Первая потеря (Глава 1)

После буйного веселья всегда наступает спад ― отсмеявшись, мы в изнеможении упали на пол. Учитель и Шаманка почти сразу заснули, но я не обратил на это внимания. Лежал на спине, подложив руки под голову, смотрел на грязный потолок с играющими на нём тенями от факелов и думал:
― Какой же я дурак. У меня столько проблем, что хватило бы на десятерых, а я веселюсь. Не к добру это, ненормально как-то. А когда, интересно, последнее время у меня было иначе? Ах, да, я же демона завалил, ― и грустно улыбнулся своим мыслям.
Хотел повернуться к Учителю, напомнив ему, что пора бы начать готовиться к схватке с Болли, но губы почему-то не слушались, а глаза сами собой закрывались, словно кто-то насильно тянул меня за веки. Понятно, наведённое сновидение. Значит, мой враг уже здесь и действует: что на этот раз он хочет мне показать, чем собирается сломать?
Я покорился сну. Меня окутал туман, но не густой, а слабенький, как после летнего дождя. Пробираясь сквозь него, раздвигал пелену руками, пока не остановился и легонько подул. Вокруг начали расходиться белые круги, словно я был камнем, брошенным в воду. Туман постепенно таял, оставив меня совсем одного в темноте, но вдруг всё изменилось…
Рядом ходили хорошо знакомые и любимые люди, но меня, они, казалось, не замечали. Вот пробежал мимо Алекс, такой взрослый и красивый, что я невольно им залюбовался. Он обернулся и, махнув рукой, крикнул:
― Мика, не отставай, девчонки заждались!
Мой младший брат со смехом догнал его, и они, весело болтая, скрылись в темноте.
За ними бежал взъерошенный Роми:
― Ребята, подождите меня, я ― с вами! ― и тоже пропал из виду, мне оставалось лишь с улыбкой наблюдать за ним.
Наконец, появился Дани ― без крыльев и страшных когтей. Его прекрасное лицо больше не уродовали шрамы, под руку с ним шла Мари в длинном чёрном платье ведьмы с перекинутой через плечо полураспущенной косой. Они остановились прямо напротив меня и поцеловались, а потом в обнимку ушли за детьми.
Сердце сжалось от боли и отпустило.
― Мари сделала свой выбор и, судя по всему, на ней больше нет проклятья. Что ж, замечательно, я опять в пролёте, зато с Дани всё в порядке, ― возникла мысль и сразу же скрылась, словно лёгкий мотылёк взмахнул голубыми крыльями, умчавшись прочь. Мимо промелькнула тень отца. Так хотелось его окликнуть, но мой язык был скован, и человек-Тень исчез вслед за другими. Никому не было до меня дела, я опять остался один. Опять…
Совсем рядом раздался такой знакомый смех, и появился он ― мой главный враг ― маг по имени Болли. Дядюшка Болли. Я быстро развернулся к нему, но понял, что не могу вызвать огонь, ведь продолжал… спать. А он приближался, не переставая ухмыляться, и это была улыбка победителя:
― Ну вот, Феникс, ты только что увидел своё будущее. И как оно тебе? Грустно, правда? Столько старался ради них, так переживал, а им нет до тебя дела… Думаешь, злой дядя Болли всё это придумал, чтобы сделать больно твоему сердцу? Ошибаешься. Единственное, в чём я лучше тебя ― это предсказания ― они всегда правдивы и не зависят от моего желания. Так что этому ты можешь верить. Ладно, пора просыпаться, тебе ведь не терпится расправиться со мной, а во сне это сделать не получится.
Он щёлкнул пальцами, и я снова оказался в подвале, ставшим в последние дни моей тюрьмой. Как и раньше, лежал на полу, а Болли стоял у стены, сложив на груди руки и не спешил покончить со мной. Он позволил мне подняться и посмотреть на Учителя с Шаманкой:
― Не переживай за них, они просто спят. Эти люди тебе не нужны, они всегда думали только о своей выгоде. Такова их природа. Надеюсь, ты не считаешь их своими друзьями? Нет? Хорошо. Какое-то время они работали на меня, правда, не совсем добровольно. Но теперь это неважно. Шаманка даже была моей женой ― я взял её в свой дом, хотя она была уже беременна, и пытался воспитывать Роми как своего сына. Но не получилось, а из мальчишки выйдет отличный маг, вот посмотришь, если сумеешь меня одолеть. Что, правда, совсем непросто.
