Большое "органическое" приключение.

Большое «органическое» приключение.
Полёт, как и всегда – проходил штатно.
Прыжочки сквозь гиперпространство следовали друг за другом каждые пять минут – чтоб только-только успеть отдышаться. Что Джо и предпочитал делать лёжа в своей удобной койке, а не в кресле капитана в рубке: староват он для перенесения таких «стрессов» в нём, или, как в дни «бурной» молодости, вообще — на ногах.
Они за этот рейс посетили уже пять новых, никем ещё не открытых, систем с планетами. Правда, к сожалению, с нулевым результатом –разумная жизнь ещё не возникла. Так что на артефакты рассчитывать не приходилось. А отловом ксенозверушек Джо и Пол больше не занимались: Нью-Йоркский Ксенолэнд платил сущие гроши. А то и вовсе отказывался брать экземпляры, что почти не отличаются от знакомых и привычных. Своих. Земных. Или генномодифицированных.
Проблем, вроде, ничего не предвещало.
Однако внезапно завыла сирена, зашипело, стукнуло, и «Каракатицу» тряхнуло: так всегда бывало, когда Мать выпускала противоракету!
Джо, матюгнувшись про себя, и выпрыгнув из койки, ломанул в рубку. Где поспешил плюхнуться в капитанское кресло, и пристегнуться:
— Мать! Выруби наконец это вытьё! И вообще: я не спал!
Спустя пару секунд ворвался в рубку и Пол:
— Что за …рня! Спокойно посидеть в «читальном зале» не дают!
— Ты мог спокойно читать и здесь. И незачем зря занимать гальюн*!
*Гальюн – туалет на корабле.
— Нет, не мог бы! Потому что тут у меня начата одна книга, а там – другая! Более занимательная!
— А никто не мешает поменять их местами, раз так!
— Так менял! Но тогда всегда оказывается, что интересней становится место – в той!
Джо сплюнул. Напарника не переубедишь! В диалог вклинилась Мать:
— А это ничего, что я тут отстреливаюсь, — действительно, корабль снова тряхнуло, — а они только и говорят, что не об угрозе их жизни и безопасности корабля, а о том, удобно ли читать в туалете!
— Э-э… Твоя правда, Мать. Извини. Но мы так избалованы тобой же, что ты нас защищаешь, оберегаешь, сопельки вытираешь и памперсы меняешь, что… Да, привыкли! Что наши задницы – в безопасности!
Так в чём там дело? Кто это в межзвёздной яме выискался такой агрессивный? И во что ты там на самом деле стреляешь?
— Стреляю я в довольно интересные сооружения. Нет, не так. В некие… Назовём их – стручки. То есть это – продукт флоры.
Объекты растительного происхождения, проще говоря.
— Что?!
— Как?!
— Ещё раз воспроизведёте ваши вопросы в таком же варианте и последовательности – точно обижусь! И отвечать не буду! – корабль снова содрогнулся, но шипело теперь потише: пневмозатворы ракетных шахт вошли в штатный режим.
— Мать, в восемнадцать тысяч пятьсот сорок второй раз извиняемся. Больше не повторится. Будем теперь спрашивать так: «уважаемая Госпожа! А не соблаговолите ли вы объяснить двум удивлённым до глубины души недоумкам, что происходит?!»
Мать фыркнула в трансляцию. Но смилостивилась:
— Ладно, вы в восемнадцать тысяч пятьсот сорок второй раз прощены. Ну а происходит следующее, — на центральном экране вместо чернильной пустоты межгалактического пустого пространства возникло изображение, нарисованное голубыми линиями, — Вот. Это – схема. В гамма-лучах. Того, что выпускает в нас свои соплодия-стручки. Начинённые объектами, похожими на горошины. Только с добрую столитровую бочку размером каждая.
И каждая же – несёт в себе… Всё необходимое для закрепления на любой поверхности, проникновения сквозь любую защитную оболочку, ввода туда, словно это – вирус какой, едучих энзимов, и уничтожения, разъедания, и превращения в однородную аморфную массу всего органического, что окажется на борту атакованного корабля. После чего эта масса внутри корпуса такого корабля используется как субстрат. Для выращивания новых растений. Из носителей генетической информации. Проще говоря – из семян. Которые тоже есть внутри бочек: изолированы, и защищены, кстати, тремя слоями защитной оболочки-корки.
