Пролог: Смерть планеты (Глава 1)

Планета Багира почти полностью покрыта водой. Под грозными облаками скрывается живая, пульсирующая гладь океана, чьи течения соединяют побережья по всей планете. Песчаные полосы веками выстраивались в сложные ландшафты. Над уступами из чёрного базальта разрастаются моховые шапки. В них не редко можно заметить шевеление или свечение.

Местная фауна поражает разнообразием. От крошечных восплавов — существ, похожих на рыб, но с пятью серебристыми крылышками, до созвучных им по названию, рогатых лопасов, обитающих в тропических лесах и частенько пугающих заплутавших туристов, внезапно выпрыгивая из зарослей.

В шумных бухтах, где вода переливается оттенками пурпура и бронзы, не умолкает гул кораблей. Живописные края Багиры привлекают туристов со всей галактики, особенно побережье океана Канно. Место, где магия и быт переплетаются в единый ритм. Здесь ежегодно проходят зрелищные турниры, масштабные празднования и захватывающие фестивали. Спортсмены соревнуются в серфинге, маги устраивают фееричные выступления, а искатели приключений исследуют подводные руины.

На севере планеты раскинулся ракушечный остров — целый лабиринт из гигантских раковин морских обитателей. Для детей он превращается в приключенческий рай. Они карабкаются по спиралям, прячутся в полостях, где эхо повторяет смех, и играют в «покорителей волн», воображая себя капитанами кораблей из морских костей.

Поселения коренных жителей разбросаны по трём континентам, но в дни турниров побережья и острова буквально утопают в жизни. С высоты кажется, что на них нет ни песка, ни свободного места, а только люди, палатки и лавки с сувенирами.

Только к вечеру прибрежные города по настоящему просыпаются. Над улочками, выложенными тёплым морским камнем, вспыхивают сотни воздушных фонариков. Одни парят над деревянными арками, другие цепляются за скрученные ветви деревьев, третьи просто плывут в небе, отражаясь в ночной глади Канно.

Бары, славящиеся по всей галактике своими магическими коктейлями и закусками из глубинных водорослей, переполняются гостями. Особенно в дни праздников и Всемирных Игр. Тогда не остаётся пустым ни один уголок Багиры. Даже укромные террасы под лиановыми навесами заняты шумными компаниями, а музыка с уличных сцен разносится по всему пляжу.

Сегодня один из таких баров, уютно вписанный в скальный уступ, неожиданно оказался тихим. Столики были заняты, но разговоры велись вполголоса. За стойкой, украшенной тонкими листьями и мелкими кристалликами, в лёгком ситцевом платье суетилась невысокая девушка. Ловко перенося подносы с напитками, она бродила от одного гостя к другому.

В центре зала, на круглом столике из полированного кораллового дерева, расслабленно вытянулся худощавый парень. Он без особого интереса постукивал пальцем по стакану с голубоватым напитком, в котором лениво шипели пузырьки. Его тень, отбрасываемая тёплым светом настенных ламп, казалась длиннее и тяжелее, чем должна быть.

Дверцы звонко скрипнули и распахнулись, ударившись о деревянные стены. На пороге появился высокий старик в одних пляжных шортах. По его длинной, спутанной бороде на пол стекали струйки воды. Одна из дверей, оттолкнувшись от стены, попыталась вернуться в исходное положение, но ей помешала доска для серфинга, зажатая под мышкой у старика.

Одинокий парень настороженно поднял взгляд, но, осмотрев загорелого мужчину, снова уткнулся лицом в столешницу.

Старик обвёл помещение цепким взглядом, после чего неспешно направился к барной стойке, без церемоний закинув доску на неё.

— Эй! Чего добро своё раскидал? — тут же подскочила к нему официантка.

— А? — воскликнул мужчина. Мизинцем он покрутил в ухе, прочищая его от воды, и переспросил:

— Что ты сказала?

— Убери свою доску! Я здесь напитки ставлю, еду…

— Ой, прости, дорогая! — широко улыбнулся он, чуть пожелтевшими зубами и послушно убрал доску на пол.

Официантка недовольно покачала головой и надуто ушла к столику с компанией мужчин.

Дед присвистнул, оценил ряд бутылок за стойкой и обернулся к посетителям. Он снял тёмные солнцезащитные очки. Они ему шли, но в ночное время суток смотрелись довольно странно.

Следом за официанткой он подошёл к компании за столиком и громко хлопнул одного из мужчин по руке. Затем, облокотившись на спинку его стула, что-то тихо прошептал ему на ухо. Через мгновение мужчина рассмеялся. С появлением старика бар будто ожил: даже бокалы, казалось, зазвенели громче.

