А тем временем, на Земле (Глава 10)

Один из сильнейших магов Аркании — Альколат, по прозвищу Мудрый, понемногу приходил в себя. Сознание возвращалось, а вместе с ним возвращалась и память.
Вызов пошёл не так, совсем не так как планировалось. Сколько времени он потратил на его подготовку. Сперва требовалось изучить заклинание призыва демона. Не хотелось вспоминать, какой ценой оно ему досталось и чем пришлось расплачиваться.
А сколько драгоценных дней и недель провёл он в дороге, разыскивая бывших аватаров Бога. И сколько уходило сил и времени, чтобы найти общавшихся с ними в момент воплощения, и по крупицам собрать те оговорки и обрывки фраз, которые могли бы помочь в понимании структуры божественного бытия.
Затем были долгие дни работы над самим заклинанием. Требовалось заменить вид, источник и мотивацию призываемой сущности. И если с заменой демонического плана на божественный, особых проблем не возникло, это был чисто технический вопрос, то с мотивацией пришлось повозиться.
Проблема была в том, что при стандартном варианте вызова, для оплаты демонических услуг использовался метод кнута и пряника — угрозы развоплощения и обещания поделиться силой.
Угрожать или предлагать силы Богу было, по крайней мере, самонадеянно. После долгих раздумий Альколат принял решение заменить пункт оплаты — просьбой. Просьбой о помощи. Высший разум, просто не может не быть милосердным.
И вот, когда адаптация была завершена, на повестке дня встал вопрос с маной. Тех скромных запасов, которые давал их оскудевший мир, едва хватило бы для поддержания процесса сканирования. Он боялся даже представить, сколько её потребуется для активации заклинания, способного пробивать границы бытия.
Но выхода не было, мир погибал. А для его спасения требовалась помощь сущности с божественного плана. И тогда, отправившись в самый удалённый уголок королевства, он совершил Злодеяние, которое останется с ним до конца его дней. Немного утешало то, что принося в жертвы других, он, при необходимости, был готов пожертвовать и собой.
Совершенное им Зло было велико, но и плата была достойной. Его магический резерв был полностью заполнен. И активировав поиск, Альколат стал терпеливо ожидать, когда параметры совпадут с заданными.
Он уже почти отчаялся, как появился слабый, едва различимый, на самой грани чувствительности отклик.
Ошибки быть не могло, параметры мира совпали, но тот, кто ему ответил, казалось, не понимал, что от него хотят. Маг не мог призвать его своей волей, заклинание требовало добровольное согласие вызываемого. А мана все уходила и уходила. И он прервал ритуал.
Затем были ещё жертвы и ещё одна попытка, в которую он вложил отчаянную мольбу о помощи, и призыв был услышан. Нечто чуждое стало занимать его тело, вытесняя прочь и уничтожая сознание. Вызываемое существо оказалось человеком! В отличие от бога или демона, оно не имело достаточно силы, чтобы воплотиться в физическом теле и начало вселяться в него.
Последним, отчаянным усилием он совершил то, что ранее считалось невозможным — не прерывая заклинания, смог его откорректировать, заменив функцию вызова на обмен и, рывком выдрав своё «Я» из уже не принадлежавшего ему тела, нырнул в неизвестность. Сознание померкло, и наступила тьма.
* * *
Резко выпрямив затёкшее от неудобного положения тело, Альколат обнаружил себя сидящим на стуле, перед странного вида картиной. В серебристой, с чёрной окантовкой рамке обнаружился фрагмент карты Эраффии. Сомнений не было. В правом углу виднелся замок, от него вела мощённая камнем дорога, невдалеке от неё мельница, возле которой был изображён, сидящий на коне Герой.
Странность картины заключалась в том, что она была живая. Колеса мельницы крутились, вымпел на копье всадника развевался от ветра, журчал ручей и все это под аккомпанемент приятной негромкой музыки.
С полминуты Альколат изучал на картину, но, не заметив никаких изменений, решил встать. От резкого движения его пошатнуло. Выровняв равновесие, он сделал несколько шагов. Тело не сразу реагировало на его команды, как будто было чужим. Хотя почему как будто? Оно и было чужим. На секунду им овладела отчаяние: провал заклинания, чужой мир, чужое тело и полная неизвестность впереди.
