"Все динозавры - придурки!.."

— Динозавры – тупые придурки!
Выкрикнув фразу, Ленур что было сил рванул вдоль щербатой кирпичной стены назад — к спасительной черноте проёма. Не обязательно, конечно, было оскорблять
десятиметровое чудовище: монстры на Полигоне не понимают человеческую речь, что живые, что механические! (А именно с таким Ленуру и пришлось столкнуться сейчас.) Поскольку те, у кого мозг (ну, или — материнская плата) — с лесной орех, речи в целом и слов в частности, понимать в принципе не могут!
А о том, что перед ним — механоид, недвусмысленно говорил словно обрубленный хвост, ещё и закрытый в торце прямоугольной стальной пластиной с рельефом «в ёлочку», сидящей на двенадцати болтах. Похоже, в предыдущих схватках монстру досталось…
Краем глаза Ленур успел заметить, как при звуках его голоса двухметровый чемодан пасти Ти-рекса начал поворачиваться, и чудище, до этого лежавшее к нему, как это изящно говорится, задним торцом, стало неуклюже подниматься на ноги: вначале массивный таз, а уж затем — уродливая голова с крохотными передними лапками под ней.
Ленур, забежав в открытую створку ворот ангара, бросил две ароматическо-иллюзионные гранаты: одну — поближе, другую — подальше. Сам вжался в ту створку, что оставалась закрыта. Задержал дыхание. Промыслил команду.
Адаптивный комбез воспроизвёл цвет и текстуру старых потемневших и подгнивших досок, из которых полутонная высоченная створка была набрана: он в очередной раз подумал, что организаторы не поленились скрупулёзно воссоздать весь интерьерчик заброшенных Армейских складов!..
Хранили бравые вояки здесь когда-то, как понял Ленур из маркировки осмотренных заранее ящиков, артиллерийские снаряды калибра двести пять, (под гаубицу, как он смутно помнил) и сто пятьдесят — эти уж для пушки. Ровные штабеля нагромождений тускло-зелёных ящиков, разделённые проходами-коридорами, уходили вдаль тёмного помещения насколько хватало взгляда.
Ти-рекс не заставил себя долго ждать: приоткрытая пасть с полным набором жутковато смотрящихся зубов из нержавейки возникла в проёме. Ленур приказал сердцу биться медленней, а комбезу — перекрыть и ноздри. Он уж как-нибудь протянет пару минут без воздуха, а не хотелось бы, чтоб обонятельные сенсоры машины учуяли его запах! А её звуковые анализаторы различили стук сердца.
Первая граната хлопнула — словно уронили на бетонный пол бутылку шампанского. Разумеется, облачко газа приняло форму человека на корточках. Феромоны и индекс пота Ленур вводил в блок управления сам — хватит, однажды доверил это дело Инструктору, из-за чего облажался на первом же кранахе: пришлось проходить полигон Океана повторно.
Пасть, эта доминанта неумолимой машины разрушения, мерно раскачиваясь на лапах-рычагах, и чуть поворачиваясь, чтоб лучше видеть и «обонять», двинулась на запах, вдвигая в проём пятиметровой высоты и остальное тело. Плечо монстра пришлось вровень с макушкой Ленура — ну, это с учётом того, что динозавр пригнулся, идя на полусогнутых, с присвистом внюхиваясь, и с подозрением вглядываясь в странное образование в пятнадцати шагах от освещённого пятна входа.
Пока тварь преодолела половину этого расстояния, фигура из дыма осела, и расплылась тёмной лужей по бетонному полу. Но тут сработала вторая граната: и на этот раз монстр не стал дожидаться, а сразу кинулся, пружинисто отталкиваясь могучими «курьими» лапками от поверхности пола, и вожделенно хлопая челюстями.
Ленур выждал, пока тварь разгонится: сейчас её инерция играла ему на руку!
Затем метнулся к открытой створке, и принялся толкать что было сил: а вот огромная инерция ворот ангара работала уже против него!
На скрип обернулась голова чудовища. Затем мозг (Или то, что его заменяло. Уж на эту-то тему у них в подразделении кто только, и как только не прикалывался!) подал сигнал управляющему движениями твари центру — «можжечку». Но не так просто затормозить и развернуть на сто восемьдесят градусов трёхтонную махину! Пока это произошло, Ленур успел захлопнуть створку, и наложить пятидюймовый брус: теперь взломать ворота можно только таранным ударом! Например, танка.
Чёрт! А вот калитку он зря не открыл заранее: её почему-то заклинило! Пришлось вложить все силы в удар, после чего нырять в образовавшийся проход, лишь чудом в последний миг увернувшись от щёлкнувших у плеча, а затем — у ступней, челюстей!
Он перекатился и развернулся к воротам лицом. Приказал комбезу освободить рот, судорожно вздохнул: Ф-ф-у-у…
Лёжа в пяти шагах от клацающей пасти сердито пытающегося протиснуться в полуметровый в ширину проём монстра, (Вот уж точно: словно верблюд — в игольное ушко!..) можно было уже с законным удовлетворением констатировать:
— Ну, я же говорил! Все динозавры — придурки и дебилы!