Я слушал его болтовню и почему-то был уверен ― это не всё, что он хотел мне сказать, но пока Болли не выговорится ― нападать не будет. Видно, он не менее одинок, чем я, ему иногда просто позарез необходим собеседник. Поэтому на его глазах подобрал осколок зеркала и, подойдя к стене, стал царапать на ней рисунок птицы феникс. Это всё, что на тот момент пришло мне в голову ― надо же было как-то сообщить спутникам, где я был. Слишком уж велика вероятность, что один из нас двоих ― я или Болли ― присоединится к оставшейся от демона горстке пепла…
А тем временем дядя не умолкал:
― Да, художник из тебя не получится, Феникс. Рисуешь даже хуже меня.
Я фыркнул и кивнул в ответ:
― Это, точно, не лучшая моя идея, надо было что-нибудь написать…
Болли рассмеялся, сегодня он на удивление был в хорошем настроении и мало походил на избивавшего меня злодея. Может, на него затмение нашло, или, наоборот ― просветление? Я закончил мучить стену своим художеством и повернулся к магу:
― Что ты хотел мне сказать, Болли? Я жду.
Он, наконец, отлепился от стены, его лицо было грустным. Это меня поразило:
― Ничего особенного, просто мы с тобой похожи, Феникс. Посмотри на меня внимательно: это то, во что ты превратишься через двадцать лет ― одинокий, никому не нужный, озлобленный на весь свет маг. Если выживешь, постарайся, чтобы этого не случилось.
Боже, я не верил своим ушам: в его голосе было столько горечи, боли и… раскаяния? Быть не может, опять играет со мной в свои игры…
Но маг молчал, словно ждал от меня ответа.
― Что бы ни случилось, я не стану таким, как ты…
Он опять вымученно улыбнулся, словно хотел услышать что-то другое, и весело прокричал:
― Вот и отлично, приступим!
Мы ударили одновременно. Это был жаркий, но короткий бой: наше пламя сплеталось и взлетало до потолка, оставляя следы на стенах, выбивая из них огромные булыжники. Внезапно образовался чёрный тоннель, мгновенно засосавший в себя Учителя и Шаманку, и всё сразу кончилось. Я не видел, куда пропал Болли. Во время сражения перед моими глазами плясали только языки пламени: невозможно было понять ― сгорел ли он или скрылся в пространственном тоннеле…
Я не колебался, покидая это место ― надо было найти друзей. Открыл незаметную дверь в углу, через которую в своё время вошёл демон, и оказался в лабиринте расходящихся в разные стороны тоннелей. Подобной иллюзией меня было не обмануть, путь был быстро найден, и через несколько минут я оказался на свободе.
В подземном городе светало, зарождался новый день. Я осмотрелся: невзрачная улица и даже дом, в подвале которого пришлось провести не лучшие часы моей жизни, были мне хорошо знакомы. Здесь когда-то жила Шаманка. Странно, но после слов, сказанных Болли, я понял, что совершенно к ней равнодушен: моя влюблённость растаяла без следа, значит, молодая ведьма умело ворожила, раз такой простак, как я, потерял голову и даже собирался на ней жениться. Куда унесла её чёрная воронка? В тот момент мне было всё равно…
Это было удивительно, но, вырвавшись на свободу, я практически не испытывал радости. Ох уж этот чёртов дядюшка Болли с его правдивым предсказанием… Негодяй знал, что творил: несколькими словами разрушил все мои надежды на счастливое будущее. Да гореть тебе в аду, сволочь, если ты ещё не успел этого сделать в том подвале.