Но он быстро и привычно подавил его. «Не пристало высшему магу давать волю своим чувствам. Разум и холодный расчет, вот что отличает выбравшего путь познания от простого обывателя. Эмоции затмевают ум. На то и дан нам разум, чтобы обуздывать их нелепости», — подумал волшебник, на мгновение позавидовав эльфам, отсутствие эмоций у которых избавляло последних от необходимости их контролировать.
Сейчас ему нужна информация, на основе которой можно будет составить разумный план первоочередных действий.
Сперва он плавным жестом воздел руки к верху и пожелал исцелиться. Безрезультатно. Что ж, этого и следовало ожидать, быстрый доступ остался в прежнем теле. Затем вызвав из памяти это же заклинание, он визуализировал его, осмыслил и отправил на исполнение. По телу прокатила приятная дрожь, это свидетельствовало о том, что магия здесь есть и она ему доступна. Это была хорошая новость.
Замерев на несколько минут, он прислушался к себе. Мана восполнялась, но медленно. По его субъективным ощущениям, в два-три раза медленнее, чем обычно. Даже с учётом штрафа за неполную сытость, это было плохо, очень плохо. Магический фон в этом мире был ниже, чем в его родном. По предварительным расчётам, при таком давлении маны его резерв заполнится едва ли на половину от обычного значения, то есть не более чем на четверть от максимально возможного.
Что ж, первый опыт был проведён, и можно было сделать некоторые выводы. Первое, о проведении ритуала обратного переноса можно забыть. По крайней мере, до тех пор, пока он не сможет поглотить ману какого-нибудь местного мага.
И второе, о последнем можно даже не мечтать, поскольку, как боевой маг, он из себя на данный момент ничего не представляет. Максимум его нынешних возможностей — это слабенький файербол с последующим длительным восстановлением, во время которого он будет абсолютно беззащитен. А значит, конфликтов следует по возможности избегать.
Сделав это нехитрое заключение, Альколат Мудрый приступил к осмотру жилища, в котором он очутился.
А в том, что это было именно жилище, не возникало никаких сомнений. Шкаф, кровать, стол, ещё одна кровать, чуть поменьше. В дальнем конце просматривающееся через шторы окно.
Подойдя к шкафу, он открыл дверцу и, отшатнувшись, непроизвольно вызвал боевое заклинание. Хорошо, что не успел отдать команду на исполнение. На двери висело огромное, в человеческий рост зеркало. Отражение было настолько качественным, что он на секунду ослабил контроль и дал волю чувствам, позволив себе изумится необычайному мастерству его создателей.
В зеркале отражался молодой черноволосый парень, достаточно приятной наружности и с хорошо развитой мускулатурой. Надетая на нем одежда выдавала крайнюю степень нищеты. Сильно потрёпанные, голубого цвета штаны светили рваной дырой на колене. Сверху поношенная сорочка из странной тянущейся ткани. На груди была какая-то надпись.
Изловчившись, он даже сумел прочитать её отражение: «Окна должны умереть». Возможно, её владелец был членом какого-то общества, которое боролось с окнами. Возможно, даже, что из клана почитателей тьмы. Но тогда было непонятно, почему он не избавился от окна в своём жилище?
Маг подошёл к окну и, отодвинув штору, выглянул наружу. На секунду у него перехватило дух, до земли было не менее десяти метров, а напротив стояло невероятно высокое здание, в котором он насчитал целых пять этажей. За ним виднелось ещё одно такое же и вдалеке ещё одно.
Теперь стало понятно, почему в этом мире столь низок уровень насыщенности магической энергией. Ведь несомненно, что столь высокие дома не могут стоять без магической подпитки и постоянно выкачивают ману из эфира, тем самым понижая её общее значение.
Задёрнув штору, он продолжил осмотр. Напротив второй кровати, на стене, висела ещё одна картина. Точнее, рамка, заполненная чем-то черным и блестящим, в котором было видно его отражение.
Желая проверить, что это за материал, Альколат прикоснулся к нему рукой. И в этот момент раздался мелодичный звон. Испуганно отдёрнув руку, маг замер без движения. Некоторое время ничего не происходило, но когда он уже начал успокаиваться, звук повторился, а затем, из-за двери послышался какой-то шум.
