Роми (Глава 3)

Прошёл уже целый час с тех пор, как Генри занялся Роми. Он старался изо всех сил, но дело не двигалось с мёртвой точки. Сначала наш экстрасенс скинул с себя пальто, потом пиджак, а теперь уже и пёстрый галстук с рубашкой были сброшены им на пол. Ему было жарко, он постоянно пил воду, продолжая делать какие-то пассы над телом ребёнка и бормотать одному ему понятные слова.
Моё сердце ныло в плохом предчувствии. Дани был мрачен, а Мика, убрав проклятый кинжал, достал из кармана перочинный нож и поигрывал им, время от времени прицеливаясь в колдуна. Но сейчас эти попытки разозлить Генри ― не действовали, тот был слишком сосредоточен.
Я сидел в кресле напротив и внимательно следил за тем, что делал мой старый знакомый. Время шло, результатов пока не было. Вдруг Генри бросился в сторону и, открыв принесённый с собой небольшой уродливый чемоданчик, стал в нём лихорадочно рыться, приговаривая:
― Ну где же он, как я сразу не сообразил? Наверняка, прячется на самом дне…
Мы с Дани переглянулись. Брат пожал плечами, а я подумал, что колдун, видимо, совсем растерял навыки, многое забыл и, спасая шкуру, ищет теперь какой-нибудь порошок или мазь. Или совсем спятил. Я ошибался, причём, кардинально: Генри вдруг заулыбался и, вытащив из недр чемодана за хвост маленькую невзрачную ящерицу, начал внимательно её рассматривать на свету:
― Вот ты-то мне и нужен, Шуршун. И как я сразу о тебе не вспомнил? Давай-ка поработай немного.
С этими словами колдун положил животное на грудь Роми и стал чего-то ждать. Это вывело Дани из себя — от волнения когти на его руках снова выросли, а гневный взгляд не предвещал Генри ничего хорошего:
― Феникс, ты как хочешь, но у меня больше нет сил смотреть на то, как этот шарлатан тянет время. Позволь, я его немного ускорю…
Обрадованный Мика встрепенулся и с надеждой посмотрел на меня. Я поднял руку, призывая братьев остановиться, и, как ни странно, оба меня послушались, скорчив, однако, недовольные мины. Усмехнулся про себя и подумал:
― А может, Генри прав, и я, в самом деле ― главарь этой маленькой банды? Ведь слушаются же, во всяком случае ― пока…
И тут что-то стало происходить с ящеркой: стоявшая вначале совершенно смирно, она вдруг начала покачивать хвостом и медленно двигаться по груди Роми, высовывая свой длинный и узкий язык, то и дело касаясь им кожи мальчика. У меня создалось впечатление, что она что-то ищет. Дойдя своей неспешной походкой почти до шеи Роми, ящерица неожиданно остановилась и, подняв голову, уставилась на Генри.
Тот радостно хлопнул в ладоши:
― Молодец, Шуршун, нашёл место, сейчас ты получишь свою вкусняшку!
И с этими словами он, осторожно подхватив животное, перенёс его снова в чемоданчик, и, немного повозившись внутри, закрыл там. Тут только я заметил многочисленные отверстия, которыми было усеяно жилище Шуршуна.
Глаза Генри радостно сияли, но я так и не решился его спросить, что означало это представление. Дальнейшее происходило очень быстро. Сначала колдун бросил мне:
― Феникс, держи своих братьев от меня подальше и ни во что не вмешивайся, даже если тебе не понравятся мои действия. Кивни, если понял, иначе ничего не получится. Доверься мне.
Согласно кивнул, строго посмотрев на братьев, но, похоже, они не обратили на мой взгляд никакого внимания, потому что не спускали с Генри глаз. Это меня немного разочаровало, я только-только почувствовал себя главным, и снова ― облом. А дальше…
Никто не понял, как в руках колдуна оказался маленький сверкающий кинжал. Произнося странные, отрывистые слова, Генри стал делать небольшие надрезы на коже Роми как раз в том месте, где недавно стояла ящерка. Мои братья было рванулись к нему, но я вовремя их перехватил.
