"Тюльпаны". Глава 1. Часть 1. (Глава 1)

ГЛАВА 1.

Стас не то чтобы совсем не любил работать, скорее, ему пока еще не попадались достойные варианты. Единственным постоянным занятием в его жизни было рисование, которое помогало не замечать, какими длинными и пустыми иногда бывают дни. Но со временем Стасу все-таки подвернулась работа, которая подходила практически идеально.

Старый сторож Михалыч докладывал обстановку:

— Значит так, Стас, смотри внимательно!

Михалыч был товарищем его отца, он работал здесь уже второй десяток лет. Его густые черные усы и грубый голос создавали довольно суровый образ, особенно на рабочем месте.

— Не забывай, ты находишься на старом военном объекте. Хоть сейчас он таковым не считается, но атмосфера здесь сохранилась. Брать руками ничего не нужно, да и, если быть откровенным, то и дальше твоего рабочего места лучше никуда не ходить. Обход, понятное дело, никто не отменял, но, по факту, это никто не контролирует. Можешь пройтись, размять ноги, ты ещё молодой, энергии много. А я такое редко делаю.

Стас кивнул.

— Значит, дальше. Это твоё рабочее место.

В углу огромной комнаты стоял небольшой деревянный стол с монитором. На нем были сложены записные книги и журналы, которые никто не открывал и не трогал лет пять-семь, если не больше.

— Вот твой монитор с камерами, тут, думаю, всё понятно. Пятая камера иногда барахлит. Там возле неё стоит швабра, ну, если она тухнуть начинает, ты её там шваброй постукай, и всё будет в порядке. Видимо, отходит что-то, не знаю. Вот микроволновка и чайник, голодным не останешься. А теперь — самое главное. Кнопка вызова полиции, в случае проникновения на объект, находится у тебя под столом. Запомни, ты числишься как гражданское лицо, и заламывать, а уж тем более кого-то бить, права ты не имеешь, все ясно?

Стас двинул плечами.

— Да, вроде, ничего сложного здесь нет.

Михалыч одобрительно кивнул.

— Здесь ты прав.

Они находились внутри огромного маяка, который много лет назад направлял военные корабли. Сейчас, спустя долгое время, когда от былой военной мощи уже ничего не осталось, это здание выполняло роль одного из архитектурных достопримечательностей города и называлось «Тюльпанов сад» или «Тюпьпановы сады». Каждый говорил, как хотел, но сути дела это не меняло.

Михалыч продолжал своим грубым непривычным басом:
— Значит так, на смену выходишь завтра, сменишь меня. Связка ключей висит всегда на одном и том же месте, не вздумай перекладывать. Были уже желающие, с этим повнимательнее.

— Ну, это понятно.

— А так, в принципе, все. Главное не опаздывать, а сложного здесь нет ничего. Ах, да. Забыл сказать, но это, думаю, и ежу понятно. Серверами и аппаратурой, которые мы охраняем, пользоваться запрещено.

— Это тоже понятно.

— Ну, раз тебе всё ясно, значит, свободен. Бате привет.

Они крепко пожали друг другу руки, Михалыч провел его до двери, и Стас начал бодро спускаться по длинной винтовой лестнице. Он был рад, что все эти формальности закончились, и, сказать по правде, немного волновался перед своим первым рабочим днём.
Погода была теплой и солнечной, казалось, улица приветливо улыбается. Стас хотел пойти в парк и сделать там пару набросков, но потом он подумал, что это будет выглядеть слишком вызывающе, а лишнее внимание людей он не любил. В своей новой работе Стас, как ни странно, видел творческое начало и, по факту, мог бы свободно назвать это работой своей мечты.
На улице стоял тот самый запах свободы, из-за которого человеку хочется жить и мечтать. По свежеубранным улицам с выкрашенными в белый цвет бордюрами беззаботно гуляли люди, многие из них были с детьми. Стас подумал, что хорошо было бы пойти и рассказать отцу, как всё прошло. А прошло всё, собственно, намного быстрее и лучше, чем ожидалось.
Выходные дни отец почти никогда не проводил дома, поэтому Стас сразу направился в гаражи. Во дворах привычно бегала детвора, старики играли в домино, а малыши зачем-то собирали в кучу каштаны.
Гараж оказался закрытым, но в конце ряда одна из дверей была открыта нараспашку. Это был гараж дяди Жени. Он, как практически каждый провинциальный человек, в жизни любил две вещи: чинить свой старый автомобиль и напиваться до беспамятства.