Осторожно приоткрыв дверь, он сделал шаг из помещения. За ним было ещё одно, более узкое и длинное, которое также заканчивалось дверью. Возле неё стояла молодая, чрезвычайно миловидная девица, которая внимательно изучала его взглядом. Альколат, в свою очередь, уставился на неё. Пауза затягивалась, девица продолжала молчать, а маг не знал, как начать разговор.
Он никак не мог определить её статус. Одежда на ней была ещё в более убогом состоянии, чем у него. Если на его штанах была всего одна дырка, то штаны девицы были просто усеяны ими, практически обнажая гладкие стройные ноги. В то же время, в её ушах висели золотые серьги, а на груди кулон с поблёскивающим в центре драгоценным камнем.
Напрашивался вывод, что это обедневшая дама из благородной семьи, которой не хватает средств на достойную одежду, но гордость не позволяет продавать фамильные драгоценности.
Но смущали два момента: краски на её лице были наложены в таком количестве и настолько искусно, что одно это требовало небольшого состояния. Вряд ли, человек, который столь нуждается, пошёл бы на подобные траты. И штаны. Штаны на женщине уместны в бою, но Альколат не знал ни одной воительницы, которая бы уделяла столько внимания своему лицу.
Наконец, девица закончила его изучать и заговорила:
— Серж, одежда, конечно, должна быть вызывающей, но это абсолютно не значит, что она должна вызывать жалость! Ну что это такое? Ты не мог подобрать футболку поприличней? Или хотя бы стиранную?
Она проскользнула мимо стоящего в дверях мага и, открыв шкаф, начала там что-то искать, ни на секунду не прерывая свою речь.
— Контраст, понимаешь, во всем должен быть контраст. Рваные штаны и туфли из крокодиловой кожи, потёртый пиджак и невероятно дорогие часы, простенькая рубашка, но шикарные запонки. Вот что определяет стиль. Вот что отличает …, о, есть! — девушка на мгновение замолкла и, вытащив из шкафа какую-то тряпку, бросила магу. Тот машинально поймал её рукой. Это оказалась такая же сорочка, но в значительно лучшем состоянии, возможно даже новая. В глаза бросилась невероятно аккуратная строчка ниток. Все стежки были одного размера. Несомненно, это была работа очень искусной швеи.
— Надень, — продолжила трещать девица, — эта, думаю, подойдёт. К тому же без твоего дурацкого компьютерного юмора, который был бы там совсем неуместен.
— Послушай меня, девица, — Альколат, наконец, решился прервать этот безудержный поток пустых слов, — тот, кого ты знала, чей дух наполнял это тело, он не здесь. Я, маг Аркании — Альколат, которого люди прозвали Мудрым, в силу чрезвычайных обстоятельств был вынужден его занять, — и, чуть подумав, добавил, — временно занять. Поверь, как только я свершу, что должен, тотчас займусь поисками обратного пути.
— Если ты не хочешь идти на выставку, — в глазах девицы начали набухать слезы, — то можно было бы так прямо и сказать, без всех этих магов и путей. Если ты думаешь, что это смешно, то ты очень ошибаешься. И вообще, так не делают! Там будут Саша с Мариной, я уже договорилась с ними встретиться, что я им теперь скажу? А завтра? Все были на выставке, все будут….
Альколат тяжело вздохнул, выставил вперёд руку и, едва шевельнув губами, сжал её в кулак. Ася окаменела. И это был не оборот речи. Она почувствовала, как её тело, в буквальном смысле этого слова, превращается в камень. Это было очень странное чувство, превратиться в живую статую, но при этом продолжать все видеть, слышать и понимать.
— Ты произносишь очень много слов, — заговорил маг устало, — слов пустых и ненужных. Они терзают уши и путают мысли.
Есть три способа отвечать на вопросы: сказать необходимое, отвечать с приветливостью и говорить много. Краткость — украшение женщины. Краткость нужна, чтобы речь стремилась легко и свободно — ещё раз оглядев её, дополнил, — аккуратность наряда также похвальна. Я вижу твоё неверие, готов ответить на вопросы и убедить тебя, но постарайся отбросить многословие и говорить по существу.
После этих слов Ася почувствовала, как жизнь возвращается в её тело. От головы к ногам. Как будто её с размаху окатили из ведра с тёплой водой.
Сделав глубокий вдох, она решительным шагом направилась к дивану, села на него и, чётко проговаривая каждое слово, спросила:
— Так. Что Это Только Что Было?
