"Тюльпаны". Глава 4. Часть 1. (Глава 7)

ГЛАВА 4.

Время сеанса вышло. Стас отсоединил разноцветные тюльпаны сервера от платформы, взглянул ещё раз на таймер и, убедившись, что всё отключено, снял с себя шлем и костюм. Он спрыгнул с платформы, как на землю сходят моряки дальнего плавания. Энергия била через край, хоть это и выглядело странно, ведь целую ночь он практически провёл на ногах.
Стас положил сервер на его законное место, задвинул платформу и выглянул в окно «Тюльпанового сада». Свежий утренний воздух по каким-то непонятным причинам вызвал приступ ностальгии. Именно этот воздух он вдыхал каждое утро, когда ещё ребёнком ходил в школу, жадно наслаждаясь минутами свободы перед скучными уроками. Стас выключил свет, достал еду и начал ждать своего напарника. Где-то вдали ссорились чайки, а солнце светило сегодня ярче, чем обычно. Он подумал о том, какой мир бы он создал сам, если бы у него была подобная возможность. Стас откинулся на спинку стула, закинул руки за голову и начал мечтать.
Интересно, а есть ведь во всей этой куче старых серверов хоть один с планетой, которую населяют только красивые и горячие женщины? А что если следующее подключение будет именно таким? Или где среди всех этих бесконечных серверов прячется затерянный край нашей вселённой, и что чувствует человек, взглянувший на него? Чувствует ли он свое всесилие и безграничность власти, или, может быть, он чувствует, что является насколько маленькой песчинкой, что даже принимать какие-либо решения – это пустая трата времени.
Андрей пришел на работу активным и улыбчивым, было похоже, что у него произошло что-то хорошее, но расспрашивать об этом Стас не хотел. Если его настроение не иссякнет до завтрашнего утра, то Михалыч уж точно не упустит шанса поболтать. Стас шёл домой вприпрыжку, как дети уходят на летние каникулы, как вдруг он увидел знакомое лицо. Он точно знал этого человека, вот только узнать, кто эта девушка, никак не получалось, как будто она являлась ему во сне. Лёгкой походкой она приближалась ему навстречу, цокая каблуками и улыбаясь, как солнце улыбается людям зимним морозным утром. От осознания того, что он не может вспомнить, кто это, Стас решил просто пройти мимо, как вдруг девушка-солнце окликнула его:

— Стас, это ты?

Стас замер на месте, по его телу пробежали мурашки.

— Да, меня зовут Стас, но я, кажется, с Вами не знаком.

Девушка улыбнулась ещё светлее.

— Не выдумывай, конечно же мы знакомы.

Он пристально всматривался в лицо, но в голове не было ни одной мысли.

— Нет, извините, я действительно Вас не помню.

— Я Анжелика, твоя одноклассница, вспоминай.

В его памяти стали всплывать картинки из школьной жизни. Турники, спортивная площадка, первая любовь, первая сигарета за школой, драки класс на класс, школа на школу, вечно недовольное и строгое лицо классного руководителя… Как вдруг, будто молния среди ясного неба, вспомнилась Анжелика. Она была полной, замкнутой девочкой-отличницей из богатой семьи, и именно поэтому, а может ещё по некоторым причинам, весь класс травил ее, да так активно и изощрённо, что впоследствии ей пришлось сменить школу.

— Ого, Анжелика, я очень рад тебя видеть. Последнее, что я о тебе слышал, это то, что ты уехала из города в столицу.

— Это правда.

— Так почему же… Нет, я неправильно сформулировал вопрос. Зачем ты вернулась?

— У меня тут осталась недвижимость, ну как у меня, точнее будет сказать, у моего отца. Сейчас занимаюсь некоторыми документами.

— Как ты меня узнала?

— Не знаю, ты вроде бы и не изменился особо со школы.

— А ты изменилась.

Стас посмотрел на небо, наступило то самое неловкое молчание.

Анжелика спросила:

— А ты чем занимаешься?

Стас перевёл взгляд в сторону величественного маяка.

— Я сторожу «Тюльпанов Сад».

— О, Хранитель маяка, как романтично! А я работаю стюардессой.

