Как избавиться от "воплощённой мечты"?! (Глава 3)

– Вероятность этого сейчас более сорока процентов. Чем продолжительней будет ваше общение, тем больше будет эта вероятность. И если в ближайшие три дня ты не переключишь режим, или не выключишь… андроида, вероятность того, что ты его вообще переключишь или выключишь, будет не выше полутора процентов!
Ого! Мать, похоже, всё же сильно беспокоится! Раньше она мне таких конкретных намёков не давала! Что, ждать ещё три дня? Или я… Уже достаточно «начувствовался» и «наэкспериментировался»?
– Мать. С какого расстояния она может улавливать мои… эмоции?
– Практически с любого. Радиус действия её новых возможностей превышает полмиллиона километров. Очевидно, что объект атаки на какой-либо планете может спастись только на другой планете.
– Стало быть, говоришь… Три дня?
– Три дня – если решишь и дальше остаться с этой сущностью.
Я только было собрался предаться размышлениям. Ан – нет. Пришла Ива.
Она была в … Хм. Почти костюме Евы (На ней были крошечные плавочки. С завязочками… Вот ведь уловила – что полностью обнажённая женщина абсолютно асексуальна, и уже сшила «оборудование»!), и она плакала. Словно маленькая обиженная девочка, забралась ко мне на колени. Прижалась, сотрясаясь от якобы через силу сдерживаемых всхлипываний, к моей груди…
Вскоре я узнал, что я такое: погубил всю её молодость, держал в ежовых рукавицах, никуда её не водил, ни в театр, ни в рестораны, словно она страхулька, и неотёсанная чурка, а она, оказывается – не такая!.. Она умеет и светские беседы вести, и красива так, что любые другие женщины – и настоящие, и андроиды – умрут от зависти. И что она меня так любит, так любит, а я – засадил её, словно птицу в железную клетку – в этот летучий гроб с паутиной и машинным маслом!.. И почему я с ней никогда и ни о чём не говорю – она вправе знать, куда мы летим, и что собираемся делать! Она, вообще-то, обо мне, свинье неблагодарной, беспокоится: лишь бы со мной ничего не приключилось – иначе она этого не переживёт!
Ведь она останется совсем тогда совсем одна – об ней-то я и не подумал, раз решился на все эти путешествия и приключения, наплевав на подстерегающие и тут и там опасности!..
Во время её шикарного монолога я только перебирал рукой её шелковистые (блин!) локоны и гладил по спине и голове. Она же снова что-то чертила мне пальчиком на груди, и говорила так проникновенно, так убедительно, так укоризненно…
Как может только настоящая женщина.
Вот поэтому, наверное, я и не женился, и не собираюсь. Да и миллионы других мужчин тоже. Все эти разборки и «встряски» с пароксизмами семейной идиллии, по-моему, только для идиотов хороши. (Ну, или для наивно-восторженных подростков!) Тут вопрос стоит так: или ты эффективно работаешь, зашибая нехилую деньгу, или – занимаешься семейными дрязгами.
Впрочем, ведь это и есть главная боевая задача моей Первой Сущности – не дать работать. Не дать работать продуктивно. Ну, понятно, какому-то простому слесарю или фермеру такую штуковину не подсунут!..
Нет, это должно быть одно из Первых Лиц государства. Или целой планеты. Лицо, ответственное за Важные и правильные Решения. Политику, Мир, и всё такое прочее.
Наверняка создатели этой боевой программы рассчитали точно, как лучше всего, не убивая, снизить эффективность функционирования (если можно так сказать о человеке) его мозга и логики. Ведь если просто убить Лидера – враг просто заменит его на другого. Адекватного и трезвого. И ничего не изменится. Если же снизить его, так сказать, КПД работы, можно смело, выждав расчётное время, нападать: эффективно сопротивляться страна, или там, планета, возглавляемая таким Лидером – не сможет!
Ох, какие же молодцы те, кто скрыл это сокровище от разумных существ! И какой я идиот, что решился на его включение!.. Нет, не идиот – самоуверенный придурок!
– Дорогая, – говорю, – извини, мне надо на минутку пройти в лабораторию.