Резко развернувшись, он заметил парня с тёмными густыми волосами, собранными в аккуратный пучок, который уже почти задремал. Старик усмехнулся и направился к нему, оставив своих знакомых отдыхать.

— Малой, занято?

Парень вздрогнул от громкого басистого голоса и медленно поднял голову.

— Свободно… — вздохнув, ответил он.

— Отлично! — старик уселся напротив и протянул руку. — Баррос! А тебя как звать?

— Мрак…

Хватка старика была крепкой, но он удивился силе и уверенности, с которой его новый собеседник сжал ладонь.

— Вот и имя! Звучное! Ну и, ик, откуда будешь, Мра-а-к? — протянул Баррос. Щёки его заметно порозовели. То ли от долгого дня под палящим солнцем, то ли от выпитого в предыдущих заведениях.

— А что? Так заметно, что не местный?

— Пфф, — Баррос откинулся на спинку деревянного стула, ножки которого жалобно скрипнули под его весом. — Я здесь всех знаю!

— Что, каждого жителя острова? — усмехнулся Мрак.

— Ну… своих-то не спутаю! Верно говорю? — Баррос обернулся к мужчине в доспехах за стойкой. Тот лишь устало вздохнул и отпил из стакана.

— Они меня тоже знают!

— Тебя забудешь… — пробубнил стражник и отвернулся к своей спутнице.

— Ну так и? Откуда ты, паренёк?

— Отовсюду сразу. Меня ничто не держит ни на одной из планет, — медленно, с расстановкой произнёс Мрак.

Баррос усмехнулся и помахал официантке. Та недовольно зыркнула на него, но всё же подошла.

— Не угостишь? — почесав бороду, спросил он.

Мрак поднял взгляд на уставшую девушку и молча кивнул. Она без лишних слов ушла за стойку.

— Во! Спасибо! Теперь вижу, что наш человек! — радостно воскликнул Баррос. — Надо тебе тут задержаться, путешественник…

Он нетерпеливо простучал пальцами по своему чуть подтянутому животу, наблюдая, как официантка наливает пенящееся пиво в большую кружку.

— А то так ведь не бывает. У всех есть родина. Пора бы и остепениться, жить в своё удовольствие! Я вот никогда не променяю Багиру, — нарочито громко выделил он название планеты, будто провозглашая её величие всему бару, — на какую-то другую!

— Я не могу назвать места, где бы я не жил, и даже не помню, где всё это началось. Багира, конечно, хороша, но я предпочитаю земли с ядром поскромнее, — усмехнулся Мрак.

Эти слова явно задели Барроса. Он нахмурил седые брови и заявил:

— Ах да? Какие мы придирчивые! Слушай, за все те годы, что я тут живу, ни разу… Ни-и ра-азу не было ни одного землетрясения, извержения или ещё какой пакости! А живу я, как видишь, не мало!

Мрак внезапно выпрямился, расправил плечи и с лёгкой издёвкой в голосе произнёс:

— Вижу, вижу… Но старость никого не щадит. Память тебя уже подводит, не так ли?

— Да что ты говоришь?! Ну-ка удиви — о чём это я запамятовал?

— Разве не было большого потопа лет так сто назад? Разве он не взбудоражил всех жителей планеты?

Баррос разочарованно махнул рукой в его сторону и тут же жадно выхватил из рук подошедшей официантки стакан.

— Это всё политиканы, будь они неладны… Потоп, конечно, домишки пошатнул, но и Багира понять можно. Хранителя планеты за живое задели… Вот он и разбушевался, устроил всем рыбный день. В те годы тут и Альянса то ещё не было…

Мрак презрительно скосил глаза на стражника у барной стойки, но никто этого не заметил, и тогда он медленно закивал головой, как бы с одобрением.

На многих планетах развевались флаги Альянса — могущественного союза правителей, чьи корабли бороздили галактики, а города сияли неоном и стеклом. Когда-то давно маги собирались на тайные собрания, мечтательно обсуждая, как было бы здорово объединить их державы в одно целое. Теперь их мечты стали реальностью, холодной, эффективной и безупречно упорядоченной. В ближайших галактиках к Багире почти все миры давно вошли в состав Альянса, и лишь немногие, вроде забытого Королевства Цай, осмеливались сказать «нет».

Цай тоже когда-то было сильным и обширным, но оно осталось в прошлом. Планеты и истории стёрлись из учебников, а его флаги пылились в архивах. Альянс двинулся вперёд, оставив старые легенды позади.

И всё же Багира помнила, что когда-то принадлежала не безликим звёздным советам, а гордому величию королевства, чьё слово было законом для целых систем.

