На огонёк

Я зло чертыхнулся, споткнувшись об очередную корягу, словно нарочно решившую устроить подножку измученному человеку, но, устояв на этот раз, как мне показалось, сумел ловко избежать лесной ловушки. Наивный, в этом зелёном аду всё было против меня, и в итоге нога по колено погрузилась в канаву, доверху наполненную водой после прошедшего недавно летнего ливня. Вылезти из неё получилось не сразу и по частям: то есть, сначала выбралась мокрая конечность в полосатом носке, а потом пришлось вылавливать новенький ботинок, испуганными криками прогоняя успевшую в него заселиться лягушку.
Я готов был разрыдаться от отчаяния, но горло уже охрипло от криков:
―Ау! Есть тут кто-нибудь? Помогите! ― покрытое волдырями лицо безумно чесалось от укусов ненасытных кровопийц-комаров, ободранные руки устали отмахиваться от них и других не менее противных насекомых, а ноги… О, мои бедные уставшие ноги ― они еле двигались после многочасового незапланированного марафона по совершенно дикому лесу, в который меня занесло из-за собственной глупости…
Впрочем, по порядку. Я ― абсолютно городской человек, и мне чужды все эти развлечения на природе: походы с неподъёмными рюкзаками, сплавы по бурным рекам, карабканье по горам… Нет уж, увольте, я лучше посижу у телевизора, съезжу к друзьям на дачу или, в крайнем случае, покатаюсь на велосипеде по дорожкам ухоженного городского парка.
Но когда Леночка ― этот прекрасный зеленоглазый ангел, подошла ко мне на прошлой неделе, радостно сообщив, что в ближайший выходной мы всем отделом выезжаем в лес на потрясающий корпоратив, посвящённый Дню рождения компании, где сможем прекрасно отдохнуть от городской суеты и утомительной работы, дал слабину… Красотка хлопала длинными ресницами и, мило картавя, улыбалась:
― Вы ведь поедете с нами, Семён Петрович? Я буду очень рада…
Неудивительно, что я проиграл, даже не начав сопротивляться, ведь, к своему стыду, мечты об этом воздушном, совершенно неземном создании уже давно поселились в моём одиноком сердце. Поэтому, не задумываясь, ляпнул:
― Конечно, Леночка, разве можно отказаться, если Вы просите…
Наградой очарованному дураку стал её жизнерадостный, многообещающий смех. Но я недолго парил в облаках почти юношеской влюблённости: уже дома, хорошенько всё обдумав, понял, что меня ждёт непростое испытание. Однако даже и в кошмаре не мог представить, во что выльется это поспешное, опрометчивое согласие…
Хотя вначале всё было совсем неплохо ― автобус привёз нас на поляну в светлом берёзовом лесу, где уже всё было подготовлено, включая накрытые столы. Настроение у сослуживцев было приподнятое и после нескольких тостов за процветание любимой компании стало ещё лучше. Я тоже расслабился, потому что Леночка была совсем рядом и весело поглядывала в мою сторону.
Неприятности начались после того, как мне понадобилось ненадолго отлучиться. Я слегка углубился в лес и только нашёл подходящее место, как совсем рядом раздались шуршание, приглушённые голоса, звуки поцелуев, перешедшие в недвусмысленное тяжёлое дыхание. Смущённый, поспешил отойти как можно дальше и, кажется, слегка перестарался. Даже не заметил, как жизнерадостный берёзовый перелесок сменился колючими еловыми лапами, так и норовившими вырвать последние уцелевшие волосы с моей бедной головы…
Под ногами скрипели сухие ветки, пружинил мох, и я решил немедленно повернуть назад, к «своим». Но, немного покрутившись, понял, что потерял дорогу, а ориентироваться на местности никогда не умел. Припомнив всё, что когда-то слышал на уроках географии, попытался применить остатки знаний на практике, а в результате, искусанный налетевшей мошкарой и усталый до дрожи в ногах, намыкавшись, очутился у достаточно глубокого оврага, широкой полосой уходившего куда-то вдаль…
Самой большой удачей на сегодня было то, что мне повезло наткнуться на маленький чистый ручей и утолить жажду. Но на этом везение, кажется, закончилось: связи тут не было, а на жалобные крики и мольбы о помощи отзывались только изредка пролетавшие мимо насмешливые сороки…
Усталость быстро расправилась со мной, да так, что и сам не заметил, как задремал, свернувшись клубочком у корней какого-то дерева. А проснулся, когда солнце уже опустилось довольно низко, что означало ― не за горами сумерки и ночь. В итоге я, совершенно измотанный и потерявший надежду, без сил пялился на овраг и, наконец, выругавшись, встал, решив идти по нему, пока ещё светло…
В животе урчало, и, сорвав немного травы, морщась, попытался её жевать. Это оказалось большой ошибкой, и пришлось долго отплёвываться, что не улучшило и без того отвратительного настроения. К тому же, я чуть не утопил ботинок, и последнее происшествие переполнило чашу моего терпения. Сам не знаю зачем, с трудом вскарабкался на вершину крутого оврага, собираясь то ли оглядеться, то ли ещё раз пугнуть лесных обитателей своими отчаянными криками.
