Боги развлекаются

В огромном зале с мягкими и уютными креслами, очаровательным ажурным столиком светлого дерева, лёгкими воздушными гардинами и узорчатым ковром Руаш (правильный), Эгорд (провокатор) и Ниял (философ) собрались на очередные посиделки за бокалом амброзии. Что ж, богам можно. Тем более работы в ближайшие тысячелетия не предвидится. Остается только наблюдать и обсуждать.
— Как думаешь, Ниял, что движет людьми, жадность или инстинкт самосохранения? — спросил Руаш коллегу.
— Я думаю, инстинкт самосохранения мы в них вложили, а дальше, приняв его за основу своего развития, они уже сами…
— Что сами? — спросил Эгорд, разливая по бокалам ароматную жидкость.
— Как что? — удивился Ниял. — Ничто не может оставаться в неподвижности. Все к чему-то идет, развивается. Вот они не придумали ничего лучше, как развивать инстинкт самосохранения в жадность.
— Ребята, — перебил Нияла Эгорд, — давайте сначала за здоровье подопечных. Чтоб еще долго радовали нас таким интересным времяпрепровождением и не поубивали друг друга в ближайшее время.
— Согласен, — кивнул Ниял и взял бокал.
— Да, — согласился Руаш, — как говорится, чем бы люди не тешились, лишь бы нам скучно не было!
Все трое молча подняли бокалы и осушили их до дна.
— Яблочко? — предложил Эгорд своим коллегам.
— Мы и так всё знаем, — возмутился Руаш. — У нас в саду этих деревьев познания… скоро на дрова пускать придется.
— Зачем нам дрова? — поинтересовался Ниял.
— Не знаю, — буркнул Руаш. — А куда их девать? За последнюю тысячу лет расплодились так, что ступить некуда.
— А может на землю? — предложил Ниял. — Может хоть немного поумнеют?
— С ума сошел!? — вскинулся Эгорд. — Смотри, что они с планетой сделали от большого ума! Если им дать больше знаний, так и они и до нас доберутся со своими пукалками.
— Что думаешь, мы с ними не справимся? — с вызовом спросил Руаш.
— Да справимся, конечно, — отмахнулся Эгорд. — только оно нам надо? Наблюдать интереснее. А еще можно ставки делать…
— Что!? — возмутился Руаш. — Какие ставки? Решил казино тут устроить? Уподобиться этим недалеким смертным?
— А почему бы и нет? — влез в диалог Ниял. — Все равно заняться не чем, а так хоть какое-то развлечение.
— Наливай! — Руаш подвинул свой бокал Эгорду.
Выпили. Отведали яблок и не только. Чего-чего, а фруктов и ягод в саду было до безобразия много, и были они божественно вкусны.
— Ну что, — хитро глянул на коллег Эгорд, — посмотрим, как там смертные развлекаются нынче?
— Врубай! — махнул рукой Руаш и сплюнул в жертвенную чашу вишневую косточку.
В пространстве закрутился воздух, уплотняясь, принимая форму шара и меня цвет с серебристого на довольно отчетливые цвета планеты с видом из космоса. Постепенно очертания приобретали четкость и контрастность. Еще несколько мгновений, и перед богами проявилась модель планеты под странным названием Земля.
— Земля… — констатировал Ниял. — Почему Земля?
— А там интересно и непонятно, — пожал плечами Эгорд.
— Что ж, не худший выбор, — согласился с решением Эгорда Руаш. — Что там сейчас интересного?
— Так… Посмотрим, посмотрим… — Эгорд мановением руки вертел модель Земли, приближая материки. — Кто первый найдёт что-то интересное, тот моет посуду!
— Это что за привилегии выигравшему? — флегматично поинтересовался Ниял, закидывая в рот горсть малины. — Да и зачем мыть посуду, если она сама очищается?
— Не мешай мальчику развлекаться, — подмигнул Ниялу Руаш. — И странно, что ты ищешь логику в его словах, это же Эгорд!
— И то верно. Смотрите, вон на том материке мужчина бьет женщину, — Ниял указал перстом на кусочек природы с деревянными домами и кучей всякой живности.
