2. Решение и проникновение. (Глава 2)

В трюме Джо, руководствуясь указаниями Матери, быстро отыскал ящик из-под банок с рыбными консервами. Ящик был как ящик. Размером с аквариум. Только с одной стороны в нём имелось аккуратно прогрызенное отверстие: как раз под поперечный размер тельца Шушары. Которая, как оказалось, когда Джо откинул верхнюю крышку, преспокойно сидела внутри, в чём-то вроде гнезда из стружек, опилок, тряпок и обёрточной бумаги.
Часы лежали в нём же, рядом с «экспроприаторшей чужой собственности», как обозначил это дело Пол. Разумеется, тоже захотевший поучаствовать в «дисциплинарном» рейде. Джо, уже протянувший было к часам руку, вдруг остановился. И не потому, что крыса протестовала: нет, Шушара даже не оскалилась: просто отодвинулась, глядя ему прямо в глаза. Словно понимала, чего от неё хотят.
Джо руку убрал.
— Не понял. В чём дело-то? Твои часы уже стали тебе не нужны?
Джо спросил наконец Мать:
— Мать. Надумал-таки спросить. Для чего ей нужны были мои часы?
— Во-первых, для подсветки. Тут же обычно темно, как у негра в …опе. Они помогали ей ориентироваться. Ну а во-вторых – она об них грелась.
— Ха. Да ведь они почти ничего не выделяют! Электронные же.
— Это у тебя они не выделяли. А я включила в них режим для отрицательных температур. Теперь они работают как небольшая – совсем небольшая! – печка.
Пол хмыкнул:
— Так ей – что? Холодно?! Ведь в трюме – плюс восемнадцать! Как, впрочем, и везде у нас.
— Ей – холодно. Не забывайте – она летает с нами уже три года. А попала в трюм уже немолодой. Так что по человеческим меркам ей около восьмидесяти.
Джо покачал головой. Вздохнул:
— Время на часах, действительно, общекорабельное. Работали, стало быть. И… Надолго ей ещё хватит батарейки?
— На восемь месяцев. Она же литий-титановая.
— Хорошо. Когда она сядет – замени её, пожалуйста. И, твоя правда: ей они действительно нужней.
Пол снова фыркнул, теперь уже громче. И – с иронией:
— Ну ты ещё скажи, что тебе её жалко! И что тебя впечатлили её наглые круглые чёрные глазки!
— Глазки у неё, если сравнивать с твоими – не в пример симпатичней. Этакие… Жалобные. И она реально… Не злая. И умная. (Похоже, много чего у нас переняла!) Хоть я и хотел было отобрать её единственную грелку – даже не возмущалась. Понимала – что они мои.
— А по-моему, она просто не отошла ещё после прыжочка. Между Мирами. (И я тоже, кстати! Колени так и трясутся. И одышка мучает!) Интересно, если Шушара сидит в отрубоне, как там попугайчики?
— Иди: спроси.
— Тебе бы всё иронизировать да прикалываться. Просто тебе стыдно, что хотел у бедной зверушки отобрать последнее утешение в жизни! И грелку.
— Так не отобрал же! Кстати: Мать. Как там попугайчики? Что-то давненько их воплей и писков не слышно.
— Попугайчики нормально. А не слышно их потому, что вы на время прыжка выключили свет в кают-компании. Они просто спят.
— Ладно. Включи им его обратно, и покорми как обычно. Ну а мы сейчас для начала пройдём по очереди в душ, и помоемся. А то я ужасно вспотел от всех этих приключений, споров, и осмотра домашних питомцев.
Пол оказался настолько впечатлён речью Джо, что даже не нашёлся, чем достойно ответить. Только моргал: то на Джо, то на крысу.
Джо, аккуратно и бережно закрыв крышку ящика, ухмыльнулся:
— Ладно, потопали действительно в душ. Чур, я первый.
— Уступаю: тебе нужней. А то от твоего запаха даже Шушара обалдела.
Джо на напарника снова посмотрел. Сказал:
— Похоже, мне придётся уже твой блок для юмора выворотить. Вместе с парой зубов.
— Ой-ой-ой, какие мы обидчивые! А от самого прёт, как от козла, после каждого занятия в спортзале!
— Не спорю. Прёт. Но я моюсь каждый раз. И я – тактичный. Не тычу тебе в нос твоими носками, которые ты месяцами не стираешь.
