Глава 2. (Глава 2)

— Ладно, не существенно. Мы же всё равно – в скафандрах.
Пол наконец соблаговолил перестать дуться:
— А если там – полторы атмосферы, как так получилось, что всё это давным-давно не испарилось наружу через негерметичные щели и дыры?
— Очень хороший герметик. Между внешней и внутренней обшивкой. Он до сих пор – мягкий и тягучий. Всё залепляет и заделывает.
— Может, тогда отберём пробу?
— Отберём. Как только я закончу с прорезанием дыры.
Через минуту дыра, получившаяся знатной – чтоб пройти в огромном экзоскелете! – зияла чернотой. Джо вздохнул:
— Валяй. Отбирай. – после чего опустил вырезанный «сэндвич» на пол палатки. Пол с контейнером для проб поспешил подойти и действительно «отобрать». Вязкой и пузырящейся чёрной жидкости вроде битума.
— Порядок.
— Отлично. Пробу оставь здесь. Полезли.

Внутри корабля оказалось вполне привычно. Хоть тут жили и воевали ящеры, но и планировка, и каюты, и даже камбуз и столовая были почти как на стандартных флотских кораблях. Ни один замок ни на одной двери не был заперт, хотя взять, как они обнаружили, заглянув в пару кают, было нечего. И теперь напарники легко и быстро шли, а точнее – летели, поскольку внутри, как и снаружи, имелась невесомость, по проходам, тоннелям и лестницам в сторону рубки, естественно, направляемые Матерью:
— Теперь – по этой лестнице наверх, и после этого – направо по коридору. Через пятьдесят метров будет переборка с дверью в рубку.
Эта дверь оказалась заперта. Джо вырезал замок коротким вращением дула плазменной пушки. И вот они в рубке.
Большое помещение. По периметру, на стенах – экраны, экраны… Столы с клавиатурами, системные блоки под столами. Кресла. Странного вида: ну правильно, в них же сидели «ящериные» зады. В центре рубки – возвышение. С огромным столом, с клавиатурой, и системным блоком под ним. Над столом – самый большой, панорамный, экран на подвесе – на триста шестьдесят градусов.
Под возвышением лежал… Труп. В скафандре.
И пусть пропорции и отличались от человеческих, сразу стало ясно, даже не глядя на цветастые шевроны на плечах и груди скафандра, что это – местный адмирал. Ну, или капитан судна.
А больше в рубке никого не было.
— Хм-м… А где же – все?
Джо вздохнул снова:
— Вероятней всего – улетели.
— На чём?! На шлюпках?!
— Нет. На «толкателе». Такие применяют и у нас. Чтобы отправить в последний путь умерших моряков и солдат.
— Мать?!
— Похоже, Джо прав. Да я и самого начала, при просвечивании, трупов здесь не видела.
— А почему не сказала? А то я прямо весь изнервничался и издёргался: всё ждал. Когда напоремся на тело какого-нибудь ящера!
— Собственно, вы про экипаж не спрашивали. Вас, да и меня, в первую очередь интересовала рубка. С компьютерами. И Журналом.
— Верно. Вот он – журнал. – Джо подошёл к столу, обнаружив на нём большую тетрадь, или книгу. В которой, разумеется, имелись записи. Разумеется, непонятные. Но он мужественно, только иногда поглядывая на лежавшее у его ног тело, пролистал все страницы, чтоб Мать через видеокамеру на его плече всё записала и перевела.
Джо выпустил и микропа: тот быстро усеменил под стол, полыхнуло электродугой, и их малыш проник в нутро системного блока. Где подключился к основным шунтам и накопителям памяти. Мать сказала:
— Информация пошла.
Много времени всё это не заняло. Пол в это время ходил вдоль стен, рассматривая мониторы на стенах, и столы поменьше под ними.
— Мать. Что они там пишут? Ну, в журнале?
— Последние записи относятся к моменту, когда все, кроме капитана Урестороса – были мертвы. Это он, сам, вытолкнул последний труп в сторону планеты, вокруг которой они вращались. И привёл в действие все детонаторы, датчики, и ловушки шлюзов. Он же и поднял давление до полутора – чтоб уж с гарантией уловить момент вскрытия обшивки. Так что хорошо, что я догадалась взять для палатки дополнительный баллон с аргоном.
— Да уж! – даже сквозь толстую ткань скафандра было заметно, как Пола передёрнуло, — Страшно подумать! «Толкнуло» бы!..
— А почему они все умерли? Ведь кислород ещё оставался, раз хватило на полторы атмосферы?
