Карлики и драконы.

Книга первая
Глава 1
У входа в пещеру огромных размеров стояла толпа маленьких человечков. Это были карлики. Карлики редкий весьма народ, населяющий преимущественно пещеры. В наши дни их осталось совсем мало, но кое-где на востоке еще можно встретить подземные поселения. Карлики смотрели в небо, пытаясь что-то разглядеть.

— Летит, летит! – закричал один из них. Из-за большого облака, напоминавшего рыбу, показалась сначала голова, а потом и все тело исполинского монстра. Это был дракон. Но карлики не бежали в ужасе, как поступил бы любой здравомыслящий человек. Напротив, они были рады приближению того, кто в других вызвал бы бесконечный ужас. Их начальник, мужчина средних лет, с сединой в волосах, отличающийся от остальных гораздо лучшим одеянием, громко скомандовал:

— Площадку для посадки освободить! Все по местам! Инструменты приготовить!

Не было никакой суматохи, никакой паники, каждое действие было доведено до автоматизма бесконечными тренировками.
— Подавайте воду.

Человечки принялись крутить множество вентилей и дергать множество рычагов.

— Садится! Быстро все за работу.

Дракон приземлился перед пещерой. Когда его лапы, толстые как стволы дуба, коснулись земли, скалы содрогнулись и заскрипели. Поднявшаяся пыль обволокла карликов, словно песчаная буря. Драконы бывали разных размеров: живущие в теплых и влажных лесах, редко превосходили размеров гепарда, великие же драконы востока размерами не уступали каравеллам. Этот был с востока и являлся выдающимся представителем своего вида. Но его морда, с пастью способной проглотить быка, его исполинское тело, его лапы-столбы, его крылья-паруса, его хвост-таран все было покрыто серо-коричневой грязью. Охотясь в тот день на мясистого тура, он загнал его в болото, где сам чуть не увяз, еле вырвался он из топкой трясины.

Карлики бросились мыть и чистить дракона. Заработали хитроумные насосы, полностью залив зверя водой и пеной. Человечки со швабрами, щетками, скребками окружили его. Грязи было столько, что её уносили ведрами и очень много раз. То, что для дракона пыль, для карлика целый булыжник. Одного неудачливого карлика такая «пылинка» ударила по голове и его унесли на носилках. Мытье дракона дело не из безопасных и травмы при этом обычное явление.

Группе из трех карликов, которых звали Рольф, Стольф и Зольф, досталось крайне ответственное, сложное и рискованное задание. В зубах у дракона застряла здоровенная мохнатая нога тура. Не самое приятное занятие служить драконьей зубочисткой. Его зубы похожи на острые сабли, из пасти воняет как из городской канализации. Рольф и Стольф, вооружились длинной палкой с крюком на конце и пытались подцепить ногу. Зольф, тем временем, отвлекал дракона докладом о состоянии дел в горе, а главном образом в её сокровищнице. Отчитываясь перед драконом, важно рассказывать все аккуратно осторожно, сглаживая углы. А порой и вовсе пропуская особо неприятные моменты. Дракон с испорченным настроением легко может испортить настроение всем, а также здоровье и жизнь. Впрочем, в этот раз все было в порядке, драгоценных камней и металлов добыли предостаточно, а из происшествий только драка Чокольфа и Крокольфа из-за кружки эля, а подобное три раза за неделю случается.

Рольф и Стольф раз за разом промахивались своим гарпуном мимо кости. Один раз им почти удалось зацепить её, но крюк соскочил и полоснул дракона по губе. Ящер взревел, дернулся и несколько слишком близко стоявших карликов отлетели в сторону. После такого никакого желания лезть к зубам снова не будет. Вот только выбора у несчастных карликов не было. Лишь с десятой попытки удалось им зацепить эту треклятую ногу. Они уперлись ногами в камень и потянули, что было сил. Нога шла медленно с трудом, карлики обливались, потом и истерли все руки в кровь, но, в конце концов, чертова конечность вылетела из драконьей пасти, а Рольф и Стольф повалились на землю. Стольф больно ударился копчиком и выругался.

— Кишки кротовые

Закончив с заданием, троица попыталась было втихую свалить, но бдительный прораб отправил их помогать чистить филейную часть дракона. Стольф снова выругался, что-то про семью начальника, но в этот раз тихо. Дело это конечно премерзкое, но зато куда безопаснее, чем ковыряться палкой в драконьих зубах. К тому же, на их счастье, драконьи фекалии убирало недавно изобретенное специальное приспособление, и не надо было перекидывать его лопатами, как это было раньше, при их отцах и дедах.
Очищали дракона от грязи несколько часов. Карлики вымотались, мало кто из них не был покрыт ссадинами и синяками. Но они были довольны проделанной работой. Честный труд, хорошо сделанный, по своему окончанию приносит удовлетворение. Дракон теперь выглядел великолепно. Чистейшая его чешуя сверкала на солнце, как зеркала, которыми древний мудрец поджигал корабли. Довольный дракон отправился спать на свое ложе возле кучи драгоценностей. Он, конечно, не сказал ни слова благодарности. Дело не в том, что драконы не умеют говорить, но они очень редко опускаются до разговоров с простыми смертными. Ну, а уставшие Рольф, Стольф и Зольф, как и большинство молодых карликов, двинулись отмечать окончание тяжелого рабочего дня в кабак, в котором варили самый лучший эль — в знаменитый кабак дядюшки Коркольфа.

Глава 2
Они весело шли, громко разговаривая и хохоча, по узким каменным туннелям. Карлики строят свои дома и другие помещения, выдалбливая их прямо в скале, так что представляют они, по сути, гроты, хоть и конечно весьма уютные, порой богато украшенные, с красивой, преимущественно так же каменной мебелью, гроты. Туннели, соединяющие помещения и сами помещения освещают масляные лампы. Их тусклый свет, лишь в немногих местах достаточно ярок, чтобы неподготовленный к подобному человек, смог бы комфортно читать, но, разумеется, карлики гораздо лучше видят в темноте и полумраке. Дорога от моечной площадки до кабачка, заняла у них без малого полчаса. Дверь в трактир была сделана из металла необычного темно-зеленого цвета с ручкой, выполненной, как и очень многое в подземном городе карликов, в форме головы дракона.

Над дверью весела табличка, также из металла, на которой большими кованным буквами было написано «Кабачок дядюшки Коркольфа». Других надписей ни на табличке, ни на двери не было. Не было никакой рекламы, ничего чтобы завлекало посетителей. Кабачку дядюшки Коркольфа это было не нужно, здесь и вправду варили лучший эль. Все карлики ходили в это славное заведение, от тех, кто мыл дракона и потому жил у самой поверхности, до добытчиков золота, серебра, железа, драгоценных камней и других горных богатств, трудившихся в самых глубоких шахтах, которые по несколько часов поднимались ради любимого напитка. О, что это был за эль, что за пиво! Никогда и нигде не варили такого пива: ни чернорясные бритые монахи в древних монастырях, ни почтенные бюргеры в богатых торговых городах, ни в заморских землях, где пиво варят из риса. Для карликов пиво было почти священно, они пили его в куда больших количествах, чем воду. Они закупали в городах на равнине у подножья их горы, целые вереницы телег, груженных лучших ячменем и хмелем. Карлики платили втридорога золотом и драгоценным камнями, теми что, даже после уплаты дани дракону, все ещё были у них в изобилии. Очень немногие люди когда-либо пробовали это пиво, ведь карлики сами выпивали практически всё, что варили. Король одного из богатейших королевств, покупая себе этот великолепный горный эль, отдавал за совсем небольшой бочонок столько зерна, что можно было бы квартал кормить всех лошадей на королевской конюшне, всех кур в королевском курятнике и всех голубей в королевской голубятне.
Рольф, Стольф и Зольф ходили к дядюшке Коркольфу почти каждый вечер, за исключением только семейных праздников, когда они навещали родню. Когда они подошли ко входу в трактир, Рольф с силой потянул за ручку, эта совсем нелегкая дверь со скрипом открылась, и троица влетела внутрь пивнушки. Трактир был большой, он мог вместить в себя небольшую армию, с высокими потолками, настолько высокими, что даже взрослый немаленький человек смог бы стоять в полный рост. В кабаке было полно народу, посетители сидели за серыми каменными столами, на таких же каменных длинных скамьях. Убранства в заведении практически не было, стены были голые, а освещен трактир был так слабо, что на большей его части сложно было различить чье-либо лицо. В воздухе помещения, проветриваемого только при открывании двери, стоял сильный едкий запах хмеля, еды и пота. Запах хмеля исходил от бочки, из которой наливал бармен, от бесчисленных кружек, которые громоздились кучами на каждом столе, потому что официанты не успевали их уносить, но в первую очередь из большой пивоварни, хоть та и была отделена от трапезной закрытой дверью. Запах еды шел из тарелок, в которой её было столько, что непонятно как такие небольшие создания могут все это съесть, из кухни, от многочисленных кастрюль, сковородок, вертелов, на которых жарились порося, барашки, различная птица, а также зверь с названием Рокторкок, что на языке гномов означает копатель. Это существо похоже на крота, но несколько больших размеров, с невероятно сильными лапами и очень прочными острыми когтями, позволяющими прорываться через твердые горные породы. В иных местах, кроме горы карликов это зверь не обитает. Один гурман, Гор Де Зи, путешествовавший в поисках редких блюд и побывавший среди прочего в гостях у карликов триста лет тому назад, описывает в своей книге вкус жареного рокторкока, как похожий на вкус молочного ягненка, но с еле уловимым словно мускатным привкусом.

