Милосердие 2 (The Great Tits World) (Глава 2)

— Хирсиновы ублюдки! — произнёс Хартаг гро-Загр, когда увидел, как дубина великана сметает со стены последнего из её немногочисленных защитников.
Когда он добрался до западных ворот, они ещё держались, но защищать их было уже некому. Он взбежал по лестнице на смотровую площадку барбакана и увидел, что два великана таранят окованные створки ворот своими дубинами, а за ними столпилась целая орда дикарей. Сотни три, если не больше, Изгоев, измалёванных вайдой, облачённых в примитивные доспехи и одежды из грубо выделанных шкур, дожидались, когда великаны откроют им путь в город, издавая при этом жуткие вопли. Некоторые из дикарей были абсолютно голые, казалось, они не замечали холода.
Хартаг обратил внимание на ярко-зелёное свечение у них в груди, и спина его похолодела. Смерти наёмник не боялся, но эта ревущая толпа даже на него наводила ужас, а яркий зелёный свет говорил о том, что у этих дикарей «вересковые сердца». Ворожеи, гнусные ведьмы Изгоев, проводили жуткие ритуалы с человеческими жертвоприношениями во славу тёмного бога Хирсина и создавали воинов, отличающихся неимоверной силой и абсолютной невосприимчивостью к боли. Такой же свет в области груди он заметил и у двух великанов, ломающих ворота.
— Даруй мне силу, Малакат! — воззвал Хартаг к своему тёмному орочьему богу и поднял лук.
Вместе с капитаном на площадку поднялись несколько его бойцов. Не дожидаясь приказа, она побежали к котлам с маслом, чтобы вылить его на великанов, но никто не ждал нападения с этой стороны, и городские стражники не позаботились о том, чтобы разогреть масло. Густая масса лениво полилась на головы атакующим. Наёмники попытались зажечь масло, но, будучи холодным, оно не особо хотело гореть. Всех их усилий хватило только на то, чтобы поджечь одного из великанов. Объятый пламенем гигант рухнул в грязь, но второй всё-таки выбил ворота, и орда дикарей хлынула в город.
— Спаси нас, милостивый Стендарр (*), — произнёс один из наёмников, стоящих на смотровой площадке барбакана рядом с капитаном.
Первая волна Изгоев разбилась о щиты стоящих полукругом за воротами хускарлов. Наёмники заняли барбакан, заблокировали оба прохода, ведущие наверх, и стали расстреливать дикарей практически в упор, посылая один за другим «Веера стрел», усиленные огнём и ядом им в спины.

Справка Мироздания: «Веер стрел» — умение, применяющееся с луком. Стрелок одновременно выпускает семь стрел, разлетающиеся перед ним конусом и поражающих до семи целей одновременно. На втором уровне умение может быть преобразовано в «Ядовитый» или «Огненный спрей», добавляя стрелам соответствующий урон. Огненные стрелы могут поджечь врагов. При применении расходуется запас сил и стрелы.

