Глава 4 часть 1 (Глава 5)

Город Тиринф.
Спустя несколько недель, проведённых в Ликии и в море, тиринфские воины во главе с Диспаргом вернулись домой. Тиринфский принц с ностальгией смотрел на массивные ворота и циклопические стены города. Когда ворота стали открываться, к Диспаргу подъехал его брат.
— Приятно наконец-то вернуться домой. – Отвлечённо, будто бы самому себе, произнёс Ирион.
— Да, и, правда. – Согласился Диспарг, и после паузы продолжил. – Странное чувство. Когда долго находишься внутри, так и хочется наружу, но, когда находишься снаружи, так и хочется вернуться внутрь. Вот и сейчас так: я горел желанием уплыть в Ликию, но на чужбине я соскучился по родному дому. Правда, сейчас, вернувшись, чувствую, что скоро снова захочу уехать куда-нибудь подальше.
— Не грузи себя тяжёлыми мыслями. Расслабься. Скоро мы будем дома, и там, как следует, отдохнём.
Диспарг и Ирион въехали в город, следом за ними – Тиринфская четвёрка и остальные воины. По обеим сторонам улицы вернувшихся героев встречала восторженная толпа. Отовсюду раздавались торжествующие возгласы. Молодые девушки кидали цветы воинам, которые ловили их, чтобы потом подарить их своим жёнам и возлюбленным. От самых ворот число воинов стало редеть, – им незачем было следовать за Диспаргом и Ирионом к самому дворцу – подходя к своему дому или завидев своих родных, мужчины тут же покидали строй. Глядя на них, Диспарг сказал Ириону:
— Вот кому точно нужен отдых. Простые воины устают гораздо больше чем их командиры. Надеюсь, их жёны хорошо о них позаботятся.
— К слову, брат, ты не надумал жениться?
— Только после тебя. – С улыбкой ответил Диспарг.
Обернувшись, Диспарг заметил, что Атис и Далим уже куда-то пропали. Дион спокойно смотрел перед собой, а Селен жадно следил за взором принца. Диспарг не мог не заметить, что, после битвы в Ликии, Селен стал всюду следовать за ним, будто вторая тень. Диспарг понимал, что стал объектом восхищения для этого юноши, но он сам был ещё молод, и не знал, как правильно реагировать на это. А потому пустил всё на самотёк – «когда-нибудь ему надоест, и он сам прекратит меня преследовать» — так думал Диспарг.
Оказавшись во внешнем дворе дворца, всадники спешились. Диспарг передал своего серебристо-гнедого жеребца по кличке Кастан конюху. Затем вместе с Ирионом отправился во дворец. Селен последовал за Диспаргом словно хвостик. Дион остался, чтобы отдать распоряжения слугам и рабам по поводу коней и обоза.
Диспарг и Ирион прошли сразу к своему отцу – Царю Пройту. Тот встретил их широкой улыбкой и крепкими объятиями.
— Как я рад, что вы вернулись целыми и невредимыми! Хвала Богам! Мы должны сейчас же устроить пир! – Пройт говорил без пауз, не давая своим сыновьям и слова вставить, – Эй, ты! – крикнул он слуге, что был неподалеку. – Передай на кухню, чтоб они подготовили всё для пира – да вина побольше! – он снова повернулся к сыновьям. – А вы – мыться! Срочно! От вас так и несёт дорогой! Да не забудьте сменить одежду! Не пристало тиринфским царевичам показываться на публике в таком виде! Там ведь и девушки будут! Какое вы на них произведёте впечатление!? Да-а, девушки любят воинов! Но, попомните моё слово, мужчина в чистой одежде, рассказывающий о своих подвигах, произведёт на девушку более приятное впечатление, чем, если б он был в броне, заляпанной кровью и кишками, и грязный с головы до ног! Так что, давайте, ступайте в ванную и как следует, отскребите с себя эту грязь и вонь!
Пройт, наконец, примолк и Диспарг решился ответить ему:
— Отец, спасибо тебе большое! – Повысив голос начал Диспарг, но затем продолжил спокойным тоном. — Но не нужно устраивать пир. Мы устали с дороги и хотим отдохнуть, а воины хотят провести время с семьёй…
— Фе! Воины пускай сидят у себя в норах! Я и не собирался устраивать им праздник! – Пройт грубо прервал своего сына. – На пиру будут только лучшие жители города, а также их жёны и дети! Это те люди, с которыми вам нужно держаться! И я очень надеюсь, что вы произведёте на них хорошее впечатление! Забудьте о всяких оборванцах – они не ровня вам! Надеюсь, я больше не услышу таких глупостей – они портят мой праздник!
«Твой праздник!?» — пронеслось в голове у Диспарга.
— Отец, надеюсь, ты не забыл, что именно благодаря этим людям мы можем: есть, спать, веселиться? Эти люди защищают нас от врагов. Эти люди кормят нас едой, которую они вырастили в полях и виноградниках или поймали на охоте и рыбалке. Их жёны сшили одежды, которые мы носим. Эти люди служат нам денно и нощно. Так почему ты так презрительно относишься к ним и …
Пройт какое-то время слушал своего младшего сына, хоть и багровел от гнева с каждой секундой, но наконец, он не выдержал:
— Не смей мне тыкать, сопляк! Знай своё место! Не дорос ещё, чтоб отца поучать! – разъярённо взревел царь Тиринфа. – Весь этот сброд и ногтя моего не стоит! Их тьма – безликая тьма грязных и уродливых созданий. А я – высшее существо, благословленное самими Богами, чтобы стать пастырем для этого тупого стада!