В таверне было очень шумно, повсюду звучали крики и смех, частенько билась посуда, иногда кто-то, жарко споря, ударял по столу. Старый карлик с седой борой, напившись, спал и храпел так громко, что его было слышно, не смотря на всеобщий гам. За некоторыми столами играли в карты, ставя на кон горсти золотых и серебряных монет. Проигравшие громко кричали, обвиняя победителей в жульничестве. Играли также в игру, напоминавшую нарды, но с большим количеством полей и фишек и с четырьмя кубиками.

Друзья уселись, с трудом найдя место, где смогли поместиться втроем и заказали пятилитровый бочонок эля, а также колбасок из баранины, запеченную утку и жареный картофель на гарнир. Им пришлось ждать не менее получаса из-за большого количества народа. Как только принесли заказ, они набросились на пиво и еду с жадностью, с какой землеройка набрасывается на червей и личинок. Карлики чистоплюйством не отличаются. Они хватали еду руками и вытирали их о свои бороды. Они громко рыгали после больших глотков пива, а утиные кости бросали прямо на пол. Не успели приятели выпить и половины бочонка, как из-за соседнего стола поднялся тучный карлик с неприятным одутловатым лицом. Этот карлик, также, как и Рольф, Стольф и Зольф мыл дракона, но в другой бригаде, которая работала по вторникам, четвергам, субботам и пол воскресенья и в тот день, а был понедельник — отдыхала. Он высоко поднял над собой кружку и громко произнес:

— Давайте выпьем за нашего великого дракона, нашего владыку и защитника!

Это предложение было единодушно поддержано криками:

— За дракона! За дракона!

Но дальше он добавил:

— За вторую бригаду, за лучших мойщиков дракона во всей горе!

Это стерпеть решительно было нельзя. Рольф со всей силы швырнул кружку в голову толстяку. Глиняная кружка разбилась о голову, и оратор рухнул на скамью. Несколько секунд все карлики сидели молча, оцепенев, затем повскакивали с мест и, словно по команде накинулись друг на друга. Кабацкие драки были у карликов чем-то вроде национального спорта. В ход пошли кулаки, бутылки, посуда. Один, совсем еще молодой парень запрыгнул на стол и раздавал удары здоровенной бараньей ногой. Стольфа кто-то ударил с боку, губа его лопнула, и он почувствовал вкус крови во рту. Он взревел, повернулся, схватил обидчика и швырнул через барную стойку прямо в бармена. Затем на него набросились сразу двое и повалили на пол. Рольф и Зольф пришли на помощь товарищу, отогнали противников и помогли ему подняться. Мордобой бы в самом разгаре, когда в трактир ворвались карлики в масках и с дубинками. Это была подгорная полиция. Они сразу принялись наводить порядок, избивая всех подряд, не разбираясь, кто прав, кто виноват, а кто вообще ни при чём. Надо было уносить ноги, поэтому друзья бросились к выходу. Каждый получил несколько раз дубинкой, но им удалось выскочить за дверь, и они побежали прочь не оборачиваясь.

Глава 3
Пока наши герои развлекались в кабаке, в главном и единственном храме в горе, верховный жрец дракона и его помощники проводил подсчет собранной дани. Они пересчитывали, складировали и сортировали золото, серебро, драгоценные камни, ювелирные изделия. А кроме того жаренное и запеченное мясо и птицу в больших корзинах, бочки с элем. Дракон, конечно, питался в основном скотом, что ловил в долине и пил воду из и озер, но приготовленную еду со специями, очень любил, как и пиво. Верховный жрец был одет в алую мантию, с вышитым на ней золотым драконом. Он с недовольным видом разглядывал подношения. Не то чтобы их было мало. Напротив, шахты на этой неделе перевыполнили план, да и еды с пивом было предостаточно. Чем же был недоволен жрец? Дело в том, что, осмотрев украшения, камни и самородки, он не нашел ничего интересного, достойного его личной коллекции. Все было обычным, непримечательным. Не поймите неправильно, окажись сейчас в храме кто-нибудь нездешний, пусть даже из царского дворца у него бы дух захватило от этого богатства, а каждое изделие подгорных мастеров показалось бы ему чудом ювелирного искусства. Но жрец был иного мнения. Его дом был заставлен украшениями, словно то был не дом, а музей, для новых вещей уже заканчивалось место, но он все тащили и тащил, и подумывал сделать еще одну кладовую. С удовольствием нес он домой и лучшие из яств, обеденный стол его всегда от них ломился, и ел он всегда с огромным аппетитом, так много, словно не карлик был, а огр. И лучший эль тащил бочками и выпивал его иной раз за вечер столько, сколько редкий пьяница выпивает. Казалось, при таком ненасытном потреблении должен он был стать чрезвычайно толстым, однако, жрец напротив был крайне, даже болезненно худ. Ни еда, не пиво не полнили его тело, а богатства и роскошь не насыщали его душу. Он всасывал в себя все подобно черной дыре и был в этом плане совершенно бездонен.

Жрец решил еще раз пересмотреть подношения, вдруг он пропустил что-нибудь интересное. Он смотрел на украшения, брал некоторые в руки, подносил их к лицу и разочарованный клал обратно. Там были драгоценные чаши и кубки с изыскано выгравированными изображениями гор, солнца, месяца и звезд, облаков, а также прекрасных дев в одежде и без оной. Но чаще всего конечно с изображениями дракона. Таких чаш дома у жреца было уже не меньше сотни. Были там металлические шкатулки, отделанные драгоценными камнями, изумрудами, рубинами, опалами и брильянтами, прозрачными как горные озера. Были кольца и перстни из золота и серебра, платины и разнообразных сплавов. Были статуэтки разнообразных животных, большинство из которых скульпторы даже не видели, а потому изображены они были не слишком достоверно.

Жрец уже отчаялся и хотел прекратить поиски, когда наткнулся на небольшое серебряное блюдце. На первый взгляд ничем не примечательное, оно имело необычный орнамент. По краям блюдца были выгравированы морские волны, да так искусно, будто серебряные волны могут политься на каменный берег пещеры. Жрец весьма удивился такому украшению, ведь никто в горе не видел моря. Но он вспомнил, что в зале собрания, где карлики голосовали по важным решениям, был гобелен, купленный у торговца из дальних земель, и изображавший набегающие на берег волны. Жрец обрадовался находке, взял блюдце из общей кучи и отложил в угол, где уже лежали бочонок эля, корзины с запеченным гусем и несколько особо крупных драгоценных камней. Он подозвал своих помощников и велел им нести остальные подношения в пещеры к дракону.

