Феникс. Начало (Глава 1)

То, что благими намерениями выстлана дорога сами знаете куда ― давно не новость. Но тогда я об этом не задумывался, в шестнадцать лет голова была забита мечтами и иллюзиями, ведь для своих родных я был чудо-ребёнком, отлично владеющим магией, и готовым для них на всё. Если бы только, наивный дурачок, знал, к чему это приведёт…
Я вырос в дружной семье дяди и тёти, окружённый их заботой и неподдельной любовью. Своего кузена Да́ни, который был не на много меня старше, привык считать родным братом и обожал с самого детства — таскался за ним «хвостом», доставая его и копируя привычки, чем вызывал добродушный смех дяди Джека и ехидную ухмылку самого Дани.
Брат был очень похож на отца: темноволосый с карими глазами, тот ещё красавчик, с гордым и насмешливым характером, с детства окружённый повышенным вниманием женской аудитории. Его мама была первой дядиной любовью: она родила ему ребёнка и умерла в том же году. Нынешняя жена Джека, тётя Луиза, была простой и бесхитростной женщиной, всецело отдававшей себя дому и воспитанию чужих детей, то есть Дани и меня.
Со мной всё было непросто. Я появился в этой семье совсем крошкой в тот год, когда Джеку с женой и ребёнком пришлось бежать из нашего родного мира магии, сюда на Землю, в мир высоких технологий и жестокого бизнеса. Мой отец не последовал за ними ― отдал меня дяде, оставшись там. О причинах, заставивших его совершить такой отчаянный поступок, я узнал, когда обнаружились мои способности к магии.
Точнее, я-то с самого раннего детства знал, что со мной не всё в порядке. Страх оказаться не таким «как все», уродом или монстром на фоне остальных детей, преследовал меня. Одна мысль о том, что родители и Дани разлюбят меня и выгонят на улицу, потому что я «другой», вызывали ужас и заставляли себя контролировать. Откуда мне было знать, что мой отец ― маг, и, вообще, что у меня другой папа.
Однажды мою тайну чуть не раскрыли, мне было года четыре. Больше всего на свете я обожал играть с огнём, в прямом смысле этого слова. Когда, конечно, был уверен, что меня никто не видел. Огонь был моим первым другом, он не обжигал и не причинял боли, напротив, с ним я чувствовал себя лучше. Огненный шарик легко возникал в ладони и, подчиняясь желанию, раздувался, принимая формы разных зверей. Это было весело, но однажды я за ним не уследил, и диван, на котором играл, вспыхнул.
Зашедший в комнату дядя мгновенно потушил пожар и, осмотрев меня, обрадовался, не найдя на теле ни одного ожога. Меня сочли счастливчиком и дали прозвище «Феникс», которое так ко мне прилипло, что со временем я стал забывать своё настоящее имя.
Когда мне было около шести лет, Дани застал меня за передвижением стульев по комнате, составлением из них неустойчивых пирамид и тому подобными играми. И всё это при помощи магии. Не знаю, как долго брат наблюдал, пока его холодный голос не остановил мои выкрутасы с мебелью.
― Интересно, и как давно ты умеешь такое? Почему молчал до сих пор, а?
От неожиданности, я потерял контроль, стулья с грохотом упали на пол. Несколько гнутых ножек разлетелись по разным углам.
― Дани, когда ты пришёл? ― испуганно пролепетал я, ― Не рассказывай, пожалуйста, папе, сейчас всё исправлю…
― Не стоит, и перестань трястись, никто тебя не будет ругать, ― в его голосе не было обычного превосходства или насмешки. Он был серьёзен, ― что касается стульев, я и сам справлюсь. Поверь, это несложно, заклинание совсем простенькое.
Я и не понял даже, как это произошло, но через мгновенье целые и невредимые стулья стояли на прежнем месте. Сознание того, что брат тоже это умеет, немного меня успокоило, но его настороженный взгляд пугал, и я заплакал. Он подошёл, сел рядом и обнял. Вот тогда я увидел настоящего Дани, а не его насмешливую высокомерную маску, которую тот постоянно носил.
― Успокойся, малыш, ничего страшного не происходит. На самом деле это здорово, что ты один из нас.
― Один из вас, Дани? ― всхлипывая, переспросил я.
― Из магов. Отец всё тебе расскажет, не переживай. В нашей семье все так умеют и даже больше, ― и он не отходил от меня, пока домой не вернулся Джек.
