Лабиринт (Глава 15)

Голова была пуста, словно резкий северный ветер промчался сквозь неё, унеся с собой мысли и воспоминания, всё, что когда-то было мне дорого или ненавистно, оставив взамен только лёгкое головокружение и чувство полной безысходности…
― Кто я? Почему это происходит именно со мной, в чём трудолюбивый и порядочный Капитан Стражи провинился, за что заслужил от жизни такую оплеуху, и даже не одну? Чтоб меня, чтоб… как же всё достало! ― тихий, спрятанный в ладони стон, был услышан, и тяжёлая пятерня Шона сдавила плечо. Он произнёс лишь два простых слова, но они помогли прийти в себя лучше никчёмного лицемерного сочувствия или притворной жалости:
― Держись, друг…
Пожав его протянутую руку, я встал, пряча от охающего и на чём свет поносившего «проклятый Орден» отряда свой несчастный растерянный взгляд.
Лексу, кажется, особенно досталось ― все его тщетные попытки подняться на ноги заканчивались полным провалом. Я подхватил по-мальчишески стройное тело, прислонив к стене и осторожно хлопая друга по бледным щекам:
― Как дела, Лекси? Что-то ты сегодня всё больше и больше «расцветаешь» синяками и шишками, скоро уже свободного места не останется… Ну-ка, собери глаза в кучку и посмотри на меня, а то косой Алхимик вряд ли впечатлит требовательных придворных дам. Признавайся, мелкий негодник, с чьей женой тебя застукали на этот раз?
Друг довольно хмыкнул и, положив блондинистую голову мне на грудь, жалобно вздохнул:
― А по чьей вине я стал похож на синюю лягушку из южных болот, а, Робин? Какие уж теперь придворные дамы, и старая прачка вряд ли посмотрит…
Шон довольно заржал:
― Не прибедняйся, Светлячок, подумаешь ― пару ссадин. Боевые шрамы украшают мужчин, даже таких хлюпиков… Главное ― крепкие ноги, слышал, с этим у тебя всё в порядке ― всегда умудряешься сбежать от рогоносцев…
Судя по тому, как Лекс резво рванулся за хохочущим Верзилой, он уже вполне очухался, и я переключил внимание на молодое пополнение. Ну за них-то можно было не волноваться: эти двое уже яростно о чём-то спорили, толкая друг друга в плечо, словно ещё несколько мгновений назад не задыхались на этом самом полу…
― Похоже, знаменитый городской «Приют безумцев» плачет по моему отряду, причём, в полном составе ― ничто их не берёт… И откуда у ребят столько сил и жизнелюбия? Один ты, Капитан, повесил нос. Никуда не годится, какой же из тебя Командир, если хнычешь и клянёшь судьбу? Позор…
Я повернулся к «зеркалам», чувствуя, как в душе разгорается сильнейшее желание разгромить это проклятое место, но вынужден был себя сдержать. Во всяком случае, пока не найду ответы на слишком уж быстро прибывающие вопросы…
Сложив руки на груди, отбросил ногой обломки «стула», притворно вздохнув:
― Видно, не судьба нам быть вместе, прощай… ― тут же приказав «зеркалу», ― покажи выход в город, ― и, подумав, добавил, ― безопасный для всех нас…
На этот раз появившийся план оказался намного сложнее и, честно говоря, скорее напоминал запутанный лабиринт, начинавшийся прямо из коридора. За плечом раздались неуверенное покашливание и робкий голос Газа:
― Это путь домой, Командир?