Помощники жреца погрузили еду, пиво и драгоценности на тележки и с трудом потащили тяжелый груз до драконьего логова. Когда они добрались до места, дракон к их счастью спал. Они выгрузили корзины с мясом перед головой дракона, драгоценности положили к сверкающей, впечатляющей размеров куче металла и камней. Вопреки расхожему мнению дракон спал вовсе не на твердых сокровищах, а на мягком ложе из шкур. Пиво карлики вылили в углубление пещеры, большое настолько, что залей его водой и там можно играть в водное поло. Сделав все это, они удалились, а дракон так и не проснулся.

Глава 4
Утром наши герои проснулись от криков и топота ног по камню. Выглянув из своего дома-грота, они увидели, что по туннелю бежит толпа карликов с криками:

— Поединок! Поединок!

Рольф остановил одного из бегущих, схватив за плечо, и спросил:

Что происходит? Куда все несутся?

— Рыцарь какой-то бросил дракону нашему вызов. Будет поединок, вот все и бегут смотреть, — ответил ему запыхавшийся карлики побежал дальше.

Поединок — это любопытно. Такое не часто происходит. Очень редко найдется желающий бросить вызов крылатой огнедышащей рептилии размером с трехэтажный дом. Читатель наверно никогда не видел дракона, да и автор тоже, но как-то в детстве видел в музее его скелет. Даже одни только голые кости, лишенный всякой плоти скелет, наводил достаточно страху, чтобы привести затем к ночным кошмарам. Никто, конечно, не сомневался даже на мгновение в победе дракона, но посмотреть, как он прихлопнет этого глупого сумасшедшего человека, хотелось всем. Не так уж много интересного происходит под горой, совсем даже мало интересного. Театров там нет, а из спорта только трактирные драки. Вот и трое друзей услышав про намечающееся зрелище, сразу же пообжали с остальными к видовой площадке.

В тесном туннеле, где можно было идти только по трое в ряд, была толпа народу, все пихали, отталкивали друг друга, прорываясь вперед, стремясь быстрее добраться до выхода из пещеры. Невезучего Стольфа кто-то больно ударил локтем в грудь.

— Крысиный сын, — крикнул Стольф и погрозил кулаком, сам не зная кому.

Когда друзья добрались до видовой площадки, там уже практически не было места и видны им, даже высокому Стольфу, были только ряды чужих спин. Тогда они забрались на стоящие рядом со входом валуны, на которых уже уселись несколько карликов. С данного возвышения им было видно, что внизу у подножья горы на ровной площадке стоял рыцарь на коне, в сверкающих доспехах, в остроконечном шлеме. Он смотрел вверх и потрясал копьем. Его конь, также одетый в броню, богато украшенную золотом, то вставал на дыбы, то опускался. Толпа освистывала рыцаря, кричала оскорбления и насмешки.

— Банка консервная! Шашлык на ножках! Надо же, закуска для дракона теперь сама на дом приходит.

Некоторые, встав на край скалы, пробовали кидать камни, но до рыцаря они не долетали. Запасливый Рольф, достав из кармана сухарь, грыз его, сидя на камне, и болтал ногами. Некоторые карлики принесли с собой пиво и распивали его на зависть остальным.
Дракона пока не было. Прошло еще несколько минут, прежде чем его голова показалась из отдельного входа, расположенного над видовой площадкой. Карлики встретили его радостными криками, аплодисментами, топотом ног о камень. Дракон вылез из пещеры, расправил свои исполинские крылья, оттолкнулся могучими лапами от скалы и взлетел. Некоторое время он кружил над рыцарем и разглядывал его с высоты. Затем, издав оглушительный рев, он сложил крылья и спикировал на рыцаря, как ястреб на кролика. Рыцарь выставил перед собой копье и помчался навстречу чудовищному противнику, хотя его храброе сердце и объял ужас. Они сблизились, дракон нанес всаднику удар лапой, который мог бы пробить каменную стену дома или деревянный остов корабля — даже обшитый железом. Рыцарь отлетел на десяток метров и ударился головой о валун, осколок, отбитый у скалы или временем, или молнией. Его шлем сплющился, как жестянка под сапогом, частично от столкновения с драконьей лапой, частично от столкновения с камнем. Карлики ликовали, радуясь этой победе, пусть и вполне ожидаемой, но от того не менее воодушевляющей. Защищенные силой дракона, он и себя почувствовали сильнее, словно они сами одолели этого закованного в сталь, воина. Они скакали, хлопали, обнимали друг друга и кричали во все глотки:

— Слава нашему дракону! Слава нашему дракону! Ура! Ура! Ура! Ура!

Дракон подошел к телу своего поверженного врага, обнюхал его, подцепил пастью, подкинул в воздух и, вместе с доспехом, проглотил целиком. И тут, произошло то, чего карлики не могли себе даже представить. Дракон вдруг задергался всем телом, лихорадочно замахал крыльями, немного приподнялся над землей и рухнул обратно. Скалы содрогнулись от этого падения. Ящер издал сдавленный приглушенный стон, еще раз дернулся и затих. Его колоссальное тело лежало неподвижно на земле, а рядом бегал и громко пронзительно ржал, чудом уцелевший в столкновении, рыцарский конь.

Глава 5
Какое-то время карлики просто стояли в тишине, застыв, словно статуи на крышах домов. Затем отойдя от оцепенения, они стали кричать, многие плакали, опускались на колени и рвали волосы на головах. Никогда прежде не испытывали они такого ужаса и такого отчаянья. Однако никакое горе не длится бесконечно и, когда все слезы были выплаканы, а глотки не могли больше кричать, карлики стали приходить в себя. Несколько самых смелых из них спустились к телу дракона. Сначала они стояли под огромной тушей, потом обошли вокруг неё, залезли дракону на голову и попытались поднять веки, убедившись в и без того очевидно: дракон был мертв.
Карлики никогда не жили без дракона. Во всяком случае, никто из живущих не знал, были ли времена, когда его не было в этой горе. Остаться одним, без защиты, представлялось им чем-то невыносимо страшным. Вокруг был мир полный высоких сильных и злых людей с их оружием, доспехами, мечами и копьями. Казалось очевидным, что как только жители долины узнают о гибели дракона, они явятся за богатствами карликов, разграбят их пещеры и поубивают их всех. Разве могут существа сильные не захотеть напасть на слабых, разве могут не позарится на обильные их сокровища? Так рассуждали карлики и не знали, что делать. Забив до отказа зал собраний, они решали, как им быть, спорили и ругались. Один седой старик стал бить кулаками о стену и кричать без умолку:

— О горе! О горе нам!

Пришлось силой выставить его на улицу. Весь день провели они в ожесточенных спорах, но ничего путевого не придумали. Постановили только похоронить дракона и воздвигнуть ему памятник, а коня рыцарского, который был ими пойман, пустить на сервелат.
Утром карлики собрались снова. Слово взял верховный жрец. До этого он молчал, так как не знал что сказать, но всю ночь провел в размышлениях и принял решение. Конечно, решение должно было быть принять большинством, но жрец был уверен, что это уже формальность. Он сказал:

— Братья карлики! Совершенно ясно, что, лишившись дракона, лишились мы и безопасности. Не дадут нам люди житья спокойного. Нельзя нам оставаться без защиты. Так что я предлагаю следующее: необходимо нам найти нового дракона и пригласить жить к себе, соблазнив его богатствами драгоценным, яствами и питьем вкуснейшим. Давайте как можно скорее отправим отряды по несколько человек в разные стороны, пусть найдут нам нового защитника. Сбор же драгоценностей для подношений прекращать не надо, чтобы впечатлить ими нового дракона. Оставшиеся же в горе, будут делать оружие и каждый день тренироваться на случай нападения.
Идею жреца одобрили единогласно. Во-первых, потому, что всем она пришлась по нраву, во-вторых, потому, что жреца считали великим мудрецом и, в-третьих, потому, что никто ничего другого предложить не мог. Лишь перспектива того, что кому-то из них придется покинуть уютную гору, смущала их. Надо было определить, кто отправится на поиски. Решили тянуть жребий. Набили мешок камнями, черными и белыми. Кому попадался черный камень тот оставался дома, а кому белый отправлялся в путь. Стариков, женщин и детей от жребия освободили. Освободили, конечно же, и верховного жреца с его помощниками, они были слишком нужны в горе.