— Здрасьте, дядь Жень!

Тот копошился под капотом своего автомобиля.

— О, Стас, привет, что нового?

— Да вот, на работу ходил устраиваться.

— Работа вещь нужная, да еще и в твоем то возрасте. Это лучше, чем дома сидеть или пиво по дворам пить.

— Ну так-то лучше, да.

— А куда устроился? Завод какой-нибудь?

— Нет, сторожем, на «Тюльпанов сад».

— Ого, такие непыльные вакансии у нас в городе редкость. Да и видок с высоты птичьего полёта, красота!

— Да уж, лучше и не придумаешь.

— Я бы вот тоже сторожем пошёл, надоело мне всё это, возраст своё берет, спокойствия хочется.

— Ну так Вы поспрашивайте, может, и вам повезёт.

— Всему своё время. А ты чего пришёл то?

— Так я отца ищу, вы его не видели?

— Видел, он закрыл гараж и ушёл куда-то с Витькой.

Витя, старший брат Стаса, работал автомехаником и был крепким и надёжным парнем.

— Ясно, дядь Жень. Ну ладно, пошёл я, не болейте.

— И тебе не хворать, заходи!

Похоже, все уже дома. Кроме старшего брата Вити у Стаса была ещё и младшая сестра Вика. Она была немного замкнутой и живому общению с людьми предпочитала чтение книг. Родственники часто говорили о ней, что она «не от мира сего». Вика вечно скучала на всех семейных мероприятиях и считала тех, кто о ней такого мнения, людьми недалёкими, что, по правде, таковым и являлось.
Так они и жили в трёхкомнатной квартире всей семьёй. В одной комнате были отец с матерью, в другой Стас с Витькой и в третей, самой маленькой комнате, жила Вика. Так продолжалось до того момента, пока Витька не нашёл себе девушку и не поставил всех перед фактом, что жить он теперь будет отдельно, а комната останется Стасу.
Эта новость была очень радостной для Стаса, поскольку дефицит личного пространства он ощущал всегда. Чаще всего он предпочитал просто не думать об этом, тем более, практически все его знакомые жили в похожих условиях. Мало кто мог похвастаться не то чтобы отдельным жильем, а хотя бы собственной комнатой.
Витька как раз забежал забрать что-то из своих вещей. Он поинтересовался у Стаса, что там по поводу работы. Тот рассказал, что всё отлично и пока что его все устраивает. В разговор, как обычно, влезла мать и сказала, что работа Стасу подходит идеально, ведь он будет заниматься тем, что больше всего любит — ничем. Витька и мать засмеялись, но Стаса этот подкол совершенно не задел. Сам себя он бездельником никогда не считал, да и окружающие, собственно, тоже.
Стас смотрел на собирающего сумку Витьку.

— Ну а свадьба то когда?

— Не знаю, с деньгами сейчас тяжело.

— А когда было не тяжело?

— А ты чего паришься? Как будет, то тебя я пригласить не забуду.

— Ну уж не забудь.

Витька застегнул сумку и посмотрел на брата.

— Ладно, а если серьёзно, то я буду скучать, малой.

— Ты сейчас за семью думай, я уж тут не пропаду.

— Заходи чаще.

— Та захожу.

Они крепко обнялись, и Витька ушёл.

На кухне мать разговаривала с отцом.

— Видишь, как время летит, уже и дети повырастали, а мы будто недавно сами съехались.

Отец смотрел на тарелку с борщем и полную рюмку. Его взгляд был привычно пустым, а по лицу нельзя было прочитать, о чем именно он сейчас думает.

— Летит время, летит. И ничего ты с этим не поделаешь.

— Уже и внуков скоро увидим.

— Дай Бог, главное, чтобы все здоровы были.