В это время Генри откашлялся и хрипло прошептал:
― Феникс, приготовь свой огонь и, как только скажу ― жги!
Я ничего не ответил, быстро вызвав яркое пламя в руке, и весь подобрался, ожидая сигнала. Из надрезов на коже мальчика тонкими струйками потекла чёрная слизь, и Генри снова заговорил ― я уже слышал подобную речь, когда Учитель изгонял демона из Дани. Он подставил свою ладонь, и скользкие ручейки устремились в неё, полностью заполнив.
Как только в ранках показалась кровь, Генри крикнул:
― Жги, маг, жги мою ладонь, быстро! ― и я послушно направил огонь в руку колдуна. Он застонал, но чернота с его ладони исчезла, словно испарилась.
― Довольно, совсем решил меня спалить, ненормальный! ― крикнул Генри, и я остановил огонь, а «экзорцист» опустился на пол, плача и баюкая до пузырей обгоревшую ладонь.
Осторожно помог ему подняться, мне неловко было смотреть в полные страдания глаза Тёмного мага, теперь я в этом не сомневался.
― Что дальше, Генри? Мне помочь тебе?
― Сам справлюсь, обойдусь и без помощи Светлых… Просто держи своих братьев от меня подальше — мальчик чист, скоро он очнётся, а я пойду, и провожать меня не надо. Лучше помоги одеться, одной рукой это делать неудобно.
Я бормотал слова благодарности, на которые Генри ничего не ответил и, кое-как натянув на себя одежду, растрёпанный и злой, быстро вышел из квартиры Дани. Оставалось смотреть ему вслед, а потом тихо прикрыть дверь. Я вернулся в комнату и застал братьев, склонившихся над открывшим глаза Роми. Мальчик был явно испуган и, увидев меня, вскрикнул:
― Феникс, помоги, тут какие-то чужие люди на меня пялятся!
Пришлось бежать к нему на помощь и, оттолкнув братьев, обнять ребёнка:
― Малыш, как же я рад, что ты, наконец, очнулся! А это мои братья, не бойся: ты же помнишь Дани, да? Это ― Мика, младший брат. Верь им, как мне, мы все так за тебя переживали…
― Почему, Феникс? Разве что-то случилось, а где мама и дедушка?
Я смутился.
― Ты ничего не помнишь?
Он испуганно посмотрел на меня, отрицательно покачав головой.
― Понимаешь, Роми, пока нас не было дома, кто-то на вас напал, увёл собой и маму, и дедушку. Мы нашли тебя в шкафу, ты, видимо, там прятался и был без сознания. Я надеялся, сам мне расскажешь, что тут произошло.
― Нет, Феникс. Ничего не могу вспомнить, в голове сплошная пустота. Но раз мамы нет, значит, отец снова нас нашёл. Он сильный маг и всегда … ― он не договорил и заплакал, уткнувшись мне в грудь. Я осторожно гладил его по волосам, и тут случилось непредвиденное…
Роми вдруг охнул, схватился за голову и забормотал:
― Хвост? Где мой прекрасный хвост, куда ты его дел, человек?
После чего взвизгнул и впился зубами мне в шею, прокусив её до крови, и, вырвавшись из рук, подвывая, забился под кровать. Я в шоке зажимал ладонью тёплый ручеёк, стекавший из раны на рубашку, не понимая произошедшего. Неужели это последствия перенесённого им стресса?
Между тем, Дани уже лечил меня, а Мика держал за руку, что-то повторяя, но я не сразу понял, о чём он меня спрашивал. Наконец, до меня дошёл смысл его взволнованных слов:
― Какого чёрта происходит, Феникс, как ты? У мальчишки были безумные оранжевые глаза, клянусь, я сам видел… Он сошёл с ума, или этот Генри не закончил работу и сбежал. Немедленно приведу его, пусть исправляет это, иначе он у меня пожалеет, клянусь…
Я нашёл в себе силы его остановить.