Но на этот раз для меня мелькнул лучик надежды, вернее, это был мерцающий невдалеке огонёк костра, и, обрадованно бормоча:
― Я нашёл вас, люди! Только не уходите, сейчас, сейчас, уже бегу…― еле поплёлся к спасительному пламени.
Кого я надеялся увидеть? Туристов на привале или лесников, штрафующих их за разведение костра ― мне было всё равно, но, когда, отфыркиваясь как загнанная лошадь, подобрался к густым кустам, за которыми раздавались чьи-то негромкие голоса, привычная осторожность взяла верх. Аккуратно раздвинув ветки и стараясь почти не дышать, я посмотрел вперёд. Должен сказать, увиденное превзошло все мои ожидания…
Компания у костра выглядела, мягко говоря, весьма странно. Это были два ролевика на привале: первый ― одет эльфом, чей невзрачный наряд мало напоминал прекрасную одежду длинноухих из книг или голливудских фильмов, к тому же, он был оборван, небрит, а его длинные, явно давно не знавшие расчёски и мыла волосы собраны в растрёпанный пучок на затылке. Глаза смотрели насмешливо, лежавший рядом лук с уже приготовленной стрелой был таким огромным, что у меня невольно ёкнуло сердце.
Второй ― оказался ещё более колоритной фигурой, напоминавшей деревенского мужика с длинной бородой, в заплатанных штанах и кожаном жилете. Среди неровно постриженных кудрявых волос проглядывало ухо с массивной золотой серьгой. На смуглом грубоватом лице словно гордый утёс возвышался крупный породистый нос со всеми признаками любви к крепким спиртным напиткам, маленькие глазки прятались под нависающими косматыми бровями. Он, вероятно, изображал гнома, и в данный момент, что-то помешивая в котелке, слушал неприличный анекдот, который ему рассказывал эльф, и время от времени громко хохотал.
В этот момент под моей ногой хрустнула ветка, и оба ролевика тут же вскочили. Я и ахнуть не успел, как стрела уже смотрела мне между глаз, и оставалось лишь гадать, как за считанные секунды «эльф» успел преодолеть разделявшие нас метров двадцать. Хотя, кто знает, может, это переодетый чемпион мира по спринту из Эфиопии решил поиграть в наших краях, что, впрочем, маловероятно…
К слову, наконечник стрелы был острым и неприятно холодил кожу, что было уже не смешно, да и суровое выражение физиономии длинноухого недвусмысленно намекало, что её обладатель явно не расположен со мной шутить. «Гном» приближался к нам уверенной неторопливой походкой, поигрывая внушительного вида топором. Глядя на это представление, я вспотел, как говорится ― вечер переставал быть томным…
Постаравшись изобразить, как мне казалось, самое дружелюбное выражение на перепуганном лице, пробормотал неожиданно осипшим голосом:
― Вы что, ребята, заигрались совсем? Уберите оружие, я случайно потерялся, увидел огонёк, вот решил у вас тут переночевать, а завтра с утра пойду искать своих, или они меня найдут…
«Эльф» разочарованно опустил лук и сплюнул:
― Да сколько ж можно! Опять с той стороны… Это уже который по счёту болван за сезон ― пятый, что ли? ― обратился он к сердитому «гному», ― задолбали совсем, скоро я их по-настоящему начну отстреливать…
«Гном» нахмурился ещё больше и, подойдя вплотную, приложил лезвие топора к моему горлу:
― Айфон есть? ― спросил он, с явным акцентом выговаривая слова через сильно прореженные зубы.