Да уж, настроение оставляло желать лучшего. С трудом взяв себя в руки, попытался вспомнить услышанные во сне разговоры друзей ― кажется, там было что-то о роще, значит, надо идти туда. Мы с Дани уже бывали там в прошлый раз. И, не раздумывая, я пошёл в сторону видневшейся вдалеке группы деревьев.
Чем ближе подходил, тем неспокойнее мне становилось. Я ведь не знал, что произошло с друзьями, пока был в плену. Вдруг Болли успел с ними расправиться, что мне тогда делать? От таких ужасных мыслей ноги сами ускорились, и я побежал вперёд, понимая, что опять подвергаю риску больное сердце.
Торопясь, не смотрел под ноги и, споткнувшись, кубарем скатился в овраг, где меня подхватил Дани. Я и пикнуть не успел, как оказался под защитой его крыльев, и через пару минут меня уже словно мячик перебрасывали из одних объятий в другие. Дани, Мика и Роми как будто соревновались, кто быстрее меня задушит. Было весело, шумно и почему-то слезились глаза. Я забыл о печальных предсказаниях Болли и просто был счастлив рядом с друзьями…
Потом мы сидели у костра в глубине светлой рощи. Обжигая губы, я жадно ел приготовленную Роми похлёбку и рассказывал о своих злоключениях в плену. Когда речь зашла о смерти демона, думал, меня на радостях окончательно добьют, еле выкрутился. О том, что случилось с Шаманкой и Учителем, говорил, осторожно поглядывая на печального Роми.
― Ты спас их, Феникс, я никогда этого не забуду. Думаешь, они живы?
― Надеюсь, что это так, Роми. Они же не простые люди, твой дедушка ― маг, а мама ― … тоже многое умеет. Они справятся, и когда-нибудь ты встретишься с ними. Давай будем в это верить, хорошо?
Мальчик кивнул, вытирая слёзы, и прижался ко мне. Так мы с ним и сидели какое-то время, ни Дани, ни Мика даже не поинтересовались судьбой Учителя и Шаманки и о чём-то тихо переговаривались между собой.
Внезапно я что-то почувствовал. Трудно описать, что это было, но сердце так забарабанило, что у меня закружилась голова и стало сухо во рту. Очнулся от того, что Дани похлопывал меня по щекам:
― Что такое, Феникс, тебе совсем плохо?
Постарался взять себя в руки и объяснить брату свои ощущения, но язык не слушался. Слова, что я смог из себя выдавить, испугали меня самого:
― Алекс, он здесь, в этом мире. Очень близко…
Вот когда начался настоящий переполох. Все сразу заговорили, и для меня их голоса слились в единый гул, но Дани поднял руку, и наступила тишина. Он произнёс только одно слово:
― Где?
― В подвале, в доме Шаманки.
― Ждите меня здесь, я принесу его, ― голос брата дрожал от волнения.
― Подожди, Дани, он же тебя не видел таким, может испугаться. Ему надо всё объяснить, подготовить. Я пойду…
Дани посмотрел на меня и вместо слов обнял.
― Сиди здесь, Феникс. Ты зеленее этой странной травы, что растёт тут повсюду. Не хочу тебя потерять, Мика и Роми присмотрят за тобой, а я быстренько слетаю за Алексом и вернусь. Ничего с ним не случится, чтобы сын да не узнал отца? ― он фыркнул, ― я так по нему соскучился…
Брат говорил это с нежностью и заботой обо мне, не представляя, какую боль причиняет своими словами: ведь он говорил о моём сыне… Но Дани был так взволновал, что не думал об этом. Оглянувшись, он удивлённо спросил:
― Роми, а куда делся Мика?
Бледный и испуганный малыш показал трясущейся рукой в сторону большого дерева. Я даже не успел среагировать на движение, лишь заметил, как что-то блеснуло возле моего горла, и рот внезапно наполнился кровью. Падая на траву, слышал, как кричал Роми, и его тоненький мальчишеский голосок внезапно сменился басом Чудика:
― Помогите, Мика убил Феникса, я не могу на это смотреть!
Удаляющийся топот и треск ломающихся веток означал, что наш перевёртыш в страхе убегал прочь. Я чувствовал горячую руку брата, зажимающую рану на моём горле, и слышал, как он хриплым гортанным голосом читал странные, незнакомые мне заклинания. Его рука при этом словно покрылась льдом, мгновенно заморозившим рану.