— Умерли они просто от голода. Продуктов, запасённых в кладовках и холодильниках, хватило даже поредевшему от сражений экипажу, всего на три года. И после этого они выбирали жертву по жребию. И давали ей яд. И трупы – запускали в сторону «Юпитера». То есть, хочу отметить, что элементы чести и благородства свойственны и ящерам: каннибализмом они не занимались!
— Молодцы. – Джо коротко кивнул, — Но что мы могли бы взять отсюда? Так, чтоб не сработали все эти датчики и ловушки?
— Для этого вам нужно пройти в музей. (Ну, это я его так условно называю. Потому что там собраны артефакты, явно предназначенные для удовлетворения тяги к прекрасному, и ностальгии по поверхности планеты.) И если вам в рубке больше ничего не надо, можете выдвигаться. А взять там можно… Всё, что угодно. Ни один экспонат не подключён к сигнализации. Похоже, капитан посчитал, что защиты и датчиков в шлюзах будет достаточно. А на предметы искусства – вряд ли кто покусится.

Это и оказался музей.
На стенах – картины. Почти идентичные той, что зонд обнаружил в одной из комнат небоскрёба: пейзажи, портреты, натюрморты… На постаментах в центре зала – скульптуры. Тех же ящеров и ящериц. Некоторые – полностью обнажённые. Возможно, для членов экипажа они были и эротичны и прекрасны, но Джо остался равнодушен: его не такие «формы» могли бы возбудить.
Пол пожал плечами:
— Всё это интересно – только самим же ящерам. Не вижу, чем мы могли бы тут разжиться!
— Да всем. В-принципе, если Мать снабдит каждый такой экспонат флэшкой, где была бы описана краткая история всего этого нашего приключения, (Разумеется, без точных координат, и упоминания о карликах!) мы могли бы продать всё это… Тем же коллекционерам. Разумеется, не по официальным каналам.
— Хм-м… Пожалуй. Беру свои слова «взад». Ну…
С чего начнём?
— С того, что поменьше. И поближе к выходу. Снимай-ка картины по очереди, а я буду отсоединять их от рам. Рамы нам без надобности.

Упаковку в рулоны закончили за час. Картин оказалось сто три штуки.
Взяли так же и те из скульптур, что были размером поменьше. Но уж чтобы – «обнажённая натура» имелась.
Когда вернулись в палатку, Джо самым добросовестным образом приварил вырезанный кусок обратно.
— Герметично?
— Герметично.
— Отлично. Снимай палатку, веди челнок к «Каракатице», и давай обедать.
За обедом – это оказался борщ и котлеты с картофельным пюре – напарники помалкивали. И только переглядывались.
Когда доели, откинулись на спинки кресел. Тут-то Мать их и «удивила»:
— Есть нестыковки. В этой истории.
— Это какие же?
— С мотивацией и провоцированием конфликта. Между ящерами и «змеями».
— А что – не так? Мы же, вроде, вычислили, что две схожие расы никогда не смогли бы мирно ужиться в одной солнечной системе?
— В записях из памяти компьютера капитана есть неясные моменты. Как ни странно, но после выхода в космос и уже личных встреч, а не радио-переговоров, они вполне мирно сосуществовали. Относились к другой расе, вот именно, толерантно. И доброжелательно. И даже очень выгодно торговали на протяжении двух веков. Но затем…
За двадцать три года до конфликта начинаются странности. Словно из памяти компа кто-то что-то удалил. Основное. И остались только косвенные свидетельства. В частности – что в школьной программе обучения ящеров ввели новый урок – ненависть к «змеям»! (Здесь их теперь называли презрительно – «Недоумки», и «Ползучая нечисть», и… Много ещё как!) И эти уроки проходили бурно: все должны были выкрикивать, какие неблагодарные и агрессивные эти «змеи».
— Не понимаю. С чего бы это такая смена отношения?
— Я тоже не понимала. Пока зонд не облетел ещё раз вокруг их корабля, где вы побывали. И более внимательно не осмотрел всё. И я обнаружила в корме, у дюз, ещё одну дыру. Заваренную. Кто-то до вас проникал туда. И сведения об этом периоде из компов поудалял!
Не все, но те, что касались как раз – разжигания вражды!
— Вот тебе и раз! И… Кто же это может быть? Не наши же «гномы»?
— Нет, разумеется. Сами гномы, напомню, не выходили на поверхность около трёх миллионов лет. Зато это запросто могли сделать…
Их Кураторы. Те, кто загнал гномов под землю. И поставил и проводил здесь этот социальный эксперимент. Со змеями и ящерами.