— Ты такой же тактичный, как слон в посудной лавке. А насчёт носков… — заметно было, что Пол смутился, — Ну правильно. Не стираю. А чего их стирать-то?! Потому что как только в них протираются дырки, я одеваю новые, а Мать просто выкидывает изношенные — в космос!
Джо подкатил глаза у подволку: Пола не переспоришь.
— Ладно, пошли уже. Нам предстоит путешествие к «лесистой» планете.

Обратный пролёт сквозь «бутылочное горлышко» прошёл, вроде, легче. То ли – привыкли, то ли просто в этом направлении всё было получше.
Как высказался Пол, «а проверим, когда вернёмся с дровами!»
Система с «лесистой» планетой оказалась недалеко: Мать добралась до неё всего за восемнадцать обычных «прыжочков»: меньше суток.
Джо, глядя то в передний обзорный иллюминатор челнока, то в снова работающий центральный экран, проворчал:
— Пусть здесь и живут сейчас одни динозавры, деревья вполне такие же, как наши. Земные. Мать. Ты посадишь нас там, где много «строевой древесины»?
— Разумеется.
Пол возмутился:
— И – что?! Нам придётся их пилить?!
— Нет. Пилить их вам не придётся. Достаточно будет выпустить из челнока дроида с плазменным резаком, и он сам, за пару-тройку часов, всё напилит и на доски распустит.
— Ну замечательно. – в голосе Пола легкомысленным оптимизмом так и искрило, — А мы в это время… Хоть на травке поваляемся. О! Мать. Тут есть какие-нибудь водоёмы? Искупаться бы!
— Водоёмы здесь есть. Только вот искупаться вам вряд ли захочется. Планета только что оклемалась после очередного периода оледенения, и средняя температура в озёрах и реках – плюс семь Цельсия. Поэтому тут и сосен и елей много: тайга.
— Ну ладно. Тогда мы хоть цветочки пособираем.
Джо даже не стал смотреть на напарника, легкомысленно закинувшего ноги в сапогах скафандра на пульт перед собой. Знал. Что тот только и ждёт его замечаний или возмущений. Вместо этого спросил:
— Мать. Как у нас с мясом? Я имею в виду – свежим. Тут… Можно поохотиться на кого-нибудь?
— С мясом у нас неплохо. Говядины в холодильнике ещё полцентнера. Куриных тушек – три десятка. И баранина – два окорока. Но если вам уж так хочется в кого-нибудь пострелять – милости прошу. Все местные травоядные – вполне съедобны. Ну, вернее – будут. После моей обработки.
Ну а скафандры я вам снимать всё же… Не рекомендую.
— Ага, понятно. Ну, сажай нас.
Джо увидел, как поверхность небольшой поляны, точнее – прогалины на вершине невысокого холма устремилась к ним, а вот и толчки и рывки посадочных движков челнока, и полная остановка: они приземлились.
Пол вздохнул:
— Ну что? На открытие новых земель, расширение горизонтов отечественной науки и заготовку чужого мяса?
— Хватит прикалываться, юморист доморощенный. Потопали уже.

Поскольку планета была населена, пусть и не разумными пока существами, они традиционно следовали советам Матери: то есть – из скафандров не вылезали, чтоб не разрушить местный биоценоз какой-нибудь привозной бациллой или вирусом. А поскольку надолго задерживаться они опять-таки не планировали, Мать посчитала создание антител от местной микроскопической заразы и вакцинацию напарников бессмысленным и долгим делом.
Лес вокруг места посадки действительно был вполне строевым: выбравшись наружу, друзья не без удовольствия наблюдали, как дроид проявил себя заправским лесорубом: действительно за пару часов нарезал плазменным резаком пару десятков стволов толщиной в добрых два фута, и распустил их на доски дюймовой толщины.
— Не толстоваты досочки-то? – Пол подпустил иронии в тон.
— Нет. Лучше сто раз перестраховаться, чем один раз недо…
— Ладно, Мать, мы поняли. Пусть продолжает. И не слушай этого хама. Который до сих пор за свою бестактность, кстати, не извинился.
Джо не без злорадства заметил, как Пол под светофильтром скафандра снова покраснел:
— Мать! Ты… Это… Действительно – извини меня! Я же такой: всегда непосредственный, эмоциональный, взбалмошный! Вечно порю какую-нибудь хрень! Не подумав. А потом мне бывает… очень стыдно!