— Это было заклинание окаменения, — с готовностью отозвался волшебник, — теперь ты мне веришь?
— Ты был чертовски убедителен. Я не знаю, кто ты, но то, что Сергей не умел обращать людей в камень, это я знаю точно. Второй вопрос, где сейчас Сергей?
— Он сейчас находится в моем мире и в моем теле. — Сразу поняв о ком идёт речь, ответил Альколат.
— Ага, волшебный мир, где существуют маги, а значит наверняка есть всякие гномики и эльфики. У вас ведь есть гномики и эльфики? — спросила Ася подняв глаза на мага.
— Есть, конечно, — не стал тот отпираться, — гномы, эльфы и другие расы.
— И, разумеется, ваш мир гибнет, а Серёжа должен его спасти?
Маг удивлённо кивнул.
— Боже, какой банальный сюжет! Очень надеюсь, что его не оживят какой-нибудь любовной линией. Я же этого ловеласа знаю и совсем не удивлюсь, если в этот самый момент, вместо того, чтобы заниматься спасением мира, он шпилит какую-то эльфийку!
— Но почему ты так говоришь о магах и других расах, как будто у вас их нет? — прервал её стенания волшебник.
— Ну почему же, другие расы есть. Только это люди. Черные, жёлтые, красные, но все они люди. И маги тоже есть. Только вот магии у нас нет. Совсем нет, понимаешь? Ни капелюшушечки.
— Ты противоречишь сама себе, девица, — строго заметил маг, — как могут существовать маги, не владея магией? Чем же они тогда занимаются?
— Как чем? Тем, чем обычно маги и занимаются. Снимают несуществующие привороты и сглазы, предсказывают будущее, лечат от неизлечимых болезней и прочими способами выманивают деньги у доверчивых простаков или у отчаявшихся, смертельно больных людей. И что это за «девица»? У меня, между прочим, есть имя — Ася. Кстати, давай я буду называть тебя Аликом, а то твоё имя слишком сложное. Если честно, я его даже не запомнила.
— Я бы предпочёл, чтобы меня называли моим полным именем, — попробовал возразить тот, но Ася только махнула рукой, мол, будь попроще.
Новоокрещённый Алик покачал головой, но решив не заострять на этом внимание, вернулся к более насущным проблемам.
— Ты упомянула о смертельных болезнях. Но как болезнь может быть смертельной? Пусть даже, как ты говоришь, у вас нет магов-целителей. Но ведь достаточно просто умереть и ты возродишься здоровым?
— Просто умереть? Возродиться? — Асиному изумлению не было предела, — ты что, из буддистов? Но, насколько я помню, даже по их верованиям тело умирает, а дух переселяется в новорождённого ребёнка. Ребёнок растёт и становится совсем другим человеком.
— Как может расти ребёнок? — пришёл черед удивляться Альколату. — Если, по воле Создателей, он появился в мире ребёнком, то ребёнком и останется независимо от прожитых лет. И после смерти человек возрождается в своём собственном теле. Разве у вас не так? Что тогда происходит с вами, когда вы умираете?
— Мы? Мы просто умираем. Умираем и все. А вы, — тут она перешла на шёпот, — вы что, бессмертные?
— Вечного нет ничего, да и долговечного тоже немного. Окончательная смерть может постигнуть каждого, но это стечение обстоятельств, — он сделал паузу и добавил, — от болезней мы не умираем.
Они на некоторое время замолчали, обдумывая и пытаясь осознать услышанное.
— Хорошо, — наконец, прервала молчание Ася, — с этим вашим переносом сознания разобрались. В принципе, тут ничего волшебного нет. Вот я тоже, проснулась, села в машину и перенесла своё сознание сюда. Пусть это заняло какое-то время, но это не отменяет того факта, что оно было там, а теперь оно здесь.
С Серёгой тоже понятно, он там должен мир спасать. А ты то, какого лешего сюда перенёсся? У нас тут, конечно, не айс, причём далеко не айс. Но и не настолько, чтобы прилетал волшебник в голубом вертолёте, — и чуть подумав, добавила, — вертолёт — это такая летающая карета, если непонятно.
— Не утруждай себя объяснениями, я и многие другие слова не понял. Но суть твоего вопроса уловил и отвечаю на него.
