Любовь в Априоре (гл. 35-39, заключение)

ГЛАВА 36.
Луиза сидела замерев на коврике и не пристально всматривалась в картинку светильника. Вансет, совершенно безоружный, сцепился в поединке с самозванцем.
— Нет! – вскричала Луиза, — Я не могу больше быть здесь. Я должна быть там.
— Ваша Светлость, это опасно. Вас могут взять в плен. Тогда сердце внутри вас перестанет биться и будущий король погибнет или навечно останется рабом.
— Если он погибнет, то и мне не жить. Но если я буду отсиживаться здесь, то у него может не хватить сил и он погибнет.
С этими словами Луиза выскочила в коридор и побежала узкими проходами на верх. Дорогу она знала хорошо. Мансард только поспевал за ней. Луиза выбежала на край высокой башни. С нее был виден весь Априор и поединок Вансета с Петраркой, который происходил почти в самом небе. Луиза оказалась где-то между небом и землей. Вансет дрался отважно, он ни капли не уступал противнику, хоть тот вовсю размахивал своим тяжелым черным мечом. Но Вансет был намного ловчее и разумнее. Ему не нужно было оружие. Он брал своим чутьем. Предвидел каждое движение противника. Вдруг Вансет увидел Луизу на краю башни. На лице ее остались следы сажи и отчаяние в глазах.
— Вансет, я люблю тебя, — кричала она в облака и те передавали каждое слово Вансету.
— Луиза, ты только не бойся. Я не промахнусь.
Но глаза Луизы излучали неимоверную тревогу и меч противника становился крепче и удары наносил намного сильнее, чем прежде. Вансету едва удавалось выкручиваться из под них. На руках Луизы снова появились оковы.
— Луиза, ты все равно будешь моя! – кричал Вансет, — Я все равно стану победителем.
— Не станешь. Она вся в саже. Это наша девка, будет мыть нам пол, — рычал безжалостно Петрарка.
— Не дождетесь! – Вансет увернулся от очередного удара. Он загнал противника к краю пропасти и тот чуть не свалился в нее, в след за увесистым мечом.
— Похоже, друг, он мешает тебе драться, — насмешливо произнес Вансет.
— Что?! Я тебе друг!
— Ну, конечно. Ведь я дерусь с тобой. Значит, ты со мною на равных. Разве тебя это не устраивает.
— Нет. Этого не должно быть. Только я король Априора. Равных мне нет.
В этот момент меч Петрарки стал в два раза меньше, чем был. Он издал злобное рычание и набросился на Вансета.
— Ну, друг, что-то ты ослаб. Не пора ли нам отдохнуть, — насмехался, как мог Вансет.
А Петрарка не жалея последних сил все пытался нанести удар по Вансету. Луиза на башне плакала и на ее руках опять выросли оковы.
— Луиза, я стану королем. Не плачь, — кричал ей Вансет и это придавало ему сил, — Луиза, сбрось оковы и у тебя вырастут крылья. Мы вместе улетим далеко отсюда. Нам не нужны будут никакие короны. Мы будем только друг для друга.
Луиза заплакала еще сильнее:
— Я не могу бросить Априор. Он пропадет без меня. Я должна надеть корону или остаться навечно рабой среди рабов.
— Не бывать этому!
Вансет в ярости схватил голыми руками меч противника и сбросил его с башни вниз. Петрарка не желал выпускать меч из своих рук. Он ухватился за него, как за соломинку. Мечь зацепился за выступ обрыва, Петрарка держался за меч обеими руками, болтаясь огромным телом над пропастью. Вансет глянул вниз и присвистнул.
— Да, ну и попал ты, братец. Давай руку, я помогу.
Но Петрарка не хотел выпускать свое оружие из рук.
— Я тебе не братец, — рычал он сквозь зубы.
— Брось эту дубину и возьми мою руку. Ты сможешь стать королем Априора, я тебя научу.
— Я единственный король Априора. Не я должен учиться, а у меня.
— Ха! Это невозможно. Но я спасу тебе жизнь.