Ну, чувствую себя более-менее спокойно: Мать же сказала, что мыслей моя хитрая коза читать не может. А то, что я собираюсь сделать, на мои эмоции, кажется, не…
Как бы не так!
– Нет. – говорит эта зараза, и слышу я в её голосе металл, – Никуда ты не пойдёшь! Я поняла! Ты хочешь от меня отделаться! Нет!!! Я не позволю тебе перечеркнуть всё, что между нами было! Если бы ты знал!.. Тебе, мужчине – никогда не понять: что для нас, женщин, означает – Любовь!..
Это священное чувство! И я не позволю тебе плюнуть мне в душу, и променять меня на какую-то сучку!
– Ты что, дура?! Какую ещё сучку?! Откуда ей тут взяться?!
– Я знаю, я поняла!.. Я почувствовала, что у тебя здесь – вот прямо здесь, на корабле! – есть другая! И ты хочешь променять меня – меня! – на неё! Какая же ты сволочь! Паразит! Кобель вонючий! Нет, никуда я тебя не отпущу! Ты – мой! Только МОЙ! Люби меня – и никого больше!
– Заткнись, робот чёртов! Какая, на … Любовь! Ты, железяка безмозглая! Что ты понимаешь в чувствах?! Думаешь, я всю жизнь буду сидеть и слушать, развесив уши, твои скандалы? Пусти сейчас же!.. – я попытался спихнуть эту разъярённую фурию с колен.
Спихнуть-то спихнул, а вот встать не получилось – она уже сама так пихнула меня в грудь, что я только ухнул, хлопнувшись вместе со стулом на пятую точку!
Ну и дела!.. Недаром опасался! Слава Богу, кое-что предпринял заранее!
– Мать! – ору, – Давай!
Как кинется тут моя «любимая» к люку в коридор!
Только и успел, что схватить её за лодыжку в красивом прыжке – даром, что ли, играл три года за университетскую футбольную команду!
Потолок взорвался снопом красивых разноцветных искр!
Это моя ненаглядная ласточка засветила мне другой ногой в глаз!
Хорошо хоть, реакция у меня – будь здоров: профессиональная. (Иначе бы и не выжил с такой-то работой!) Перекатившись, попробовал прижать её, тоже упавшую от моего рывка, под себя.
Где там! Получил такую оплеуху, что завалился прямо под пульт управления. Хорошо, Мать к этому времени закрыла переборку, и даже ударив в неё с разбегу всем телом, моя «хрупкая тростиночка» не смогла выйти. Зато уж вмятину оставила приличную!
И это – на закалённой стали!
Чёрт! Чёрт! Чёрт! В мои планы вовсе не входило портить ни оборудование «Лебедя», ни саму Иву! Чего там Мать копается – ведь эта штука уже подбирается ко мне, подобравшись, как пантера, и глаза у неё горят отнюдь не миролюбием и желанием приласкать!..
Бросился я под пульт, и вылез с другой стороны – подальше от греха. Хотя погонись она за мной – шансов нет. Говорю же: боксёр-тяжеловес!
Смотрю – упала вдруг на пол.
О-о-х-х!.. Успела, значит, Мать перевести чёртов регулятор.

Одно могу точно сказать – не слишком-то я рвался подойти посмотреть что там с Ивой.
И отца своего я теперь понимал куда лучше: он, бедняга, всё такое терпел СЕМЬ (!) лет! А уж потом мы остались с мамкой вдвоём… Впрочем, жить с «неописуемой красавицей, достойной роли Королевы Бала, Мисс и Миссис Мира», и всего такого прочего, даже в качестве сына – удовольствие на любителя. Так что через ещё восемь лет я тоже… Отправился в «любое другое место» – лишь бы подальше!
Когда подошёл к обожаемой заразе – не удивился.
Она опять рыдала.
Правда, теперь совсем по-другому. Громко, отчаянно, взахлёб.
– Ну хватит, – говорю, – Мне всё это уже надоело!
Ага, ни за что не догадаетесь, что дальше было!