— Значит, ты много путешествуешь?

— Что-то вроде того, послушай, я в городе надолго и никого тут практически не знаю. То, что мы встретились, это не случайность. Сейчас я немного спешу, но мы можем встретиться в другой раз, и я обязательно расскажу тебе о своей работе.

Она протянула Стасу лист бумаги, на котором простым карандашом был написан номер телефона.

— Если у тебя будет свободное время, позвони мне.

Стас смотрел на номер телефона и не знал, что ответить. Ему казалось всё это странным и необычным, ведь девушки проявляли к нему внимание не так уж и часто. Он считал себя человеком заурядной внешности, который незаметен в толпе, человеком, которому нравится стабильность, спокойствие и уверенность в завтрашнем дне.

— Хорошо, я обязательно тебе позвоню.

Анжелика улыбнулась.

— Прощай. Или правильнее будет сказать, до встречи.

Она развернулась и ушла, легко, будто парящая над цветами бабочка. Стас остался стоять на месте, у него было странное ощущение. То ощущение, которые испытывают победители, покорив новые вершины. Он начал вспоминать школьные времена, а точнее, их с Анжеликой отношения.
Стас не проявлял к ней особой агрессии, но и не защищал от других. Скорее, он просто был занят своими делами. Он подумал, что всё это довольно странно, начиная от того, что она узнала его, и заканчивая тем, что хочет встретиться еще. Возможно, она хочет доказать, что стала лучше тех, кто её унижал. А возможно, жажда мести всё это время сжимала её сердце тисками и не давала спокойно жить. Жизнь — это влёты и падения, но абсолютного счастья человек может достигнуть, лишь познав равновесие. Стас ещё раз посмотрел на бумажку, а после скомкал её и выбросил в ближайшую урну из-за невозможности ответить себе на вопрос «Зачем мне это?».
Мир насколько тесен, что кого только не встретишь. Стас посмотрел на солнце и улыбнулся ему в ответ. Никого из одноклассников он видеть не хотел. Все его мысли были о своей кровати и тёплом одеяле, о том, что, вероятнее всего, в такое время суток Вика уже сидит на кухне с неизменной чашкой кофе и задумчиво читает толстую и непонятную книгу, которую он никогда в своей жизни не прочтёт и даже не возьмёт в руки.
Во дворе было тихо и сонно, неприветливый дворник шуршал метлой, да так громко, что, казалось, кроме этого звука тут больше ничего невозможно услышать. Перед входом в подъезд Стас ещё раз остановился и задумался об Анжелике.

Почему она захотела встретиться и почему носит в кармане уже написанный для кого-то номер своего телефона? Всё это невыносимо странно.
В любом случае, решение уже было принято, и вероятность того, что они встретятся ещё раз, была равна, по расчётам Стаса, практически нулю.
В комнате за столом тесной кухни сидела Вика с отцом, они о чем то тихо болтали, чтобы не разбудить мать. Стас сначала прошмыгнул в свою комнату и оставил папку с рисунками, а потом пошёл на кухню, чтобы поздороваться.

Отец спросил:

— Ну, как отработалось? Без происшествий?

Стас взял бутерброд с колбасой и сыром, который лежал на разделочной доске.

— Какие у меня могут быть происшествия? Разве что свет забуду выключить, и то никто не заметит.

— Михалыч говорит, что доволен тобой. Ты хотя бы, в отличие от Андрея, на работе не пьёшь.

Вика хихикнула.

— Он разве и на работе пьёт? Мне казалось, что ему и до работы хватает, а в «Тюльпанов сад» он приходит от всего отдохнуть.

— А ты прислушайся в следующий раз, как он весело звенит бутылками с пивом у cебя в пакете.

Вика сделала глоток кофе.

— Да престаньте вы обсуждать человека, у каждого есть свои слабости.

Отец посмотрел на неё и тоже потянулся за бутербродом.

— И то верно. Ну как, Стас, едем мы завтра на рыбалку?

— А Вика с нами поедет?

Вика двинула плечами.

— Я подобные мероприятия не люблю, слишком много свежего воздуха для моего хрупкого организма.

