Рюк - 1 (Враги - 19)

После прошедшего дождя вода в лужах на ведущей к Западным горам каменистой дороге показалась мне по-осеннему тёмной. Словно ненастная мгла туманным летним утром, засмотревшись на своё отражение, так навсегда и осталась в этих неглубоких грязных ямах. Наши сапоги, торопясь к дымящимся остовам разбитых и сожжённых монстрами повозок, спотыкались и вязли в них, как в чёрном пригоревшем киселе…
Было так тихо, что хруст мелких камушков под старыми подошвами казался страшнее раскатов недавнего грома. Только сильнейший ливень не позволил тому, что ещё несколько часов назад было обозом торопящихся в соседний городок обывателей, полностью сгореть в адском пламени, уничтожив следы очередной расправы Тварей из прорехи над беззащитными людьми.
Конечно, обоз сопровождали умелые и опытные бойцы ополчения, но что они могли противопоставить глумлению этой беспощадной, воистину нечеловеческой силы? У большинства вторгшихся в мир Избранных существ броню или подобие кожи было невозможно пробить обычными стрелами или копьями. Чтобы противостоять этим кошмарным Тварям, нужна была магия, причём очень сильная, но возможности оплатить её у небогатых горожан, как правило, не было, и приходилось лишь полагаться на удачу, надеясь, что на этот раз негодяйка-судьба смилостивится и пожалеет зависящих от её капризов мужчин и женщин.
Но сегодня никто не выжил, за исключением няньки с двумя детьми, которым как раз перед нападением приспичило «сбегать в кусты». Их нашёл один из разведчиков, старый Бун, первым добравшийся к месту трагедии, и когда мы с Даром подбежали к нему, ветеран плакал, не стыдясь слёз, глядя на почерневшие от ужаса глаза детей и тело потерявшей сознание молоденькой девчонки.
Сплюнув на обугленную траву, Дар обнял Буна, у которого дома осталось четверо внуков:
― Держись… и моли Бога, чтобы эта нечисть не добралась до твоего родного городка. Бедные ребятишки, какое потрясение… Кто знает, смогут ли они пережить всё это, ― он развернулся к кусавшему губы Дрю, ― не распускай нюни и принеси воды для девочки ― головой за неё отвечаешь. Нам позарез нужен очевидец, только на неё и надежда.
Я не вслушивался в до боли знакомые разговоры привычных к подобному бойцов капитана Шверга, переходя от одной повозки к другой и с замиранием сердца высматривая останки того, кого совсем недавно назвал другом. Батиста был необычным Избранным, таких как он высокомерное общество незаслуженно игнорировало, называя Недостойными всего лишь за то, что, попав в плен и потеряв косу, те посмели остаться в живых, приняв бесчестие.
Меня бесило слепое почитание давно устаревших традиций, но всё, что в этой ситуации я мог сделать для попавшего в беду хорошего человека ― предложить ему свою дружбу. Терри–Ворон на этой войне научился ценить друзей, и вот теперь, кажется, потерял одного из них. Быстрым шагом миновав последнюю сгоревшую повозку ― запах стоял ужасный, я растерянно смотрел на командира, торопливо догонявшего первого мага разведки:
― Дар, ничего не понимаю… Всё осмотрел, его тут точно нет. Не думаю, что Батиста сдался бы без боя, не такой он человек. Неужели, они его… того… совсем?