Вскидывает вдруг эта фея Любви на меня свои заплаканные фиолетовые глазищи, и ползком мгновенно (Я и пошевелиться не успел – не ждал!) подбирается к моей ноге, и хватает так, словно это её спасательный круг в штормящем море! И уж так она эту ногу мне обрыдала, так умоляла простить её, негодную девчонку, дрянь глупую, и ревнивую мнительную идиотку!..
А потом я услышал, что она – ну никак не заслуживает прощенья! И что её нужно наказать! Причём немедленно! И – не жалея!..
Пока я пытался вникнуть в логику происходящего, она вскочила, метнулась в чулан (есть у меня такой в рубке), вытащила оттуда швабру. Тут уж я совсем было решил, что мне каюк!
Она, однако, переломила ручку пополам, схватила черенок, и на коленях, в слезах и причитаниях, подползла (!) обратно, умоляя (Вот именно – умоляя!) наказать её, и поскорее! И посильнее!..
Палку она протягивала обеими руками, и чуть ли не насильно всунула мне в руку.
После этого подставила свою спину и снова просила – не жалеть её, подлую сволочь, злючую тварь, эгоистку, и мерзавку неблагодарную!..
Ну, я-то знаю, что нервных окончаний на спине андроида немного (вернее, их у них не бывает в принципе), поэтому не противился особо сильно – уже начал въезжать, что у нас за садо-мазохистские игрища начались. Кожу андроида почти ничем не повредишь и не испортишь. Ну вот я и приложил ей пару раз. Вначале несильно.
Ну а потом – как чёрт под руку толкнул! – выдал ей от души, так, что только всхлипывала, да дёргалась. А уж стонала… Призывно. Возбуждающе! (Ещё бы: знала и чуяла, как надо…)
И точно. Сработало это жутко эффективно.
Взял я её, «обессилено» распластавшуюся по полу, на руки, говорю:
– Мать. Открой чёртову переборку.
И потащил это «доверчиво прижавшееся» безутешно рыдающе-всхлипывающе-ластящееся ко мне д…мо опять в свою каюту. На любимую койку.
Она уж так «вписывалась» в меня всем телом, и уж та-а-акая была покорная, кающаяся, несчастная… Мягкая. А взгляд…

Можете не сомневаться – «наказал» я её как положено, и изо всех сил!
Проклятый второй Режим – он, похоже, ещё эффективней, чем Первый…
Но зато теперь-то я себя чувствовал королём: этот алгоритм поведения если и отличался от того, что стоял у «старой» Ивы все двадцать восемь лет, то лишь в смысле супер-подчинения, и великолепной настройки на все мои желания в смысле… Полного ублажения меня, Любимого Хозяина и Властелина.
Может, этот Режим списали с какой-нибудь Младшей Жены в каком-нибудь Гареме… Да ещё капитально обученной Камасутре и всем тонкостям мужской психологии.
Словом, следующие три дня у нас царили полная Гармония и спокойствие. Хотя…
Почему-то чувствовал я и какое-то… Разочарование, что ли, и… Стыд.
Словом – совершенно не так, как с Первой!

Ну а затем… Странно. Пошла – как бы рутина. Я бы назвал это прозой жизни.
Ко мне цеплялись по мелочам, и периодически тыкали в нос необустроенностью «Лебедя»: то, понимаешь, мойка у меня допотопная (Чёрт. А меня она тридцать лет вполне устраивала), то пылюки полный трюм (ну, тут она где-то права: не лазать же мне самому, или не заставлять Мать манипуляторами вытирать и протирать всю эту хрень влажными тряпочками…), то мебель (какая, к дьяволу, у меня – мебель!) стоит не эстетично, и не соответствует фэншую…
С придирками и капризами, впрочем, справлялся легко. Говорил: «Да, да, дорогая! Скоро купим новую мойку, вот только до супермаркета долетим… Вытрем… Вымоем. Переставим. Но – потом как-нибудь. Сейчас я (типа) сильно занят! А ты пока напиши список, чего нам нужно докупить в ближайшем порту…»
Но миниуборщика пришлось-таки извлечь из ангара, починить (Ну, это-то пришлось сделать Матери!) и запустить. Пока он пылесосил и оттирал застарелые пятна машинного масла, меня так и плющило: по-моему, нет ничего более ненавистного мужскому слуху и более страшного испытания для его терпения, чем гудение этого самого пылесоса!..