В их диалоге были слышны ноты печали, но жизнь идёт своим чередом, на который человек не в силах повлиять. В каждом возрасте есть что-то хорошее, и каждый должен находить в себе силы достойно пройти этот путь от начала и до конца.
Завтра утром Стасу нужно было на работу. Он был рад этому, хоть и волновался немного, но что может пойти не так?
Разве что на землю упадёт метеорит, или к нам прилетят инопланетяне и объявят войну, но в таком случае и деньги уже будут не нужны.
Стас подумал, что здорово бы было через пару недель поехать с отцом на рыбалку. Он поел, приготовил папку с чистыми листами и набросками, и лёг спать. Стемнело. А может, в снах больше правды, чем наяву? Кто из современников осмелиться доказать, что такое правда?
Утром было прохладно, Вика уже копошилась на кухне, заваривая себе кофе, зависимость от которого она не отрицала. Каждое утро это был ее особый ритуал, который она старалась провернуть в одиночестве, пока все еще спят.
Стас поздоровался и начал есть остывшую яичницу, которую ещё вчера вечером приготовила ему мать, чтобы с утра он не терял времени.
Он спросил у Вики:

— Ты что-то знаешь о «Тюльпановых садах»?

Она сонно и немного саркастически улыбнулась.

— Я много чего знаю, именно поэтому меня в семье и считают самой глупой.

— А я думал это из-за твоего высокомерного поведения по отношению к другим.

— Нежелание общаться, когда с тобой заводят диалог ради диалога, в современном мире уже считается высокомерием?

— Вот именно об этом я и говорил. Язвишь вечно, вместо того чтобы отвечать по факту.

— Что именно ты хотел бы узнать?

— Что угодно.

— Что угодно тебе может рассказать любой житель нашего города. Ты сходи на работу, осмотрись для начала. Мне самой было бы любопытно послушать о том, что происходит там внутри.

Стас дожевал яичницу, взял чашку, которую сестра держала в руках, сделал из нее большой глоток кофе и отдал назад.

— Ладно, посмотрим. А ты не будь такой язвой, а то замуж никто не возьмёт, так и будешь с родителями до конца жизни жить.

— А, может, я именно этого и добиваюсь?

— Пока.

Он взял сложенный с вечера рюкзак и тихо захлопнул за собой дверь, чтобы не разбудить родителей.
Рабочий класс сонно передвигался по улице, прохожие на ходу чуть заметно кивали друг другу. Это были люди, которые вряд ли были знакомы лично, но пересекались на одном и том же месте и в одно и то же время на протяжении нескольких трудовых лет.
Стас прошел мимо цветущих клумб возле фонтана в парке. Он думал, что было бы неплохо нарисовать тот самый маяк, но этим он займётся потом. Сейчас же нужно настроиться на длительный отдых. Нужно закрыть все двери, изучить обстановку, а изучать здесь определенно было что.
Сами «Тюльпановы сады» были расположены на трех этажах, и каждый этаж был забит старыми серверами, которые собирали пыль. Рабочее место Стаса находилось на последнем этаже, на самой вершине маяка.
Кстати, этажи здесь называли «уровнями», на каждом уровне хранились сервера в алфавитном порядке, примерно по сто штук на каждую букву.
Двери маяка открыл Михалыч, он встретил Стаса крепким рукопожатием.

— Смотри там, чтобы ключи все на месте лежали.

— Ну, это я еще вчера запомнил.

— А больше тебе знать ничего и не нужно, умник.
Михалыч улыбнулся, но было видно, что на его хмуром лице улыбка – редкий гость.