Я не должен был тут оказаться. Я даже не знал, что такое возможно. Наш бог, Виталя, покинул мир, и без его силы тот умирает. Призванный из вашего мира и не принадлежащий нашему, если мои догадки верны, мог помочь нам с ним связаться и выяснить что же произошло. Поэтому я запустил ритуал призыва, но все пошло не так как планировалось. Но раз я оказался здесь, то мне следует самому связаться с Виталей и попытаться выяснить это самостоятельно.
— Виталя? Ну и имечко же у вашего бога! — хихикнула девушка.
— Не смей! Не смей с неуважением упоминать имя Его. Он дал нам самое ценное, то, что дороже всех богатств мира — наш разум.
— Все, все, — Ася подняла вверх руки, — все поняла, оскорбление чувств верующих и все такое. Ты мне, лучше, вот что скажи, а как ты собираешься искать своего бога? У нас тут населения почти десять миллиардов, и лично я не знаю среди них ни одного бога.
— Мне известно число Бога. — Торжественно произнёс маг. — Однажды, заняв тело рыцаря Эрнана Храброго, Виталя сидел в таверне с некой девицей, чьё имя сейчас неважно. Следует заметить, что в тот день его аватар изрядно перебрал и говорил достаточно громко. Многие в таверне слышали тот разговор.
В том, что это был аватар, а не бред пьяного рыцаря, ошибки нет. Ибо он рассказывал о вещах, о которых Эрнан не мог знать, и коих его скудный ум просто не мог себе вообразить. Об, упомянутых тобою, летающих каретах, самодвижущихся повозках и прочих дивных вещах.
Я допросил всех, и один из посетителей, купец, вспомнил, что в конце разговора, тот назвал этой девице число, зная которое, его всегда можно будет найти. И даже заставил её записать его! — и он, дрожащим от волнения голосом, тщательно проговаривая каждую цифру, произнёс, — 0 9 5 9 4 9 2 7 6 9!
Ася расхохоталась и, глядя на недоумевающего волшебника, выдавила из себя:
— Ой, не могу, число бога! — но поймав суровый взгляд Альколата, успокоилась и пояснила, — значит так, задача упрощается. Сейчас ты быстренько поговоришь со своим богом, вы там порешаете свои проблемы и вернёте мне моего Серёжу назад. Может, мы ещё и на выставку успеем.
Она потянулась к столику, собираясь взять в руки какую-то непонятную чёрную коробочку, но та внезапно вздрогнула, засветилась, и из неё раздались звуки музыки.
Схватив её в руки и мельком взглянув на экран, девушка трагически закатила глаза и прокомментировала:
— Твоя маман. Как же не вовремя! Она ж тебя на раз раскусит. — Ася заметалась по комнате. — Черт, черт, черт! Что же делать? — внезапно остановившись, она воскликнула, — есть, эврика! — затем поднесла трубку к уху и, изобразив на лице улыбку, бодрым голосом затараторила:
— Здравствуйте Анна Константиновна, добрый день, как ваше здоровье? И у меня тоже хорошо.
Ой, а Серёженька не может взять трубку, у него зуб разболелся. Нет, нет, ничего страшного. Я сделала ему компресс, и он сейчас лежит. Нет, что вы, не надо приезжать. Все хорошо, просто немножко зубик побаливает. Да, мы уже записались к стоматологу, нам скоро выезжать. Что, вы тут совсем рядом? А, ну хорошо.
Нажав отбой, объяснила ситуацию ничего не понимающему магу:
— Значит так, сюда едет твоя мать. Точнее, мать Сергея. Но сейчас они и твоя мать. Она будет здесь через пять минут. И если, не дай бог, она поймёт, что в теле её драгоценного сыночка находится совершенно посторонний мужик, тут такое начнётся, что ты даже представить себе не можешь! Поэтому ты должен молчать, как партизан на допросе. Нет, откуда тебе знать про партизан. Молчать, как рыба в воде. Понял?
Не дожидаясь ответа, девушка метнулась на кухню и вернулась, неся в руках бинт с ватой и пузырёк спирта. Щедро плеснув спирт на ватку, она приложила её к его щеке недоумевающего мага и принялась обматывать бинтом, продолжая выдавать инструкции:
— Ты ложишься вот сюда, поворачиваешься лицом к стене и молчишь. Ни при каких условиях отвечать нельзя, это будет провал. Хотя нет, совсем промолчать тоже не получится. А ну повторяй за мной: «привет мам». Нет не так, у тебя очень болит зуб, тебе трудно говорить, ты должен это промычать, вот так: «прыэт, мам». Ага, уже лучше, только добавь трагизма в голосе. Тебе же больно, ты почти умираешь!
