Игра

Ваня бежал на Катей так быстро, как только мог. Поле, покрытое весенней травой, превратилось в одно ярко-зеленое пятно, однако огненно-рыжего цвета коса так и не приблизилась, продолжая ехидно раскачиваться в двух метрах от него. Среди молодых берез веселился ветер, и шум листвы, казалось, было слышно на весь лес. Серая гравийная дорога вилась и вилась, под кроссовками скрипел камень. Икры горели, по лбу мальчишки катились крупные, как жуки, капли пота. Футболка прилипла к спине и неприятно холодила кожу.
Ваня очень не любил водить в догонялках. Димка и Виталя были хоть и постарше, но бегали с такой же скоростью. А вот похвастаться выносливостью Ваня никогда не мог. Ему приходилось всегда держаться на расстоянии от ведущего, чтобы не остаться «голить» до конца игры. И вот теперь надеждой Вани была единственная девочка среди них. Катя тоже быстро устает, он знал это.
Но сейчас Катя почему-то не уставала. Мальчишки скажут, что он слабак, и больше с ним никто не будет играть до конца лета.
Откуда-то сзади послышался голос Витали.
— Давай, Вано! Будь как Кузен Болт!
«Правильно говорить Усейн» — подумал Ваня, и эта мысль подвела его. Ступня в стоптанном кроссовке, оставшись на секунду без контроля, наступила на выступавший из поверхности дороги чуть выше остальных камень и подвернулась. Грязно-серая галька резко взбрыкнула и накинулась на Ваню, нанеся жесткий удар по носу, в колени, в грудь. В ладони вонзилась сотня маленьких лезвий, откуда-то далеко-далеко, со дна самой глубокой пропасти, послышались крики. По нижней губе потекло горячее, такое же горячее и горькое подкатило к горлу и векам. Еще не хватало расплакаться. Тогда с ним точно никто не будет больше играть.
Чьи-то руки подняли Ваню в воздух, вызвав новую волну боли в его теле, однако Ваня попытался забыть про нее. Только бы не расплакаться. Ноги предательски подкосились, и он сел обратно на дорогу.
Рядом послышался голос Димки.
— Да он весь в кровище! Виталос, сбегай по бырому за тетей Зоей, скажи, что Вано упал! Давай, что ты смотришь на меня, беги!
Красная волна, застилавшая до этого глаза Вани, начала рассасываться, сквозь нее проступили напуганные лица ребят. Боль стала сильнее, на коже ладоней поселилось пламя. Поднявшийся на поляне ветер с запахом цветов неприятно охладил колени.
— Нос у тебя сломан, Вано, спорю на сотку. У брата тоже набок был. Вправлять будут, это больно.
Катя ударила Димку по спине кулаком.
— Да что ты пугаешь-то его, дурак! Принеси лучше бутылку воды, я кровь смою. Она в моем пакете на поляне.
Димка повернулся к ней и нахмурился.
— Возьми да сходи, причем тут я вообще?
— Ну Дима!!!
— Да все, иду я, не визжи. Нам его еще вдвоем до деревни вести к тете Зое.
Димка развернулся и ушел туда, где они играли. Катя проводила его взглядом и шепотом спросила Ваню.
— Очень больно?
Ваня кивнул, стараясь контролировать подкативший к горлу горький ком. Он не заплачет. Краем глаза Ваня заметил, что кончик его носа смотрит куда-то влево. От осознания этого боль только усилилась.
— Ты не плачешь. Ты такой молодец. И ты очень быстро бегаешь.
Катя еще раз оглянулась в сторону ушедшего Димки и, внезапно приблизившись, поцеловала Ваню в щеку. Удивление прогнало боль далеко, оставив только холод в коленях и жар ладоней. Ваня посмотрел на покрытое веснушками лицо Кати, и внутри мальчика что-то оборвалось и упало вниз, как будет падать еще не раз за его жизнь. Ветер зашумел в ушах, и запах цветов усилился в несколько тысяч раз. Катя перехватила его взгляд и улыбнулась, и от этой улыбки сердце Вани забилось в сто раз быстрее.
Девочка наклонилась к нему и прошептала.
— Ну все, закругляемся. Второй час только с доплатой.
Выдернутый из головного штекера кабель стер лицо Кати, вместо него из тьмы выплыло уродливое лицо Лысого, скалившего щербатые зубы. Зеленые поля сменились на покрытые старыми бурыми обоями стены, а в нос ударила вонь притона. Тот, кто был пять секунд назад Ваней, закричал.
— Э, ты че делаешь, падла! Я не доиграл!
Лысый начал демонстративно сматывать кабель вокруг мерцавшей синим неоном VR-станции.
— В долг я не даю, ты слышал, безногий? Как напопрошайничаешь еще косарь, так и доиграешь. Ща я мужиков крикну, чтобы тебя спустили.
Барыга кинул станцию на стол и подкатил к старому дивану инвалидную коляску, в конце специально врезав ее краем в культю своего клиента.
— Лысый, подожди! У меня еще есть, я дам! Вон, под сиденьем в кошельке.
Мятая тысячная купюра исчезла в покрытых никотиновыми пятнами руках барыги. Лысый тихо выругался, поднял станцию и размотал кабель. Подключая штекер к головному разъему клиента, Лысый прошипел сквозь зубы.
— Наслаждайся, инвалид.
Тьма скрыла стены притона.
…Ваня бежал на Катей так быстро, как только мог.

Красноярск, 01.2021.