Тем же вечером я многое узнал о себе и нашей семье ― например, что был не младшим сыном, а лишь любимым племянником дяди Джека. Отец, преследуемый властями, вынужден был меня оставить, что с ним стало ― никто не знал, связь между братьями потерялась, как только семья перебралась в этот чужой и враждебный мир. Постепенно они приспособились к новой Родине, не оставляя надежды когда-нибудь вернуться домой.
Сначала от таких новостей я был в шоке, но со временем пришёл в себя. Отношение ко мне ничуть не изменилось, напротив, даже Дани стал добрее, правда, не переставая при этом подшучивать и дразнить.
Дядя Джек тоже владел магией, хоть и не в такой степени, как мой отец. Он обучал нас обоих, меня и Дани, и на уроках был очень строг: если в обычное время не было человека добрее его, то на занятиях он, не задумываясь, раздавал нам обоим подзатыльники. Особенно доставалось Дани. Тот злился и как-то мне сказал, что своего сына никогда не будет учить магии, вырастив обычным человеком…
Дело в том, что Дани, будучи очень способным, не любил магию, считая её абсолютно бесполезной в этом мире. В школе он был первым учеником, его побаивались самые отъявленные хулиганы, потому что мой брат никогда не забывал нанесённых ему обид и его хитроумной мести опасались все. Дани мечтал стать хирургом, но, презирая магию, втихаря не гнушался использовать её в собственных целях.
Внешнее сходство между нами было очевидно, и чем старше мы становились, тем больше походили на близнецов. Дани это раздражало: он специально носил длинные волосы, чтобы только отличаться от меня. По его спокойному лицу невозможно было определить, что он чувствовал. Это было тайной для всех, кроме меня: я видел сгущающуюся тьму над его головой, когда брат был не в духе, и от этого мне становилось не по себе…
Будучи совсем другим ― наивным и простодушным, жадным до знаний ребёнком, больше всего я тянулся к магии. Дядя обучал меня тому, что знал сам, но вскоре понял, что племянник его перерос, и отдал мне привезённые с собой книги отца. Дальше мне предстояло учиться самому. Теперь дядя Джек постоянно меня хвалил и радовался успехам, повторяя, что у меня талант отца. Я снова был счастлив.
Беда пришла неожиданно, а ведь всё было так хорошо: Дани экстерном окончил школу и поступил в медицинский колледж. Отец долго ворчал, надеясь, что сын продолжит его дело, с которым у него были постоянные проблемы. Нам приходилось переезжать, когда очередная идея дяди Джека с треском проваливалась, и он был вынужден всё начинать сначала. У Дани же была деловая хватка, которой отцу не доставало, но работать вместе с ним он категорически отказывался. Из-за этого они постоянно ссорились, но брат настоял на своём, и дядя сдался.
Дани заканчивал второй курс, когда его отец внезапно исчез. Через день мы получили записку без подписи, в которой говорилось, что Джека вернули на Родину, где ему воздастся по заслугам.
Мы были в ужасе. Это случилось в тот самый день, когда я окончил школу и готовился отпраздновать радостное событие с семьёй. Мне только что исполнилось шестнадцать, Дани, бледный и подавленный, примчался домой после звонка тёти Луизы:
― Ну вот и кончилась моя учёба. Отец не вернётся, бессмысленно было убегать столько лет. Они всё равно нашли его, ― были первые слова, которые я от него услышал, пытаясь обнять брата. Но он холодно оттолкнул меня и отошёл к окну. Над его головой висела огромная чёрная туча, видная мне одному ― значит, Дани был в ярости.
― Что же теперь будет? ― прошептал я.
― Для вас с Луизой ничего не изменится. Займусь бизнесом отца, деньги у нас будут. Ты сможешь выбрать любой колледж, я ― старший мужчина в семье и позабочусь о вас двоих…
― Дани, а разве ты не собираешься разыскать отца и спасти его?
― Феникс, ты в самом деле такой наивный дурачок или только прикидываешься? Повзрослей уже, пора. Как я его найду, если отец в другом мире, дорогу туда знал только он один. И даже если бы нашёл её, неужели ты думаешь, что один смог бы справиться с целым государством, ополчившимся на нас? Мы все для них ― беглецы и предатели, там нас ждёт только унижение и позорная смерть.