Рольф, Стольф и Зольф достали камни из мешка одними из первых. Рольф и Стольф вытащили белые камни, Зольфу же достался черный. Он совсем не хотел никуда идти. Он любил свою уютную, пещеру, свою уютную кровать, любил проводить вечера в таверне или на свиданиях с милыми девушками. Мысль же о путешествии неизвестно куда, полном неудобств, лишений и опасности, вовсе не привлекала его. Жажда героизма карликам не свойственна. Они предпочитают в безопасности заниматься маленькими делами и не помышлять о приключениях. Но бросить друзей, было для него чем-то невозможным и немыслимым. Так что он вызвался сам. Он был единственным добровольцем.
На приготовление к походу и отдых были даны сутки, после чего посланцы должны были покинуть гору и отправиться по трое в разных направлениях. Герои наши пошли в таверну дядюшки Крокольфа, где напились и там же уснули. Так сделали тем вечером очень многие. Трактирщик мыл барную стойку под храп множества глоток и очень радовался, что ему выпал черный камень, и он может остаться дома.
Мертвого дракона тем же вечером закопали в гигантской могиле, которую три сотни карликов рыли шесть часов, и стали думать над установкой ему памятника.

Книга вторая
Глава первая

Проснувшись с утра, добрались друзья до дома, и начали собираться в путь. Плотно набили они мешки припасами, не взяв, впрочем, слишком много, ведь нести все им на своем горбу. Вьючных животных у карликов не было, в пещерах они ни к чему. Рольф набрал больше всего припасов, он с сожалением думал, что больше не унесет. Взяли они с собой золото и серебро, спрятав монеты на дне мешка. Проживало с ними домашнее животное – двухголовая ящерица. Рептилии эти неприхотливы и имеют покладистый характер, а потому пользуются популярностью у подземных народов. Поручили её заботам соседки, доброй пожилой даме. Не брать же с собой. Приготовившись к путешествию, взяв все необходимое, сели они на дорожку и съели они по лепешке. Потом встали и вышли за дверь. Когда покидали они пещеру, с ними шли остальные карлики, отправленные на поиски. Но спустившись в долину, посланники разбились на отряды, и пошли в разные стороны.

Наши герои направились в город, располагавшийся к северо-востоку от горы. У карликов были давние торговые отношения с этим поселением. За золото и серебро закупали они свиней, овец и кур. Скот и птицы в этих местах отличались особой мясистостью. Вероятно, дело было в местных сочных кормах.
В этом направлении была дорога из больших каменных плит. Проложенная лет за восемьдесят до описываемых событий, она по-прежнему находилась в отличном состоянии. Идти по такой дороге одно удовольствием, друзьям повезло гораздо больше, чем многим другим карликам, путь которых лежал по проселочным дорогам, а то и во все по бездорожью. Однако они к долгой ходьбе были не привычны, ведь жили они близко к поверхности и месту своей работы, кабачок дядюшки Крокольфа тоже находился недалеко, а больше они почти никуда не ходили.

Так что они довольно быстро устали. Зольф, хоть и самый молодой из них, но самый нетерпеливый, причитал:
— Угораздило же нас отправиться в это путешествие. Сидели бы щас в горе, да пиво пили. Что за невезучие у меня друзья, не могли черные камни вытянуть. А у меня, между прочим, сегодня было свидание с Мили. Чудесная такая девушка, миниатюрная, с рыжими волосами и чудесным личиком, ну как ангелочек. Я в нее уже неделю влюблен. И на завтра свидание, с Лили, она высокая, волосы цвета мели, а какая у нее корма. В неё я уже две недели влюблен.

Он мог еще долго перечислять своих возлюбленных, если бы Стольф не попросил его заткнуться, а Рольф не присоединился и не пригрозил вдобавок стукнуть по бестолковой голове.
Но не идти же в тишине. И они запели, по привычке запели гордую, некогда воодушевляющую их песню, которая начиналась словами:
— Дракон наш великий, дракон наш могучий.
Но сейчас она навевала на них страшную печаль, в их глазах стояли слезы.
Потом спели еще одну, медленную, спокойную песню про карликов, которые трудятся без устали в шахтах. Затем, другую веселую, про эль и мясо. Вспомнив про еду и выпивку, решили сделать привал.

Они сошли с дороги и остановились на привал на берегу небольшого озера. Впрочем, небольшое оно для большинства людей, для жителей же пещер это было почти что море. В водоеме плавили несколько уточек и пара лебедей, с белым телом и черной, как сажа головой. Карлики достали из мешков запасенные глиняные бутылки с элем, хлеб и колбаски. Рольф также вытащил, бережно завернутые в бумагу, четыре куриных яйца. Славно подкрепившись и повалявшись на травке, решили они искупаться. Рольф и Стольф смело залезли в озеро, а Зольф некоторое время стоял и трогал воду водой, но потом все же решился и сделал шаг вперед. Конечно, плавать они не умели, а потому просто попрыгали на мелководье. После водных процедур они обсохли, оделись и тронулись дальше в путь.

Вскоре им стали попадаться другие путники, которые с удивление поглядывали на карликов. Хоть обитатели горы и торговали с людьми из долины, им обыкновенно доставляли все купленное к подножью, где они и расплачивались. Лишь для переговоров о количестве поставок и о цене приходили они в людские поселения. Посему наша троица была в некотором роде диковинкой в этих местах, однако люди здешние в большинстве своем мирные и благовоспитанные, предпочитали удивляться на расстоянии. Мимо друзей ехали всадники на лошадях, мулы ослы, повозки и телеги, щедро осыпая их дорожной пылью.
Лишь когда солнечное колесо укатилось за горизонт, добрались они до городских стен, где стояла стража, в доспехах с изображением медведя, грозно скалящего пасть.

Глава 2

Постовые неторопливо осматривали и допрашивали путников, так что пришлось карликами изрядно подождать, прежде чем до них дошла очередь. Грузный стражник с одутловатым лицом оглядел карликов и присвистнул:

— Ба, коротышки пожаловали.

Выше упоминалось, что жили в этом регионе люди преимущественно благовоспитанные, но страж лицо, наделенное властью пусть и небольшой, а для лица, наделенного властью благовоспитанности не только не требуется, но даже по должности ему не положена.

— И на кой черт, вы, коротышки, сюда прибыли, — спросил он так, словно у него есть уже какие-то претензии к нашим героям, хоть он их и впервые увидел.

Раскрывать истинную цель своего путешествия было опасно. Вдруг, прознав от гибели дракона, люди сразу нападут на гору. Лучше было, чтобы они как можно дольше оставались в неведение, поэтому Стольф ответил:

— Пришли в ваш достославный город, чтобы договориться об увеличении поставок баранины.

— Мелкие такие, а жрёте как не в себя. А что у вас в мешках? – продолжил допрашивать стражник. Между тем двое его товарищей досматривали толпу нищих бродяг, занятие не из приятных, так что он не спешил закончить с карликами.

— Одежда, личные вещи, да кое-какие припасы.

— Надо бы посмотреть, выворачивайте ваше барахло…

После этих слов друзья сильно перепугались, им совсем не хотелось, чтобы охранник нашел монеты, лежавшие на дне мешков. Но тут на их счастье нищие закончились, зато следом шел богатый торговый караван, с мулами, груженными большим количеством разнообразных товаров. Увидев, торговцев, стражник махнул рукой и сказал:

— Ладно, проходите, я сегодня добрый.

Наконец-то карлики прошли ворота и оказались в городе.