— Две тысячи триста пятьдесят восьмые, последние и искренние, извинения приняты.
Рот Джо расплылся в ехидной усмешке:
— Мать. А ты действительно все эти извинения – считаешь?
— Разумеется. Я же у вас дама дотошная и педантичная.
— Вот за это тебя и любим. Кстати: а что, если вместо принятия извинений ты будешь давать нам подзатыльники? Чтоб уж – запоминалось?
— Я не имею права причинять вам вред. (Хотя иногда действительно – подзатыльника, а ещё и доброго пинка, дала бы!) А кроме того вы тогда вечно ходили бы в состоянии сотрясения мозга.
Джо от души заржал. Пол, подувшись, и посопев, присоединился:
— Чтоб мне провалиться. Нет, не буду блок юмора выворачивать! Ладно: давай, действительно, посмотрим какую бы местную зверюшку завалить! А то свежих антрекотов хочется!

«Зверушка» оказалась большой птицей: размером с дрофу. И выглядела, кстати, почти так же. Джо погрузил обработанную Матерью в тамбуре добычу в холодильник челнока, прикинув, что та потянет килограмм на двенадцать. Нормально.
На «обработку» всей партии свежепахнущих смолой, и только что спиленной обгоревшей древесиной досок, ушло пять часов. Потому что дроид сразу вырезал из них детали по размеру и форме, которые ему давала Мать: ну правильно. Не возить же все эти лишние «дрова», как выразился по этому поводу Пол. Джо, уже уставший реагировать на банальности, высказанные напарником, просто покивал.
Долетели до «Каракатицы» ещё за час. И после этого пришлось ждать два (!) дня, пока тот же дроид облицовывал дощатым покрытием наиболее ценные и ответственные приборы и элементы. Опять-таки под руководством Матери. На слабые попытки Джо предложить свою помощь, их Главный компьютер отказала категорически:
— Лучше просто не мешайте! Им я могу управлять с точностью до миллиметра, а вами – нет!
Но вот шумный и трудоёмкий процесс, производимый с помощью шуруповёрта и шурупов, наконец закончился. И теперь Джо с трудом узнавал помещения и механизмы родной посудины. Единственное «утешение» состояло в перспективах исследования нового Мира, и в обалденно приятном запахе смолы и хвои.
Пол маялся. И вид имел удручённый:
— Как тесно теперь в коридорах! И вообще: жёлтый – не мой цвет. Может, хотя бы покрасить? А то уж больно… Тоскливо! Словно мы — в гробу!
— Ну уж нет, клаустрофоб несчастный. А заодно любитель дизайна и жизнерадостных тонов. Не забывай: после возвращения мы просто всё выкинем на фиг! Возить с собой три лишние тонны!..
Да и краски у нас на борту нет.
— Да знаю я… Но тогда – хотя бы скорее полетели. Хочется уже закончить всё это безобразие…
— Чтоб мне провалиться. А если вспомнить – разве это не ты прямо полыхал энтузиазмом: как бы влезть в новые Миры, и всё там изучить?!
— Ну я… Так то — когда было?! До того, как мы дважды проскочили через чёртов тоннель! И испытали… Я даже не знаю, как назвать: то ли путешествие сквозь ад, то ли – игры в гестапо и инквизицию!
Ну, и до того, как наш кораблик превратился в… Ну, в то, во что превратился!
— Хватит ныть. – Джо отставил тарелку с доеденным рагу из «дрофы», и допил компот, — Потопали в рубку.
Пора наконец за работу!

О том, что они решили на всякий случай перекусить перед очередным «пролётом», Джо не раз пожалел.
Но вот они снова в конце тоннеля, за сердечником. И на этот раз Мать выводила «Чёрную каракатицу» наружу, из тела планетоида, гораздо медленнее и осторожнее.
— Ну, как? Мать?
— Я ещё здесь. (Хотя и велико было искушение поприкалывать вас, и помолчать!) И я – в порядке.
— Ну, слава Богу. Работает!
— Да. Как бы ни было устроено здешнее пространство, но дерево действительно напрочь экранирует его вредное воздействие на наше электричество и электронику. Работает и генератор, и кабели, и движки. И вообще – всё.
Ну что? Двинем к ближайшей солнечной?
— Двинем!

