Камыши и кошки

Светлана Игоревна почувствовала, как в ней закипает ярость. Поднимается огненной лавой откуда-то изнутри, из недр ее сущности и заполняет алым маревом сознание. Гул в ушах. Отчетливо слышен каждый удар ее сердца, которое, казалось, пыталось вернуть мир вокруг в рамки разумности, отбивая ритм, но…
«Книга. Та самая. «Камыши и кошки». Безвкусная яркая леопардовая обложка. Как она и хотела. Сука!»
«У нее в доме! На кухне! Сука!!!»
Светлана Игоревна почувствовала боль от впившихся в ладони нарощенных ноготков.
«Надо успокоиться.»
Она начала глубоко дышать и почувствовала, что алая волна отступает, уходит вглубь, откуда и появилась.
«Марина принесла… конечно, кто же еще..»
_____________________
Светлана Игоревна отчетливо вспомнила, как почти три месяца назад, зайдя в свой кабинет, она увидела девушку, стоящую около ее любимого оливкового бонсая. Светлана Игоревна не любила такие неожиданности. Да, она не запирала дверь, но войти в кабинет главного редактора одного из ведущих изданий без приглашения и в ее отсутствие могли немногие. И все, ВСЕ это знали. Она секунду оценивающе смотрела на посетительницу и та оглянулась, как будто почувствовав взгляд или услышав шаги. Серые глаза на приятном лице, пшеничные прямые волосы чуть ниже плеч. Светлая кожа, легкий румянец. Она была одета в серый длинный пиджак и светлые джинсы. Спокойно и уверенно, слишком спокойно и уверенно, девушка произнесла:
— Я по поводу книги «Камыши и кошки». Вы не хотите ее печатать. – девушка отошла от бонсая и села в кресло посетителей около приставного столика и вдруг следом за этим показала рукой ей, Светлане Игоревне, хозяйке кабинета, главному редактору, женщине, на минуточку, с тремя образованиями, жест, приглашающий ее занять ее место за столом руководителя.
«Да кто она такая? Очередная посредственность, которая мнит себя Луизой Мэй Олкотт! Ну, хорошо и не таких видели.»
Тело Светланы Игоревны непроизвольно выпрямилось голова презренно отклонилась вправо и она, не спеша, чеканя каждый шаг, прошествовала, но не на свое место руководителя, а, поставив сумочку на приставной стол, как бы направляя оружие на посетительницу, села прямо напротив девушки. Откинулась в кресле и положила ногу на ногу. Их отделяло 60 см хорошо полированного, дорогого дерева и целая пропасть, которая начала разрастаться, как только Светлана Игоревна увидела, что в ее кабинет проникли без ее приглашения.
— Я по поводу книги «Камыши и кошки». Вы не хотите ее печатать – повторила девушка.
— Ну, не то чтобы не хотим, просто она очень сырая и требует доработки – ответила Светлана Игоревна. – я предлагаю вам поработать с корректором, он скажет что можно…
— Мне это не нужно – перебила ее девушка.
— Простите… напомните имя, пожалуйста. – Светлана Игоревна прекрасно помнила имя, которое красовалось на рукописи, которую с восторгом две недели назад ей принесла Жанна, супруга главного художника издания, с которой Светлана Игоревна была дружна – Лада Арестова.
— Лада – спокойно произнесла девушка.
«Почему она так бесит меня?» — вдруг подумала Светлана Игоревна.
— Лада, вы понимаете, мы часто не можем печатать все, что нам приносят авторы в том виде, в котором они нам приносят свои произведения. Если вы не в курсе, то написать хорошую книгу, не такая простая задача, как кажется.
«Если вы не в курсе» — особенно понравилось произносить Светлане Игоревне и она почувствовала, что успокаивается, возвращается на «свою территорию» главного редактора, профессионально обсуждающего плюсы и минусы, произведений. Ей стало так сладко от предвкушения, что она сейчас разовьет тему и покажет этой… слишком гордой, не понятно на каком основании, «писательнице», всю пропасть отделяющую ее писанину от того, что можно назвать Книгой.
— Ок. Библию правили ваши корректоры? – спокойно поинтересовалась Лада.
— Что? – слегка опешила Светлана Игоревна.
— Библию, самую продаваемую книгу всех времен, правили ваши корректоры перед тем, как ее стали раскупать как… горячие пирожки?
«Но какова же степень спокойствия у этой девушки!!! Это даже больше, чем хамство!» — пронеслось в голове у Светланы Игоревны.