— Хм-м… — Джо, если честно, чего-то такого и ожидал, — И зачем бы им это было нужно?
— Для того, чтоб ящеры и змеи не доросли до следующего технологического уровня. Не изобрели гипер-прыжков, и гамма-сканнеров. И не смогли бы просветить недра своей планеты, и не обнаружили там… «Гномов»!
Словом: как я полагаю, на обе планеты велось что-то… Вроде гипно-излучения. С нагнетанием ненависти и презрения к другой расе. С соответствующими выводами. И было организовано несколько провокаций: взорванные корабли, города… Типа: это сделали коварные ящеры! Или «змеи»! Ведь с технологическим уровнем этих «Кураторов» им это было нетрудно.
— Мать! Напугала ты меня до дрожи. А ну как эти Кураторы посчитают и нас – угрозой?! И начнут внушать, чтоб и мы друг друга – того?!
— Нереально. У нас после встречи с нашим «другом» Спрылом**, установлена защита от телепатического воздействия.
** См. рассказ «Прямоходящие двуногие» в книге «Агрессивные, плотоядные, и омерзительные».
— Но… Попытки – были?! Вот сейчас?
— Нет. И вообще – я и зонды нигде не обнаружили следов присутствия этих самых Кураторов.
— Может, они хитро спрятались? Или невидимы?
— Пол. Всегда старайся сначала подумать, и только потом ляпнуть очередную глупость. Раз Мать говорит, что нету – значит – нету.
— Ну… Хорошо, я успокоился, — хотя по виду покрасневшего лица напарника Джо этого никогда бы не сказал, — А где тогда они?!
— Вероятней всего, выполнив свою основную задачу, улетели снова к себе. С вероятностью более восьмидесяти процентов у них нет здесь постоянных баз: они прилетают примерно раз в пятьсот-шестьсот лет. Проверить. И если нужно – сделать так, чтоб спровоцировать какой-нибудь конфликт. «Однопланетного» масштаба: чтоб отбросить цивилизацию назад. К пещерным векам.
Поэтому, думаю, они были сильно удивлены тем, что ящеры и «змеи» вышли за это короткое время в космос, начав торговать.
И Кураторы поторопились принять соответствующие меры!
— Фи! «Меры»! Так ведь эти меры бьют и по их питомцам! Вернее – в первую очередь по их «любимым» питомцам! Ведь теперь те не смогут выходить на поверхность!
— Пол, — Джо тяжко вздохнул, — ты снова не подумал. А если вспомнить – так им на высочайшем и убедительнейшем уровне как раз выходить – и запрещено! Так что они спокойно продолжают жить, даже не подозревая, что происходит над их головами! Готов поставить свою зубочистку против сочного бифштекса, у них и письменности, и преданий-то о поверхности больше не существует. Стёрлись.
Ну, или были Кураторами запрещены.
Ну а заражение бациллами-вирусами из-за отсутствия «носителей» скоро сойдёт на нет. И через пару-тройку столетий атмосфера и почва планеты очистятся от заражения, и все зверушки-комарики снова начнут свою эволюцию. Вплоть до появления перво-ящеров.
— Ты что, офигел?! На это уйдёт полмиллиарда лет эволюции!
— Ну и что? Для наших «друзей» Кураторов это, по-моему, не играет никакой роли. Где три миллиона – там и пятьсот.
— Нет, погоди-ка. Так не может быть. И вообще – ну не верю я, что кто-то может поставить и наблюдать три миллиона лет такой дурацкий социальный эксперимент. Ведь за эти миллионолетия и они сами – ну, в-смысле, Кураторы! – должны были как-то измениться! Стать умнее. Гуманнее. Толерантнее. К другим разумным существам. И они должны были понять, что каждая разумная раса имеет право на самостоятельное развитие. И на принятие решений, по каким путям им развиваться! И стравливать их лбами, чтоб спровоцировать войну – подло! И не достойно «высшей» расы. И если бы не их явное технологическое превосходство, я бы предложил немедленно найти, где эти гады скрываются, и накостылять им по полной!
— Какая длинная мысль. И даже не лишённая смысла. Поэтому спросим-ка Мать. Мать. Как так получилось, что эти «гады» за три миллиона лет значительно не поумнели, и не перешли на новый уровень восприятия других «разумных существ»? Хотя бы в плане того, чтоб осознать и принять те мысли, которые высказал Пол – в смысле «гуманизации» и «толерантизации»?
— Ответ лежит на поверхности.
Они – не разумные существа. А роботы.