Дани поддерживал мне голову, пока я сплёвывал кровь на землю и хрипел, пытаясь дышать. Он прижимал меня к себе и, гладя по голове, как маленького ребёнка, повторял:
― Потерпи, птенчик, всего только одну минутку, сейчас подействует. Это счастье, что Мика использовал обычный нож, а не проклятый кинжал- прирастить голову к телу даже я бы не смог. Ну вот и славно, хватит надрываться, дыши спокойно. Рана зажила, сиди здесь у дерева, а я найду Мику и Роми. Не понимаешь, как? Да по запаху. Какое всё-таки счастье иногда чувствовать себя нечеловеком…
Я ухватил его за руку и попытался сказать, но голос пропал. Дани понял меня и без слов:
― Конечно, Феникс! Клянусь, что не причиню нашему маленькому убийце вреда, знаю, что он не виноват в том, что творит. Выходит, Болли всё-таки жив и опять его контролирует. Что за скотина этот твой дядюшка, ну, я сам до него доберусь.
Он взмахнул своими ужасными крыльями, быстро скрывшись из глаз, оставалось только ждать и надеяться на его демонические способности. Всё случилось со мной так быстро, что я даже не успел осознать произошедшего, и до меня не сразу дошло, что при другом стечении обстоятельств ― был бы уже мёртв. Осторожно коснулся рукой шеи, нащупав тонкий выпуклый рубец у её основания, и тогда мне стало по-настоящему страшно…
Не могу сказать, сколько я ждал возвращения Дани ― видно, дала о себе знать потеря крови — и не заметил, как заснул. Снов, к счастью, не было, меня разбудил топот ног приближающегося «слона». Я осторожно приоткрыл глаза и увидел несущегося навстречу и что-то радостно вопившего Чудика. Показалось, что моя и так пострадавшая голова сейчас взорвётся. Ситуацию спас строгий голос Дани:
― Роми, возьми себя в руки, вспомни, о чём мы с тобой говорили.
Это подействовало — я боялся, что меня раздавит огромный снежный зверь, но на грудь упал взъерошенный синеглазый мальчишка:
― Феникс, не делай так больше ― не умирай, пожалуйста, я чуть с ума не сошёл. Ты же теперь мой папа и никогда не должен меня оставлять.
Его слова стали самым лучшим лекарством против душевной боли: я и не представлял, какое это счастье, когда кто-то называет тебя отцом…
Вслед за Роми появился Дани, за ним плёлся понурый Мика, не поднимавший головы и боявшийся на меня смотреть. На его руках были кожаные браслеты, которых я раньше у младшего брата не видел. Он встал недалеко от меня, не смея приблизиться.
Дани подошёл и пощупал мой пульс.
― Вроде ничего, пойду поищу Алекса, надеюсь, он не успел шмыгнуть в переход рядом с домом Шаманки. С Микой пока всё в порядке, надел на него специальные наручники, ― он хмыкнул, ― руками шевелить он не сможет, пока сам их не сниму. И кинжал отобрал, теперь это моя вещь. Поговори с ним, а то мальчишка совсем скис, он же тебя обожает до смерти…
Дани подмигнул, знакомо ухмыльнувшись, подтолкнул ко мне Мику и улетел. Я скрестил пальцы на удачу: пусть хоть одно из намеченных мною дел удастся. Мика сел напротив, еле слышно буркнув:
― Прости, Феникс, всё случилось так внезапно. Этот гад завладел мной, и руки действовали сами по себе. Я слишком расслабился, когда увидел, что ты снова с нами.
Мне трудно было говорить, поэтому я только кивнул и похлопал его по плечу, а вот Роми, прижавшись ко мне, сердито крикнул:
― Ты на всякий случай отсядь от нас подальше, и имей ввиду, у меня в руке камень, второго шанса я тебе не дам…
Мы с Микой понимающе переглянулись, после чего брат отошёл от костра и послушно сел под соседним деревом. Дальше события развивались совершенно непредсказуемо: небо начало быстро темнеть, хотя мгновение назад не было ни облачка. Поднялся сильный пронизывающий ветер, деревья раскачивались и, казалось, вот-вот с треском начнут ломаться и падать на землю.
