Выставка

Фантастический рассказ.
Посвящаю своему педагогу
Рейдеру И.Н.

— И что же это такое?
— Картина, сэр. Неужели вы не видите?
— Да? Что вы говорите?! Набор цветных лампочек в таком огромном количестве вы хотите назвать «картиной»?
— Уважаемый, я именно это утверждаю.
Очки на лице посетителя медленно поднялись на лоб.
— Простите, я не вижу здесь ни малейшего намёка на искусство. И не понимаю ради какой «высокой» цели каким-то идиотом вся стена от пола до потолка утыкана мелкими стекляшками. Вы решительно издеваетесь надо мной. Куда я попал, чёрт вас возьми?
— Успокойтесь, сэр. Я надеюсь, через минуту вы возьмёте свои слова обратно.
Он помолчал и обратился к лысоватому мужчине во фраке:
— Филипс, прошу вас.
Филипс нажал красную кнопку на пульте, слева от себя. Наступил полумрак. Тишину нарушили волшебные звуки.
— Как, что я слышу? «Страсти по Матфею»?! Бах?! О, какое блаженство!
Посетитель так и не присел, несмотря на свой преклонный возраст. Он ни на секунду не отвлекался от мерцающей, звучащей музыки. Переливы света самых ярких цветовых оттенков наполнили залу. Особенно нежной, мягкой показалась цветовая гамма в «Арии Петра». Линию голоса вели полутона от нежно — розового до бледно — бирюзового. Пассажи перебегали цветными змейками.
В памяти пожилого посетителя всплывали давно забытые образы детства:
…Плач очищает душу от обиды и злобы. После слёз наступает умиротворение, блаженное состояние. Так плачут в детстве…

… плачет мальчик. Дети отняли у него ветку яблони. Цветы сыплются с неё. Кружат бабочками лепестки и падают на покрытую росой землю сада. Дети дразнят мальчика, ломая живые ветви деревьев одну за другой. Они с гиканьем убегают, насладившись глупыми шалостями.
А мальчик плачет.
Наконец наступает успокоение. Он замечает маленькую пушистую пчёлку на белом цветке. И ему очень хочется уберечь, обласкать всё живое в своём саду…

Воцарилась тишина. Огоньки на стене светились все до единого, создавая картину музыкального произведения, и загадочные образы мерещились в ней.
Гость словно окаменел. И ожил лишь тогда, когда включился свет.
— Простите, — шёпотом молвил он, — простите за мои слова.
Он глубоко вздохнул, поднял голову, будто мысленно произносил молитву. Затем, молча, кивнул человеку во фраке и положил ладонь правой руки к сердцу в знак признательности.

… Медленно спускаясь по лестнице, гость шептал, словно находясь в забытьи:
— Музыка — очищение… Музыка — божество… Музыка — гармония и язык Вселенной…
22.07.1990г.

Напечатано в альманахе «Роза ветров» № 8, издательство Марка Котлярского, Израиль, г. Тель-Авив.