Они попрощались, и у Стаса начался его первый рабочий день в «Тюльпановом саду».
Из окна было видно деревья, небо, окраину города вдали, но самым главным зрелищем было бескрайнее море. Это было неописуемо. С высоты птичьего полёта море было живым. Слишком мощное и бесконтрольное для маленького человека, оно напоминало гигантский живой организм, величие которого мог осознать лишь тот, кто проводил достаточно времени с ним наедине. Моряки, рыбаки или просто те, кому повезло родиться недалеко от берега, те, кому повезло наблюдать за мощными волнами и дождями, за выброшенными на берег медузами и закатом за горизонт, наверняка знали об этом, но не спешили делиться с остальными.
Стас выложил свою еду на стол. На обед был рис с мясом и суп, который мама налила в литровую банку. Не увидев ничего интересного на камерах наблюдения, он стал изучать охраняемый им же объект.
Пыльные ряды забытых и однообразных блоков, из которых торчат провода, были аакуртно уложены на стеллажи. Похоже, это уже никогда не пригодится человечеству. Из окна доносился знакомый с детства запах моря. В какой-то момент всё погрузилось в зловещую тишину. «Ничего и никого» — вполне подходящее описание этого места.
Время текло медленно, как и мысли в голове. Стас подумал, что было бы забавно пустить в народ информацию о том, что в этом старом маяке водятся призраки. Это могли быть призраки моряков из разбитого корабля. По ночам они бродят в поисках того самого смотрителя, который не зажег им свет, чтобы они смогли найти берег…
Маяк был городской достопримечательностью, каждую ночь он освещался красиво и ярко, даже немного пафосно. С приходом темноты наступило время зажечь огни. Для этого нужно было спуститься вниз, а потом как-то добраться по круглой лестнице обратно наверх. Процедура не из приятных, а учитывая, что это была единственная физическая нагрузка за весь день, это раздражало ещё сильнее. Человек довольно странное существо, настолько странное, что его часто может погубить элементарное незнание меры. Примеров множество: алкоголизм, жажда денег, безумная любовь к другому человеку. Современное человечество вдохновляют богатые и несчастные больше, чем счастливые и с чувством меры, ведь жизнь вторых до ужаса рутинна и скучна. Если ты уже начал лениться, то хочется большего и большего, и тогда спуск в самый низ маяка уже воспринимается как настоящий подвиг.
Поднимаясь по лестнице, Стас думал о Витьке. У него никогда даже мысли не было, что брат может покинуть дом, ведь с самого рождения они были вместе. А скоро и Вика может уехать. И родители тоже не вечны, так что же делать простому человеку, когда в жизни у него не остается никакой опоры? Наверное, пить и в тумане мыслей пытаться найти эту самую опору там, где её никогда не будет.

Только лишь заполночь Стасу удалось задремать. К утру стало холодно, а тело будто весило в 2 раза больше. Стас умылся, заварил себе чай и пошел вниз выключать свет. Обычно этим занимались на смене караула, но его молодой организм требовал размять мышцы.
На смену пришел третий охранник по имени Андрей. Это был мужчина средних лет, коротко стриженный, с натянутой, грустной улыбкой и татуировкой в виде черепахи на правом предплечье. Он был уже наслышан о новом работнике и расспрашивать ничего не стал. Андрей вяло поздоровался и начал курить сигарету из окна. У Стаса появилось ощущение, что на работу он пришел отдохнуть от своего дома, а может и от жизни в целом.
Выйдя на улицу после смены, Стас оглянулся. Маяк был огромен, будто Вавилонская башня, и ему опять захотелось его нарисовать. «Тюльпановы Сады». Кто вообще придумал это название?
Утренние машины пролетали по широкой городской трассе, город был холодным и сонным.
Стас хотел зайти в гараж, но потом подумал, что еще слишком рано и навряд ли там кто-то будет. Он отправился домой, подгоняемый мыслями о том, что сегодня практически не спал, и неплохо бы успеть выспаться перед выходными.
Квартира встретила его ароматом кофе. Это означало, что Вика уже была на кухне, пока родители спали. Кофе она всегда пила без сахара и почему-то из большой чашки для чая. Стас сел за обеденный стол.

— Ну, как всё прошло?, — начала разговор сестра.

— Вик, я как-то никогда об этом не задумывался до сегодняшнего дня, а почему «Тюльпановы сады»? Кто вообще придумал это название? Каким боком маяк относится к цветам?

Вика сделала большой глоток и поправила сползавшие вниз по носу очки.
— Это название пошло из народа, точнее, того народа, который был внутри маяка. От каждого блока, который ты охраняешь, идут провода, а на их конце висят разноцветные штекеры, которые в простонародье называют «тюльпаны».

— Вау, это очень тонко. Откуда ты вообще это знаешь?

— Меня больше удивляет, что ты этого не знаешь.

— Ну, человек же не может знать все.

— Достаточно знать больше, чем другие.

Стас поднялся со стола.

— Да, Вика, будешь ты с родителями до конца жизни жить, я чувствую.

— А это так плохо?

— Не знаю, лично я спать.