На третий день, сидя опять в рубке, и приказав Иве снова сшить себе чего поприличней, чтобы одеть, я спросил о том, что серьёзно беспокоило с самого начала «полевых испытаний»:
– Мать! Какова вероятность для меня влюбиться в ЭТУ Сущность?
– Ноль целых, сорок две сотых процента.
– ?!
Она повторяет – как будто я не расслышал! А я не не расслышал – я недопонял!:
– Ноль целых, сорок две…
– А… почему так?
– Насколько я помню их инструкцию, и разбираюсь в твоём характере, тебе этот второй Режим абсолютно ничем не грозит. Ведь ты – не безвольный мазохист. Я бы, скорее, отметила у тебя некоторую, – тут она поспешила поправиться, – совсем крошечную, склонность – всё же к садизму. Особенно в отношении механизмов… – тут она поспешила перевести разговор, так как я сердито взглянул на черенок швабры…
– Ты – Лидер. И влюбиться, и, соответственно, быть «деморализован» мог быть только при Первом Режиме. Сейчас же производится эксплуатация устройства в совершенно недопустимом варианте. Хм. – тут она заткнулась, и, чую, как её камеры смотрят в моё тупящее лицо. Затем она говорит:
– Ладно. Сформулирую это проще. Ну, чтобы понял даже ты: тебе почти безразличны её теперешние ужимки и способы воздействия. И при всём совершенстве её Программы подстроиться она к тебе сейчас не сможет.
– Вот спасибо тебе, – говорю, уже не обращая внимания на традиционные подколки, – Утешила. Значит, если я оставлю пока её так включённой, она… меня не убьёт?
– Нет. Она не убьёт тебя ни при каких условиях. Даже при работе Первой Сущности вероятность этого была исчезающее мала. Наоборот, оба Режима будут стремиться изо всех сил сохранить тебя живым и здоровым! Ведь если ты погибнешь, их задача не будет выполнена.
– Кстати, о задаче… Если бы я… э-э… действительно умер – ну, допустим, при очередной нашей авантюре – что было бы с… НИМИ, и… Ивой?
– Недостаточно данных для точного ответа.
– Мать! Кончай это дело! А то я кину в тебя помидором! Ответь неточно!
– Вероятней всего, сущности вернулись бы назад в яйцо, и ожидали бы там, пока в зоне досягаемости не окажется подходящий. Индивидуум-человек. Объект атаки. Ива была бы… временно отключена, в его же ожидании. А её собственная память, как я уже говорила – стёрта. Причём – как память о том, что было до вселения Сущностей, так и после.
Вероятно, любая информация о действии этого оружия является абсолютно секретной, и никто не должен был узнать о том, что с тобой и Ивой случилось.
– А… как они, эти сущности и Ива, поступили бы с тобой?
– Наиболее вероятно, что вначале дождались бы, пока я, в соответствии с Моей Программой, доведу корабль с твоим трупом до ближайшей обитаемой планеты, и затем…
Тоже стёрли всю мою память.
Мать сказала это буднично и просто. Мне стало жутко. Моя смерть «ин экшн», как крайний случай, позволивший бы Человечеству избавиться от проклятых сущностей, ни к чему хорошему, оказывается, не привела бы – эта дрянь не выключилась бы. И так или иначе добралась бы до людей.
Собственно, это и к лучшему.
Что это за скраппер, который не может справиться со своей «добычей» сам?!
– Значит, говоришь, в эту не влюблюсь?
– Нет.
– И они обе должны, говоришь, заботиться обо мне?
– Да.
Потирая «позабоченный» и всё ещё побаливающий, несмотря на медпроцедуры, глаз, я пошёл обедать.
Ива в коротеньких шортиках и топчике, выставлявшем пикантную ложбинку там, где ей полагалось быть, выглядела сногсшибательно. Так что ел уж точно не «по фэншую»: пялился, как дурак, вовсе не в тарелку, и внимания «нормальному выделению желудочного сока» ну никак не уделял…

Рано я, правда, утратил бдительность и позволил себе расслабиться.