― Но Дани, мы же с тобой ни в чём не виноваты, мы ―дети…
― Да, дети преступников, подозреваемых в подготовке переворота. И не важно, что тебе только шестнадцать, а мне девятнадцать. Они ― не пощадят. Запомни, Феникс, для нас с тобой дорога в тот мир закрыта, остаётся только смириться и жить дальше…
Я потрясённо молчал. Сын преступника? В это невозможно было поверить. Об отце мне было известно лишь то, что он был превосходным магом, я боготворил его образ, в мечтах созданный мной из рассказов дяди, говорившем о брате только с восхищением:
― Твой отец, Феникс, ― благороднейший из людей, спасший всех нас.
И не допускал даже мысли, что отец мог быть замешен в подобном…
Не стоило тогда продолжать разговор с братом, но мне не терпелось высказаться:
― Послушай, Дани, я всегда тебя поддерживал и во всём соглашался, но не сейчас. Мы не можем бросить дядю в беде, надо попробовать его спасти. Ты не будешь один, пойдём вместе, не сомневайся в моих способностях…
― Что, серьёзно, малыш? Ты сам-то понимаешь, какую чушь несёшь? Куда ты собрался, прямиком на плаху? Наивный, неопытный мальчишка, к тому же доверчивый, как младенец, да тебя любой мошенник в два счёта обведёт вокруг пальца. Забудь эту дурацкую идею как страшный сон, давай считать, что я ничего не слышал.
Он вышел из комнаты, демонстративно хлопнув дверью, что было совершенно на него не похоже.
Я вернулся в свою комнату, где давно уже лежали подготовленные мной карты магического мира и заклинание, для прохода в него. Это была моя тайная мечта: много лет готовился к тому, чтобы однажды отправиться на Родину и разыскать отца. Расспрашивал дядю Джека и тётю Луизу о родном мире, его обычаях и традициях, жадно слушал их воспоминания и сказки, читал привезённые с собой книги. Постепенно, по крупицам собирал необходимую мне информацию. Этого, конечно, было мало, но после случившегося с дядей, ничто не могло меня остановить.
Расстроенный, я решил не мешкать и сбежать в ту же ночь, понимая, что Дани мне не переубедить, и совершенно не представляя, что ждёт впереди. Внезапно раздался крик тёти Луизы. В нём было столько ужаса и отчаяния, что мы с Дани одновременно прибежали в гостиную, которую тётя Луиза не покидала уже несколько часов, плача и прижимая к себе фото мужа.
Она лежала на полу без сознания. На столе стояла открытая картонная коробка. Я бросился к тёте, пытаясь привести её в чувство, а Дани рванулся к столу и застыл возле него.
― Феникс, оставь её, она просто без чувств, скоро придёт в себя. Быстро подойди ко мне и посмотри на это.
Пришлось подчиниться и лишь потому, что голос у брата был очень странный. То, что я увидел, заставило меня вскрикнуть ― в коробке на грязной тряпке лежала отрубленная человеческая кисть. На тонких окровавленных пальцах были надеты хорошо знакомые мне кольца, которые дядя Джек никогда не снимал: на мизинце ― тонкое обручальное колечко мамы Дани, а на среднем пальце ― перстень, подаренный ему моим отцом при расставании.
На брата было страшно смотреть. Внезапно он вышел из комнаты и вскоре вернулся с небольшим металлическим ящиком. Осторожно вынул кисть отца из коробки и, прочитав над ней заклинание нетления, положил в ящик, закрыв крышкой. После чего словно впал в ступор, слегка раскачиваясь и что-то тихо бормоча.
Я испугался, подошёл к нему и обнял. Мне не верилось, что всё это на самом деле происходит с нами, даже заплакать ― не было сил. Голос брата хрипел, когда он произнёс:
― Отпусти меня, Феникс. Посмотри, как там Луиза и помоги ей, а я взгляну, что за бумага торчит из-за тряпок. Кажется, им мало этого послания, они посмели ещё что-то нацарапать…
Я так и сделал: перенёс тётю на диван и привёл её в чувство. Но вскоре ей стало плохо с сердцем, и мне пришлось с помощью магии немного подлечить и успокоить её. Дани в этом не участвовал, снова и снова перечитывая клочок бумаги, найденный им в коробке под тряпкой. Как же он бесился: губы были упрямо сжаты, а привычно холодные глаза ― горели ненавистью…
Мы сидели рядом на диване. Дани молчал, я вытирал слёзы дрожащей рукой. Брат протянул мне записку:
― Не пытайтесь искать Джека, или вас ждёт та же участь.