До ближайшей солнечной добрались за тринадцать прыжков: поскольку первый, пробный, Мать сделала всего на пару сотен миль. Оказалось, что с прыжками всё в порядке. Но вот свет… Сильно нервировал. А по выражению Пола – дико бесил. Но Джо всё равно отказался закрывать обзорный носовой иллюминатор крышкой: им ещё возвращаться.
Система таковой могла называться лишь условно: местное Солнце тоже, словно пылесосом, втягивало из окружающего пространства и с планет весь свет. Превращая его в своих недрах в чернильную тьму.
— Как же здесь вообще возможна жизнь?! – Пол развёл руками, — Если у нас Солнце даёт всем энергию… Ну, там: растениям для фотосинтеза, и всяким там пресмыкающимся для согрева, да и нам, людям, для загара кожи и каких-то витаминов, то здесь – вытягивает, получается, из всех? И из всего?
— Похоже, света, имеющегося здесь в самом пространстве, всем им должно хватать в избытке. – Джо щурился, — Мать. Как там – с населённостью?
— Со всем моим удивлением должна констатировать, что местная планета (Ну, по крайней мере – одна!) вполне обитаема.
— Показать можешь?
— Пока нет. Я должна подлететь ближе. Поскольку зонды у нас устроены вполне обычно, то есть – там всё оборудование натолкано впритык, деревянные экраны туда попросту не влезли. И придётся довольствоваться картинкой с камер «Каракатицы». Ну и вот она – перед вами.
На экране возникли изображения движущихся внизу тел.
Движущихся, как ни странно, по поверхности суши. Ну а рядом, в десятке километров, имелся и океан. И там тоже кто-то плавал: с максимальным увеличением, доступным с орбиты, существа казались похожими на китов. Ну а наземные – на змей с ножками. Только очень больших и толстых! Похоже – перводинозавры. Вроде сильно вытянутых крокодилов: с огромными челюстями, но медлительные и неповоротливые.
— Чёрт! Как нам, оказывается, не хватает панорамного кругозора! – Пол сжал кулаки, и, поскольку Джо смотрел на него, поправился, — Я имею в виду картинки с зондов. Они всегда давали всё детально. Ну, и с разных точек зрения. Мать! Почему не предусмотрела для них… Футляры?
— Дубовые! – Джо фыркнул.
— Если бы я закрыла зонды, вот именно, футлярами, они не смогли бы летать. Вспомните: там движки натолканы по всему корпусу.
— А, верно. Ну и ладно. Тогда что делать будем? На змеюк и китов я уже насмотрелся.
— Предлагаю много не мудрить. А просто облететь планету один раз вдоль экватора, а другой – вдоль какого-нибудь меридиана. Мать?
— Разумно. Собственно, я так и делаю. Только спущусь пониже – хотя бы до двухсот пятидесяти. А то даже компьютерная обработка не сильно помогает. Картинка мелковата.
Первые пятнадцать минут они довольно часто тыкали пальцем в изображения, сменявшиеся на экране, Мать то укрупняла детали, то давала общий план. Но вдруг…
— Чтоб мне лопнуть! Да ведь это – руины!!!
Джо, прищурившись, чтоб лучше видеть, вынужден был согласиться:
— Твоя правда. Руины. Лопайся давай!
Пол даже не счёл нужным достойно ответить. Но потребовал от Матери:
— Ну-ка, приблизь максимально! И картинку обработай. Пусть будет и обычная, и в гамма-лучах, и в рентгеновском, и во всех остальных, что там у тебя есть.
Изображения на экране стали меняться. Голубые, чёрные, красные – мать выводила сбоку как всегда все необходимые параметры. Но руины так и остались неизменными. Расположенными там, где располагались: на довольно высоком и обширном холме, над протекающей под ними широкой и спокойной рекой.
Джо спросил:
— Кислород там в атмосфере имеется?
— Имеется. Однако я всё равно не разрешу вам снимать скафандры.
— Это ещё почему?!
— Во-первых, потому, что защищены «деревянными футлярами» только радиопередатчики, а не вы. – и, когда Джо перекосило, — Шутка. В «вашем» стиле. А на самом деле – именно из-за того, что мы не знаем, как местный воздух из этого пространства подействует на вас. Может, вы впадёте в эйфорию, вроде алкогольного опьянения. А может, и вовсе сознание потеряете. Я, как робот с Первым Законом, не имею права рисковать. Подвергая вас неизвестным воздействиям.