Старик хмурился:
― Не мели чепухи ― эти Твари не едят людей. Честно говоря, вообще сомневаюсь, что они хоть что-нибудь едят, ― он понизил голос до шёпота, ― думаю, их создали для того чтобы уничтожать всё на своём пути. Представь ― такие огромные куклы для убийства, а кукловод прячется в тени…
Эта мысль показалась мне весьма разумной, и я прошептал в ответ:
― Какой же силой должен обладать этот маг? Страшно подумать…
Дар покачал седой головой:
― Это кому страшно? Да у тебя самого сейчас силы не меньше, вот только знаний не хватает, прямо беда… А что касается нового друга, ты, сынок, только не сердись ― у Батисты есть более важное дело, чем защита несколько десятков людей. Он должен помочь Леаму спасти Империю, и у нас нет права осуждать его за этот выбор…
Я чуть не подскочил от возмущения:
― Никогда не поверю, что он бросил обоз. Парень сам настрадался и ни за что не оставил бы беззащитных людей на поживу Тварям. Здесь что-то другое… Ты же опытный разведчик, Дар, поищи чужие следы, умоляю, я тоже проверю магические потоки, хотя после бойни они, конечно, перепутались…
Командир кивнул и пошёл туда, где бойцы уже готовили общую могилу для погибших ― везти останки назад в Драконьи зубы никто не собирался. Таков был указ Императора, без сомнения, напетый «красными рясами» ― хоронить погибших там, где они приняли мученическую смерть. Оспаривать слова Верховного ― дураков не было…
Отогнав от себя приставучего Дрю, пытавшегося мне «что-то рассказать», я занялся поиском необычных следов, почти сразу распознав магию Батисты, тесно сплетённую с незнакомым, «неправильно» построенным потоком…
― Это ещё что такое… Похоже, Избранный бросился в бой, но что-то ему помешало, и потом эти двое внезапно исчезли… Вот это да ― неужели похищение? Кому же понадобился наш «беглец в розыске», и что за странные «следы», никогда о таком не слышал…
Я растерянно чесал в затылке, машинально продолжая идти вперёд, пока не столкнулся с сердитым Дрю. Он недовольно потёр лоб, фыркнув:
― Господин маг так занят, что даже не видит, куда его несут длинные ноги?
Пришлось схватить обиженного болтуна за оттопыренное ухо:
― Господину магу очень стыдно, что он так и не поговорил со своим другом. Простишь меня, а, лучший в мире Ученик? ― и, подумав, подлизываясь, добавил, ― эй, надежда нашей разведки, я по тебе очень скучал, а ты?
Вырвавшийся Дрю разулыбался и, довольно покраснев, пробормотал:
― Я тоже скучал, Терри, вы же с Грастом меня бросили… Ой, слушай, что хотел сказать ― за тобой кто-то следит. Или за этим «новичком», вы же с ним последнее время вместе ходили… Сейчас пару раз снова видел странное мелькание.
Это насторожило:
― Подробнее ― что мелькало и где?
Он вздохнул, видимо, подбирая слова:
― Ещё в дороге, до того, как отряд пришёл в Драконьи зубы, как раз, когда появился Батиста, стало казаться, что кто-то смотрит в затылок. У меня же лучшая «чуйка» в отряде, Дар так говорит. Так вот, видел я кого-то ― точнее не скажу, словно тень пронеслась у костра, один раз, потом ещё и ещё. Разве может быть кто-то настолько быстрым, чтоб глаз за ним не успевал?
Он закусил губу:
― А когда ты пошёл с Батистой, снова что-то промелькнуло. Я аж испугался, не привёл ли «новичок» за собой в отряд настоящего демона. Знаешь, что говорят про эти исчадия тьмы? Они такие ловкие и быстрые ― человеку не угнаться… И сегодня здесь опять что-то двигалось прямо за тобой. Хотел предупредить, но великий маг всё время занят, ― Дрю посмотрел на меня так жалобно, что пришлось обнять его за плечи, подбадривая.
Противный голос Ури резанул по сердцу:
― Посмотрите-ка на них ― опять обнимаются… бесстыжие! ― он захохотал, но уставшие бойцы его не поддержали.
Я обрадовался давно не виденному Жоресу, могучим плечом оттолкнувшего Ури с дороги, и первым пожал ему руку:
― Как ты?