― Ну, как, Феникс, тебя больше не тянет на подвиги? ― его голос звучал не как обычно, с иронией, а с нескрываемой злостью. Сейчас брат не прятался за привычной маской равнодушия, он, наконец, был собой.
Но я не обижался, разделяя его боль: взял за руку, в очередной раз посылая тепло своей магии и разгоняя мрачную тучу над его головой. Последнее время приходилось делать это слишком часто. Мне было страшно от мысли, что скоро тьма так разрастётся, что поглотит Дани целиком, а ведь он даже ни о чём не подозревал.
Я ничего ему не ответил, боясь расстроить ещё больше, потому что, после получения страшной посылки не только не передумал, а, напротив, укрепился в своём решении отправиться на поиски дяди. Никакого определённого плана у меня не было, одно только отчаянное безрассудство и глупая самонадеянность. Я не представлял, как оставить родных в такое трудное время, и выжидал подходящий момент, чтобы ещё раз поговорить с братом.
На следующее утро мы закопали ящик с дядиной рукой в нашем саду. Потом Дани ушёл принимать дела отца, а я остался с тётей Луизой и рассказал ей о своём решении отправиться на поиски дяди. К моему удивлению, она не стала меня отговаривать, просто крепко обняла и поцеловала:
― Тебе будет нелегко, Феникс, такой добрый мальчик и хороший маг. Но у одного в том мире почти нет шансов остаться в живых. Боюсь, ни ты, никто другой не смогут помочь Джеку. Но ведь всё равно пойдёшь? У тебя такое же благородное сердце, как у отца, поэтому, единственное, что я могу тебе дать ― моё благословение: и пусть бог и моя любовь берегут тебя…
Мы провели весь день вместе. Тётя рассказывала мне о своей жизни в мире магии. За этот день я узнал и понял намного больше, чем за прошедшие годы своих тайных исследований. К вечеру вернулся Дани, бросив привычное:
― Всё в порядке, ― добиться от него большего мы так и не смогли.
После ужина я попытался снова с ним поговорить:
―Дани, скажи, у тебя правда всё нормально в фирме отца, как ты объяснил его отсутствие?
―Да никак. С чего это я должен перед ними объясняться? Не забывай, я ― тоже маг. Сказал, что теперь все работают на меня, и они сразу же согласились. Ничего сложного, простое заклинание подчинения, глупые людишки, ― он ухмыльнулся.
Мне это не понравилось, но я промолчал. В этом мире у меня было немало друзей, и отношение брата к людям очень расстраивало; оставалось надеяться, что со временем всё изменится. Хотя в глубине души уже тогда догадывался, что будет как раз наоборот.
―Дани, понимаю, что ты заботишься обо мне, но я не просто подросток, а достаточно сильный маг. Не знаю, что ждёт меня впереди, но очень постараюсь найти…
Договорить не успел, потому что брат схватил меня за рубашку и притянул к себе. Сжавшись в комок, и, зажмурившись в ожидании удара, я замер, но ничего не произошло. Он оттолкнул меня, процедив сквозь зубы:
― Малолетний идиот, безумец! Если тебе так хочется сдохнуть, ну так сделай это… Не буду тебя останавливать, но запомни: уйдёшь, никогда этого не забуду. Ты же меня знаешь, рано или поздно ответишь за всё. Если, конечно, чудом останешься в живых…
Дани встал и ушёл, дав понять, что разговор окончен. Я поплёлся в свою комнату, вещи для похода были давно собраны. Надев куртку, и закинув рюкзак на плечо, поколебался немного, стоит ли заходить ещё раз к тёте, и решил этого не делать. Открыл карту местности, куда собирался переместиться, и, вздохнув, прочитал заклинание, вызывающее переход.
К тому, что случилось в следующий момент, я оказался не готов, как к многому другому, ожидавшему отчаянного безумца там. Чёрная пасть воронки проглотила меня, заставив задохнуться на несколько мгновений, и выплюнула уже в другом мире на вершине пологого оврага.
Я мгновенно вспотел и не только потому, что испугался ― было очень жарко. Воздух плавился, здесь было лето, и к тому же собиралась гроза. Небо уже заволокло тёмными тучами, и вдали полыхали молнии. Испуганно посмотрел вперёд туда, где за оврагом начинался лес― надо было спешить, чтобы попасть в него до начала дождя.
