Глава 1 -- Исследование (Глава 1)

Часть 1.

— Мьохе! — внезапно забежал странный лохматый человек.
Его явно тут не ждали.
***
Все текло своим темпом в Баркацне. Жители собирали урожай, молились святой земле; а некоторые в определённых округах назывались не просто барканцами, а инженерами. В целом, барканец являлся существом счастливым — всего ему было достаточно. А вот образованный барканец являлся существом крайне несчастным.
И причины этого несчастья сидели здесь.
И ужинали мясом хжува, охота на которого проводилась совсем недавно, и они были к ней причастны.
Вот сидел Монне — высокий человек с болтающимися в основной массе волос косичками — правитель Баркацны. Поверх обычного светло-коричневого платья на нем было голубое тонкое подобие мантии, как и у Мьохе — его жены. Рядом сидел её сын Леостериан — наследник престола. Он в голубое облачен не был.
Они пили странную красную жидкость и если странное красное мясо.
Монне ел как умеет; Мьохе ела так, чтобы не испачкаться; Леостериан ел с закатанными рукавами.
Весь день юноша провёл в Карвалоссне у инженеров, а вечером мать нашла его астрономическую тетрадь, из-за чего они сильно поссорились.
Поэтому ели они в тишине.
Кромешной.
Монне ел быстро, Мьохе ела медленно, Леостериан ел местами быстро, местами медленно.
И тут отец его встал, оттого, что ел быстро.
Уходя из комнаты, он попросил:
— Не забудьте накормить прислугу и кухарку. И Летхерне тоже покормите.
Сын специально оторвался от еды ради этого благого дела: он отрезал по куску всем трём, всех трёх и позвал.
У барканской правящей семьи практически не было слуг — они считали это отчасти позором. Однако позже заметили, что готовить на всех Мьохе не успевала, оттого позвали кухарку. И убираться в их большом доме с той регулярностью, с которой это было необходимо, ни один из членов семьи не успевал, оттого позвали прислугу.
Конечно, они быстро стали близкими подругами Мьохе, и конечно, они лишь помогали по мелочам.
К каждой относились заботливо и дружелюбно, каждую любили.
Кроме, пожалуй, Летхерне.
Летхерне. Имя придворной художницы.
Безусловно, она писала прекрасные портреты и семьи, проживающей здесь; и сада, прорастающего здесь; и большого — большого дома.
Но, к сожалению, она не была местной, оттого и не принимала барканских взглядов.
И узнать её нездешность было достаточно просто: пришла кухарка — пухленькая женщина с карими глазами и завязанными в косу каштановыми волосами, пришла прислуга — девушка с пучком русых волос и с большими тёмными глазами.
И пришла Летхерне.
Рыжая и вся в веснушках. Её длинные волосы завивались на концах, в её голубые глаза можно было смотреть словно в зеркало.
И села она рядом с Леостерианом — обладателем таких же больших и почти чёрных глаз, густых каштановых волос по плечи и прямого, но не острого носа с немного выпирающем кончиком.
Аристократичностью носа вошедшие похвастаться не могли: у кухарки он был картошкой, у прислуги с горбинкой, у художницы вздернутый.
Так же похвастаться не могли они большими ладонями, как у Леостериана: у кухарки они были пухлые, у прислуги слишком тонкие, у художницы с коготками. А у последней руки были даже короче барканских рук.
Не была она загорелой и высокой, как барканцы и барканки — она была бледная и низкая.
Проще спросить, в чем же она была похожа на барканцев.
Конечно, у неё, как и у всех жителей солнечной Баркацны, были руки, ноги и большой пушистый хвост — хоть и не такие длинные; были глаза и волосы — хоть и другого цвета; были нос и губы — хоть и другой формы.
Но вот что точно роднило её с барканцами, так это большая — большая стопа. Как и у всех барканцев. Длиннющая стопа, чуть ли не больше стоп Леостериана.
И этими стопами она беззаботно болтала под столом, игнорируя враждебный взгляд Мьохе.
Но стала есть она спокойно.
***
Эта идиллия могла продолжаться до самой ночи, пока не вломился он.
Взбалмолшный, растрепанный, в криво штопаном несколько раз платье:
— Мьохе!
Он резко стал что-то быстро говорить, постоянно спрашивая:
— Ну я же вам рассказывал, помните? О моем открытие, об этой планете, помните?
Та остановила его речи резким взглядом и внушительным:
— Зачем же вы пришли сейчас?
Лохматый барканец остановился.
— Не видите, мы ужинаем.
Тот должен был стыдливо закатить глаза и уйти, но он продолжил с ещё большей эйфорией:
— А, так это! Мы с моим другом решили проверить её на существование жизни. И нам нужен некто… Подопытный, — он посчитал это за оговорку и быстро исправился, — Первооткрыватель!
Мьохе устало вздохнула:
— Почему вы все еще не поручили это дело учёным из Катанне? В их краю есть прекрасный город, где занимаются изучением звёзд и планет.
— Вы уже говорили мне об этом! — он как будто разозлился, — Я вам уже говорил, что…
— Хорошо, — она продолжила так же спокойно, — Почему же вы не отправляетесь сами?
— Вы знаете, — он быстро-быстро заговорил, — Барканский организм не выдержит такой нагрузки. Я могу умереть, недолетев до планеты. А для специальных тренировок, я, вот простите, уже слишком стар, — он обреченно вздохнул, — Они мне уже никак не помогут.
— Почему бы вам не взять подопытного из Онка? Они все равно бестолковый народ. Да если и из Катанне? Я слышала, что они практически не чувствуют боли.
— Слухи слухами, — замедлившись, забормотал тот, — А их организм правда отличается от нашего…
Учёный долго чесал свой подбородок, бормоча:
— Добраться до Катанне… Город… Не важно… Мьохе, у вас есть что-то чтобы добраться до Катанне? Хотя бы денежка.