Хартаг заметил городских стражников, разворачивающих две баллисты посреди улицы за спиной у хускарлов. Рядом с ними стоял Рагнар «Мясник». «Старик Итар решил подстраховаться, а у мальчишки появилась возможность оправдать прозвище, доставшее ему от отца, но навряд ли сегодня у него это получится», — подумал орк, отпуская тетиву лука. Хартаг побывал в большом количестве сражений и прекрасно знал, что баллисты не стреляют по навесной траектории, а значит, под выстрелы установленных в тылу орудий попадут и враги, и свои же воины. Но решение ярла пожертвовать солдатами не смутило орка, за годы наёмничества он давно уже познал, что война это грязная работа. А ещё за эти годы Хартаг понял, что ему нравится такая грязь. Орк рыкнул и выпустил очередную стрелу в спину дикаря. Изгой вскрикнул и повалился на тела своих собратьев, а наёмник криво оскалился, изображая улыбку и упиваясь убийством.
На какой-то момент капитан наёмников уверовал в победу защитников города, один за другим дикари забегали в городские ворота, упирались в монолитный строй закованных в эбонит хускарлов и падали под градом стрел его солдат. Вересковые у них были сердца или обычные — неважно, дикари один за другим падали, пронзённые стрелами. Вдруг Хартаг услышал рёв и тяжёлые шаги, а через мгновение он увидел перед собой спины двух вересковых великанов, выбегающих один из другим из ворот. Гиганты размахивали ужасными дубинами и пробивались вперёд, круша как своих, так чужих воинов. Не только Итар готов был положить собственных солдат ради победы.
Под натиском практически неуязвимых великанов строй хускарлов содрогнулся. Воины попятились назад, а затем и вовсе расступились, сражаясь поодиночке или небольшими группами.
— Стреляй! — закричал орк, глядя в строну Рагнара.
Наследник ярла и сам уже понял, что произошло, но замешкался, не находя в себе силы отдать приказ убивать собственных солдат. Тогда сержант городской стражи сам дернул рычаг, не дожидаясь приказа своего господина. Град камней размером с крупное яблоко полетел в сторону ворот, а спустя мгновение выстрелила и вторая баллиста, сея перед собой смерть.
Снаряды поразили изрядное количество хускарлов и Изгоев, но не причинили никакого вреда великанам. Рагнар приказал зарядить более крупные, заранее облитые смолой, камни, а со стороны ворот уже надвигалась новая волна дикарей. Ему показалось, что этим тварям нет числа. Изгои хлынули в город, добивая выживших защитников.
Около трёх десятков уцелевших хускарлов отступило за баллисты и образовало там строй, перекрыв улицу. У защитников ещё оставался шанс на победу, нужно было только сразить вересковых великанов. Рагнар сам навёл баллисту на одного из них и выстрелил горящим снарядом. Тяжёлый камень ударил монстра в грудь, гигант охнул, и его отбросило назад. В полёте исполин преодолел несколько метров и приземлился задом в месиво из грязи, крови и тел, некоторые из которых ещё подавали признаки жизни. От удара горящая смола разлетелась по телу великана, и он превратился в живой факел, если такое выражение было уместно по отношению к нежити, которой, по сути, и являлись вересковые порождения тёмной даэдрической магии ворожей. Второй стрелок оказался менее удачлив, снаряд поразил великана в плечо, но монстр устоял на ногах и даже не загорелся.
— Заряжай! — прокричал Рагнар, осознавая, что выполнить его приказ не успеют.
Раньше, чем стражники взведут баллисту, великан доберётся до неё и сломает своей дубиной, тогда дикарей уже ничего не остановит.
— Задержите его! — прокричал он, оборачиваясь к хускарлам.
Но воины не торопились выполнять этот самоубийственный приказ. И не потому, что струсили или отказались повиноваться, им просто было не до молодого ярла или наступающего великана. За их спиной раздался жуткий вой. Бойцы обернулись и увидели четырёх вервольфов, несущихся на них со стороны городской площади. Самый крупный, закованный в нагрудник, протяжно завывал и огромными прыжками начал сокращать расстояние между ним и хускарлами. Воины перегруппировались и приготовились встретить нового врага, не обращая внимания на приказы Рагнара.
— Срань богов, — произнёс Хартаг, когда увидел бегущих по улице монстров. — Эти ублюдки не услышали наших молитв!
Огромная самка вервольфов прыгнула прямо на щиты воинов, сминая их своих весом. Одна лапа монстра безвольно свисала, видимо, кто-то ранил тварь, но это не помешало ей убить сразу двоих воинов. В мгновение ока челюсти волчицы сомкнулись на горле одно, а могучая лапа сорвала с плеч голову второго защитника города. Остальные монстры последовали примеру своей предводительницы, и строй хускарлов снова рассыпался. Больше они уже не смогли организоваться, следом за вервольфами в бой вступили те самые воины, которых ранее приняли за отряд «Черепов», наёмников Кровавой Жеребицы. Хартаг увидел, как под чьим-то мощным ударом забрало в виде черепа на шлеме одного из атакующих отлетело в строну, и под ним он заметил такую же, как у него, оскаленную серо-зелёную физиономию.
Рагнар и остатки дружины его тестя оказались буквально зажаты между молотом и наковальней: с одной стороны Изгои и великан, а с другой «Черепа» и вервольфы. Не зря его с самого начала не покидало чувство тревоги, шансов на то, чтобы выжить, у него не оставалось, но и умирать без боя он не собирался. Парень принял на щит удар меча одного врага, уклонился от колющего выпада другого и обрушил на голову третьего утыканную шипами булаву. От мощного удара шлем на голове врага перекосился, зловещее забрало отвалилось, и он увидел не менее зловещую, залитую кровью орочью морду. В следующее мгновение откуда-то сбоку на Рагнара обрушилась когтистая лапа, и мир для него погас.