Почти сразу за воротами располагалась базарная площадь. Почти все лавки были уже закрыты, товар с прилавком убран и только в одном углу площади, группа людей стояла кругом вокруг чего-то. Карлики подошли к толпе и, воспользовавшись преимуществом небольшого свое размера, протиснулись в перед. В центре кругом стоял старик и держал на поводке животное, с копытами, двумя рогами и бородой, как у джинна. Говорил старик следующее:

— Дорогие жители и гости города, только сегодня вы можете осуществить уникальное приобретение и купить неговорящего козла. Известно ведь, что козлы трещат без остановки, а этот молчит и не произносит ни слова, ни при каких обстоятельствах.
В этой местности никогда не видели козлов. Вот так бывает, обычное вроде животное, совершенно было неизвестно в данном регионе. А, следовательно, они не могли ничего возразить против сказанного к тому же, кому-то известного, а им нет. Продавец животного продолжил:

— Вы, конечно, можете сказать, а вдруг он у тебя лишен языка и лишь потому не может издать и звука. Что ж не надо верить мне на слово. Ну, дружище открой рот.

Козел широко распахнул пасть, и зрители увидели его длинный язык.

— А теперь скажи, как тебя зовут?

Козел заблеял

— А хочешь ли ты морковки?

Козел снова заблеял.

— А капусты?

И опять только блеяние. Раз и на этот вопрос он промолчал, значит точно неговорящий. Толпа была впечатлена. Многие были уже готовы расстаться с деньгами, когда молодой мужчина, высокий, с загорелым лицом и мозолистыми руками, спросил:

— А что толку от того что он молчит? С него от этого мяса, что ли больше выйдет? Какая мне разница говорит он или нет?

— Ах, темнота, – осуждающие ответил продавец, — вещь редкая, а тем более уникальная цена уже самой своей исключительностью, а не возможностью её использования. Вот, скажем, есть некий брильянт большой на столько, что ни у кого больше такого. И цена у него такая, что и сосчитать сложно. Но если вдруг у кого окажется такой же так цена первого разом упадет. Вот и козел мой уникален, а потому еще бесценен, а я еще делаю вам одолжение, что предлагаю купить его за деньги. Поступаю я так потому, что мне требуется кормить семье с немалым количеством ртов, а то я не за что козла бы не продал.

После эти слов количество желающих купить блеющий товар резко увеличилось, и люди стали наперебой предлагать все больше и больше денег. И быть козлу успешно проданным, если бы не случившийся далее казус. Он захотел пройтись вокруг своего хозяина, споткнулся об валяющееся бревно, упал и громко выругался человеческим голосом. Люди сразу же закричали:

— Мошенник, бей его!

А затем набросились на старика и принялись жестоко его избивать, понося самыми грязными словами. Карлики же предпочли убраться подальше.

Пора была искать ночлег. Они шли по улице между низкими, но красивыми и ухоженными домами, сделанными, в основном, из красного кирпича. Улица тускло освещалась масляными фонарями. В большинстве домов было темно, лишь в некоторых окнах горел свет. На одном из таких, освещенных зданий, карлики увидели вывеску: «Гостиница у тети Сони».
Обрадованные они постучали в дверь. Им открыла пожилая консьержка в вязаном свитере, с невероятно добрым лицом. Она словно бы олицетворяла собой уют и спокойствие. Усталые путники щедро расплатились за ночлег и, добравшись до комнаты на втором этаже здания, не раздеваясь, завалились на кровати и все трое сразу же уснули. Зольфу приснилось милое личико Лили, а потом еще несколько других, не менее милых. Рольфу снился встреченный ими козел, но только освежеванный и зажаренный, ну а Стольф снов в ту ночь не видел.

Глава 3
Когда рассвело и заорали петухи, поднимая криками город, словно командир поднимает своих солдат, они встали, сытно позавтракали и спустились на первый этаж. Консьержка, которая проснулась на пару часов раньше, сидела в деревянном кресле и вышивала что-то из овечьей шерсти. Она раскачивалась и что-то напевала себе под нос. Кресло скрипело, словно бы подпевая. Стольф подошел к ней и нерешительно спросил:

— Простите, можно задать вам пару вопросов?

— Задавай, конечно, почему бы не ответить, — сказала старушка ласково и улыбнулась ему, беззубой, но по-своему очаровательной.

— Не слышали ли вы что-нибудь о драконах? Может какой-нибудь из них живет поблизости? Дело в том, что мы ученые и изучаем этих удивительных созданий.

— Драконы, кхм, драконы. Это такие громадные, с крыльями? Они разве не выдуманные? Или это бобры? Не, не слыхала. Вам бы, какого человека ученого спросить, может, что и скажет…

— А есть в городе такие люди?

— Есть Люций Лей, жутко умный, он и звездочет, и алхимик, и врачеватель, и другие науки знает. Живет неподалеку, совсем один в своей обсерватории. Вам бы с ним поговорить, но тока сегодня не получится, выборы сегодня, все на них пойдут.

— Выборы? А что это такое? – удивленно спросил Стольф, он впервые слышал этот термин.

— Ну это когда правителя города выбирают. Раз в три года заведено так. Двое претендентов участвуют. Берутся два значит ящика, и все кидают в них камни, в чей ящик больше положут, тот и победил. И каждый кандидат угощает тех, кто за него, один скажем, вином и рыбой, другой мясом и пивом. Но последние лет так двадцать, если ничего я не путаю все время два брата избираются, то один главный, то второй, так вот меняются.

— А если все время одни и те же смысл выбирать то в че?7

Ну как за одного голос отдашь рыбы поешь, вино попьешь, за другого пиво и мясо. Да, можете сами сходить поучаствовать, на людей посмотрите, на жизнь здешнюю. Там еще циркачи выступать будут, акробаты, гимнасты всякие.

— Как, мы не местные, разве нам можно на выборы?

— Ой, да ну какая разница, лишь бы голосовали.

А почему бы не сходить да не посмотреть на что-то до сели не виданое. Спросили друзья у бабки дороги и отправились на центральную площадь, где эти выборы проходили.
Народу на площади собралось столько, сколько карлики за всю жизнь не видели. Шум стоял, словно во время жаркого сражения. По краям площади плясали танцоры в пестрых нарядах, жонглёры крутили горящими булавами, акробаты прыгали и кувыркались, а силач, громадный как башня, на спор поднимал и подбрасывал в воздух всех желающих.

Толпа разделялась посреди площади на два потока, которые направлялись к столам, уставленным яствами. Рядом со столами стояли деревянные ящики по два рядом с каждым. Один ящик, открытый и наполненный камнями, а другой с отверстием в крышке, размером примерно с кулак взрослого мужчины. Стол справа был заставлен рыбой жареной, запеченной, тушенной, самых разнообразных видов. Был там сазан золотой как солнце и карп серебряный как луна. Был зеленоватый окунь, щука с хитрой мордой и даже драгоценный осетр. А между блюдами с рыбой стояли стеклянные бутылки с вином. На столе слева громоздились горы мяса и птицы, тут были и поросенок с яблоком во рту, и сочные цыплята, и молочные ягнята, и нежнейшая говядина, с мраморными прожилками, и не еще многое, что порадует гурмана. Рядом стояли бочки полные пива. Люди, подходившие к столам, брали камень из одного ящика и бросали его в другой, затем накладывали еду в принесенные тарелки, размером с тазик для белья, и наливали напитки в кружки, размером с садовое ведерко. Потом они отходили с площади, где ели и выпивали, сидя на зеленой траве газона.

У карликов с собой не было ни тарелок, ни кружек. Они пытались купить их у кого-нибудь, но им отказывали, так как ни у кого не было запасной. Наконец, один мужчина, с заплечным мешком продал три тарелки и три кружки, заломив такую цену, что можно было бы скупить весь товар в посудной лавке. Затем Рольф и Стольф направились к столу с пивом и мясом, а Зольф к столу с рыбой и вином. Совершив процедуру голосования, они набрали полные тарелки с горкой, наполнили кружки и развалившись на травке с наслаждением стали трапезничать. Пиво, впрочем, не шло ни в какое сравнение с тем, что варили в пещерах, но зато оно было бесплатным. Съев свою порцию, Рольф направился в угол площади с рыбой и вином, простоял в очереди и проголосовал повторно. Слопав и эту пайку, он попробовал прорваться к столу еще раз, но его не пустили.
Вдоволь наевшись, напившись и навалявшись, вернулись они в гостиницу и, добравшись до постелей, снова сразу же заснули, но на этот раз без сновидений.