— Ладно. Я, собственно, и не рвался поваляться на местной травке. – Пол пожал плечами, — Что там с челноком?
— Ну, он тоже весь обшит. Так что валяйте. Летите.

Гравитация, как Мать и предупреждала, осталась неизменной. Верх был верхом, а низ – низом. И когда сели рядом с руинами, оказалось, что тяготение в пределах одного с небольшим Же. Джо проворчал:
— Уж больно хорошо они разрушены. Хотя… Не думаю, что тут что-то взрывали, или палили из артиллерии. Всё сделало время!
— Ты не можешь этого вот прямо так, без проб, утверждать! Может, как раз – взрывали!
— Мать. – Джо вздохнул, чтоб показать напарнику, что он думает о его мнении, — Тут – взрывали?
— Если верить тому, что показывают ваши датчики и приборы челнока, нет здесь никакой другой радиации кроме световой. Впрочем, свойства местного пространства, почвы, и воздуха для меня пока – тайна за семью печатями. Может, здесь атомную бомбу можно изготовить и из простой глины. Но если доверять моим программам и архиву, всё действительно выглядит так, словно разрушено просто от времени. И эрозии.
— Неплохо тогда. Ничего нам, стало быть, не грозит. Ладно, двинули на разведку.
Когда перебрались через толстенный вал из размытых дождями и оплывших от старости кирпичей, окружавший город, обнаружили, разумеется. Всё то, что присуще нормальной… Людской цивилизации.
И улицы, и отдельные дома. Если можно так назвать квадраты и прямоугольники того, что только и сохранилось – фундаменты. И, конечно, груды мусора внутри и снаружи домов: в-основном кучи глины, поросшие травкой.
А вот фундаменты порадовали: похоже, были отлиты из чего-то вроде бетона. Сохранились. Напарники двинулись по широкой улице, середина которой оставалась практически чистой, к центру. Там, как они видели, имелась центральная площадь. И Дворец. Ну, или местный Центр Власти.
Пока шли, вяло переругивались: Джо считал, что защитная стена явно нужна только примитивным народам – таким, которые воюют с другими народами или кочевниками, и которые вооружены лишь простейшим оружием – вроде копий, мечей, и луков со стрелами:
— Мы видели по углам что-то вроде сторожевых башен. С таких осаждающих легко поражать!
— Похоже, конечно, на правду. В наших городах сейчас, конечно, защитных стен не строят. Да и смысл? Ведь всегда можно использовать авиацию, или ту же артиллерию. Чтоб нанести максимальный ущерб. Но!
Мы пока не доказали, что у них было и примитивное оружие!
— А вот сейчас доберёмся до Дворца, там всё это и найдём.
До дворца они через полчаса неторопливой ходьбы, с частыми остановками, чтоб получше рассмотреть то или это, добрались. И, разумеется, ничего внутри него не нашли. Потому что пусть руины стен и были повыше – строение явно имело когда-то не один этаж! – но разрушен центральный оплот местной власти тоже был капитально.
— Ну что? Раскопки будем производить?
Джо на напарника посмотрел. Но тот только хихикнул: понимал. Что копать они, конечно, ничего не будут. Но вдруг удивила Мать:
— Видите вон тот здоровенный камень-плиту? На пять часов. Да, этот. – Мать подтвердила, что это именно то, что нужно, когда Пол указал рукой, — Отвалите-ка его!
— Да ты что, Мать! Он же весит… Явно побольше тонны! А поскольку мы не в экзоскелетах, так как они не работают тут, то рассчитывать можем только на свои силы!
— Вот-вот. И я о том же. Обвяжите его тросом, и просто – оттащите в сторону. На это ваших сил хватит?
— Ну… Попробовать можно. – ободренный предложением Джо уже доставал трос из набедренного кармана скафандра. Всё верно: Мать не предложила бы что-нибудь, что было бы не в их силах.

На обвязку плиты, имевшей вид обычной потолочной плиты для перекрытия, и нахождение камней, в которые можно было бы упереться ногами, ушло минут пять. Затем напарники на «раз-два-три!» действительно сдвинули махину с места. И отодвинули на пару шагов.
— Ого!
— Надо же.
— Да уж…
Открывшийся проход был узким – только-только пролезть по одному! – и никаких ступеней не имелось. Похоже, их здесь и не было.