― Успокойся, Мика. Генри всё сделал правильно, здесь что-то другое. Да ты и не найдёшь колдуна — он со страха, что вы с Дани на него нагнали, наверное, уже на другом конце страны. Или ещё дальше…
Я коснулся шеи ― от раны не осталось и следа. Кивнул Дани:
― Спасибо, и что теперь?
Дани заглянул под кровать:
― Пусть Роми, или кем он себя считает, пока сидит там. Давай запрём комнату, но предварительно я сделаю решётки на окна ― не ты один у нас в семье маг ― чтобы ребёнок не выпрыгнул вниз, восемнадцатый этаж всё-таки. Кто знает, что ему взбредёт в голову в этом состоянии. Кстати, укус был странный, зубы словно заточены. Что за ерунда?
Я потёр место укуса рукой и вяло улыбнулся:
― На вампира намекаешь? Глупости, Дани. Это вам с Микой от неожиданности почудилось ― оранжевые глаза, острые зубы… Стоп, что там Роми рассказывал о снежном звере, с душой которого прожил бок о бок несколько лет? Не может быть, зверь исчез, я бы почувствовал, если хоть что-то осталось. Нет, скорее всего стресс оживил его страхи и воспоминания…
― Хорошо бы так, Феникс, но если сразу двое видят что-то странное ― это наводит на размышления…
― Что все мы устали, вот и всё, ― сказал я сердито, заканчивая дискуссию, хотя в душе боялся, что Дани может оказаться прав, и нам придётся иметь дело с ещё одним непонятным явлением.
Итак, количество проблем не уменьшалось, оставалось только выбирать, с какой начать. Помочь Алексу я не мог, потому что не знал, где он. Мике ― потому что Учитель исчез, про Дани вообще молчу, даже не представлял, с какой стороны подступиться к его беде. А ещё ― пропавшая Шаманка, отец-Тень в Тёмном мире, Мари с её проклятьем, чёртов демон и, наконец, непонятки с Роми. Легче повеситься…
От невесёлых раздумий меня отвлёк звук запираемой на замок двери ― всё, что мы могли пока сделать для бедного мальчика. Мика смотрел на меня с надеждой, словно я знал ответы на все вопросы. Моя вина ― пообещал быть для него старшим братом, а сам совершенно запутался. Стыдно, нет, так нельзя, пора брать себя в руки…
Я развернулся к Дани и сказал устало, но, как мне показалось, твёрдо:
― Дай мне ключ. Пожалуйста, Дани.
Брат посмотрел на меня удивлённо и протянул ключ от двери:
― Зачем он тебе?
Я не ответил, молча отпирая замок и, не слушая возражений, быстро зашёл в комнату и закрылся изнутри. Конечно, это бы не помешало Дани, а тем более Мике, войти, но давало мне время. Приблизился к кровати и негромко позвал:
― Роми, малыш, это я, Феникс, не бойся, выходи. Давай поговорим.
Ответом была тишина, я почувствовал, как нарастает в душе напряжение, а вместе с ним и боль в груди. Да что со мной, старею я, что ли, в тридцать-то лет? Снова позвал Роми, боясь услышать в ответ звериный рык, но под кроватью зашуршало, и вылез заплаканный мальчик, со слезами бросившийся мне на грудь. Я прижал его к себе и, приподняв как малыша, закружил на руках по комнате, улыбаясь и стараясь игнорировать усиливающуюся боль.
Роми перестал всхлипывать и тихонько засмеялся. Голова у меня закружилась, ноги подкосились, и мы вместе с мальчиком с размаха сели на пол. Я застонал, потому что сильно ударился, Роми же повезло приземлиться на меня, и поэтому он ещё сильнее рассмеялся.
― Здорово, Феникс! Сделай так ещё раз, ладно?
― Конечно, вот только отдохну немного, уж очень ты тяжёлый, прямо настоящий слон.