— Нет! – рычал Петрарка, цепляясь за меч. А обрыв, за который он зацепился, уже начинал обваливаться. Луиза на башне рыдала пуще прежнего. Она просто не знала, что ей делать. Вансет, видел, что Петрарка уже не спасти.
— Луиза, сбрось оковы, полетим вместе.
И в эту минуту на самом Вансете возникли оковы. Он почувствовал, как своей тяжестью они увлекают его вниз и он проваливается вслед за Петраркой. Вансет что было оставшихся сил рванул Петрарка за руку. Его меч сорвался с огромной высоты и упал в бурлящий черный поток. Вмиг из него выросло пламя освобожденной энергии и ярким пламенем чуть не обожгло Петрарка. Вансет едва успел затянуть его на выступ скалы. Железные оковы рухнули с рук Вансета, а за спиной у него выросли крылья. Он обернулся на башню и увидел лицо Луизы. Оно было обрамлено прекрасными жемчужинками. Но золотые цепи все еще сковывали ее пальчики.
— Луиза, сбрось с себя все. Улетим.
— Нет, — простонала Луиза и жемчужинки градом посыпались на изумрудный пол башни.
— Луиза, ты должна улететь со мной. Ведь без меня ты не сможешь править Априором.
В этот момент Петрарка поднялся во весь рост и занес над Вансетом могучий кулак.
— Вансет! – закричала Луиза
Золотые цепи вдруг стали плавиться на ее запястьях от жара ее сердца. Они становились все тоньше и тоньше, пока не растворились совсем. А жемчужины ее слез соединились в одно целое и выросли в белоснежные крылья. Луиза поднялась высоко в небо. Она подлетела к Вансету и быстро схватила его за руку. Вместе они взмыли в синие небеса. Облака белыми перьями скрыли их за собой. А на синем небосводе остались лишь их белоснежные изображения. Он и Она, парящие высоко в небе.
ГЛАВА 37.
Они летели высоко над страной Априора. Под ними простирались зеленые долины и синие реки. Горы седыми вершинами встречали их союз. И все, что было под ними, торжественно приветствовало своих короля и королеву. Они летели, взявшись за руки, пока внизу не появилось озеро Лени. Вансет почувствовал, как теряет высоту. Он пытался какое-то время удерживаться в небе, но притяжение озера было так сильно, что ему не удавалось это сделать. Вася ощутил неумолимую силу падения и уже не в силах был с нею бороться. Где была Луиза в этот момент, он так и не разглядел. В стремительном своем падении он слышал только свист ветра в ушах, да сухость во рту и глазах от песка, попавшего в них. Так длилось, пока Вася не упал на огромной скорости в воду, и та прохладными объятиями поглотила его. Вода была чистой и свежей. Вася продолжал падать и падать в ней, но дна он не видел. Вокруг Васи проносились светящиеся разноцветные медузы странной угловатой формы, какой, Вася разглядеть так и не смог. Один раз Вася чуть не столкнулся с жителем моря, думая, что это плавающий камень. Но камень издал фыркающий звук и отскочил назад от Васиного лба.
Вася падал стремительно быстро. Так быстро, что не успевал даже зацепиться за нити водорослей, попадавшиеся ему на лету. И, вдруг, со всей скорости он ударился головой о что-то твердое. Это было дно озера.
Несколько минут Вася лежал без сознания. Когда пришел в себя, открывать глаза сразу не решился. Ему было хорошо и прохладно. Вокруг царил полумрак и тишина. Прохладная вода сняла боль с висков и темени. И, вдруг, тишину нарушил какой-то нарастающий гул. Гул усиливался так, словно облако диких ос приближалось к Васе. Василий резко открыл глаза и ничего не понял. Оказалось, что вокруг совсем темно. И гул вокруг – это вовсе не гудение диких априорных ос, а самый что ни на есть обычный шум. Да, уличный шум. В нем Вася стал различать голоса мальчишек, оставшихся за дверью сарая во дворе, когда он полез искать их злополучный мяч. А сам Вася не лежал на полу… Он повис на перекладине, едва удерживаясь на ней обеими руками. Перекладина эта оказалась гнилой балкой, которая вот-вот должна была рухнуть. А под Васей намечался подвал неопределенной глубины.