С тех пор многое изменилось. В глубине континентов уже расстилались новые кварталы. Стеклянные башни росли из земли, порты принимали грузовые корабли с десятка планет, а по широким дорогам уже ездили автоматические повозки.

Но здесь, на этом побережье, в уютных бухтах Канно, среди деревянных террас время будто замедлилось. Это место ещё держалось за старую Багиру, за запах соли и дыма, за шум волн вместо гула генераторов и за право быть немного неуклюжим, но свободным.

Именно поэтому Баррос так резко реагировал на слова Мрака. Он отчаянно цеплялся за то, что ещё не успело исчезнуть. Ведь скоро и здесь построят башни Альянса, а Багира станет ещё одним отдалённым центром порядка.

— Да, поцапалась знать с хранителем… — прошептал Мрак.

— Тебе-то откуда знать, что там было между Багиром и Королевой? Поди, ещё от мамкиной груди не отлип, когда в последний раз тут появлялось её высочество, — рассмеялся Баррос.

Он вынул из кармана резную трубку. Шорты успели подсохнуть, но трубка явно не выдержала бы всех заплывов на доске. Баррос щёлкнул пальцами, искра вспыхнула, и содержимое чаши заструилось лёгким дымом.

— Ты бы удивился, насколько ошибаешься, — пробормотал Мрак, отворачиваясь. Скорее себе, чем старику.

Баррос закурил и поднял глаза на стайку восплавов, кружившихся под потолком.

Их вытянутые мордочки напоминали клюв, а тонкие полупрозрачные хвостики извивались в воздухе. Своими мерцающими тельцами воспалы вились вокруг лампы, похожей на кокон из мыльных пузырей, словно кто-то и правда уложил их на светящуюся колбу.

Баррос выдохнул густой пар, и стайка мгновенно рассеялась, испугавшись резкого запаха табака.

— Может, и были свои случаи, но Багира — не так то легко разозлить. Не нам судить великого хранителя, да и от королевских дел мы слишком далеки.

— Если он так велик, то что ему эта королева? Гордец он и всё тут, — резко ответил Мрак.

Баррос покачал головой.

— Тут уже не в Хранителе дело, а в самой власти. Вот однако незадача… Одна ссора с Цай, и этот хмырь лёгким толчком смыл отсюда всю голубую кровь. А Альянс долго ждать не станет. Я ведь, ещё будучи мальцом, застал ту Багиру, которая была в руках Королевства. Не было тут проблем, а сейчас… Разгром на каждом шагу. Не знаю, что именно не поделил хранитель с короной, но ясно одно… Альянс приберёт к себе всё, что плохо лежит. Верно, Даниис?

Он снова обернулся к барной стойке. Стражник лениво посмотрел на него уже с явным раздражением. Баррос вновь прервал его разговор с миловидной красоткой. Тяжело вздохнув, мужчина неохотно ответил:

— За такие разговоры можно и пару недель в камере пересидеть, — он ткнул пальцем в потёртый значок со звёздами на плече. — Не трепись о политике, и без тебя проблем хватает!

Баррос расхохотался и выхватил у проходившей мимо официантки бутылку. Девушка с гневом взмыла над их столом, но Мрак спокойно кивнул ей и положил на стол несколько скомканных купюр.

— А не сочтёшь ли ты за хороший тост новость о том, что у наших защитников порядка не лучшие времена?

Губы Мрака растянулись в довольной улыбке. Он радостно поднял кружку, чокнулся с Барросом и выпил залпом всё содержимое.

За дверями бара начиналась узкая улочка, выложенная гладкими, ещё теплыми от дневного солнца плитками. Деревянные террасы будто и не собирались закрываться, только всё больше наполнялись голосами и музыкой.

Воздух был тёплый, насыщенный запахом жареного краба и цветущего жасмина. Где-то за деревьями, за густой завесой пальм, в небо взмывали фейерверки. Их искры оставались в воздухе, рисуя разные узоры, прежде чем раствориться.

Компании медленно гуляли по тесным переулкам. Кто-то в лёгких тканях с вышивкой, кто-то в доспехах Альянса с отключёнными коммуникаторами, будто на отдыхе. Никаких машин, только тропинки, лестницы и подвесные мостики между холмами.

Внизу, у подножия скал, начинался каменистый пляж, с гладкими валунами, на которых местные дети учились читать следы приливов. А в глубине континента, за пределами туристической зоны, уже стояли доки с космическими кораблями, антенны связи и башни Альянса.

Почти в каждом доме горел свет. На Багире был праздник. Сегодня отмечали освобождение планеты Гласс из-под тирании королевского генерала Савериата. Но Мрак об этих событиях не думал. Минуя бурный и шумный квартал, он медленно шагал в сторону прибрежной дороги.