Стас улыбнулся.

— Ну, значит, как обычно, поедем вдвоём.

Отец поднялся из-за стола, закинул остаток бутерброда в рот и, пережевывая на ходу, сказал:

— Выходим в шесть утра.

Он уступил своё место Стасу, а сам ушел одеваться в коридор.

Вика смотрела на брата с любопытством.

— Ну, как ты?

— Сегодня утром я встретил свою одноклассницу, она не доучилась с нами до выпуска и переехала в другой город. Так вот, она как-то странно себя вела. В школьные времена мы с ней практически не общались, а тут с её стороны было ко мне такое отношение, будто мы старые друзья. И как-то во всём этом чувствуется подвох.

— Может, она просто одинока?

— И как же по твоему определить, одинок человек или нет?

— Обычно это видно по взгляду.

— Ну, если по взгляду, то у неё я никакого одиночества не заметил.

— Почему ты ищешь во всём подвох?

— Не во всём, а только в том, что для меня странно.

Вика встала из-за стола и сладко потянулась.

— Сходи поспи, ты просто устал. После нормального сна ты уже будешь смотреть на всю эту ситуацию по-другому.

Она ушла к себе в комнату, и Стас остался на кухне один. Он посмотрел в окно, и на него опять нахлынула ностальгия. Он зашёл в комнату, кинул на стол пачку набросков и начал их рассматривать. Стас думал о том, что его портреты выглядят неестественно, что они далеки от идеала или от того, как он изначально представляет их себе в голове, но в целом он гордился собой. Если каждая линия его карандаша не является чувством и виденьем действительности сквозь субъективную призму художника, то что тогда имеет право называться искусством вообще? Он листал пачку своих набросков, словно книгу, которая успокаивала его, как успокаивает пересчитывание денег жадного бизнесмена или чтение Библии верующего. Некоторые вещи в нашей жизни нужно прочувствовать и понять. Лишь процесс созидания чего-либо может спасти человека от его первобытной усталости и тоски. Он оставил пачку рисунков на столе рядом с белоснежной, нетронутой бумагой, снял одежду, которая пахла улицей, и залез под тёплое плотное одеяло. Сон приходил к нему постепенно, накрывал сознание, будто утренний туман. Стас думал о чем-то приятном. О страстном поцелуе Лолы, о том, как сильно изменилась Анжелика, о видах из окна «Тюльпанового сада». О том, что должен увидеть каждый из живущих, для того чтобы осознать, зачем дана ему эта жизнь и насколько она неповторима и прекрасна. Он проваливался в сон, сладкий и необъяснимый.
Стас проснулся, когда за окном начало сереть. Каждый раз, если он просыпался не утром, он чувствовал себя разбитым. Этот вечер не был исключением. Он вылез из-под одеяла и почувствовал, что в квартире прохладно, да так, что мурашки побежали по телу. Он подумал о том, что надо бы сходить в гараж и проверить снасти для рыбалки, но для начала нужно было что-то поесть.
Мама звенела кастрюлями на кухне. Она всю жизнь работала поваром, но дома готовила особенно вкусно. Когда Стас был ещё ребёнком, она постоянно готовила выпечку, салаты, десерты. Практически каждый завтрак был настоящим произведением искусства. Даже банальные бутерброды выглядели изысканным лакомством. Нужно иметь огромное сердце, чтобы вкладывать в свои блюда столько любви. Он зашел на кухню и сонными глазами посмотрел на хаос, который там был.

— Мам, у нас есть по-быстрому что-нибудь перекусить?

— По-быстрому? А ты разве куда-нибудь спешишь?

— Мы с отцом с утра собрались на рыбалку, я хотел сходить проверить снасти.

— Умойся и садись, никуда твои снасти не денутся, поешь нормально.

Стас зашел в ванную, чтобы умыться, а когда вернулся на кухню, обнаружил тарелку с дымящимися спагетти под соусом и три огромные тефтели. На такое он даже не мог и надеяться. Стас взял вилку и начал ужинать, мама продолжала заниматься своими делами и посматривала на него.

— Ну, как вы сходили к Витьке?

— А Вика разве тебе не рассказывала?