Как же мне хотелось крикнуть:
― Мика, беги к нам, ― но это по-прежнему было невозможно. Однако младший брат и без подсказки сообразил, что лучше всем держаться вместе. С трудом преодолевая порывы ветра, несколько раз сбрасывавшие его на землю, он добрался до нас с Роми, упав прямо у моих ног. Мгновенье поколебавшись, я снял с него наручники…
В ту же секунду вихрь закружил нас, как ни странно, не причинив вреда, и бережно опустил на ковёр в красивой, богато убранной комнате. В кресле напротив сидел Болли, но выражение его лица мало походило на привычную гримасу презрения и ненависти. Он был не на шутку напуган ― позади него стоял человек-Тень, держа хорошо знакомый проклятый кинжал у горла моего дядюшки.
― С прибытием, дети, ― сказал он, и я замешкался, не в состоянии ответить, а вот Мика прохрипел:
― Отец, что ты задумал?
― Как же ты вырос, мой мальчик, хорошо, что держишься рядом с братом. Это я перенёс вас сюда: пришло твоё время, Мика, сегодня ты, наконец, станешь собой и навсегда избавишься от проклятия этого мерзкого мага, столько лет мучившего всех нас. Молчи и ни во что не вмешивайся, тебя, Феникс, это тоже касается.
И отец грустно вздохнул, но мне почудилось, что он только что простился с нами. Внутри меня всё сопротивлялось тому, что он задумал. Интуиция подсказывала ― я должен этому помешать, но, видимо, человек–Тень всё хорошо продумал и принял меры, потому что ни я, ни Мика не могли даже пошевелиться.
― Начинай, Болли, и не вздумай изменить хоть слово в заклинании. Иначе твоя голова немедленно окажется у моих ног.
Только тут я заметил, что руки дяди судорожно вцепились в лежавшую у него на коленях открытую книгу.
― Может, передумаешь, Корри? Ты сказал своим щенкам, что умрёшь, отдав часть души сыну? Вряд ли они этому обрадуются…
― Заткнись и начинай читать, этой твой последний шанс сохранить свою ничтожную жизнь.
― Нет, отец, не надо, ― еле прошептал Мика, а мои губы так стянуло заклинанием, что я чувствовал, как от напряжения они начинают трескаться и кровоточить.
Прижавшийся ко мне Роми не понимал, что происходит. Один вид Болли привёл его в такой ужас, что он зарылся головой в мою рубашку и дрожал. Я боялся, что от волнения малыш не сможет себя контролировать и обратится в Чудика, раздавив меня своим грузным телом, но младший сын пока держался.
Болли побледнел и попытался ухмыльнуться, но вместо этого его лицо перекосило. Прокашлявшись, дрожащим и неуверенным голосом он начал читать заклинание. Каким же жалким выглядел грозный маг в эту минуту, он так боялся за свою жизнь, что уже не мог скрывать этого… Я с ужасом следил за происходящим, понимая, что, вероятно, вот-вот потеряю отца, так и не узнав его как следует.
Дрожащий голос дяди становился всё громче и увереннее, а последние слова он выкрикнул, словно выплюнул их из себя. И, замолчав, откинул голову на спинку кресла. Пот струился по его лицу, руки дрожали. И это всё, ничего больше не происходило. Сразу за этим раздался звук падающего тела, я вздрогнул и увидел лежащего на полу Мику, но прийти ему на помощь не мог, поскольку всё ещё был скован заклинанием, а вот Роми со всех ног бросился к другу.
Я же тем временем не сводил глаз с отца, по-прежнему стоявшего с отрешённым видом за спиной мага. С ним происходило что-то неправильное. До этой минуты он лишь отдалённо напоминал человека. Его расплывчатые контуры вдруг стали чёткими, на пустом лице проявились приятные черты, тело обрело плотность, и я, наконец, смог увидеть своего отца уже не тенью, а человеком.