Тот совсем невесело улыбнулся:
― Жив пока… Скажи лучше, до каких пор мы будем «опаздывать»? Чувствую себя беспомощным ребёнком, над которым издеваются взрослые уроды…
У меня не было ответа на этот мучивший всех вопрос, но Жорес, кажется, ни на что и не рассчитывал. Он кивнул на небольшой костёр ― перед возвращением в Драконьи зубы командир разрешил сделать привал, слишком уж ребята вымотались…
Я опустился на траву рядом с клевавшим носом Дрю, благодарно принимая от Дока порцию его знаменитого «бодрящего отвара», львиную долю которого, подозреваю, составляла всё та же пресловутая змеиная настойка. В голове крутились невесёлые мысли:
― Тебя, Ворон, затянуло в какой-то порочный круг, из которого нет выхода ― сплошное невезение… Проклял меня кто-то, что ли? Батиста пропал, значит, рассчитывать на то, что он разыщет Лиса и поможет ему ― глупо, надо идти самому. Отпроситься у Дара, снова его подставив? Или поговорить со Швергом, но тот ни за что не отпустит единственного отрядного мага, тем более что Хорст с Учеником до сих пор не вернулись с задания.
Вот он, трудный выбор ― стать дезертиром, но помочь другу доставить в столицу Заклинание, спасая Империю от развала, или до конца остаться с отрядом, которого без магии, очевидно, ждёт страшный конец? А ещё старый добрый Тимс пропал в Затоше ― даже не знаю, жив ли он, бедняга…
Но, как это часто бывало в последнее время, жизнь всё решила за меня и по-своему… Сначала в голове противно зазвенело, словно завибрировала туго натянутая стрела, и сразу резко потеплело в животе ― «особенная сила» давала о себе знать:
― Что тебе? ― разозлился я, ― то, когда очень надо, её не дозовёшься, то просит внимания…
Но это было только начало: перед глазами вспыхнули искры, и я увидел, как что-то тёмное метнулось в сторону мирно отдыхавших разведчиков. Первая стрела пронзила грудь Дрю, вторая ― прошла через глаз Жореса, третья уже смотрела в лоб растерявшегося Дока. Последнее, что я увидел, были перекошенное от ненависти лицо Ури и взмах его руки, когда он бросал нож в сердце ненавистного мага…
Меня отпустило ― руки так дрожали, что от потрясения я еле смог стряхнуть пот со лба. На осмысление случившегося не было времени ― Док, занятый починкой лука, перетянул тетиву, и она внезапно лопнула с тем самым звуком. Спасти сразу троих было невозможно, и потому я ударил Ури ребром ладони в основание шеи ― как учил Дар…
Он захрипел, завалившись на спину ― узкие невыразительные глаза непонимающе уставились на наконец-то начинавший редеть туман, рука сжимала лук с уже наложенной чёрной стрелой. Я видел, как все с ужасом смотрят на «обезумевшего» мага, только что убившего одного из «своих», но, показав на покойника, сумел чётко произнести:
― Его глаза, с ними что-то не так…
Внимание разведчиков тут же переключилось на лицо Уриона, которое на мгновение затмила чёрная тень. Она вытекала тонкими струйками из его рта и носа, плескалась и подрагивала в глазах, словно пожирая человеческую плоть, внезапно исчезнув без следа и оставив на худом, желтоватом лице разведчика пустые глазницы.
Все ахнули. Док трясущейся рукой осенил себя «святой защитой»:
― Господи, спаси и сохрани… Да это же одержимый; слышал, если в человека вселится демон, он становится невероятно силён и один может положить целый отряд. Если бы не Ворон, валяться бы нам всем у этого костра, как Ури сейчас… Проклятые горы, мы ещё к ним не приблизились, а уже началось.
Вмиг проснувшийся Дрю с большими, сияющими глазами, похожими на игральные шары моей тётушки, испуганно тронул Жореса за руку, справедливо считая его знатоком местной нечисти:
― А куда делась эта тёмная штука, выскочившая изо рта Ури?
Наш шутник даже в этой печальной ситуации не упустил шанса посмеяться над мальчишкой:
― Кто знает, в кого оно переместилось… Ты как себя чувствуешь, малыш? Живот не крутит, а то глаза у тебя какие-то подозрительные…
Дрю позеленел:
― А что с ними не так?
Я остановил Жореса:
― Перестань его запугивать, сердца у тебя нет… Лучше скажи, что ты знаешь о подобном?
