Ведьмин нос

Часы на стене пробили шесть. Через пять минут раздалось треньканье будильника и из-под одеяла высунулась мужская рука. Взяла наощупь с тумбочки телефон и нажала сбоку на кнопку отбоя. Рука, все еще скрывающая хозяина, положила аппарат поверх пододеяльника в крупную клетку и опустилась рядом. На повторном сигнале пальцы вздрогнули и рывком сбросили одеяло.
Игорь подошел к окну, залитому июльским солнцем и наклонился над столом. Пролистал тетрадку с оставленными с ночи записями и выписал из лежащего на столе журнала “Все о космосе” строки, подчеркнутые красной ручкой: “Во вселенной есть лишь одно сознание, способное мыслить. И когда оно мыслит, мысли для него становятся объективными вещами. Поскольку это Сознание вездесуще, оно должно присутствовать в каждом; и каждый из нас должен быть выражением этого Всемогущего, Всеведущего и Вездесущего Сознания”.
В задумчивости Игорь нарисовал знак бесконечности на полях тетради.
Еще надо бы версии описать. Но..., охо-хошечки, в них можно запутаться. Как, что произошло? Ничего толком не понятно. Откуда взялась Вселенная? Из дыры, взрыва? Может мы и правда обезьяны, а обезьяна откуда? Ох, дернуло же меня взять тему для реферата. Свободная тема, свободная тема… Вечно я — лишь бы выпендриться. Ладно, до понедельника есть время. Успею.
Он закрыл тетрадь. Погладил фотографию млечного пути на глянцевой обложке журнала и подумал, что надо взбодрить мозги зарядкой или чашкой кофе, а потом — к реферату.
Пожалуй, пробегусь, решил он, когда за дверью залаяла собака. Игорь улыбнулся, вспомнив, что хозяйка длинномордой таксы хорошенькая блондиночка с верхнего этажа. Наскоро одевшись, щелкнул замком. На улице он не нашел дамы с собачкой и, расстроившись, подумал не вернуться ли обратно. Заметив, как на него смотрит толстый мужчина из окна соседнего дома, Игорь побежал в сторону побережья. Он не успел сообразить в какую сторону свернуть, к скалам, зависшим над морем или к частным домам, окутанным буйным цветением, как ноги понесли к скалам. Он миновал маяк и понял, почему оказался здесь. Перед ним метрах в пятидесяти возвышался Ведьмин нос.
Остановился. В глазах потемнело, в голове зазвенела барабанная дробь, словно неведомый музыкант взмахнул палочками и… Тррррр… Страх колючей рукавицей сжал кишки и на лбу выступили капельки пота. Игорь отер их подрагивающей рукой и провел по выпуклому шраму от корней волос до брови.
Ты преследуешь меня, что ли? Чертовщина какая-то… Нет, вряд ли смогу. Опять руки не выдержат. Нет, сто раз нет, слишком рискованно… Не справлюсь! Еще никто не смог попасть внутрь тебя, все срывались. Колян, Эдик. Вован и тот не долез. Не пускаешь ты, и меня снова не пустишь. Ни с моря, ни с суши. Если я опять грохнусь и башку расшибу? Людей в округе нет, слишком рано… Хотя, может это и к лучшему, что никого нет. Никто не увидит позора. Десять лет прошло… Сколько еще раз я буду обходить тебя! Если не сейчас, то когда?
Он теребил волосы и посматривал в сторону зависшей над морем скалы. Еле уловимая дымка поднималась над ней. Она намагничивала пространство и манила Игоря к себе. Даже во сне ему грезилось, что он попал в пещеру, а оттуда, по длинным и светящимся тоннелям в белый зал, где парили существа, похожие на крабов, с огромными головами и могучими клешнями…
Игорь туже завязал шнурки на кроссовках и пошел к Ведьминому носу. У края опустился на четвереньки, развернулся и, двигаясь назад, начал спуск по отвесной стене скалы. Перебирая пальцами выступы и переставляя ноги, он считал про себя до десяти, а потом начинал снова. Гибкий, как ящерица, он обогнул край скалы. Сердце встрепенулось, когда рука сорвалась с зацепа и вспышка страха затмила взор. Переведя дух, он скомандовал не смотреть вниз, а только наверх и двинулся дальше.
Пара движений и он внутри пещеры. В сумеречной тишине, не обеспокоенной плеском волн, криками чаек и гудками машин на судоремонтной верфи. Он потрогал прохладные стены, отшлифованные временем до гладкости и заметил узкий коридор, в конце которого мигал желтоватый свет.