И, что самое подлое, ни одним радаром это растение, и стручки и «бочки», не обнаруживаются: они органические, поэтому меток или изображений на экранах радара не дают. И в видеодиапазоне тоже не видны. (Поскольку тут, в «яме», темно.) И прочими сканнерами и детекторами тоже не выявляются. Но я просветила их, на свой страх и риск, гамма-сканнером. (Мы же – «продвинутые»!) И вот он: результат.
Под обстоятельный и спокойный комментарий Джо не без интереса и опасения разглядывал странного «флористического» монстра: растеньице, выросшее прямо в вакууме, на, похоже, действительно, «подложке» какого-то инопланетного корабля в форме «классической» тарелки, и ещё и пуляющее во все другие доступные корабли «стручками» с семенами-бочками. Хм. А оригинально.
Но жизнь, как известно, может приспособиться ко всему!
— А… Корабль? – это влез Пол.
— Корабль я как раз и обнаружила. Вначале. Поэтому и остановилась здесь. Рядом с ним. Но очень быстро дотумкала, что не всё с ним в порядке. Тогда гамма-сканнер и включила. И отстреливаться начала!
— Хм-м… Ну что сказать: похож, конечно, новый, «растительный», гад на самый банальный кактус. Никогда бы не подумал, что такое вообще возможно. «Агрессивный суккулент»! Ещё и хищник. Типа – росянки.
Про себя Джо подумал, что чёртов «агрессивный суккулент» похож, конечно, на земного собрата. Если только бывают кактусы, в длину превышающие сотню метров, и в диаметре около двадцати. Тот ещё «огурец». Снабжённый с трёх боков ещё и небольшими – ну, как небольшими: метров по пятьдесят! — «придатками». Один в один — словно «классический» канделяброобразный кактус, растущий в пустынях Мексики и на юге Америки. И тоже, разумеется, покрытый шипами. Хотя непонятно, от кого здесь, в пучинах абсолютно пустого пространства, они могли бы защищать.
Теперь Мать вывела изображение, явно переданное зондами: и сбоку, и с заднего торца «огурца». Потому что к «Чёрной каракатице» он сейчас был обращён сравнительно тонким и подвижным «верхним» концом, откуда и происходило «бомбометание»: из чего-то вроде пусковой шахты на «макушке» как раз вылетел очередной стручок. Этакий «банан», с очередными шестью бочками «на борту». Почти тут же и сбитый очередной противоракетой: мелкие осколки и пыль разлетелись по всему космосу! Мать прокомментировала:
— Ракет осталось всего сорок шесть. И если мы не планируем стать космическими садоводами-огородниками, и заселять всю вселенную кактусами, равно как и погибнуть, превратившись в «однородную органическую массу», растворённые универсальными энзимами, лучше, как вы обычно выражаетесь, свалить подобру-поздорову!
— Идея кажется разумной. Но разве мы не захотим исследовать эту посудину, на которой она укрепилась корнями?
— Не захотим. Потому что повторяю: всё, что можно было там растворить и переварить – давно растворено и переварено. Ну, кроме самой металлической оболочки тарелки.
— Тогда действительно нет смысла оставаться. Полетели.
— А… Она не последует за нами в гиперпространство?
— Ну, ты, смотрю, как в поговорке: обжегшись на молоке дуешь на воду. Не все же имеют такие «продвинутые» технологически, как наш милый металлический шарик*.
* См. рассказ «О пользе скрапперства».
Впрочем… Мать?
— Нет. У неё нет никаких техногенных устройств, позволивших бы сделать это.
— Ну так полетели. Смысла торчать здесь, и подвергаться опасности подцепить идиотскую растительную зар-разу не вижу! Равно как и тратить наши дороженные ракеты. По пятьдесят кредитов каждая!
— Ну, это же ты захотел ХР-55. А можно было и двадцать пятые. Те всего по пятнадцать.
— Зато у этих – о…ренительно бризантное ВВ. И его много. Видишь: дробит всё в мелкие дребезги! Наверняка ни одна бочка не осталась в целости. Так сказать – с гарантией! – голос Джо так и лучился гордостью. Словно он сам разработал и произвёл все эти ракеты.
— Погодите-ка, вы, двое. – Пол хмурился, — вы – что? Действительно – не понимаете?!
— Чего?
— Ну… Важности момента! Мы, понимаешь, сорок лет летаем, бороздим, так сказать, просторы Вселенной, и до этого ни разу не встречали такого!
— Какого – такого?
— Ну ты даёшь, напарничек! «Какого такого»! Живого! Космического! Вакуумоустойчивого!