Поднявшись на ноги, он первым делом внимательно осмотрел окружающую обстановку: бинокль. Инфравизор. Датчик давления. Эхосканнер.
Нет, никто больше не маячил в двадцатиметровой ширины «улице», разделявшей длиннющие, по доброму полукилометру, одноэтажные кирпично-бетонные приземистые, словно вросшие в землю, здания. Хорошо. А то — он уже научен горьким опытом.
Приведя комбез в норму, он отряхнулся. Уходя, не удержался: показал всё так же свирепо, хоть и тщетно хлопающему челюстями и гулко взревывающему чемодану, язык. Помахал ручкой:
— Чао, Бобик!
В крохотных для безобразно огромной морды глазёнках что-то блеснуло: обида?!
Не смешите! Для «обид» у Ти-рекса извилин не хватит! Просто запрограммированная механоигрушка жалеет об обломившемся «ужине»!
Вдоль поперечно стоявшего здания пришлось пробираться буквально на цыпочках: он вовремя заметил на крыше детекторы звука: а нетрудно вычислить эти штуковины по их нелепо-граммофонным раструбам. А то — так и схлопотал бы пару гранат с «нейро-паралитическим»… Хорошо, что у костюма есть глушилки в подошвах…
Жаль только, что жрут непозволительно много энергии. А её осталось и так… Хм-м… Пятьдесят два процента! Маловато. Ну ничего: даст Бог, ещё на пару часов хватит.
Повернув вновь на север, Ленур почесал многострадальный затылок: странно.
Почему-то он думал, что «Знамя», видневшееся на флагштоке в дальнем конце очередной «улицы» будет хоть кто-то, но — охранять! Или они (Хитро…опые сукины дети!) опять коварно попрятались?
Ну что? Будем забираться на крышу? Или попробуем старым традиционным?..
Продвигаясь мимо подозрительно тихих рядов приоткрытых или вообще настежь распахнутых ворот-дверей очередного склада, Ленур подал максимум энергии на слуховые и обонятельные сенсоры и датчики давления воздуха. Жаль, конечно, что сенсоры работают не так, как стационарные: не позволяют уловить, откуда именно пахнет, или слышится… А датчики давления не говорят, каким именно объектом создается движущаяся наружная кромка воздушной микроволны.
Но и так — предупреждают об опасности! Вот!
Нарастает не то — топот, не то — стук!
Из ближайшего отверстого проёма выскочила тварюга — для разнообразия поменьше: велоцераптор! Ленур кинулся прочь, быстро осматриваясь: нужно найти подходящее место, и быстро: велоцераптор разгоняется до шестидесяти, а он — только до сорока!
Вот оно!
Бросившись на живот, он доехал на сразу покрывшемся тефлоновыми вставками пузе до бордюра, перевернулся на спину, уперся, сгруппировался!
Прыгнувшую на него в радостном предвкушении тварюгу встретил ударом подогнутых к животу ног! Подошвы послушно выпустили семидюймовые штыри: хищник, грудь которого оказалась как раз в нужном месте, оказался словно проперфорированным!
Удар позволил ещё и отбросить его прямо на стену за спиной Ленура: смачный чавк показал, что и собственная инерция, и его удар придали телу злобного монстрика неплохое ускорение!
Однако ждать, пока начавшая подниматься на лапы восьмидесятикилограммовая животина очухается и придёт в полную боеготовность, он не стал! Убрать штыри! Вскочить снова на ноги!
По отработанному приказу мысли рукоять выскочила в ладонь из правого рукава, и её почти метровое лезвие мгновенно затвердело. Удар!
Голова только успевшего кое-как встать велоцераптора откатилась аж на десять шагов! Поток буро-красной крови из пенька шеи чуть не залил Ленура!
Надо же. Этот и правда, оказался живым. Ну, вернее, выведенным в автоклаве.
Жаль конечно. В смысле, жаль потраченных на него обслуживающим Полигон Персоналом усилий и материалов. Их бы можно было применить для создания чего-то действительно опасного. Например, тех же крысо-стрекоз!
Ленура передёрнуло. Он до сих пор не совсем (Даже несмотря на курс психо-адаптационного гипноза!) оправился от пережитого кошмара. Да и не часто тебя съедают настолько болезненно и издевательски медленно: он терпел и рубился до упора, пока не пропала последняя надежда: знал, разумеется, что сразу сдавшиеся получают штрафные очки…
Только потом он додумался: надо было применить инсектициды!
Ну, задним-то умом все крепки. Он тогда думал больше про крыс, чем про стрекоз, и совсем забыл про баллончики на спине! Блинн…
Он втянул лезвие. Капли крови стекли к сапогам, чуть не испачкав их. Этого ещё не хватало! Он и так, наверное, излишне «потоотделил», и пахнет!
Спрятав меч в рукоять, а ту — снова в рукав, как всегда внимательно осмотрелся.
Нет, к счастью, тварь была одна. Но до конца улицы ещё добрых триста шагов — Организаторы что-нибудь да наверняка придумают! Он, включив климатизатор с абсорбентом, не торопясь двинулся вперёд. Что там у нас «случится» дальше?.. Он чует!