— Вот только ты один, а их много, и они держатся друг за друга и помогают друг другу, и может быть, когда-нибудь у них хватит духу, чтобы выступить против таких, как ты!
— Молча-а-ать! Как смеешь ты произносить столь кощунственные речи!?
— Довольно! Хватит! – Ирион решил выступить в роли примирителя двух сторон. – Отец, успокойтесь, прошу вас! А ты, Диспарг, иди к себе! Не надо распалять отца!
Диспарг посмотрел в умоляющие глаза брата и, пожалев его, решил удалиться.
— И только посмей не прийти на пир! – крикнул ему вдогонку отец. – Я с тобой ещё поговорю! Слышишь меня!?
Диспарг покинул зал, не обращая внимания на продолжающиеся выкрики своего родителя.
***
Немного позже.
Диспарг принял холодный душ. Скрабом из слоновой кости он соскреб с себя грязь, душистым мылом очистил тело и натер его благовонными маслами из лаванды для приятного аромата.
Приняв от слуги чистую одежду, Диспарг поблагодарил его: «спасибо, Сокл». – Он помнил имена всех слуг во дворце.
Одевшись, Диспарг уединился в своих покоях. Здесь он начал размышлять о своей перепалке с отцом.
«И почему так вечно происходит? Обычно я сдержан и спокоен, даже если мой собеседник пытается оскорбить меня. Но рядом с отцом мне даже стоять невыносимо, не то, что говорить. Само его присутствие неблагоприятно влияет на меня.
Наверное, не стоит идти на пир, а то снова разругаемся. Но, если не пойду, будет, то же самое.
Ох! Он же ещё и напьётся. Совсем меры не знает. И как с ним в таком состоянии разговаривать?
Нет, не пойду. Как начнётся пир, уеду куда-нибудь. Точно, к Сфенебее.
Но, если её муж дома…
Надо бы разузнать, дома ли он. И если – да, то придумать предлог, чтоб приехать и не вызвать подозрений.
Эх! Как бы всё было замечательно, если б она не была замужем. Как же судьба несправедлива.
Но нет. Мы сами вершим свою судьбу.
Что если сбежать вместе с ней куда-нибудь в далёкие края, где нас никто не найдёт? Было бы здорово. Я бы охотился и рыбачил или возделывал бы землю, а она бы хранила наш домашний очаг и воспитывала детей.
Эх! Мечты-мечты! А я ведь не умею возделывать землю. Да и дом построить вряд ли смогу. А Сфенебея, наверное, не умеет готовить и убираться – ведь за неё это делают служанки».
Двери в покои Диспарга распахнулись, и внутрь вошёл Ирион. Как и Диспарг, он переоделся в чистую одежду, которая была расшита золотом, а также собрал волосы в высокий шиньон на затылке; на указательных пальцах обеих рук красовались золотые перстни.
— Брат, как ты? Не дуешься на отца?
— Нет. Всё в порядке. – Диспарг не хотел расстраивать брата.
— Ну и хорошо! Не надо ссориться из-за всякой ерунды – мы же семья! Мы должны поддерживать друг друга! Даже, если ты не согласен с отцом, просто промолчи, не надо начинать перепалку!
«Из-за всякой ерунды. – Диспарг зацепился за эту фразу. – Брат тоже не понимает меня. Не понимает, как важен народ для государства. Если б я был правителем – я бы улучшил жизнь граждан, прислушивался бы к их просьбам, помогал бы тем, кто оказался в трудной жизненной ситуации,… но я не правитель, и не стану им. Наследник – мой брат, а после него будут его дети. Я же буду наблюдать со стороны, как они меняют Тиринф, и может быть даже не в лучшую сторону, но надеюсь, что я останусь собой и буду продолжать помогать жителям Тиринфа несмотря ни на что».
— Брат, пошли! Уже пора! – Ирион напомнил Диспаргу о делах насущных.
— Да, пойдём. – Согласился Диспарг.
Царевичи вышли из покоев Диспарга и отправились на пир.
— Кстати, забыл сказать. Сестры сейчас нет в Тиринфе. Она уехала в Дельфы к оракулу. Отец сказал, что у неё в последнее время были тревожные сны, вот она и поехала, чтобы разузнать, что эти видения означают.
— А я ведь совсем забыл о ней. Даже не зашёл поздороваться. – Признался Диспарг. — Но раз её здесь нет, то ничего страшного. — Через небольшую паузу Диспарг спросил: — а давно она уехала?
— Отец сказал, что уже на днях должна вернуться, может даже сегодня.
— Хорошо бы встретиться с ней, пока я здесь. Вдруг скоро снова придётся куда-нибудь уехать.
— Я буду молить Богов, чтобы они оставили тебя здесь, хотя бы ненадолго.
— Спасибо.
Вот так переговариваясь, братья добрались до пиршественного зала.
