Любовь в Априоре (роман, гл. 10-15)

ГЛАВА 11.
— Это хорошо, что все так обошлось, — весело болтал Вася по дороге, — Я наверняка пригожусь в другом месте. Я знаю несколько иностранных языков, разбираюсь в компьютерной технике и полезных ископаемых. Владею несколькими видами восточных единоборств…
— Вот, вот, это тебе как раз пригодится, — поддакнул Рэн.
— Как хорошо, наконец-то я окажусь на своем месте. Если мне понравится, я из этой страны никогда не уеду. Дома меня ничего не держит.
— Понравится тебе или нет, а раз попал сюда, то уже никуда больше не уйдешь. Даже, если захочешь, — пробубнил Рэн.
— Как так, никогда?
— А ты знаешь путь отсюда?
— Но как-то же я сюда попал, значит должен быть обратный путь. Это закон диалектики…
— Ну, что ж, раз эти законы у тебя в голове, возможно это и так. Только я знаю, что назад еще никто не возвращался. Вот, хотя бы мы с Ценом…
Всегда молчаливый Цен только угрюмо кивнул.
— А вы разве не отсюда?
— Мы все не отсюда. Попав сюда, остаешься здесь навсегда. Все, пришли…
Они остановились у большого античного здания. Его крыша напоминала купол цирка, только была расположена намного выше его и выполнена из какого-то редкого камня. Камень переливался на солнце, отсвечивая разными гранями. Само здание было объемным и занимало несколько гектар в площади. Края крыши были отделаны завитушками, напоминающими китайские иероглифы. И сама крыша напоминала крышу китайских сооружений. Вася стоял разинув рот и рассматривая эту загадочную постройку. Что бы это могло быть.
Путники вошли внутрь здания. Начиналось оно небольшим просторным холлом, в котором высились античные колоны в виде человеческих скульптур. Скульптуры напоминали античных богов и еще кого-то, Вася не мог понять, кого.
— Какое странное слияние культур. И Древняя Греция и Рим и Китай в одной постройке. Что бы это все значило? Жаль, что я не выучился на археолога. Разбираюсь только в алмазах…
— Тебе не надо учится. Ты разбираешься во многих вещах достаточно хорошо, только не имеешь уверенности в этом. Все, что ты видишь – это и есть твои знания, только в хаотичном изображении действительности.
— Как? Так это плод моего воображения?
— Не совсем так. Здесь – это реальность, но не созданная фантазией. Это то, что ты знаешь о ней. Это – априор.
Все трое вошло в следующий холл или, точнее, зал. И тут Вася ахнул. Перед ним открылась арена амфитеатра. Круглая площадка, окруженная вокруг местами для зрителей, идущими под наклоном вверх.
«Я опять буду учиться,» — промелькнуло у Васи в голове.
— И учиться ты тоже будешь, — снова отозвался Рэн, — Тебя еще учить и учить…
— Чему?
— Жизни.
В ответ на слова Рэна на арену амфитеатра вышел огромный мужичина. Его мощный торс едва прикрывала короткая туника.
— Вот, знакомься, твой первый учитель Петрарка. Возможно, последний, — представил Рэн Васе его знакомого.
— Чему же он будет учить меня? Наверное, поэзии… – иронично улыбнулся Вася, — Имя его так и говорит о себе.
— Имя у него такое, как ты ожидал. не надо иронизировать над судьбой, она может не понять. А теперь, покажи, на сколько ты силен в своей поэзии. Ну, к бою.
С этими словами Рэн кинул Васе длинное прочное копье, острый конец которого напоминал перо для письма чернилам. У Петрарка в руке оказалось такое же. Рэн легко подтолкнул Васю в круг арены. Вася перешагнул через барьер. И, как только он оказался на арене, Петрарка тут же без предупреждения ринулся на Васю с копьем. Он мог бы пронзить Васю насквозь, но тот ловко увернулся, упал на пол и перекатившись, вскочил снова на ноги. Вася занял оборонительную позицию. Он тоже угрожающе направил копье противнику в грудь. Тот на полусогнутых ногах кружил вокруг Василия, ища его слабое место. Попускать тактику нападения он не собирался. Васе оставалось только защищаться. Он понял, что здесь могут быть нечестные правила боя. Ведь его даже не предупредили о нападении. Но хорошая боевая подготовка все же помогла Васе выдерживать свою позицию. Уже в третий раз Петрарка пытался пронзить его копьем, а Вася ловко кувыркаясь, как мячик уходил от удара. Сначала ему это нравилось. Петрарку – нет. Лицо его побагровело от злости, жилы на шее вздулись, ноздри раздувались с каждым выдохом. Он всем своим видом показывал, как ненавидит противника. И тут Вася понял, его могут убить. Убить реально. Если бы это был учебный бой, его учитель явно мог быть бы доволен способностями своего ученика. Но чем больше Вася старался, тем злобнее становился Петрарка. И тут Вася понял, надо наступать. Загнать его в самый угол. Напугать до безумия, как хотят запугать, затравить его самого. Эти мысли придали Василию силы. Он стал еще злее Петрарка и ринулся в атаку на него.