Ночью меня, с хиханьками, хаханьками и нежными похлопываниями и обжигающими причмокиваниями, привязали к кровати. Причём – на совесть. (Вот зараза – принесла, значит, заранее верёвки со склада!) Было не больно, но пошевелить ни руками, ни ногами буквально не мог. Нет, ну остались, конечно, кое-какие двигающиеся органы… Но помочь развязаться они ну никак не могли!
Ива притащила из трюма банку с повидлом – кажется, клубничным. И хотя я знаю, что эта коза жрёт только электричество, не мог не отреагировать соответственно, когда меня вылизывали… Везде, где намазали.
Как там говорится в справочнике по «достижению сексуальной Гармонии» – свежесть мироощущений… Водопад эмоций. Роковая страсть… (Тьфу ты – не дай Бог!..)
К утру я был согласен даже на возвращение Первой Сущности – там хоть поругаться можно от души! Эта же коза на всю мою брань только невинно хлопала гляделками, и продолжала, продолжала – знала, до какой степени можно меня…
Когда меня отвязали, и церемония с черенком от швабры и «плохой» девочкой была успешно завершена, отправился я мыться. Именно под душем меня посетила мудрая мысль.
Ну, у Матери и в ванной сенсоры – поделился я с ней своим «планом».
И вот, на следующую ночь, когда уже Я привязал Вторую к кровати, мы с Матерью, объединёнными усилиями, и отключили «нашу» Иву.
Для этого нужно было отодвинуть панель за её ухом, и щёлкнуть главным рубильником. Вот Мать и удерживала её голову тремя манипуляторами, (с большим трудом!) а я, выслушав попутно все мыслимые и немыслимые обвинения и горькие рыдания, стенания и попрёки, всё отвинтил, сдвинул, и выключил, прижимая своим немалым весом рвущееся и бьющееся, но надёжно привязанное тело…
Давно этого не делал – чуть ли не с момента включения почти тридцать лет назад.
Вот сижу рядом с ней на кровати, и чувствую себя – дурак-дураком… И ещё последней свиньёй.
Сколько мы с Ивой всего пережили… И тогда, в самом начале, когда меня, почти разрезанного на кусочки на Лимбии, она затаскивала с помощью дроида в медотсек, а Мать приказала ей ассистировать при операции… И позже – когда у неё отказала двигательная плата, и я отнёс её к Вассе на руках, и отдал последние деньги… А чёртовы коварные корзитане, которые загипнотизировали и похитили меня, (Какую-то там жертву им нужно было принести своим кровожадным идолам! И желательно – чужестранную!) и она отбила своего «хозяина» обратно, пусть по приказу Матери, но – с парализаторами в руках?..
Конечно, ей отравленные дротики и гипноз не были помехой, но всё-таки… Нет, обеих моих женщин на корабле нужно только благодарить – без них я давно бы…
Оказался там, где уже почиет в бозе большинство нашего брата скраппера.
Так что отключение андроида навеяло на меня сентиментальные воспоминания. По-моему, и на Мать тоже. Во всяком случае, молчания она не нарушала.
Ну, что делать, мы оговорили заранее. Теперь только уточнили все планы.
Наплевав на мои зубы, долетели мы прямо до старушки-земли за пять недель.
Ива всё это время мирно лежала, подправленная и «техобслуженная» в грузовом отсеке, на мягком матрасе.

Выйдя на стационарную орбиту, связался я, по вполне официальным каналам, с крупнейшей фирмой. Обошлось недёшево, но привезли они всё, что заказал, и сами же установили.
Однако старый блок брюшной полости я велел Матери сохранить. Так, знаете, на всякий случай…
После этого больше недели я восстанавливал кое-какие старые связи, и перечислял деньги в виде взяток (пардон, «добровольных пожертвований на избирательную кампанию, закупку оборудования, и т.п.») нужным людям. И вот, добрался наконец, до той персоны, которая отвечала всем необходимым условиям и соответствовала критериям.
Ну, разговор и не мог быть простым. Пришлось и опираться на авторитеты, и ссылаться на высоких коллег моего будущего клиента. А заинтриговать контрабандным «эксклюзивом» я умел чуть не с детства…
В конце-концов он согласился приехать и посмотреть лично.