Он вмиг стал серьёзным, пожав плечами:
― А я и не шутил, Ворон… Эта дрянь может исчезнуть без следа, но бывали случаи, когда демон «переселялся» в того, кто в тот момент находился ближе всего…
Теперь все посмотрели на Дока, ведь Ури сидел как раз рядом с ним. Но, не растерявшись, знаток «особенных настоек» продемонстрировал купленный им на ярмарке «оберег от демонов», поцеловав маленький жёлтый камушек на шнурке и снова спрятав его под рубаху:
― Хр… вам всем, у меня есть защита, проклятый демон не сунется!
Честно говоря, этот сомнительный «аргумент» никого не впечатлил, но связываться со скорым на расправу толстяком не хотелось, а потому, как только Дар подошёл к нам, тело Ури было решено похоронить в отдельной могиле. Наш капеллан быстренько прочитал над одиноким холмиком «очистительную» молитву, и отряд развернулся в сторону Драконьих зубов, недовольно гудя, что «следовало бы сжечь тело, чтобы несчастный не смог превратиться в неупокоенного мертвеца»…
Капитан Шверг одним сердитым взглядом прекратил эти разговоры, но мысль, что однажды ночью в лагере может объявиться «пожиратель плоти», прочно засела в мозгах расстроенных бойцов. Я старался не думать об этом, гоня прочь глупые суеверия, но на душе стало ещё неспокойнее, хотя казалось ― хуже быть уже не может…
Может ― всего через несколько минут сам убедился в этом: из соседних кустов наперерез отряду выскочил человек в лохмотьях и, окинув перепуганных всадников безумным взглядом, пошёл мимо шарахающихся коней, повторяя что-то вроде:
― Не он, снова не он… Да где же… Я всё равно тебя найду, от меня не спрячешься…
Большинство бойцов, напуганные происшествием с Ури, схватились за мечи, а Док, лучший ― после меня, конечно ― стрелок среди разведчиков натянул лук, целясь «пришельцу» между глаз. Но оборванец, казалось, не замечал опасности. Он остановился напротив Верного, с воплями опустившись на колени:
― Нашёл… Я наконец-то нашёл своего мальчика, спасибо, Боже!
Не веря глазам, здоровенный «мальчик» спрыгнул с коня:
― Тимс… дорогой, неужели это ты? Что с тобой случилось, дружище, я уже потерял надежду… ― счастливый господин помог ему встать и крепко обнял, не обращая внимания на странный запах, исходивший от тряпья, мало напоминавшего когда-то подаренную мной куртку.
Добрый слуга, горестно уткнувшись в хозяйское плечо, начал что-то бормотать о злосчастной судьбе, проклятых разбойниках и хитром Тимсе, сумевшем всех провести… Остановить этот сумбурный поток слов смогла вовремя протянутая добросердечным Доком фляга с его «настойкой», к которой измученный бедняга надолго приложился.
Я осторожно перенёс почти мгновенно заснувшего сном праведника Тимса в повозку и остался с ним рядом, доверив коня Дрю и радуясь первому радостному событию за последнее время. Не стоило этого делать, ведь ужасный день только начинался…
Повозка слегка вздрогнула, потом один из углов как будто приподнялся ― сначала совсем немного, показалось, что колесо просто налетело на большой камень. Если бы так… Тряска не прекращалась, теперь уже два угла задрались настолько, что мы со спящим Тимсом соскользнули как по снежной горке к противоположно стене.
