Глава 6. Вализер (Глава 6)

Путешествие по пустым дорогам начинало надоедать. Деревья с обеих сторон от повозки укачивали все сильнее, и смысл в них был лишь один – еда. Лайза чувствовала, как аппетит увеличивается, вместе с её силой, однако потеря самоконтроля начинала напрягать. Впрочем, замечала это пока лишь она.
— Астрид, — неуверенно начал Дан, сжимая вожжи, но тут же умолк.
Девушка повернула голову. Дейк и Леон похрапывали в повозке. После борьбы, устроенной на привале, их силы явно были истощены.
— Что с тобой происходит? Ну… с проклятьем.
Лайза подняла голову к небу и глубоко вздохнула. Этот разговор будет тяжелым – незачем ему было поднимать эту тему.
— Я не хочу пугать ни тебя, ни ребят, Дан. И пока не разберусь во всем этом – не думаю, что стоит поднимать эту тему.
Светило опустил голову, мгновение помолчал.
— Ты должна знать, Астрид – я не боюсь этого. Меня не пугает Ignis, но ты каждый день меняешься. Не Ignis, — он посмотрел в её глаза, — ты.
— Ты меня не знаешь, — нахмурилась Лайза, — и не знаешь, какой я была сначала. До смерти.
— Ты говоришь, что твоя жизнь была мучением, но ты этого не замечала. И, тем не менее, сейчас, после своей смерти, ты тоже радуешься каждому дню, и не замечаешь, в какой опасности находишься. Так что изменилось? Прибавились силы? Это все, что нужно для счастья?
— Дан! Мой характер меняется. Я не та слабая и неуверенная девочка, я становлюсь жестче, злее, мстительнее. Мне плевать на все опасности, и даже если мне что-то грозит со стороны проклятья, я готова поддаться этому. Знаешь почему? Потому что я ненавижу их! Ненавижу кровожадных гномов, мстительных, завистливых и стервозных эльфиек, жестоких эльфов, слабых духом и оттого легко меняющих сторону гномих, ненавижу стариков и старух любой расы! – в глазах девушки загорелось пламя, голос стал магически сильным, вены на коже приобрели цвет лавы, — Каждое живое существо в этом мире должно сгореть, чтобы оплатить свои грехи и грехи своих предков! Не защищай их, светило! Эта сила гораздо старше целого мира, чтобы ты смел противостоять ей. Ignis была создана задолго до первого твоего предка, и она видела всю жестокость каждого, живущего в этом мире. Никому не выжить. Скоро и она, — Лайза положила ладонь на свою покрытую венами из лавы грудь, — поймет это. В её сердце уже живет ненависть. И никому на целом свете не потушить эту боль и жажду мести.
Дан замер, стараясь не двигаться и слушать внимательно. Он поборол страх и теперь лишь не провоцировал древнюю ведьму, живущую в своей подруге. Замолкнув, девушка стала возвращаться к своему нормальному состоянию: вены «остывали», глаза потухли, а на груди, где лежала до этого ладонь, остался ожог.
— Астрид, — Дан неуверенно коснулся горячей руки девушки, — ты в порядке?
Он остановил повозку, взял на руки дрожащую девушку в полусознательном состоянии, и положил её на мягкую траву. Её наверняка станет лучше – нужно лишь отдохнуть, лучше подальше от ребят.
— Ты это слышал? – тихий лепет вырвался с её бледных губ, — Это была она. Это была Ignis.
— Не думай об этом. Не сейчас, Астрид.
— Я голодна;- с этими словами девушка протянула руку к ближайшему дереву и сожгла его, затем второе, третье.
Яркое послеполуденное солнце затихало. На горизонте одна за другой начали появляться тучи, которые Дан сразу заприметил.
— Нам нужно ехать. Скоро начнется дождь, и лучше бы нам найти крышу над головой до того, как хлынет вода.
Однако добраться они не успели. Хлынул ливень. Смывая дороги, вода струилась между колесами, все больше разрыхляя землю, а повозка все больше проседала. Дан, Леон и Лайза сидели под холщовкой, которая то и дело пропускала струи воды.
Резкий рывок. Повозка остановилась.
— Что случилось? – крикнул Дан в плотную завесу воды, в сторону Дейка.
— Мы застряли.
Ребята спрыгнули с повозки, Лайза отошла в сторону. Втроем они напряглись и толкнули деревянные бортики. Не сработало. Еще раз. И еще. Снова. Нет, слишком скользко. Колеса скользили, и повозка не могла сдвинуться с места.