***
В зале уже собрались гости: это были богатые и влиятельные жители города. Их сопровождали жёны и зрелые дети. Мужчины были в расшитых золотом одеждах и плющевых венках. Женщины были одеты более нарядно, чем мужчины. Их одежды пестрили разнообразными орнаментами, а различные украшения, – серьги, ожерелья, браслеты, — сделанные на заказ, создавали каждой женщине уникальный образ.
Когда показались Ирион и Диспарг, Пройт тут же их заметил:
— О! А вот и мои сыновья! Встречайте героев Греции, разбивших солимов в Ликии!
Услышав Пройта, все гости повернулись в сторону царевичей. В братьев впились несколько десятков оценивающих взглядов: мужчины смотрели на них, как на потенциальных соперников, а женщины как на потенциальных женихов для себя или для своих дочерей. Конечно, они уже неоднократно видели братьев и сделали для себя некоторые выводы, но Диспарг и Ирион всё ещё были молоды и всё ещё развивались как психически, так и физически. И сейчас гости оценивали те изменения, которые произошли с братьями, пока их не было дома.
Диспарг и Ирион, уже привыкшие к подобным взглядам, спокойно проследовали к своим местам. Их тут же засыпали вопросами о Ликии и солимах. Ирион отвечал уклончиво и пересылал вопросы Диспаргу, а тот отвечал односложно, что совсем не радовало гостей, желающих узнать как можно больше подробностей:
— А какие люди эти ликийцы?
— Такие же греки, как и мы.
— Но они ведь они живут далеко за морем. Неужели нет отличий?
— Есть, но сущая ерунда.
— Я слышала у Ликийских женщин по шесть пальцев на руках, и они покрыты шерстью. Это правда?
— Бред.
— А их мужчины? Я слышал, что у них растут звериные хвосты!
— Боже мой!!!
— Нет, я никаких хвостов не видел. А ты, брат?
— Нет.
— Но они, наверное, прячут их под одеждой. Вы видели их без одежды?
— Нет, не доводилось.
— Я уверен – у них есть хвосты. Они прячут их в набедренных повязках.
— Подождите с вашими хвостами. Господин Ирион, а правду говорят, что солимы – это монстры без лица и с клешнями вместо рук?
— Я их не видел. Брат, скажи им!
— Нет, это обычные люди.
— А какая там природа? Расскажите!
— Там не так много растительности, как у нас. Есть деревья, которые здесь не растут, но я особо их не рассматривал. А ты, брат?
— Нет.
— А какую одежду носят ликийки?
— Не знаю. Мы не были в городах, и не видели женщин. Но я заметил, что ликийцы носят серьги.
— Мужчины носят серьги?! Какой ужас!
— Какое бесстыдство!
— Если б мой сын надел серьги, я бы спрыгнула со скалы!
— Мам!
— Цыц!
— Господин Ирион, если они носят серьги, может ли быть, что это женщины, подобные амазонкам?
— Я так не думаю.
— Амазонки не достойны называться женщинами! Это грубые дикарки – в них нет ничего женственного!
— Однако у них меж ног, всё тоже, что и у гречанок. Была у меня в молодости одна амазонка.
— Как вульгарно!
— Как пошло!
— Где ваши манеры?!
— Господин Диспарг, а скольких солимов вы убили?
— Я не считал.
— Но наверняка ведь несколько сотен или даже тысяч?!
— Вряд ли.
— Но ведь вы герой! Я хочу стать таким же, как вы! Вот только мне пока запрещают тренироваться с настоящим оружием, а ведь мне уже 14 лет. Я слышал, вы в этом возрасте победили великана ростом с гору и огромного змея длиною в реку!
— Не было такого.
— Вы просто скромничаете. Я слышал, как воины, вернувшиеся из Ликии, говорили, что вы сражались один на один с царём солимов. Он был выше вас в 2 раза, и у него было 6 рук. Он дышал огнём и валил людей с ног своим длинным хвостом. Но вы вышли против него в одиночку и одолели его без единой царапины!
— Сказки.
— Господин Ирион, вы помните меня? Я Лана. Пару месяцев назад я была здесь на пиру. Мне стало душно, а вы помогли мне выйти на свежий воздух. А потом мы с вами разговаривали о скульптурах и театре.
— Да, я помню вас.
— Послезавтра, здесь в театре будут ставить новую трагедию Ксенофонта. Я хотела пойти туда вместе с моей мамой, но она, к несчастью, приболела. Я подумала, может быть, вы могли бы составить мне компанию? Я, конечно не настаиваю, но идти в театр одной как-то … в общем, могу ли я на вас рассчитывать?
— Даже не знаю. Простите. Брат, а ты не хочешь пойти в театр на Ксенофонта? Брат? А где он?
— А! Господин Диспарг ушёл. К нему подошёл гонец, он его выслушал и ушёл. Так что насчёт театра, господин Ирион?
— Я, наверное, буду. Всё же это сам Ксенофонт.
— Замечательно! Спасибо!
Диспарг покинул пир, так как гонец, отправленный им к Сфенебее, сообщил, что её мужа нет дома и она сейчас одна.
Диспарг поспешил к своей любимой, но по дороге столкнулся с отцом, который вышел подышать свежим воздухом.
— О! Это же мой любимый сын! Иди сюда, папа тебя поцелует!