Глава 4

Люций Лей был известен в городе и во всем регионе как мудрейший ученый, магистр всех существующих наук и лучший врач из ныне живущих. Считалось, что он знает все на свете. Но на самом деле Люций Лей не был ученым, во всяком случае, в привычном смысле этого слова. Не был он, тем не менее, и шарлатаном. Кем же он был? Люций Лей был волшебником. Да, да, самым настоящим, всамделишным волшебником. Такие люди без сомнения существовали, а возможно существуют и в наши дни. Люций предпочитал никому не рассказывать о своих способностях. Когда приходили к нему за лекарствами, он давал наугад сорванных трав, над которыми тайно читал заклинания, и в отличие от остальной тогдашней медицины, они действительно помогали. Когда приходили к нему на операцию, он делал вид что трудиться над больным при помощи хирургических инструментов, а потом излечивал пациента движением рук.
Люций Лей появился в городе двадцать лет тому назад. Никто не знал, откуда он пришел и где жил до этого. Он купил двух этажный домик, на втором этаже обустроил обсерваторию с большим телескопом. На дверь он повесил табличку: «Люций Лей. Врач и ученый». Он выходил из дома редко и мало общался с людьми помимо приемов. По вечерам он сидел у телескопа и смотрел куда-то в небо. Телескоп всегда был направлен в одну точку и никогда не менял своего местоположения.

Что же такого высматривал Люций в ночном небе? В этой области не наблюдалось ни чего выдающего себя, лишь одинокая, не самая яркая звезда, но он смотрел туда изо дня в день. Что бы понять зачем, надо узнать о его прошлом.
Люций рано понял, что отличается от других. С ним говорили звери и птицы и слушались его. Ветра и морские волны подчинялись его командам. Осознав свои способности, он стал изучать все, что маг узнать о чародействе. Он прочел сотни книг, постиг секреты древних колдунов и жрецов богов. Его силы были практически безграничны, он летал к звездам и беседовал с луной, он сидел, свесив ноги, на краю мира и швырял камушки в пустоту. Он мог превратить один предмет в другой, а человека в зверя. Он силой мысли воздвигнул себе дворец, прекрасней которого еще никогда не было. Его стены, сделанные и белого мрамора, были тонкими как ткань свадебного платья, и казалось, могли треснуть от сильного порыва ветра или от брошенного камня, но они были прочнее и надежнее гранитной скалы. Внутри среди многочисленных изящных статуй, бегали белоснежные нимфы, когда они замирали, они становились неотличимы от скульптур. Когда они снова двигались, казалось, что это изваяния оживают. Посреди огромного зала был фонтан, струя которого била на десятки метров воздух, при этом вода меняла цвет, становясь из голубого розовой, потом желтой, потом зеленой и снова голубой. В фонтане плавали нереиды, они постоянно смеялись и брызгали водой в нимф, в приходивших гостей и в самого хозяина. Даже сами боги не считали зазорным заглянуть в гости к волшебнику. Бывал здесь великий громовержец, оставляя свой престол ради игр с умнейшим Люцием в шахматы. Заходил грозный повелитель вод, сбежав от своей жены, он напивался вина и хватал в свои могучие объятья попавшихся нимф. Прекрасная владычица нежных чувств являлась со своей подобострастной свитой и очаровывала всех присутствующих. Грозный страж мертвых являлся на колеснице, запряженной четырьмя вороными конями. Он был мрачен лицом, но все же не отказывал себе в удовольствии, выпить вина, съесть какое-нибудь пирожное и послушать музыку, развалившись на подушках.

Люций упивался своим могуществом, своим положением, своей роскошной жизнью. Он испытал все мыслимые и немыслимые удовольствия, все виды счастья, кроме одного – счастья отцовства. Не одна из его многочисленных любовниц не родила ему ребенка. Он был бесплоден. Он пытался исправить это с помощью магии, испробовал все возможные средства, но тщетно. И тогда он решил создать жизнь из неживого посредством волшебства, подобно богам, создавшим человека из камня. Для этого не бывало колдовства, он достал глину со дна океана, принес огонь солнца и воду реки мертвых. Смешав глину с огнем и водой, Люций слепил из неё ребенка и, использовав все имеющие у него силы, вдохнул жизнь в глиняное тело. Так не живое стало живым, слепок превратился в маленькую девочку, прелестную, словно дитя солнца и луны.

Люций бы уверен, что весь мир, в том числе и боги с радостью примут прекрасную малютку. Но верховный властитель всего, что под небом, пришел в ярость, когда узнал о его поступке. Ведь волшебник посягнул на то, что не должно быть доступно смертному. И громовержец, явившись к магу во дворец, страшный в своем гневе, как смерть и мрак, приказал Люцию уничтожить ребенка, в противном же случае, обещал сделать это сам, а за одно, обречь колдуна на вечные муки в преисподней.

Люций не мог убить свое дитя, но что ему делать, при всей своей силе он ничто против повелителя богов. И он сбежал вместе с девочкой на небольшой остров в далеком море. Он окружил их новый дом пеленой из всех известных ему чар сокрытия. На этом острове они прожили семнадцать лет. Дочь его, которую Люций назвал Эстер, выросла самой прекрасной девушкой на свете. Её друзьями были звери и птицы, рыбы в прудах, и даже ветер, певший ей песни. Все в этом месте любило её, восхищалось ей.

Боги не переставали искать её. Их посланцы обыскали каждый метр земли, каждую пещеру, каждую нору и расспросили каждое живое существо. В конце концов, не смотря на все усилия волшебника, они обнаружили его убежище. На этот раз правитель небес явился в виде гигантского орла с огненными глазами. Люций упал перед ним на колени, он плакал и умолял, он готов был принять любую кару, лишь просил пощадить его возлюбленную дочь. Его не состарили годы, но в тот миг, он посидел и лицо, прежде словно бы лицо юноши, покрыли глубокие морщины. Мольбы отца тронули даже стальное сердце господина мироздания и смягчили его злость. Но он не мог позволить жить человеку, созданному без божественной воли. Тогда он схватил девушку, унес её на небо и превратил в звезду. Люцию же с тех пор запрещено посещать небеса. Он разрушил свой роскошный дворец и поселился в небольшом городе. Он каждый вечер сидел и смотрел в свой телескоп, в глазах его стояли слезы, но рот его улыбался.

Глава 5
Карлики легко нашли дом Люция Лея, ведь оны был совсем недалеко от гостиницы, да к тому же каждый прохожий знал, где живет знаменитый мудрец и лекарь. Добравшись до его жилища, они постучали в дубовую дверь, с вырезанной на ней звездой. Им долго не открывали, они постучали еще раз, потом еще раз. Наконец дверь отварилась и хозяин сказал:
— Здравствуйте, стар я стал, хожу медленно, вы уж извините, заходите, заходите.

Они вошли внутрь. Там была небольшая комната, в одном углу которой стояла узкая металлическая кровать с шерстяным матрасом, в другом старый деревянный комод, в третьем письменный стол, на котором громоздились колбы, склянки и банки с порошками, реторты, бюретки, мензурки и прочие лабораторные принадлежности. В четвертом углу было уютное кресло, обитое войлоком.

— Зачем пришли? Хворь у вас какая али что? Все вылечу, не сомневайтесь.

— Нет, мы не за этим, — ответил Стольф, — нам сказали, что вы человек знающий и мы хотели бы спросить не ли у вас какой информации о драконе, не известно ли вам где их можно найти. Дело в том, что мы ученые и…

— Вранье, никакие вы не ученые, — грубо перебил его Люций, — я отлично знаю, что вы из тех карликов, что живут в восточной горе и, что у вас там есть собственный дракон, а раз вы ищите нового дракон этот умер. Не переживайте, я никому не скажу, и тайны мне ваши совсем неинтересны. Однако не надо считать меня глупее, чем я есть, то есть глупее кого бы, то ни было. Что касается того, знаю ли я где найти дракона, то слушайте. В этих местах драконы больше не живут, последний десять лет назад помер. Повадился он скотину у деревенских есть, они его и отравили. Однако слышал я, что на западе есть город, где дракон вроде бы правит. Правда, путь до него не близкий. Ладно, помогу я вам. Встаньте вплотную на середину комнаты. Да ближе вы друг к другу, ближе.