Метров через десять проход вывел Игоря в другую пещеру. Низкую, жаркую, погруженную в полумрак догорающего костра, около которого сидела согбенная старуха в плаще и широкополой шляпе. Она корявой палкой разгребала угли. Седые волосы заплетены в тонкую косичку, темно синяя потрепанная шляпа нависала на лицо, черный плащ с широкими рукавами и кожаным поясом покрывал ее от шеи до земли.
-Почтенная, — обратился Игорь к старухе, — как вы сюда попали?
Старуха не шелохнулась.
-Вы меня слышите? — Игорь подошел ближе. Старуха вынырнула из-под шляпы, уставилась на него слепыми глазами и улыбнулась щербатым ртом. Скрюченный нос, похожий на мыс над морем, был настолько длинен, что коснулся подбородка. Игорь брезгливо попятился к проходу, но старуха подняла палку и ткнула рядом с собой, указывая сесть. Безвольной марионеткой Игорь повалился на утоптанную землю. Старуха достала горсть травы и бросила ее в погасший костер. Пламя вспыхнуло, обдав парня жаром и лизнув кроссовки беглыми языками огня. Он поджал ноги. Старуха поворошила палкой костер, дунула на него и вокруг Игоря возникло облако пепла, пахнущего печеной картошкой и каштанами. Голова его закружилась и, теряя сознание, он успел подумать, что небо с мигающими звездами скрывается от него навсегда и теперь ему суждено потеряться во времени, как одинокому страннику…
Он был свободен и невесом. Мир принадлежал ему. Звезды, запутавшиеся в млечном пути, хвост огненной кометы на краю космического океана и астероиды, собирающиеся в группки вокруг планет. Он чувствовал странную принадлежность и к тем дымчатым фигуркам, которые летели к огромному серебристому куполу и скрывались в шлюзах на его стене. Игорь полетел за ними.
Теперь он находился в пустом белом зале со стеклянными дверями, напоминающем холл института, в котором он учился третий год. Услышав возбужденный голос внутри себя на неизвестном языке, и удивляясь, что смысл слов понятен, он направился к двери, что поближе.
-А что если так: Вселенная расширяется галактиками, как гигантский мозг, бесконечно заряженный и растущий? — внутри небольшой комнатки парила полу прозрачная безногая фигура зеленого цвета с продолговатой головой и двумя длинными отростками вместо рук. В комнате висели тонкие как слюда экраны, на которых мелькали формулы. Фигура не касалась поверхности, но на них появлялись математические уравнения, геометрические фигуры и кривые линии. Посмотрев на один из экранов, Безногий почернел и экран разлетелся на мелкие кусочки.
Игорь отпрянул от двери, опасаясь, что его заметит разгневанное существо. Полетел к другой двери. Там двухголовое существо синего цвета спорило само с собой, размахивая клешнями и создавая на прозрачных экранах графики и схемы. Игорь прислушался к спору, звучащему внутри него.
-Прошлое, настоящее и будущее должны существовать одновременно. Пусть все живут в голограмме и телепортируются в любое время, куда захотят, — слышалось от одной головы.
-Нет, все не так! Создадим виртуальный мир, программу. Необходимо моделировать сознание одного, нескольких людей. Да! Программа управления всем живым и на всех планетах! Власть — вот, что главное, — нервничала вторая голова.
Обескураженный Игорь не знал что и думать. Все до парадокса походило на сновидения. Может я во сне, мне все мерещится. Ведь ничего этого не может быть. Не существует других миров, не может быть иной жизни, кроме как на Земле. Это игра возбужденного воображения. Это все старуха, одурманила меня, бросила в костер отравы, ее штучки. Или нет..., может это и правда. Есть единое сознание, способное мыслить и я его часть. Я сейчас мыслю, вижу, слышу, понимаю. И, значит, я часть всего этого. Часть Вселенского разума, я внутри него, я с ним един, а все, что вокруг — это бесконечная энергия космоса, рождающая саму себя. Ух ты! Он подлетел к следующей двери.
Здесь беззвучно спорила группа из десяти летающих облачных существ, похожих на зверьков повадками или внешним видом. Они чертили схемы, рисовали спирали, геометрические фигуры и символы: мандалы, куб Метатрона, икосаэдр, октаэдр, меркаба, и, если бы не младшая сестра Игоря, до одури увлеченная сакральной геометрией, астрологией и оккультизмом, то Игорь бы ничего из нарисованного не понял.