Лайза смотрела, как ноги парней утопают в жидкой грязи. То и дело они поскальзывались, пачкаясь и задевая других.
Попросив мальчиков разойтись, Лайза коснулась земли под колесами и кивнула ребятам.
Грязь засохла – прямо под дождем, под самым ливнем была сухая земля, остававшаяся такой, пока Лайза держит руку на ней. Это казалось чудом, и девушка восторженно наблюдала за тем, как капли падают на покрытую трещинами твердую землю и тут же испаряются. Теперь хватило малейших усилий, чтобы освободить повозку.
Когда они въезжали в город, ливень потихоньку заканчивался. Дейк шепотом рассказывал Лайзе о городе, а та очень внимательно слушала.
Вализер, окруженный каменными утесами и горами, казался неприступным. Каменные стены были устроены так, что ни один ловкач на свете не заберется на них, и ни одно оружие не пробьет. Ворота, хоть и деревянные, но окованные стальными решетками и столь прочные, что есть один-единственный способ попасть в них – открыть изнутри. Построен этот город был еще с человеческих времен гномами. Когда король захотел избавиться от него и построить свое творение, разыгралась целая война. Этот город не могли завоевать, тогда он решил воспользоваться их златолюбием и щедро одарил жителей Вализера. Поскольку в осаде гномы рано или поздно истощили бы свои запасы, им пришлось согласиться на перемирие с королем. С того времени город все еще стоит, но жители приняли короля как своего.
Стоило повозке въехать в ворота, как их тут же обыскали. Лайза удивленно смотрела на жителей и стражей города – одни гномы! Другие расы были здесь только приезжими, никто из них не задерживался в этом городе.
Осмотрев повозку, один из стражей бесцеремонно убрал пряди волос с висков Лайзы и скомандовал другим – девушку взяли под стражу.
— Мы не приветствуем человеческую расу, — буркнул он.
— Приказ короля? – с вызовом выкрикнула Лайза, — Как собачонки, слушаетесь своего хозяина!
Дейк, Леон и Дан, по привычке, делали вид, будто их это совсем не касается. После того, как Лайза по-мужски разъяснила им, что она сделает с каждый из них, если они подвергнут свою жизнь опасности ради неё, ни один не рискнул броситься защищать девушку.
— Король нам не страшен, — один из стражей-гномов приблизился к Лайзе, — но Ignis опасна одинаково для всех.
Редкие капли стучали по шлему гнома, его густые брови внимательно изучали рыжую незнакомку, с бороды стекала вода. Остальные замерли, ожидая приказа.
— В камеру её. Завтра дождя не будет – сожжем всех задержанных. Шевелитесь!
Маленький рост нисколько не умалял их физической силы, поэтому один гном легко скрутил Лайзу и отвел в тюрьму.
— Как давно вы её знаете? – гном кивнул на уходящую девушку.
— Да буквально пару дней, — пожал плечами Дан, — заплатила нам, чтобы мы её подвезли.
— Куда она направляется? – еще больше посуровел гном, поглаживая бороду.
— Кажется, в Ларьоне – там у неё родня. Подобрали около Юнипена, где училась с детства. Сама все выболтала по дороге, — беззаботно усмехнулся Дан, потом добавил серьезно, — А что, вы думаете, что это она – та самая… ведьма?
— Из Юнипена, говоришь? – повеселел страж, — Стало быть, одна из тех девок! Хороши там бабы!
— А то! – кивнул Дан, подавив выражение презрения, — Уж скольких повидал, а Юнипенки остаются самыми отменными! Жаль такую со свету сживать.
— Ладно, щегол, — гном тепло хлопнул Дана по плечу, — ты, конечно, умеешь зубы заговаривать, но таков устав. По нему же я обязан предупредить, что у тебя и твоих ребят есть сутки. Потом будем выселять вас. Процедура неприятная, так что советую не затягивать.
Ребята выбрали ближайшую к воротам гостиницу – на случай сильной спешки, и заняли лучшую комнату. Все выглядело слишком по-холостяцки, весь город, будто военное положение продолжается. На рынках – только самое необходимое, ничего лишнего и дорогого, никаких тканей приятных цветов и побрякушек, оружия и подавно не было. Здесь-то Дан и Дейк выбрали лучшую одежду из кожи и меха, обновили холщовку для телеги, нашли несколько хороших фляг вместо их прохудившихся, свежей выпечки и картошки.