Точно! Не прошёл и пятидесяти шагов, как в двери слева что-то уж слишком громко зашумело: слышалось и наглое смачное чавканье, и отрывистый жалобный писк.
Никак, кого-то едят!
Пройти мимо? Ему-то, кажется, ничего не угрожает – некто, явно большой, голодный, и злобно-плотоядный, уже занят. Едой.
Вздохнув (Кому он голову морочит своей «чёрствостью»!) и снова выпустив меч, Ленур пригнулся и вкатился с переворотом в проём.
Ага, вот оно как… Двухметровый дайнонихус «мирно» закусывает детёнышами аллозавра: это только они такие голенько-глянцевые и с рисунком на шкуре, как у гепарда! Проклятая тварюга уже сожрала половинку (переднюю) одного, на очереди — ещё двое. Пока – целые. Но слишком малы, чтобы убежать: ещё и из гнезда-то сами выбраться не могут!
Соревновательный дух и желание быстрее остальных закончить Миссию гнали Ленура дальше — к Знамени. Однако что-то другое, похоже, не совсем осознанное, но куда более сильное, поднимавшееся откуда-то изнутри, и сжимавшее сердце словно раскалёнными обручами, заставило его быстро сделать пять шагов вперёд, и разрубить буквально напополам даже не испугавшуюся его, а лишь подозрительно изучавшую слишком мелкого, по её глупому мнению, чтоб создать проблему, «конкурента», прожорливую наглую скотину.
Половинки с дробным стуком грохнулись на пол. Однако оставшиеся в живых детишки не заткнулись: пищали так же жалобно.
Странно. Значит, дело не в испуге.
Да и правильно: в таком возрасте они же ничего не соображают! Вряд ли осознают даже, что только что сожрали их брата. Или сестру. Впрочем, выбор причин, по которым могут плакать младенцы (Даже только что вылупившиеся из яйца!) не слишком богат: голод, холод, боль… Наверное, на эти звуки дайнонихус и припёрся.
Чёрт её задери — а где же их мамаша-то шляется?! Ведь детей, которые ещё не способны даже вылезти из обнесённого высоким бордюром гнезда и спрятаться, явно надо оберегать… Хотя бы для того, чтобы не вымереть. Вот уж реально глупые твари!
Ленур сделал ещё шаг вперёд. Точно: голодные. Вон — пытаются что-то жевать. Даже ветки (Вот кстати: откуда здесь, на территории складов — ветки? Что-то он тут ни деревьев, ни кустов до сих пор не…) и раздробленные палки-доски от ящиков, из которых сложено гнездо.
Опустившись на корточки, он приблизил руку. Осторожно пальцем отвёл десну детёныша поменьше. Точно: зубы уже вполне… Сформировавшиеся. То есть – «жевать» за крошку уже не надо. То есть — нужно только мясо. Мясо, мясо…
А, вон: дайнонихус. Чем не мясо?!
На то, чтобы вырезать из спинки две полосы «лангета» помягче, и нарубить их мелкими, с четверть пальца, кусочками, ушло не больше полминуты! (Попутно Ленур подумал, что из него вышел бы отменный шеф-повар!)
Он высыпал кучу прямо в центр гнезда.
Ого! Вот уж проголодались, так проголодались! Глотают буквально не жуя… Впрочем — с такими зубами-штырями и жевать-то толком нельзя! Только вырывать из жертвы куски поухватистей, да глотать. Хотя как именно кушать — их личное дело.
Ладно, детёныши хотя бы заткнулись.
Беззвучно на него упала тень — он встал в стойку, развернулся. Точно: мамочка-таки решила припереться. Ну, дурак он. Сейчас, с перекрытым путём к отступлению, ему остаётся только бежать в глубину склада, надеясь затеряться в рядах штабелей!
Медленно, стараясь не делать резких движений, он отступил как можно дальше — к проходу между двумя ближайшими рядами ящиков (Кажется, это опять были снаряды. Или мины.). Пятиметровая монстриха, однако, не спешила кидаться на него. Она вначале внимательно обнюхала всё ещё увлечённых едой малышей. Затем — дайнонихуса. И убитого детёныша. Сердито фыркнула: Ленур заметил облачко капелек, вылетевшее из ноздрей.
Затем самка принялась обнюхивать куски, нарезанные Ленуром. Подняла морду, взглянула на человека… Моргнула: раз, другой.
Странно: она даже не сделала попыток напасть. Просто улеглась так, чтобы гнездо оказалось возле морды. С не таким, конечно, роскошным «столовым набором», как у Ти-рекса, но тоже — будь здоров! На такой «зубок» лучше не попадаться.
Ленур замер в нерешительности. Кажется, его не стремятся… Сожрать?!
Странно, да.
Может, тогда попробовать… Да нет — не может быть! При виде, как он пробирается к пятну дневного света, должен сработать охотничий рефлекс! Тварюга непременно должна попытаться убить и его: мясо про запас!
Однако пока мозг рефлексировал и сомневался, ноги уже сами несли его к проёму: шаг, ещё шаг… Чуть поворачиваемая голова монстра и движущиеся в глазницах глазки аллозаврихи недвусмысленно давали понять, что она видит его, следит.