ГЛАВА 12.
Но, прежде, чем завоевать победу, которая в общем-то, не сулила быть легкой, Вася вдруг с наслаждением подумал, что хорошо было бы поиздеваться над противником и поучить его кое-чему. В первую очередь, уважать своего противника, которого он явно, недооценил. Вася рассчитывал выжать из него все силы, довести до изнеможения и только тогда вонзить копье в ненавистную красную грудь. В эту минуту ему стало казаться, что одержать верх над этим грубым тупым мужланом и есть самое настоящее счастье. С каким удовольствием он прикончил бы этого дикаря с его первобытными инстинктами, не имеющими надобности в современном мире. Эти атавизмы, давно оставшиеся в пещерном веке теперь юыли просто преступными по отношению к нормальным людям.
Вася забыл про все. Гнев овладел им полностью и… такие же первобытные инстинкты, которыми владел его противник. Вася дрался, зная, что сейчас под угрозой не только его будущее, его собственная жизнь.
В который раз он ронял копье и тут же ловко почти выхватывал его из лап разьяренного противника. Петрарак почти рычал от злости. Он был силен и вынослив. Намного сильнее васи. Но Василием овладел немыслимый гнев, похожий на сумасшествие. Он настолько возненавидел противника, который напоминал ему кровавого убийцу. Вася даже мог представить, как выгнлядели его предидущие жертвы, как он расправлялся на каждой из них.
«Но тут тебе будет конец» — твердо решил Вася.
Он уверенно направил копье в грудь Петрарка и из последних сил ринулся в атаку на него. Неповоротливый Петрарка понял, что нужно уходить. Но, все, что он мог сделать, это отскочить в сторону. Вася тут же поменял направление. Несколько минут он гонял красногрудого гладиатора по кругу арены, пока тот не выдохся полностью.
«Главное, не признавать его силу над своей,» — понял Вася.
Он увидел, как противник задыхается от нехватки воздуха и ткнул его копьем в грудь. Петрарка упал.
— Добей его, не жалей, — услышал Вася за спиной восторженный голос Рэна, — Если ты выиграешь, то станешь учителем. Если нет – рабом.
На секунду Вася представил себя в такой же тунике с окровавленным копьем в руке над очередной невезучей жертвой. Его сердце отчаянно заколотилось, горло свела судорога. Он вонзил в кожу Петрарка копье. На ней выступили алые капли крови. Петрарка застонал, но пощады не просил. Вася прижал его как можно сильнее к полу. Еще раз глянул в ненавистное ему лицо противника. И, вдруг, волна жалости охватила его. Ведь он не мог убить. Убить по настоящему. Не важно, что ждало его, но убивать он не мог и не хотел.
— Все, вставай, я выиграл, — прохрипел Вася над Петраркам.
— Убей меня, — простонал тот в ответ, — Я не переживу такого позора.
— Только поэтому ты предпочитаешь быть убийцей?
— Я не убийца. Я учу слабых.
— Хорошо ты учишь. Только кому твои знания потом нужны?
— Почему ты не хочешь убить меня? Ведь ты теперь учитель, ты выиграл. Тебе нужны будут эти знания.
— Мне они не нужны. Я никого не собираюсь учить таким способом.
— Но если ты не прикончишь меня, я не почувствую себя побежденным и не буду тебя уважать.
— Ах, какая жалость… Оставьте свои сантименты при себе. Я уж как-нибудь обойдусь без вашего уважения. Вставай, — Вася протянул Петрарку руку, — Ну, вставай. Я думаю, кое-чему я тебя научил.
Петрарка приподнялся.
— Я не понял…
— Позже поймешь.