— Ты же знаешь свою сестру, из нее каждое слово вытягивать нужно.

— Нормально сходили, поели, выпили немного вина.

— А как тебе Каролина?

— Я не совсем понял этот вопрос, это же девушка Витьки, какая мне разница, если это его выбор?

— Ну вы же с ней общались.

— Мы слишком мало знакомы для того чтобы у меня сложилось хоть какое-то мнение о ней.

Стас доел, поблагодарил маму, зашёл в комнату, собрал все свои наброски в папку, а чистые листы бумаги положил на отдельную полку. Потом он накинул осеннюю ветровку и взял ключи от гаража. На улице было темно. Это была именно та темнота, о которой говорят, что она друг молодёжи. Эта темнота скрывала все недостатки и в некотором смысле давала людям возможность раскрепоститься от осознания того, что на данный момент они не привлекают взгляды своих знакомых. Стас знал этот район ещё с самого детства. Казалось, что он может пробираться по нему вслепую, будто тигр. Вывески магазинов и ларьков зазывали к себе, но он держал путь в противоположную сторону. Стас свернул к гаражам. Ночью здесь было темнее, чем обычно, нередко доносились пьяные крики, споры мужиков о политике и стоял извечный гул инструментов.
В одном из открытых ворот гаража мягко и приветливо горел свет. Это был гараж дяди Жени, и Стас никак не мог пройти мимо. Он вошёл без стука, по-хозяйски. Никто и никогда в этих местах не заходил друг к другу в гости со стуком.
Запах браги резко ударил ему в нос. Дядя Женя гнал свой фирменный самогон.
— Ого, дядь Жень, чем это Вы тут заняты?

— О, Стасик, заходи и двери прикрой, а то тепло выпускаешь.

Стас закрыл двери, запах стал ещё насыщеннее. Дядя Женя показал жестом, чтобы тот подошёл ближе.

— Смотри, как красиво.

Самогон медленно капал в трехлитровую банку, Стас двинул плечами.

— Вы в этом деле мастер.

— Хочешь попробовать?

— Да как то не планировал сегодня напиваться.

— А что планировал?

— Нужно проверить снасти, завтра утром едем с отцом на рыбалку.

— Ого, рыбалка это дело хорошее.

Дядя Женя указал пальцем на свой старый автомобиль:

— Когда моя развалюха отказывается ехать, я на велосипеде на озеро езжу, хотя бы на пару часов. Даже если ничего не поймаю, душой всё равно отдыхаю там, понимаешь?

— Понимаю.

— Вот недавно, кстати, пять часов просидел, ни разу не клюнуло. Ты себе можешь такое представить? У меня первый раз такое за всю жизнь. А всё потому, что возле озера свалку организовали, вот рыба там и передохла. Говорят, её ночью сачками вылавливают, а потом на базаре продают.

— Да уж, докатились.

Дядя Женя выпил полную рюмку самогона, сморщился и зарычал. Затем занюхнул рукавом и потянулся за солёным огурцом, который одиноко плавал в банке.

— Тут оборотов шестьдесят получилось, не меньше. Если поджечь, вспыхнет не хуже бензина.
— Ого, с таким лучше не шутить.

Дядя Женя хитро улыбнулся.

— Ты прав, как всегда. Как там твоя работа?

— Скучновато, но грех жаловаться. Мама и отец в детстве часто повторяли мне, что легких денег не бывает, но моя работа противоречит всему, чему меня учили.

— Эх, я рад за тебя! В этой жизни главное — стабильность, шаг за шагом. Всё и сразу не бывает никогда, а там уже, смотри, на квартиру накопишь и детишек заведёшь.

— Про детишек пока что думать страшно, а про квартиру можно только мечтать. Да и на кого тогда родителей оставить?

— Как на кого? У тебя же сестра есть, отец твой постоянно её хвалит, какая она умная и надёжная девушка.

— Ну, в этом он не соврал.

— Твоё здоровье, Стас!

Дядя Женя налил себе еще одну рюмку и опрокинул её, зажмурившись словно от горького лекарства.

— Ладно, дядь Жень, дела.