Спать они легли как можно раньше, думая лишь о том, чтобы успеть до казни подруги. Все понимали, что опоздай они хоть на немного, что если гномья армия бросится вслед за девушкой и опередит их повозку, то никого из стражей не останется в живых к приезду ребят. Нельзя провоцировать Ignis.
— Как ты думаешь, Дейк, — начал Леон, тоскливо глядя на темное небо, — можем ли мы назвать её нашим другом?
— Кого?
— Ты знаешь.
Дейк вздохнул.
— Помнишь, как она попросила нас не вступаться за неё? И как Дан начал с ней спорить.
— Она ему тогда чуть штаны не спалила, — усмехнулся Леон.
— Вот мне кажется, что это такая забота.
Дан хотел было войти в комнату, возвращаясь с ужина, но замер и остался у входа, чтобы ребята не заметили его.
— Я думаю, что она готова пожертвовать собой, чтобы защитить нас.
— Почему?
— У неё не было друзей, а своего единственного друга она защищала до самой смерти. И что-то мне кажется, что он…
Дан затаил дыхание.
— …он – не настоящий друг. Вот Дан – да. Знаю его – он бы встал вместо неё на том костре, и ни одна сила на свете, ни один разговор не смог бы переубедить его. А этот трусливый полу-эльф, которого смогли переубедить мамочка и Кэтрин… Он жалок.
Дан выдохнул и вошел в комнату.
— Дан! Чего такой довольный?
— Ужин хороший был, — потянулся на своей койке эльф.
— То жесткое мясо с сухими баклажанами? – спросил Дейк, поднимая брови.
— Ну да. Я не привередлив!
— А как ты думаешь, Дан, Астрид – наш друг?
Дан запнулся. Конечно, он думает, что она – их друг, причем самый лучший. А как им рассказать про Ignis? Это явно выше власти человеческой девчонки.
— Кэтрин – наш друг, — грустно ответил эльф.
Как же легко запутаться! Кэтрин – слабая человеческая девушка, Ignis – проклятие, зло, Астрид – нечто целое, совмещающее обеих. И что из всего этого ближе Дану? Взглянул бы он на Кэтрин, встреть её с самого начала? Ignis ведь явно не вызывает любовь и уважение у окружающих.
Дан отвернулся от ребят, снял верхнюю одежду, лег на скрипящую койку и притворился спящим.
Эта камера оказалась самой противной из всех. Несмотря на теплую погоду, даже ночью во время дождя, здесь веяло холодом – стены будто сделаны изо льда. Не было ни сена, ни скамеек, только голый пол. Дверь была сделана из крепкого дерева, обита кованым железом и всячески напоминала ворота в Вализер.
«Поразительно, — подумала Лайза, — насколько противоположны соседние города»
Дождь прекратился, в маленькое окошко проскочил лунный луч, осветив камеру. Девушка села на пол, прислонившись спиной к ледяной стене. Не выказав страха, Лайза заметила в другом углу старушку, пристально смотрящую на неё.
Запутавшиеся седые пряди, безумный взгляд, рваное платье и старая накидка на плечах.
— Я тебя знаю, — прозвучал надтреснутый голос в тишине камеры.
— Не думаю, чтобы мы встречались раньше, — девушка вздохнула, запрокинула голову и закрыла глаза.
— Полагаю, ты совсем не планируешь умирать.
Лайза открыла глаза.
— Но ты умрешь.
— Да, — с вызовом бросила рыжая бестия, — Завтра мы обе умрем
— Ты умрешь не завтра, — старушка опустила голову.
Повисло молчание.
— Я так понимаю, казнь перенесут. Что с того?
— Ты умрешь не завтра, не послезавтра, не в этом городе. Но очень скоро.
Когда Лайза взглянула на неё, глаза незнакомки ярко светились. Стало страшно.
— И убьет тебя тот, кому ты доверишь свое имя.
— Мое имя? – улыбнулась через силу девушка.
— Тайное имя. То, что тебе сказали перед смертью, в твоей прошлой жизни.
Лайза затаила дыхание. Легким не хватало воздуха, взгляд впился в таинственную старушку.
— Не будь глупой, Ignis. Скоро ты умрешь и никому не сможешь причинить вреда.
После этих слов она опустила голову и тут же захрапела, а Лайза не смогла сомкнуть глаз.
На казнь её вывели в цепях. Как всегда, крики «ведьма!», проклятия на её голову и даже не поскупились на гнилые помидоры, которыми закидали обвиненных. Оскорбления летели в их адрес, женщин унижали из-за их принадлежности к человеческой расе. Конечно, девушка к этому привыкла, и все же в каждом городе надеялась увидеть хоть капельку сочувствия, надеялась, что весь мир гораздо лучше, чем Энрике.