— А вот тут ты явно кое-чего подзабыл. Как насчёт «мерзкой тварюги»?*
*См. рассказ «Мерзкая тварюга» в книге «Изнанка Ада!»
— Так она же была – животное! То есть – типа. То есть – мыслила! А тут – из царства, как говорит Мать, Флоры. То есть – растение! Пусть и безмозглое, но! Выживающее, и похоже, даже процветающее и размножающееся в вакууме! Как это вообще возможно?!
— Если подождём ещё пару часов, или даже меньше, этот вопрос превратится в чисто риторический. Потому что ракеты закончатся. Хренов огурец, похоже, производит и выпускает по «банану»-стручку каждые две-три минуты. И их запас, или материал для их изготовления у него «на борту» кажется неисчерпаемым. (Сколько же их там было, идиотов, позволивших себя сожрать! И холодильники опустошить!) Так что давай-ка, Мать, разворачивай посудину, и делаем ноги!
— Э-эй, погоди! Мать! А можешь вычислить, откуда эта штука взялась? Ну, откуда она прилетела — сюда, в межгалактическую «яму»?
— Разумеется. Только не могу не предупредить: там может оказаться ещё опасней. Потому что этих «кактусов-огурцов» там уж наверняка побольше!
— Да нет, не может такого быть!
— Это ещё почему?
Пол повернулся к сопящему от возмущения Джо:
— А потому, балда ты этакая, что не появляются сами собой вот такие «кактусы»! Нет такой «эволюции», чтоб вывести и «естественно отобрать» растения, живущие и плодящиеся в Космосе! Значит!..
— А-а, значит, кто-то их разработал, создал, и вывел в космос? Ты это имел в виду?
— Ну да! – между тем звук очередной запущенной Матерью противоракеты заставил Джо скрипнуть зубами: пропало уже триста кредитов!!! – И мы даже не знаем, зачем этот гад… Или – эти гады это сделали! Неужели не хочется разобраться?! Кто? Как? И — главное! — для чего?!
— Если честно – то – нет. Поскольку не вижу перспектив, что именно мы могли бы тут заполучить и продать. Впрочем… Мать! Ещё сорок четыре осталось? Давай тогда всё же попробуем сделать, как этот раздолбай говорит. Но!
Если заметишь, выйдя из прыжка, что нам угрожает опасность – тут же сваливай! Не дожидаясь дополнительной команды!

Скачок в гиперпространство позволил не тратить очередную ракету: новый стручок-банан остался далеко за кормой, и исчез из поля зрения, когда корабль поглотила сиреневая муть «великого Ничто», как Пол называл то псевдопространство, благодаря которому человечество и начало осваивать другие Миры.
Когда вынырнули в двух парсеках позади встреченного «кактуса», выяснилось, что до системы, где предположительно и «произвели» его, ещё минимум два прыжочка.
— А здесь, кроме обычного вакуума, ничего нет.
— Ну и хорошо. Кстати: как там этот гад? Отстал?
— Да он и не думал преследовать нас. А вот если бы у него «на борту» и правда — имелся агрегат для гиперпереноса – уж не сомневайтесь. «Кактусы» давно захватили бы всю доступную вселенную! Кроме, разве что, планет. С атмосферами. На таких они попросту сгорали бы при попытке сесть. Органические же!
Джо передёрнуло. Особенно, когда представил себе эту картину: едва первые примитивные и дорогие ракеты очередной цивилизации, достигшей подходящего техногенного уровня, выходят в космос, их тут же… Съедают! Бр-р-р!..
Пол покачал головой:
— Не верю я.
— Что вселенную могут захватить агрессивные суккуленты?
— Нет. В то, что они вот так, полностью, захватили даже ту галактику… Или даже – солнечную систему, где их создали. Да я даже не думаю, что они и там – сохранились!
— Это ещё почему?
— Уж слишком… Глупые. Примитивные. И, вот именно – агрессивные! Кто-нибудь мог запросто понять, какую угрозу они таят для гуманоидов, и прочих разумных существ – и подчистую их там же и уничтожить! Причём – он мог быть как из самих создателей, так и из других разумных рас!
— Ну и как ты предполагаешь, этих гадов можно уничтожить?
