого способа находиться там долго мы не нашли! – заявил Олват.
– Выживать за счёт других? Самим уподобиться орегам? – возмутился Ульф.
– Ты ещё молод Ульф. На кону существование нашего вида, нашей цивилизации. Когда речь будет идти о твоей собственной жизни, ты меня поймёшь, – оправдался Инг.
– Нет. Я это не пойму! Я лучше взорвусь в толпе врагов и опалю им шкуры, чем стану есть другое существо! – запальчиво продолжил Ульф.
– И тут и там ты убьёшь разумное. Только там выживешь. Так в чём разница? И это не еда. Это симбиоз. Просто мы не смогли найти безопасного способа его разорвать, – возразил Олват.
– Ты не думай, мы не опустились до убийств. Существа оказались недолговечны. Если пребывать в нём до естественной смерти, разъединение происходит само. Носящий эволта, даже увеличивает срок своей жизни, – пояснил Инг.
Ульф успокоился, однако, остался при своём мнении. Единение не позволяло до конца скрывать мысли, особенно когда они настолько эмоциональны.
– А сможем ли мы вернуться? Ты выглядишь так, словно ещё пара сотен циклов и развоплотишься! – задал вопрос Варнен
– Я не мог вступать в симбиоз. Вероятно, сложность структуры имеет значение. Остальные отдавали мне накопленное, так мы и продолжали исследования. Как ты понимаешь, это случалось не регулярно. Предсказать когда существо погибнет не в наших силах. Реальность не для нас. Мы не сможем там выживать длительное время.
Повисла тишина. Каждый втайне надеялся на чудесную дверь, через которую можно сбежать от опасности, а все эти оборонительные сферы, только средство сдержать врага. А теперь все оказались на пороге гибели. Последний шанс спасения был лишь иллюзией. Создания были ужасны, симбиоз с ними пугал. А теперь ещё и выяснилось, что не всё это смогут. Бросить кого-то на верную смерть? На такое не мог пойти никто. Единение было единодушно в эмоциях и выводах. От старейших тянуло безысходной решимостью, от остальных обречённой грустью. Им предстояло остаться в своём мире и сражаться с врагом здесь. Единение прервали. Усталые эволты нуждались в питании, и кто мог, покинул базу, чтобы зарядиться в комфортных условиях.