— Мать. Что там показывает гамма-сканнер?
— Откинь планшет… Тьфу ты. Всё забываю, что у ваших приборов нет деревянных футляров, и вы ни …рена не увидите. Ладно, короче: идите вниз. Через пятьдесят метров там будет комната с развилкой. Вам – по правому коридору.
Джо, вздыхая и потея, полез впереди. Пол, матерясь вполголоса, держался в паре метров позади. Единственное, что радовало – фонарики с батарейками им не понадобились: светился сам воздух. Ну, логично…
Узкий проход действительно закончился в комнатке, из которой вели три тоннеля-коридора. Сохранившихся неплохо.
— Направо, говоришь?
— Да.
— И что мы там найдём?
— А то, что вам наверняка понравится больше всего остального.
— Вот ведь вредная коза! Теперь нагло пользуется тем, что она имеет гамма-сканнер, а мы – нет! Поэтому интригует, как может!
— Хватит ворчать. – Джо двинулся действительно по проходу, — Должна же она когда-то отыграться. За все те глупости, которые мы вытворяли, видя, куда идём. И зная, что придётся делать.
На это у Пола даже не нашлось, что ответить, или он был слишком занят тем, что пытался устоять на ногах: пол коридорчика оказался весь покрыт разнокалиберными камнями, повыпадавшими из стен, и идти было достаточно трудно. Но вот они и пришли!
За проёмом, когда-то явно закрытым мощной стальной дверью, от которой, как и от косяка, остались только полоски и кучки рыжей пыли, оказался ещё один тоннель. Джо, невольно остановившийся на его краю, снова вздохнул:
— Провалиться мне на месте. Метро.
— Ты уве… — Пол обогнул напарника, встав рядом, — А ведь точно!
Соответствующая ширина, остатки явно бетонных шпал, и две полоски превратившихся в рыжую труху рельсов не позволяли усомниться в том, что версия Джо верна.
Пол возмутился:
— Что за чушь! На …рена расе, имеющей метро – строить вокруг города оборонительную стену?! С башнями. И «обороняться» только копьями и луками, если у них было электричество?! И почему выход или спуск в метро есть только здесь?
— На самом деле я выявила две кольцевые и четыре линейные линии этого самого метро. С пятьюдесятью шестью станциями. (Пройдёте подальше налево – через двести шагов одну и увидите!) Но все входы внутрь системы – завалены. И даже забетонированы. Здесь тоже было забетонировано. Но затем какой-то из местных правителей велел пробить дыру. Может, хотел сделать сокровищницу понадёжней. Вон: на моём сканнере видно золото и бриллианты!
— Что, правда?! – Пол явно офигел.
— Нет, конечно. Снова шучу. Хотя кучи чего-то, что можно было бы считать «сокровищами», тут есть. Проходите уже до станции – увидите сами.
«Сокровища» оказались всего-навсего кучами камней. Прозрачных, кристаллических, гранённых и не огранённых. Разноцветных. Выглядящих как стеклянные фальшивые драгоценности… Правда, как разъяснила Мать, они были натуральными. И могли иметь здесь исключительную ценность. В силу своей редкости и крепости. И, вероятно, красоты.
— Но по кристаллической решётке это – всего лишь кварц. И кремнезём. У нас такой называется рубинами и сапфирами.
— Понятно. – Джо передёрнул плечами, — А золото?
— Золота я здесь не нашла вообще. Похоже, тут напряжёнка с металлами вообще, и с драгоценными – в частности.
— Что, нет и в виде окислов? В породах?
— Ну почему же. Есть. Следы. Даже железо, которого в породах Земли больше двадцати процентов, здесь – не более четверти. Процента. Вероятно, местное пространство не сохраняет… Или исторгает из себя и железо. И остальные металлы.
Джо хотел было спросить, как такое вообще может быть – ведь раз было метро, и рельсы, значит, всё же было железо! Но Мать предвосхитила:
— Всё то железо, что было в рельсах, и остальных местных металлических конструкциях – привозное.
— Не понял?!
— А чего тут понимать. Те, значит, кто тут базировался, в этом городе, и других городах планеты – пришельцы. Колонисты. Это даже я дотумкал.
— Мать?!
