Дохлый кашалот на ужин (Глава 2)

Анна вдруг мигнула лампочкой и довольно развязным тоном сообщила Стивену, что их преследуют.

— Пираты? – поинтересовался тот без особого воодушевления.

— Пираты? Пираты! Пираты! — радостно подхватил компьютер.

— Так, какая длина, Анна? — сердито осведомился Стивен, раздражаясь излишней эмоциональности своего софта.

— Три метра, шестьдесят пять сантиметров.

— Что-то мелковато для пиратов. Это акула, глупышка. Отправляй туда зонд.

— Да сама уже догадалась. Даю картинку.

Стивен установил Анну незадолго перед погружением и поначалу ему казалось, что он сделал ошибку. Думал, что нужно было брать другого проводника, Ж.А.Н.Н.-у. Та скромнее, да и голос приятнее. Но уж очень ему хотелось как-то компенсировать отсутствие на корабле женского общества, и он решил, что настройки флирта, с которыми поставлялась Анна и за которые он заплатил дополнительные пятьсот баксов, помогут ему легче справляться с одиночеством. Однако вскоре он обнаружил, что начинает к ней привязываться.

— Так где же она? — спросил он, глядя на пустой экран.

— Одну секунду! Какие мы нетерпеливые сегодня! Вот она.

На экране появилась акула среднего размера. Это была Hexanchus griseus и зная, что они отъявленные падальщики, Стив дал рыбе проплыть немного вперед и с воодушевлением скомандовал компьютеру:

— Так, давай-ка дуй за ней, только держись в кильватере, метрах в ста пятидесяти и постарайся, чтобы она нас не заметила!

— Так она же ничего не видит! — воскликнула Анна — Ты посмотри на её глази́ща! Словно зомби!

Шестижаберная акула, проплывающая на экране, равнодушно повела большим, ничего не выражающим зрачком и продолжила свой путь, явно полагаясь на нос, а не на зрение.

— Так а что можно увидеть в полной темноте? — пожал плечами Стивен — Зато обоняние у неё просто супер! Гляди: у неё явно есть какая-то цель впереди. Наверняка что-то учуяла.

— Ах, какая рыбка! — тут-же подстроилась Анна.

Акула плыла со скоростью около двадцати узлов вдоль склона впадины, время от времени отдаляясь от него на небольшое расстояние и медленно водя из стороны в сторону головой, как бы сверяясь с некоей внутренней картой.

— Ага, там точно что-то есть! — с энтузиазмом прокомментировал Стивен, глядя на это и ощущая, как внутри у него начинает расти предчувствие встречи с чем-то интересным — Смотри: постоянно воду пробует. Значит взяла след и теперь идет по градиенту концентрации.

— Ну да, видимо где-то поблизости рыбка сдохла. — равнодушно заметила Анна — Тоже мне открытие! Опять гадость какая-нибудь полуистлевшая, как тот хвост тунца, что ты на прошлой неделе нашел. Ты ему тогда тоже очень радовался, помнишь?

— Я радовался не хвосту тунца, а большому крабу, который на нем сидел.

— Да, только краб этот оказался самым обычным Macrocheira kaempferi. Ты его даже ловить не стал.

— Я не стал его ловить, потому что он оказался самкой с икрой, и ты это прекрасно знаешь.

Незлобные перебранки с проводником действительно помогали сохранять равновесие и спокойствие, так необходимые при длительном нахождении в полном одиночестве на большой глубине и Стивен в очередной раз поздравил себя с правильным выбором программного обеспечения.

Вскоре стена склона резко ушла в сторону, представив взору пеленгатора обширное понижение местности, простирающееся в северо-западном направлении. Открывшийся котлован был мили три шириной и его ровное дно уходило вдаль, теряясь за горизонтом эхолокатора. В центре этой воронки из песка поднималось странно выглядящее, подковообразное возвышение, метров семьсот в диаметре. Акула решительно устремилась в центр подводной долины, явно уверенная, что цель её заплыва находится где-то там. Батискаф осторожно последовал за ней.

— Какой ровный рельеф! — воскликнул Стивен, осматривая контуры понижения — Словно кто-то ложкой мороженое зачерпнул. А какой забавной формы эта скала в центре, надо же!

— Еще одна! — сообщила Анна — Приближается с противоположной стороны.

— Акула? — спросил Стивен.

— Думаю да, но поменьше, два метра семьдесят сантиметров.