Люций достал из старого комода мел и начертил вокруг ошарашенных карликов круг. Они совершенно не понимали, что происходит. Они не знали, что перед ними волшебник, а теперь и вовсе начинали считать его сумасшедшим. Чародей взял со своего рабочего стола склянку и обрызгал троицу, чем усилил их недоумение. Возможно, они бы сказали что-нибудь, вышли из круга, но их тела оцепенели, а уста сомкнулись. Люций стал произносить слова на непонятном языке, совершая размашистые движения руками. Затем он высоко поднял склянку и разбил её об пол. Карликов заволокло зеленым дымом, когда дым рассеялся, они исчезли. И тут чародей вспомнил, что Луна то сегодня в Козероге, а значит, он ошибся и отправил карликов не в нужное им место, а в соседнее царство. Ну да ничего подумал он, там не далеко — дойдут. Он уселся в кресло, наколдовал себя чашечку ароматного молочного чая и стал медленно его потягивать. Вместе с паром, поднимающимся вверх от чашки чая, его мысли уносились к небу.


Книга третья
Глава 1

Советник царя Авл Виний проснулся в пренеприятном расположении духа, что весьма часто случалось в последнее время. Он был уже немолод и от того испытывал страдания физические, а разболевшаяся совесть причиняла ему страданья духовные. Не то, чтобы на его совести было, что-либо ужасное: его нельзя было назвать человеком ни злонамеренным, ни подлым, ни жестоким. Напротив Авл был известен щедростью, он раздавал большие суммы беднякам на площадях, он хорошо обращался со своими рабами и слугами, и никогда не наказывал их больше, чем они заслуживали и даже куда меньше, чем было принято. Люди любили его, наверно единственного из людей обреченных властью. Но он служил царю, а это к несчастью был вовсе не самый лучший из царей. И поскольку и царь, и Виний оба были живы, Авл не мог считать свой долг перед родиной исполненным. Но, он не обладал решимостью древних тираноборцев, чтобы взять меч и пронзить им властителя. Этот богатый царедворец слишком любил жизнь, любил свой роскошный дом, свою уютную постель, изысканные яства и дорогое вино. Он совсем не хотел это лишаться. Утешал и оправдывал Авл себя тем, что в меру своих возможностей и силы духа, старался смягчать гнев царя, направлять его мысли в мирное русло. Пусть он не спасал многих, но хоть спасал некоторых. Будучи мертвым никому помочь он бы не смог.

Поднявшись с кровати, Авл пошел в ванную, где прекрасные рабыни из разных стран натерли его маслами и искупали. Затем он велел принести торжественную одежду и готовить паланкин. Его одели в алый наряд царского сановника, он уселся на носилки и велел нести их во дворец. Причина визита во дворец была отнюдь не радостной: царь закончил свою новую поэму и собирался прочесть её придворным. Поэзия государя была так же прекрасна как общественные отхожие места, но сам он был уверен в её великолепии. Сановники не спешили разубеждать его, ведь это было опасно для жизни. Более того они наперебой спешили выразить восхищение.
Авл прибыл во дворец во время, царь еще не вышел в тронную залу и придворные слонялись в ожидании между мраморных колонн, либо возлежали на диванах. Виний подошел и поздоровался только с двумя из них: с начальником царской охраны, грузным мужчиной в черном плаще, скрывающем доспех, и с первым царским министром в изящном наряде золотого цвета. Остальные же царедворцы сами подходили к нему выразить свое почтение, справиться о здоровье, о делах сына, который находился в армии и командовал кавалерийским отрядом. Авл велел рабу принести чашу с вином и тарелку с орехами и улегся на подушках. Он разглядывал красавиц служанок в откровенных одеждах и иногда обменивался фразами с кем-нибудь из придворных. Наконец зазвучали трубы, и глашатай объявил о приходе монарха. Царь торжественно вошел в тронный зал в сопровождении телохранителей, сановники стоя приветствовали его аплодисментами. Правитель уселся на трон и знаком велел садиться вельможам. Он любил овации, но те, которые он наивно считал заслуженными, те, которые неизменно сопровождали декламацию его стихов, его выступления как актера. Вчера он как раз закончил очередное творение и собирался поделиться своим гением с окружающими. Царь был невысок ростом, плешив, у него было пухлое тело, толстая как колонна шея и массивная голова с тупым коровьим взглядом. Он обвел взглядом придворных и сказал:

«Друзья, как вы знаете, последние три месяца я работал над поэмой о своем великом предке Аркее Первом. Теперь она наконец закончена, и я хочу приставить её на ваш суд»,- он любил делать вид, что обращается к окружению как к равным, но на деле считал себя первым среди равных в той же мере, как солнце между звезд, как лев между зверями.

Придворные изобразил бурную радость, словно бы им повысили жалование. Царь встал с трона, принял величавую позу и начал громко, словно командир в пылу сражения выкрикивает команды, декламировать стихи. Он размахивал руками, вращал глазами, от его жирных губ летела во все стороны слюна. Царь был полностью поглощен своим выступлением, словно жрец в религиозном экстазе, и был уверен, что зрители поглощены также. Ему казалось, что слова его повелевают солнцем и луной, звездами и ветрами. Когда поэма закончилась, и царь замолк, он ожидал как обычно услышать аплодисменты и крики браво, но к его изумлению стояла полная тишина: все придворные смотрели на что-то в центре тронного зала. Когда царь посмотрел туда он увидел облако зеленого дыма.

«Козлина старая, морда ученая, да я тебя..» – раздался низкий раздраженный голос из облака. Дым рассеялся и перед царем с придворными предстала наша доблестная троица карликов.

Глава 2
Царь несколько секунд смотрел на неожиданных гостей, затем встал с трона и подошел к карликам.
«Мы, эм», — начал было Стольф, но царь резко перебил его.
«Так, так, так, очень интересно. Я понял, это мои приятели боги прислали мне забавный подарок. Я ведь на днях как раз принес щедрую гекатомбу громовержцу, вот и благодарность. Какие необычные экземпляры. У этого вот уже седые волосы в бороде — он смотрел на Стольфа, — малыш-старичок. А этот рыжебородый, со здоровенными усами — это был Рольф, — прям настоящий пират. А третий без усов и бороды, гладкий и миловидный, словно херувимчик. Значит так, вы двое бородачей будете моими стражами.»

Он жестом подозвал начальника охраны.

«Сделайте им по размеру доспехи, шлемы, копья, мечи и все что полагается. Нет, рыжему лучше саблю. А молоденький будет купидоном. Выдайте ему маленький лук с тупыми стрелами, и пусть портные сошьют ему костюм, розовый, с крылышками. А сейчас пусть их отведут, умоют, накормят и выделят им комнаты. Покои в западном крыле свободны?

— Там живет царевич Мартирис, господин, — ответил начальник охраны.

— Ах да, мой дорогой племянник, сын моей несчастной покойной сестры. Пожалуй, ему давно пора отправиться в путешествие, куда-нибудь подальше. Надеюсь, вы меня поняли.
Начальник охраны кивнул. Ему не впервой было выполнять щекотливые поручения.
Карликов окружили служанки, и повели из тронного зала. Друзья пытались возражать, но их не слушали. Когда они отошли подальше, девушка, которая была главной среди служанок, негромко сказала им:

— Вам очень повезло, что царь счел вам божьим подарком. Иначе, он бы обвинил вас во вторжении во дворец при помощи колдовства и казнил. Так что лучше помалкивайте и не пытайтесь его разубеждать. Стольф спросил у девушки:

— Разве в этом городе не правит дракон?

— Нет, конечно, дракон правит в соседнем королевстве и наш царь его сильно не любит, лучше даже не упоминайте о драконах. Тех, кого заподозрят в связях с врагом, придают страшной смерти, изменников скармливают собакам, шпионам выкалывают глаза и заставляют идти по полю полному капканов, гвоздей, битого стекла. Это все очень очень страшно, но справедливо.