Пройт расцеловал приблизившегося сына, и тот почувствовал сильный запах вина, исходящий от отца.
— Отец, вы снова слишком много выпили! – С укором произнёс Диспарг.
— Да-да, Дионис – мой любимый Бог. И я ежедневно возношу ему молитвы и пью в его честь. Так… Но не об этом сейчас… Диспарг, мне тут нашептали, что ты ходишь к одной замужней бабе… Смотри, поосторожнее с этим.… Что подумает твой любимый народ, если узнает, а? … Да тебя камнями забросают или может муж тебя прирежет… Или, может быть, ты придёшь ко мне, и я тебе помогу – стража быстро усмирит всех недовольных и мужа в том числе…
— Нельзя решать все проблемы силой!
— Можно. Порою, даже нужно.
— Да, я знаю, иногда нужно проявлять жёсткость. Но злоупотреблять властью в личных целях недопустимо!
— Почему же?
— Это… это неправильно.
— Ха-ха. Что правильно, а что – нет, решаю я. Это прерогатива держателя власти.
— Мне не понять этого… точнее, я не могу принять это…
— Когда-нибудь примешь. – уверенно произнёс Пройт, а затем будто бы спохватился. — Ох! Пойду-ка я ещё выпью. – Он развернулся и пошёл обратно в зал.
— Надеюсь, никогда не приму. – Вполголоса сказал Диспарг и отправился в конюшню за своим конём Кастаном. Здесь его нагнал Селен.
— Господин Диспарг, Вы куда-то собрались?
— Да. В гости.
— Я с Вами. Вдруг по пути на Вас нападут.
Диспарг ненадолго задумался, но спорить ему не хотелось, и он согласился. «Всё равно увяжется за мной» — подумал Диспарг.
Диспарг и Селен поехали вдвоём в сторону городских ворот. На улицах было много людей – отмечали возвращение из Ликии. По дороге Диспарга, то и дело тормозили – кто-то благодарил его за то, что смог вернуться живым домой, кто-то просил помощи для себя или своих близких, а кто-то просто хотел перекинуться парой слов с народным героем. Диспарг выслушивал всех, особенно старался запомнить просьбы горожан – у кого-то сломалась крыша, и не было материалов, чтобы починить, кого-то ограбили, и стража отказывалась искать вора, кто-то потерял кормильца, — проблем у простых людей всегда было много.
Возле одного из домов Диспарга окликнул Атис – он справлял малую нужду прямо на улице.
— Диспарг, куда собрался? К зазнобе своей?
Селен сморщил лицо, недовольный развязным обращением Атиса.
— Я еду к Сфенебее. – Спокойно ответил Диспарг.
— Ой! Погодь, я с вами. Сейчас-сейчас. – Засуетился Атис и вбежал в ближний дом. Через пару минут он выбежал оттуда со своим топором. – Далим дрыхнет, не добудишься. Пусть здесь будет.
— А топор тебе зачем?
— Девчонкам покажу. Хвастаться перед ними буду.
— Тебе, что, показать им больше нечего? – Шутливо спросил Диспарг.
— Я когда прошлый раз был, так ваша зазноба сказала, что, если я её девчонок, хоть пальцем трону, она мне сонную траву в вино подмешает, а когда я усну, оторвёт так, что хвастаться больше нечем будет.
— Не могу представить, чтоб она такое сказала.
— Можете не верить, но мне проверять не хочется – моё хозяйство мне ещё пригодится.
— А зачем ты тогда хочешь ехать туда?
— Ух! Девки там красивые! Не потрогаю, так хоть посмотрю!
— Ладно, — усмехнулся Диспарг, — только где твой конь? Неужто на своих двоих за нами побежишь?
— У ворот одолжу. По городу всё равно шагом идёте – не отстану.
— Хорошо. Пошли. – Сказал Диспарг и тронулся в путь. Атис и Селен за ним.
***
Несколько часов спустя.
Диспарг и его спутники приблизились к небольшой горе – вверх по ней шла одна-единственная дорожка, настолько узкая, что по ней мог проехать лишь один всадник в ряд. По обеим сторонам от дорожки высились неприступные скалы.
Диспарг поехал первым, за ним – Селен, и Атис – замыкающий. Дорога, по которой они ехали, вела к поместью Сфенебеи, а точнее её мужа. Расположенное в отдалении от городов, это поместье имело естественную защиту в виде скал и труднопроходимой дороги, а также крепкие стены и большое число стражников – ни один разбойник не смел пролезть сюда.
У ворот Диспарга встретила старая служанка и сразу повела его в хозяйские покои. Селен хотел пойти за ним, но Атис остановил его и увёл в другое помещение гинекея (женская половина дома), где жили служанки. Их коней отвели в конюшню.
Диспарг прошёл в покои – здесь его ждала Сфенебея. Она полулежала боком на своём ложе, опершись на локоть левой руки. Это была всё ещё молодая женщина, хоть и старше Диспарга на несколько лет. Её светлые волосы были собраны в узел на затылке – такая причёска была популярной среди благородных гречанок, и Сфенебея не была исключением. Её серые глаза были подведены смесью масла и сажи, брови и ресницы смазаны яичным белком и камедью, щёки нарумянены растительными красками. На её шее было ожерелье из золотых бусин, в ушах – серьги с подвеской в виде сфинкса, а на запястье правой руки – витые браслеты с изображениями тритона. Она была облачена в ионийский хитон голубого цвета, украшенный расписным орнаментом.