— Похоже, Джо прав. Поскольку я остаюсь на орбите, и изучаю всё то, что находится в лесах вокруг города, могу сказать уверенно: приматы здесь есть. Но по уровню развития они – на уровне каменного века. То есть: копья с каменными наконечниками, такие же топоры. Скребки для выделки кожи.
— А куда тогда девались пришельцы?!
— Затрудняюсь с уверенным ответом. Но более пятидесяти процентов вероятности за то, что это местные приматы их и выбили. И это чтоб защититься как раз от них, пришлось и стены строить.
— Хм-м-м… Сомнительно что-то. Ну да ладно. Поскольку мы здесь ничем в плане материальной культуры разжиться не можем, предлагаю на этом интереснейшую экскурсию и закончить.
— Джо! Ты – что?! И мы даже ничего не возьмём на… память?!
— А смысл? Мать же сказала – все местные породы – абсолютно ничем не отличаются от пород из нашего Мира. Ну возьмём мы пару камушков. Так они интересны будут только нам. А мы про то, что взяли их в «другом» Мире – никому рассказывать не собираемся.
— Ну как хочешь. Я парочку всё равно прихвачу. – Пол демонстративно засунул горсть больших кристаллов из кучи себе в набедренный карман.
— Странно. – Джо покачал головой, — Такое впечатление, что когда мы спустились, свет в воздухе вроде как стал сильнее.
— Вряд ли. Это у тебя мнительное. Мать?
— Поскольку я не вижу изображений с ваших камер, ничего сказать не могу. Но глядя с орбиты – не сильней.
— Ну и ладно. Возвращаемся?
— Возвращаемся.

За обедом в кают-кампании они обсуждали, разумеется, свою не слишком удачную вылазку. Пол во время еды перекатывал по столу камушки, которые Мать ему продизенфицировала. Джо покивал: да, симпатичные, конечно. Пол, впрочем, к камушкам быстро охладел. И после окончания еды отнёс в трюм: положил на одну из полок.
Джо после еды оказался расположен поспать. Пол заступил на вахту. Впрочем, поскольку они ещё не придумали, куда лететь дальше, «Каракатица» так и оставалась на орбите у планеты, и происшествий не ожидалось.
Через три часа, когда Джо проснулся на автомате, и притопал в рубку, напарник мирно посапывал в кресле штурмана, закинув как всегда ноги в жёлтых драных носках на пульт. Джо даже не стал его будить. Просто сел в своё кресло, протестующе заскрипевшее и зажужжавшее сервомоторчиками: а ещё бы! Двести пятнадцать фунтов!
Однако практически тут же его мирно-спокойное состояние оказалось нарушено самым странным образом: в рубку с визгом и цоканьем коготков по палубе, вбежала Шушара!
Джо буркнул, а затем и заорал:
— Пол! Да Пол же! Проснись! Похоже, у нас проблемы!
Крыса между тем сноровисто, словно делала это не в первый раз, забралась на пульт, и, остановившись прямо перед лицом Джо, принялась визжать, раскачиваться из стороны в сторону, и словно – ругаться!
Зрелище было – не для слабонервных!
Джо, первое время только моргавший, решил спросить:
— Мать! С чего это она так разошлась?
— Хочет вернуть твои часы. Они ей надоели.
— Пол. Я не тебя спрашивал. И не перебивай старших – это некрасиво.
— А, да. Пардон, Мать. Мне, собственно, тоже это интересно.
— Судя по её энцефалограмме, она чего-то очень боится. И, думаю, инстинктам животного можно вполне доверять. На «Каракатице» появилась опасность. Но я должна убедиться. Джо. Отнеси её в трюм.
Джо, попримеривавшись, подхватил всё ещё верещавшую крысу под брюшко обеими ладонями. Понёс. Разумеется, Пол последовал за ними.

В трюме Джо по указаниям Матери попробовал поднести Шушару в разные углы обширного загромождённого помещения.
Больше всего визгу было в том углу, где Пол положил на полку свои «камушки». Ну а когда Пол взял их снова в руку, и попробовал поднести к крысе, та вообще словно взбеленилась! И хотя до этого сидела в ладонях сравнительно спокойно, но уж тут – попыталась удрать!
Джо крысу невежливо, но аккуратно сунул в карман на бедре. Сказал:
— Говорил я тебе, что толку с этих «камушков» не будет. Вот и Шушара что-то опасное в них видит. Чует. Так что давай-ка. Выкинем их в горячо любимый местный космос.