Это был тот самый красивый темноволосый мужчина из моего сна, но с уставшим поблекшим лицом и несчастными глазами. Он пристально смотрел на меня, а потом на Мику, словно прощаясь с нами обоими, и ничего не говорил, внезапно развеявшись подобно дыму. Растаял и проклятый клинок, что он держал у шеи моего врага, нашего врага ― их просто не стало. Вместо этого на стене появилась тень человека, которая немного поколебалась, словно не знала, куда ей идти, и исчезла.
И тогда я закричал, надрывно, разрывая в кровь склеенные губы:
― Не надо, отец, не уходи, останься с нами, так нечестно, вернись…
― Не кричи, Феникс ― сделка есть сделка. Твой брат получил душу целиком, правда, не свою, она погибла ещё в младенчестве. Упс! Я такой плохой, забыл об этом раньше сказать твоему отцу. Так что Корри пришлось отдать жизнь, чтобы освободить Мику от моей власти. Ну что поделать, такая у него судьба ― страдать. Сам виноват ― нечего было красть мою сестру, ― кажется, дядя Болли приходил в себя, к нему вернулась привычка издеваться над людьми.
― Какой же ты гад, получи за всё! ― раздался звонкий голос Роми, и что-то просвистело в воздухе, Болли вскрикнул и наступила тишина.
Заклинание отпустило. Я вскочил на ноги и, хотя меня шатало, подбежал к креслу, с сидящим в нём врагом, с единственной целью ― убить негодяя. Но опоздал, тот уже был мёртв. Камень, который бросил в него Роми, попал в висок мага. Тонкая струйка крови бежала из небольшой раны, я как завороженный не спускал с неё глаз, пока жалобный голос Роми не окликнул меня:
― Феникс, хватит на него пялиться. Посмотри лучше на Мику ― он не двигается и не приходит в себя…
Я подошёл к младшему брату, осторожно проверив его пульс: всё было нормально, он дышал, но был очень бледен. Похлопал его по щекам, пытаясь привести в чувство, но это не помогало.
― Он очнётся, правда? ― Роми смотрел на меня с надеждой.
Кивнул в ответ, мне тоже очень хотелось в это верить. Перед глазами всё ещё стояла растерянная тень отца, теперь одна из многих, и это было так ужасно, что я еле сдерживал себя, пытаясь не закричать от отчаяния. Огромные синие глаза на бледном личике Роми умоляли сделать хоть что-нибудь, а я был подавлен и обессилен…
В это время Мика пошевелился, застонал и что-то пробормотал. Роми тут же начал его тормошить, и мне пришлось силой оттаскивать мальчика от брата. Как оказалось, помощь Мике была не нужна. Он почесал белобрысую голову и потихоньку сел.
― Слушай, Феникс, прикинь, я такую шишку набил, когда падал. Что случилось-то?
― Боже, Мика, как ты себя чувствуешь? ― бросился я к нему, ― голова кружится или есть какие-нибудь новые ощущения?
― Какие ещё ощущения, ну, болит шишка и всё. А этот придурок в кресле заснул, что ли? ― он поднялся, подошёл к Болли и удивлённо присвистнул. ― Ничего себе, кто посмел опередить меня и надрал этому гаду задницу?
― Кажется, это был я, ― голос Роми звучал испуганно, ― я не собирался его убивать, просто очень разозлился из-за мамы и дедушки…
Я обнял его и погладил по спине.
― Не стоит переживать, сынок. Конечно, надо было оставить это дело взрослым, но что случилось ― то случилось. Я бы всё равно его отсюда живым не выпустил, так он меня достал…
Мика радостно улыбнулся.
― Дай пять! ― и хлопнул Роми по протянутой ладони, ― ну, ты и крут! Зачёт тебе, братишка…
Тот в ответ заулыбался, но тут Мика спросил:
― А где отец, он теперь тоже свободен?
Я подошёл к нему и обнял.