Однако каких-либо попыток помешать так и не сделала.
Через полминуты окончательно взмокший Ленур оказался снаружи и буквально на цыпочках удалился к следующему открытому проёму. Тут никого не было. Он скрылся в спасительную глубину помещения, как всегда заставленного штабелями ящиков защитного цвета. Присел прямо на пол, оперевшись спиной, так, чтобы контролировать вход.
Ноги до сих пор тряслись.
В чём дело?! Почему он испугался даже сильней, чем Ти-рекса?! Может…
Может, всё дело в том, что ему ну очень сильно не хотелось убивать… «Кормящую матерь»? А ведь пришлось бы это сделать, если бы она…
Об этом не хотелось думать. Но почему же она – не?!..
Может, какой-то мозг, и сознание всё же есть и у динозавров? Где может существовать такое простое понятие, как благодарность?
Хотя — вряд ли. Ведь благодарность — почти абстрактная вещь. Динозаврам едва ли знакома…
Ну, а что же тогда спасло его от нападения?! Не метровая же тростиночка (В представлении динозавра!) в его руке? Ведь того, что «тростиночка» способна перерубать стальной рельс, аллозавриха точно не знала?!
Хватит дурацких рассуждений и рассусоливаний! У него не завершена Миссия.
Пришлось снова на полную включить климатизитор, и подождать пару минут: чтобы острый и словно половой феромон бабочек, издалека призывающий — вот только не к спариванию, а к обеду беззащитным человечишкой! — запах страха оказался впитан, переработан, и нейтрализован. Порядок. Нужно встать и идти. Тридцать один процент. (Блин!)
Вот теперь пришлось залезть на стропила, разобрать шифер и выбраться на крышу: хватит с него как дурацких, так и коварных сюрпризов разработчиков этого Лабиринта. В том, что это «поработали» именно они, Ленур уже не сомневался.
Однако буквально через сто шагов пришлось очень быстро съехать по скату вниз и спрыгнуть на землю: от солнца, тактически как всегда безупречно, на него заходила стая птеранодонов!
Хорошо, что успел! Хлопки раскрытых в торможении пятиметровых крыльев почти оглушили! А если бы промедлил лишнюю секунду — познакомился бы и с метровыми пастями. Полными острейших зубов! О подлой «традиции» летучих монстров нападать одновременно со всех сторон ему рассказал Марлен, «сожранный» буквально в двадцати шагах от Знамени Уровня «Триас-1».
Ленур, боковым зрением заметивший движение, рефлекторно метнул слёзо-дымовую гранату: из ближайшего проёма к нему двинулся кто-то большой!
А-а, трицератопс. Тьфу, зар-раза — напугал!.. Он же – травоядный.
Ладно, через полчаса монстр прочихается, проморгается — и будет жив-здоров! А он хоть подстраховался: мало ли какие твари приготовлены для него именно здесь, буквально в ста шагах от вожделенной Цели Миссии!
Но если уж честно, почему-то Ленуру стало жаль неуклюжего урода: вон, как он усиленно трёт закрытые слезящиеся глаза о створку ближайших ворот… О плечо. Завывает… И даже – словно поскуливает, как большой щенок. Жалобно.
Ну правильно: не лапами же с копытами, как у слона, вытирать пуговичные глазёнки!
Подумав, Ленур подошёл к уродливой морде, и полил в оба судорожно сощуренных глаза воды из фляги. А когда глаза заморгали, полил ещё…
Ну всё — приехали!
Мозг вынесло! Теперь он — фанат и «спаситель» динозавров!
Может, монстру ещё носовой платок подарить с кружавчиками?!
Но вот от трицератопса «благодарности» не дождёшься! От сердито махнувшей двухметровым бивнем головы еле удалось увернуться! Ленур выругался:
— Придурок бегемотистый! Не…рена было соваться: ты же всё равно меня не переварил бы! У тебя и жевать-то нечем! Тьфу ты — кусать!
Жевать у трицератопса уж точно имелось чем: именно этими роговыми пластинами он и перерабатывает в кашицу до полутоны травы в день… Где вот только он её берёт здесь, на асфальтированных улицах?!
Стоп! Раз есть трицератопс — значит, где-то рядом есть и поля с травой. Ну, или — леса с кустами подлеска: трицератопс — не диплодок, и ветки с листьями с высоты нескольких метров достать не может!
Смотри-ка, как же он раньше об этом не подумал!
Ленур снова вошёл в склад. Пролез к стропилам, и разобрал очередную крышу.
Влез на конёк, огляделся. Ага — есть!
К Знамени, оказывается, очень даже мило можно подобраться сзади! Там отличные кусты и навалом деревьев! Вот только… Не прячутся ли возле столь отличного «пастбища» какие-нибудь хищники. Поедающие тех, кто поедает траву…
Ну, у него есть способ проверить это.
Пройти там!
Обойти Знамя с задней стороны, разумеется, не считалось чем-то уж прямо таким необычным в тактическом плане… Так действовал зачастую и он сам. С другой стороны, именно прямой и кратчайший путь обычно больше остальных подходов насыщен препятствиями и ловушками.