Сфенебея была дочерью царя Ликии Иобата. В Ликии она встретила своего будущего мужа. Ей так не терпелось вырваться из родного дома и повидать города Греции, о которых слышала много интересного от торговцев и путешественников, что она, не раздумывая, решила обручиться с немолодым, но состоятельным греком, гостившим в то время у её отца. По приезде в дом мужа её ждало разочарование. Её новый дом находился на вершине горы, вдали от тех красивых городов, которые она мечтала увидеть. Её муж часто разъезжал по всей Греции, а её оставлял томиться дома. Лишь изредка он брал её с собой на охоту в ближайший лес – это было её единственное развлечение. На такой охоте она и встретила Диспарга год назад.
Пока служанка не вышла, Сфенебея оставалась на своём месте с невозмутимым взглядом, но, как только, они остались наедине с Диспаргом, она сразу вскочила и бросилась ему в объятия. Сфенебея в порыве бушующих эмоций расцеловала лицо, грудь и руки своего любовника. Успокоившись, она прижалась к нему и тихо прошептала:
— Как я рада, что ты вернулся живым!
Сфенебея не смогла сдержать слёз и расплакалась на груди Диспарга. Тот обнял её и стал поглаживать по спине. Через пару минут Сфенебея снова успокоилась и отстранилась от Диспарга.
— Я пойду, приведу себя в порядок. Ты пока налей вина и подожди меня.
Сфенебея удалилась, а Диспарг взял заранее подготовленную амфору и разлил вино в две чаши.
Присев на ложе, Диспарг оглядел покои. Ничего не изменилось с тех пор, как он был здесь в прошлый раз. На кровати с низкими ножками упругое ложе из тесьмы, на нём матрас, набитый шерстью, покрывало, разукрашенное тирским пурпуром и маленькие пуховые подушки. Рядом с ложем низкий прямоугольный обеденный стол, на котором стояли амфора с вином и две чаши, а также блюдо со свежими фруктами и ягодами и нож для фруктов. У стен несколько сундуков, по углам массивные расписные вазы.
Сфенебея вернулась и села рядом с Диспаргом. Она взяла чашу с вином и отхлебнула, а затем поставила её обратно на стол.
— Как твой поход? Вы ведь выиграли, верно? Иначе ты был бы в плохом настроении, я так думаю. К сожалению, сюда не доходят слухи из других городов, так что я ничего не слышала о тебе с тех пор, как ты уехал. Ну же, расскажи мне, как там всё произошло? Ты видел солимов? Конечно, видел. Что это я?
— Сфенебея, успокойся. – Мягко произнёс Диспарг, взяв свою любимую за руку. Он понимал, что она сильно нервничает после долгой разлуки, и потому то плачет, то болтает без умолку. – Всё хорошо.
Диспарг вкратце рассказал Сфенебее о походе против солимов, умолчав про химеру.
— Значит, всё хорошо, да? – Спросила Сфенебея. – Значит, теперь ты останешься в Тиринфе, верно?
— Да, думаю, какое-то время я буду в Тиринфе.
— Вот и хорошо. Знаешь, мой муж сейчас на охоте на какого-то зверя. – Сфенебея беспокойно проводила пальцами по своей одежде. — Я не знаю, когда он вернётся, но думаю очень скоро.
— Надеюсь, нам хватит времени, чтобы наверстать упущенное время. – Губы Диспарга медленно приблизились к губам Сфенебеи, а затем состоялся поцелуй. После Диспарг нежно уложил девушку на кровать…
***
Лёгкий ветерок ласкал лицо Беллерофонта. Юноша расслабленно сидел на спине Лидоса, который вёз его вслед за всадниками, скачущими впереди. Один из всадников притормозил и, дождавшись Беллерофонта, поравнялся с ним.
— Беллерофонт..., какое же у тебя длинное имя..., слушай, мне тут рассказали, зачем ты к Тифею едешь. Так вот, не слушай ты его! Награда твоя по праву. Делай с ней, что хочешь. Можешь удрать по-тихому, пока Тифей не видит. Я тебя прикрою, дам время скрыться.
— Успокойся, Гилас! – Беллерофонт остановил поток слов своего товарища. — Всё в порядке. Я и не думал отдавать ему свою награду. Просто вчера думалось трудновато. Но сегодня с утра я всё обдумал и решил сам забрать свою награду.
— Но зачем ты тогда едешь к нему в поместье?! – Непонимающе воскликнул Гилас.
— Я хочу поглядеть, что там за жизнь в этом поместье. И на девчонок, конечно. Ну, ты понимаешь! – С озорной улыбкой произнёс Беллерофонт.
— А Атланта? – Поинтересовался Гилас.
— Что Атланта? – Теперь уже Беллерофонт непонимающе спрашивал Гиласа.