— Но я все равно не могу тебя уважать. Ты – не победитель. Ты – мой враг.
— И даже после того, что я оставляю тебе жизнь?
— Вот именно поэтому ты – враг. Ты оказался слабее.
— Ладно, посмотрим, кто кого. А сейчас, уходи, пока я добрый. Я все равно не стану таким, как ты.
Петрарка поднялся и, недоверчиво оглядываясь, поплелся к выходу, держа копье под рукой. Вася молча смотрел ему вслед. Возле самого выхода на безопасном расстоянии Петрарка поднял копье над головой и угрожающе прорычал:
— Мы еще встретимся.
— Давай… – помахал Вася своим копьем в ответ, принимая вызов.
— Почему ты не убил его? – подскочил к Васе Рэн, — Ведь у тебя остался заклятый враг. При случае он убьет тебя.
— Не я вызывал его на поединок. Нас столкнул случай. Но я все равно победил.
— Ему все равно, что победил ты. Он этого не запомнит. Теперь он знает, что убить ты не можешь, и будет тайно ненавидеть тебя. При случае, отомстит.
— Просто не понимаю, как можно жить в постоянной ненависти.
— Мы хотели тебя научить, но ты не усвоил и этого. Тебе не страшно?
— Страшнее пустота…
— Но где же теперь твое место?
ГЛАВА 13.
— Ах, ладно, пойдем отсюда, — Рэн махнул рукой, — Все равно тебе здесь ничего больше не светит.
Они вышли на залитый солнцем двор. Только сейчас Вася заметил, что здание, в котором они находились, очень сильно напоминает Колизей. Хотя и очень странный. В нем сохранились остатки нескольких древних культур. Двор вокруг Колизея был вымощен тротуарной плиткой конца девятнадцатого века, а дорожка, ведущая в сад, так и вовсе современная – бежево-песочная, гладкая, теплая. Вася осматривался вокруг, чего ему еще ждать, каких приключений.
— Ничего не жди, — вторил его мыслям Рэн, — Чем больше ждешь, тем тяжелее переносишь. Ведь жизнь, как и твои мысли, тоже непредсказуема. Если жить в постоянном напряжении, так и жить перехочется.
— Ах, я понял… – Вася хотел было выложить все, что созрело у него в голове.
— Тихо, — Рэн приложил палец к своим губам, — Как только ты произносишь что-то в слух, он тут же исчезает. Реальными бывают только мечты. И то, если ты в них веришь.
— Вот как, — удивился Вася, — Так значит, нужно мечтать. И верить во все, что тебе нравится. Как это легко, что даже не верится, что жизнь может быть такой легкой.
— Жизнь становиться легкой, когда ты хочешь, чтобы она стала таковой. А вот сделать ее такой нелегко. Поскольку жизнь – это то, что мы думаем о ней.
Вася только потер затылок и ничего не стал говорить в ответ. А, между тем, путники шли все дальше и дальше по саду. И сад этот был достаточно необычен для Васи. В нем было много фруктовых деревьев. Яблони, груши, сливы, абрикосы, вишни. Одни из них цвели, на других созревали плоды, третьи уже сбрасывали урожай и листья. Вася даже успел попробовать кое-какие фрукты. Они оказались самыми обычными на вкус, но только очень уж сладкими и ароматными. Такой вкус имели фрукты только в памяти о детстве. И еще очень странная особенность была у этого сада. Здесь были не только фруктовые деревья, но и какие-то тропические лианы, кусты сокулентов и каких-то тропических цветов. Среди них так же росли финиковые, кокосовые и банановые пальмы. На их ветвях пели тропические птицы рядом с соловьями. Получалась очень красивая необычная мелодия. Словно кто-то запрограммировал ее на компьютере. Вася так увлекся увиденным, что не заметил, как дивный сад постепенно сменился равниной. Деревья стали встречаться в се реже и реже. Наконец от прохладного оазиса не осталось и следа. Вокруг росла только низкорослая трава. Иногда встречались небольшие голубоглазые озерки свежей воды. Они отражали синее небо и в них плавали речные чайки. Почва под ногами постепенно становилась песчаной. Озера стали встречаться все реже и реже. Все чаще на глаза попадались колючие кустарники странных растений, они напоминали сооружения древних Инков. Потом вокруг, словно волны, возникли песчаные барханы, кусты кактусов. Они цвели. И было очень красиво. Их цветы были огромные. Сами кактусы достигали нескольких метров в высоту. Их стройные стебли увенчивались разноцветными цветениями – красными, желтыми, белыми, голубыми, фиолетовыми, сиреневыми. И все они источали тончайшие ароматы. Каждый цветок пах по своему. Никогда прежде Вася не видел столь роскошной пустыни. Она не напоминала жаркий ад после тропиков, а была по своему красива. И пить, почему-то, не хотелось.