― А что такое слон?
― Слон ― это ты, слезь с меня, итак дышать тяжело…
Роми слез, снова смеясь, в это время дверь распахнулась, и в комнату ввалились мои перепуганные братья. Я, лёжа на полу и слабо улыбаясь, помахал им рукой:
― Всё в порядке, мы просто играли.
Дани быстро склонился надо мной, прощупывая пульс, одновременно внимательно разглядывая Роми.
― В порядке, говоришь? А почему тогда такой бледный, опять умирать собрался?
Его слова так напугали Роми, что тот вцепился в меня и снова заплакал.
― Нет, Феникс, не надо, не умирай, пожалуйста… Сначала демон убил маму и дедушку, а теперь ты… Не оставляй меня!
Эти слова так меня поразили, что я сел и прижал к себе рыдающего мальчика, давая ему, наконец, выплакать своё горе. Дани изменился в лице, но ничего не сказал, делая мне очередной укол. Рядом со мной на пол опустился Мика и обнял нас обоих. Я ещё не до конца понял, что только что произошло, но то, что рядом были братья, спасло моё сердце.
Вскоре мне стало легче, и мы все вместе перебрались на большой диван, где, всхлипывая и размазывая ладонью слёзы по лицу, Роми рассказал, как ворвавшийся в квартиру вместе с отцом демон расправился с Шаманкой и беспомощным Учителем. Пока демон убивал их, отец Роми хорошенько учил сына, чтобы тот больше никогда от него не бегал.
А потом что-то случилось, и маг велел демону срочно убираться из этого мира. Тот подхватил одной рукой тела Шаманки и Учителя, а второй ― схватил мага, и они исчезли, а Роми в ужасе, не помня как, заполз в шкаф и уже там потерял сознание.
Его рассказ потряс всех. Несколько минут мы молчали… Выговорившись, Роми прошептал:
― Теперь у меня совсем никого не осталось.
Я не колебался:
― Ошибаешься, Роми. Мы трое принимаем тебя в наше братство, и, если сам захочешь ― станешь моим младшим сыном. Алекса ты и так зовёшь братишкой.
Вместо ответа Роми бросился мне на шею, чуть не задушив, потом покорно выпил успокоительное и заснул на моих руках. Братья улыбались краешками губ. Мика одобрительно похлопал меня по плечу, а Дани, как в детстве, взъерошил волосы. От этого, наверное, я опять почувствовал себя младшим в семье.
Роми уложили спать в моей комнате. Никто не стал возражать, что теперь мальчик всё время будет под моим присмотром. Случившийся с ним срыв решено было считать следствием пережитого потрясения, хотя было очевидно, что здесь всё не так просто. И, скорее всего, нам ещё предстоит разбираться с этим превращением. И что? Этим банду, как окрестил нас Генри, не испугать: итак, проблем выше крыши, ну, прибавится ещё одна, справимся…
После того как Роми уснул, мы собрались на кухне. Настроение у всех было подавленное, но взглянув, как младший уверенно роется в поисках съестного в практически пустом холодильнике, я заказал еду на дом. Через полчаса мы с Дани смотрели на уминающего за обе щёки Мику и завидовали его здоровому аппетиту, мне в это время даже маленький кусочек не полез бы в горло.
Дани тоже не прикасался к еде, нервно крутя в руках части пустой упаковки. Я попытался уговорить его поесть, но он только покачал головой. Потом внезапно вызвал огонь и, подбросив коробки в воздух, сжёг их. Представление понравилось только Мике, который одобрительно прочавкал:
― Круто! А ещё что-нибудь умеешь кроме этого? ― и засмеялся, чуть не подавившись.
Я похлопал его по спине и с упрёком взглянул на Дани, выпустившего когти:
― Перестаньте, ребята. И так день ужасный, сил нет, и в груди опять почему-то болит, ты же только что меня вылечил, Дани, что об этом думаешь?