— Да так же, как действовала и Мать! Противоракетами. С очень мощным «бризантным» взрывчатым веществом. Или – сжечь лазерами. Или облучить: хотя бы жёстким рентгеновским. Ну, или…
— Всё это – физические воздействия. Требующие значительных материальных затрат. И визуального контакта. Потому что повторяю: меток на радарах для автонаведения ракет или боевых лазеров они не дают. – голос Матери радовал приятным и мягким тембром. А её решения всегда отличались логикой и рационализмом, — Но! Напомню кое о чём. Имеется исторический прецедент. Борьбы как раз – с суккулентами.
В девятнадцатом веке фермерам из Австралии пришла в голову «умная» мысль. О том, что если насадить на их бесплодном и засушливом континенте кактус опунцию, из Мексики, эта непритязательная штука может быть использована для корма скота. Поскольку очень мясистая.
И они ввезли. И рассадили на плантациях. И овцы и прочий скот наотрез отказались есть эту штуку с колючками. А очищать оказалось и трудно и долго. А опунция очень быстро вылезла из-за загородок, и заселила почти все пригодные для неё земли. И чтоб бороться, пришлось из Мексики же – завезти бабочку, совку, гусеницы которой грызли эту самую опунцию изнутри, да так, что потом гниль и плесень «добивали» повреждённые, продырявленные растения.
Так и справились.
— Замечательный пример. – однако не заметно было, чтоб голос Джо лучился радостью, — А как потом они боролись с этими самыми совками? Ввезли ещё кого-нибудь – чтоб жрал уже их?
— Совершенно верно.
— Ха! В любом случае это – не метод. Потому что постоянно возникает необходимость ввозить всё новых и новых «естественных биологических врагов»! А биоценоз конкретного континента к ним — не приспособлен! Значит, все эндемики – попередохнут! Поскольку их кормовая база будет съедена!
— Ой, скажите пожалуйста, какие мы продвинутые в плане красиво применять незнакомые наукообразные термины, и задвигать теорию, созданную семьсот лет назад другими! Умными людьми.
— Никакие они не «незнакомые». — Джо насупился, — А если ты никогда не читаешь справочники и учебники по внеземным, да и земным формам жизни и замкнутым экосистемам, это не значит, что все на этой посудине такие же тупые и ограниченные, как ты!
— Думаю, что ваша очень содержательная дискуссия зашла в тупик, — голос Матери быстро поставил засопевших напарников на место, — А по поводу бабочек-совок – действительно. Джо прав. С ними потом тоже пришлось бороться. Биологическими методами, когда инсектициды оказались неэффективны. Но – справились. И экосистема Австралии не пострадала. Ну, почти.
— Ладно. Скажи тогда, как можно убить чёртова кактуса, живущего в вакууме – биологически! Ведь я никогда не поверю, что тут можно применить каких-нибудь насекомых.
— Верно. Насекомых для космоса ещё никто, насколько знаю, не разработал. (А зря! Вот уж их потенциал, как оружия – невозможно переоценить!) Но наши кактусы «биологически» убить — легко. Заразив, например, какой-нибудь болезнью кактусов. Скажем, чёрной гнилью. Это такая плесень, которая прекрасно выживает и в вакууме, и даже на поверхностях космических кораблей. А боится только высоких температур – выше пятиста Цельсия. И – тоже жрёт всю органику.
— Мать! Ты это предполагаешь? Или уже… Увидела?
— Да я и вам покажу. – на экране снова возникло изображение в голубых тонах, — Вот эти ошмётки – всё, что осталось от ближайшего «кактуса». Но тут повсюду плавают и останки, если можно так сказать про растения, пусть и гигантские, и других. Суккулентов. Правда, от них-то самих давно ничего не осталось, просто споры и «плодовые тела» плесени сохраняют пока форму сожранного кактуса. Поскольку перебираться на новые тела тут уже некуда: всё съедено подчистую.
«Ошмётки», пусть и состоящие из плесени, выглядели крайне неаппетитно. Впрочем, Джо никто их есть и не предлагал. Поэтому он убрал выражение омерзения с лица:
— И – что? Так по всей этой системе? И – никого «живого»?
— Да. На местных планетах нет даже простейших: бактерий или вирусов. Впрочем, это, скорее, от отсутствия на них атмосферы.
— Понятно. Но… Наш же кактус – смог как-то… Сбежать отсюда?
— Нет, он не «сбегал». Поскольку, как я уже говорила, у него нет двигателей. Ну, в привычном нам плане. И его способность перемещаться в пространстве крайне ограничена. То есть – он мог бы двигаться вперёд, отбрасывая назад эти самые стручки. Но это – крайне неэффективно. И ужасно медленно.