— Ага, не буду задерживать! Но ты заходи, ты же знаешь, что я всегда тебе рад.

— Знаю.

Они крепко пожали друг другу руки, и Стас вышел на улицу, жадно вдыхая свежий воздух.

Он зашел в гараж отца и включил свет, а затем немного подождал, пока глаза привыкнут к яркой лампочке. Две старые удочки и снасти пылились в углу в куче хлама, который пополнялся после каждого ремонта. Эти удочки были вечным атрибутом гаража, также как старый мангал, запах бензина и ржавые тиски. Стас открыл старый коробок, который стоял возле удочек, и начал проверять содержимое. Леска, грузики, поплавки и другая незаменимая мелочь смешалась там в один клубок. В этом ящике уже давно нужно было навести порядок, но не в этот раз, и, естественно, даже не в следующий. Стас сел на капот автомобиля отца и задумался. Интересно, как это — быть рыбой и жить под водой. О чем вообще думают или мечтают те, кто живёт там? Он решил, что где-то в глубинах трёх уровней «Тюльпанового сада» наверняка есть и такой сервер, ведь не мог же он додуматься до этого первым.
Стас вышел из гаража и закрыл за собой двери. Дядя Женя о чем-то громко спорил с соседом. В этих местах была своя атмосфера, которую могут понять лишь местные жители. Домой идти не хотелось, поэтому он решил прогуляться по окраине города.
Правда ли, что люди сходили с ума от того, что пользовались серверами? Интересно было бы найти кого-то из них и пообщаться. Или это может вызвать подозрение? А что такого будет, если люди узнают о том, что сторож использовал серверы? Ну, максимум грозит увольнение. Потерять такую работу не хотелось бы, но и быть всю жизнь в невежестве не хотелось бы тоже.
Стас гулял по окраине, мимо него проходили скучные серые люди. Казалось, никто из них не умел или не хотел улыбаться, да и радоваться особо было нечему. Грустные серые панельные дома тянулись к солнцу, будто растения. В них были потеряны тысячи людей, тысячи судеб и секретов. Тысячи страхов, эмоций, слёз и радостей. И каково это, быть домом на окраине? Бездушным, но одновременно живым. Наверное, тоскливо и грустно от осознания, что ты видишь больше, чем другие. Наверное, невероятно тоскливо и грустно быть Богом или создателем…
На улице становилось прохладно, Стас по привычке искал знакомые лица. Делал он это не потому, что хотел с кем-либо пообщаться, а, скорее, наоборот не хотел никого встретить. Он думал о завтрашнем дне и чувствовал себя ребёнком, для которого ещё весь мир — открытие.
Стас еще немнго побродил без цели, посидел на лавочке и отправился домой, так как на улице делать было уже совсем нечего. Дома он зашел в свою комнату, упал на кровать и стал ждать завтрашнего утра. Отец разбудил Стаса, когда было ещё совсем темно. Он заснул всего пару часов назад, но сейчас чувствовал прилив бодрости и энергии. Стас с отцом пили чай на кухне, а рассвет даже и не думал ещё начинаться.

— Значит так, червя я накопал, прикормку купил. Возьмём ещё хлеб и кукурузу для наживки. Ты вчера всё проверил?

— Да.

— И как?

— Всё готово.

— Отлично, мне тут дядя Женя одно место подсказал, поедем туда на разведку.

— Я его видел вчера.

— Трезвого?

— Ну, почти.

Отец засмеялся.

— Значит, всё стабильно и без перемен. Ты одевайся хорошо, утром возле воды прохладно.

— Я в курсе, вроде бы не первый раз на рыбалку еду.

