Глава 32. Миром правят числа. (Глава 32)

– Когда я употребляю какое-то слово, – заметил с презрением Болванчик, – оно обозначает только то, что я хочу, чтобы оно обозначало. Не больше и не меньше.
Льюис Кэрролл

Наконец-то Учитель разрешил Тео закончить утреннюю медитацию. Несмотря на то, что Тео уже довольно хорошо продвинулся и ему это занятие уже начинало даже нравиться, все же он был всегда рад, когда Учитель объявлял об окончании медитации. Можно было встать, размять ноги и походить по пещере. После короткого перерыва Учитель пригласил Тео снова сесть, и они начали свою традиционную утреннюю беседу. Тему сразу задал Тео:
– Если мы заговорили о знаниях и о Зазеркалье, то у меня есть другой вопрос, который уже долго не дает покоя. Я от вас неоднократно слышал фразу: «Миром правят цифры». Скажите, почему вы так говорите? Мне, как несведущему обывателю, прямой смысл этого утверждения кажется бредом – я пишу цифры, и они явно не могут никем управлять. А если это метафора, то в чем именно она заключается? В том, что математикой можно описать законы, по которым устроен наш мир?
Пифагор улыбнулся сам себе и посмотрел вдаль, в сторону моря.
– Знаешь, дорогой Теодор, почему можно вечно смотреть на море? Потому что оно само существует вечно, в отличие от нас. У нас сменяются правители, эпохи, идут войны – а море живет вне всего этого. У него нет тысячелетней эрозии от ветров, его не добывают и не копают люди. Оно тут было, есть, и будет. От него веет вечностью, потому и говорят, что на него можно смотреть вечно.
Возвращаясь к твоему вопросу, хочу тебя поправить. Миром правят не цифры, а числа. Возьмем, к примеру, 12 – это одно число, но оно состоит из двух цифр: 1 и 2. Так что миром правят Числа. Да, есть такое изречение. Но его автор не я, а Орфей.
– Но Орфей ведь мифологический герой, а, стало быть, автор – это сочинитель мифов об Орфее? – спросил Тео с серьезным выражением лица. Ему казалось, что сейчас он выглядит особенно умным, и от этого он постарался сделать свой вид как можно еще более значительным и серьезным.
– «Не смей не верить сказкам о Богах, хоть кажутся и вымыслом в веках», – помнишь?
– Ну конечно, помню! С вами этого не забудешь! – улыбнулся Тео.
– Во-первых, Орфей – это реальный человек, а не собирательный образ. Правители в его время сделали Орфея сначала запретным, а затем и вовсе стали вычеркивать из жизни. Они постепенно и повсеместно развивали идею, что Орфей и вовсе никогда не существовал, и последующие поколения постепенно начали в это верить. На это имелись свои политические причины, но сейчас мы в них вдаваться не будем, потому что суть не в этом. Орфей создал мощное научное и мистическое учение. Когда-то в тайном храме Орфиков учился и я, и значительная часть моих знаний пришла из Орфизма. Тайные храмы Орфиков, в которых это учение сохраняется и передается ученикам, существуют и в твоей эпохе, Тео. Многие тайные знания у вас уже утеряны, но что-то еще осталось. Так вот, выражение «Числа правят миром» принадлежит матери Орфея – музе Каллиопе. Если ты думаешь, что идея о том, что видимый мир построен из цифр, принадлежит авторам вашего популярного фильма о «Матрице», то ты сильно ошибаешься. Эта идея значительно старше, и она была озвучена за несколько тысяч лет до этого.
Итак, мать учила Орфея, что миром правят числа, что «набор чисел создает в пустом пространстве точку. Набор точек создает в пространстве прямую линию, набор линий создает плоскость, а набор плоскостей создает все материальные предметы видимого мира». И это – великая истина, Тео, хоть и изложенная символически, с истинным смыслом, скрытым метафорами. И если прочитать эту великую истину в обратном порядке, то можно убедиться, что весь видимый материальный мир – это числа, и он создан из них. Я не могу объяснить тебе всю глубину этой истины, но кое-что могу поведать простым языком, и ты вполне сможешь это понять. Представь себе игру симфонического оркестра. Это невероятное сочетание огромного количества различных звуков, не так ли? Но каждый звук – это колебание воздуха. А также, как известно, каждый звук – это нота. Каждая нота имеет свою частоту колебания воздуха. Например, нота ля – это 440 Герц, и это означает, что когда воздух колеблется 440 раз в секунду, мы слышим и воспринимаем его как ноту ля, и ее описывает число. Таким образом, из семи базовых нот, из семи определенных частот колебаний воздуха создаются великие огромные произведения, а эти 7 нот и их числа – частоты звучания – выступают базовыми элементами, из которых соткана вся музыка.
Теперь, перейдем к природе. Из школьного курса физики тебе известно, что замечательный и остроумный Альберт Эйнштейн математически доказал, что абсолютно все в нашем материальном мире есть энергия. Любая материальная масса – это энергия, и ее можно посчитать по известной формуле. И ее так хорошо посчитали, что на основании этих расчетов люди создали ядерную бомбу. Так вот, если сейчас вернуться к учению Орфея, что все состоит из цифр, и к теории Эйнштейна, что все есть энергия, – это доказывает, что цифры – это энергия. Но не простая. Цифры – базовые ноты для Симфонии Вселенной, то есть, простыми словами, цифры – это базовые, элементарные виды энергии, из самых разнообразных комбинаций которых и состоит весь наш материальный мир и все, что в нем есть. И я скажу тебе больше – эти базовые энергии разумны, причем гораздо больше, чем ты себе представляешь. Это определенная форма разумной жизни, только имеющая не белковую основу, как наши тела, а над-энергетическую. Думаю, дальше углубляться в эти объяснения не стоит, потому что я и так уже тебя озадачил, если не запутал. Наверное, на этот момент с тебя хватит и этого. Если захочешь получить больше знаний, то, когда будешь готов, знания всегда найдут к тебе путь. Дорогу осилит идущий.