«Опять туда, вниз?! Ну уж нет...»
Вася из последних сил подтянулся на руках и выкарабкался на поверхность. Пахло плесенью и сыростью. Василий потирал ушибленную голову.
«Вот это садануло… А где же мяч? И долго я здесь лежал… висел… Но как можно было без сознания?»
Вася зажег фонарик и прямо у своих ног увидел… мяч. Да, тот самый, футбольный мяч, с выкрашенными кубиками. Их мальчишки выкрасили яркими красками. Вот это да! Вася от изумления просто не мог рассуждать. Обескураженный он взял мячик в руки и осторожно направился к двери сарая. Когда вышел во двор, оказалось, что уже стемнело. Небо укрылось звездами, а ночь обещала быть погожей. Самое время для полетов в Априор. Но нет, только не это. Вася уже налетался.
Мальчишки окружили Василия со всех сторон.
— Дядя Вася, что вы так долго? Где он был? Неужели закатился.
Вася бросил им мяч:
— Держите пропажу. Впредь, я вам не ищейка.
— Ну, дядь Вася, расскажите, что там было. Вы опять куда-то летали?
— Кажется, долетался… А мяч ваш на полу лежал, сразу под дверями.
— Что ж вы так долго его искали?
— Что-то я, ребята, не в духе сегодня. Головой ударился о балку, пока искал. Пойду, полежу…
— Возвращайтесь, дядя Вася, мы вас ждем. Опять летать хотим.
— Так берите и летайте. Вы уже взрослые, сами сумеете…
Вася взял свою сумку, лежащую на траве под сараем, и направился к своему подъезду. На ходу он потирал ушибленное темя.
«Вот так садануло. Но как можно было без сознания висеть на балке? А, может, это не сон?»
Вмиг перед ним встали четкие видения Априора. Рэн и Петрарка. Луиза и Мансард. Кстати, а как же Луиза? Я оставил ее там, в Априоре и она теперь навеки попадет в рабство. Сердце Васи защемило от тоски. Он хотел было вернуться в подвал и снова войти в Априор. Но как? Ведь сколько раз он бывал в этом сарайчике и попасть в страну собственного подсознания ему удалось только раз. Значит, другого шанса не будет… Печально. Он упустил этот шанс и не спас свою королеву Луизу. Луизу. Лизу. Лизка? Где она? Может, ей плохо, нужна помощь?
Вася открыл ключом дверь собственной квартиры. В коридоре было темно. Мама на кухне грела ужин. Вася не стал включать свет и на цыпочках прошел в свою комнату.
ГЛАВА 38.
— Вася, ты дома? – ахнула мама, включив свет в комнате Васи. Она пришла сюда полить цветок на окне, — Что случилось? Ты не здоров?
— Да нет, все нормально. Просто голова что-то разболелась. На тренировках ударился.
— Не тошнит? – мама заботливо приложила ладонь ко лбу Васи, — Горячий что-то. Надо измерять температуру.
— Ма, не надо. Все нормально, — почти простонал Вася.
— Ой, не нравишься ты мне…
— Да все пройдет, устал. Хочу поспать.
— Только после ужина.
— Ну, хорошо. Но я поем здесь, у себя.
— Не вопрос. Сейчас принесу.
Василий улегся на кровать и прикрыл глаза рукой. Свет от люстры его раздражал. Вмиг перед глазами встало видение светильника Априора «Цветка Жизни». Так что же теперь, цветок погибнет? И страна Априор погибнет? А Луиза? А Лиза? Я никогда не увижусь больше с нею. Вмиг все надежды рухнули от тяжелых мыслей. Вася отвернулся к стенке, не желая видеть этот мир.
Вошла мама с тарелками. Запах еды не обрадовал Васю, как прежде. Этот запах вызвал тошноту. Он не был похож на запахи вин Априора, которыми поила его Луиза.
— Да что с тобой? — заволновалась мама, ставя тарелки на столик перед диваном рядом с Васей.
— Ма, ничего. Оставь меня, — уныло пролепетал Вася.
— Ну, как оставь? Ты не здоров.
— Ма, где Лизка?
