Глава 19. Тучи сгущаются. (Глава 19.)

Из ниоткуда появился ведьмак, и жизнерадостно сказал:
— Радуйся, повернутая! Мне удалось убедить коллег!
— Я бы попросила… — Строго начала мать, обернувшись.
Увидев ведьмака, Инесса умолкла. На мамином лице отпечатался плохо скрываемый шок.
«Азар?!», — беззвучно спросила женщина, но я успела прочесть по губам. Азар тоже, потому, что спросил:
— А мы знакомы?
— Я… Нет… Да… Я, кажется, обозналась… — Растерялась Инесса. — Пойду, выпью чаю… Или чего-нибудь покрепче… — убито прошептала мать.
______
Инесса, как во сне, побрела до кухни.
Там, она вскипятила чайник, и потянулась к любимым конфетам «пьяная вишня».
«Нет, так недолго и алкоголичкой стать!», — решила женщина, отставив сладость на стол.
Инесса начала наливать в кружку чай, все время размышляя.
«Если Азар здесь, значит, Райкар тоже где-то рядом… Слава богу, ведьмак не узнал меня под личиной! Как бы я объяснила все это дочери?!».
Задумавшись, женщина обожгла себе руку, пролив кипяток, и зашипела от боли.
На кухне повеяло могильным холодом, по воздуху расплылся запах смерти, и противной сладковатой гнили.
Инесса замерла, инстинкт самосохранения кричал: «опасность!».
На руке сразу набух серебристо-синий сгусток магии.
— Ку-ку!
«Этот голос… Не может быть!».
— Обернись! — настойчиво потребовал тот, кто стоит за спиной женщины.
Инесса обернулась, и похолодела.
За столом в кухне сидел отец Марины. Он задумчиво взял одну конфету из коробки, повертел в руках, и закинул в рот.
— М-м… Твои любимые? Жаль, вкуса не чувствую!
— Олег?! Ты же…
— Мертв? Да, я мертв. Сейчас и ты умрешь, дорогая!
Олег медленно встал из-за стола. Тогда, Инесса заметила потемневшую борозду на его шее.
От веревки… И мертвенную бледность.
«Нежить», — поняла Инесса.
Мертвец подошел и, одним быстрым движением, вонзил когти в бок женщины. Белая рубашка моментально окрасилась алым.
Женщина только и успела, что вскрикнуть.
— Прощай, Несса. Или Нисса? Как тебя лучше называть? Она ничего не узнает!— мертвец небрежно бросил истекающую кровью женщину на пол с глухим стуком.
_____
— А ты в курсе, что тебя не было в нашем мире? — спросил ведьмак.
— Как это понимать?
— Я думал, ты знаешь ответ на этот вопрос!
Я услышала вскрик, за ним последовал глухой стук, будто упало что-то тяжелое.
Азар вытянулся в струну.
Я побежала на кухню.
Там лежала мама… И остекленевшими глазами смотрела в потолок…
В голове помутилось, ноги подкосились, и я упала на колени.
Марина вбежала в кухню, вслед за нами.
— Мама?!… Это не наша мама…
Действительно, лицо Инессы пошло рябью, и на полу уже лежала женщина с совершенно другим лицом.
Женщина из моих снов…
Черные, с рубиновым отливом, волосы, цвета ночного неба глаза с прячущимися глубоко-глубоко алыми искрами и бледная кожа. Этот образ оттеняла расплывшаяся по линолеуму кровь.
— Да, Марина, — как-то странно, произнес ведьмак, — она — не мама. Во всяком случае, не твоя…
— Что?!
— Ты все прекрасно слышала! Как я мог не узнать Наиссу под личиной?
Я поднялась на ноги, и одарила Азара пытливым взглядом. Слез, почему-то, не было. Только ком в горле.
От тела матери отделилась полупрозрачная субстанция, и напоминанием о потере осталась лишь кровь.
Я задохнулась от боли. Физической и душевной. Нить, связывающая нас с матерью, натянулась до упора и истончилась.
Истончилась, но не порвалась.
Я видела, что ведьмак что-то знает, но говорить не собирается.
— Значит, так. Идешь под крылышко к своему стражу, и сестру захвати, а я пока тут разберусь…
— Я требую объяснений! — перебила я.
— А я требую, чтоб ты собрала вещи! — Азар начинал злиться. Зрачки ведьмака превратились в узенькие вертикальные щелки.
Нежданчик!
— На-а-адо же! — протянула я. — Так, ты тоже «дитя Нави»?! Нечисть убивает нечисть… Какая ирония! И кто у тебя в родственниках?
— Василис-с-ск!
— Ха! Что за напасть? Почему меня окружают всякие драконы и змеи? Гады чешуйчатые, одним словом! А ты, случайно, матери Сокола не родственник, нет? Вдруг, она тебе тетя, или троюродная бабушка?
Ведьмак тихо зашипел.
Марина взяла меня под локоток:
— Пошли, я помогу тебе собрать вещи!
Я попыталась вырваться, но хватка у сестры оказалась неожиданно железной.
— Цыц! Марина, он меня не съест, ему низзя!
Сестра засомневалась, но отпустила.
— Ехидна, хватит рычать! Тебе сложно просто собрать вещи?
Сокол выжидающе глянул на меня.
— А смысл переезжать? Все равно найдут!
— ЕХИДНА!
Я примирительно подняла руки, и пошла брать нераспакованные вещи. Через пять минут уже стояла перед всеми, при полном параде.
— И куда мы?
— Ко мне домой. — Бескомпромиссным тоном, ответил Кир.
Я уже говорила, что моего мнения никто не спрашивает, да? Повторяюсь…
— Больше вариантов нет! — согласилась Марина.
Предательница…
Я тяжко вздохнула.
Сокол подхватил на руки, словно пушинку, отдав сумку Марине.
Секунда, и я стою на немарком ковре.
Окинула быстрым взглядом помещение.
Да, мебели минимум: кровать, тумба, часики тикают… Лаконичненько!
— Мда… Это тонкий намек на толстое обстоятельство?
— Пошлячка!
Я фыркнула.
— Как бы можешь меня отпустить!
У меня такое чувство, что меня очень не хотят отпускать, да и кому это надо?
Так, стоп! Приди в себя!!!
— Ну! — без особого энтузиазма, напомнила я.
Меня отпустили на ковер.
И как только он это сделал, предплечье прошило болью.
Перед мысленным взором быстро замелькали картинки.
Молодая, лет восемнадцати, девушка, стоит на балконе и высокомерно смотрит на толпу вниз; черный шелк платья переливается алым, наряд свободно струтся по точеной фигурке, на изящной шее покоится ожерелье-феникс.
Девушка почувствовала ментальный удар, отвлекшись, она стала уязвимие, и сознание померкло.
Я вынырнула… Так, стоп, а откуда я вынырнула? Из воспоминаний? Альтернативной реальности? Параллельного мира?
Я почувствовала, будто меня кто-то щекочет где-то между лопаток. Странно… Галлюцинации?

Я расчесывала мокрые волосы, стоя перед зеркалом в одном белье.
— Классная татушка!
— Кир, твою...! Подглядывать нечестно!
— Мы, вообще-то, жених и невеста!
— Мы фиктивные жених и невеста! — поправила я. — И я не делала никаких татуировок!
Я повернулась спиной к зеркалу; между лопаток красовалась огненная лилия.
— Это что еще за черт?!
Кирьян.
Каждый в Дайрессе и за ее пределами знает этот знак. Я подошел и стал аккуратно обводить по контуру лилию.
— Этого просто не может быть! — шокировано прошептал я.