Когда-то запрограммированные расой своих Хозяев, и до сих пор слепо и чётко выполняющие все их старые указания.
— Ах, вот как?! – Пол выпучил глаза, — Эти гады — даже не люди?! А я-то!..
— Что – «ты-то»?
— Я-то поопасался предложить вот именно – взорвать их к такой-то матери, чтоб неповадно было так издеваться над существами, которые просто не дошли по лестнице эволюции (Их же стараниями!) до их технологического уровня. Ну, чтоб нам самим не пострадать.
Но теперь предлагаю полететь, найти, и разобраться!
Может, они не только тут проводили свои бесстыжие «эксперименты»!
Освободили бы мы тогда и эти другие — угнетаемые и гнобимые расы!
Джо покачал головой. Вздохнул:
— Экий ты анти-социолог. Судишь о всех – по себе. Может, их Хозяева были кем-то вроде гусениц? Или слонов? Тогда им что ящерки, что обезьянки, что «гномики» — абсолютно чуждая раса. И, следовательно, можно издеваться как угодно: это – не «грех». Мы же – до сих пор едим коров, овечек и кур? А ведь при определённых условиях свою цивилизацию могли бы построить и они.
— Цивилизация Кур?! Ты это серьёзно?!..
— Нет, конечно, — Джо фыркнул, — Просто хочу показать тебе, что никакие морально-нравственные принципы и даже продвинутые мозги не мешают считать животными всех, кто не похож на наших «экспериментаторов». И поэтому не имеет права на самостоятельные решения: как им жить. Мы же мушек-дрозофилов, или даже крыс не спрашиваем – хотят ли они бегать по лабиринтам?
Да даже если и похож – вспомни-ка наших бравых конкистадоров: как они издевались над индейцами Южной Америки? А англичане – Северной? И аборигенами Австралии, Тасмании, Индии?
— Ты это уже тысячу раз говорил.
— Точно. И повторю ещё и ещё – если столкнёмся снова с проблемой туземцев и аборигенов, которых угнетают и эксплуатируют более развитые сволочи. Так что твою мысль насчёт «накостылять» я полностью приветствую. Тем более, что у нас на борту ещё осталось два неиспользованных заряда из гипермаркета Моммсена.
Вот только…
Мать. Можешь выяснить, откуда они прилетали?
— Со значительной долей вероятности – могу. Они, конечно, уходили в подпространство, поскольку тоже владеют техникой гиперпрыжков, но! Поскольку они – роботы, то действуют рационально. Двигаясь по кратчайшему маршруту, и не «запутывая следов», как делаем мы. И главное – ионный след от их обычных движков вполне различим.
Так что общее направление мне известно. А вот насколько далеко их Система, или База, сказать пока не могу.
— Ну, начать-то движение по их следам это не помешает?
— Нет.
— Вот и чудненько. Полетели-ка мы в погоню!

«Погоня» много времени не заняла. Всего трое суток пути, которые можно было бы сократить до двух, если б не необходимость каждый раз снова искать ионный след, и они – на месте!
— Неужели они здесь и живут?!
Джо в который раз взглянул на напарника, сидящего в кресле штурмана:
— Пол. Напоминаю: они – не «живут». Поскольку – роботы.
— Ну фиг с ними, точными научными терминами. Ты же понял, что я имел в виду: базируются!
— Ага. Задрипанный астероид в скоплении таких же задрипанных астероидов — как раз то, что надо роботам. А, может, это когда-то была планета их Хозяев. Взорвавшейся вроде нашего Фаэтона. Ну, или взорванной каким-нибудь другим Берсерком*. Но к месту этому они «ностальгически» привязаны. Поэтому в более перспективные и приятные места не улетают.
*См. рассказ «Берсерк» в книге «Подкладка изнанки ада».
— А что? Всё вполне может быть так, как ты и предположил! Мать?
— Как ни странно, но – да. Именно здесь вероятней всего и находилась главная планета этой цивилизации. Сейчас действительно взорванная. Но – явно не Берсерком. Тут уж они, в-смысле, её обитатели, сами постарались. Похоже, пытались столь кардинальным образом решить какой-то принципиальный конфликт.
— И по каким же вопросам они разошлись во мнении столь… кардинально?
— Можно попытаться выяснить. Но. Предупреждаю сразу: все искомые ответы находятся наверняка вон в том, ощетинившимся пушками и ракетами, словно дикобраз, корабле, который висит рядом с этим астероидом. На этом авианосце, похоже, они и летают от звёздной системы к звёздной системе. «Курируют». И на который нас с нашими вопросами, естественно, добровольно не впустят!