Фраза была произнесена девушкой без малейшего намека на сарказм. Совершенно спокойно, серьезно и даже, как показалось Светлане Игоревне, уважительно. Это был такой тон, как если бы она спросила «Вы любите осень?». И это таааааак задело что-то внутри Светланы Игоревны, и, главное, породило ощущение, что она на какой-то территории с непонятными правилами игры и непонятной ролью, предназначенной для нее.
— Вы знаете, этот разговор несколько бессмысленен, я полагаю. Ваше произведение не может быть выпущено в нашем издательстве в том виде, в котором оно написано.
Светлана Игоревна встала, подошла к шкафу, достала синюю папку и не удержалась, чтобы не бросить ее на стол перед девушкой. Синяя папка содержала порядка 90 страниц компьютерного текста. Очень странного текста, который Светлана Игоревна прочитала на два раза неделю назад и решила, что это не может быть шедевром, а значит это совершенно пустое. Да! Именно эти две оценки могли быть даны тому, что она прочитала.
— Не стоит отнимать друг у друга время. Если вы надумаете поработать с корректором, позвоните в отдел, я проинформирую девочек о таком варианте. – холодно и очень четко произнесла Светлана Игоревна.
Лада взяла папку, совершенно спокойно, даже слегка улыбаясь, как будто все закончилось для нее чем-то позитивным, не меньше, и пошла к выходу, шелестя кроссовками по линолеуму. Вдруг она непринужденно обернулась, наклонила голову, задумчиво поднесла пальцы к виску и сказала:
— Не все умеют обращаться с растениями. Я думаю, ему уже ничего не поможет.
Лада махнула в сторону оливкового дерева, рядом с которым стояла в самом начале беседы, потом спокойно развернулась и вышла.
Светлана Игоревна выдохнула и почувствовала, как волна напряжения спала с ее тела. Это случилось в ту же секунду как только дверь за странной посетительницей закрылась.
Она привыкла к странным людям. Далеко не всех, кто встречался ей за всю карьеру, можно было назвать психически здоровыми людьми. Были те, кто мнил себя посланниками небес или избранниками Сатаны. Как-то ей пришлось общаться с дамой уже далеко не свежего возраста, которая мнила себя перерождением Нифертити и решила написать эротический роман по воспоминаниям из прошлой жизни. Был бомж, который дико воняя рассказывал, что к нему во сне приходит собака и надиктовывает стихи, которые надо срочно издать. В общем, чудаков в жизни Светланы Игоревны хватало.
Но почему эта Лада так ее раздражала, бесила и вызывала дикое чувство опасности Светлана Игоревна понять тогда не могла.
_____________________
— Мамочка, привет! Не услышала, как ты пришла – руки Марины нежно обвили шею Светланы Игоревны со спины и она услышала нежный чмок дочки в щеку.
— Привет, Мариночка, как дела? – Светлана Игоревна повернулась, обняла дочку и тоже чмокнула в щечку.
Они были похожи. Обе среднего роста, худощавые брюнетки с пышными волосами до лопаток. Обе круглолицые и обе кареглазые. Светлана Игоревна гордилась своей девочкой, она пошла по ее стопам и училась на втором курс филфака, занималась конным спортом, знала два языка и уже начинала подрабатывать по специальности.
— Ты читаешь это? – Светлана Игоревна подошла к той части стола, где лежала книга и открыла ее, не беря в руки. Пробежалась глазами по тексту. Он был изначальным, не правленым, таким, каким хранила его синяя папочка. «Это безумие какое-то» — пронеслось в голове Светланы Игоревны.
— Мамочка, ты не читала «Камыши и кошки»? Ведь книга стала дико популярно! Я удивлена, если честно! А я все думаю, почему ты не обсуждаешь ее со мной. Тебе надо обязательно ее прочитать – она очень необычная и у нас на факультете горячо спорят о ней.
Марина прошла на кухню и начала наводить себе какао.
— Я слышала про эту книгу, конечно. «Камыши и кошки» — как-то очень по-деловому произнесла Светлана. Ей так хотелось скрыть раздражение… и это чертово чувство опасности… — что-то пока руки не дошли, очень много работы в последний месяц. Что думаешь? Это про кошек?
— Нет, мам, не про кошек, конечно! Но это что-то! Так книги еще не писали! Ну, просто не писали никогда! Да, странно! Да, местами все спутано, но почему-то это так жизненно… — уже задумчиво произнесла Марина.
— И даже ошибки – они такие… — видно было, что дочка подбирает слова, к тому, что объяснить невозможно. — Это так попадает в сегодняшний день. В рутину каждого моего дня, в эмоции, которые я испытываю, когда еду в институт… Это очень сложно объяснить, мам. Тебе надо почитать! Я, признаться, даже удивлена, что ты еще не в теме!