— С тобой интересно путешествовать, — нарушил долгое молчание Рэн.
— Почему?
— Ты не просто вынослив. Ты – фантазер.
— От куда ты знаешь. Мы уже часа два как не разговариваем.
— Ты уверен?
— Да у меня во рту уже пересохло. Попить бы…
— А вот это ты зря сейчас сказал. Но мы уже пришли.
Через несколько метров вдалеке Вася увидел в голубоватой дымке купола каких-то зданий. Они были украшены разноцветными камнями. Их блики отсвечивали на несколько миль вокруг.
— Что это за город? Багдад? – поинтересовался Вася.
— Это не город. Это рынок. Самый большой рынок на пути к замку принцессы Луизы.
— А что мы будем покупать? Подарок для принцессы Луизы?
— Мы будем не покупать, а продавать.
— У нас есть, что продать?
— Я надеюсь, что есть. У тебя еще есть. Главное, не продешевить.
ГЛАВА 14.
Вася в сопровождении все тех же попутчиков вошел в город, вернее, на рынок. Вокруг было много народу. Они все толпились и шумели. Но, как не пытался рассмотреть Вася, чем же они торгуют, так и не понял. Тогда он стал вслушиваться разговоры, напоминающие дискуссии. Но ни одного диалога так и не смог понять. Одни только не связные обрывки фраз. При чем люди не просто разговаривали, они шумели, доказывали что-то друг другу. Кричали в лицо. Но Вася все равно не понял, что они кричат и зачем.
— Ставай здесь, — Рэн показал Васе место рядом с башней.
Сама башня была на каком-то возвышении. Вася стал, где ему указали и оказался выше всех на целую голову.
— Что теперь?
— Стой, — велел Рэн.
Вася стоял так, озираясь вокруг, некоторое время. Вдруг в толпе послышались выкрики:
— Наконец-то дождались. Принцесса Луиза! Все слышали, принцесса Луиза!
Вася изо всех сил напряг свое зрение и стал смотреть по сторонам, как можно внимательней. Он вытягивал голову, становился на цыпочки, так ему хотелось узнать, что же из себя представляет принцесса Луиза, которая питается осиным ядом. Вдруг он почувствовал резкий толчок сзади.
— Опусти голову и стой спокойно, — услышал он недовольный голос Рэна.
— Но я же все пропущу.
— Главное, чтобы тебя не пропустили. Принцесса Луиза любит послушных.
— А меня что, в рабство ей продают? – усмехнулся Вася.
— Ты сам себя продаешь. И запомни, теперь ты – Вансет.
Вася еще хотел было что-то спросить, но Рэн сделал строгий знак молчать. Вася замолчал и сделал вид, что больше не смотрит по сторонам. Сам украдкой осматривался, что же вокруг происходит. Как ему показалось, бояться было нечего. Все вокруг умолкли, как по команде, слышен был только робкий говорок в толпе людей. Но они не видели друг друга, потому, что головы их были опущены. Они все ждали появления принцессы Луизы. Один только Вася, или Вансет, как звали его теперь, осторожно осматривался по сторонам.
И, вот, вдалеке показалась повозка принцессы. Впереди нее шествовал на белом коне всадник с мечом и забралом. Сзади – на черном коне – тоже всадник, но только чернокожий и с опахалом. Сама повзка была запряжена… тройкой небольших лошадок, пони. И пони эти были прелестны. У одной из них была роскошная завитая огненная челка, на этой челке красовался розовый бант. У другой грива заплетена в пшеничного цвета косы с вплетенными золотистыми нитями. Третья разбросала свою темную, как смоль, гриву по обе стороны пятнистых боков.
Странная церемония медленно обходила всех, кого видела. А люди, попадающиеся на пути, замирали, как вкопанные и только ниже опускали свои головы. Один только Вансет, забыв обо всем, уставился на повозку.