Так что я думаю, его кто-то запустил. Спасая от уничтожения. И он двигался наугад, чисто – по инерции.
— А тарелка, к которой он «присосался»?!
— Я не совсем правильно выразилась. Кто-то запустил не сам кактус, а бочки-семена. И вот, одно из них нашло-таки подходящую жертву! А обитатели, то есть – экипаж тарелки, оказались достаточно наивны, или беззаботны, чтоб, как сделала я, просто взорвать семя в пространстве, пока оно ещё не достигло их посудины.
Ну, или им стало очень любопытно. Что будет.
— Н-да, «любопытство сгубило кота»*…
* Английская поговорка: «Curiosity killed the cat».
— Как хорошо, что Мать не стала ждать, и «смотреть, что получится»! Мать! В очередной раз – спасибо!
— Да ладно, как говорится – ради общего блага старалась. Если бы вас, попугайчиков, Шушару, и все продукты на борту сожрали, мне было бы… Скучно!
Джо невесело ухмыльнулся:
— Вот! Говорил я, что не нужен ей блок неформальной логики и юмора, так ты же меня не слушал: «Пусть вставит! Зато будет веселее! А то от твоего казарменного у меня уже скулы сводит!»
Вот посмотришь: в этот раз – прилетим, точно заставлю техника Вассью выворотить то, что он ей всобачил!
— Это заявление, «последнее и решительное», слышу уже в пятьсот семьдесят третий раз. А блок всё на месте.
Джо снова фыркнул. Действительно, когда они возвращаются из очередного рейса, в Клайд, или на другие базы, или «домашние» планеты, его решимость как-то… увядает. Да и мысли возобладают такие: «а ведь действительно – с блоком – веселее!».
— На месте он останется, или нет, предлагаю решить потом. А сейчас рекомендую сматываться и отсюда! Потому что чёрная гниль, которая тут везде, или что там доело остатки наших друзей-кактусов, обнаружила «Каракатицу». И сейчас примется и за нас!
— Мать!!! Ты – что?! Ведь Чёрная гниль – это же – плесень! И она-то – совершенно точно не может самостоятельно перемещаться в пространстве и вакууме! Её… Кто-то должен разнести!
— Не совсем всё же так. Плесень – это тоже живой организм. Пусть и простейший. А инстинкты есть и у простейших: есть, пить, размножаться. И вот детекторы, или что там есть у этой штуки, среагировали на массу «Каракатицы», и к нам летят споры. Тоже, кстати, выстреленные из материнского тела-организма! Плюс ещё в пространстве тут везде плавают и отдельные, так сказать, самостоятельные, споры-охотники. «Авантюристы». Вроде нас.
— Ну так – сваливаем! – Джо уже не реагировал на «юмор в его стиле», — Достали меня уже эти «выверты эволюции»! Естественной там, или искусственной – не суть! Вперёд! Благо, мы уже сидим пристёгнутые!

Очередной прыжочек Мать сделала сразу на три парсека. Однако после завершения сообщила:
— Опоздали. У нас едят пластиковую оболочку кабелей, соединяющих локаторы и сенсоры наружного обзора – с внутренними приборами!
— А-а-а!!! Помогите! Я уже чувствую, как свистит воздух из проеденных дыр! Задыхаюсь! Воздуху! – впрочем, глаза Пола после того, как Джо на него посмотрел, вернулись к обычным размерам, а крики поутихли. Джо хмыкнул:
— Мать! Как быстро кабели проест до действительно — дыр?
— Примерно за шесть с половиной часов. Да я и не обнаружила бы, если б не микроп. Которого я предусмотрительно выпустила на наружную поверхность нашей посудины. Это его камеры, с микроскопными насадками, показали точечные изъязвления.
— То есть – ты в глубине души была уверена, что посещение мест с чёрной плесенью нам просто так не сойдёт?
— Ну да.
— И что теперь делать? Ведь ты не можешь обработать наружную поверхность всей «Чёрной каракатицы» твоими… Ядами и дезинсектантами? Они же… Замёрзнут!
— Верно. Не могу. Зато я могу сделать кое-что поинтересней. (Давно хотела попробовать такой способ!)
Тут, поблизости, всего-то в полупарсеке, есть достаточно большой красный карлик. Вроде нашего Солнца. Я могу подлететь к нему, и провести «Каракатицу» сквозь его хромосферу. Броня, конечно, нагреется, локаторы и сенсоры сгорят, зато! Кабели и вся наружная поверхность нашей посудины окажутся полностью обеззаражены!