К встрече – можете не сомневаться! – я подготовился.
Ну, охраны он навёз – человек двадцать. Это представьте себе: на моём «Лебеде», где мы вдвоём-то друг другу все глаза намозолили – двадцать здоровых и жутко подозрительных, заглядывающих поминутно в каждый угол, бугаёв!
Зато Ива, включённая снова в Первую позицию, и активированная в нужный момент, не подкачала.
Даже почти не ругалась. Правда, к мистеру Г. её подвёл чуть ли не силой – она же чувствовала по моим эмоциям, что что-то тут нечисто… Пока представлял ей избранника народа, она уж смотрела на него… А пока я объяснял даме, сколь сложную и ответственную миссию выполняет Избранник Народа, Мать и активировала кнопку переключения объекта.
Взгляд у Ивы изменился – стал таким… С поволокой. Глубокий. Чарующе-таинственный. Вдруг она говорит:
– Боже, какая невероятная ответственность. На столь импозантном и красивом мужчине… Как же вы справляетесь без поддержки? Где ваша спутница, готовая разделить с вами все тяготы бремени власти, и скрасившая бы ваш досуг?! Неужели не нашлось до сих пор никого, кто захотел бы выслушать, понять, и подарить вам настоящую Любовь?! И, разумеется, облегчить вам хоть как-то это нелёгкое бремя – ответственности за благо Народа?.. – и задумчиво так смотрит ему прямо в глаза…
Ур-р-р-а! Сработало! (Прямо камень с души! Уж я-то знаю – чего этот «объект» там, в её взгляде, увидит!)
Осторожно отойдя в сторону, я не без интереса пронаблюдал за первыми секундами знакомства, затем – тактично оставил их одних, и занялся «гостями».
Мы с Матерью организовали им самый настоящий банкет.
Говорю же – стоило завезти все эти продукты недёшево, но уж если взялся, как говорится, за Презентацию… Должен предусмотреть всё – и виски элитных марок, и пиво, и ликёры, и бутерброды с икрой и севрюжиной, и холодные закуски, со всякими нарезками, и фуа-гра чёртово, и белые скатерти…
Часа через три все, кроме дежурной смены, были веселы и в меру пьяны. Я, как мог, развлекал историями своих «похождений», да показом редкостных сувениров с далёких миров, да стереографий с моими «похождениями» по чужим мирам. Телохранители постарше тоже делились всякими страшными, или, чаще, забавными случаями, происходившими с их Боссами или Босшами… (Вот уж им-то мемуары точно запретят писать!)
Объект атаки выбрался из моей каюты к вечеру. Судя по сменяющимся выражениям на его лице, школа лицемерия, и самообладания, которую проходит любой мало-мальски профессиональный политик, не справлялась. А инстинкт самосохранения уже дал солидную трещину.
Во всяком случае, «объект» почти не торговался.
Деньги, как договаривались, были в мелких и использованных купюрах.
Отметили мы с ним подписание договора традиционно – шампанским. Ива была с нами.
Платье от Диора смотрелось обалденно… Нет, не так: она в платье от Диора смотрелась обалденно! А на шпильках – так будто родилась… Вот что ни говори, а достаточно чуть приподнять женскую пяточку от пола, и линия… э-э… спины становится – чтоб мне сдохнуть!..
Его чёртова свита прямо исходила слюной, когда они покидали «Лебедя»: он её уводил под ручку, и оба нежно переглядываясь, только что не ворковали, как два голубка – словно они живут уже лет сорок душа в душу, и только что для освежения чувств съездили в Париж.
Глядя, как её уложенные лучшим парикмахером волосы теперь распущены и слегка примяты, я испытал что-то вроде… укола ревности.
Чёртов госсекретарь! Скотина похотливая…
Смятые и мокрые от его пота роскошные простыни, как и спецперину, приказал Матери выкинуть к чертям – всё равно на таких спать не смог бы.

Следующая неделя прошла в хлопотах – грузовые ракеты подвозили всё, чем нужно было дозаправить и доснабдить Корабль и меня, и у нас с Матерью буквально свободной минуты не было. На деньги «отборного» Лидера мы могли себе теперь позволить такое, о чём раньше только мечтали.