Ленур поплевал через плечо. (Нет никого суеверней спортсменов и Курсантов!) Слез с крыши обратно в темноту склада. Прошёл к отворённой створке, выглянул. Точно: не послышалось! Вон: стая карнорапторов гонит по улице нечто, напоминающее… Страуса! Чёрт возьми — откуда здесь (ну, вернее — «сейчас») страус?! А, вон оно что! Оказывается, это ранний предок птиц — тоже какой-то динозавр! В перьях. Как ни стыдно признаться, Ленур даже забыл, как он называется!
Однако ситуацией глупо не воспользоваться: придурки бегут как раз туда, куда ему надо! Вот и выявят для него ловушки, если они есть!
Он смело пристроился в хвост за последним карнораптором, незаметно выскочив из проёма, когда все пробежали мимо.
Копуши! Так лохматую дурынду не догнать! Не больше тридцати пяти кэмэ в час! А, может, они берут не скоростью, а измором? Ну, или загоняют, как волки – в засаду?..
А зря, оказывается, он посчитал, что твари слишком увлечены погоней, чтоб заметить что-то ещё… Бегущий последним карнораптор вдруг повернул непропорционально маленькую голову и открыл пасть. Ленур не успел срубить голову до того, как она издала гнусный оглушительный визг! Остальные твари, как по мановению волшебной палочки, затормозили! Всё верно: стайная тактика, как у волков!
Ленур, ругая себя за неверное решение, кинулся к ближайшему проёму.
На то, чтобы вновь взбежать по штабелю, забраться на стропила, пробить лист шифера, пробежать и проехать по крыше, а затем спрыгнуть вниз за задней стенкой ангара, ушло секунд пятнадцать. Он оказался как раз там, где хотел: в дебрях подлеска ему по пояс.
От карнорапторов отделался! (Слава Богу, лохматая тварюга, воспользовавшись форой, похоже, тоже теперь убежит от них!) А что за сюрпризы ждут здесь, в зарослях?
Ага – вот и первый! Что-то совсем уж быстро стало пробираться к нему, заставляя верхушки кустов качаться, а траву — подозрительно шелестеть… Блин! Да что же за день-то сегодня такой!..
Он ринулся вперёд, туда, где кусты стояли пореже, и намечалось что-то вроде поляны. На бегу оглянулся: а, ерунда! Змея! Чёрная мамба! Вот кто никогда не отступает…
Но отрубить ей голову от пусть даже восьмиметрового тела несложно.
Ну вот. Порядок. Теперь-то можно и к Знамени пробраться.
Странно, да: никто и ничто и правда – не мешает. Победа?
О, да! Вот он и на крыше очередного ангара, и сжимает древко в руке. Последний штрих: победный Клич!..
Ленур, уже не сдерживая ни радости, ни силы лёгких, заорал:
— И-й-я-у-у!..
— «Разбор полётов» хотелось бы начать, разумеется, с приятного. — когда Наставник говорил вот так, как сейчас, вкрадчиво и мягким голосом, все курсанты знали: у них будут проблемы…
И точно.
— Вы все добрались до Знамени живыми… Это уже на «хорошо». Бориса укусила Зелёная мамба — минус очко, потому что универсальное противоядие яд настоящей мамбы не нейтрализует. Ленайна наступила на мину. Минус одно очко… И одна нога! Благо, за древко оставалось только взяться рукой.
Теперь — Каспер. Каспер, почему ты решил, что трицератопса нужно убить?
Поднявшийся из-за своего стола Каспер постарался не мяться и не «э-э-кать». За неспособность чётко формулировать мысль очки тоже снимались:
— Он стоял прямо на дороге к выходу! И я ему почему-то не понравился!
— А почему ты не захотел воспользоваться дымовой гранатой — как, например, Ленур?
— Я посчитал, что для массы тела этого монстра её может оказаться недостаточно!
— Хм… Неверное рассуждение. Граната эффективна для рептилий с любой массой тела… Ладно, ответ принят, спасибо. Садитесь, курсант. София.
София встала. Нахмуренные брови показывали, что она чует грядущий разнос.
— Почему ты поубивала всех карнорапторов, а не… Забралась на крышу?
— Потому что я и вообще не люблю кусачих и хищных тварей! — Софию передёрнуло, брови сошлись на переносице, — И, кроме того, как сказал Каспер, они стояли у меня на дороге.
— Ответ засчитан. Спасибо. Садись. Ратмир?
Ратмир встал спокойно, с чувством хорошо выполнившего трудную работу ветерана – но это чувство читалось лишь в лучащихся улыбкой глазах. Рот оставался сведён в жёсткую линию.
— Почему ты предпочёл двигаться по крышам?
— Я знал, что оттуда, с воздуха, можно ожидать только птеранодонов. Ну, я и приготовил им парочку сюрпризов! (О склонности шестнадцатилетнего почти Выпускника всегда «оснащаться» средствами для борьбы с летающими монстрами знали все. Но не все и приветствовали эти жестокие штучки.) Молекулярная сеть действительно порубила всю стаю на кусочки не крупнее конфетти. А те, кто преследовали меня по земле, увлеклись поеданием того, что попадало, и я оторвался… Дальше прошло без проблем.