— Ты, прости, конечно. Но я видел вас вчера ночью. Не то, чтобы я следил… Хотя да, следил. Мне, знаешь ли, тоже Атланта приглянулась. Думал подойти к ней наедине, а ты быстрее оказался. Ну, тут, уж ничего не поделаешь. Я, как увидел вас, так пошёл и напился до беспамятства. Только с утра проснулся, так Генеос и говорит: «Поехали к Тифею в гости». Я с похмелья и не сообразил ничего. Только в дороге протрезвел, так и спросил: «зачем едем-то туда?» Генеос мне и рассказал, что вчера было. А я к тебе сразу. Вот так вот.
— Атланта… – Задумчиво протянул Беллерофонт. А затем продолжил. – Вчера мне было хорошо с ней. Но сегодня я посмотрел на неё и подумал: Коринфский царевич и дикарка? Ну, разве это пара? Нет. Я упал на дно, но я собираюсь взобраться на самый верх, может даже на Олимп. – Беллерофонт посмотрел на небо, а затем снова опустил глаза. – Ей не место со мной на Олимпе. Да и она сама туда не пойдёт – больно любит свободу. Можешь забирать её себе, если хочешь… точнее, если сможешь.
— Не думаю, что ей бы понравились такие слова. – С укором произнёс Гилас.
— Да мне всё равно. – Отмахнулся Беллерофонт.
— Ладно. Твоё дело. Прости, что влез, куда не надо. – Гилас, не дождавшись ответа, поскакал к основной группе.
Беллерофонт вновь поймал ветерок и наслаждался его лёгкими касаниями, выкинув из головы недавний разговор.
***
Диспарг лежал на ложе, прикрытый покрывалом, а Сфенебея, закутанная в простыню, стояла у стола. Она взяла лозу винограда и вместе с ней вернулась к любимому. Отрывая по одной ягоде, Сфенебея кормила Диспарга с рук, а тот каждый раз облизывал пальчики своей возлюбленной, очищая их от виноградного сока.
— Диспарг, а расскажи мне ещё о своих подвигах. – Ласково попросила Сфенебея.
— Я бы не стал называть свои действия подвигами. – С неудовольствием ответил Диспарг.
— Но ведь для жителей Тиринфа – ты герой! – Подначивая Диспарга, воскликнула Сфенебея.
— Это лишь потому, что нет настоящих героев. – С грустью в голосе произнёс Диспарг.
— А кого бы ты сам посчитал героем? – С интересом спросила Сфенебея.
— Кого-то, кто делает действительно великие дела. Тот, кто останется в памяти людей на долгие годы или даже века. Ему не обязательно убивать монстров или выигрывать битвы. Героем может стать и простой человек, даже не воин. Но герой должен, нет, обязан — делать великое дело на благо всего народа! – Через паузу Диспарг добавил: — И быть абсолютно бескорыстным.
— Но разве это не подходит тебе? – С удивлением спросила Сфенебея.
— Нет! Точно нет. – С сожалением произнёс Диспарг. — Я потом тебе кое-что расскажу, и ты всё поймёшь.
— Ладно, – Сфенебея встала, подошла к столу и наполнила чаши вином, — вот возьми, выпей. – Диспарг принял чашу и осушил её одним глотком. – Расскажи мне лучше о том, как ты решил спор между двумя речными богами.
— Хорошо. Почему бы и нет. – Сказал Диспарг и откинулся на ложе.
Однажды, во время охоты я забрёл в плодородную долину, которую орошали две реки – Тан и Харадр. Местные жители принесли дары, чтобы поблагодарить богов за обильный урожай. Но боги этих двух рек стали спорить друг с другом – кто из них подарил людям урожай? Оба были уверены, что это именно его река одарила людей плодами, и оба не собирались отступать. Гнев богов рос, и реки начали выходить из берегов, грозясь затопить долину. Я вмешался в их спор – с почтением обратился к ним, осторожно указал на ту угрозу, которую они создали для долины, и, когда они успокоились, я предложил им разделить дары поровну, тем самым равнозначно оценив их вклад в процветание долины.
— Разве это не чудесно?! Это истинная справедливость! – С восторгом заключила Сфенебея, желая приободрить своего любимого.
— Может, это и справедливо, — возразил Диспарг, — однако, их спор не стоил и выеденного яйца. Даже ребёнок мог бы понять, что нужно разделить дары поровну. Но взрослые, и даже боги, порой устраивают ссоры из-за сущих пустяков.
Какое-то время Диспарг и Сфенебея молчали, а затем он вспомнил слова Атиса.
— Любимая? – Позвал он Сфенебею.
— Да, дорогой! – Откликнулась она.
— Мне тут Атис рассказал, что ты ему угрожала. Это правда?
Сфенебея нахмурилась, а затем ответила:
— Нажаловался, что ли? Хоть бы постыдился!
— Ну, так, что? – Улыбаясь, спросил Диспарг.
— Не то, чтобы я ему угрожала. Так, припугнула. А то ходят тут, девочек моих зажимают, а они потом мне плачутся.
— Ладно. Скажу своим, чтоб остерегались тебя. – Дразня любимую, произнёс Диспарг.
— Не говори так, будто я монстр какой-то. – С обидой в голосе сказала Сфенебея. Затем она всмотрелась в голубые глаза своего любимого и нежно попросила: — Лучше поцелуй меня.
Диспарг не стал отказывать и слился в страстном поцелуе со своей любовницей. Затем они вновь предались любовным утехам.