Я испуганно порылся в нагрудном кармане, быстро отдав подаренный мне коллегами на юбилей дорогой мобильный, с жалостью наблюдая его исчезновение за пазухой «гнома». Но сказать ничего не посмел, ведь, несмотря на неказистый вид, субъект выглядел весьма угрожающе и скорее походил на Бармалея из старого фильма, у которого почему-то отклеились его знаменитые усы, зато борода была что надо. И по ней, если присмотреться, в изобилии прыгали подозрительные насекомые. Неудивительно, что от этой картины меня замутило…
Да, странные ролевики больше смахивали на бомжей, чем на своих персонажей. Помявшись немного, я не выдержал, обратившись к «гному»:
― Вы уж, пожалуйста, поаккуратнее с мобильным ― он совсем новый, у него ещё гарантия не кончилась.
Потерявший было ко мне интерес «подгорный житель» тут же развернулся и, недобро прищурившись, зацыкал зубом:
― Ваша гарантия нам ни к чему, это мы для Егорыча, в подарок. У него, понимаешь, завтра день Рождения ― нашему другану твой айфон и без гарантии точно понравится…
И они с эльфом громко заржали, а моё сердце медленно, но неуклонно поползло в пятки.
― А ты, турист, не стой, присаживайся к нашему костру… голодный, небось? И не слушай этих эльфийских россказней, что, мол, гномы скупердяи и для друга пожалеют лишнюю чарку вина. Не верь этому, ― шепелявя, продолжил «гном».
― А я и не верю, ― обрадовавшись, что легко отделался, выдохнул я, несмело подходя и садясь у жаркого костра.
― И правильно делаешь: для друга ничего не пожалею, даже две чарки! ― воскликнул «гном» с вполне серьезным лицом, ― а, вот тебя, турист, ― он снова цыкнул зубом, ― извини, не знаю, потому и не налью, ― и он крякнул, дыхнув на меня перегаром.
Услышав это, «эльф» снова засмеялся, неожиданно похлопав меня по плечу.
― Да ты не волнуйся, парень, голодным и трезвым не останешься: мы только недавно получили плату, ещё не всё пропили. Непыльная была работёнка…
С этими словами он отрезал большой ломоть мяса от жарящейся над костром, истекающей соком тушки какого-то монстрообразного животного и, завернув его в лист, напоминавший большой лопух, культурно протянул мне, заставив запить необычное жаркое содержимым своей фляжки.
От крепости напитка у меня глаза полезли на лоб, и, давясь, я стал быстро доедать мясо, пытаясь сбить полыхающий в желудке пожар. Это снова развеселило ролевиков, и они дружно чокнулись, перемигиваясь. И тут гном заволновался:
― А где Егорыч, не загрыз ли его какой зверь ненароком? Давно уж пошёл в кусты ― желудок у мужика слабый: вчера поджарили змеюку, так она плохо у него пошла, вот до сих пор по кустам и шныряет. Вы, люди, такие слабаки…
Мне шутка понравилась, и я одобрительно кивнул, продолжая обсасывать кость неизвестного, но на удивление вкусного зверька. Да и как могло быть иначе ― после непривычно крепкой настойки усталый «турист» не только отогрелся ― наелся до отвала и успокоился, даже перестав замечать навязчиво увивающихся вокруг комаров.
И тут из-за деревьев появился высокий мужчина с козлиной бородкой, длинными до плеч волосами и сияющей, занимавшей не меньше полголовы лысиной; одетый, как и его приятели, в обноски ― новыми были только сапоги. Его худое, желтоватое лицо показалось мне смутно знакомым.
Это, несомненно, был человек, не пытавшийся изображать из себя книжного героя ― он охал и постанывал, с кислой физиономией поглаживая свой немаленький живот. Бесцеремонно оттолкнув «гнома», новый персонаж плюхнулся у костра, сразу схватившись за фляжку, и надолго к ней приложился. После чего смачно рыгнул, что вызвало у его товарищей очередной приступ хохота, поднял на меня мутные глаза и обомлел. Его лицо ещё больше вытянулось:
― Семён, ты что ли? Тебя-то каким ветром занесло в эти забытые богом места, давно с той стороны?
