Вор. Глава вторая

Приземление было жестким. Левую ступню пронзила острая и резкая боль. Через несколько мгновений боль стала пульсировать адским жаром. Нильс прислонился к стене и стал баюкать ушибленную ногу. Вдруг из-за угла послышались приближающиеся шаги. Оглядевшись вокруг, он увидел в десяти шагах от себя деревянную дверь. Опираясь рукой о стену, вор поковылял к единственному шансу не быть пойманным. К его удаче дверь оказалась не заперта. Действие зелья истекало и зал постепенно погружался в кромешную тьму. Нильс пытался запомнить расположение дверей и находящихся в зале деревянных ящиков, но несмотря на это, всё же дважды ударялся больной ногой, каждый раз едва ли сдерживая крик боли. Он просидел в темноте несколько часов, стараясь успокоить поврежденную ногу, боль медленно отступала, но возвращалась каждый раз, как только больная ступня касалась земли – он по-прежнему сильно хромал. Вор убедился в этом, когда решив, что пришло время бежать, сделал несколько неуверенных шагов вдоль стены. Приоткрыв деревянную дверь, Нильс ожидал увидеть солнечный свет, но обнаружил, что на улице по-прежнему темно, а значит, он провёл в темном зале гораздо меньше времени, чем мог предположить. Единственное, что изменилось, было отсутствием каких-либо звуков поблизости. Вокруг стояла густая, непроглядная тьма и полная тишина. Нильс не стал зажигать фонарь, опасаясь, что во дворе остались работники помещика, но двор был неподвижен. Медленно дойдя до ворот, Моро оглянулся на поместье. Первые лучики солнца уже пробивались через окружающий поместье лес. Поместье казалось лишённым жизни в предрассветной тишине. Низкий туман, опустившийся на поле только усиливал призрачную ауру таинственности, нависшей над башенкой, с окошком на втором этаже.

Нильс добрался до Ротбурга когда солнце уже висело в зените. Ему повезло, ведь по-пути он встретил торговца шкурами, идущего в город, и согласившегося подвести хромого, не взяв с него ни монеты. По пути толстый купец, с обветренным лицом и лысой неприкрытой головой то и дело рассказывал о своей семье и маленьком сыне, который весь из себя богатырь, словом, весь в отца.
-А у тебя у самого есть дитё? – продавец подмигнул взломщику.
— нее-ее… – Моро покривился. – На что мне дети? Я сам по себе, да и жены-то нет..-
-Ну, дети, они, того-самого, не только у жён родятся – рассмеялся хриплым смехом купец – тебя зовут-то как, хромой?
— Нильс… – вор помедлил – Нильс из Ротбурга, соврал наполовину Моро. Он был известным должником в городе, а посему не раскрывал своего имени первому встречному, но был слишком ленив, чтобы выдумать что-то более оригинальное. – Еду домой, от своей больной матушки, да пока помогал ей, у ней дома, ногу, вот расшиб. – проговорил вор и обманщик, стараясь как можно больше соответствовать своему, на ходу сочиненному, альтер-эго, стараясь выражаться как можно проще, чтобы соответствовать образу простого мужика.
-Значит, горожанин? – рассмеялся купец смехом, больше похожим на кашель, или лай.
— Горожанин, так точно, работаю на этой, как-ёё… — Нильс был настолько утомлён ночным походом, что враньё сочинялось не так гладко. — … в общем, дерево подготавливаем для верфи, что в Ульвикене. – Нильс выдохнул.
— Значится… Мастером зовёшься? – с недоверием поднял брови купец.
— не мастером, подмастерьем! До мастера далеко…- прочитав во взгляде купца сомнение, уверенно ответил Нильс.
— Ахх… Ульвикен, что за славное местечко! Рыба продаётся почти задаром. Десять голов форели всего за пять грошей. А сколько ухи наварить можно! Холодно там только, да сыро. – Купец натянул поводья. Нильс, никогда прежде не бывавший в портовом городе Ульвикене, даже не догадывающийся о том, что кораблей в городе не строят, кивнул. К счастью для Нильса из Ротбурга, купец тоже не сильно был в курсе этого вопроса.
— А меня, того, Арсеем кличут. – Арсей почесал лысую голову. – Я со Скурессара приехал сюды ужо скоро десять лет, как давно.
-Скуресар, это где? – Нильс изобразил заинтересованность.
— Да, то ведь, остров недалеко от Ульвикена! – воодушевился купец – ма-а-ахонький такой, принадлежит к Ульвикену формально, да только жили мы там совсем по своему-да. Сейчас уже мало кто там остался. Говорят, что это, какая хворь там приключилася. Никто не захотел оставаться. Знахарей, говорят посылали, да тильки не вернулся никто. Полегли, как от холеры. А мне вот повезло, я сдрыснул оттуда пораньше! – уже не улыбался Арсей.
Он продолжал что-то говорить, но Нильс уже не слушал, он провалился в сон.

Проснулся Вор от того, что Арсей теребил его за плечо.
-Прибыли! Ну-ка давай, помогу слезть. Живёшь то-далеко? – Арсей задавал слишком много вопросов, слишком быстро, слишком громко. Голова Моро гудела. Поспать долго не удалось, а потому организм мстил хозяину ужасной головной болью.
На рыночной площади, куда привез Нильса купец, царил бешенный ажиотаж. Впрочем, как и каждый день. Торговцы, покупатели, карманники, дамы в красивых пышных платьях, окруженные охраной, слуги, высматривающие для своих господ товары получше, бедняки, слишком старые, чтобы воровать, но голодные и клянчащие, с надеждой уставившись на безразличных продавцов. Ротбург был городом контрастов.
— Са-ам дойду. Спасибо, Арсей со Скурессара. Когда купец помогал Нильсу выбраться из телеги, что-то с шумом упало на выложенную камнем рыночную площадь.
-Нильс, у тебя тут… ой…- Купец уставился на лежащий на земле мушкет. – откуда… стало быть…? – Нильс спешно поднял оружие и заложил его за пояс.
— Прощай, Арсей- проговорил холодно Нильс и смешался с разноцветной, разномастной массой людей.
Арсей купец, будучи человеком сознательным, отправился в здание городской стражи, где рассказал об увиденном старому знакомому Нильса, и начальнику городской стражи Гергелю.