— Талос (*)! Помоги мне! — выкрикнул ярл Морфала Итар «Белый», входя на смотровую площадку восточного барбакана.
Кроме наёмной колдуньи, в живых не осталось ни одного защитника. Ведьма закрылась от атак наседающего на неё вервольфа «Целительным оберегом» и обрушила на него «Лютый мороз». Монстр взвизгнул, как щенок, и повалился на каменные плиты безжизненной глыбой льда.

Справка Мироздания: «Лютый мороз» — ультимативная способность, замораживает цель на три секунды и наносит урон стихией холода. По окончании действия в течение десяти секунд скорость цели снижается на тридцать процентов, и она получает периодический болезнетворный урон от обморожения. Во время действия блокирует у цели восстановление стамины и маны. Эффект снимается раньше, если цель получает лечение из любого источника.

При виде этого самка вервольфа издала ужасающий рык и набросилась на ведьму. Три мощных удара пробили магическую защиту, девушка отшатнулась к стене, а в следующее мгновение её голова целиком оказалась в огромной пасти монстра. Хруст. Обломки костей черепа и брызги мозгов разлетелись в разные стороны. Волчица заурчала, пережёвывая то, что осталось у неё в зубах.
— Умри! — выкрикнул Итар, поднял над головой двуручный меч и сделал «Сокрушающий рывок», стараясь поразить монстра в голову.

Справка Мироздания: «Сокрушающий рывок» — умение, применяющееся с двуручным оружием. Применяющий совершает рывок к цели и наносит ей повышенный урон, зависящий от расстояния рывка. Чем дальше находится цель, тем выше сила удара. Атака этим умением, улучшенным до второго уровня, имеет стопроцентный шанс нанесения критического удара. Максимальная дальность применения одиннадцать метров. При применении расходуется запас сил.

В последний момент волчица отклонилась в сторону, и удар вместо головы пришёлся на её плечо. Эбонитовый доспех выдержал удар меча, но раздался хруст ломаемых костей, и лапа монстра обвисла. Самка вервольфа взвыла. Итар поднял меч в замахе, чтобы закончить начатое и добить мерзкую тварь, но сбоку на него обрушилась серая тень. Мир закрутился перед глазами ярла, старик выронил меч и покатился по залитому кровью каменному полу. Когда падение прекратилось, он осознал, что лежит на спине, а над лицом его нависает окровавленная морда волчицы, которую он пытался убить. Ярл заметил разумный блеск в глазах монстра, а в следующее мгновение волчица, поддев когтями и разрывая кожаные ремни, сорвала здоровой лапой с него кирасу, и впилась зубами в его грудь. Итар издал истошный крик, который оборвался в тот момент, когда зубы монстра вырвали из его груди ещё бьющееся сердце.