― А почему я, по-твоему, злюсь, Феникс? Ну уж точно не из-за твоей лживой подружки и её странного отца. Эти бесконечные приступы меня пугают… Ты же у нас никогда не жаловался на здоровье, а теперь, того и гляди ― будет инфаркт. И я догадываюсь, в чём дело…
― И что же со мной не так? ― я приготовился к знакомым упрёкам в легкомыслии и глупости, но услышал совсем другое, здорово меня напугавшее.
― Неужели сам не догадался, птенчик? А стоило бы. Это тебе намёк, что нельзя давать магические клятвы, а потом их игнорировать. Объясняю для дурачков, ― и Дани выразительно посмотрел на нас с Микой, ― демон взял с тебя клятву убить Мику, а ты её не выполнил. И, так понимаю, не собираешься. Это расплата за нарушение данного тобой слова: тебя ждёт смерть, мой любимый птенчик, если в ближайшее время не покончишь с собственным братом.
Я потрясённо откинулся на спинку стула. Мика отложил в сторону недоеденную пиццу и уронил голову на сложенные на столе руки. Он резко вскочил на ноги, в глазах блестели слёзы:
― Говорил же тебе, Феникс, ― не жалей, убей меня, но ты не слушал. Почему не сказал мне о клятве, и, знаешь, я не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Можешь прикончить меня прямо сейчас, сопротивляться не буду…
Я подскочил как ужаленный и, неожиданно для самого себя, дал Мике затрещину, а потом испуганно смотрел на свою руку, заливаясь краской стыда. Обнял братишку и прижал к себе:
― Прости, Мика, но, пожалуйста, никогда больше не говори такие глупости. Ешь лучше пиццу, пока не остыла, уверен, мы вместе что-нибудь придумаем.
Мика оттолкнул меня и отошёл к окну, делая вид, что происходящее там увлекает его больше, чем мои слова. Я чувствовал себя ужасно. Дани немного помолчал, не спеша встал и, схватившись за столешницу, внезапно опрокинул массивный стол. Я едва успел отскочить:
― С ума сошёл, Дани?
― Нет, просто эта ситуация меня бесит: ты не можешь нарушить клятву, не погибнув, и исполнить её тоже не в состоянии…
Мика повернулся к нам, и легко с помощью магии поставил стол на место. Сейчас он был серьёзен и, казалось, они с Дани поменялись ролями.
― Я вижу только один выход ― надо прикончить демона. Ведь тогда и клятву не надо будет исполнять, правильно? ― голос Мики звучал как никогда решительно.
― Верно. Я пойду за ним, а ты, Феникс, поможешь мне его отыскать. Ну-ка, напрягись и найди этого мерзавца, ― Дани взял себя в руки, и по выражению его лица было понятно, что отговаривать брата бесполезно.
― Я с тобой, думаю, в этом случае будет нужна поддержка Тёмного убийцы, ― в руке Мики появился кинжал, и на Дани это произвело впечатление.
Мне же от подобных заявлений легче не стало:
― Ладно, как скажете, у меня только один вопрос ― куда мы пристроим Роми на время похода? Его отец не оставит мальчика в покое.
Ответ был единодушным и вполне предсказуемым:
― Джек!
Я согласился.
― Значит, сегодня же ближайшим рейсом отвезу его к дяде.
― Я могу сделать это намного быстрее, ― сказал Дани.
― Не годится, после того, что Роми пережил, он вряд ли доверится существу с крыльями, ― Мика усмехнулся. Он стоял, прижавшись спиной к кухонной стене, сложив руки на груди, и, видимо, собирался что-то добавить, но в это время за дверью соседней комнаты, в которой мы оставили спящего Роми, так сильно загрохотало, что испугались все: мы с Микой мгновенно обнажили кинжалы, а Дани расправил свои устрашающие крылья и выпустил когти.
Раздался жуткий скрежет и, сам не знаю почему, я крикнул:
― Быстро всем отойти от двери!
