По фонарям и только

Фонарь в очередной раз сотрясся. То ли ветер, то ли подземные толчки. Эта местность была не сильно устойчивой, поэтому какие-либо подземные действия были тут обыденными.
Прохожие, а особенно местные, уже давно перестали обращать внимание на фонари – слишком необъяснимой была их «тряска», и все просто закрывали на это глаза.
Люди, конечно, заметили, что трястись они начинают только после наступления темноты, но на улицах и так никто не ходил, а тем более в такие, как сегодня, ветреные ночи.
Но жители не догадывались, что в ту ночь метеорологи передали абсолютно безветренную погоду и, в общем, не ошиблись.

Когда время переползло за 23:00, над фонарём пронеслась первая темная фигура. Перескакивая с фонаря на фонарь, двигалась она очень быстро, оставляя за собой только порывы ветра.
— Куда так летим?
Голос выбил Александрину из колеи, и та застыла на одном из фонарей, как восковая фигура. Её глаза бешено скользили вокруг, но видели только темноту. Она рискнул опустить взгляд на нижний мир, на «мир под фонарями», но сзади нее пронеслась тень и опять раздался голос:
— Ну-ну, попасть туда можешь даже не мечтать. Только после смерти! Если она у тебя будет, конечно.
Александрина передернула затвор на бластере, и в его дуле зажужжал накипающий заряд.
— Север.
— Бинго, мадам! Я редко вас тут вижу, с чего вдруг? – Север, эдакий весь из себя неугомонный, возник перед Алекс вверх тормашками, повиснув ногами на более высоком фонаре.
Женщина, на долю секунды пропустив у себя в глазах испуг, приставила бластер к горлу парня:
— Я предлагаю разойтись мирно. Мы из разных узлов – один неверный шаг, и битвы тут не миновать. Усёк, выключатель?
Лицо Севера вытянулось, и он с поразительной ловкостью отпрыгнул на фонарь сбоку Алекс.
— Вы даже знаете, кто я такой!.. – он театрально улёгся на холодный столб, болтая ногой, — О, заслужил ли я такой славы… Как бы я не зазнался после такого!
Алекс рыкнула на него, закатив глаза:
— Да кто тебя не знает, чудо ты в перьях, — она примирительно выпустила заряд бластера в свет фонаря, и тот на мгновение мигнул синим, — Лучше убери защитный барьер. Мой путь всего лишь лежит через эту территорию, она общая – у тебя…
— Ные, ры.
Перевернувшись на живот и подперев руками подбородок, парень расплылся в ухмылке. Алекс искоса глянула на его запястья – одно было зеленым, другое – фиолетовым. Поняв одну вещь, у нее пропал дар речи, ведь народ не врал: этот малец за оба узла. И за Лозы, и за Фантомы.
Тогда выходило, что это по праву его территория.
— Защитные, барьеры. Их тут несколько, — Север с легкостью отогнул лампу фонаря, чтобы та светила в глаза Алекс, — Кто вы? Вам снова поручили оклеймить эту территорию? Они там все спятили, что ли? Я же ясно сказал: только по…
— Боже правый, ты что правда думал, что твоё слово хоть для кого-то что-то значит?
Север дрогнул.
— Ты – случайность. Ты не должен был получить метки обоих узлов. Слышал, что в правительстве поговаривают о твоей дисквалификации?
— Как я могу тебе верить? Ты пришла изъять мой городок. Он – мой дом, я тебе не позволю.
Алекс засмеялась. Противным смехом, смехом победы, который всегда дурманит разум и ползёт морозом по коже.
— Мальчик. Лучше наслаждайся жизнью, пока можешь. Ты же не думаешь, что на такое задание меня бы послали одну? – женщина выстрелила вверх синий залп, и со всех сторон вокруг Севера закружили темные тени, одна быстрее другой. Ловцы…
— Ого! Я польщён, что за мной прислали столько человек! Можете показать мне ваши метки? – он, вроде как заинтересовавшись, приподнялся.
Люди замерли — каждый на своём фонаре. При виде Ловцов человек из любого узла вжался бы в плечи и стал машинально раздумывать, как лучше удрать.
— Так что?! Это моя последняя воля. Чего стоите? Эй, Алекс, скажи уже им! Мне становиться скучно!
В душе всех служащих правительства как по щелчку вспыхнул гнев за такое неуважение из уст человека нижнего класса. Тем более Севера, которого в верхушке вообще за человека не считали.