― Возможно, я не особенно доверяю «умной машине», ведь именно она только что пыталась всех прикончить…
Шон крякнул:
― Ну ты загнул, Робин! Нахватался глупостей у Зазнайки? За любой такой штукой наверняка стоит человек ― монах или один из этих демонских «путешественников», ― он сердито сплюнул, ― ни один механизм не способен думать. Вспомни историю с Подгорным мастером, решившим сделать необычную машину, способную заменить его погибшего в бою сына… Не забыл, что из этого вышло? «Безумный сынок» прикончил папочку, с тех пор в Империи запрещено заниматься этим богомерзким делом…
И тут вылез Бин, а я уж было подумал, что мир изменился:
― Это всё проклятые монахи, чтоб они сдохли… мой бедный пальчик… Кстати, Командир, а почему… Вы… Вас… то есть…
Я ждал этого неприятного вопроса, хотя и не придумал, как выкрутиться. На помощь пришёл Лекс:
― Это как раз понятно ― им зачем-то понадобился Капитан, поэтому его и не тронули; вот что, Газ, держи бумагу ― видишь, Робин, а ты смеялся над моей запасливостью ― быстро перерисуй план, ничего не упуская. Возможно, от этого будет зависеть наша жизнь…
Бин подставил спину, пока Газ, усердно слюнявя карандаш, выводил хитроумные закорючки лабиринта, а мы с друзьями тихо переговаривались. Хотя я подозревал, что те, кто за нами наблюдал, всё прекрасно и видели, и слышали… О чём и рассказал посерьёзневшим ребятам. Шон тут же вспыхнул:
― Вот ведь мерзавцы, играют с нами, а мы даже не можем ответить. У меня руки чешутся начистить им рожи…
Щёки Лекса заалели:
― В этом я с тобой согласен, Верзила, но самим нам выхода не найти. Надо признать ― мы в ловушке, придётся действовать по их правилам.
Как только Газ закончил свою работу, «зеркало» немедленно погасло, а ближайшая к нам дверь открылась, словно приглашая начать движение… Я вышел вперёд и вместо напутственной речи сказал уверенно и громко, чтобы услышали все:
― Один высокомерный тип на рынке устроил представление ― запустил в хитроумный лабиринт крыс, приготовив для них уйму кровавых ловушек. Думал повеселиться и заработать на зеваках, но недооценил умных зверьков ― они быстро учились и не только нашли выход, но и, вырвавшись на волю, набросились на мучителя, обглодав тому лицо…
Я пойду первым, Газ ― за мной, будешь подсказывать направление, Шон ― замыкающий. Всем держаться вместе, главное ― не разделяться, и… с богом!
А то, что произошло дальше, не поддавалось объяснению. Коридор заполнил смех ― обычный, весёлый, вполне дружелюбный, словно кому-то очень понравилась рассказанная история. Разве что в ладоши не похлопал, урод… Думаю, не только у меня по спине побежали мурашки, и это бесило.
Я не стал ругаться и кричать, а спокойно произнёс внезапно пришедшие в голову странные слова, от которых «голос» вдруг поперхнулся и замолчал:
― Shut up! Damn you …
В голове вспыхнуло давно забытое, а может, и специально стёртое воспоминание: я, совсем ещё маленький, прячусь под кроватью и вижу оттуда только широкую бабушкину юбку и высокие сапоги незнакомца. Мне страшно ― эти двое очень громко разговаривают, и от резкого женского смеха я весь покрываюсь мурашками:
― Вы никогда его не получите, свиньи! ― кричит она и добавляет те самые непонятные слова…
Человек уходит, хлопая дверью, а Нэни берёт меня на руки, целуя в лоб:
― Не бойся, дорогой, он больше не вернётся ― бабушка прогнала это чудовище…
Кивнув отряду на дверь, я вошёл в полумрак комнаты. Сзади меня догнал жизнерадостный голос Бина:
― Здорово Вы его, Командир! Сразу заткнулся… Это было заклинание, да?
Я старался, чтобы губы не дрогнули в улыбке:
― Что-то вроде того…
― А что оно означает? Можно мне его выучить, Командир?
― Означает то же, что и всегда… Можешь выучить, если нравится, но, Бин ― не сейчас… И помолчи, а то я вспомню своё обещание вышвырнуть кое-кого из Городской Стражи…
Мы без происшествий миновали первую комнату, а за ней ещё штук пять ― все они были пусты, как и бесконечные пыльные коридоры с серыми стенами и навязчивым сладковатым запахом. Я поднял руку, давая знак остановиться, и повернулся к Лексу:
― Эй, господин Алхимик, этот душок тебе ничего не напоминает? Что-то знакомое, а вспомнить не могу…
Мрачный Лекс почему-то промолчал, и это был плохой знак. У стены ойкнул Бин, удивлённо рассматривая свои серые ладони:
― Командир, это не краска, а… пыль. Надо же, смотрите, стены-то коридора, оказывается, из стекла, вот чудеса, ― он уткнулся носом в образовавшееся пятно, ― ух ты, а там в комнате горит свет, и, кажется, что-то двигается…
Лекс подскочил к нему и, оттолкнув любопытного первооткрывателя, застыл, напряжённо вглядываясь в происходившее за стеной. К нему тут же присоединились Шон и Газ, расчистившие для себя «окошки», а обиженный Бин пытался просунуть нос над плечом напарника, жалуясь:
― Ну налетели, я первым нашёл… эту… как её…
― Лабораторию… ― упавшим голосом продолжил за него Алхимик.