— Не подходи ко мне, сука! — прошипела Аета, вжимаясь плечами в спинку отцовского трона.
Она уже знала, что битва проиграна, а её отец и муж наверняка мертвы, и теперь враги пришли за ней, но вместо того, чтобы прятаться, девушка решила встретить их, как подобает истинной нордке. Последняя из её рода, она сидела на троне, сжимая в руке кинжал, в то время, как напротив неё с окровавленным хаммерфелльским скимитаром в руке стояла обнажённая темнокожая женщина. Всё тело голой редгардки было залито кровью, левая рука висела на перевязи, тяжелые груди колыхались от учащённого дыхания, но несмотря на всё это, она держалась довольно величественно, как и подобает самопровозглашенной королеве Севера. За спиной у Кайры Алерссон стояли два воина, вооружённые парными мечами, такие же голые, как и сама королева, рядом с ней стоял громила, закованный в чёрную броню и сжимающий в руках двуручную секиру, с лезвия которой на пол стекала кровь.
— Должна отдать должное — ты отважная шлюшка, — произнесла королева снисходительным тоном. — При других обстоятельствах я, наверное, сохранила бы тебе жизнь.
— Так сделай это, и я присягну тебе на верность. Ты ведь изначально не собиралась всех убивать. Ты обещала пощадить город, если отец и Рагнар сдадутся. Прояви милосердие, и я буду служить тебе в качестве наместника.
— Проявить милосердие? Обещала пощадить? Смелости тебе, может, и не занимать, но вот умом Итар тебя обделил. Папа не добрызнул или мама не доносила? — с ухмылкой произнесла Кайра «Холодная».
— Не смей порочить моих родителей! — взвизгнула девушка, ещё сильнее вжимаясь в трон.
— Поверь, твоему папочке уже плевать, что он нём говорят, я вырвала и съела его сердце. Когда мои зубы разрывали его, в нём ещё теплилась жизнь. Тебя ждёт такая же участь, и ты — тупая овца, если до сих пор не поняла: Морфал и все его жители были обречены с того самого момента, как твой муженёк, которого, кстати, я тоже сожрала, пришёл в этот город и залез к тебе под юбку. В мои планы не входило кого-то щадить. Не хочу, чтобы кто-нибудь заявил, что является наследником ярлов Данстара и Морфала, нет никакой гарантии, что твой муж не обрюхатил пару шлюх или служанок. Ни одна смертная горожанка не переживёт сегодняшний день. Ну, а что касается мужчин, то глупо оставлять в живых мужей и отцов, желающих отмщения за своих жён и дочерей.
— Рагнар был бесплоден. Клянусь тебе, он не оставил наследников, — дрожащим голосом произнесла Анга.
Былая смелость куда-то улетучилась, когда она услышала о том, как её отец и муж приняли смерть, и сама она осознала, какая участь ей уготована. Мочевой пузырь девушки предал её, и платье между ног заметно намокло.
— Верю тебе, милашка, но вопрос слишком серьёзный, чтобы я могла рисковать. Предпочитаю вскрыть тебя и убедиться в этом сама, — произнесла Кайра с дружелюбной улыбкой.
С этой же улыбкой она быстрым движением отбила кинжал, зажатый в руке девушки, и вонзила скимитар ей в низ живота. Когда жизнь в теле Анги уже угасла, королева одним сильным ударом обезглавила её тело.
— Также выпотрошить и обезглавить всех баб в этом городке. Всех! Слышите меня? — произнесла королева, оборачиваясь к сопровождавшему её воину в чёрных доспехах.
— Да, королева, я помню, — грубым голосом произнёс он из-под забрала.