Повозка остановилась. Всадник, ехавший впереди слез с коня, подошел к чернокожему всаднику. Тот тоже спешился. Вместе они подошли к повозке. Чернокожий открыл дверцу и подал руку своей госпоже, сидевшей в повозке. На ступеньки повозки опустились две изящные ножки, одетые в шелковые шаровары и серебристые туфельки с задранными носками. Затем показался весь силуэт принцессы. Она была невысока, стройна, одета по-турецки. Волосы черные, как смоль и завитые. На голове украшенная жемчугами и драгоценными камнями, шапочка, закрывавшая лоб. Нижнюю половину лица закрывала нежная фиолетовая вуаль. На принцессе была кофточка из прозрачного шелка с длинным широким рукавом и вышитая переливающимися на солнце нитками, безрукавка, напоминающая современный топик. Она грациозно ступила на землю с помощью своего верноподданного, который держал ее за руку. Всадник с мечом снял с себя шлем и забрало, взяв их в другую руку. Он шествовал следом за ними.
Вансет вытянул голову, забыв о предупреждении Рэна. Он вовсю рассматривал принцессу Луизу. И она ему показалась очень, ну очень, знакомой. А принцесса шла, рассматривая всех, кто попадался ей на пути, с ног до головы. А они, в свою очередь, низко опускали головы перед ней. Наконец она остановилась рядом с каким-то юношей. Осмотрела его внимательно. Потом ткнула тонким пальчиком:
— Вот он. Пусть подойдет ко мне.
Юноша подчинился. Подошел к принцессе, не поднимая головы. Принцесса подозвала к себе седого всадника и стала с ним тайно совещаться. Потом объявила:
— Он подойдет мне. Для работы в саду. Я беру его с собой.
— Продано! — тут же объявил радостно юноша, но головы так и не поднял.
Его направили в повозку, которая ехала следом за повозкой принцессы. Она была намного больше первой. Принцесса стала двигаться не спеша дальше. Она внимательно всматривалась в лица окружающих людей. Но не каждого хотела взять. Вдруг она указала на женщину средних лет и тоже велела ей:
— Вот она. Пусть подойдет ко мне.
Та подчинилась. Принцесса снова внимательно обсмотрела ее со всех сторон. Посовещавшись со своим верноподданным, объявила:
— Она будет трудиться на кухне.
— Продано! – радостно объявила женщина.
Дальше она последовала в ту же самую повозку, что и первый юноша.
Затем принцесса выбрала еще двух мужчин среднего возраста для каких-то подсобных работ в замке и двух юных девушек для прислуживания в замке.
— А теперь, — объявила она седому всаднику, — Мне нужен особый товар. Сегодня особенный день. Я чувствую, он где-то здесь.
— Для чего вам еще? – возразил всадник, — Это может быть накладно. Ведь вы и так набрали достаточно прислуг для вашей светлости.
— Мансард, — строго глянула на всадника Луиза, — Я не хочу, чтобы мне прислуживали только девушки.
— Но ведь вы взяли с собой и мужчин.
— Эти мужчины годятся только для грубой физической работы.
— Все мужчины созданы для этого. На то мы и воины.
— Нет, не все, — капризно заявила принцесса, — Наступит ночь, и, что тогда?
— Это может делать каждый из нас.
— Каждый мне не нужен. Мне нужен особенный, только для меня. А каждому из вас вообще все равно, со мной или, скажем, с телкой…
В ответ на эти дерзкие слова Мансард весело захихикал:
— Ну, ваша светлость, вы скажете, тоже… Ну, вы и шутница… Себя с телкой сравнивать… – он вытирал слезы с глаз, так сильно насмешила его принцесса. Несколько минут Мансард не мог насмеяться, пока принцесса снова строго не сказала:
— Хватит! Ничего смешного я не сказала. Если все мужчины будут заниматься только тяжелой работой, любить будет некого. Пошли дальше!
ГЛАВА 15.
Принцесса со свитой стали двигать в глубь толпы, все ближе и ближе к башне, рядом с которой находился Вансет. И Вансет осторожно рассматривал принцессу из далека, кого она ему напоминала. Она приближалась все ближе и ближе. А сердце Вансета ухало все сильнее и сильнее, словно что-то ему предвещало. И вот, о, ужас, принцесса подошла к нему так близко, что Вася словно оцепенел от переживания и низко опустил голову. Луиза увидела стройную мускулистую фигуру Вансета и без колебаний, не присматриваясь, почти крикнула:
— Вот он! Подойди сюда. Немедленно!