***
Какое-то время спустя.
Сфенебея лежала в объятиях Диспарга, положив голову ему на плечо, и поглаживая рукой его широкую грудь.
— Диспарг, расскажи ещё что-нибудь. – Попросила Сфенебея.
— Опять? – Устало спросил Диспарг.
— Мне нравятся твои истории. Хочу слушать их каждый день. – Ласково пропела Сфенебея в уши Диспаргу.
— Ладно. Расскажу тебе, как я встретил близнецов.
Однажды, я странствовал в горах, на севере Пелопоннеса. Там, меж скал, я наткнулся на пещеру. Я рискнул войти в неё и оказался в просторном гроте, кишащим огромными арахнидами. Я думал уйти, но заметил, как из двух коконов доносится человеческая ругань. Над этими коконами навис самый крупный из пауков и занёс одну из передних лап для удара. Я схватил свой лук и выстрелил в один из глаз этого гиганта. К сожалению, он уже успел ударить по одному из коконов, но, как потом оказалось, только ранил Далима. Когда стрела попала в глаз чудовищу, оно взревело так, что мне казалось, пещера обрушится. Несколько десятков глаз, сверкающих в темноте, обернулось на меня. Я посмотрел на коконы – там зашевелились, стараясь выбраться. Я решил, что не могу просто взять и бросить этих людей. Я убрал лук и достал меч. Я отбивался от полчищ пауков, пока близнецы не выбрались и не разделались с их вожаком. Тогда оставшиеся в живых арахниды разбежались. У Далима была пробита нога насквозь – сломаны несколько костей и большая потеря крови. Мы с Атисом оказали ему помощь и дотащили до деревни. Там мы выпили, и братья поклялись мне в верности.
— Чудесно! Вот оно – истинное мужество! – Сфенебея снова пела дифирамбы Диспаргу. — Не испугаться армии пауков и спасти незнакомцев – поступок по-настоящему храброго и благородного человека.
— Ты меня перехваливаешь. – Отмахнулся Диспарг.
У входа мелькнула тень, а затем служанка окликнула Сфенебею. Та встала с ложа, накинула на себя хитон и разрешила ей войти.
— Госпожа, — шёпотом начала старая служанка, — Карна понесла.
— Ах! – Сфенебея не удержала изумлённый возглас. – Это точно?
— Да, повитуха только что осмотрела и подтвердила – будет ребёночек.
— Ох! А как она? – Сфенебея оглянулась на Диспарга – тот делал вид, что ничего не слышит. Сфенебея понизила голос. — Как себя чувствует?
— Сначала заплакала. А я ей говорю: «Что ж ты плачешь? Радоваться надо». Ну, сейчас уж она успокоилась и всё о детях да, о родах расспрашивает. Я повитуху там оставила и к вам побежала.
Сфенебея поднесла руку к своему чреву и украдкой посмотрела на Диспарга, который повернулся к ним спиной – ему явно не нравились «эти женские разговоры». Вспомнив кое-что важное, Сфенебея вновь обратилась к старой служанке:
— А отец-то кто? – шёпотом спросила Сфенебея. – Неужели один из близнецов постарался?
— Нет, что вы! – Служанка мгновенно опровергла предположение своей госпожи. – Они только заигрывают, но девок не таскают. А Карну любимчик вашего мужа оприходовал.
— Ох?!
— Да, госпожа. Он ей угрожал, что господину нашепчет, будто она ворует с кухни.
— Ах! А что же она ко мне не побежала?
— Испугалась. Он, видно, слишком убедительным был.
— Ох, ладно! Когда муж вернётся, я с ним поговорю. Мужчина должен взять ответственность и жениться на девушке.
— Спасибо вам, госпожа! Да хранит вас Богиня Гера! – Служанка поблагодарила Сфенебею и покинула покои.
Сфенебея налила себе остатки вина и немного отхлебнула. Диспарг подошёл к ней и обнял её сзади за плечи.
— Ты в порядке?
— Да. Всё хорошо.
— Точно?
— Конечно. – Сфенебея улыбнулась и поцеловала кисть правой руки Диспарга. – Спасибо, что беспокоишься обо мне.
Диспарг наклонился и нежно поцеловал свою любимую. А затем увлёк её на кровать…
***
Какое-то время спустя.
Сфенебея принесла новую амфору вина. Диспарг взял её и налил вино в чаши, пока его любимая приводила постель в порядок. Затем они присели на край кровати, чтобы перекусить и восстановить силы.
— Диспарг, пока я ходила за вином, мне одна служанка пересказала историю, которую ей сейчас рассказал Атис.
— И что за история?
— О том, как на Тиринф напало чудище и похищало молодых девушек по ночам. А ты поймал его и убил. Ну же, расскажи, что это за чудовище такое? Как ты его победил?
— Хм. Рассказы, как всегда, приукрашивают. Всё было совсем не так.
Пару лет назад в Тиринфе начали пропадать молодые девушки. Их родители взывали к моему отцу, чтобы он разобрался с чудовищем, похищающим девушек, но тот отмахивался от них, утверждая, что это воля богов. Я не мог стерпеть этого и решил сам разобраться, кто похищает девушек.