Да, для Тео это «простое объяснение доступным языком» явно звучало как лекция по высшей математике после месяца пропущенных уроков в университете – все сказанные слова по отдельности он понимал, но вот что они означали вместе, общий смысл до него пока не доходил. Почему-то, ему в голову пришла заставка из фильма «Матрица», когда комбинация зелененьких цифр, букв и других символов формировала физический мир, который воспринимался людьми как реальный.
«Да, вот теперь даже непонятно, как это правильно воспринимать: символизм с примесью реализма или реализм с примесью символизма...» – подумал Тео. Кроме этого, он не понимал, что это знание ему дает практически? Как теперь изменится его жизнь оттого, что теперь он это знает? Наверное, никак. Но вполне вероятно, что это знание в сочетании с какими-то другими когда-нибудь что-то в его жизни и изменит. Это когда количество вдруг переходит в качество.

Семь нот мироздания. Апогей величия мира.

— Рано или поздно все станет понятно, все станет на свои места и выстроится в единую красивую схему, как кружева. Станет понятно, зачем все было нужно, потому что все будет правильно.

Льюис Кэрролл

Выражение лица Тео все еще подавало признаки осмысленности, и Пифагор решил осторожно продолжить и понемногу развить тему их беседы.
– Тео, сейчас я хочу показать тебе апогей красоты и величия творения природы! И поверь мне, это совершенно не сложно увидеть и оценить. Тебе наверняка известно из школьного курса, что совершенно все материальные предметы в мире – от цветов и ягод, до далеких звезд, состоит из совершенно одинаковых «кубиков» 2х видов – протонов и нейтронов, как конструктор «Лего». Перед тобой гора из двух видов совершенно одинаковых «кубиков», и разнообразными комбинациями из них создан весь наш материальный мир!
В свою очередь, эти 2 вида «кубиков» — протоны, и нейтроны — состоят из трех одних и тех же составных частей. То есть, абсолютно все вокруг состоит всего из ТРЕХ элементов, которые скреплены в разных комбинациях. Все!
– Ужас! И что же это за сила, которая их всех скрепляет и которой мы все обязаны своим существованием? – возбужденно воскликнул Тео с широко открытыми глазами. Он сейчас был похож на ребенка, которому рассказывают об устройстве самолета.
– Ну, если взять небольшое количество этих «кубиков», и разъединить их, то эта самая сила, которая их держит между собой, выйдет наружу и получится ядерный взрыв, – широко улыбаясь, сказал Пифагор. – Но на самом деле все гораздо интереснее. Ты наверняка часто слышал фразу из Ветхого Завета, что «Дыхание Бога» есть везде и пронизывает абсолютно все, и если оно исчезнет, то все перестанет существовать?
– Ну да, что-то такое слышал, наверное, но никогда не придавал этому значения, – смущенно ответил Тео.
– Вот! А теперь подумай – тебе эта фраза ничего не напоминает из того, что я сейчас рассказал? И еще скажи, как бы ты мог объяснить древним людям о силе, которая «склеивает» вместе все элементарные частицы, без минимальных научных познаний? По-моему, «Дыхание Бога» – вполне отличная метафора.
А теперь, мой ученый друг, обрати внимание еще на один важный момент: мы все хорошо знаем, что для того, чтобы с каким-нибудь предметом что-то произошло, нужно приложить силу. Пока ты не пнешь мяч, он не полетит, а пока не будешь тереть волосом смычка по струне, она не заиграет, и звук не извлечется. А сколько, по-твоему, всего видов сил существует в мире? Всего, вообще?
– Ну, трудно сказать, наверное, миллиарды миллиардов? – неуверенно сказал Тео.