Братья послушно отступили, и вовремя. Дверь сорвало с петель, и она упала как раз на то место, где всего мгновение назад мы стояли. В пустом проёме сидел огромный лохматый снежный зверь и пытался задней лапой почесать себя за ухом. Но это у него не получалось, потому что дверной проём был слишком узким.
Зверь ругнулся басом:
― Вот засада! ― так, что у всех зазвенело в голове, и только после этого обратил на нас внимание.
― Феникс, прости, нечаянно уронил твою кровать… Она слишком маленькая, я просто пытался вылезти из неё, а она почему-то сломалась. Ты ведь не сердишься на меня, да? Ой, а что это у тебя в руке ― проклятый клинок? На нас напали? ― я беспомощно помотал головой, оглушённый его голосом, ― нет? Тогда скорее спрячь его в ножны, это же опасно. Я же тебе рассказывал, как однажды чуть не остался без руки, если бы не мой любимый братишка Алекс…
― Р-роми, это ты, малыш? ― проблеял я, не веря, что произношу это вслух, ― что с тобой произошло? Ты слегка изменился…и, пожалуйста, говори немного тише, у меня мозг взрывается. Дани, Мика, уберите оружие, ложная тревога.
Не знаю, послушались ли меня члены банды или так же, как я, стояли, не в силах оторвать взгляд от этого чуда природы. Никто из нас раньше не видел снежных зверей, одних из самых страшных и свирепых обитателей Тёмных миров. О них слагали сказки, которые всегда плохо кончались для героев, как правило, находивших свой бесславный конец в пасти этих зверушек. Но ведь это был Роми, или Чудик, как называл его мой сын…
Между тем Роми понуро опустил лохматую голову и тяжело вздыхал, и, хотя делал он это мысленно, у меня было ощущение, будто штормовой ветер раскачивал лес, и тот шумел многочисленными ветвями. И всё это в моей голове. Наконец, взял себя в руки, спросив нашего неожиданного превращенца:
― Роми, э, может, объяснишь нам, что произошло, почему ты в таком необычном виде? ― я старался подбирать слова, чтобы не обидеть мальчика. Но чувствовал, что он расстроен.
― Я тебе таким не нравлюсь, Феникс? Ясно. И твоим братьям тоже. Вы зря пугаетесь меня, вот Алексу было гораздо страшнее, ведь рядом со мной был настоящий зверь, но он меня любил и всегда хвалил.
― Прямо-таки и всегда? ― прозвучал насмешливый голос Мики.
Мы с Дани, уже принявшим нормальный вид, осуждающе посмотрели на младшего. Тот только пожал плечами, а вот Роми обиделся.
― Может, и не всегда, но часто. И вообще, в отличие от некоторых, он добрый и никогда меня не обижал. Это ему от меня доставалось. Вот когда я его найду, никогда больше от себя не отпущу, потому что Алекс меня любит. Он, как ты, Феникс, ― и, неожиданно для всех, большой зверь захныкал как ребёнок, только басом.
Я тут же подошёл к нему и, приподнявшись на цыпочки, осторожно погладил по большой голове.
― Не надо расстраиваться, Роми, никто тебя не обидит. Просто расскажи, что с тобой случилось, мы на самом деле очень сильно растерялись, увидев тебя таким…
Роми всхлипнул.
― А я знаю? Засыпал человеком, а проснулся Чудиком, но на хвосте полосок ведь нет, правда?
― Нет, хвост роскошный, прямо как у белки, ― Мика решил, видимо, реабилитировать себя в его глазах.
― У белки? Странно. А что такое белка? ― сразу же заинтересовался Роми.
Мика быстро нашёлся.
― Ну, это такая огромная зверюга с пушистым хвостом. Но твой ― лучше.
― Правда? ― с надеждой пробасил Роми, нет, язык не поворачивался так его называть. Это был Чудик, Алекс был прав, давая ему такое имя.
― Правда! ― Ответили мы хором, и Чудик сразу повеселел, протиснулся в дверь и радостно замахал хвостом, попутно сбивая с кухонных полок дорогие фарфоровые тарелки.