Он обнял сестру и закрыл дверь уже своей комнаты.
Спал Стас плохо и рывками, его не покидало ощущение, что он до сих пор на работе. Так и не отдохнув, он заварил себе фруктового чаю, взял карандаш и стал рисовать Марс.
Еще недавно эта планета считалась невообразимо далёкой. Для многих и сейчас это место, где обитают зелёные человечки с большими головами и хрупкими телами. А для кого-то с годами Марс стал понятным и скучным, как и многое во взрослом мире. Жизнь становится серой, когда в ней не остается места неизведанному.
Отец и мать куда-то ушли, Стас тоже решил прогуляться. Недалеко от подъезда стоял железный, выкрашенный в желтый цвет киоск, на его боку была выцветшая синяя надпись «Пиво, Соки, Воды».
Когда Стас был ещё ребенком и ходил с матерью в этот киоск за ароматным тёплым хлебом «кирпичиком», он постоянно думал о том, что хорошо было бы пробраться туда ночью. Продуктовый магазинчик казался ему тогда тайником с сокровищами и запасами еды. Сейчас же, спустя время, из всего содержимого киоска его могла заинтересовать максимум молоденькая продавщица Света, которая училась с ним в параллельном классе.
Чуть ближе к городской трассе стояла желтая бочка-прицеп с красной надписью «Квас». Еще недавно заиметь такую было мечтой каждого начинающего предпринимателя, но потом их стало так много, что интерес постепенно угас.
На лавочке возле детской площадки пенсионеры играли в шахматы. Рядом с ними Стас заметил дядю Женю, который шел ему навстречу.

— О, Стасик, привет, ну рассказывай.

— Та что рассказывать? Вроде работаю, а денег как не было, так и нет.

Дядя Женя засмеялся.

— Ну ведь всех денег не заработаешь.

— Мне бы и части хватило.

— Ты ещё молодой, всё будет.

— Может быть.

— Ты, главное, не опускай руки.

— Стараюсь.

— Ты куда идёшь?

— Прогуляться вышел.

— Ясно. Ну, не скучай.

Он похлопал Стаса по плечу и ушел. По трассе с грубым рёвом мигалок пронеслась пожарная машина, Стас проводил ее взглядом и отправился в парк. Там он встретил двоих своих школьных приятелей.

— Слышишь, Стас, а это правда, что ты сторожем на «Тюльпановы сады» устроился?

— Правда.

— И как там?

— Да вроде ничего необычного, огромные комнаты и старый хлам.

— Хлам?! Да ты вообще в курсе, что ты охраняешь? Каждый из моих знакомых душу бы продал, чтобы оказаться на твоем месте.

— И что же такое я охраняю, за что можно продать душу?

— Ты реально не знаешь или просто смеёшься сейчас?

— Реально.

Одноклассники переглянулись.

— Ладно, идем.

Втроем они зашли за угол, где стоял старый магазин. Там они взяли по бокалу разливного пива и сели на улице под укрытием. Беседка была сделана из нарезанных пней, самый большой был посередине вместо стола, а маленькие вокруг выполняли роль стульев.

— Сервера, Стасик. Каждый из них — это огромный и непознанный мир.

Второй одноклассник надпил пену из бокала.

— Я бы на твоём месте там точно не заскучал.

— Не знаю, пацаны, — ответил, наконец, Стас. — Это просто легенда, вы все слишком романтизируете. По факту, там этажи пыльной старой рухляди.

— Ну, некоторые вещи на первый взгляд именно такими и кажутся.

Они выпили пиво и разошлись, Стас почувствовал себя уставшим и отправился домой спать. Думать ни о чем не хотелось.
На следующий день пошел дождь, выходить из комнаты было бессмысленно. Иногда, для большей продуктивности, человеку полезно побыть в одиночестве, ответить самому себе на некоторые вопросы.
Стас сел за стол и начал перебирать стопку своих свежих набросков. Из головы не шел вчерашний разговор.
Они говорят о том, о чем совершенно не смыслят. В чужих руках конец веревки всегда толще, а хорошо там, где нас нет. Никогда бы не подумал, что кто-то вообще помнит это заброшенное место.
Он посмотрел в окно. Мокрый и квадратный город. Грубый, без вкуса, где все как-то по инерции, где каждому по возможности, а не по потребности. Тем не менее, архитектура завораживала своей простотой и масштабностью. Поля из серых бетонных коробок, которые стали данностью, будто вековые леса, которые впитали в себя мудрость действительности и теперь готовы поделиться ею с человеком, но только с тем, кто по-настоящему может видеть и слышать, а не заниматься имитацией, как большинство людей.
Стас сменил Михалыча на работе, тот скучал перед камерами.
А в действительности, мне кажется, все это уже не работает из-за срока годности. Почему у Михалыча или Андрея, например, нет никакого соблазна воспользоваться аппаратурой? Дело, наверное, в юношеском максимализме, ведь война — дело молодых.
Он подумал, что стоило бы взять у Вики какую-то из книг на работу. Возможно, время шло бы намного быстрее.
Он сделал обход по этажам, а после этого спокойно лег спать, ведь на самом деле, вероятность того, что что-либо произойдет, была равна нулю.
На следующее утро пришел Андрей, по его уставшему лицу не трудно было догадаться, что ему было плохо с похмелья. Он вяло пожал руку, и Стас решил, наконец, спросить:

— А эти все сервера, они рабочие?

— Ну а как ты думаешь, если мы их охраняем?

— Я просто не понимаю, кому они могут пригодиться.

— Мы охраняем огромный человеческий труд. Может, на данный момент это никому не нужно, но просто выбросить всё это было бы глупейшей ошибкой.

— Я понял тебя, ладно, хорошо тебе отработать.

— Спасибо, иди уже, отдыхай.

В квартире был запах свежесваренного кофе. Вика с раннего утра была на кухне. Стас зашел и кивнул на свою пустую чашку, намекая, чтобы она поделилась с братом своим зельем. Он скинул рюкзак, переоделся, зашел на кухню и закрыл за собой двери, чтобы родители не слышали их диалога.

— Значит так, сестрёнка. Мне нужна информация, ибо в этом городе каждый ребенок знает о «Тюльпановых садах» больше, чем я.

— Что именно ты хочешь знать?

— Для начала я хочу знать всё, что знаешь ты.

— Ну всего за один раз не расскажешь.

— Тогда начни с основного.

— То, что ты охраняешь, создавалось изначально для развлечения, что-то вроде видеоигры, хотя так называть не совсем правильно.

— Дальше.

— Если не будешь перебивать, возможно, получится быстрее.

Стас кивнул и замолчал.

— Значит так, есть дорожка, она внешне похожа на беговую, её обычно делали в форме овала. Есть костюм и шлем. Все это дает полное погружение при подключении.

— Подключению к чему?

— Стас, ты совсем тупой? А что ты там охраняешь? К серверу подключение.

— И как это сделать?

— А ты с какой целью интересуешься?

— Для общего развития, ты же видишь, меня тут все вообще за тупого держат.

— Костюм и шлем подключался к беговой дорожке, или, как она правильно называется, к платформе. К той же платформе подключали сервер, на нем должно быть пять штекеров, по-простому, «тюльпанов».
Первый тюльпан, черный, передавал в мозг информацию об игре, что нужно делать игроку, в чем его миссия и почему он здесь.
Второй тюльпан, белый, передавал тактильные ощущения на костюм. При виртуальном ударе ножом костюм мог резко ударить током, или, к примеру, если игрок брал в руки какой-то предмет, то создавалась иллюзия, что он действительно держишь его в руках.
Красный — зрение, желтый — слух, зелёный — запахи.

— Вау.

— Ну как-то так.

— Так вот почему старый маяк называют «Тюльпановы сады».

— Да, Стас, поэтому.

— А почему сейчас эти сервера запретили?

— Говорят, некоторые сходили с ума. Программисты в некотором смысле начали создавать свои виртуальные утопии, и люди просто отказывались после этого возвращаться в реальный мир, все, что они хотели, это вернуться назад, вопреки здравому смыслу и своему здоровью.

— Это как наркотики, получается?

— В неком смысле, да. Еще вопросы будут?

— Нет, на сегодня у меня все.

— Вот и славно.