— Действительно, — заинтересовался Эгорд и приблизил картинку. — Закон джунглей — право на стороне сильнейшего! Кстати, тебе мыть посуду, Ниял…
На одном из подворий здоровый мужик, изрядно потрепанный, с явным отсутствием координации движений гонялся за дородной женщиной. Кто из них громче кричал было не разобрать, но по ушам богам вдарило знатно, так что все трое не сговариваясь прикрыли уши и сморщились.
— Да, уменьши ты звук! — Руаш гневно посмотрел на Эгорда.
— Все, все, господа, — ухмыльнулся Эгорд и, разлив из бутылки остатки амброзии по бокалам, заменил на полную.
— Так и что там происходит? — Ниял опрокинул свой бокал, закусил отборной клубникой и присмотрелся к происходящему на подворье.
— Ну, судя по всему, муж и жена выясняют отношения, — отметил Руаш отпивая из своего бокала.
— Извечный конфликт мужского и женского начал, — философски заметил Ниял и взялся чистить апельсин.
— Вот и правильно, — поддакнул Руаш, и сделал еще глоток, — мужчина — глава семьи, его святая обязанность учить женщину жизни.
— Ну да, ну да, — хмыкнул Эгорд, — а еще его обязанность защищать свою женщину, а не бить ее.
— Ну так, нечего перечить главе семьи, особенно когда он вкусил местной амброзии, — возразил Руаш.
— Я вот только не пойму, чего женщина это безобразие терпит? — Ниял закинул в рот дольку апельсина и стал его тщательно пережевывать.
— Так почему терпит-то? — удивился Руаш. — Женщина любит своего мужа, это ж понятно. Смотри какой сильный и здоровый самец! Такие на дороге не валяются!
— Вот именно, что валяются и не только на дороге! — возразил Эгорд, выпив залпом все содержимое своего бокала и показывая на мужика, завалившегося прямо посреди двора и уже вовсю храпевшего.
— А муж- то любит свою жену? — засомневался Ниял. — Что-то неважно она выглядит после этой культурной беседы.
— Конечно любит! — уверенно сказал Руаш. — Он же не выгоняет ее из дома, кормит, одевает. Хозяйство вон у них какое.
— Смотрите, смотрите! — воскликнул Эгорд. — Это ж надо! Она сама побитая, а мужика своего в тенёк оттащила, да подушечку под голову принесла! Непонятный народ — эти женщины!
Эгорд разлил по бокалам амброзию и принялся нарезать спелую ароматную дыньку.
— Вот им господь их местный что заповедовал? Возлюби ближнего своего, как самого себя. — Ниял отхлебнул из кубка и подтянул к себе блюдо с дыней. — Женщина позволяет себя унижать, значит низкая самооценка. Но, в то же время, заботится. Значит для нее любовь — есть забота.
— А для мужа ее получается любовь — это собственничество, — подхватил Эгорд.
— Любовь — это любовь! — подняв палец кверху, важно сказал Руаш. — А уж ее проявления столь разнообразны…
— Но, согласись, мужик пьет явно не с великой радости, — заметил Ниял, — иначе бы его не потянуло драться. И бьет он жену, потому что у него претензии именно к ней, а не вселенское горе.
— А может и не к ней, просто она ближе, — съехидничал Эгорд.
— Это что же получается, — вслух рассуждал Руаш, — мужчине не нравится, когда о нем заботятся?
Все задумались, попивая амброзию и закусывая фруктами.
— Думаю, это не все разновидности любви, — протянул Ниал, — надо посмотреть другие семьи.
— Ладно, теперь я поищу, — Руаш покрутил мини Землю и остановился на другом материке. — Вот, смотрите. Жена заботливая, мужу одёжку стирает, дом прибирает, ужин вон приготовила. И никаких синяков. И муж такой культурный, трезвый. Вот тут любовь настоящая!
— Ну-ка, посмотрим, — Эгорд наполнил опустевшие бокалы. — О, мужчина сел за стол ужинать, женщина, смотри как нарядилась. Сделаю-ка по громче.

— Дорогой, я приготовила сегодня твое любимое.
— Опять, небось, не дожарила, или пересолила.
— Я старалась, дорогой.
— Одного старания мало, неумеха ты моя.
— Может мне пойти поучится на кулинарные курсы?
— Нечего тебе там делать! Все равно бог мозгами обделил, да и руки-крюки. Скажи спасибо, что я тебя такую никчемную взял в дом, одеваю, кормлю, подарки дарю. Да ты молиться на меня должна, курица!