Через несколько попыток, добившись нужной интонации, начинающий режиссёр продолжила свой инструктаж.
— Когда она тебя что-нибудь спросит, ты ей должен ответить этой фразой. Затем опять отворачиваешься к стене. Она ещё что-то обязательно спросит, не может не спросить. Тогда тебе надо будет вот так махнуть рукой, и больше ни на что не отзываться. А ну махни.
Нет, не верю. Ну кто ж так машет. Ты как будто мух отгоняешь, а надо, чтобы в твоём жесте звучало: «Ах, оставьте меня!». Давай ещё раз.
Внезапный звонок в дверь прервал репетицию и Ася, перекрестившись, пошла открывать.
Мать Сергея была моложавой женщиной средних лет. Она вступила в тот возраст, когда ещё видно, что когда-то была девушкой, но уже было заметно, что скоро станет бабушкой. Но бьющей из неё энергии хватило бы и на несколько двадцатилетних.
Войдя в коридор, она обняла Асю, поцеловала и, отстранив от себя, произнесла:
— Ой, Асенька, ты так похудела!
— Анна Константиновна, это комплимент?
— Ася, это ужас! С этим надо срочно что-то делать!
И, отодвинув девушку в сторону, стремительным вихрем ворвалась в комнату, где лежащий лицом к стене маг старательно изображал умирающую лебедь.
Присев на кровать и погладив того за руку, она с тревогой в голосе спросила:
— Серёженька, сыночек, здравствуй. Ты как?
Альколат обернулся к ней и что-то нечленораздельно промычал.
— Тебе очень больно? Может приготовить полоскание? Или давай поедем в госпиталь, по скорой помощи, у меня там есть знакомый.
Тут маг издал ещё одно мычание и так убедительно махнул рукой, что Ася едва сдержалась, чтобы не зааплодировать. А затем, решив, что настал её выход, потянула взволнованную мать за рукав.
— Анна Константиновна, я ему только что дала болеутоляющее и положила таблетку на зуб. Пусть полежит пока, не надо его сейчас беспокоить. Идёмте, я вас чаем угощу.
И, с трудом оторвав её от сына, почти силком уволокла на кухню.
Ставя чайник на огонь, Ася решила, что маму надо чем-то отвлечь. А что может лучше всего отвлечь женщину, имеющую взрослого сына? Разумеется комплимент про её возраст. Причём возраст надо уменьшить настолько, чтобы для взрослых детей там просто не осталось места.
Постаравшись убрать из голоса даже мельчайший намёк на фальшь, она повернулась и начала разговор:
— Анна Константиновна, а вы случайно не в салоне были?
— Нет, а почему ты так решила? — удивлённо подняла на неё глаза потенциальная тёща.
— Вы сегодня так хорошо выглядите. Я бы вам больше тридцати пяти ни за что не дала!
Женщина только отмахнулась, сделав рукой неопределённый жест, который Ася расшифровала как: «ты меня смущаешь», но по появившемуся на щеках лёгкому румянцу было заметно, что комплимент ей понравился. И Ася решила развивать успех.
— Анечка Константиновна, такой деликатный вопрос. У вас ведь скоро День Рождения. Мы тут с Серёжей думали, что вам подарить, но так и не решили. А что бы вы сами хотели?
— Ой, Асенька, в моем возрасте всё, что хочется получить на День Рождения — это чтоб тебе о нем не напоминали. Ты даже представить не можешь как это страшно, ещё вчера было двадцать с хвостиком, а тут, опаньки, и уже пятый десяток пошёл. Ужасный возраст для женщины. Это мужчина и в пятьдесят лет ещё мужчина, а женщина под пятьдесят — одни воспоминания, практически бабушка.
Кстати, а вы с Серёжей ещё не думали по поводу внуков для нас?
— Анна Константиновна, о чем вы говорите! — возмутилась девушка. — Ну подумайте сами, я — молодая актриса, Серёжа — студент, какие из нас родители? Мы не родители, мы так — безденежные любители потрахаться.