-Нам надо придумать, откуда она вообще взялась. Предлагаю говорить не о ее принципах. А о ее сути. Не забывайте, мы создаем Вселенную. И я считаю, что лучше оставить вариант космической инфляция. Она заканчивается в одних частях и продолжается в других. В каждой части свои законы природы и физики, что плохого? Вечно бесконечная, вот что главное! Множество малых Вселенных внутри одной, большой, — убеждало облачко, похожее на собаку с длинной мордой.
-Все это слишком просто. А как быть с реликтовыми гравитационными волнами? Нельзя, чтобы их обнаружили раньше времени. И степень однородности будут искать слишком долго, — отвечало облако цветом и размером с медведя. -Уместнее, если введем повторяющиеся циклы: большой взрыв — последующее расширение — сжатие — опять большой взрыв. Просто и доступно любому разуму. Пусть Вселенная появляется из большого взрыва.
-Вы предлагаете бесконечность?! Хорошо, пусть не будет ни начала, ни конца, — согласился третий самый маленький и ушастый. -Только давайте заморозим ее сначала. Сделаем ее холодной и разряженной, пусть пробуждается постепенно.
-А я, коллеги, не согласен с вами. Что за странная тяга все разрушать? Почему нельзя созидать? — около одного из экранов зависло длинное жирафоподобное существо. — Взрывы, изменения, расширения, сжатия… Это устарелый подход. У нас уже были такие варианты и к чему они привели? Варнос — взлетела на воздух. Сактия — растворилась. А Мектен — вообще пропала. Где она, кто ее видел? А Земля? Какова будет ее судьба и судьба тех организмов, которыми мы ее заселим. Что будет с ними? Если идти вашими вариантами, то все растворится, останется вакуум… Чтобы существовала жизнь на планетах не надо ее сначала создавать, потом разрушать. Достаточно стабильности во всех константах, — он удалил все формулы на экране и на нем проявилась схема. — Вот. Вселенная неизменна в любом месте и времени. Она вечно расширяется, материя непрерывно создается и заполняет пространство. Она созидает.
На минуту голоса смолкли и воздухе завило почтение. В комнате появилась ватная субстанция, меняющейся формы.
-Кто-то хочет отменить вечный двигатель? — прогудела субстанция голосом вездесущего титана. — Чтобы он работал необходимо разрушение. Необходима смерть. Вы обсуждаете очевидные вещи и забываете первооснову. Жизнь будет существовать только при наличии смерти. Процесс гниения и разрушения порождает новые процессы — зарождения. Это неизбежный цикл. Чем вы предлагаете заменить этот закон?
Существа гудели и меняли цвета, выражая согласие или несогласие с имеющимся законом. Они залетали над экранам с цифрами и уравнениями.
Игорь разглядывал происходящее, ощущая, как напрягается голова и ломит затылок. Он понимал обрывки фраз: конформная циклическая модель, вечный двигатель, мираж четырехмерной чёрной дыры, плазменная Вселенная, медленное замораживание, стационарная Вселенная. Он чувствовал, как вязко погружается в транс. Липкие голоса патокой обездвиживали его. Фигуры мельтешили перед глазами. Реальность кружилась. Покрывалась туманом. Медленно гас свет. Игорь перестал различать формы, когда ватная субстанция сделала выбор и завершила дискуссию, став красной. Она подлетела к одному из экранов. Поверх длинной формулы проявился красный знак бесконечности.
Игорь очнулся на берегу под палящим полуденным солнцем, покрытый водорослями и песком. Зажал уши. Чтобы не звенело, как помпой, покачал воздух, убирая заложенность. Отпустило. Вспомнил слова из журнала: “Вселенский Разум — основа существования каждого атома; каждый атом постоянно пытается проявить еще больше жизни; все вокруг разумно, и все старается достичь цели, ради которой создано”.
Кинулся домой. В комнате он наскоро переоделся, швырнул мокрую футболку и шорты на кровать и сел за стол. Погладив с сердечным трепетом обложку журнала “Все о космосе”, он пересмотрел ночные записи реферата, скомкал их и бросил под стол. Взял чистый лист. Нарисовал схему со стрелочками и убористым почерком расписал свою гипотезу.
Через час он вывел заглавие: “Происхождение Вселенной” и красной ручкой обвел на полях тетради знак бесконечности.