— И… Сколько на это уйдёт времени?
— Девятнадцать минут. Это – включая минуту на сам прыжок, двенадцать – на разгон до достаточной скорости, и шесть – на сам пролёт в хромосфере. Там более шести тысяч градусов.
Все «враги» помрут, проще говоря.
— Действуй! Меня уже подташнивает от всей этой органической тряхомудии! Никогда больше не буду в космосе – встречаться с «биологическими» объектами!
Джо глянул на напарника весьма скептически:
— Не зарекайся. Может, нам ещё повезло! А вот те корабли, у которых не было нашей Матери – давно сгинули в пучинах космоса!
Или попадали на какие-то солнца, или уж до сих пор летят…
Мёртвые!
Теперь передёрнуло Пола.

Мать рассчитала скорость и трассу движения корабля так, чтобы он прошёл сквозь хромосферу огромного и массивного светила по касательной, чуть отклонившись от прямой траектории под действием гравитации солнца: пролетели без проблем.
Вот только Мать запустила режим медленного вращения их посудины вокруг своей оси – так, что «Чёрная каракатица» изображала вальсирующую выпускницу школьного бала. Джо, вращения не переносивший, ощущал как к горлу подкатывает комок съеденной пищи. Но – пережил. Сдержался.
А вот более выносливый к вращению, но мнительный Пол всё время ворчал, что ему «жарко». Ворочался на кресле, и даже скинул верхнюю часть комбеза. И постоянно утирал пот со лба салфеткой. Но Джо списал это на нервы: термометр в рубке все эти шесть минут «вращательного» пролёта неизменно показывал плюс двадцать один Цельсия. Ну, ладно: двадцать два.
— Мы «обработаны». Угрозы заражения больше нет. Хотя, как я и говорила, ни одного сенсора, локатора, транслятора, и вообще – ни единого выступа или кронштейна на внешней оболочке не осталось.
Да и кабели всё равно придётся менять.
Зато у нас нет наружных пробоин. И спор космической заразы.
— Погоди-ка, Мать! – до Пола как всегда дошло, только когда стало уже поздно, — Ты хочешь сказать, что мы теперь… И слепы и глухи?!
— Ну, глухи»-то мы всегда. Поскольку микрофоны там, снаружи, хоть и были, ни единого звука, который был бы нам полезен, они за всё время своей работы не предоставили. А вот насчёт слепы… Да.
— И как мы теперь будем… Общаться с диспетчерами космодромов? А перемещаться в пространстве?! Не хотелось бы, подобно слепому котёнку, возникнуть внутри какого-нибудь солнца!
— Ну, не настолько всё плохо. Как раз сейчас я через аварийный технический люк выпускаю второго микропа взамен утраченного, — Джо поморщился: ещё тридцать пять кредитов! Но никуда не денешься: «гарантия»! – И он оснащён приёмо-передающей антенной. Для связи с кем бы то ни было. И будет вести трансляцию со своей видеокамеры онлайн. А ловить эти сигналы я буду на проводки, которые он сейчас тащит с собой. Пробьёмся. Хоть, конечно, и будет небольшая утечка воздуха, пока я не заделаю дырочку гермопеной.
— Думаю, мы это переживём. Ладно. Что дальше-то делать будем?
— Как – что? Полетим себе дальше! Поскольку полтора месяца – не срок для нашего обычного рейса.
— Куда это мы полетим, оптимист ты наш …ренов?! Без сенсоров, без стационарных специализированных видеокамер, без радарных тарелок и внешнего тубуса гамма-сканнера! Не-ет, нам сейчас дорожка только одна! В Клайд. Зализывать раны.
— Хм-м… — Пол хмурился недолго, — А уговорил! Уж на камере микропа-то – долетим как-нибудь! Да и полтора месяца – тоже вполне приличный срок для рейса. – Джо подумал, как быстро напарник поменял риторику на противоположную, видать, вдруг вспомнил про публичные дома Клайда, куда им сейчас придётся направиться, — Правда, не нарыли вообще ни фига, зато – живы остались! С другой стороны – не каждый же рейс привозить сокровища и дороженные «редчайшие и эксклюзивные» артефакты! Так что я согласен: полетели!
Джо, помнивший о потраченных шести противоракетах, и сожжённом первом микропе, промолчал о том, что они в весьма приличном минусе. А только вздохнул:
— Полетели.