– А вот и нет, мой необразованный ученик. Четыре! Всего четыре! В науке это называется четыре «Фундаментальных Взаимодействия» – гравитационное, электромагнитное, сильное и слабое. Все. Любая остальная сила в природе является лишь проявлением какого-то из этих видов взаимодействия или их комбинации! Тео, ты только представь! Абсолютно все в нашем мире – от скоплений галактик до удивительных симфоний Баха и невероятных картин Сальвадора Дали – создано и продолжает создаваться лишь комбинацией трех базовых элементов и четырех сил взаимодействия! Вся музыка Вселенной, все Мироздание построено всего из семи музыкальных нот! Ты можешь себе представить все величие, всю простоту и гениальность этого творения – нашего мира?
И теперь скажи мне, мой меркантильный ученик, как, осознавая это, можно по-прежнему отдавать приоритет в жизни деньгам, ставить целью обогащение, кражи, ложь? Как, Тео? Понимая это невероятное величие, человек должен стремиться творить и созидать! Ведь и сам человек также построен лишь этими семью нотами!
Пифагор посмотрел на Тео в упор, прямо в глаза, но по его взгляду так и не понял, сумело ли описанное величие добраться до мозга собеседника или еще нет.
– Учитель, – спокойно возразил ему Тео, – да, я, конечно, все понимаю – величие мироздания, глобальные идеи и все такое прочее. Но скажите мне, как обычному человеку, – когда я встаю утром и хочу поесть, я же не буду сыт одним лишь пониманием и осознанием великого? А кроме того, я вообще не понимаю, какое практическое значение это может иметь для обычного человека? Ну да, это все интересно, наверное, даже здорово. Но ведь в практической жизни это же неприменимо. Ну извините меня, моя соседка Мария работает продавцом в магазине – какое ей дело до творения мироздания? Да и если я сейчас, вдруг осознаю то, что вы мне объяснили, – да, это все очень логично, совершенно убедительно, и у меня на самом деле нет никаких сомнений что все так и есть, но вот что мне с этим практически делать? – завершил свой скептический выход Тео.
Пифагор сильно задумался. Наверное, трудно было что-то доказывать абсолютно приземленному человеку с научно-цинично-материалистическим составом крови, даже если она в последние недели немного и разбавилась. Немного подумав, Учитель ответил:
– Знаешь, что наполняет жизнь любого человека? Смыслы. Кто-то находит их в детях, кто-то в работе, кто-то в любви к женщине, к Родине, к родителям. Даже, когда кто-то всю жизнь стремится к богатству и славе – это лишь значит, что этот человек, нашел свои смыслы жизни в богатстве и славе, а истинные смыслы прошли мимо него.
И понимание величия того, частью чего ты являешься, наполнит тебя новым, еще одним смыслом. Ты можешь что-то начинать создавать, а можешь просто поддерживать то, что уже создано, или помогать создавать другим. Но ты уже не будешь разрушать и портить все, что создано вокруг тебя, – это будет противоречить твоему новому приобретенному смыслу.
Вот, Тео, мысль, идея, которые я пытался тебе сформулировать и донести до тебя все эти недели, что мы провели вместе. Новое понимание, новый приобретенный смысл даст тебе возможность смотреть новым взглядом, другими глазами на все то, что ты делал раньше, что ты видел раньше вокруг себя. Теперь это будет для тебя не «мое и не мое», не «хорошее и плохое», а это будет все – часть Великого Творения. И что бы ты ни делал в жизни – будь ты ученым или уличным дворником, поваром или банкиром – с этим новым смыслом внутри, ты продолжишь заниматься тем же, чем и до этого, но твоя жизнь в твоих собственных глазах будет совершенно другой и всё вокруг тебя будет иметь для тебя уже совершенно новый смысл.
Такое знание и понимание соответствует цифре 8. Эта цифра – соединение 3 (символ Добра) и зеркального его антипода («антитройки», противоположности Добра) – то есть понимание их единства в едином Творении. И с этим осознанием цифра 8 символизирует мудрость.
– Учите меня, маэстро! Учите! – вдруг ни с того ни с сего продекламировал Тео. Пифагор посмотрел на него крайне удивленными глазами. Он не знал, хвост какой именно мысли привел Тео к такому выводу, но раз вывод был правильным и полезным, то, значит, и мысли Тео, наверное, были такими же.