― Точно, точно, ― непонятно чему обрадовался «страдалец», ― прямо как у Вас, господин Лекс, только огромная. И смотрите, тут всё делается само собой ― перемешивает, трясёт и выливает в разные склянки, проклятое колдовство… Значит, вот где монахи варят своё мерзкое зелье, попались…
Алхимик поморщился:
― Ну какой же ты невежа, Бин! Какое ещё колдовство? Это наука, только работающая не на благо людей, а совсем наоборот… И снова «умные машины»…
Я насторожился:
― Что ты имеешь в виду, Лекси?
Он повернул ко мне своё бледное и очень серьёзное лицо:
― Можешь не благодарить, Капитан Стражи, но я только что раскрыл дело, за которым ты гоняешься уже не первый год. Говоришь, странный запах? Ещё бы тебе его не знать… Здесь создают ту самую «ведьмину дурь», причём в больших количествах. Неудивительно, что она наводнила наш город, и не только его…
Я растерялся и потому, наверное, ляпнул:
― И что теперь делать?
Лекс взял Газа и Бина за шиворот, оттащив их от стены:
― Надо бежать отсюда, и как можно быстрее. Если хозяин этого места узнает… а он обязательно узнает, что мы обнаружили его секрет ― живыми не выпустит. Так что веди, Робин, и дай бог нам удачи…
Я кивнул Газу:
― Что там впереди по плану?
― Ещё четыре длинных пересекающихся коридора. Можно пройти их все один за другим или попробовать срезать по короткому пути…
Я наморщил лоб:
― Начинается… Как чувствовал, что этот тип решил развлечься. Что думаешь, Шон, может, стоит бросить план? Ведь тут мы как на ладони, за каждым поворотом поджидает «сюрприз». А между тем, воды почти не осталось…
Верзила с грустью смотрел куда-то в сторону:
― Предлагаешь двигаться наобум? Но мы совсем не знаем этого подземелья, оно может быть коротким или тянуться до самого города… В лучшем случае, будем ходить кругами, пока не умрём от жажды или когтей малоприятных монстров…
Бин прижал раненую руку к груди, его голос притих:
― Откуда здесь взяться монстрам, правда же, Командир?
Шон вздохнул, не переставая рассматривать совершенно гладкие стены:
― Я чувствую запах идущего за нами зверя…
Лекс дёрнул меня за рукав:
― Решай скорее, Робин… На самом деле, сейчас не важно куда, главное ― идти и не останавливаться.
И хоть я не очень понял, что он хотел этим сказать, дал Газу команду вести отряд по самому короткому маршруту. Слова Шона о монстре подстёгивали нас, и первые два коридора мы миновали быстро и без осложнений, вот перед третьим Верзила меня остановил:
― Двигайтесь вперёд, позже догоню ― надо посмотреть, кто нас преследует, ― я даже рта не успел открыть, как он взъерошил мне волосы, ухмыльнулся и, вытащив меч, быстро скрылся из виду. Непросто было делать вид, что всё идёт по плану, но я старался, как мог, и маленький отряд удачно преодолел последний поворот… Правда, лишь для того, чтобы вскоре оказаться перед глухой стеной.
― Газ, ты ничего не перепутал? ― расстроенный Бин, облизывал пересохшие губы, но ни разу не взял фляжку в руки ― то ли берёг остатки воды, то ли их там уже не было.
― Исключено, я шёл точно по указанному… думаю, это ловушка, наверное, придётся вернуться назад, ― он не опускал виноватых глаз, но мне нечем было его ободрить:
― Нам нельзя поворачивать ― сзади ― зверь, и я не знаю, удалось ли Шону с ним справиться.
Чёрная тень выросла так неожиданно, что только Лекс успел вытащить меч из ножен, но некогда было удивляться необыкновенной скорости его движений.