Я даже вызвал с Проциона Вассю, оплатил перелёт ему, и перевозку его чёртовых тестеров-инструментов, и заставил три дня перебирать всю требуху в процессоре Матери, и дополнить и расширить её возможности новыми системными блоками и флэш-памятью. Мать явственно урчала – почти как довольная кошечка… При воспоминании о том, кто так себя вёл совсем недавно, злющие тигры у меня в груди скребли почти невыносимо. Однако, стиснув зубы, и помалкивая, я работал…
Через десять дней всё было у нас на борту в порядке, Васся отправился восвоясси, и оставалось только ждать.
Последняя неделя прошла… нервно. Мы с Матерью всё время переругивались, и я поймал себя на том, что придираюсь неизвестно к чему. Мать даже предложила мне полететь, и, раз уж мне так неймётся, отбить свою «лапочку» с отрядом коммандос – благо, нанять головорезов на земле вообще не проблема. Нет, я продолжал маяться.
Оставалось только смотреть видеовизор. Там я и увидел нашего недавнего гостя – фингал под глазом был тщательно заретуширован… Но мы-то с Матерью знали, чего искать!
Через шесть дней после того, как закончился срок гарантии, оговорённый нами в контракте, Мать перевела Боевой Режим в позицию Два.
Выждав (в соответствии с моим личным опытом) ещё шесть дней – снова в первую.
Ещё восемь дней этот бедняга мужественно терпел, а мы так и переключали – через каждые два-пять дней, чтобы казалось бессистемными вариациями поведения… Судя по видеовизору, ему приходилось несладко, а ведь у него как раз шли предвыборные встречи с электоратом…
Но он терпел – молча. Молодец. Ни слухов, ни скандальных статеек в жёлтой прессе. Уважаю. Настоящий Лидер. Он – по праву на своём Посту!
А вот жалости я не испытывал. Только – глупую и бессмысленную ревность. Ну, и немного злорадства… Так – самую малость.
Наконец, месяца через полтора после начала всего этого, принимаю вызов с земли, с анонимного и защищённого от прослушки номера. Я сделал вид, что мирно спал, и протираю пьяные глаза.
Он не стал ходить вокруг да около: попросил аннулировать наш контракт – и поскорее!
Я прикидываюсь жутко удивлённым, и спрашиваю: что, мол, не так? Неужели, говорю, разлюбила?!
– Нет!!!- слышу плохо сдерживаемую панику в его голосе, – В этом-то вся и проблема!!!
Любит, мерзавка такая! Любит сильней, чем кто-либо когда-либо меня любил из Женщин!!! И не прикидывается – а ЛЮБИТ!!! Уж я-то могу определить…
И вообще, – всё, что было оговорено в Контракте, свято (Да, он так и сказал – свято!) соблюдается… Действительно, такого в своей жизни он никогда не испытывал…
Речь не об этом – речь идёт о его Политической Карьере!.. Он измотан, как выжатый лимон! Совершенно… э-э… деморализован! А у него на носу перевыборы – а таком … э-э… состоянии… Он к ним не готов!
А если проиграет – то!..
Я, тщательно скрывая ехидную ухмылочку, покивал с умным видом. Но – не слишком умным. Говорю:
– Я вам жутко сочувствую, конечно… Что вы не можете ездить по стране, и общаться с Избирателями… Но при чём тут я? Ведь я обещал вам Любовь – вы её и получили! Она же… не пошла налево?
– Нет, нет! Об этом и речи нет… Вот только… Она какая-то – жутко ревнивая! И, разумеется, собственница. И общение с ней, хоть и сознаюсь честно – незабываемо и действительно восхитительно… моментами… Но занимает слишком много времени в моём… Напряжённом рабочем графике!
– Ну так, – прикидываясь полным идиотом, спрашиваю, – чего же ещё вы хотите?!