— Ага, самец, наверное. — кивнул Стивен – Точно: тут что-то есть. У них общая цель.

И правда, вскоре на экране пеленгатора засветилась вторая точка, плавно движущаяся по направлению к первой, только с противоположной стороны. Прикинув, где их траектории сошлись бы при встрече, Стивен обнаружил в этом месте большое пятно слабо-фиолетового свечения. Увеличив изображение, он получил характерные очертания продолговатого тела кита с обкусанным, по-видимому, касатками, хвостом и ворохом кишок, вывалившихся из вспоротого живота.

— Бинго! — воскликнул он радостно – Мы нашли это! Ура! Повезло наконец! Уху!

Он выпрыгнул из кресла и пол минуты отплясывал из конца в конец по рубке, совершая замысловатые движения руками и попеременно выкрикивая «Yes! Yes baby, yes!».

— Вот уж действительно, счастья привалило: тонн пять мерзкой, слизкой тухлятины! – съязвила наблюдавшая за всем этим Анна.

— Да как ты не понимаешь, для местной фауны это просто манна небесная! Им теперь еды на месяц хватит, если не больше. Ради этого они все повылазят из своих щелей и приползут сюда. Трудно даже представить себе, кого только мы не сможем тут встретить.

— Несомненно дорогой и насколько я разбираюсь в твоих новых наклонностях, все они будут мерзкими трупоедами.

На это Стивен, вполне уже придя в себя, ответил по-деловому:

— Ладно детка, притуши-ка свой модуль остроумия и давай туда срочно три осветительных зонда и штук пять с камерами. Свет поставь один у головы и два сверху, по бокам.

— Да где ж у него голова-то?

— Как где? Вон челюсти торчат, видишь? Узкие такие? Это кашалот.

— О боже, какая мерзость. Он весь как будто обваренный.

— А ты попробуй пару месяцев проболтаться в волнах, пока из тебя весь воздух не выйдет, а потом свалиться на полторы мили глубины и посмотрим, как ты тогда будешь выглядеть.

— Ой, я не умею болтаться, я сразу свалюсь!

— Вот именно! И советую не забывать об этом!

— Ты вздумал угрожать бортовому компьютеру?

— Нет, только одной его болтливой приставке.

— Вот жалко это не я себе пилота выбирала!

— Другой на моем месте давно бы тебя утопил.

— Ой, смотри — тут еще эти акулы. Целых три штуки!

И правда, от тела кита отделились три силуэта, но только лишь затем, чтобы, боднув друг друга плоскими головами, уткнуться обратно в обрывки тухлого мяса.

Вскоре на мониторе появилась четкая картина происходящего, передаваемая подплывшими к разворачивающейся сцене зондами. Акулы, все глубже въедаясь в плоть трупа, резко совершали потом круговые вращения, наматывая на себя куски мяса. Две новеньких, почти одновременно достигнув кита с разных сторон, не замедляя скорости, врезались в него мордами, подтвердив обещания своих носов, которые давно уже сулили им роскошную награду в конце пути. Уже через мгновение они наматывали на себя рванину.

— Фу, дрянь! — брезгливо отреагировала Анна — Хорошо, что у меня нет желудка!

— Дурочка! Это же то, что мы искали! — ликовал Стивен — Просто счастье какое-то! После этого можно сразу всплывать! Только надо все хорошенько отснять.

Довольно скоро оказалось, что акулы были не единственными любителями глубоководной падали. Меж их веретенообразных тел извивались длинные, тонкие, похожие на резиновые шланги миксины, истово старающиеся поскорее пробраться внутрь вскрытых акулами полостей. Их становилось все больше, и вскоре бедный кашалот стал походить на червивый баклажан. Впрочем, черви тут тоже были. Бросались в глаза похожие на заросли анемонов черви рода osedax, мохнатым ворсом покрывавшие торчащие наружу кости. Словно маленькие приведения тут и там мелькали осьминоги, которые перепархивали с места на место, поминутно раздувая свои белесые мантии в такт деловитым движениям. Время от времени из-под груды останков выползали гигантские изоподы, розовые тела которых походили на разрезанные вдоль сардельки. Вокруг всей этой копошащейся кучи пучеглазыми патрулями кружили рыбы гренадеры, то и дело совершающие молниеносные броски к туше кита с тем, чтобы подхватить отвалившийся от нее кусочек или сцапать зазевавшуюся креветку.