— Да ну вас, в самом деле! А я уж подумал, что вы это серьёзно. Придумайте другую хохму, юмористы недоделанные.
— Мать?
— Джо прав. Исследуя сейчас энцефалограмму Шушары я вижу кое-какие изменения. Отнюдь не положительные или приятные. И их невозможно объяснить только её старостью.
— И что же это за «изменения»? – в тоне Пола так и сквозила ирония.
— Если сказать просто – наша питомица резко… Поглупела.
— Что?!
— Как?!
— Да вы достали с этими приколами! А вот я не шучу.
Интеллектуальные способности нашей Шушары упали процента на три, и продолжают падать буквально на глазах! Вот только не уверена: это на неё влияют именно – излучения от камней, или это само местное пространство всё же как-то продолжает на вас, живых, воздействовать.
— Мать. – Джо хмурился, — Я требую немедленного теста на Ай Кью! И Полу тоже его проведи.
— Хорошо. Начнём с тебя.
Отвечая на вопросы тестового листа, Джо, конечно, волновался. Но не настолько, чтоб отвечать совсем уж невпопад. Но, как он чуял, на некоторые он точно …рню спорол. Чего раньше точно не допустил бы. У Пола дела пошли ещё хуже. И тот явно чувствовал из-за этого раздражение. И тоже отвечал ещё хуже, чем мог бы. В «обычном» состоянии.
По окончании Мать резюмировала:
— У Джо показатель упал на пять пунктов. У Пола – на восемь.
— Камни – немедленно за борт! И вот что. Ну его на фиг, твой «другой» Мир! Срочно отваливаем отсюда, и больше никогда не возвращаемся! И об этом месте никогда, и – никому!

Уже вылетая из тоннеля, и кряхтя и стеная после очередного прохождения «перехода», Джо проворчал:
— Вот теперь мне понятно всё про цивилизацию на этой планете. Развитие у них явно шло вспять!
Да это и не удивительно. Раз там от местных камней и «излучений» — тупеют! Вот и получилось: прилетели, вполне себе технологически продвинутые и развитые (Всё-таки – какой планетоид отгрохали!), планета понравилась. Принялись обустраиваться, и осваивать. Наверняка засеяли поля, развели коровок-овечек. Построили город и метро… А потом – бац!
Проморгали сбой в собственной физиологии! Скатились с уровня машинной цивилизации – в Средневековье. А с его уровня – вообще в первобытнообщинный строй! И «приматы», которые водятся в лесах – это они сами! Отупевшие вконец.
Мать! Или я не прав? И там… Просто время идёт вспять?
— Нет. Время там, как и в нашем мире, линейно, непрерывно, и движется только в одном, вполне привычном, направлении. Что же до воздействия на мозг… Ты прав. Вероятность того, что вселившаяся на планету и в этот Мир цивилизация в силу своей высокой развитости сначала не замечала опасных тенденций. А затем – списывала их на какие-то местные, непонятые, факторы.
А когда заметила – было уже поздно. И искусство космической навигации было утрачено, и корабли разъела коррозия. И взять нового металла стало негде. И они, вероятно, уже понимая свой неизбежный конец, принялись осваивать леса в районах экватора: всё-таки потеплее…
— Ты лучше скажи, как там наша Шушара? Успокоилась?
— Да. Спит, и улыбается. Довольна. Её мозг, конечно, меньше вашего. Поэтому, вероятно, она и учуяла, что глупеет, раньше, чем это заметили даже мои приборы. Ну а сейчас она ничего опасного не чует – отдыхает спокойно.
— Вот уж спасибо ей… — Джо вздохнул, — Ведь если б не она, и её «предупреждение», так бы мы и продолжали там летать. И ничего не почуяли бы, пока не стало слишком… Поздно!
Так что насыпь ей орешков. Или ещё чего, чего она считает за деликатес.
Пусть порадуется, когда проснётся, спасительница!
Пол отреагировал вполне в «нормальном» стиле:
— Слава Богу, всё позади. И я даже не хочу прикалываться, что ты тоже смог бы снова вернуться к своим «естественным» корням и предкам – неандертальцам!
Джо на напарника даже глядеть не стал. Но сказал:
— Наконец-то от дров избавимся. А то летаешь действительно – как в «последнем приюте»!
Впрочем – тьфу-тьфу!