Карликов отвели в банную комнату, отскребли от накопившейся за время путешествия грязи, отмыли, умаслили, обрызгали благовониями. Затем им показали их покои, куда принесли еду – жаркое из баранины, овощи, хлеб и по бокалу очень даже хорошего вина. После чего их, наконец, оставили одних. Друзья были очень удрученны сложившейся ситуацией, они понимали, что надо бежать. Но пока они их вели по коридорам дворца, они видели многочисленную стражу, и без сомнений дворец столь же хорошо охранялся и снаружи. Не облегчало ситуации и то, что вещи у них забрали и они остались без денег. Рольф подумал, что, по крайней мере, кормят здесь вполне прилично, но даже для него это было слабым утешением. После некоторых раздумий и споров карлики решили пока осмотреться, чтобы придумать план побега, после рассказа о здешних казнях, им вовсе не хотелось быть пойманными. Надо было действовать наверняка. А пока они легли спать, благо предоставленные им постели оказались очень удобными.

В тронном зале продолжался пир. Пьяные придворные вовсю лапали служанок, кое-кто уединился в специально предназначенных покоях с приглянувшимися девушками, а некоторые не только с девушками. Авл Виний некоторое время обсуждал с царем поэзию, не жалея восторженных эпитетов как для его новой поэмы, так и для старых произведений, сравнивая повелителя с величайшими поэтами прошлого, разумеется не в пользу последних. Затем он, воспользовавшись тем, что царь переключился на роскошную пышногрудую рабыню и предпочел страсти поэтической страсть плотскую, удалился. Впрочем, и к рабыне царский интерес быстро угас, он был слишком пьян.

Осоловевший властелин сидел на троне с кубком в правой руке, облокотившись на левую. Он вдруг вспомнил свою сестру, на секунду ему стало жалко её сына, но он прекрасно знал, что труп мальчика уже плывет по грязной столичной реке среди нечистот. Сожаление его было недолгим и вскоре его мысли поменяли направление. Он подумал, что кое-кто из придворных недостаточно бурно приветствовал своего повелителя. Вот только он не мог вспомнить кто именно, сама его память выступила сообщником изменников. Так в борьбе с непослушным разумом он и уснул, уронив бокал, залив красным вином, словно кровью, роскошный белый ковер.

Глава 3

Так началось пребывание карликов в царском дворце. Рольф и Стольф стали стражниками. Им выдали соответствующую амуницию и оружие. Они стояли по бокам трона. В их обязанности входило досматривать посетителей. Царя очень веселился от того как приходилось придворных и гостям при этом наклоняться, а то и во все опускаться на корточки. Кроме того, маленькие охранники везде сопровождали правителя. Когда царь путешествовал в паланкине, он иногда велел своим охранникам обычного роста, брать карликов на плечи и шутил, что создал людей с двумя головами. Зольфу же досталась иная работа. На пирах он исполнял роль купидона. Его наряжали в дурацкий розовый наряд с крылышками. По приказу царя он подстреливал придворных своими тупыми стрелами. Раненые царедворцы должны были, иногда по двое, иногда в большем составе, направится в спальни. Отказаться была совершенно невозможно. Обычным делом было заставить жену провинившегося сановника спать с рабами. Можно только представить, как было неприятно Зольфу служить этим извращенным желанием, порой он жалел, что стрелы в его колчане тупы, иначе он смог бы застрелить этого отвратительного царя по титулу и ничтожества по сути.

Друзья не переставали думать о побеге, но дворец охранялся надежно, к тому же Рольф и Стольф большую часть времени проводили вместе с царем. Зольф был менее занят и много общался со служанками, от которых узнавал о местной жизни и культуре и главное пытался выведать пути из дворца, но без какого-либо успеха. Казалось, нет никакой надежды сбежать.

Среди служанок Зольфу особенно приглянулась одна, её звали Кира. Она была родом откуда-то с севера, её увезли из дома в раннем детстве, так что она сама не помнила, откуда именно. Она была очень высокой, и Зольф рядом с ней казался еще ниже. У нее была белая, как перья альбатроса кожа, светло-русые волосы до плеч и большие серо-голубые глаза. Ее прелестное овальное лицо украшали редкие веснушки. Она часто смеялась, звонким высоким смехом и много говорила. Он рассказывала обо всем на свете. Поначалу Зольфа даже раздражала её болтовня, но со временем он все чаще сам искал с ней разговора, старался проводить с ней все больше и больше времени. Он любил смотреть на неё, пока она говорила, порой теряя нить рассказа. Никогда он не отличался робостью и слыл в горе первым ловеласом. Так и на этот раз он, совершенно не смущенный разницой в росте, принялся очаровывать девушку. Зольф осыпал её комплиментами, и она улыбалась, он рассказывал смешные истории, и она смеялась, карлик даже доставал ей подарки на свое небольшое жалование, и она благосклонно их принимала. Но это не значит, что ему удалось добиться успеха. Кире он был приятен, даже нравился, но она совершенно не воспринимала его как мужчину, лишь как забавного мальчугана. Она совсем не хотела обижать своего ухажёра и долго уклонялась от его вопрос и намеков, но, в конце концов, прямо сказала, что между ними возможна только дружба. Зольф был подавлен, несколько дней с ней не разговаривал и избегал её. При всех его любовных успехах, это было не первое «нет», которое приходилось ему слышать, но никогда это болезненное для мужского самолюбия слово, не ранило его так сильно. Он даже думал совсем прекратить общение с отвергнувшей его девушкой, но в силу возникшей большой привязанности не смог этого сделать. Однако, это «нет» принесло боль не только ему одному. Кире вовсе нелегко дался этот отказ, легко, а порой даже приятно, отказать тому, кто тебе неприятен или безразличен, и совсем непросто тому, кто дорог. Так что они страдали оба, он от любви, она от того, что была вынуждена причинить ему боль.

Глава 4
Минуло две декады с тех пор, как карлики по ошибке волшебника попали во дворец, когда царь решил посетить столичную тюрьму. Это была весьма необычная тюрьма, она также являлась и местом казни. Целиком и полностью она располагалась под землей и была выполнена в виде круговых туннелей, при этом каждый нижний круг был уже верхнего. В туннелях этих подвергались наказанию разного рода преступники. Царь любил посещать тюрьму и наблюдать мучения узников. С собой он тащил всю свиту и надо отметить, что было немало таких, кто был совсем не против, насладиться чужими страданиями. Рольф и Стольф сопровождали царя как охранники, но по какой-то причине и Зольфу было велено отправиться с ними. Вероятно, правитель хотел посмотреть на реакцию своих маленьких подданных.

Когда они добрались до тюрьмы, царь слез со своего паланкина подошел к высоким стальным воротам и громко почти нараспев произнес:

— Вот обитель справедливой кары и божьего возмездия, пристанище для грешных, здесь лечат душу от её пороков!

Стража распахнула ворота, и царь со свитой вошли на первый верхний этаж темницы. На этом этаже карались виновные в незначительных преступлениях: бродяги, попрошайки, пьяницы, мелкие воры, попавшиеся в первый раз, нерадивые слуги. Здесь не было отдельных клеток, решетки тянулись с двух сторон вдоль всего коридора. За решетками без остановки кругами шла толпа узников, которых били плетьми надсмотрщики. Заключенным не давали остановиться ни на миг, упавших затаптывали на смерть. Во всей тюрьме это было единственное место от куда можно было выйти живым, продержавшись от нескольких часов до суток в зависимости от приговора. Но большинство умирало или от плетей, или под ногами собратьев по несчастью, или, не выдержав бега. Карлики с ужасом смотрели на несчастных и слушали их отчаянные вопли, сопровождающие удары плетей: до того они не встречали таких человеческих мучений и не представляли в тот миг, что это лишь малая часть того, что им предстоит увидеть. Царь же, идя по коридору, декламировал стихи, крики казались ему музыкальным сопровождением. Вдруг он замолчал. Среди бегущих он увидел знакомое лицо, это был слуга на днях подавший ему слишком горячий чай. Но царь вовсе не пожалел его, не задумался о строгости наказания, напротив он подумал не слишком ли мягкая кара, ведь напиток обжег его горло. Впрочем, решил он, иногда можно быть милосердн ...

(дальнейший текст произведения автоматически обрезан; попросите автора разбить длинный текст на несколько глав)