Однако недалеко они улетели.
Хоть и расположились удобно: в своих койках.
Спустя всего два двухпарсековых прыжка снова завыла сирена, корпус «Каракатицы» тряхнуло от пуска очередной ракеты, и примчавшимся из своих кают в рубку напарникам Мать сообщила:
— Вам повезло. Мы нашли ещё одну… Форму жизни!
Может, это была и мнительность, но в тоне их главного компьютера Джо послышался сарказм!
Пришлось снова занять свои кресла перед экранами:
— Показывай!
На экране возникло изображение: в простом, «видимом» диапазоне.
— Срань Господня!!!
Джо глянул на напарника неодобрительно: пора бы уже придумать и новые словосочетания для выражения крайней степени удивления и ужаса. Так что вот сейчас он Мать вполне понимал.
Но на экране…
— Мать. Я оценил. А теперь брось издеваться, и скажи, что это — твоя очередная шутка. В «моём стиле».
— Нет. Вы видите, пусть и не в очень хорошем качестве (Микроп всё-таки!) то, что действительно висит перед нами.
С первого взгляда существо на экране напоминало чудовищную корову. Да и со второго тоже. Впрочем, присмотревшись, Джо всё же решил, что – верблюда. Ему почему-то сразу вспомнились картины знаменитого Сальвадора Дали: тот ещё «сюрреализм»!
Гигантские, выдающиеся вперёд жёлто-оранжевые зубы. Губы, явно, чтоб перенаправлять схваченное для пережёвывания — на эти самые зубы. И огромная голова на длинной шее. А сзади – бочкообразное туловище. С горбом. Неужели тоже – для «запасения» питательных веществ?!
— Так. Чудище, конечно, жуткое. Особенно, если учесть, что в длину занимает почти полмили. И ему наши ракеты – всё равно что уколы зубочистками. Так что скажи – во что ты стреляла?
— В первое щупальце. А сейчас, — «Каракатица» снова содрогнулась, — во второе. Да вы его должны увидеть!
Действительно, Джо обнаружил в нижней части экрана странную как бы – псевдоподию, тонкую, длинную, и очень подвижную, основание берущее в теле монстры, а окончание, имеющее что-то вроде пяти ещё более тонких щупалец-пальцев, стремительно неслось к их посудине. Но тут же взорвалось огромным фейерверком уничтоженной плоти и разлетающихся осколков противоракеты!
— Предлагаю на этот раз долго не обсуждать, а сразу – свалить отсюда!!! И побыстрее!
— Согласен! – в кои-то веки Пол столь быстро согласился с Джо.
Мать практически тут же включила агрегат гиперпереноса, после чего, когда «корова-верблюд» скрылась за сиреневым маревом, прокомментировала:
— Питался этот космический верблюд явно – кактусами.
Джо вздохнул:
— И где же он их брал? Ведь плесень уничтожила их подчистую!
— Верно. Поэтому нигде он их не брал. Вероятнее всего, он был создан первым. Для, вот именно, борьбы с расплодившимися в той системе суккулентами. Но по каким-то причинам был забракован! И вот он летит себе в пространстве, бедный, голодный, и одинокий, и даже не имеет шансов встретить свою суженную… Ну, или хотя бы – обед.
— Мать!!! Кончай это дело. Твой юмор и меня уже достаёт. Какую, на фиг – суженную?! Какой – обед?!
— А обед, кстати – любой. Он питается, как и наш друг кактус – любой органикой. Которую может найти здесь, в космосе. Именно для этой цели ему и нужны загребущие и очень длинные и подвижные щупальца — как у осьминога. Только ещё с «пальцами» на концах. Для лучшего захвата цели, и её удерживания. Пока основные зубы не подберутся. Ну, точнее, пока псевдоподии-щупальца, не имеющие, кстати, костей, не подтащат добычу ко рту. А зубки обладают, по моим расчётам, прочностью девять с половиной по шкале Мооса. Проще говоря, — поторопилась исправится Мать, — лишь самую малость менее прочные, чем алмаз. И запросто прокусывают и раскусывают любую сталь. Любого корпуса. Любого корабля. Со всеми вытекающими последствиями.
Джо зарычал: уже в который раз за этот рейс ему приходится выслушивать, как кто-то кого-то ест. Но…
— Мать. Ты нам вот что скажи. Кто же это такой сволочь, что понасоздавал весь этот чёртов паноптикум, потратив кучу сил, средств, и мозгов на заведомо тупиковые и уродливо-гротескные формы жизни? Иначе, как извращённым дебилом-изобретателем его и назвать не могу!