— Как скажешь, дорогой.

— Вот это мужчина! Не пьяница, не бьет жену, подарки дарит. Вот настоящая любовь! — Руаш поднял бокал и торжествующе улыбнулся.

— А я тебе подарок приготовила.
— Что!? Я сказал не тратить деньги на всякую ерунду!
— Нет-нет! Я не тратила. Я сделала для тебя пепельницу из глины, сама расписала и обожгла.
— Вот это убожество ты хочешь мне подарить?! Чтобы я позорился перед своими гостями?
— Я же как лучше хотела…
— Я так и знал, еда не доварена! Ты меня решила голодом заморить? Я работаю, как вол, чтобы обеспечить тебе, недостойной, достойную жизнь, а ты… Я ухожу.
— Куда ты, дорогой? А как же я?
— Эгоистка! Только о себе и думаешь! Я в ресторан. Ужинать. Меня не жди!

— Гляньте, какой павлин! – возмутился Эгорд. – А женщина? Ни капли самоуважения!
— А я говорю, что тут всё в порядке… — взвился Руаш. — Женщина сыта, одета, живёт в шикарном доме, что ещё надо?!
— Не хлебом единым, как говорят в их мире, — вставил свои пять копеек Ниял, допивая амброзию.
— А давай, Руаш, представь-ка Андерру на месте этой женщины, — предложил Эгорд и с интересом уставился на коллегу.
Руаш задумался, вспоминая экзальтированную, капризную, очаровательную, но опасную богиню. Единственную, которую он опасался всерьёз, не взирая на её милое кукольное личико, обрамлённое каштановыми кудряшками, с огромными пушистыми ресницами, томно прикрывающими изумрудный блеск глаз и пухлыми розовыми губками, которые она так мило поджимала, если что-то ей не нравилось.
Руаш подозрительно посмотрел на Эгорда, затем кивнул каким-то своим мыслям и сказал:
— Исключено!
— Вот и я о том же, — кивнул Эгорд и разлил остатки амброзии из второй бутылки по бокалам.
— А ты что молчишь, Ниял? – Руаш вопросительно посмотрел на коллегу.
— Что ж, абьюзер и зависимая, — прокомментировал Ниял и потянулся за своим бокалом, — это точно не любовь.
— А вот согласен абсолютно, — подмигнул Эгорд Руашу. – Сейчас поищу что-нибудь неординарное.
— Я думаю, всё-таки, женщины слабые и зависимые существа, — протянул Руаш, надкусывая сочную грушу.
— А вот не всегда, — парировал Ниял, закинув в рот горсть черники. – Бывают и женщины абьюзерами. Да и собственницы среди них встречаются. Это зависит от развития личности, её характера и жизненных ценностей. Отчасти, ещё играет роль воспитание. Женщин ведь создавали как пару мужчине, а не как обслуживающий персонал.
— Во-во! – подтвердил Эгорд, продолжая выискивать что-то интересное на модели Земли. – Возьми, например, тигрицу. Вот позволила бы она тигру себя унизить или побить? Да ни за что!
— Так то животные, а это люди, — возмутился Руаш, глотнув из бокала.
— А в чём разница? Те же животные, только интеллект повыше, да говорят побольше, — Эгорд оторвался от модели Земли и ткнул пальцем в одну из квартир многоквартирного дома в какой-то очень снежной местности. – Смотрите, вот тут занятно.
И все уставились на пару среднего возраста. Никаких скандалов, никакого абьюза. Всё тихо, спокойно, каждый занимается своим делом.
— Неужели мы нашли наконец-то настоящую любовь?! – воскликнул Руаш, отставив опустевший бокал.
— Не всё так как видится, — прокомментировал увиденное Ниял и потянулся за очередной бутылкой.
— Что не так? Ну что? – Руаш почти обиделся. – Скажи, Эгорд, всё здесь как надо!
— На вид и правда, как надо, только это не любовь, — откликнулся Эгорд, залпом опорожнив бокал. – Это просто договорной брак.
— Это как? – успокоился Руаш, подтягивая к себе наполненный бокал.
— Да всё просто, — решил объяснить Ниял коллеге. – Двое находят того, с кем им удобно жить, или, например, взаимовыгодный обмен: кому-то деньги, кому-то титул. Ну, и если характеры у них не очень скверные, то дальше просто друг другу не мешают жить. А иногда, даже любовников заводят на стороне и не скрывают этого от пары.