Военный вождь Севера, хевдинг Кайры Алерссон «Холодной», а по совместительству и её телохранитель, шагал по улице в поисках уцелевших, проверяя, как воины выполнили приказ королевы. Через час Мироздание развеет трупы, оставив только некоторые части тел, отнятые от них в качестве трофеев, именно поэтому королева приказала обезглавливать всех женщин, чтобы потом можно было свериться со списками горожан, изъятыми в канцелярии управляющего ярла, и убедиться, что никто не смог спрятаться.
Чтобы облегчить себе задачу, он приказал сложить трупы женщин на улице, рядом с их домами. Некоторые горожанки были ещё живы, и ему приходилось пускать в ход свой топор, чтобы исправить это упущение. Солдаты и дикари вытащили всех женщин из домов, но убивать не спешили, никому не хотелось насиловать обезглавленные трупы со вспоротыми животами, правда, как он заметил, некоторых Изгоев это нисколько не смущало, дикари умудрялись надругаться даже над изуродованными телами.
Он остановился возле двери, над которой висела трактирная вывеска с надписью «Болотный тролль». Возле строения он не заметил ни одного трупа или насильника, измывающегося над своей жертвой, и это обстоятельство его смутило. Не может быть такого, чтобы в трактире не было ни одной проститутки, кухарки или половой девки. Подняв секиру, он ткнул её навершием в дубовую дверь. Тёплый воздух, наполненный запахом кислого пива и кухни, ударил ему в ноздри через забрало. Перехватив топор поудобнее, он вступил в полумрак общего зала.
— Убирайся прочь, ублюдок! Это частная собственность! — произнёс крепкого вида парень, стоящий за стойкой и натягивающий лук.
«Так вот оно в чём дело, трактиром владеет бессмертный, и никто из его смертных воинов не захотел вступать с ним в конфликт, даже дикари предпочли оставить трактирщика в покое», — догадался хевдинг.
— Частная собственность или нет, согласно законам Мироздания, в трактир у всех есть доступ, — произнёс глухой голос из-под забрала, — Убери свой лук, или мне придётся отправить тебя в Святилище.
— Да мне плевать на этот доступ! Трактир это мой дом! Я живу в нём! — не желая уступать, прокричал в ответ парень и продолжил целиться в непрошенного гостя.
— То, что у тебя, нищеброда и недоумка, не хватило ума или денег обзавестись защищённым жилищем, это твои личные проблемы, — произнёс хевдинг, продолжая подходить к парню. — Последний раз говорю, убери свою игрушку, или, видит Малакат, я хоть и не любитель отправлять бессмертных к Молаг Балу, но для тебя у меня найдётся чёрный камень душ.
Парень нервно сглотнул и опустил оружие, судя по внешнему виду, перед ним был один из «Черепов», наёмников проклятой Стэллион, пара таких уже заглядывала к нему сегодня, и всех их он спровадил, но по поведению воина было видно, что он не простой наёмник и вдобавок ко всему бессмертный. Только бессмертный мог запереть душу себе подобного в чёрном кристалле, а тело его отправить в Хладную Гавань на истязание даэдра.
— Что ты хочешь? Я не принимал участия в битве, мне нет дела до ярлов и их борьбы за власть, — неуверенным голосом произнёс трактирщик.
— Хочу увидеть весь твой персонал и постояльцев, хочу их крови, — произнёс воин так, как будто заказал кружку эля, и трактирщик побледнел. — Будешь себя хорошо вести, и сам не пострадаешь.
— Зачем всё это? Разве не достаточно на сегодня смертей? — дрожащим голосом спросил парень.
— Приказ королевы, не вникай в суть, просто созывай всех и доставай книгу учёта постояльцев, — устало произнёс воин.