― Свободен от всего ― отдал тебе свою душу и превратился в безмолвную тень. Отец сдержал слово, смирись ― мы его потеряли, Мика…
Я ожидал вспышки гнева и криков, зная бешеный характер подростка, но тот повёл себя по-взрослому. Сбросил мои руки со своих плеч и молча отошёл к стене. Я не стал его трогать, понимая, что он в шоке, а вот Роми прошептал:
― Держись, я тоже потерял маму и не знаю, увижу ли когда-нибудь её снова…
Отвернувшись, Мика молчал.
И тут меня словно ударило:
― Где Дани? Он же полетел за Алексом…
― Лучше бы ты спросил: «Где мы оказались?» ― пробормотал Мика.
Роми выглянул в окно.
― Мы в том же городе, на другом его конце. Вон ратуша, я её знаю, пошли скорее отсюда. Надо вернуться в рощу, наверняка Дани будет нас там ждать.
Я кивнул брату, тот вытер глаза рукавом рубашки и направился к двери, мы с Роми пошли за ним. Остановившись у тела Болли, подтолкнул Роми к выходу.
― Идите на улицу, ребята, я вас догоню.
Оставшись один, молча смотрел, как послушно мой огонь сжёг тело мага. Сначала я пожалел, что не догадался захватить книгу с заклинаниями, но потом махнул рукой. Обвёл взглядом комнату и наткнулся на стоявший на небольшом столике портрет мамы. Рядом была ваза с прекрасными живыми цветами, видно, Болли действительно очень её любил. Я взял портрет и спрятал в свою сумку, быстро покинув это проклятое место.
Мика и Роми ждали меня у выхода, ни о чём не спросив. Итак, наш враг повержен, Мика теперь свободен. Возможно, со смертью дяди покончено и с моими сердечными проблемами, но мы оба потеряли отца, и нам ещё предстояло осознать этот факт. Сейчас же самым важным было найти Дани и Алекса, поэтому мы поспешили на другой конец города.
Не помню, чтобы у нас хоть что-то проходило так, как мы планировали. Роми увидел кого-то вдали и задрожал. Я не успел его спросить, в чём дело, как он рванулся назад, и в моей голове загудел голос Чудика:
― Феникс, бежим скорее, это охотники, они пришли за мной!
Когда Чудик волновался, он забывал, что оглушал нас своим рёвом. Так произошло и в этот раз. Из-за его стонущего баса я не понял, что он прокричал, судя по тому, что Мика схватился за голову ― с ним происходило то же самое. Я услышал топот удаляющихся ног моего младшего сыночка, а потом крики толпы мужчин, до этой минуты спокойно шедших нам навстречу по противоположной стороне улицы.
― Смотрите, там снежный зверь, да какой огромный!
― Вот так шкура, это убегает целое состояние, а ну, вперёд! Добьём его, и месяц можно пить и гулять сколько влезет…
Понятное дело, нам с Микой такие разговоры не понравились, и мы встали на пути охотников. Глупый маленький Роми испугался, потому что слишком долго был в шкуре зверя, совсем забыв ― теперь он человек, и бояться не нужно, однако я даже не успел заметить, куда умчалась эта белоснежная туша, которую надо было защитить.
Нас было двое против целой толпы не просто охотников, а магов. Люди без способностей в этих мирах не выживали. Значит, нам с Микой предстоял тяжёлый бой, отступать никто не собирался. Но и здесь судьба решила с нами пошутить: внезапно охотники бросились врассыпную. Мика смотрел на меня с недоумением.
― Это что такое? Мы с тобой такие страшные, что одним видом распугали этих идиотов?
― Не мы, Мика, они, ― и я показал на небо, в котором, словно из пустоты, один за другим выныривали местные драконы. Они собрались в большую стаю и начали водить среди облаков свой ужасный хоровод.
― О, нет, неужели это то, о чём ты рассказывал? Нам с тобой придётся прыгать в бездну, но на этот раз без защиты Дани ― это же верная смерть! Придумай что-нибудь, Феникс, я ещё слишком молод, чтобы умирать. Выходит, отец напрасно пожертвовал собой…
Я подошёл к нему и обнял, прижав его голову к своему плечу.