— Спасибо. Садитесь, курсант. Ответ засчитан… Класс! Благодарю за высокий профессионализм и отличную выучку. Вы все получаете зачёт по Уровню «Мел-2». Окончательные баллы — как всегда, на Доске.
На сегодня все свободны. Можете отдыхать.
Все, хоть и обладали великолепной выдержкой и самоконтролем (А других и не берут в курсанты!) с невольно вырвавшимся вздохом облегчения задвигали стульями, зашевелились в радостном предчувствии положенного отдыха. И направились к выходу. Взгляд, которым Ленура буквально припечатал к месту Наставник, заставил того сделать вид, что у него что-то с обувью и задержаться — чтобы выйти уже после всех.
Когда спина Ленайны, шедшей последней, скрылась за дверью, Ленур, медленно шедший за ней, услышал и тихие слова Наставника:
— Ленур. Можно попросить тебя задержаться?
А вежливо шеф отдаёт Приказ!..
Сейчас точно что-то будет!
Ленур уже с начала разбора чувствовал, что что-то должно сегодня случиться. И случиться именно с ним. Необычное. Именно из-за прохождения этого, последнего, Полигона.
Он прикрыл дверь класса и вернулся к столу.
— Возьми стул и садись сюда. — Наставник указал на место напротив себя.
Ленур так и сделал.
— Скажи мне вот что. Почему ты от пары маюнгазавров предпочёл спрятаться?
— Ну… В учебной кассете говорили, что они живут семьями. То есть, значит, приёмы охоты и атаки с двух сторон отработаны до совершенства… Не хотелось связываться.
— Это не ответ, — взгляд, которым седой мужчина по другую сторону стола буравил глаза Ленура, показывал что наставник не поверил, — Разрешаю отвечать не для Отчёта. Говори, что ты подумал на самом деле!
А не вовремя Ленур вспомнил, что датчики энцефалографа, потоотделения, мнемографа, и вся прочая фигня, которой тело облеплено, словно противоперегрузочным костюмом, позволяет контролирующему персоналу отслеживать всё — пульс, давление, эмоции и всё прочее, что происходит с курсантом… Только что мысли не читать.
И Наставник, конечно, изучил все записи. Перед Разбором.
— Ну… Если честно, то этот маюнгазавр своей бородой… Да и печальным выражением на ли… Тьфу ты – морде! — чем-то немного напомнил мне отца… Моего отца.
И я подумал: а было бы мне приятно, если какой-нибудь оснащённый высокотехнологичным оружием сволочь зарубил его… Или мать… Просто потому, что они «стояли у него на дороге»!.. Ведь, скорее всего, если б я убил одного, пришлось бы убивать и второго — он не испугался бы, а захотел отомстить. А я против бессмысленных убийств. Даже таких вроде бы безмозглых созданий, как динозавры. А в том, что у них есть эмоции, и какое-то сознание, я тоже… Убедился.
Поэтому я просто спрятался.
Наставник продолжал смотреть в глаза Линура: явно ждал продолжения.
Ленур сглотнул. Потом всё же решился продолжить:
— Да и давно уже я понял, если уж быть честным: вовсе не все эти твари, с виду кровожадные и злобные, тут, на Полигоне, вот прямо мечтают сожрать мен или запрограммированы задержать любой ценой. Нет, думаю, тут полно и таких, которые просто живут. Своей жизнью. И которым на нас глубоко на… э-э… Ну, которым всё равно — есть мы, люди, или нету… И я не считаю нужным мешать им!
— Понятно. Хорошо. Спасибо за трезвую оценку ситуации. Тогда следующий вопрос. Почему ты не убил механоида — он ведь… Не живой?
— Да, верно. Но… Когда мы три года назад проходили электротехнику и наноэлектронику, я долго не мог научиться чинить сложные схемы. Вот я и представил, что техники, обслуживающие Полигон, должны будут капитально повозиться, чтобы восстановить соединения. Ну, то есть, если я отрублю голову — работы у дежурной бригады будет полно. Зачем же я буду лезть на рожон, стараться испортить такую сложную и добротно сделанную машину, если я могу её… нейтрализовать по-другому?! И просто — пройти. Дальше. К своей цели.
— Хм-м… Звучит разумно. Да, ты прав, конечно. Техникам Полигона и так живётся несладко. Так что от их имени выражаю тебе благодарность. За сохранение имущества.
Понять, говорит наставник серьёзно, или иронизирует, Ленур не мог. Серые глаза за дымчатыми стёклами оставались абсолютно равнодушными. Как и тон.
— Теперь, если ты не возражаешь, (А попробовал бы он!) ещё вопрос. Почему ты решил спасти детёнышей?
На этот раз Ленур молчал куда дольше. Глаза опустил к носкам кроссовок.
Если честно, он сейчас и сам не знал, почему решился на этот шаг.
Жалость? Ерунда. Как можно жалеть тварей, про которых точно знаешь — они выведены из автоклавов специально для этого Полигона, и, после прохождения всех членов Группы будут, скорее всего, всё равно «деактивированы». Уничтожены. Они – не «существа». А биороботы.
Однако ответить надо. Помня о… Записи его эмоций.