Они доели бутерброды и отправились к гаражу. Холод улицы обволакивал тело и лез под одежду, как насекомое, ищущее человеческого тепла. Стас открыл двери гаража. Машина отца завелась не с первого раза и знатно потрепала им обоим нервы. Они разогрели старый автомобиль, подкачали колёса, закинули в багажник все снасти и наживку, и, наконец, двинулись в путь. Звук двигателя нарушал утреннюю тишину, стёкла машины стали запотевать изнутри. Она временами дергалась и не давала себя обуздать, будто молодой конь. Но трудности, а точнее, их преодоление делают людей лишь сильнее.
Утром трасса была пустынной, город словно вымер. Звуки моторов были слышны лишь вдалеке. Утренний город был прекрасен, только избранным удавалось застать его таким. В том и была романтика ранней рыбалки — почувствовать свободу, которую знали лишь наши предки, выходя в поле и любуясь его бескрайними просторами. Свободу, которую ощущали, наблюдая за линией горизонта и думая о том, что миллионы неизведанных миров ожидают где-то там, вдали.
Дядя Женя любил повторять, что, чем дальше от города, тем лучше клёв. В городе действительно было тяжело что-либо поймать, поэтому местные предпочитали тихие озёра и пруды без солёной воды, которых в этих местах было разбросано, как звёзд по небу.
Автомобиль прогрелся и успокоился, стал ехать ровнее и покорнее. Следующей остановкой был берег озера. Над тихой гладью воды стоял туман, только начинало светлеть, и это был один из лучших моментов, который дано узнать человеку.
Стас вышел из машины, расправил плечи и потянулся.

— Ну и где это место, которое дядя Женя так нахваливал?

— Где-то здесь должна быть деревянная кладка. Надеюсь, мы правильно приехали.

Трава возле озера была влажной и вся в росе, поэтому задние колёса машины носило. Менять место не хотелось.

— Что-то я здесь ничего подобного не вижу.

— Значит, нужно немного обойти.

Озеро было тёмным и древним. Насколько тёмным, что, казалось, в его глубинах водились чудовища. Рассвет начинал освещать воду, Стас нашёл деревянную кладку и помахал отцу рукой. Отец принёс ведро и прикормку для рыб, для лучшего клёва этот ритуал был обязательным. Стас лёг на живот прямо на кладке и, зачерпнув воды, замесил ароматную прикормку, которую начал разбрасывать по воде. Отец возился с удочками. Туман плыл по воде так сонно, холодно и так живо, что вызвало одновременно и улыбку, и тоску. Пение лягушек иногда нарушали глухие звуки воды. Крупная рыба выскакивала, чтобы подышать кислородом, и сразу же уходила на глубину.
Стас разложил прикормку и сел ждать. Отец что-то бурчал себе под нос, пытаясь распутать леску удочки, за которой он по своей неаккуратности не уследил. Стас снова подумал об Анжелике и всех своих одноклассниках, а точнее, о лжи, попытках выглядеть лучше на фоне других, чтобы вызвать зависть, а еще о том, что считается успехом в современном обществе.
Что такое успех в современном мире? Деньги? У этой медали есть и обратная сторона. Ты успешен, если родился в богатой семье, или ты успешен, если заработал весь этот капитал сам? И какое значение это имеет, если в последствии результат тот же? Может, это количество партнёров? Этот вопрос тоже неоднозначный. Успешен тот человек, у которого их было больше, или, может, успешен человек, который всю жизнь не искал разнообразия, а наоборот, оставался верным. Может быть, успех — это дети? Или это власть? Но кто тогда успешнее, президент или монах-отшельник? Глядя на воду и слушая утреннюю песню лягушек, Стас пришел к выводу, что успех — это просто быть счастливым.
Солнце выходило из-за горизонта и нагревало воздух. Жизнь продолжается, и она прекрасна.
Первую рыбу поймал отец, но она была насколько маленькой, что её решили отпустить. Отец достал термос и налил в два стакана крепкого кофе, затем посмотрел на небо и вдохнул полную грудь чистого воздуха.

— Красиво тут.

Стас улыбнулся.

— Везёт же людям, у которых дом на берегу озера. Представь, каждое утро таким любоваться.

— Ага, мне мои друзья тоже постоянно говорят, повезло же тебе возле моря жить. Но они понятия не имеют, что такое жить возле моря зимой.

— А по-моему, не так уж и плохо.

— Во всём есть минусы и полюсы.

— Видимо, тот, кто живет возле леса, мечтает жить возле моря, а тот, кто живет в большом городе, мечтает уехать в глухую деревню. И наоборот.