Но не успел сделать и шага, как почувствовал сильный поток магии прямо у себя за спиной. Замерев от ужаса, представил, что обнаружен одним из местных магов. Ноги подкосились, по лицу побежали ручьи, я начал задыхаться, но, сумев всё-таки взять себя в руки, приготовил заклинание, чтобы дать отпор.
Я раньше никогда не убивал, это вообще было противно моей природе. Дани постоянно подсмеивался, говоря, что с моим-то характером применить магию против человека ― просто нереально, раз я даже мухи обидеть не в состоянии, и это было правдой. Тренировки в заброшенных зданиях и подвалах, меткие броски по мишеням из груды веток и старых кирпичей ― одно, а причинение вреда живому существу… К этому я не был готов.
Раздался громкий хлопок, я закрыл уши руками и вскрикнул, мне показалось, что барабанные перепонки сейчас взорвутся. От резкого кашля подскочил на месте и обернулся, только чудом не использовав приготовленное заклинание: рядом в тёплой куртке, с сумкой на плече стоял Дани. Он быстро скинул куртку на землю и сердито на меня посмотрел:
― Ты что уши-то закрыл, боишься их отморозить на такой жаре? Перестань на меня пялиться, Феникс, быстро снимай свою шубу, а то получишь тепловой удар.
Видя, что я стою, открыв рот, и не реагирую на его слова, он сам за меня проделал всю работу. Стащил куртку на меху, которая была уместна там в ноябре, но не здесь и не сейчас, и, добавив её к своей, быстро сжег их под моим изумлённым взглядом.
― Судя по погоде они нам не понадобятся, а лишний груз ни к чему. Чувствую, тащиться с тобой придётся долго. Маршрут продумал? Эй, спящий птенчик Феникса, очнись, наконец! ― он вдруг улыбнулся и обнял меня, ― думал, дурачок, что я отпущу тебя одного? Наивный, ты так просто от меня не отделаешься…
Только, услышав эти слова, я пришёл в себя и уткнулся в плечо старшего брата.
― Дани, это ты?
― А что, не похож? Не вздумай только хныкать, что за детский сад на прогулке… Надо торопиться, скоро здорово польёт. Прямо как в тот день, когда мы бежали отсюда двенадцать лет назад, кажется, это как раз то самое место…
Он хмурился, оглядываясь по сторонам.
― Я так рад, Дани, что ты со мной, но как же тётя? Она осталась совсем одна…
― Ты правда так плохо обо мне думаешь? Это она передала мне заклинание перехода и просила позаботиться о тебе. Я достал для неё денег, их надолго хватит, только не спрашивай откуда, всё равно не скажу.
Я посмотрел на него с удивлением, он покраснел и отвернулся, делая вид, что рассматривает тёмную громаду леса. Сам не знаю, как решился его спросить:
― Ты помнишь хоть что-нибудь о том дне?
Дани не повернул ко мне головы, его голос звучал тоскливо:
― Мне же и семи лет не было. Помню испуганных родителей и озабоченное выражение на лице дяди, твоего отца. Мы бежали. Маги догоняли нас на своих белых конях, они окружили нашу повозку. Твой отец отдал тебя Джеку и что-то ему сказал, а потом прочитал заклинание и выпрыгнул, крикнув:
― Бегите!
Он помолчал, тяжело дыша, словно ему не хватало воздуха, и продолжил:
― Возник большой светящийся шар. Помню удивлённые лица преследовавших нас магов, взрыв и кровь на их чёрных с серебром мундирах. Они падали вместе со своими белоснежными скакунами… Это было так страшно, Феникс. Отец велел мне закрыть глаза, я так и сделал, поэтому самого перехода не видел. С тех пор ненавижу магию, а она меня не отпускает…
Я потрясённо молчал.
― Почему ты никогда не рассказывал мне об этом?
― А ты спрашивал? Предпочитал всё время играть в сыщика, как будто я ни о чём не догадывался, ― он грустно усмехнулся, и его лицо опять приняло своё обычное безразличное выражение.
Первые капли упали на землю, а потом ещё и ещё. Мы охнули и, засмеявшись как маленькие дети, побежали под дождём в сторону леса, под защиту его листвы, не думая, что там нас может подстерегать опасность, ведь мы были вместе…