— Хотя я и знаю, что всё это, — Ленур обвёл рукой круг, как бы описывая виртуальное пространство Полигона. — Симулятор… Пусть и с настоящими, живыми, или механическими, монстрами… И что прохожу его на самом деле — не я, а мой механический двойник, андроид, а я в это время мирно лежу в баке с нейтрализатором, облепленный электродами, но…
Детёнышей мне стало попросту… Жалко. Они же ни в чём не виноваты, и сопротивляться ещё не могли. Да и явно ничего ещё не соображали – даже что их могут сожрать.
Но ведь я же не получил штрафных очков за… Нерациональные действия? — Наставник покачал головой, показывая, что нет, не получил. — Да и тварь эта… Уж больно радовалась, что напала на беззащитных. Так не должно быть!
Словом, я и показал ей «мать Кузьмы». И детенышей покормил ею же!
— Кстати, как ты догадался, что они голодны?
— Ну, это-то как раз было не трудно… Они пищали даже после того, как я убил дайнонихуса. И пытались грызть палки и всё остальное там, в гнезде. Я и подумал — где это мамаша шляется, а тут — такие дела! Ну вот и попробовал. Покормить. А ничего — они, вроде, ели.
— А почему ты не убил мать? Ну, когда она перекрыла тебе выход, «встав на пути»?
— Это просто. Она же не напала. Вот если бы напала…
— Да, что, если бы напала?
— Я бы… — Ленур как-то не задумывался раньше над таким вариантом. Теперь же попытался восстановить перед внутренним взором эти напряжённые обстоятельства, и чувства, которые тогда у него возникли. — Наверное, всё же побежал бы в глубину ангара, и попробовал уйти через крышу. А то — глупо получается: детёнышей спас только для того, чтобы грохнуть их мамашу и всё равно обречь на голодную смерть… Или — смерть от других хищников.
— То есть ты уже задумывался над экосистемой этого Полигона?
— Да нет, ни о чём таком, типа поддержания баланса видов, или экологии, я тогда не думал. Честно говоря, я хотел просто уйти — так, чтобы мы все остались живы. И я, и аллозавры. — Ленур осознавал, что происходит точно что-то ненормальное. Таких бесед, да ещё столь долгих и подробных, с ним ещё никогда и никто не проводил!
Во что же это всё выльется?!
Неужели…
Отчислят?!
За излишнюю… сентиментальность?!
— Понятно. И ещё вопрос. Почему ты не перебил карнорапторов? Ведь они — мелкие и это не составило бы проблемы?
— Вот уж да!.. Однако… Я сам, балбес такой, виноват, что они меня заметили: я надеялся, что они, двигаясь впереди, замкнут, или выявят для меня Ловушки. И держался к ним слишком… Близко. Ну, и, понятное дело, задний засёк мою тень. Камуфляж-то скрывает саму фигуру. А потом я же знал, что они — стайные твари. Охотятся сообща, роли отработаны. То есть — опять придётся или всех убивать, или… Я предпочёл просто убежать. Заодно и придурочный «страус» смог спастись! — Ленур невольно хмыкнул, чуть дернув плечом.
— А что — насчёт змеи?
— Насчёт змеи — просто. Или я — её, или она — меня. Дура же — мыслит линейно. Она первая кинулась. По рисунку на теле понял — мамба. Да и вообще: ни разу я не видал мамбы, которая, обладая ядом, ушла бы с дороги… Они всегда – кидаются в атаку!
— Хм-м. Это-то как раз — неверное наблюдение. В природе, если змея сыта, они – вот именно, отползают, предпочитая не тратить яд зря: он для них очень ценен. Как и рабочие зубы. Другое дело, что для Полигона мы сытых и неагрессивных змей не предусматриваем. Так что ответ – тоже засчитан.
Наставник замолчал. Ленур тоже не слишком рвался задавать вопросы — для чего нужна была эта беседа. Знал: если будет нужно — ему всё объяснят.
— Ленур, — теперь Наставник чуть расслабил тело и склонил голову, как бы сидя уже не в дежурной, рабочей, а – в нейтральной позе. — Всё, что я скажу тебе сейчас — строго конфиденциально. Какое решение бы ты ни принял — остальные члены Группы про наш разговор узнать не должны. – Ленур поспешил кивнуть.
— Как ты смотришь на работу… Сотрудником дипломатической Миссии?
В качестве штатного полевого Агента?
— Хорошо смотрю. Ведь мы все здесь и учимся для… Этого?
— Ладно. — Наставник откинулся и глубоко вздохнул. — Пора открыть карты. Не думаешь же ты, в самом деле, что мы гоняем вас всех по Полигонам с разными доисторическими монстриками, вооружив старым оружием и комбезами доисторической эпохи, только для собственного и вашего, удовольствия. Или отработки вами «моторных навыков».
Ты наверняка задумывался, почему вас заставляют раз за разом воевать с тварями, которых вы в реальных условиях не встретите уже нигде… — Ленур снова автоматически кивнул. Ещё бы! Такие мысли возникали у них у всех! Постоянно!