Я с испугом посмотрел на Дани, не представляя, как он среагирует на этот беспредел, но тот улыбался, его глаза весело блестели. Я почему-то сразу вспомнил поговорку про слона в посудной лавке, но Чудик быстро свернул хвост колечком и начал нюхать воздух. Мика хмыкнул и протянул ему пиццу в коробке. Она практически мгновенно исчезла в огромной пасти моего младшего сыночка, при этом он продемонстрировал нам свои впечатляющие зубы во всей красе.
Мы с Дани в ужасе переглянулись, и только Мика восхищённо ахнул:
― Ну, ты крут! ― и начал вытаскивать из холодильника всё подряд, забрасывая это в пасть Чудику, который с удовольствием хватал подарки на лету и проглатывал не жуя. Эта игра понравилась обоим, но быстро закончилась вместе с нашими припасами, после чего Мика повернулся к нам.
― Нет, к Джеку его нельзя, не потянет. Что же делать?
― Ничего, я с вами пойду, ― Чудик был серьёзен, и суперхвост ожесточённо бил его по бокам, ― в сражении понадобятся мои зубы. Я многое умею, эх, был бы тут мой замечательный братишка, он бы подтвердил. Феникс, я не шучу, у меня к демону личное дело, и к отцу тоже. Ты понимаешь, никогда им не прощу… Когда засыпал, мечтал снова превратиться в Чудика, пока не прибью этих гадов, и, видишь, получилось. Так что и не спорьте, я ― с вами…
Дани и Мика вопросительно посмотрели на меня. Похоже, я и правда, главный, по шишкам. Пришлось отвечать.
― Его родители ― очень сильные маги, неудивительно, что у мальчика такие способности. Видимо, он по своему желанию может принимать облик зверя, да тут ещё потрясение спровоцировало изменение. Вот и вся разгадка, мне так кажется.
Мой ответ всех устроил, и Дани предложил немедленно отправляться в путь.
― Итак, первое, что нам надо сделать ― найти демона. Ты видишь его след, птенчик?
Я кивнул.
― Он ведёт в Тёмный мир, рядом след мага, они всё время вместе.
― В прошлый раз дверь нам открыл Учитель, а в этот раз как быть? Ты, Феникс, в отличие от меня ― опытный путешественник, сможешь? ― Дани был серьёзен, Мика пока молчал, внимательно вслушиваясь в наш разговор. Чудик тоже навострил свои треугольные уши.
Вместо ответа я раздвинул пространство руками: появившаяся дверь переливалась и сияла. Меня снова затошнило от волнения и плохих предчувствий, а Мика, напротив, с воодушевлением вскочил на ноги, его щёки заливал румянец, глаза горели. Дани, глядя на него, усмехнулся:
― Что, Мика, не терпится в бой?
Тот без страха погладил Чудика и с вызовом посмотрел на старшего брата.
― Дело не в этом, Дани. Я чувствую, что нас ждёт успех: мы победим демона, Феникс перестанет болеть и найдёт нашего отца. Кстати, мага я возьму на себя, и не спорьте ― пусть это будет последний маг, которого убьёт Тёмный убийца. Что скажешь, Чудик?
Тот согласно кивнул лохматой головой.
― Ну ты мечтатель, Мика. Как у тебя всё легко получается, ― хмыкнул Дани.
― Это не мечты, Дани. Уверенность, что с этого момента жизнь повернётся, наконец, ко всем нам лицом, а не той самой частью, которую мы, я, во всяком случае, всё время вижу. Хочу вернуть душу и стать собой.
― А вдруг, в самый ответственный момент, в тебе проснётся заклинание, и Тёмный убийца повернёт против своих братьев, ты об этом не думал, Мика? ― в голосе Дани звучала странная обречённость.
― Не думал, ― интонация Мики вдруг стала жёсткой, ― клянусь, если такое произойдёт, использую проклятый клинок против себя.