Вика забрала недопитый кофе и ушла в свою комнату. Стас остался размышлять на кухне в одиночестве.
Иногда человеческая мысль заходит на ненужный для общества поворот. Но каждая великая мысль несет за собой ответственность, и если она попадет не к тому человеку, то её действие можно сравнить с оружием.
Стас ушел в комнату спать, с улицы будто эхом доносились чьи-то пьяные крики.
Главная слабость человека — его любопытство, именно то, которое приводит к определенным последствиям.
Дни тянулись за днями, Стас сменял Михалыча, его сменял Андрей. Освещение, лестница, ключи, обход, обед, сон. И мысли, бесконечные мысли, такие же рассеянные, как тусклый свет, который иногда пробивался в окна. Каждая смена пролетала быстрей и быстрей, и со временем в голове поселилась навязчивая идея. А что если подключится? Насколько это вообще возможно, а главное, безопасно ли это?
Стас начал изучать объект, который охранял, более досконально. Он нашел костюм, платформу и шлем, о которых ему рассказывала Вика. Больше расспрашивать у неё о «Тюльпановых садах» не хотелось, чтобы не вызывать лишние подозрения.
После смены он пошел в гаражи, где под капотом машины тихо матерился дядя Женя.

— О, Стас, привет.

— Здрасьте.

— Ну, как ты?

— Та вроде нормально.

— Что расскажешь нового?

— Дядь Жень, вы человек постарше, помните, я рассказывал, что на «Тюлпановых садах» работаю?

Дядя Женя выпрямил спину и начал вытирать об тряпку грязные руки.

— Да, помню.

— Вы вообще знаете кого-то, кто подключался к этим серверам?

— Знаю, Стас, отец мой подключался, он в своё время мне многое об этом рассказывал.

— А расскажете?

— Вообще изначально это было как развлечение, но потом этих серверов появилось такое множество, что для некоторых людей реальность уже стала неинтересна. Все говорили, что это просто слухи, но у моего отца был друг, которому в последствии, что бы отказаться от этого развлечения, пришлось найти психолога. А те кто понаивнее и кто воспринимал виртуальный мир слишком буквально, вообще заканчивали жизнь самоубийством. Я лично таких не знал, как по мне, это всё слухи, но если после чего-то тебе нужен психолог, думаю, что запретили все это правильно.

— То есть люди сходили с ума из-за того, что воспринимали нереальное за реальное?

— Я думаю, они сходили с ума из-за того, что им приходилось сталкиваться с жестокой реальностью после виртуальной утопии. С той реальностью, где человек человеку волк, и нужно пройти огромный путь, чтобы самореализовать себя. А там они могли иметь все и сразу без каких либо усилий. Там хоть гарем тебе целый могут нарисовать, но это же все не по-настоящему, понимаешь?

— Да, понимаю.

— Такие вот дела.

— С машиной то что опять?

— Та барахлит, зараза.

Он ударил её ногой по колесу.

— Может, к специалистам нужно?

— Ага, к специалистам, у нас такие специалисты, что после них она вообще ездить не будет. Он Ванька сосед, отдал свою, так она бензина в два раза больше жрать начала.

— Ну, тогда ничего предложить не могу.

— Прорвёмся и без них, Стасик.

— Это по-любому, пошел я, дядь Жень, после работы ещё дома не был.
— Давай, не хворай.

Все следующие дни и смены Стас думал только о серверах. Не было даже ни капли сомнений, что он готов подключиться. Попробовать запретный плод, который власти спрятали от обычного человека. Сомнения вызывали только два вопроса — когда и как? Все остальное для него стало не важно.

Насчет «когда» вопрос был, в принципе, ясен. Вероятность того, что ночью к нему кто-то прийдёт, была практически равна нулю. За всё время работы на маяке ничего не происходило, особенно ночью.
Насчет «как» прийдется разбираться самому, Вика объяснила только в общих чертах, как это все работает.
Целую ночь Стас изучал пыльное оборудование, с которым ему придется работать. Он нашел подходящее место и обозначил план действий. Назад дороги не было, на следующей смене будет подключение.
Выходные пролетели незаметно, и вот он уже за закрытой дверью «Тюльпановых садов», разбирается с подключением.
Он смёл влажной тряпкой пыль. Сначала платформа подключалась к розетке, затем костюм и шлем подключались к платформе, а после нужно было подобрать нужный сервер.
Сердце колотилось от страха. Этой ночью Стас узнает, что государство прячет от простых смертных.
Он пошел на второй этаж, взял в руки пыльный блок с названием «Б24». Затем надел костюм, шлем, подключил «тюльпаны», поставил таймер на платформе и нажал кнопку запуска.