— Ну так вот: объясняю. Делалось всё это только для того, чтобы изучить: как и кто относится к этим, на первый взгляд, малоприятным и глупым созданиям. Не появится ли у кого из вас, подростков… Мысль. Что они тоже… Живые. Хотят жить. Хотят семью. Хотят защищать семью… И еще — сможет ли кто из вас, курсантов, преодолеть стереотип о «куриных мозгах» размером с орех.
Пока переоценка, так сказать, ценностей и сдвиг в сознании произошли…
Только у тебя. Да и здоровый прагматизм тебе не чужд — ты даже позаботился о техниках: действительно, чинить Ти-рекса каждый раз непросто. Собственно, ты — единственный, кто не отрубил ему голову, – теперь усмехнулся уже Наставник. — Потому что уж больно велик соблазн: показать трёхтонной тварюге, что не она здесь самая «крутая и сильная»!..
А суть всего происходящего очень проста.
Мы открыли в созвездии Малого Лебедя, на одной из кислородных планет, Цивилизацию динозавров. Первые несколько лет изучали их дистанционно — с орбиты, и с помощью беспилотных летающих устройств. Потом запустили и наземных разведчиков — замаскированных под камни, птиц и прочих местных тварей.
Цивилизация доминирующего вида — созданий, похожих на маюнгазавров — находится примерно на уровне бронзового века. То есть – заведомо «ниже» нашей по уровню… Хм. И морали и техники. Но!
На ближайшие годы запланирован Контакт. Кто-то из людей должен будет ступить, наконец, на поверхность и попытаться наладить дружеские отношения с туземцами. Торговлю. Взаимообогащение Культур — ну, там, фольклор, Мифы, Религия… И всё остальное, что может оказаться взаимополезным.
И нам вовсе не нужны там, при установлении и поддержании этого самого Контакта, люди, считающие динозавров — тупыми и кровожадными тварями. Которых лучше сразу убивать, чтобы не «стояли на пути».
Ты показал своим поведением, что перешагнул эту ступень. Ты уже не думаешь, что все динозавры — тупые злобные твари. Тебе даже стало… Стыдно перед ними. (Это когда ты обозвал обманутого Ти-рекса — «Бобиком»!) И даже — жалко. (Ну а это — когда ты пытался промыть трицератопсу глаза!)
Ленур почувствовал, как краска вновь заливает лицо и шею — действительно, ему стало стыдно тогда, что он обозвал… Хотя он даже не сомневался: тот не поймёт ни слова… А вот — поймёт!
— То, что тебе и сейчас стыдно, радует меня ещё больше. Поэтому я без тени сомнений могу тебе сказать: ты подходишь для работы на этой планете! И будешь относиться к контактам с местными разумными Существами без предвзятости и… Презрения.
И, разумеется, я должен задать тебе Главный Вопрос: Ленур Селяметов. Согласен ли ты на эту работу?
Вот это — да!!!
Ленур сглотнул. Мысли разбегались. А он-то, баран такой, всё считал себя хуже остальных бравых вояк! Которые только и могли, хвастая, рассказывать, где и у кого они нашли уязвимые места, скольких поубивали и как кого лучше завалить!..
А ведь у него и правда — с самого начала возникала такая мысль: что неспроста их гоняют через все эти Эры и Эпохи. И с какими только монстрами не сталкивают лоб в лоб! Собственно, он-то с самого начала предпочитал стараться именно избегать кровавых разборок, если возможно, пройти мимо противников так, чтобы, как говорится, «и волки сыты и овцы целы!»…
Но сейчас Наставник прав во всём. Ему было и стыдно, и жалко. Динозавров.
С другой стороны — он не мог не видеть презрительных косых взглядов остальных курсантов, особенно девушек, когда Группа просматривала записи, как кто прошёл Полигон…
Эти взгляды, конечно, жгли словно огнём и отнюдь не способствовали тому, чем более «крутые» парни уже давно пользовались: ночной «благосклонности» этих девушек.
Но он всё никак не мог заставить себя — убивать больше. Убивать для… Собственного удовольствия. Самоутверждения. Чтоб выглядеть «крутым» — для всех остальных курсантов. И девушек.
Не получалось у него удовольствия или самоутверждения от убийства. Или даже — порчи механизма. Работа мясника или «портителя техники» — явно была не для него.
Ведь кто-то, потратив массу терпения, времени и сил, делал и чинил этот механизм. И — кто-то «рожал» из выводковых камер этих монстров. И выращивал их!..
Ладно, хватит самоедства! Наставник ждёт. Смотрит так, словно понимает, что сейчас творится в его душе.
Впрочем — почему — «словно»? Понимает.
— Я… — пришлось сглотнуть, чтоб голос не дрожал, — согласен.
— Отлично. Переживёшь расставание с Группой без прощания?
— Переживу. А… Что вы им скажете — почему меня… больше нет?
— Я скажу им то, что они должны услышать. Чтобы не исказить их приоритеты и мировоззрение. Философию. Самоосознание.
Потому что Выбор и Понимание к человеку должны прийти сами.
Без внешних подсказок.
Для них ты – просто переведен на другой Факультет. В другом городе.
Так что — поздравляю с… новой работой, Коллега!
Ленур понял, что по лицу расплывается глупая, но счастливая улыбка.