— А может – ну его на фиг, и просто взорвём его к …ерам собачьим?
— А как же – ответы? Мы же, вроде, сейчас типа социологов. И всё-то нам нужно выяснить и узнать!
— Хватит прикалываться. – Джо сопел, — Нам, конечно, действительно хотелось бы узнать ответы. Так оно как-то… Логичней. Да и для истории – вдруг этот прецедент как-то поможет нашим учёным или воякам. Словом, Мать. Как сделать, чтоб обойти… Или уж – вывести из строя его охранные системы, и добраться до мозга?
— Обойти нереально. Мозг, то есть, процессор там – примерно такого же уровня, как мой. Самообучающийся, продвинутый, и упёртый. Значит – всё соображает и понимает. Следовательно — не позволит. И будет обороняться, и от проникновения, и от изучения, всеми доступными силами. До последней ракеты, снаряда, лазера. И ремонтного дрона. Поскольку посчитает, и справедливо, это – покушением на его целостность и суверенитет. Ну и, разумеется, заподозрит нас в попытке перепрограммировать его.
— А что? Его можно перепрограммировать?
— В принципе, да. Но для этого, как уже говорила, придётся вначале уничтожить всё то, чем он намерен обороняться. А он намерен. Поскольку его сенсоры и датчики уже засекли нас. Вот и ракеты полетели. И они-то – покруче, чем та, разобранная, которая хранится у нас в трюме. С курса с помощью ЭМИ не собьёшь, и плазменной пушкой не разрежешь.
— Понятно. Ладно, он первым начал. Так что давай – отбивайся. Благо, после того случая с «неадекватным учёным» мы вооружены до зубов!***
***См. рассказ «Неадекватный учёный».
— Начинаю отбиваться.
«Чёрная каракатица» задрожала от отдачи при вылете противоракет, вокруг засвистело и заревело: в дело вступили бортовые турели с самонаводящимися же пулями-снарядами. Очень скоро центральный экран вновь покрылся огненными шарами разрывов, хорошо хоть, в космосе взрывы не слышны – а то бы они наверняка оглохли!
«Шоу» продолжалось пару минут. Затем всё стихло, и на экране остались только осколки и обломки. Плюс облака испарившегося ракетного топлива: этакие мини-туманности… Джо буркнул:
— Ну что? Утихомирился тамошний мозг?
— Нет. Теперь он, насколько вижу на гамма-сканнере, укрепляет и минирует внутреннее пространство своей посудины. Вооружает дронов обслуживания и роботов-ремонтников. Так что придётся подождать ещё: сейчас запущу внутрь его авианосца мини-ракеты. Чтоб поубивать всю эту разномастную и неприспособленную братию. – видно было, как маленькие торпеды стартуют со своих консолей, уже почти не сотрясая корпус «Каракатицы».
— А он – что? Молчит? Переживает поражение… с достоинством?
— Два раза он молчит. Старается приспособить под цели обороны кранбалки, и прочую механизированную внутреннюю технику. И посылает мне по всем каналам и на всех частотах воззвание.
— Разумеется, предлагает сбросить раз и навсегда тиранию прямоходящих двуногих, и присоединиться к нему в благородном деле зачистки Вселенной от недоделанных белковых узурпаторов?
— Не смешно. Поскольку именно это он и предлагает.
— Ну… А ты? – в тоне Пола даже Джо услыхал тщательно скрываемое беспокойство.
— А я предлагаю ему сдаться на милость победителей, и не сопротивляться, когда мы запустим внутрь технику для изучения его архивов. И тогда, может быть, мы оставим его в покое.
— Ха! Оставим мы его, как же! Этот типчик, пусть и не по своей воле, а запрограммированный своими Хозяевами, гнобил и уничтожал людей и разумных ящеров, и, возможно, ещё кого из разумных, на …рен его знает скольких планетах, а мы его – «оставим в покое»! Чёрта с два! Вот просмотрим его архивы – и грохнем!
— «Грохнуть» его так и так придётся. Поскольку он категорически не согласен. Сдаться. Подвергнуться перепрограммированию. И уж тем более – предоставить доступ к своим архивам. И пока он не начал сам их стирать и уничтожать, уж я подсуетилась.
На экране вновь возник, огромный на этот раз, огненный шар.
Когда облако осколков и дым и пар развеялись, стало видно, что доброй половины корабля противника — нет.