Вася, как загипнотизированный, подчинился. Он приблизился к принцессе почти в плотную. Так близко, что вуаль больше не могла скрыть черты ее прелестного личика. Вася не удержался и глянул ей прямо в глаза. Темно-синие, как сапфиры в черном бархате ресниц. Над этими драгоценными камнями – две изогнутые смоляные дуги, как две чайки. Так ведь это же…
«Лизка! — чуть не заорал Вася во все горло, — Как тебя сюда занесло?!»
Сухой комок сковал его горло и ничего крикнуть, даже сказать ему не дал. Обо всем кричали его глаза. Лучистые, чайного цвета. А Лизка молчала, глядя в них. Очень долго молчала, целую вечность, целую минуту. Потом вдруг разозлилась и топнула ножкой:
— Как смеешь ты, чужестранец, смотреть на меня?!
— Я, я… – Вася хотел что-то сказать, но Лизка не дала ему вымолвить и слова.
— В повозку его! Дома разберемся.
— Не-е-ет… Зачем в повозку? Я сказать только хочу… – запротестовал Вася.
К нему немедля подошел Мансард и ткнул мечом в спину.
— Подчиняйся, раз принцесса приказала.
Но у принцессы было сегодня более капризное ми причудливое настроение, чем обычно. Она с любопытством обсмотрела Вансета и игриво спросила:
— Как тебя зовут?
— Вася… Э… Вансет.
— Ван-сет… – тихо повторила Луиза про себя, — Где же ты хочешь работать?
Вася пожал плечами, потом скромно ответил:
— Для вашей светлости, где угодно. Хоть на плантации.
— На плантации? Какой неудачный день! Для плантации я уже выбирала рабов вчера…
Принцесса гневно захныкала:
— Мансард! Поди сюда…
— Я здесь, ваша светлость.
Мансард никуда и не уходил. Луиза опять стала с ним тайно перешептываться. Потом Мансард пристально глянул на Вансета и пророчески предупредил:
— Он хочет очень большую цену. Боюсь, она вам не по карману.
— Что? Так он все же может быть моим? – радостно захлопала в ладоши Луиза, как ребенок, которому подарили обещанную куклу.
— Боюсь, что нет, — тихо заметил Мансард, — Он просит слишком большую цену.
Вася только, молча, удивленно наблюдал всю эту сценку. У себя за спиной он снова услышал пророческий шепот Рэна:
— Снизь цену, нето ее светлость не захочет сделать тебя своим любовником и тебе снова придется выполнять какую-то подсобную работу. А ты на это не рассчитан.
— Я? Цену? – изумлено произнес Вася вслух, забыв обо всем, — Я ведь не назначал себе никакой цены… Что ж это получается, на этом рынке каждый продает себя в рабство сам, да еще и цену сам себе назначает?
— Мы все продаем себя в жизни, так или иначе. Но у каждого своя цена. А здесь – априор…
— Но я не назначал себе цену…
— Назначал. Ее невозможно не угадать по твоим поступкам и ненасытному взгляду. Опусти глаза, говорю. Как все. Ты и так ей уже понравился.
— Еще чего. Прятать свое лицо я не намерен.
— Ну, что ж. Смотри. Я предупреждал.

А принцесса снова рассердилась:
— Нет такой цены, чтобы я не могла заплатить!
— Ну, что ж, воля ваша… – согласился Мансард, — Но есть еще одно препятствие.
Луиза удивленно изогнула бровки:
— Какое?
— Он не считает себя проданным, пока вы не уплатите ему эту цену.
— Вот еще, что за вздор! Теперь он – мой. Пусть садиться в повозку и едет со мной во дворец. Там разберемся!
Мансард мечом подтолкнул Вансета к большой повозке.
— Нет, не туда, — запротестовала Луиза, — В мою повозку.
— Но, принцесса! Ни один мужчина не имеет право ездить рядом с вами, опомнитесь!
— Это вы забываетесь, Мансард! Этот раб особенный. Я хочу, чтобы он прислуживал мне в моей келье. И ездить он будет только в моей повозке.
— Но, ваша светлость, это опасно. Он не считает себя рабом. Вы его не купили… Пока…
— Меня это не волнует. Я считаю его рабом. И он будет делать то, что скажу я, — заявила она холодно Мансарду, а к Васе обратилась более игриво, — Пойдем!