— Так уж мы устроены, вечно не можем найти золотую середину, то мало, то много нам.

— Видимо, золотую середину может найти только избранный. А может, постоянный поиск счастья и чувство недосказанности на душе и есть двигатель нашего прогресса, и дано это ощущение человеку не просто так.

Поплавок Стаса немного повело вправо.

— Может, ты и прав. Вот только прогрессирует человек не в своём сознании, а в изобретениях, которые помогают упростить ему жизнь.

— А мне кажется, что жизнь человека и так до невыносимости проста.

Стас засмотрелся в даль озера на мирно плавающую утку, как вдруг отец толкнул его в плечо.

— Ну, что же ты сидишь? Смотри!

Поплавок резко стал двигаться в правую сторону, потянув за собой удочку. В такие моменты у каждого рыбака происходит огромный вброс адреналина, из-за которого снова и снова тянет к удочкам. Отец кричал:

— Ну, что ты на него смотришь? Подсекай!

Стас рванул на себя удочку, и плавник килограммового белого амура показался над водой.

— Нужно подсак нести, уйдёт.

Отец, бросив всё, пулей рванул к машине, как вдруг поплавок его удочки также потянуло вправо. Амур жестко сопротивлялся и был готов порвать леску, будто невидимую нить. Стас наступил на удочку отца, чтобы она не ушла в воду. Отец прибежал, схватил одной рукой свою удочку, а другой уже готовил подсак. Без резких движений, плавными рывками Стас тянул к себе огромную рыбину, которая била хвостом. Удочка отца тоже начала двигаться. Они, наконец, вытянули амура на берег и теперь сконцентрировались на второй удочке. Поплавок гулял по воде и резкие движения было делать бессмысленно из-за риска порвать леску. Оказалось, отец Стаса вместо рыбы поймал черепаху. Он снял её с крючка, положил в ведро и, почесывая голову, сказал:

— Вот так улов…

— И что мы будем с ней делать?

— Не знаю, может, домой заберём?

— А там она зачем нужна?

— Ну, покажем всем, а потом отпустим.

— Я предлагаю отпустить её сразу же. Ты посмотри, какая она мощная, и не боится людей абсолютно.

— Это да, а может, из панциря сделать пепельницу?

— Вот только у нас никто не курит.

— У нас да, а подарок был бы интересным.

Они поделили кофе из термоса и спокойно закинули удочки обратно в воду.

— Нет, я всё-таки предлагаю её отпустить.

Отец двинул плечами.

— Делай, как хочешь. Рыбы мы уже и на уху наловили.

Он взял ведро и выпустил воинственную черепаху на свободу. Та быстро скользнула в воду. Таинственное озеро приносило всё больше рыбы, некрупной, но и не самой мелкой. Рыбаки не спеша заполняли свои ведра, пока у Стаса не закончилась прикормка, и они решили возвращаться домой.
Дорога назад всегда быстрее. Они загрузили улов, снасти, ещё раз полюбовались озером и уехали домой.

— Да, ловить рыбу я люблю, — сказал отец, — а вот чистить что-то не очень, особенно мелкую. Чешуя потом по всей кухне, и даже у меня во рту иногда.

— А вот маме, похоже, нравится.

— Она всегда уходит с головой в процесс приготовления. Вдохновения у неё много, а вот сил уже в последнее время не всегда хватает.

— Поможем, раз надо будет.

Погода испортилась, стал моросить дождь, мелкий и затяжной. Небо покрылось серыми тяжелыми облаками, которые, казалось, давили на голову. На окраинах города дымили заводы. Отец кивнул в их сторону:

— Вот, смотри сколько понастраивали, а работать на них никто не хочет. Молодёжь предпочитает нынче работу полегче.

— Дело ведь не только в желании, а в соотношении труда и заработной платы. Да и по некоторой закономерности к людям на таких предприятиях относятся не очень по-человечески, поскольку весь персонал работает от безысходности, и руководство прекрасно осознает этот факт.

— Ого, вот это ты сказанул, я будто с твоей сестрой сейчас разговариваю. Это ты у неё таких фразочек нахватался?

Стас засмеялся.

— Ну, всё-таки в одной квартире живём.