― Ребята, прошу ― перестаньте. Мы ― одна семья, не забывайте об этом, ― попытался я их урезонить.
― Одна банда, как сказал твой знакомый колдун, и в этом наша сила. Нам всё по плечу, ― бесшабашно весело произнёс Мика, и Дани согласно кивнул, хлопнув его по спине, а Чудик радостно завилял своим бубликом.
― Вот так-то лучше, ― улыбнулся я, ― такое настроение мне больше нравится. В прошлый раз демон сделал так, что мы попали в его ловушку. Нам нельзя разделяться.
― Не волнуйся, Феникс, я принял меры: применил ко всем одно маленькое заклинание, которое ты, между прочим, сам создал, ― хмыкнул Мика.
― А он не глуп, ― Дани впервые улыбнулся, ― я буду сражаться с демоном до победного, мы ведь не знаем, как загнать его в шкатулку, а Учителя с нами, к сожалению, нет.
― Я помогу тебе в драке, ― подал голос Чудик.
― Сами загоним демона в шкатулку, ― неожиданно сказал Мика, заставив всех напрячься, ― с помощью тёмного заклинания. От Стора я узнал, что, когда меня нашли, со мной была маленькая книжка, исписанная непонятными знаками. Он сохранил её и не показывал брату, а когда отправлял меня к Джеку, рассказал о ней, засунув в мою сумку, считая, что она пригодится.
Взволнованный голос Мики звенел, вернее трубил, потому что у мальчишки был звучный бас, под стать Чудику.
―Думаю, Стор был знаком с Тёмной магией. Неужели он уже тогда догадался, что я оттуда. О, Стори, какой же ты молодец! Позже, когда я уже жил у Джека и познакомился с человеком-Тенью и Тёмными вещами, начал самостоятельно изучать книгу. Видимо, способностью понимать этот язык со мной поделился отец, именно для этого он переслал мне Тёмные вещи…
Откровения Мики нас удивили. Что ж, это многое меняло и давало нам надежду на успех.
― Феникс, положись на меня: пусть Дани и Чудик начнут бой, отвлекая его, я же засажу тварь в шкатулку. А потом убью мага. Или наоборот ― сначала убью, а потом займусь демоном, как получится. Кстати, где перстень Корри, который я тебе отдал?
― Прости, Мика, он исчез.
Мика ненадолго задумался.
― Вот как, ну тогда просто позови его. Это твоя вещь, я её подарил, она должна тебя слушаться.
Я не очень-то поверил в слова младшего брата, но всё-таки рискнул и позвал перстень, и через мгновение тот был уже на моём пальце.
Мика нахмурился и внимательно посмотрел на меня.
― Смотри-ка, получилось. Значит, в тебе, брат, есть частица Тёмного мира. И это наследие не нашего отца, а твоей мамы…
― Как я и предполагал, ― подал голос Дани, ― думаю, и твой особенный огонь ― тоже оттуда, потому демон так его и боится…
―А теперь попробуй связаться с Корри, его долго не было. Как-то тревожно за него, всё ли с ним в порядке? ― продолжил Мика.
Я последовал его совету, но перстень молчал, и это подстегнуло меня к действию.
― Одно к одному, значит, в путь. Пора покончить с демоном раз и навсегда, ― и я с тоской посмотрел на Дани, вспомнив подзабытое предсказание, что старшему брату не суждено вернуться из Тёмных миров живым…
Он меня понял и кивнул.
― Я готов.
Наши младшенькие, не знавшие о предсказании, смотрели на нас с удивлением, Мика снова обиделся и прикрикнул на нас с Дани:
― Опять что-то скрываете? Заканчивайте с этим, у нас не должно быть секретов друг от друга, ведь мы ― не простая банда, а семья. Будем бить обоих ― и демона, и мага. Я готов, если понадобится, даже умереть вместе с ними.
Мы с Дани хором крикнули:
― Даже не думай! ― и все, включая Чудика, по очереди вошли в мерцающую дверь.