— Лизка-то где? Ой, не знаю… Подожди. Сегодня почтальон письма принес. Целых три. Говорит, затерялись на почте. Еще с прошлого года лежат. Хотели выбросить, но сменщик добросовестный попался. Принес по пути домой, прямо перед твоим приходим.
Мама выскочила в свою комнату и через минуту принесла три толстеньких конверта. Вася нехотя повернулся к ней. Он взял один конверт и прочел обратный адрес: город Омск. На другом значился город Брянск. На третьем обратный адрес был размыт водой, но город был другой.
— От кого это?
— Не знаю, на конверте не указано.
— Омск… Странно… А ведь Лизка говорила, что отправляется на север, помнишь.
— Помню. Может потом, снова и снова переезжали?
— Может.
Вася оживился, сел на диване. Головная боль стала проходить. Мама, видя улучшения состояния сына, решила оставить его наедине со своими мыслями и отправилась отдыхать в свою комнату.
Вася осторожно раскрыл ветхий конверт. И там в подтверждение его ожиданиям он увидел письмо, написанное рукой Лизы. Ее почерк он никогда не забудет и не спутает ни с каким другим.
«Здравствуй Вася, — говорилось в письме, — У меня все очень плохо. Не знаю, увидимся ли еще и когда. Сегодня переезжаем. Отец потерял работу потому, что болен. Уж лучше бы оставался на кафедре. Другой ему не предлагают, пока...»
Вася читал и читал, не отрываясь скользяще перед его лицом строки. Такие родные и такие далекие. Вмиг пронеслись видения. Лизка такая озорная и веселая теперь сидела вся в цепях. Не золотых, черных. Иногда из глаз ее капали жемчужные слезы. Вася мотнул головой. К чему эти видения Апртора. Да и о чем думает он сейчас? О беспечном нелепом сне, возникшем из-за сотрясения мозга? Вероятно, его состояние еще не наладилось. Но откуда он знает, что сейчас не видит ужасный сон или его продолжение. А что, если Априор действительно существует?
Во всех трех письмах говорилось, что состояние отца Лизы достаточно тяжелое. Во время экспедиции в горах в поисках золотой жилы его сердце не выдержало перегрузки. У него случился микроинфаркт, который грозил перейти в инфаркт с серьезными осложнениями. Его едва успели доставить до медпункта и оказать первую помощь. Над жизнью пожилого профессора нависла опасность. Потом его госпитализировали. Больше месяца отец Лизы провел в больнице. Дела пошли на поправку и его выписали домой. Но работу он потерял бесповоротно, поскольку в чужом городе не хотели брать человека со слабым здоровьем ни в какой институт. Лиза и ее мама были в отчаянии, но отцу не показывали. Как могли поддерживали его. А на лекарства нужны были деньги, еще и еще. Лиза на тот момент поступила в аспирантуру. Уже заканчивала учебу, но из-за тяжелого положения семьи вынуждена была ее приостановить. Она взяла академотпуск на год, а сама, работая на кафедре аспирантом еще, в тайне от всех, подрабатывала официанткой в ночном клубе. Но время шло. Академ отпуск заканчивался. Здоровье отца не улучшалось. Необходимо было восстанавливаться в учебе, иначе – прощай кафедра. Что было делать? Вася об этом не узнал. Последнее письмо заканчивалось словами: Я жду тебя. Возможно, скоро приеду и буду жить здесь. Но уже не перспективной леди, а тихой уборщицей из провинциального городка. Хочешь ли ты меня такую?»
Вася отложил письма и задумался. Конечно, он принял бы Лизку любой и сделал бы все для нее. Но прошел год с момента написания последнего письма. Никого в городе он не встречал. Может, Лза прячется от него? А, может, у них все наладилось и он не увидит ее еще долго. Где она? Вася сейчас бы кинулся ее искать. А, вдруг, у нее все хорошо и она сама не хочет его видеть?
Эти мысли вызвали в душе Василия новый мятеж и головную боль. Он почувствовал, что больше так не может, упал лицом в подушку и крепко заснул.
ГЛАВА 39.