— Затрудняюсь с ответом, как его назвать. Или охарактеризовать его нрав и привычки. Впрочем, думаю, вычисли я это, или то, где его искать, вы не загоритесь желанием познакомиться лично.
— Ну… Сейчас – да. А вот если б у нас снова были на борту все наши сенсоры, ракеты, и те, две, которые с термоядерными боеголовками, мы бы точно – нанесли. Визит вежливости!
— Ну, в том, что мы перепродали те две ракеты – винить можешь только себя!
— Согласен. Было дело – а если вспомнишь, нам тогда не хватало даже на банальную заправку горючим! Несколько рейсов подряд оказались неудачными, а опасности в космосе нам тогда тоже, как нарочно – ну вот не встречалось! Такой, для которой нужны бы были термоядерные боеголовки…
— Ну, где-то сермяжная правда в твоих аргументах есть… — Пол пожал плечами, — Но вот сейчас, если б Мать действительно сказала, где этот очередной изобретательно-изощрённый гад скрывается, мы бы и воспользовались!
— Думаю, в ракетах нужды уже нет. А где этот «очередной гад» скрывается, я вычислила быстро.
— Тогда чеши в противоположную оттуда сторону на всех парах!!!
— Нет, Мать, не торопись. Думаю, окажусь прав, если предположу, что этот балбес – мёртв. Так?
— Так.
— Ну тогда… Полетели, хотя бы посмотрим!

Долетели ещё за два прыжка.
Впрочем, насладиться зрелищем не удалось. Ничего хотя бы отдалённо напоминавшего бы «разумное существо», или хотя бы – форму жизни в привычном понимании, уже не имелось.
А имелось некое… Облако.
Плававшее тоже – в пустом пространстве межзвёздной «ямы», очень похожее, кстати, на облако атомарного водорода, но – куда менее обширное. Мать сообщила:
— Состав определить не могу. Форму внутренней организации вычислить не могу. Из чего состоял наш «друг» — определить не могу.
— Это ещё почему?!
— Напоминаю для особо импульсивных. – Джо увидел, как у Пола сразу иссяк запал, — Наш корабль сейчас полностью лишён всех детекторов, сканнеров, антенн и прочих наружных приёмников всех видов излучений. И видите вы то, что показывает единственная, и весьма слабенькая, камера микропа.
— Но ведь можно же выпустить зонды!
— Да, на них есть кое-какая исследовательская аппаратура. Но я не торопилась их приводить в действие, потому что смотреть тут не на что. Как и нечего исследовать. Наш «создатель паноптикума» сейчас превратился в однородное облако из молекул органического происхождения.
— И… Кто же это его – так? Какие-нибудь враги? Или межгалактические «борцы за чистоту космоса и за запрет антигуманных экспериментов над живыми существами»?
— Нет. Похоже, никто посторонний его не убивал.
А сделал это он сам. Вероятней всего нарвался на последствия своего же очередного «экзотического» эксперимента. В результате которого созданные им существа, или, что вероятней, микро-существа, вроде тех же вирусов, или бактерий, его просто…
Съели!
— Ну, так ему и надо, в таком случае. – Пол выглядел сердитым, — Получил, как говорится, по заслугам!
Джо отнёсся к ситуации прагматичней:
— Мать. Полетели-ка мы, от греха подальше, действительно – домой. А то как бы нам ещё какая-нибудь органическая фигня не встретилась. А у нас даже нет сенсоров и сканнеров.
Пусть и влетит в копеечку, но хочется быть к следующему рейсу во всеоружии. Да и насчёт тех, ракет с термоядерными боеголовками, нужно подумать.
Похоже, теперь-то сможем их себе позволить.
— Какой ты стал… Агрессивный!
— Знаешь, лучше – мы очередной кактус. Чем он – нас!
— Ну… Согласен. Давай, Мать. Только – чур, по маршруту, где мы точно никого… э-э… непривычного и злобного не встретим!
— Включаю установку гиперпереноса.
И только когда сиреневая муть поглотила окружающий космос, Джо вздохнул спокойно.
Остаётся надеяться, что такого «заповедника» с продуктами «органических» экспериментов им больше никогда не встретится.
Впрочем, вероятность этого наверняка близка к нулю. Поскольку «автор» идиотского био-творчества мёртв.
Каждому, как говорится – по заслугам!