Едва Лайзу подняли на каменный выступ на огромной площади, полной народа, как она уверенно обратилась к старушке:
— Кто ты? Откуда знаешь меня?
— А ты ничего не слышала о пророчицах? – улыбнулась незнакомка.
Едва услышав признание, палач резким рывком вонзил меч в её сердце. Лайза хотела как-то помочь, но было уже поздно – блаженная улыбка растянулась на лице пророчицы, глаза больше не сомкнулись. Девушка хотела обернуться пламенем, как делала уже не раз, однако в последний момент клинок пронзил и её сердце. Внезапно и резко.
Холодная сталь резко скользнула между ребрами, обездвижив Лайзу. Тупая боль в груди и привкус крови – вторая смерть. На этот раз последняя. Или нет?
Лайза вспомнила слова старушки – «ты умрешь не завтра, не послезавтра, не в этом городе», и в ней появились силы. Она схватила лезвие двумя руками, сильно выдернула его и отбросила с диким рычанием. Кровь на ладонях, на одежде, во рту. Пламя зажглось где-то внутри, в самом сердце, увеличиваясь и «пожирая» кровоточащую рану, затем огонь скользнул по ладоням и горлу, после чего внезапно исчезло, и под удивленные возгласы толпы Лайза увидела зажившие раны.
— Это же… ведьма, — в гнетущей тишине сказала старая торговка, указывая трясущейся от страха рукой на Лайзу, но никто не отреагировал.
Горделиво выпрямившись, хрупкая девчонка с рыжей шевелюрой длиной ниже пояса почувствовала силу и власть. Она подняла голову и свысока оглядела толпу. Холодная улыбка коснулась губ Лайзы, ведь теперь никто и ничто не сможет убить её. Это поняла и толпа.
«Сделай это, — раздался шепот в голове девушки, — убей их! Ты же так хочешь этого»
«Они не виновны», — подумала Лайза и сразу потеряла уверенность. Это слишком жестоко.
«Кэтрин больше нет, — голос продолжал убеждать, — Докажи им это! Они готовы были убить тебя и наслаждаться этим. А ты боишься сделать то же с ними? Ведь все будет честно»
«Но я-то жива!» — с этой мыслью Лайза обернулась огненным шаром и исчезла за воротами города.
Прежде, чем вернуться к друзьям, пламенем она зависла над городом. Глядя на высоко стоящее в небе солнце, девушка пожалела, что все встают так поздно, что сегодня она не застала рассвет, что так мало времени она бывает в одиночестве. Но сейчас необходимо было подумать – Ignis действительно берет верх, и бороться скоро будет невозможно.
— Что с твоей блузой? – Дан с легким беспокойством смотрел продырявленную одежду и капли крови.
— Сегодня я узнала, что меня нельзя убить даже клинком, — беззаботно воскликнула девушка, расчесывая запутавшиеся волосы и придавая объем.
— Что?! – три голоса, включая сидящего на облучке Леона, оглушили Лайзу.
Её ярко-голубые глаза сверкнули, появилась озорная улыбка.
— Кажется, меня нельзя убить.
— А что насчет других ведьм? Как тогда король избавился от них?
— Другим способом. Хитростью, — увильнула от ответа девушка.
— Да ладно, расскажи!
— Дан, а тебе не кажется, что вопрос о том, как именно можно меня убить, немного напрягает? – рассмеялась Лайза, скрыв досаду.
— Не совсем, — задумался Дейк, — Точнее, смотреть нужно по-другому. Ведь если мы будем знать, как тебя убить, то сможем спасти в случае опасности.
— Выкрутился!
— Я серьезно, — Дейк оживился, — Только подумай! Ведь не зная этого способа, мы можем сами случайно способствовать твоей гибели. Будь уверена, в выигрыше мы не окажемся от твоей смерти!
— Ну почему? У неё столько монет, что я бы поспорил с твоим утверждением, — рассмеялся Дан.
«Дивный смех», — подумала Лайза и улыбнулась.
Накинув одеяло, она улеглась поудобнее на дне повозки, между ребятами, и тут же заснула. Бессонная ночь сказалась.
Дейк перелез к Леону, а Дан лег рядышком с девушкой и слушал её мирное дыхание, время от времени поправляя одеяло. Конечно, когда она проснется, он допросит её по поводу несостоявшейся казни, ведь могло выйти и так, что она бы не вернулась. Если бы не проклятие. Но он узнает об этом позже. Не сейчас.