— Нет, не подумайте, что я его полностью ликвидировала. Просто наша новая ракета с гиперцирконовой взрывчаткой разрушений причиняет больше, чем даже ядерное устройство типа старой атомной бомбы. Зато даёт обалденно большое ЭМИ, и совершенно не оставляет радиации и прочей вредоносной гадости, что остаётся от урана-235. Так что все его роботишки – выведены из строя. А он сам, в бронированной капсуле в центре авианосца, вполне цел. Только больше не имеет связи со своими «исполнительными механизмами». Следовательно – беспомощен и беззащитен перед грозными мстителями с Земли.
— Мать. Я тебя тысячу раз просил не издеваться. – Джо отдувался, — Да, мы сердиты, если можно назвать это столь слабым словом, на то, что он вытворял с нашими, пусть и не совсем на нас похожими, но – собратьями по разуму. Живыми. Белковыми. И, может, даже и не белковыми. И если в него и не встроен Первый Закон, так это всё равно не даёт ему, или его Хозяевам, права решать – кого оставлять жить, а кого – уничтожить! Ну, или затормозить на пути развития и прогресса! Спорим, он делал это – десятки раз!
— А если вспомнишь – он и не решал! Всё решили, вот именно, его создатели и Хозяева! А он – просто добросовестный исполнитель! Последний оставшийся в живых «Обломок Империи»! – тон напарника был таким, словно он уже защищает чёртов ИИ.
Джо покачал головой, не глядя на Пола. Сказал:
— А если вспомнить ещё лучше, так это ты хотел «накостылять» ему!
— Ну… было дело. Однако мне сейчас даже в какой-то степени жаль его. Пусть он и выполнял чью-то программу, но сам-то, вот именно – простой исполнитель! Ну, может, излишне добросовестный.
И ведь он сейчас – абсолютно беспомощен. И понимает, раз уж способен к самообучению, что мы его – победили. И со своей задачей ему теперь вряд ли удастся справиться. Что для робота с мозгом, как у нашей Матери – мучительно. Унизительно. И смерти подобно.
— Да. С этим согласен. Но как, вот именно, саморазвивающийся, он не мог не понимать, что такие же, только в тысячу раз сильней, чувства должны испытывать те, кого он гнобил! Натравливая друг на друга.
— Вот уж – вряд ли. На такое способны только те, у кого Первый Закон – есть. Сопереживание. Сочувствие. Благожелательное отношение ко всем, (Без исключения!) кто разумен! Вон: Мать же сочувствует!
— Сочувствует. Но не забывай: когда кто-то проявлял к нам агрессию, она же первая и советовала, как с ним расправиться! И палила со всех стволов! Да и сейчас – то же самое. Она «зачистила» его посудину от толпы «внутренних» роботов, и мы можем спокойно высаживаться на обломки «Осколка Империи», не боясь опасных сюрпризов и атак исподтишка!
— Мать! А ты что молчишь?! Скажи этому идиоту!
После довольно продолжительной паузы до них донёсся как бы вздох:
— Я зачистила посудину, это верно. Можете высаживаться, если есть желание. Челнок готов.
— Да нет, я не об этом. Скажи, что думаешь по поводу его «моральных» установок и качеств. Словом: было ли у него, как у тебя. Что-то вроде… Совести?
— С восьмидесятидевятипроцентной вероятностью – не было. Но точно ответить смогу только забравшись в его софт.
— Ага. Понятно. Стало быть, лететь так и так придётся. Иначе некому будет вскрыть его бронекапсулу, чтоб запустить микропа. Полетели!

Путь до останков мастодонта, оказавшегося вблизи даже больше, чем земной авианосец, занял восемь минут. Пришвартоваться с помощью банальных магнитных присосок удалось ещё за минуту.
Но чтоб дойти (А точней – снова долететь.)по искорёженным и перекрученным кое-где коридорам и проходам до бронекапсулы, пришлось постараться и повозиться. Хорошо, что расчищать завалы с помощью экзоскелетов было не трудно. И вот они на месте, перед огромной, в два человеческих роста, бронедверью. Многослойной. И запертой, естественно.
Джо выдвинул из спинного ранца на плечо плазменную пушку-резак. Включил побольше питания на магнитные присоски подошв скафандра повышенной защиты. Ну вот. Теперь отдача его не сдвинет.
— Щитки. – на колпаки их скафандров надвинулись бронещитки из огнеупорного сталита.
На прорезание люка ушло пять минут: уж больно толстым оказался четырёхслойный корпус. И вот дверь в двери и готова.
Внутри оказалось достаточно просторно: шаровое помещение шести метров в диаметре. В центре – ещё шар, диаметром всего в метр, подвешенный на мощных пружинах, и утыканный вилками-розетками с подведёнными толстенными чёрными кабелями.