― Перестань, это Разлом, я не смогу перенести нас на достаточное расстояние, времени не осталось. В любом случае, мы будем вместе до конца.
― Знаешь, Феникс, я тебя уважаю как старшего брата, но иногда ты несёшь такую чушь…
В то время как трещины под ногами начали множиться с огромной скоростью, и нам приходилось постоянно перепрыгивать с места на место, чтобы хоть ненадолго отсрочить неизбежный конец, огромный дракон бросился к нам и, подцепив когтями, первым ринулся в открывшуюся бездну. Грохот обвала оглушил нас и, потеряв сознание, мы не видели падения.
Я очнулся первым, было темно и холодно, зуб на зуб не попадал, так меня трясло. Как только глаза привыкли к мраку, начал искать Мику и вскоре нашёл. Он лежал среди каких-то корней… и сладко спал. Судя по всему, мой младший брат совсем не пострадал, впрочем, как и я. И это было невероятно.
― Возможно, потому что всё находится в руках судьбы, ― прорычало в моей голове, ― ваше время с братом пока не наступило. Живите, смертные, раз сама богиня вступилась за вас…
Перепуганный этим страшным голосом, я невольно обернулся, ища источник грохота, и неподалёку от себя увидел утащившего нас дракона. Он сидел и смотрел прямо мне в глаза, и я понял, что этот взгляд принадлежал не страшному пожирателю плоти, который давно растерзал бы нас. Нечто другое разговаривало со мной. А когда его морда вдруг исчезла, и вместо неё я увидел очертания знакомого черепа, невольно выдохнул:
― Гадалка, снова ты…
Видение мгновенно пропало, а дракон взмыл в воздух, повалив несколько деревьев, лишь, к счастью, не задевших нас с братом. Потрясённый случившимся, я стал тормошить Мику:
― Вставай, лежебока, посмотри, куда нас занесло…
Он с ворчанием открыл глаза.
― Феникс, ты мне такой сон испоганил. Брат, называется ― я летал верхом на драконе. Когда такое ещё увидишь? Чёрт, а почему так темно, это что, снег вокруг? Эй, огненный маг, смотри, сколько тут деревьев ― давай запалим костёр и согреемся. О, да тут и шалашик есть. Очнись, Феникс, что застыл: меня разбудил, а сам решил вздремнуть?
Я молча поджёг большую ветку и с этим импровизированным факелом обошёл место нашего приземления, пока Мика собирал хворост для костра и страшно матерился, ругая непонятно откуда взявшуюся зиму и отсутствие нормальной одежды.
Запалив костёр и натаскав лапника в шалаш, мы кое-как устроились там, прижавшись друг к другу, чтобы хоть немного согреться.
― Сейчас бы домой, в тепло, чайку горяченького попить, пиццу заказать, ― вздыхал Мика, пока я доставал из своей безразмерной сумки чайник, флягу с водой и пачку чая.
― Хватит ныть, займись делом, ― пробормотал я.
Брат радостно поставил греть чайник над костром.
― А тёплая одежда у тебя там есть? ― он с надеждой смотрел на мою сумку.
― Чего там только нет, Мика! Всё найдём. Я за время своих путешествий научился запасаться разным барахлом, никогда не знаешь, куда забросит жизнь.
― Беру свои слова назад ― ты лучший брат на свете. Знать бы ещё, куда нас занесло.
― Домой, ― грустно ответил я, ― узнаю эти места, хоть и прошло столько лет. Я здесь родился, Мика ― мы в Герцогстве, разрази его гром…
Братишка удивлённо округлил глаза:
― И что теперь будем делать?
Я не знал, что ему ответить, оглянулся по сторонам, взлохматив и без того растрёпанные волосы.
― Здесь должна быть дорога, пойдём по ней. Ведь зачем-то Гадалка перенесла нас в этот мир, возможно, Чудик тоже здесь. Отдохнём немного и отправимся на его поиски. Не буду скрывать, Мика, я рад, что мы так удачно избежали гибели в Разломе, но то, что оказались именно здесь ― меня настораживает. Ничего хорошего я от Родины не жду…