Через пять минут хевдинг Кайры «Холодной» вытирал топор о платье только что обезглавленной им кухарки. Всего на полу лежало пять тел: двое вышибал, которые почему-то не встретили его, когда он пришёл, разнорабочий, толстая кухарка неопределённого возрасте и половая девка, которая, судя по её вызывающему наряду, была не против подработки в роли шлюхи.
— Это всё? Ни одной шлюхи? — спросил воин у трактирщика.
— Да, есть ещё проститутка, но она сейчас в номере у бессмертного постояльца. Он купил её на ночь, но она до сих пор не появлялась.
— И ты не поинтересовался, где она пропадает? — удивился воин.
— Я вежливый хозяин и не имею привычки беспокоить гостей.
— Этот постоялец, кто он? Наёмник? Дезертир, отказавшийся умереть на стенах?
— Нет-нет, обычный путешественник, прибыл за несколько часов до осады и застрял в городе. Мне показалось, он какой-то учёный или летописец, всё время расспрашивал про последние события в Скайриме и про Стэллион.
— Про Стэллион? — удивлённо прорычал воин из-под забрала. — Какое у него дело к Жеребице?
— Понятия не имею, господин, но он очень интересовался всеми сплетнями и слухами про эту похотливую тварь из Обливиона… — произнес трактирщик и осёкся, осознав, что сказал лишнее, но было уже поздно.
— Тварь из Обливиона? — с внезапной яростью в голосе переспросил воин и, не дожидаясь ответа, опустил секиру на голову парня, разрубив её на две половинки.

Тяжёлый удар выбил дверь номера в тот момент, когда Бакор Лацио пытался ввести член в зад стоящей перед ним на коленях проститутки. Резкий звук за спиной испугал парня, и он, сам того не желая, инстинктивно дернулся и грубо вогнал член в узкий анус. Девушка завизжала от боли и начала вырываться, но Бакор уже и не удерживал её. Он перекатился по кровати и схватил меч, покоящийся в ножнах на тумбочке. Парень поднял оружие, резко развернулся и, тряся обнажёнными гениталиями, принял боевую стойку.
Всё это выглядело настолько смешно, что, наверное, если бы проститутка посмотрела на него в этот момент, то вместо визга, наполненного ужасом, начала бы издавать истерический смех. Но девушка не смотрела на своего клиента, всё её внимание было приковано к воплощению самого Ситиса, стоящему возле кровати. Закованный в чёрную броню, с черепом вместо лица, огромный воин сжимал в руке ужасную двуручную секиру. Бакор тоже смотрел на пришельца, и его только что эрегированный член резко обмяк и сжался, превратившись в сморщенный стручок.
— Это ты тот шпион, что вынюхивал тут про Аурелию Стэллион? — произнёс грубый голос.
Бакор уже понял, что этот разговор, скорее всего, закончится для него смертью, если даже не худшим, сражаться голым против закованного в эбонит гиганта, все равно, что пытаться задавить ежа голой жопой. Также он понял, что его раскусили, но решил использовать это себе на пользу и попытаться сохранить жизнь.
— Да это я! — выкрикнул он, стараясь выглядеть, как можно более грозно, но голос его сорвался. — Я служу Императору, так что если не хочешь навлечь на себя его гнев, проваливай отсюда, меня не интересует ваша междоусобная война, я выполняю поручение святейшего.
— Да срать я хотел на твоего святейшего Императора, и в жопу его драть. Но спасибо, что сэкономил мне время и сам всё рассказал. Значит, ты очередная ищейка Септима, что ж передавай ему привет, когда возродишься. И мой тебе совет: не возвращайся на Север, и не ищи больше Стэллион. Того, что от неё хочет получить твой хозяин, у Аурелии больше нет, но в отличие от меня она не просто убивает своих врагов, а отправляет их на член к Молаг Балу.
Воин сделал шаг вперёд и замахнулся секирой, Бакор попытался отразить удар, но тяжёлый топор смял блок и разрубил тело парня от плеча до паха. Два истекающих кровью куска мяса повалились на пол, и проститутка снова завизжала. Гигант занёс окровавленный топор над девушкой, но она вскинула руки и начала умолять:
— Господин, прошу, не надо, пощади меня! Пожалуйста! Я всё сделаю, на всё согласна, сделай меня рабыней, трахай, как пожелаешь. Не смотри на мой возраст, я многое умею! Только прошу, не убивай!
То ли вид обнажённого девичьего тела произвёл на воина впечатление, то ли он уже устал на сегодня от крови, но рука его остановилась, а грубый голос из-под забрала произнёс:
— Говоришь, многое умеешь? Покажи-ка, как ты сосёшь, и обещаю, что сохраню тебе жизнь, если мне понравится.
При этих словах воин избавился от поножей с поддоспешником, и девушка увидела мускулистые серо-зелёные, поросшие густой растительностью ноги, и такого же цвета огромный, даже на стволе покрытый чёрными волосами член.
Он гигантского органа исходил запах мочи и пота, но проститутка преодолела брезгливость и без колебаний взяла его в рот. Орк зарычал от удовольствия и прикрыл глаза, наслаждаясь ласками. Девица на самом деле оказалась весьма умелой, и парень так увлёкся, что не заметил, как кто-то подошёл к нему сбоку со спины. Боевой одноручный молот опустился на голову девушке, проламывая ей череп. Зубы проститутки клацнули и сжались на члене.
— Ауч! — вскрикнул орк и поднял было секиру для удара, но замер, увидев, кто стоит рядом с ним
— Опять тебя на шалав потянуло, Гароруш? Никах не можешь забыть членососку Стэллион? — произнесла стоящая рядом орчиха, облачённая в такой же, как у него доспех, только шлема не ней не было, а на морде был свежий глубокий шрам.
— Да что ты творишь, Нуара? Она мне чуть член не откусила! — произнёс парень, высвобождая своё достоинство изо рта мертвой проститутки. — Это же военный трофей! Нет ничего плохого в том, чтобы воспользоваться правом победителя.
— Победителям обычно не отсасывают с причмокиваниями, они силой берут женщин врагов, — возразила орчиха. — И ничего такого я не творю, а просто помогаю тебе выполнить приказ королевы — убить и обезглавить всех женщин. Она, кстати, ищет тебя, чтобы назначить наместником города, пока Якуз не приведёт сюда остальных Нарзулов. А с членом твоим ничего не случится, подумаешь, пару дней не будешь пихать его во всякие помойки, меньше заразы притащишь мне в постель.