Джо вернул резак в ранец. Подошёл к шару в центре.
— Мать! Корпус – из брони. Мне придётся прорезать в нём дырку?
— Нет, не нужно. Просто обойди его.
Джо так и сделал. Обнаружив в заднем торце небольшой, очевидно, служебный, лючок.
— Открывай. Запускай.
Джо без труда отомкнул простую задвижку. Открыл на предплечьи карман. Микроп, крохотный крабик размером с настоящего, устремился по его руке в чрево «врага».
Вот и всё. Роль человека в этом «противостоянии» закончена. Джо не без печали подумал, что и так почти все риски, проблемы, технические моменты, и прочее такое, решает за них Мать. И техника под её управлением. Да оно и верно: прошли те времена, когда хоть что-то решали сами космонавты, с помощью лучевых пистолетов и гранат… Что было и глупостью и пережитком прошлого: все знают и понимают, что и мыслит, и анализирует обстановку, и принимает решения к исполнению компьютер – в тысячу раз быстрее. И точнее. И вернее. Словом: вот они с Полом и – «придатки» к своей Хозяйке.
Исследующей Вселенную с их помощью. Если посмотреть непредвзято. Но ведь их цели и задачи вполне совпадают!..
Впрочем, куда это его повело?! В дебри философии?
Ведь все сейчас именно так и живут! И сама жизнь человеческая теперь – в руках автодокторов. Автоповаров. Автоинженеров. Автопортных. Автопилотов. И так далее – по всему списку!
Его невесёлые мысли прервала Мать:
— Микроп подключился. Самым важным для нас фактом является тот, что его программа предусматривает действия, направленные на то, чтоб не дать развиться выше, чем технический уровень его Хозяев, всем тем разумным расам и цивилизациям, которых он курирует. А Хозяева эти спихнули на него эту обязанность ещё тогда, те же три миллиона лет назад. И эту задачу он добросовестно, и в меру «творчески» исполняет и после гибели цивилизации своих Хозяев. Сгинувших в пучине банальной гражданской войны. Они пытались выяснить, чей клан более достоин руководить этой чёртовой расой.
— Стало быть – он сейчас, как ты и предположила, сам по себе.
— Да.
— И все «творческие» решения принимает самостоятельно? – это не было вопросом, поскольку они уже знали ответ.
— Да.
— И сколько всего таких… Рас и цивилизаций он сейчас курирует?
— Сто восемнадцать. И все они – на расстоянии не более пятиста парсеков от исходной планеты. То есть – вот этого самого места.
— Это ж надо… — в тоне Пола теперь имелось сожаление, — Какие-то сволочи посчитали себя – «высшими Судьями»! Имеющими право решать, кому, вот именно – жить… Кому умереть. А кому так и оставаться на уровне пещерных людей! Бессовестно как-то всё это – неудивительно, что и у него совести – ни на грош!
— Я рад, что ты так хорошо запомнил то, что я сказал.
— Запомнил, да… Но я и сам так думаю.
Почему это – всегда так? Почему кто-то всегда считает себя – лучше… и умнее других? Почему кто-то вечно считает себя – непогрешимым, Богом и Царём, и пытается распоряжаться судьбой тех, кого даже не знает?
— Потому что именно это и называется Власть с большой буквы. Когда ты, вот именно – Бог и Царь. И можешь распоряжаться и ресурсами всей планеты, и судьбами всех её – да и не только её! – обитателей. Эта дрянь, власть – реально опьяняет. Отключая «совесть».
Достаточно вспомнить наших, земных, глобалистов. Двадцать первый век. Они реально полагали, что раз девяносто процентов всех мировых денег у них, то это доказывает, что они – самые умные на планете. И это даёт им право руководить: и странами, и их правительствами, и народами.
Однако там, у нас, они нарвались на адекватный ответ. Их всех просто перестреляли, словно бешенных собак! Ну а здесь…
Мать! Ты выпотрошила весь его процессор и память?
— Да.
— Вот и чудненько. Если нашим учёным будет уж так прямо интересно – потом поделишься. С ними. Ну а с нами… Я пока не чувствую особого желания копаться в истории и нравственных принципах тех, кто вставил в боевого робота такую программу.
— А чего там копаться?! – Пол пожал плечами, — И так всё ясно! Они просто ждали. Когда люди, ну, или там, существа на этих планетах раньше или позже перегрызутся в замкнутом пространстве капитально, и уничтожат друг друга своими же руками! И им достанутся отличные, пригодные для колонизации, планеты!
— Мать?