Снаружи закричали:
― Выпрягайте коней! ― совсем рядом истошно надрывался голос Дрю, ― Терри, скорее прыгай, повозка сейчас взлетит! ― и только тогда я опомнился, попытавшись разбудить Тимса, но было уже поздно ― нас словно подкинуло на ухабе, огромный стоявший в углу мешок оторвался от пола, ударив меня по голове. И наступила темнота…
Что-то потрескивало и щёлкало, приятно пахло смолой и запахом хвои. Прохладные руки приложили мокрую ткань к моему горящему лбу, и сразу стало легче. Я чувствовал, как струйки влаги стекают по щекам, и, разлепив губы, прохрипел:
― Воды… сволочи, воды…
Обиженный голос Тимса недовольно фыркнул:
― И почему сразу ― сволочи? Во-первых, я тут один, а, во-вторых, из кожи вон лезу, чтобы уменьшить боль от шишки, которую кое-кто умудрился себе поставить. А он ещё ругается…
Открыть глаза оказалось непростым делом, веки словно опухли и никак не хотели впускать свет через слипшиеся ресницы. Но моё упрямство победило ― рядом ожидаемо вздрагивало пламя небольшого костра, у которого сидел незнакомый парнишка с коротко стриженными волосами грязно-соломенного цвета, помешивая что-то в котелке.
Он поднёс ко рту деревянную ложку, пробуя ароматное варево на вкус, и охнул, обжёгшись, почему-то ругаясь голосом Тимса:
― Чтоб тебя демон сожрал, зараза, какая горячая ― чуть всё горло не спалил…
Я непонимающе наморщил лоб и после нескольких попыток зажмуриться, прогоняя видение, пришёл к вполне очевидному выводу, прохрипев пересохшим ртом:
― Ты не Тимс…
Он повернул ко мне своё симпатичное лицо простодушного деревенского паренька лет семнадцати с мудрыми глазами старика и улыбнулся белозубой улыбкой:
― Проснулся? Это хорошо… Ну ты и силён дрыхнуть, маг, думал, очухаешься только к рассвету…
Я потряс гудевшей головой, с трудом приподнялся на локтях, стараясь рявкнуть как можно громче, хотя в итоге прозвучало довольно жалко:
― Ты кто такой и почему выглядишь как мой слуга?
Парень пожал плечами и, внимательно посмотрев, хмыкнул:
― А сам как думаешь?
Даже с больной головой я догадался:
― Паршивый оборотень, проклятый демон…
Он не на шутку обиделся и, присев на корточки, поднёс к моим губам флягу с водой. Сила, с которой этот тип прижал гудящую как колокол голову к горлышку, подсказала, что сопротивляться бесполезно, и я покорно сделал глоток. Вода оказалась безумно вкусной, и, вырвав сосуд из рук похитителя, маг разведки опустошил его под недовольное ворчание:
― Грубый ты, Ворон, чуть что ― сволочи, демон… нельзя же так, не разобравшись в ситуации ― я ведь могу и обидеться. Выбирайся потом сам из этой чащи. Здесь, в Западных горах, это не самое безопасное место, знаешь ли…
Я чуть не подавился остатками воды:
― Западные горы, серьёзно?
Он снова повеселел:
― Ага, ты же сюда, вроде, собирался, другу помогать. Но ситуация была безвыходная, а Батиста так меня уговаривал, вот и перенёс тебя прямо на место. Знал бы, что будешь ругаться, сто раз подумал, прежде чем давать ему слово…
Сделав над собой усилие, кое-как сел, переждав головокружение, и невнятно промычал:
― Помощничек, значит, чтоб тебя… Так ты и есть тот самый знаменитый оборотень?
Парень снова улыбнулся во весь рот, и, надо сказать, улыбка у него была вполне дружелюбной:
― Точно, Чемурюк… Не люблю это прозвище, слишком много плохих воспоминаний. Зови просто ― Чем или Мур, как нравится.
Я хмыкнул, чувствуя, что вот-вот верну назад всю выпитую воду, и, заваливаясь на бок, упрямо буркнул:
― Рюк, значит… Зараза ты, неужели нельзя было просто поговорить, а не устраивать этот спектакль с «переодеванием» в Тимса и полётом на повозке?
Тот быстро подскочил ко мне, положив руку на лоб, и голову сразу отпустило, а тошнота бесследно исчезла. Теперь его голос звучал совсем иначе ― звонко, под стать юношеской внешности:
― Прости, когда слишком долго живёшь, иногда тянет немного развлечься. Что тут такого? К тому же, теперь тебя никто не обвинит в дезертирстве. Хорошо ведь придумано, а?