– ЗАБЕРИТЕ ЕЁ ОБРАТНО!!! – его прорвало наконец! Тут он затравленно оглядывается, и кричит кому-то, – НЕТ! Держите её, ради Бога! Пожалуйста! Нет, нет, дорогая!.. Это совсем не то, что ты подумала!.. Это мужчина!.. – тут изображение дёрнулось и пропало.
Сказать что мы с Матерью плотоядно переглянулись – значило ничего не сказать.

Переговорил я с его секретариатом. Оформили мне разрешение. И вот я совершаю посадку на родимую планету, где меня уже тридцать лет поджидает федеральная тюрьма…
Ничего, ещё подождёт. А пока мосье Альфонсо ди Парейра-Альварес, полномочный и дипломатически неприкосновенный посланник Империи Тахо (Не помню подробностей, но секретариат уж подсуетился, чтобы к бумагам было не подкопаться!) едет на важную встречу в Вашингтон.
Встреча прошла вовсе не так плохо, как я рассчитывал. То есть, Мать переключила объект вовремя, по ключевой фразе, и Ива стояла почти спокойно, её даже два амбала практически не держали, а жались этак настороженно метрах в трёх позади…
Но вот по морде я схлопотал от души – пролетел через весь кабинет. Мать, разумеется, позаботилась в нужный момент перевести и переключатель в Первую Позицию. А уж крику было – на весь чёртов Белый Дом!..
И узнал я о себе такого: и что я мерзкий и грязный сутенёр, и что продал её, как рабыню, или наложницу – в гарем, и что из-за меня ночей на спали – все глаза выплакали, и…
«Освобождённый» объект только ошарашенно пялился, забыв даже закрыть рот. Хорошо хоть, фотографов не было – а то тут бы можно и ставить крест на его «политической карьере»…
После этой убедительной демонстрации Мать снова, пока никто не догадался, вернула Вторую – иначе мне пару рёбер точно сломали бы.
Я мученическим взором первого христианина, распятого мерзкими римлянами на кресте, смотрел, даже не вылезая из-под стола, на клиента-чиновника: вот, мол, на какие жертвы приходится идти ради того, чтобы выручить его – неблагодарного…
Ну, потом-таки вылез, начал обнимать, целовать, и уговаривать простить меня, козла неблагодарного, и т.п. Хорошо, что вторая позиция не предусматривает избиение меня. Мне сказали, что я, хоть и мразь последняя, но меня всё ещё… Любят.
Забрав драгоценное, теперь рыдающее, «сокровище» и новенький дипломат с остальными деньгами, мы так же быстро покинули планету, как и прибыли. И, как я смутно представляю, теперь-то уж меня туда точно, ни при каких условиях, не впустят!

Разборки на «Лебеде» были, конечно, и зубодробительные, и страстные…
Всего – помногу!
Поймал я себя, однако, особенно поменяв Ивин блок живота на старый, на том, что почти постоянно улыбаюсь, как идиот недоделанный, и чувствую себя гораздо счастливей, чем мог бы в такой ситуации…
По-моему, эти мои эмоции передались обеим Сущностям как-то… странно. Если не сказать больше. Теперь переключение с Первой на Вторую и обратно, которое я иногда просил Мать сделать, не вызывало ни озлобления, ни даже протеста.
Видать, поняла моя разлюбезная, что и так… и так… Повязан я теперь по самые уши! И ещё глубже.
Не сомневаюсь, впрочем, что Служитель Высокой Политики – тоже!
Потому что непонятная это штука – настоящая Любовь… Непредсказуемая. Мало ли как обернётся – всё только началось…
Во всяком случае в наших с Ивой отношениях явно наметился новый виток, и она даже не протестует вновь поучаствовать в Свободном Поиске.
И вот, хотите – верьте, хотите – нет, но я знаю точно: Мать первая, и сразу, просчитала всю эту ситуацию. И позволила мне «порезвиться». Она знает – такое «приключение» как раз в «моем стиле»…
Правда, до сих пор не сознаётся, морда бессовестная.
Хоть, говорю же, на ложь (Ну, это – теоретически!) она не способна.
И ещё…
Думаю, вы тоже не сомневаетесь, что не зря я сохраняю для НЕГО – уже его запчасти, и что по синякам под глазом, и манипуляциям с черенком швабры он тоже…