― Иван Егорыч? ― я ахнул, с трудом узнавая в странном типе своего бывшего начальника ― серьёзного и молчаливого аккуратиста в безупречно отглаженном костюме, почти два года назад пропавшего в здешних краях. Наши тогда всем отделом поехали собирать грибы в эти места, а, он, вроде, отстал. Так его потом и не нашли, думали ― погиб человек. Правда, злые языки поговаривали, что он с любовницей из бухгалтерии переселился на Мальдивы, но доказательств не было. И вдруг такая встреча…
― Да как же так, Иван Егорыч? Где же вы пропадали всё это время, мы вас так искали, так…
― Не болтай, Семён, ― вздохнув, остановил меня «пропавший», ― кому меня искать? Одинокий я ― ни жены, ни детей, родителей тоже нет, вот и решил здесь с ребятами остаться. Жизнь у нас простая, но на природе, а уж приключений столько ― на десяток романов хватит. Только вот желудок до сих пор к местной фауне не приспособился, но с каждым месяцем я чувствую себя всё лучше…
― Нет, Иван Егорыч, не годится Вам, кандидату наук, с бомжами якшаться, ― зашептал я ему на ухо, ― завтра с утра вместе и пойдём, наши где-то неподалёку, я чувствую…
И тут уже засмеялись все трое, только смех этот был какой-то грустный.
― Эх, Сёма! Знал бы ты, как ошибаешься… Самому тебе дорогу назад не найти, но я покажу. Сейчас темно, ничего не видно, а завтра, как взойдёт солнце, прямо рядом с этим лесом увидишь овраг. Спускайся вниз и иди по нему, никуда не сворачивая. Что бы тебе ни мерещилось ― наверх не смотри и не слушай, просто беги вперёд… Через час будешь у посёлка Горки, ручаюсь.
Иван вдруг замолчал, пристально всматриваясь в моё лицо, словно хотел о чём-то спросить, но, махнув рукой, продолжил:
― Я как–то раз пытался сбежать, но вернулся… Как представил, что за жизнь ждет меня там. Нет, не хочу… Здесь у меня проверенные в бою друзья, нам хорошо вместе; знаешь, Семён, какие они мне подарки дарят? ― при этих словах я поперхнулся, но промолчал. Он удивлённо посмотрел на меня и продолжил:
― И на месте никогда не сидим, всё в бегах, то есть, я хотел сказать ― в походах и сражениях, ― он грустно усмехнулся, подбрасывая ветки в огонь.
При этих словах ролевики почему-то отвернулись, а Иван Егорыч уставился в землю.
― Ты не думай ничего такого, Сёма, я сам захотел, мне здесь нравится ― другой мир, другая жизнь… Вон через пару недель за драконом пойдём, местный барон отряд набирает. Может, присоединишься?
Я смотрел на бывшего начальника с сочувствием ― допился человек, жаль его…
Мы проговорили до утра: огонь затухал, всё мясо было съедено, «эльф» и «гном» беспечно спали на мокрой от росы траве. Но стоило бледному рассвету забрезжить в тёмном небе, они вдруг растаяли, словно снег под мартовским солнышком. Егорыч тоже пропал ― вот только что был рядом, добродушно улыбаясь, хотя в грустных глазах блестели слёзы ― и нет никого, только догорающие угольки костра…
Я медленно встал, потрясённо встречая восход солнца. Ещё не придя в себя до конца, повернулся туда, где рядом с лесом начинался глубокий овраг, терявшийся далеко в чаще.
― Вот и повидались, Егорыч, посидели у огонька, ― говорил я себе, хлюпая носом и вытирая рукавом непрошеные слёзы ― что за жизнь у нас такая? Не жизнь ― сволочь, тоска беспросветная, ― бормотал, уходя всё дальше по дну оврага и делая вид, что не замечаю летящих надо мной стрел, ржания коней и криков раненых в бою солдат.
― Никто всё равно не поверит, подумают ― наелся Степанов ядовитых ягод или мухоморов. Вот и не расскажу никому, не заслужили они знать правду. Эх, Егорыч, Егорыч… Ты только держись там, не болей, а я буду о тебе помнить…
Через час овраг растаял, выведя меня к маленькому посёлку, где «потеряшку» встретили шумные и перепуганные, всю ночь не спавшие сослуживцы. Они так искренне радовались моему возвращению и обнимали, не скрывая слёз, что на душе стало немного легче. А когда, расталкивая остальных, вперёд выбежала бледная растрёпанная Леночка и у всех на глазах бросилась мне на шею, грустные мысли в панике умчались прочь, словно в это пасмурное утро над головой засияло безоблачное небо…
И всё же… Удивительный овраг бесследно исчез, но в памяти навсегда остались воспоминания о необыкновенном летнем костре и странных незнакомцах. И хоть с тех пор прошло немало времени, иногда по вечерам, укладывая маленькую дочку в кроватку, я размышляю, улыбаясь:
― Интересно, поймали ребята дракона или нет? Надеюсь, они справились…