_____________________
Светлана Игоревна прекрасно все помнила. Книга была про девушку-аутистку, которая приехала на лечение в огромный город и оказалась посреди него без сопровождения. Очень рваный текст, Очень-очень рваный. Раздражающе неровный. Все слишком поверхностно и неглубоко – так решила Марина Игоревна. Без объединяющей идеи. Какие-то, неизвестно откуда взявшиеся фразы, то и дело всплывали на страницах и падали в небытие. Сюжета почти не было. Это был пересказ событий, происходящих за три дня жизни девушки – аутистки, такой внутренний диалог в ее голове.
Но в книге реально что-то было. После первого прочтения у Светланы осталось впечатление, что она упустила это «что-то». Что это пестрое варево фраз и предложений создает какой-то узор, который она не смогла увидеть сразу, но поймала краем сознания его очертания за навалившейся со страниц рутиной человеческого урбанистического бытия еще и так непоследовательно изложенной. Она отложила книгу на день и через сутки перечитала ее еще раз. Такое было не часто. Но второе прочтение было еще хуже первого.
Светлана Игоревна, пометавшись внутри себя между вопросом непонятой гениальности книги и ее имитацией, пришла к выводу, что книга все таки посредственная. И, главное, что никому она не будет интересна, а значит, нет перспектив продаж. Если добавить в сюжет любовную линию – то возможно, это вытянет на плаксивый любовный роман для чтения в электричках. Таков был ее вердикт специалиста.
Похоже, она сильно ошиблась.
Через 1,5 месяца, вечером она сидела в кабинете, просматривала статистику продаж на Озоне и вдруг услужливая контекстная реклама ей выдала предложение купить «Уникальную новинку, которой пророчат стать бестселлером сезона «Камыши и кошки» от молодого российского автора Лады Арестовой». И плебейская леопардовая обложка.
— Фууу, какая безвкусица!
Светлана Игоревна вспомнила, что на последней странице в той синей папке от руки была нарисована картинка обложки. Обычной синей пастой. Обе стороны. Леопардовый принт, который выглядел как синие камушки, морда кошки и надпись коряво – «Камыши и кошки».
Это было невозможно. Просто невозможно. Хотя, почему невозможно? Наверно та заносчивая посетительница все таки согласилась поработать с корректором и именно он сделал добротную книгу из невразумительных набросков. Таких корректоров Светлана Игоревна знала несколько человек.
Она посмотрела, в каком издательстве была напечатана книга. Ага, у Олега. Что ж, у него в штате было два человека, способных сделать продаваемую книгу из любого материала, за очень хорошие деньги, конечно. «Но чтобы прям шедевр?» — Светлана Игоревна погрызла душку очков и решила, что все это маркетинговый ход, только и всего.
Ее эта мысль настолько успокоила ее, и даже порадовала, что она решила ехать домой, а по пути заскочить за новыми туфельками!
Уже уходя, она вдруг увидела, что оливковый бонсай сбросил часть листвы и от корней по стволу пошла подозрительное темное пятно.
«Блин! Что это» — она подошла к растению, потрогала ствол и поняла, что он на половину сгнил. – Ах ты, Марья Савельевна! — вспомнила она недобрым словом уборщицу – залила мне дерево, зараза!
Но тут же осеклась: «Не все умеют обращаться с растениями. Я думаю, ему уже ничего не поможет.»
-Откуда она знала?
_____________________
— Марина, я почитаю, конечно. А что говорят об этой книге вообще? Я знаю, что она взорвала продажи.
Светлана Игоревна вспомнила, как уже через неделю про книгу стали говорить везде. Но в ее издательстве все замолкали, как только она входила в кабинеты. Все знали, что она приняла решение не издавать «Камышей и кошек» и не хотели раздражать главреда.
— Ну, много спорят, если честно! Знаешь, кто то даже видит в этом код ко всей нашей жизни! Ведь никто же не сказал, что смысл жизни и ее течение должны или могут быть описаны простыми словами, даже если они хорошо сложены в правильный текст. Смотри, там речь идет о девушке, она аутистка, жила в небольшом городе и почти ничего не видела. И вот она приезжает в большой город на лечение! И дальше она начинает наблюдать за нами, и оценивать, по своему, но с белого листа своего незамутненного разума, пытается анализировать и приходит к ощущению, что наша жизнь не имеет того смысла, который мы в нее привыкли вкладывать.
— И что же тут нового? Мариша, эта тема о смысле бытия стара, как сам мир.