— Ася, ну что ты такое говоришь! — Анна Константиновна укоризненно посмотрела на неё.
— А что я говорю? К появлению внуков вы уже морально готовы, а к тому, что мы, извините, трахаемся ещё нет? И вообще, как вы это себе представляете? Кто будет сидеть с ребёнком? Кто будет содержать семью? А где жить?
— Твои родители, думаю, помогут на первых порах. Да и мы, с Петром Сергеевичем, тоже готовы дать вам финансовый толчок.
— Ну да, вы дадите финансовый толчок, а что потом? Так и будем на этом толчке сидеть? Нет, Анна Константиновна, я считаю, что люди должны всего добиваться самостоятельно. — Ася села на табуретку и отвернулась к окну.
Некоторое время они сидели и молча пили чай. Затем Анна Константиновна голосом умудрённой опытом женщины сказала:
— Поверь мне, доченька, деньги тут далеко не все решают. В обеспеченных семьях тоже немало проблем.
— О каких проблемах вы говорите? — ответила Ася, поворачиваясь к ней лицом, — что к нам придут десять гостей, а у нас будет только шесть вилок для омаров? Уж с этой проблемой мы как-нибудь справимся!
— Ну, смотрите, вам, конечно, видней, но если что, помните, мы всегда готовы помочь.
И поджав губы, несостоявшаяся бабушка встала из-за стола и направилась к выходу.
Закрыв за ней дверь, Ася оперлась об дверной косяк и, вытерев вспотевший лоб, облегчённо выдохнула:
— Фух, ещё никогда Щтирлиц не был так близок к провалу.
Затем, войдя в комнату и помогая магу избавиться от повязки, деловым тоном произнесла:
— Так, что у нас там дальше на повестке дня? — и сама себе ответила, — а на повестке дня у нас звонок Богу. Блин, даже представить не могу, что говорю это вполне серьёзно.
Алик, слушай меня внимательно. Вот эта штука, — она взяла в руки трубку, — называется телефон. С его помощью можно общаться с людьми на большом расстоянии. Ты видел, как я по нему говорила с Серёжиной мамой. Каждый телефон имеет свой номер. Те цифры, что ты мне называл, это никакое не число бога, а обычный телефонный номер. Сейчас я его наберу, дам тебе трубку, и ты сможешь с ним поговорить.
— Но ты же говорила, что у вас нет магии, — Альколат недоверчиво смотрел на чёрную коробочку в её руках, — а это магический артефакт невиданной силы. Мне даже не приходилось слышать о таких.
— Никакой магии здесь нет, сплошная технология. Как тебе лучше объяснить.… Когда ты говоришь, по воздуху расходятся волны. Как волны на воде, если бросить камушек. Воздух — это та же вода, только не такая густая. Телефон берет эти волны, и с помощью электричества отправляет их на другой телефон, который преобразует их обратно в голос, и ты можешь слышать другого человека. А электричество это…, — тут она замялась, — короче, не бери в голову. Пусть это будет артефакт, который использует магию. Магию молний и магию воздуха. Просто помни, что это не правда. Итак, сейчас я наберу этот номер, и ты сможешь с ним поговорить. Ну что, готов?
Альколат сглотнул, привычная невозмутимость покинула его лицо. Ася его понимала и не торопила, все же не каждый день выпадает возможность пообщаться с самим Богом. Наконец, сделав несколько глубоких вдохов, тот собрался духом и кивнул.
Набрав на телефоне номер, она помогла ему приложить его к уху, а сама пристроилась с другой стороны, чтобы слышать разговор. Пошли гудки.
— Алло, — раздалось на другом конце, — я вас слушаю.
Маг прокашлялся и заговорил:
— Приветствую тебя Высший, прости, я трепещу от волнения и переполняющего меня восторга.
— Алло, кто это говорит? — отозвался раздражённый мужской голос.
— Один из тех, кому в милости своей ты даровал разум, один из почитателей и последователей твоих.
— Мужчина, перестаньте хулиганить. Если не прекратите, я обращусь в полицию! Не звоните больше сюда.
Раздался щелчок, и пошли гудки отбоя.
— А мы будем настойчивы, — проговорила Ася, забирая телефон и нажимая повторный вызов, который, впрочем, был моментально сброшен.