— Не, ну тут бизнес, а не любовь, — возмутился Руаш. — Ты лучше найди что-нибудь более эпичное, Эгорд.
Огненноволосый хитрец пожал плечами и принялся дальше крутить Землю.
— Я так и не понял, что ты хочешь найти? – поинтересовался Ниял у Руаша, флегматично потягивая амброзию.
— Ну так любовь же! – возмутился Руаш, опустошая свой бокал. – Людей создавали из любви. Так куда она делась?
— А то что ты видишь, друг мой заинтересованный, это и есть разновидности любви в человеческом понимании, — Эгорд ткнул пальцем в модель. – Вот! Смотрите.
— А эти молодые так улыбаются, — обрадовался Руаш. – Вот тут точно любовь.
— Не совсем, — парировал Ниял, разрезая авокадо. – Это, скорее влюблённость, страсть, эйфория, но не любовь.
— С чего бы? – возмутился Руаш. – Я же вижу, у этих людей всё просто отлично. Никто никого не бьёт и не унижает. Глядят друг на друга восторженно. Да они просто счастливы!
— Эгорд, друг наш вездесущий, крутани-ка лет на пять вперёд, — попросил Ниял коллегу. – Посмотрим, что там у них за любовь.
— Легко, — Эгорд подмигнул Руашу и махнул рукой. – О, глядите, наша сладкая парочка! Он бегает по другим женщинам, а она бьёт посуду и истерит. Замечательно!
— Что это с ними? – Руаш в недоумении поднял бровь.
— Быт заел, а ещё пытаются друг друга переделать под себя любимого, — ухмыльнулся Эгорд, достав следующую бутылку. – Слушайте, может в следующий раз принести бочку амброзии? Намаялся я тут с бутылками возиться? А?
— Зачем? – удивился Руаш. – Испокон веков женщина приходила в дом к мужу и принимала его правила жизни. Значит женщина должна подстраиваться под мужчину.
— Ты это только Андерре не говори, — съязвил Эгорд. – Она даже когда в гости приходит, все начинают плясать под её дудку. Да ещё так незаметно всё, что понимаешь это только когда она уходит.
Руаш как-то сразу сник, вспоминая Андерру, которая незаметно вынудила его играть в фанты, и ему пришлось провести пятьдесят лет в каком-то богом забытом мире в виде дерева. Это его-то! Самого старшего, самого серьёзного, самого правильного! Он от себя такого не ожидал. С тех пор он старался даже не вспоминать Андерру, и всячески увиливал от встречи с этой коварной богиней.
— Глупый мужчина пытается перевоспитать женщину, умный стремится её научить, и только умный любит её такую, какая есть, — философски заметил Ниял, рассматривая янтарную жидкость в бокале. Собственно, то же самое можно сказать и про женщин. Вообще-то, сейчас на Земле женщины отвоевали равные права с мужчинами. И муж может прийти в дом к жене, и часто случается, что молодая семья вообще живёт отдельно от семейных традиций и старших родственников, которые эти традиции поддерживают.
— Это так. Вообще, любовь то никуда не делась, — спокойно сказал Эгорд, кидая вишнёвые косточки в жертвенную чашу с узким горлом. – Только на одной любви далеко не уедешь!
— Почему же это! – взвился Руаш. – Любовь – это основа мироздания. Всё создавалось из любви и в ней закончится…
— Да, брось! – перебил Руаша Эгорд. – Не путай божий дар с яичницей. Кстати, никто не хочет поесть чего-нибудь посущественнее ягод? Я бы от яичницы не отказался.
— А потому что, друг мой слишком правильный, помимо взаимной любви нужно ещё доверие, уважение, участие, сострадание, забота, общий взгляд на мир, семью и воспитание детей, а ещё огромная мудрость, что бы это понимать, — резюмировал Ниял. – И, да, я тоже не против поужинать Эгорд.
— Ну что, ребятки, расходимся по одному, пока Андерра не засекла? – ухмыльнулся Эгорд и взмахом руки убрал модель Земли и все свидетельства посиделок.
Руаш сидел в кресле в глубокой задумчивости, когда его коллеги тихо беседуя покинули зал.