Они приехали в гаражи, выгрузили снасти, одели плотные темно-зеленые дождевики, взяли улов и пошли домой.
Двери квартиры открыла мама.

— Ну как, много наловили?

Стас, капая водой из дождевика на пол прихожей, с гордостью протянул ведро крупной рыбы.

— На неделю хватит.

— Ну, проходите скорее, переодевайтесь и сразу за стол, я вам горячего приготовила, вы же позамерзали, наверное.

Они прямо в прихожей скинули всё мокрое и разошлись по комнатам. Стас переоделся в теплую домашнюю одежду и подумал, что неплохо было бы приять ванну перед тем как идти на работу. После такого насыщенного дня кровать притягивала к себе, как магнит, и он даже подумывал оставить все дела и просто уснуть.
На кухне отец сидел с рюмкой в руках, мать гремела посудой, на столе дымились горячие хачапури и тарелка вкуснейшего грибного супа. Вика в такое время суток практически никогда не выходила из комнаты. Стас сел за стол и начал есть всё это с таким аппетитом, будто не ел минимум пару дней.

Отец кивнул ему в сторону бутылки.

— Будешь?

Стас отрицательно покачал головой.

— Ну и правильно, вредная привычка.

После еды Стас принял горячую ванну и лёг спать. Делать ничего не хотелось, да и сил особо не было. В моменты усталости ему не снилось ничего, и эта ночь не была исключением.
Утром он проснулся бодрым и на кухне, по обычаю, встретил сестру. Она, не отрывая взгляд от старой потёртой книги, пила крепкий кофе. Стас сел напротив неё.

— Как спалось?

Она перевела взгляд на него, но через несколько секунд вернулась к книге. В такие моменты он знал, что сестру лучше не тревожить. Она была сейчас в иных, книжных мирах, и может быть это даже к лучшему. Чтобы познать действительность за окном, нужно не так уж и много времени. А для того чтобы познать целый мир, не хватит и сотни жизней.
Стас сложил в рюкзак всё, что приготовила мать, и молча допил свой кофе.
Погода была паршивой с самого утра. Шёл серый ливень, который будто смыл последние остатки красок с панельных домов на окраине. В такие дни человек не то что не хочет выходить из дома, а даже вылезти из-под одеяла уже в некотором понимании подвиг.
Стас взял с собой сменную обувь на случай, если погода к завтрашнему дню изменится, надел вчерашний дождевик и резиновые сапоги отца и нехотя открыл двери квартиры.
Улица была полностью обездвижена, а море сегодня было яростным и черным. Такой силы шторм в этих краях встречается, наверное, один раз в десятилетие. К месту назначения Стас добрался абсолютно мокрым, пару раз чуть не упал в лужу и зачерпнул воды через верх сапог.
Михалыч встретил его на пороге с чашкой чая и дымящейся сигаретой в руке.

— Я уже начал паниковать, что ты не доберёшься.

— Ну не могу же я вас тут на двое суток оставить.

-И то верно. А сапоги у отца, что ли, взял?

— Да, своих у меня нет пока.

— А я их сразу узнал, они у него уже лет десять, если не больше.

— Да, где-то так.

— Погодка не лётная сегодня, но делать не чего. Дела не ждут.

Михалыч натянул плотный армейский дождевик, собрал свои вещи и, крепко пожав Стасу руку, шагнул прямо в поток, стекающий с неба. Стас закрыл за ним двери и облегченно выдохнул. Сегодня ему меньше всего хотелось с кем-то общаться. Он повесил дождевик возле входной двери, чтобы с него стекала вода, проверил, закрыты ли окна, и расположился на своем рабочем месте. Стас достал папку с набросками и начал рисовать первое, что пришло ему в голову. Каждую свою мысль он пытался изобразить. Иногда получалось криво, неказисто, но суть была не в качестве выполненного рисунка, а в частичке души на каждой странице.
Дождь сменил град, барабанящий по крыше. Улицы покрылись белыми шариками льда. Стас, отложив рисунок, бродил по «Тюльпановому саду», рассматривая сервера. Каждый из них был пока ещё неразгаданной загадкой.