После нескольких неудачных попыток, она повернулась к недоумевающему магу и сказала:
— Поздравляю, номер заблокирован. Похоже, твой Бог не желает с тобой общаться.
— Но я должен задать ему вопросы, от этого зависит судьба нашего мира! — голос того даже задрожал волнения. — Скажи мне, существует ли какой другой способ?
На секунду задумавшись, девушка ответила:
— Можно, конечно, попытаться выяснит адрес по телефону. Есть у меня один знакомый хакер. Правда он не совсем хакер, а программист, но это, практически, одно и то же.
Достав из сумочки свой телефон, она стала пролистывать контакты. Дойдя до надписи «Админ-Паша», нажала на неё. Послышались гудки, но трубку никто не брал. Ася терпеливо ждала, и вскоре её упорство было вознаграждено.
— Да, — ответили приятным баритоном.
— Паш, привет, это Ася. Ты мне нужен как великий программист, поможешь в одном деле?
— Проси всё чего пожелаешь, и я тебе откажу в чём угодно, — меланхолично ответили из трубки.
— Слушай, надо пробить одного человечка по номеру, сможешь?
— Повиси немножко на линии.
На другом конце провода послышался какой-то шум, истерические женские крики и невозмутимый Пашин голос, который им что-то отвечал. Через некоторое время трубка опять ожила.
— Все, я отбился от этих травоядных вампиров и могу говорить.
— Это ты о ком так ласково? — поинтересовалась девушка.
— Бюстгальтера наши пожаловали.
— А почему травоядные? — не смогла она удержать своё любопытство.
— Потому что эти овцы приходят и начинают пить мою кровь! Ася, что ты хотела? — в голосе прозвучали нотки нетерпения.
— Есть один телефон мобильный, МТС. Сможешь по его номеру узнать адресок, кому он принадлежит, ну и все такое?
— Я — системный администратор или, как у вас говорят в простонародье — программист, а вовсе не частный сыщик. Понимаешь, что ты совсем не по адресу обратилась?
— Ну, Пашенька, ну пожалуйста! Очень-очень надо, честное слово! — засюсюкала Ася своим самым умилительным голосом. — Я же знаю, ты все-все можешь!
— Ладно, попробую, — смягчился админ, — как будет выглядеть оплата?
— Хочешь, я тебе мороженого куплю? Вкусненького! — не выходя из образа, пообещала девушка.
— Мы сейчас говорим о цистерне мороженого? — хмыкнул тот, — если нет, тогда не подходит.
— А может тогда цветные бумажечки с видами достопримечательностей и портретами всяких скучных дядек?
— Опять не правильно. И прекрати слюни пускать, у меня дома есть кот, на меня человеческое обаяние вообще не действует.
— Пиво, — произнесла она нарочито грубым голосом.
На другом конце задумались.
— Ася, ты же понимаешь, что я высококвалифицированный специалист и гонорары у меня тоже не маленькие?
— Четыре бутылки?
— Замётано, приезжай! — коротко ответил админ и оборвал связь.
— Вот и все, — сказала девушка, пряча телефон в сумочку, — сейчас мне надо будет съездить в одно место, а потом, если все пройдёт удачно, мы навестим твоего Бога прямо на его Олимпе. А что бы ты не скучал, давай я тебя научу пользоваться интернетом. Она взяла со стола планшет и, показав его магу, спросила:
— Знаешь, что это такое?
Тот взял гаджет в руки, покрутил и неуверенно ответил:
— Похоже на небольшую разделочную доску.
— Да, действительно похоже. Только с одной небольшой разницей. С помощью этой «разделочной доски», как ты её назвал, можно получить доступ ко всем знаниям человечества.
Вот смотри, где тут у нас Опера. Ага, вот она, только у Серёжи какая-то Опера неправильная, называется Хром, но это не важно…
Процесс обучения особых трудностей не вызвал. Иномирный волшебник быстро освоил рассчитанный на одноклеточных домохозяек интерфейс браузера от компании Гугл. Закончив с интернетом, Ася обучила мага пользоваться ещё и мобильным телефоном. Заставив того несколько раз набрать свой номер, и убедившись, что урок усвоен, она решилась, наконец, оставить его одного. Строго-настрого наказав никому не открывать и не отвечать на звонки, заперла за собой дверь и помчалась вниз по ступенькам.