Было как-то не до споров с ним, щёки пылали от волнения:
― А что с Батистой?
Он вскинул голубые глаза:
― Я спас его, вытащив из боя, и отнёс к горам, как он и просил… Тоже тот ещё чудак, так орал ― не хотел бросать людей… Но тогда бы он погиб, а его время ещё не пришло. Не смотри так, Ворон, если бы только мог ― вынес всех, но это не в моих силах. Сейчас главное ― доставить Заклинание в Совет, поэтому выбор Чемурюка пал на честного Избранного, и тебе вот помогаю… ― он опустил голову. Сердитый Ворон не сразу понял, что «справедливый оборотень» прятал от него слёзы.
Это немного умерило моё раздражение, но мысли по-прежнему метались в голове, не давая успокоиться. И всё же усилием воли взял себя в руки ― надо было разобраться с ситуацией. И Терри-Ворон, совсем как Дар, ерошил волосы, не обращая внимания на растрепавшуюся косу:
― Хорошо, допустим… Всё это так невероятно… но, честно ― нет сил удивляться. Спасибо, Рюк, что подбросил сюда, ну а если подскажешь, как найти друзей ― Батисту и Леама ― век буду благодарен…
Оборотень поднял голову, и по его смущённому лицу стало понятно, что тут он мне не помощник. Несмотря на слабость, я попытался встать:
― Ясно, ну и на том спасибо, хоть направление покажи.
Он положил тяжёлую руку на плечо, усаживая у костра:
― Давай оставим все вопросы до завтра, ночью даже я не решаюсь выходить на тропу ― во-первых, темно, во-вторых, как-то не хочется наткнуться на настоящего демона. Сам же видел, чем кончаются такие «встречи». Тебе надо поесть и выспаться, ― он положил в миску густой ароматной каши, ― не спорь, не для того тебя вытаскивал, чтобы отдать на съедение нечисти…
Это прозвучало так убедительно, что, быстро до блеска «очистив» посуду, я уснул прямо у костра ― плохие сновидения этой ночью измученного Избранного не беспокоили, за что наверняка стоило поблагодарить милашку Рюка…
Меня разбудил летний дождь ― звонкие капли отбивали барабанную дробь на листьях, но в шалаше, куда, скорее всего, перенёс свою «добычу» заботливый оборотень-похититель, было сухо и тепло. Где-то совсем рядом изумительно пахло грибной похлёбкой, и, глотая слюни, я встал, готовый немедленно попробовать очередной съедобный «шедевр» нового знакомого.
У самого выхода ноги вдруг поскользнулись в мутной луже, уронив своего хозяина носом прямо в тушёные грибы, о которых так мечтал неизбалованный желудок Избранного. Рядом сиротливо валялся опрокинутый на бок котелок. И это мне очень не понравилось. Интуиция шепнула:
― Будь начеку! ― и, прислушавшись к предупреждению, я вытер рукавом лицо, отползая в сторону и осторожно выглянув из-за сплетения ветвей.
Костёр потух и явно не из-за дождя ― толстые сучья не так легко было погасить. Рядом валялись разбросанные, видимо принадлежавшие Рюку вещи, но страшнее всего выглядела большая лужа крови с плавающим в ней насквозь промокшим пёстрым шейным платком, который я ещё вчера заметил у симпатяги-оборотня. Тот, видимо по привычке, во время разговора наматывал его свободный край на палец. Также, волнуясь, обычно делал мой младший братишка Келли…
Кровь прилила к вискам, а сердце, отчаянно стуча, подпрыгнуло в горло. Я приготовил в ладони сгусток боевого заклинания, напряжённо вглядываясь в подозрительно вздрагивавшие кусты напротив и собираясь дорого продать свою жизнь:
― Будь ты хоть трижды шустрый демон ― если надо, вместе сгорим в адском пламени, ― и, прислушиваясь к возбуждённо кружащей внутри «новой силе», добавил, ― давай, малышка, покажем этой твари, на что способен Ворон, если его сильно разозлить…
P.S. Рассказ входит в цикл «Мир Избранных».