А утром его разбудил яркий луч солнца. Вася сел на диване и улыбнулся: родной, желтый, не пурпурный, как в Априоре. И сам испугался. Неужели эта уверенность в реальности Априора еще не прошла. Может, у него до сих пор галлюцинации. Он глянул на столик. На нем лежали письма. И старая рана заныла с удвоенной силой. Значит, это все реальность. И Априор тоже. Но, если это так, значит, он, Вася, должен спасти Луизу, то есть, свою Лизу. А письма – это знак из Априора.
Вася не знал, что будет делать дальше, но встал, умылся, оделся заварил крепкий чай. Именно чай, а не кофе. Его можно было пить сколько угодно в это прекрасное весеннее утро. Встала и мама. Вася предложил ей завтрак и чашку чая. Вместе они почаевничали. Вася поделился всем, что прочитал. Мама только головой покачала:
— Ох, не везет тебе с невестами.
— Но надо же что-то делать. Ведь она же ждет.
— Может, ждет. А, может, другого нашла. В таком-то положении не мудрено.
Вася задумался:
— Ну, если нашла – это ее право. А если ждет меня, а я тут сижу?!
— Ох, добрый ты у меня…
— Ладно, мам, мне некогда. Я на тренировку опаздываю.
Вася выскочил за двери, словно его действительно на улице кто-то ждал. На улице все те же неугомонные мальчишки кричали ему вслед:
— Дядь Вась, расскажи, чего вчера было. Ты ведь что-то видел…
— Не расскажу. Малы еще.
— Вчера сказал, что взрослые.
— Потом.
Вася бежал по улице, не останавливаясь. Он так торопился и сам не знал, куда. Он сел в трамвай, выскочил на незапланированной остановке. Но не на тренировку он спешил. Что-то звало его вперед. Куда, он сам не знал. Он просто спешил.
И вдруг он увидел. Голубое платьице мелькнуло в толпе. Голубое в крупный белый горох. Именно то, которое он желал увидеть повсюду. Он устремился за платьицем. Платье промелькнуло и скрылось в толпе. Что это было? Опять проклятые видения? Нет. Вот голубая вуаль показалась снова. Василий бежал вслед за голубой дымкой, то появляющейся, то растворяющейся вдали. И черные кудри стали реальными на расстоянии руки. Наконец:
— Лизка! Стой…
Вася, не помня себя подскочил к ней. Лиза обернулась:
— Вася, ты…
Она была удивлена и растерянна.
— Как ты меня нашел?
Вася растерялся не меньше:
— Я… Я просто хотел. Хотел тебя видеть.
Вмиг Лиза надула пухлые губы:
— Если хотел, почему не писал?!
— Лиза, я не получал твоих писем… Вот, вчера только принесли…
Он достал из сумки три письма с затертыми адресами разных городов. На глазах у Лизы выступили слезы:
— Так ты ничего не знаешь?
Вася взял ее за дрожащие плечи:
— Нет, родная, расскажи. Я все пойму.
— Папа только что наладил здоровье. Ему сейчас нельзя волноваться. Его нигде больше не брали на работу, кроме этого городка. Нам пришлось вернуться.
— Вот и хорошо. Теперь мы будем вместе.
Лиза покачала головой.
— Я не могу здесь оставаться. Мне нет здесь места. Есть выбор – учиться дальше, где я училась или здесь работать кем придется.
— Лиза, это не вопрос. Ты будешь учиться. Теперь у тебя есть я.
Лиза помолчала. Потом потупила глаза:
— Да, но меня… я должна выйти замуж…
— За кого?
— Отец выбрал мне кандидатуру.
— Чью?
— Я еще не видела. Но я не хочу его волновать.
— А ты, ты сама кого хочешь.
Лиза вместо ответа глянула на Василия своими небесно синими глазами, полными слез. Вася не отпускал ее и только сжимал все крепче и крепче в своих объятиях:
— Если ты останешься со мной, я решу все твои проблемы. А, если нет… Я спрыгну вон с той башни прямо у тебя на глазах…
Вася показал на шпиль одного из зданий. Лиза рассмеялась в ответ. Приблизила к Васе свои алые губки и зашептала в самое ухо:
— Я тебя сейчас укушу.

31.03.2016 г.