Алекс была не исключение:
— Да как ты смеешь… Хочешь умереть нахалом? Ничтожество, ты же понимаешь, что это твой последний путь?
— И что? — Север демонстративно поковырял палочкой в зубах. Где-то слева прохрустели пальцы Ловца, а парень и бровью не повел.
— Нет, черт с ним, делайте уже что он говорит. Чудила и в гробу чудила, — прохрипела женщина, нервно тряхнув крашеными рыжими кудрями. Ловцы молча засучили рукава и подставили под свет Северу. Все их запястья были зелеными.
Парень, воспользовавшись моментом, впрыгнул куда-то вверх, оставив Ловцов в дураках. Ему и не нужен был цвет их запястья, он и так его знал.
— О Боже! Идиоты! Могли додуматься же! – Алекс быстро промчалась вокруг Ловцов, но Севера нигде не было. Только через секунду из пространства донесся искренний заливистый смех парня.
Один из Ловцов, особо крупный, въехал ногой в ближайший фонарь, зарычав. Тень парня мелькнула возле сломанного столба и спустя мгновение он был починен.
— Точно! Крушите все, что видите! Мы будем ломать его дорогой «дом», заставим его выйти и сцапаем из-за его же слабости! – крикнула Алекс, и ловцы тут же кинулись врассыпную гнуть и разбивать фонари.
Послышался резкий звон и лязг металла, стекла и прочего. Фонари тухли один за другим – но только не в душе парня.
— Эй-эй, какие вы жулики! А может — лузеры? Эх, ничему вас жизнь не учит, — сказал он, оказавшись на том столбу, где вначале стояла Алекс. Как только Ловцы и Алекс обернулись, за спиной Севера на фонарях с разных сторон стали собираться люди – подростки, мужчины и женщины, несколько человек старшего возраста, готовые отстаивать право на свой дом.
Количество людей Севера уже давно превысило Ловцов Алекс, но люди продолжили прибывать и уже замыкали круг, взяв в центр недобросовестных служащих правительства.
Север взметнул обе руки вверх, отчего рукава обнажили двуцветные запястья, что послужило знаком для остальных – вся толпа стала вырастать зелено-фиолетовым лесом рук.
— Нас больше, — просквозила девушка рядом с Алекс.
— Главное, что мы друг за друга! – сказала высокая женщина.
— Не предаём своих и защищаем.
— Мы за оба узла – за мир между ними!
Поднялся гул, и от него стали шипеть и загораться разбитые лампочки фонарей. Все стали отстаивать своё еще громче – зажигая все больше света сердцу и любимому городку.
Ловцы заткнули уши и пробовали переговорить с Алекс глазами, так как в таком шуме ты даже себя не услышишь.
Север это понял, и опустил руки, давая фору своим людям. Через пару мгновений те увидели сигнал парня и потихоньку замолкали.
— Ну-у? Барабанная дробь!.. тр-тр-тр-тр! Слово предоставляется вам, дорогие Ловцы и их умопомрачительный покровитель Алекс! – Север вовсю улыбался, собираясь затмить всех своей яркостью.
Когда один из мужчин кивнул, Алекс только произнесла:
— В этот раз мы продлеваем «нечейность» этой поганой территории. Но Верхний Ниверпорт будет думать над этим вопросом.
И, буквально через секунду, вовсю демонстрируя свои способности, Ловцы во главе с Александриной легко проскочили над головами людей, цепляясь за фонари липучими перчатками и подошвами.
Еще мгновение над фонарями стояла гробовая тишина, но, как по щелчку, все разом вдруг навалились на Севера – а что? а как? они же от нас отстали? сколько дней или недель мы можем их не ждать? Половина быстро разошлась по своим местам предназначения, половина осталась с вопросами и прицепилась к парню.
А ему почём знать? Откуда он знает ответы на все эти вопросы?
Бедный Север старался ответить всем что мог, но в такой толкучке его случайно пнули локтем в спину – он сорвался. Сорвался со своего любимого фонаря, сидя на котором каждый раз с любовью и трепетом оглядывал огни ночных улиц и мокрые туманные дворы подъездов.
Его запрещенное оружие автоматически примагнитилось к столбу, пропищав, но, как бы парень не старался за него ухватиться, мокрые ладони легко соскользнули.