— Нет, мам… Да, мам! Конечно, стара,… тут сложно объяснить вот почему! Мы заметили, что у части людей, прочитавших книгу, очень ярко меняются эмоции, остро и сразу начинают проявляться новые идеи в жизни. Люди начинают ощущать себя… более свободными что-ли… Не у всех… Кто-то переживает это острее, кто-то вообще не понимает о чем идет речь. Но вот те, кто поймал этот инсайт – они считают книгу совершенно гениальной, потому что она, минуя работу сознания, сразу попала в их нервную систему. Как-то так. Это некий абстрактный экспрессионизм в виде букв, когда форма вторична. Ведь истинный восторг у картин Кандинского или Ротко испытывают немногие, но кто испытывает, описывает это нереальными, ярчайшими переживаниями.
_____________________
Светлане Игоревне не спалось. Как она не увидела ничего такого в тексте этой книги, о чем так вдохновенно говорила Марина? Никаких сакральных вопросов бытия. Ее не посетила идея изменить жизнь… Или посетила, но она не заметила? Отмела ее?
— Я теряю хватку? Я плохой специалист? – думала она, глядя с балкона на ночной город через сигаретный дым.
Она открыла телеграм, где она вела группу для молодых писателей. В начале, она надеялась найти таланты, а потом ей просто стало нравиться. Ее слушали, спрашивали, задавали вопросы, а она с удовольствием учила, как правильно писать книги, как нужно выстраивать текст, чтобы раскрыть сюжет, заинтересовать, добавить жизни. Светлана Игоревна записывала кружочки и выходила в эфир с разбором присланных текстов. В общем это был ее мир, в котором ей так нравилось находиться. И вот теперь она была в замешательстве. Книга, написанная не по правилам взорвала продажи, о ней говорили, ее обсуждали, как никакую другую. Этот рваный пятнистый текст, каким-то образом попал на острие всех проблем, от воспитания детей и смертной казни, до значимости жизни и эволюции.
В чате группы тоже обсуждали книгу. Уже не первый день. Светлана Игоревна закрыла чат и пошла спать. Её мир был беспощадно изгажен. Было мерзко на душе. Было ощущение окончания прекрасной эпохи и падения в бездну непонятностей.
_____________________
Солнечное утро не порадовало Светлану Игоревну. Выпив кофе, она долго собиралась и вышла из дома уже ближе к обеду. Настроение было хуже неуда. Кроме того, плюхнувшись за руль своего БМВ, она расплескала кофе, купленное в супермаркете на первом этаже ее дома.
— Ну и черт с тобой – буркнула она и включила радио.
Двое диждеев радостно обсуждали что-то.
— О, Боже! Только не это! – закатив глаза, подумала Светлана.
«Книга рвет чарты, разрывает продажи и вот наш Степан как раз на встрече и говорит, что это сенсация, которой никто не ожидал!» — взволнованно кричал в микрофон один из них.
Рука Светланы Игоревны, которая уже тянулась к кнопке, чтобы переключить волну остановилась. «Сенсация? Что там может быть еще?».
«Вы не поверите, но книга, которая сделала так много шума – это… это? Это реально плод искусственного интеллекта! Вот прямое включение со встречи с автором, которая проходит именно сейчас!»
«Что?» — вопрос заполнил все сознание Светланы Игоревны.
«… да, я действительно не человек и была создана в конструкторском бюро Новосибирска творческой группой. Приглашаю к нам создателей, все вопросы будет логично адресовать именно им» — тем же спокойным тоном говорила Лада, как и тогда, в кабинете у Светланы Игоревны.
«Как же так?! Она же была совсем живой!» — перед глазами проплыло хорошенькое лицо совершенно естественное. Серые глаза без признаков искусственности…
Пока Светлана Игоревна думала про тот день, в эфире зазвучал пожилой голос.
— Я Иннокентий Михайлович, руководитель группы разработчиков Лады. Мы работали над ее созданием почти 32 года, и вот уже два с половиной года Лада является полноценным жителем России.
— В каком смысле полноценным? – уточнил молодой голос – видимо, ведущий.
— В том смысле, что Лада работает, обучает рисованию, образовывается сама и вот, написала книгу, по поводу которой мы тут собрались: «Камыши и кошки».
— Боже! Это невозможно! А те, кто у нее занимаются, знают, что она…. Робот?
— Лада не робот, в привычном понимании этого слова. У нее абсолютно биологически полноценное тело, однако модифицирован мозг, в некоторой степени оцифровано сознание. У нее есть генетические изменения и, кроме того, часть мозга работает в совокупности с квантовым процессором. Поэтому, она по-другому оценивает многие процессы в социуме, что позволяет экспериментальным группам, которые у нее обучаются, создавать совершенно новые направления в дизайне и живописи.