========== Примечания ==========

• Даэдра в понимании читателей, не знакомых со вселенными The Elder Scrolls и The Great Tits World, наиболее близкое по смыслу значение этого слова — демон.
• Обливион — в понимании читателей, не знакомых со вселенными The Elder Scrolls и The Great Tits World, наиболее близкое по смыслу значение этого слова — ад.
• Молаг Бал — один из наиболее могущественных повелителей даэдра, хозяин Хладной Гавани, плана Обливиона, в котором он держит в заключении тела бессмертных, которых лишили души. Будучи лишенными души, они теряют возможность возродиться и вернуть в мир живых — Нирн, но при этом сохраняют тело и разум. Прислужники Молаг Бала всячески издеваются над несчастными.
•Ситис — в понимании читателей, не знакомых со вселенными The Elder Scrolls и The Great Tits World, наиболее близкое по смыслу значение этого слова — смерть. Для понимания обывателями Ситис слишком сложен, и поэтому воспринимается ими как некое примитивное понятие: Хаос, Разруха, Бездна, Ничто, Пустота.
• Хирсин — один из наиболее могущественных повелителей даэдра, чья сфера — охота, состязания даэдра, величайшая игра, преследование и принесение в жертву смертных. Хирсин известен под такими титулами, как Охотник Принцев, Отец Зверолюдей. Хирсин также ответственен за появление болезни ликантропия.
• Совнгард — в понимании читателей, не знакомых со вселенными The Elder Scrolls и The Great Tits World, наиболее близкое по смыслу значение этого слова — Валга́лла.
• Куртина —прямой крепостной вал (стена), соединяющий два бастионных сооружения.
•Стендарр — в понимании читателей, не знакомых со вселенными The Elder Scrolls и The Great Tits World, наиболее близкое по смыслу значение этого слова — бог милосердия.
•Талос — в понимании читателей, не знакомых со вселенными The Elder Scrolls и The Great Tits World, наиболее близкое по смыслу значение этого слова — бог воины и власти.