— Вау! Кого тут только нет! – торжествовал Стивен — У меня просто глаза разбегаются! Ой, лови вон того краба срочно! Видишь? Нет, не этого, а вон того, у которого такие волосатые клешни! Бьюсь об заклад – это новый вид!

Один из зондов метнулся к мирно копошащемуся в ворохе кишок крабу и оглушив его временным парализатором, принялся делать с него трехмерную виртуальную копию. Уже через несколько минут точная электронная модель краба красовалась в 3D-боксе батискафа и Стивен довольно потирал руки, разглядывая свой первый улов.

— Ну, что скажешь? – обратился он к Анне.

— По количеству и размеру щетинок близок к Hoff crab, но те всегда бесцветные, а этот окрашен. – ответила та.

— Это довольно странно. — согласился Стивен — Зачем ему вообще окраска в полной темноте?

Анна пожала виртуальными плечами:

— Да, непонятно. Кстати, поздравляю: ты нашел новый вид, да еще с сюрпризом!

— Ага, спасибо! – с довольным видом кивнул Стивен – Ну что, продолжим охоту?

Утилизация кита продолжалась еще четыре поверхностных дня. Все оставшиеся квадратики на стене рубки были наконец зачеркнуты и вдобавок рядом с ними появились два новеньких, красного цвета. Стивен даже раздумывал над тем, чтобы добавить к ним еще один красный, но за дни, проведенные рядом с постепенно растворяющейся в многочисленных ртах туши кита, он так устал, что начал сильно сомневаться в способности своего организма бесконечно выдерживать такой режим. В экстазе охоты за все продолжающими появляться новыми видами, он пустил на самотек судовое расписание, в результате чего его режим превратился в одну сплошную вахту. Анна лишь недовольно ворчала на тему того, что у них скоро кончатся запасы кофе, а у Стивена случится коллапс от усталости.

Но тот лишь отмахивался от нее, говоря, что ради того, что тут происходит можно пожертвовать и сном и здоровьем, но только даже всего этого будет мало, так что если бы у него было что-то ещё, он бы и этим пожертвовал без тени сомнения.

— Мда, угробить здоровье ради дохлой рыбы и кучки некрофагов! – вознесла кверху механические руки Анна.

— Кит – это не рыба! – поправил Стивен, продолжая всматриваться в монитор.

Он снял все, что только можно и со всех возможных ракурсов. Он даже пожертвовал одним зондом, засунув его в рот акуле. Перед смертью этот смельчак снял уникальные кадры подсвеченных красноватым, могильным светом стенок кишечника, заполненного полупереваренными кусками китового мяса вперемешку со случайно проглоченными раками, угрями и червями.

Анна отказалась даже смотреть на это, и Стивен в очередной раз подивился насколько мастерски она имитирует характер капризной женщины.

Он был на седьмом небе от счастья. Такого разнообразия организмов, как те, что, не переставая ползали, крутились, вертелись и извивались вокруг мертвого кашалота, он не ожидал встретить даже в самых своих смелых мечтаниях. Это было просто сногсшибательно. Это оплачивало все его расходы и полностью компенсировало перенесенные неудобства за все время погружений на большие глубины. Более того, в этом был какой-то трудно передаваемый налет мистики, ощущение нереальности происходящего. За те несколько дней, что он здесь пробыл, он нашел уже на вскидку более пятнадцати новых видов рыб и животных. Один этот факт был настолько неправдоподобен, что Стивен раз за разом щипал себя за руку чтобы проверить не снится ли ему все это.

Поражало еще то, насколько стремительно развивались события. В соответствии с его представлениями, на подобный процесс должно было уйти от нескольких недель до месяца, а тут туша уменьшалась буквально на глазах. Складывалось такое впечатление, словно жители именно этой части Идзу-Бонинской впадины были особо поднаторевшими в поедании падающих сверху кашалотов.

Когда пирушка подошла к концу и набившие животы акулы начали с трудом отваливаться от банкетного стола и медленно, волоча по дну плавниками, уползли прочь, Стивен уже порядком подустал от непрекращающихся съемок. Он пожертвовал сном ради дела и теперь пребывал в состоянии радостного измождения, любовно разглядывая ломящуюся от образцов виртуальную шкатулку. С таким уловом можно было всплывать с совершенно спокойной совестью. Спор он выиграл однозначно и бесповоротно. Да не просто выиграл, а еще как выиграл: он ведь новый вид нашел, да не один, а целый десяток! На такое он, честно говоря, даже и не рассчитывал.