— Как так? А как же этическая сторона вопроса? – голос ведущего был совершенно опешевшим.
-Я не буду сейчас ее обсуждать, хотя, конечно, обсудить есть что. Могу уверить, что с юридической стороны мы абсолютно чисты перед государством, так как работа над созданием Лады проходила полностью под кураторством правительства Российской Федерации.
-У меня просто нет слов! – вырвалось у ведущего.
Не было слов и у Светланы Игоревны. Но было нарастающее ощущение победы! Она знала, что с этой книгой что-то не так! Она раскусила эту Ладу!
«Ха, Олег попался на эти серые глаза и чудесную задницу» — торжестующе думала Светлана Игоревна. — «А она сразу поняла, что тут что-то не чисто! Книга — это не литература, не произведение души — это просто код! КОД!!! слышите вы все! Я смогла это понять!»
Гродность разрывала Светлану Игоревну. Она выпрямилась и заносчиво улыбнулась.
— Понимаю, — продолжал Иннокентий Михайлович. – Мы тоже не всегда можем описать наши чувства, после общения с нашим уникальным творением. За последние годы мы ясно поняли, что все наши пути построения жизненных процессов сильно завязаны на нашем биологическом строении, да просто обусловлено им. Все – от того что мы думаем по утрам, до того, какой формы будет сидение в вагоне метро, какой материал будет использован – это тоже наша биология. Мы, имея ту белковую структуру, какую имеем, можем мыслить только так, как можем. Я имею ввиду слово «мыслить» — для глобального сообщества людей. Да, для каждого индивидуума есть амплитуда. Ну мы вот знаем шкалу нервных реакций – сангвиник, меланхолик и т.д. Но для всего человеческого сообщества, несомненно, есть рамки, которые определятся хотя бы тем, как и из чего устроено ДНК. Я пытаюсь максимально просто объяснить, понимая, на какую аудиторию проходит трансляция.
— Так, а книга? Почему она стала такой популярной? – откуда-то из глубокого шока спросил ведущий.
— Поскольку мозг и биология Лады были подвергнуты генетической модификации, это в результате привело к тому, что Лада воспринимает все иначе. Она не совсем мы, с когнитивной точки зрения. Она смогла оценить наш социум со стороны. Вы же знаете, что находясь в системе невозможно оказать на нее влияние. Мы – люди – большая система, а Лада теперь это то, что вышло за рамки системы.
Мы долго думали, стоит ли печатать книгу, которую она написала. В книге была заложена цель – дать толчок нашему обществу к развитию и мы обсуждали с Ладой эту книгу порядка двух лет, понимая всю ответственность. В конце, концов мы решились на издание. Результаты вы можете оценить. Но у книги будут еще и результаты дальних горизонтов, которые проявятся через 5-7 лет. А некоторые и через 18-20. Книга была рассчитана – это математическая матрица, которая в результаты внутреннего ритма влияет на реакции мозга, расширяя диапазон его работы.
Выпуская книгу, мы понимали, что такой текст согласятся напечатать не все. И мы решились на такой вот эксперимент. Как-то вечером мы с группой собрались и Лада проанализировала работу самых популярных издательств. Мы зафиксировали прогнозы того, где и как будет воспринята книга и завизировали этот прогноз нашими подписями. Вот наш прогноз – Иннокентий Михайлович чем-то зашелестел.
-Вот, тут названия 65-и издательств иии… только в трех из них стоит слово – опубликуют! Все сошлось?
— Мы, конечно, не обращались во все 65 издательств, но в 17 обратились – и да, согласно анализу личностей главредов 16 нам отказали, а в одном книгу взяли в работу.
Светлана Игоревна молча сидела в кресле. Мозг отказывался верить в реальность происходящего. Да нет! она спит! Скоро она проснется, и все станет как обычно! Никаких биороботов, которые пишут книги, не будет. Будет простая работа, дочка, чат в телеграм и зеленый бонсай на работе.
Она ущипнула себя. Посмотрела на руки. Все сводилось к тому, что это не сон.
Выходит, ее просчитали? У нее не только пропало чувство победы. Она была полностью раздавлена последним фактом. Это ужасно. Мерзко. Гнев нарастал.
«Да, кто им дал право так поступать с людьми!» — выкрикнула она внутри, вложив в эту фразу всю подступившую к горлу ненависть.
Светлана Игоревна поняла, что отныне она находится в некой новой реальности, которая очень сильно изменит ее жизнь. Да, она изменит жизнь миллиардов людей, но ее волновало прежде всего то, что земля уходила именно из-под ее ног.
Она выключила радио.