Та долго думала и обернулась к столу, отвечая:
— У нас есть прекрасная катаннская девушка, — она указала рукой на спрятавшуюся за спиной наследника Летхерне.
Учёный тут же вывел её из-за стола и стал осматривать: «А подними-ка руки», «А подпрыгни-ка», " А помаши хвостом".
— Больно?
— Нет, — звонко отвечала та.
— Делайте с ней что угодно, — Мьохе оглянулась на них, устанавливая на столе стакан с красной жидкостью, — Все равно бесполезная девчонка. Хоть вам пригодится.
— Остановись, — внезапно послышался голос Лео, — Она останется здесь.
Мьохе молча посмотрела на сына:
— Она тут единственная, кто может это сделать.
— Даже если так, почему бы не дать ему денег на въезд в Катанне?
— Нужно ли нам давать деньги незнакомому человеку на странное исследование? Ответь, как будущий правитель.
Юноша замолчал на время. Он точно знал, что хочет от него услышать мать, но сам он хотел иного.
Поэтому его ответ никого не устроил:
— Нет. Но тогда я отправляюсь с ней.
***
— Это абсолютно неразумное решение! — мать злостно пыталась оторвать руки своего сына от сумки, — Ты не понимаешь, что делаешь!
— Я все прекрасно понимаю, — он продолжал в той же спокойной манере, — Это полностью мое решение.
— Тебе даже учёный сказал, что ты умрешь там, — она встала, злостно крича на него, — А нам нужен наследник!
Он молча терпел её нападки: «Ты у нас один такой!», «Помрет отец, что будет со страной?!», «Ты не заботишься обо мне», «Нам нужен наследник, а кроме тебя никого нет!»
— Нужен наследник, так заделайте нового! — наконец не вытерпел он, вскидывая сумку на плечо, — И воспитайте его получше, чем меня.
И Лео ушёл.
***
Мать не собиралась его отпускать, а он не собирался отпускать Летхерне одну.
Все это время он отсиживался с ней и учил странный язык другой планеты, чтобы понимать что говорит та живность. Пока они учились, мать не прекращала свои регулярные скандалы, переходящие либо в слезы, либо в угрозы — но её можно было понять: отправляться на непонятную планету непонятным путём для того чтобы ничего там не найти.
— Но если там ничего нет, зачем мы учим этот язык? — спросила однажды Летхерне.
— Ну, если там и вправду ничего нет, — учёный улыбнулся, — Тогда вы выучили язык, придуманный моим другом. Можете использовать как шифр.
Барканский организм может и выжить на планете, именуемой Хбецфо, при определённой физической подготовке. Когда пришло время этой подготовки, мать Лео как будто смирилась. Но он совсем обращал на это внимание — ему было важнее привести себя в надлежащий для выживания на планете вид. Это был большой труд, направленный больше не на физическую силу, а на выживаемость. Даже если подобная подготовка проводилась отвратительнейшим образом.
Но она кое-как провелась.
***
— Самое главное, что вы должны понимать — это то, что вы будете там практически всю свою жизнь. За это время постарайтесь найти хотя бы крупицу, которая дышит. Ваша цель — найти что-то живое и выжить самим, — неустанно повторял ученый, — Это касается в особенности Лео.
Юноша утвердительно кивнул.
— Соберите все необходимые вещи и ложитесь спать рядом друг с другом на полу. Вещи прижмите крепко.
И спите.
***
Летхерне уже уходила в свою коморку собираться, когда в коридоре её остановила Мьохе:
— Иди за мной, — та взяла её за руку и повела в свои покои.
Это была просторная комнатка с большим окном, большим столом возле него, мягкой кроватью в углу и голубыми стульями.
Стены были белые в нежно — пурпурную крапинку.
— А теперь послушай меня, — она начала весьма серьезно, — Если с Лео что-то случиться даже не по твоей вине, — они смотрели друг другу в глаза, — Можешь больше не возвращаться в Баркацну. Ты должна полностью защищать его и оберегать, если он сам не сможет позаботиться о себе. Иначе наша страна будет лишена наследника.
Художница утвердительно закивала.
— Иди, — Мьохе очень уж удобно устроилась на своём стуле, — Позаботься о нём.
***
Летхерне быстро дошла до своей мастерской. Она взяла все, что смогла: теплую катаннскую одежду, кисти, краски, посуду, непонятные таблетки и все — все — все что только можно было сложить в кожаную сумочку.
Она поставила её на пол, когда в дверь постучали:
— Лика, это я…
Она открыла дверь.
За ней стоял Лео. Тоже с сумкой.
— Заходи, — она закрыла за ним дверь.
Он присел на пол, приглашая садиться и художницу.
— Собираешься спать? — он спросил у неё с несвойственной заботливостью.
— Собираюсь, — она ответила ему с несвойственным спокойствием, — Но думаю, что не смогу. Слишком я волнуюсь.
Лео с трудом молча обнял её.
— Нужно обязательно уснуть. Успокаивайся.
***
Она проснулась.
И не поняла, где находится.
Было жарко; тело ломило.
Лео тоже лежал на полу.
Она прислушалась к его дыханию — он жив.
Голова шла кругом, тело качало из стороны в сторону.
Начав разбирать вещи, она обнаружила странную стопку бумаг с подписью на барканском: «Положить на стол».
Она точно не брала таких бумаг.
Неужели тут есть стол? Это ведь неизведанная планета, на которой нужно найти хоть крупицу живности. Или у них отдельная обитаемая комната?
Стол был.
На стол были сложены бумаги.
Были и кровати, и стены голубого цвета.
Значит, жизнь здесь все-таки есть?