Однажды ночью, я и Дион отправились патрулировать город. У Диона бессонница, потому можно было не бояться, что он уснёт во время патруля, а я молод и вынослив, кроме того у меня была цель помочь горожанам, и я не мог спокойно спать.
Так, мы пошли в патруль. Пять дней ничего не происходило. Но на шестой день мы услышали крики и побежали на их звук. К сожалению, когда мы прибежали, девушка была мертва. За поворотом, что-то мелькнуло, но догнать преступника мы не смогли. Мы вернулись к трупу девушки и обнаружили в её руке оторванный кусок ткани. Это ткань была не с её одежды. Преступник – никакое не чудовище, а житель города, человек – к такому выводу я пришёл.
Прямо посреди ночи я велел страже устроить обыск в домах богатых горожан. Ткань была выкрашена настоящим пурпуром – такое мог себе позволить только состоятельный человек. В одном из домов обнаружили хозяина этой ткани – он не заметил, что жертва оторвала небольшой кусочек, и остался в том же одеянии. В одном из помещений его дома нашли просторную яму, в которой находилось несколько похищенных девушек. Они рассказали, что он их похитил и угрожал им, что убьёт их близких, если они будут шуметь. Он насиловал их каждый день, а когда надоедали старые, похищал новую девушку. Самые строптивые девушки были убиты и закопаны за городом – пару дней спустя мы обнаружили их захоронение.
Преступник был знатным, а потому отец запретил оглашать правду о похищениях и велел придумать сказку о чудовище, что похищало юных дев. А меня объявили героем, сразившим чудище. Вот и вся история.
— Невероятно! – Восхитилась Сфенебея. – Как мудро ты себя повёл. И патруль придумал, и догадался, что преступник – человек, а ещё понял, что он из богатых людей. Не зря тебя так любят в Тиринфе.
— Просто я делаю, то, что должен. – Парировал Диспарг. — А догадаться о преступнике было не так уж и сложно.
— И всё же я тобой горжусь. – Радостно сказала Сфенебея, с восторгом глядя на Диспарга. – Кстати, — припомнила она, — а что с девушками? Как они после такого ужаса?
— Они вернулись к своим семьям, и им тоже запретили рассказывать о настоящем преступнике. Как они сейчас живут, я не знаю. Надеюсь, у них всё хорошо.
— Понятно. – Тихо промолвила Сфенебея.
После этого Диспарг и Сфенебея продолжили есть в тишине.
***
Утро следующего дня.
Диспарг раскрыл глаза и огляделся – Сфенебеи рядом не было. Он медленно приподнялся, а затем встал с кровати. Сделав разминку тела, чтобы взбодриться, Диспарг стал одеваться. В этот момент вернулась Сфенебея – она принесла завтрак: суп, лепёшки, сыр и сухофрукты. Когда она поставила поднос на стол, Диспарг подошёл к ней и ласково приобнял. Она ответила ему поцелуем, и они сели завтракать.
— Как приятно разделить трапезу с любимой. – Произнёс Диспарг.
— Действительно. С любимым человеком и пища вкуснее. — Ответила Сфенебея. А затем спросила – Диспарг, ты ведь побывал во многих уголках Греции, скажи, а где самая вкусная пища, которую ты пробовал?
— На острове лотофагов.
— Лотофагов? – переспросила Сфенебея.
— Да, есть такой островной народ. Бездельники, целыми днями, пожирающие цветок лотоса.
— А как ты оказался на этом острове?
Это произошло, когда я отплыл в Ликию. Во время плавания мой корабль попал в бурю, и его отнесло к острову лотофагов. Нам нужно было время, чтобы починить корабль, и я решил отправиться вглубь острова, чтобы набрать пресной воды и фруктов. В сердце острова мы встретили местных жителей – они радостно приветствовали нас и предложили нам в качестве угощения цветы лотоса. Мы приняли их дар, и мои спутники вкусили сладких цветов. Как только они попробовали его, тут же их покинуло желание плыть в Ликию. Теперь они желали остаться здесь и до конца своих дней питаться лишь цветами лотоса – настолько вкусным он был. Я и сам попробовал небольшой кусочек – это был поистине великолепный вкус. Я думал, неужели, это и есть амброзия – пища богов? На секунду мне тоже захотелось бросить всё и остаться на острове лотофагов. Но я сумел взять себя в руки. Я силой загнал своих спутников, вкусивших лотос, на корабль, и велел немедленно отплывать. Один из воинов прыгнул с корабля в море, чтобы вернуться на остров, и тогда я приказал, чтобы всех, кто ходил со мной вглубь острова, связали. Через пару дней они пришли в себя, и их освободили. Безумное желание вернуться на остров прошло, осталось только чувство ностальгии по вкусу лотоса. И даже у меня порой возникает это чувство.
— Ничего себе! – Удивилась Сфенебея. – Никогда не слышала об этом острове. Бывают же в мире удивительные вещи! – Подумав, она продолжила. — Однако, какую умеренность ты проявил. Попробовал этот лотос, но всё равно не забыл о долге.
— Да. Каждый греческий мужчина обязан быть мужественным, справедливым, мудрым и умеренным в своих желаниях.
— На мой взгляд, ты прекрасно подходишь под это описание.
— Спасибо, любимая.
Сфенебея поцеловала Диспарга и утянула его на кровать…
***