― Убери клинок, Светлячок, это вернулся твой заклятый друг, а ты, похоже, и не рад, ― мы с ужасом смотрели на окровавленные ладони Шона, кое-как замотанные обрывками рукавов. Щёку и лоб Верзилы пересекали свежие следы острых когтей, с побагровевшей шеи свисали несколько лоскутов содранной кожи. Но глаза разведчика по-прежнему горели боевым задором, и губы знакомо ухмылялись:
― Командир Робин, так тебя перетак, со зверюгой покончено, но возвращаться назад никому не советую ― похоже, у покойной остались голодные приятели… А вы, смотрю, уже нашли хорошее местечко для пикника, жаль, что закуской, судя по всему, предстоит стать твоему отряду…
Лекс убрал меч в ножны, буркнув:
― Я рад, что ты жив, Шон… надеюсь, мы все выберемся отсюда, и не в желудках этих, судя по твоим шрамам, очень крупных тварей. Сейчас-сейчас, дайте мне минуту, и ваш друг найдёт место, где можно спрятаться…
Пока Алхимик внимательно осматривал абсолютно ровную стену, мы обнажили мечи, а кое-кто за неимением лучшего ― кинжал, приготовившись к, вероятно, последнему в жизни бою. Его радостный вскрик:
― Нашёл! ― проигнорировали все, потому что никто из нас уже не верил в чудесное спасение в этом отполированном, словно лысина губернатора, коридоре.
Возмущённый Лекс свистнул, привлекая внимание:
― Оглохли вы, что ли? Ну как хотите, оставайтесь здесь… ― он приблизился к стене, начертив какой-то знак и… прошёл сквозь неё. На этот раз Шон первым сообразил, что происходит, ― он попытался втолкнуть в невидимую дверь новичков, из-за чего те охнули, схватившись за лбы, и тут только раздался насмешливый голос Лекса:
― Кажется, я забыл предупредить, чтобы наклоняли головы ― проход слегка низковат…
Мы еле уместились в небольшой нише, вплотную прижавшись друг к другу, без возможности не только повернуться, но и глубоко вздохнуть. Лекс устроился у самого выхода, в котором к моему ужасу… не оказалось двери. Он всё понял без слов и ответил на мой так и незаданный вопрос:
― Это особенная иллюзия, Робин, животные не смогут нас почувствовать, если, конечно, Бину не вздумается с ними поболтать…
Мы замерли, как только совсем рядом послышалось лёгкое, едва уловимое движение воздуха, а затем пространство в нише заполнило зловонное дыхание огромных тварей. Одна из них остановилась напротив убежища, и из-за запаха адской смеси кошачьей мочи и мокрой шерсти стало трудно дышать…
Зверь наклонил лобастую голову к полу, отведя назад треугольные уши, и принюхался. Никогда в жизни я не видел настолько большой кошки: её выступающие клыки были созданы для убийства, в раскосых жёлтых глазах плескались голод и жажда крови. Мощные высокие лапы цвета песка не давали ни шанса на спасение… Как же тебе, Шон, в одиночку удалось завалить такую тварь?
В нише было темно, но, казалось, я отчётливо слышал стук сердец каждого из нас, и в них жили не только естественный страх перед опасностью, но и настоящее мужество, решимость любой ценой защитить отряд… Тонкая рука легла на моё плечо, и я заглянул в глаза стоявшего рядом Лекса, сиявшие в темноте огромными влажными звёздами. Будто сама Вселенная смотрела на меня с нежностью, пытаясь ободрить и утешить в этот трудный час…
― Беда, Роби, ― я отчётливо слышал каждое произнесённое им слово, ― твой глупый друг не учёл свежие раны Шона. Боюсь, звери почувствуют кровь…
― Ладно, ― и сам не понимал, откуда в голосе появилось столько показной уверенности. Вот когда я в очередной раз пожалел, что со мной нет меча, ― значит, будем драться…
― И обязательно проиграем… Нет, так не пойдёт, придётся самому, ― он тяжело вздохнул, приложив палец к моим губам, ― молчи и не мешай, я справлюсь не хуже Верзилы… И… прости, Робин…
Лекс выскользнул из ниши. Я ещё успел увидеть, как размывался его хрупкий силуэт, теряя чёткость очертаний, и как воздух в проёме, словно сгустившись, закрыл от нас происходившее в коридоре. Что-то удерживало меня на месте не хуже ремней, не позволяя остановить безумца в этом бессмысленном жертвоприношении и крикнуть, застонав от бессилия:
― Ещё один колдун, чтоб тебя, Лекси… А как же бесконечные разговоры о полной неспособности к магии, многолетние жалобы на судьбу, не давшую возможности прикоснуться к тайнам силы? Что я ещё не знаю о своих обманщиках-друзьях? Несносный врун и мерзкий притворщик… мой лучший друг ― умоляю, живи…