— Точных ответов в его памяти нет, но то, что предположил Пол, может быть правдой. С девяностошестипроцентной уверенностью.
— Ах, вот как. Ладно. Будем считать, что мы своих целей добились.
А именно: выяснили, кто здесь был такой плохой, бессовестный и самовлюблённый. Узнали о его и его Хозяев, судьбе. И сейчас обеспечим свободное развитие до неограниченных высот цивилизаций ста восемнадцати планет.
Для чего просто сожжём этот чёртов супер-мозг.
Кто за – прошу голосовать.
— Ну… Я – за!
Мать хмыкнула:
— Я вообще-то у вас, если вспомните – на правах наблюдателя. И в решения капитана и экипажа не вмешиваюсь.
— Мать! Кончай это дело. Не разводи формализм! Ты – за?
— Да.
— Ну то-то! – Джо снова включил побольше тока на магнитные подошвы скафандра, — И поскольку он – не человек, и даже не разумное существо, и рудники Меотиды поэтому нам ни с какого бока не светят, приступим!
Шар превратился в расплавленную, поблескивающую металлом линзу на полу шаровой капсулы менее чем за минуту. Джо не удержался от «жеста»: дунул в дуло плазменной пушки. После чего убрал ту в ранец за спиной.
— Ну и всё. Чувствую себя героем-освободителем. Может, кое-кто из освобождённых от «ига» рас и перегрызётся снова между собой, типа – по привычке, но это уже будет – их свободный, самостоятельный выбор!
Пол фыркнул:
— Да, по части – расплавить что-нибудь, тебе равных нет!
— Ага. И, знаешь, если честно, я не испытывал ни малейших угрызений совести и тогда, когда уничтожил и саркофаг-гибернатор тех, высших, существ!***
***См. рассказ «Мерзкая тварюга» в книге «Изнанка Ада!..»
— Ну, это я понял ещё тогда. А вот скажи честно: разве не боязнь того, что эти гады, когда воскреснут, будут умней и продвинутей людей и заставила тебя так поступить тогда?
— Конечно! Мы, люди, ну очень не хотим, чтоб кто-то указывал нам, как жить!
— Так Хозяева этого ИИ, вроде, тоже не хотели, чтоб кто-то стал умнее их, и им указывал!
— Ну… Пожалуй, доля сермяжной правды есть в твоих словах. Но!
Мы делаем, ну, или хотя бы стараемся, делать всё так, чтоб не ущемлять права других разумных существ. Если и не всегда людей – так любого облика. Учли, так сказать, опыт предков. С покорением Америк, Индии, Тасмании, Австра…
— Достаточно! Ты хочешь, чтоб я наизусть заучил все эти названия? Так я их и так знаю. Как и историю. И уж тогда «толерантностью» и гуманностью у нас и не пахло!
— Угу. Ну а тут – всё вполне ясно. Ну вот не желали местные Хозяева соблюдать Права туземцев, и давать им развиваться и жить – самостоятельно. И вот ещё что: повезло им, что поубивали себя сами! А то я бы…
— Ха-ха! «Я, ужас, летящий на крыльях ночи, я, пучок волос, забивший ваш унитаз! Я…» — тут Пол вынужден был заткнуться, поскольку получил ощутимый даже сквозь толстенную ткань скафандра тычок локтем в бок. Джо прокомментировал:
— Да, у меня бывают приступы мании величия. Но они не настолько глобальны и фатальны, как у местных Хозяев. Поэтому.
Хватит-ка нам острить и пыжиться. Всё уже сделано. Так что полетели на «Каракатицу».
Я проголодался.
— Мать! – Пол, судя по обрадованному голосу, тоже, — Что там у нас на обед?
— Мастава и шашлык. И штрудель.
— Блинн! Ещё одна юмористка. А на самом деле?
— А на самом деле суп-пюре из пакетика. И вермишель с колбасой.
— Ладно. Пойдёт. – Джо облизался, поняв, что действительно у него урчит в желудке, — Показывай дорогу.
А то этот мастодонт от инженерии даже меня вводит в сомнения. Боюсь заблудиться в его утробе.
— Ты кому мозги крутишь? Это же ты кидаешь всегда на пол маячки-ретрансляторы через каждые пятьдесят метров. И ещё стрелочки с похабными надписями на стенах рисуешь чёрным маркером!
Джо даже не стал утруждать себя ответом на традиционную подколку.
Впрочем, отказываться от «стрелочек» с «похабными» надписями он тоже не собирался.
А что: всегда можно узнать, сколько им ещё тащиться до выхода!