Вдруг их разговор прервал какой-то крик. Пифагор подошел к «окну», посмотрел вниз и тревожно вздохнул:
– Это солдаты. Думаю, по твою душу.
Тео вздрогнул и почувствовал, как у него внизу живота запорхали бабочки, а мурашки побежали по коже в разные стороны. Пифагор сказал, что сходит и поговорит с ними сам, а Тео стоит остаться в пещере и не высовываться. Прошло минут 15-20, хотя Тео показалось, что не менее трех часов. Наконец, у входа в пещеру воздух стал не прозрачным, и появилась уже знакомая Тео дымка – вошел Учитель. Он пристально посмотрел на Тео и спокойно сказал:
– Прошел ровно месяц, как ты въехал на Самос. Время, когда ты мог его покинуть, истекло. Послезавтра, в полдень, тебе назначена встреча у Поликрата.
– И что? – с недоумением спросил Тео.
– И все, – спокойно ответил Пифагор.
– Что мы будем делать? – Тео начал так нервничать, что у него непроизвольно дергался правый глаз.
– А у нас нет особого выбора, Тео. Закон один для всех. И принцип тоже – один для всех: закону помогать, а с беззаконьем воевать. Помнишь? Я ничего не могу сделать, мой дорогой ученик. Мы обязаны соблюдать закон. И ты пойдешь на встречу с Поликратом, если мы не найдем другого выхода. Будем надеяться на мудрость Высших Сил.
– Учитель, я многому у вас научился. Вы меня убедили во многом таком, во что бы я раньше ни за что не поверил. Но сейчас как я могу себя заставить полагаться на Высшие Силы, когда на кону стоит моя жизнь?
– Ну, значит, ты научился еще не всему, и этому тебе тоже еще предстоит научиться, – спокойно и со свойственной ему добродушной улыбкой сказал Пифагор. – Давай еще раз вспомним известного писателя твоего времени: «Все всегда заканчивается хорошо. Если что-то закончилось плохо – это еще не конец».
– Легко сказать! – усмехнулся Тео. Больше говорить о высоком он сегодня был уже не способен.
– Делай, что должно, и будь что будет, – спокойно сказал Пифагор. В голосе Учителя Тео не нашел тревоги или страха. И это давало осторожную и робкую надежду.
Солнце уже начало клонилось к закату и, наверное, скоро сядет за старыми горами и холмами Самоса. Пифагор позвал Тео и сказал, что им пора идти. Тео хотел спросить Учителя, куда он собрался на ночь глядя, тем более, еще час, и солнце сядет, а еще два, и вообще говорить уже больше будет нельзя, но Учитель выглядел очень решительным, и Тео не стал докучать ему лишними и ненужными вопросами и требовать объяснения. Они подошли к выходу из пещеры, и Тео увидел знакомую плотную дымку. «Понятно. Значит, путешествие будет неблизким», – подумал он и шагнул к выходу вслед за Учителем.