— Сколько лет прошло с тех пор, как мы в последний раз виделись? — спросил он, бросив взгляд на скалы посреди моря. — Ты знаешь… совсем не изменился, Багир. По-прежнему любишь наблюдать за всем происходящим, притворяясь просто горой. А я тебя понимаю. Наверное скучно, когда твоя главная забота — решить сколько поспать.

Он усмехнулся и добавил:

— Не обижайся на мои слова там. Я же правду сказал: характер у тебя вспыльчивый. Одно неверное слово, и полгорода сравняешь с землёй.

Он рассмеялся, но тут же провалился в неожиданно появившуюся перед ним ямку. Выбравшись, Мрак запрокинул голову, стряхнул волосы с лица и снова засмеялся:

— Вот об этом я и говорю.

Мрак поднялся, махнул рукой в сторону скал и пошёл дальше. Яма затянулась и моментально покрылась травой. С моря подул лёгкий ветерок.

Не многие знали, что Багир — это не просто Хранитель, спящий внутри планеты, время от времени создающий новые земли, моря и даже целые города. Он был живым существом, маленьким ребёнком, который хотел играть и наслаждаться безмятежной жизнью.

Когда Хранитель только рождается во Вселенной, он начинает учиться. Сначала Багир освоил создание островов, затем появились первые животные. Птицы радостно щебетали при виде него. Звери лучше всех понимали, кому обязаны своим домом и едой.

Шаг за шагом, песчинка за песчинкой, Багир строил свой идеальный мир.

Он никогда не забудет тот день, когда на его планете появился первый человек, Мрак. Прибыл он с намерением обрести настоящий дом. Багиру понравилась музыка, которую ему показал друг, игры, в которые научил играть. Мрак разбавил его вечную скуку.

С помощью своей магии Багир мог воплощать в реальность то, что нравилось Мраку. Вместе они придумывали невероятные башни и замки, как двое мальчишек устраивали небольшие сражения. Багира восхищало, что Мрак был достойным магом, и даже пару раз одерживал победу над ним. Но сила Хранителя была вне сравнения.

Через время, проведённое вместе, на планете появились другие люди. Багир был им рад. Жизнь стала богаче: смех, слёзы новорождённых, каждое дыхание, всё это стало музыкой для его ушей. Каждая новая жизнь давала ему возможность взглянуть на мир чужими глазами. Со временем он уже не так бдительно наблюдал за своими жителями, но всё еще их любил.

Однажды Мрак ушёл. И тогда началась самая долгая зима в истории планеты. Багир просто заснул. Его сила угасла вместе с ним. Когда Мрак вернулся, Багир пробудился. Но его старый друг уже не был тем самым мальчиком. У него появились свои дела, обязанности. Его сила была нужна другим. Багир понимал, Мрак не останется с ним навсегда.

И тот снова собрался в путь. Но на этот раз он взял с Багира обещание — не впадать в спячку и заботиться о тех, кто нашёл здесь дом. Багир не мог отказать лучшему другу.

С тех пор планета процветала и стала одной из самых желанных для великого королевства Цай. Многое изменилось после того, как Багир поссорился с королевой. Он повзрослел, стал одним из мудрейших среди хранителей, населявших Вселенную. Ему не нравились споры, особенно если его считали глупцом.

Королева посмела задеть его чувства и заплатила за это.

Багир отказался защищать войска Цай, и вскоре после этого случился великий потоп. Большинство городов королевства были разрушены. Однако хранители чувствуют каждый сантиметр своих владений и способны создавать разрушительные катастрофы без единой жертвы.

Спустя время, после потопа на планету пришли новые воины. Но Багиру было уже всё равно, кто будет жить на его земле, лишь бы это не были представители голубых кровей, так называли жителей Цай.

Мрак уже вышел на тропу, ведущей к небольшому двухэтажному дому у каменного пляжа, когда заметил странный свет в окнах. Сердце резко заколотилось, а его охватило чувство тревоги.

Он ускорил шаг, свет всё больше походил на языки пламени, дёргающиеся из стороны в сторону внутри стен.

Мрак замер на секунду, не веря в происходящее. И тут же рванулся вперёд.

Он добежал до двери и одним резким ударом вышиб её с петель. Внутри всё пылало. Чёрный, едкий дым разъедал глаза. Закрыв лицо рукавом рубашки, он бросился наверх.

Ворвавшись в спальню, Мрак совсем не естественно вскрикнул и осел на пол, закрывая лицо руками. На кровати лежала девушка с длинными светлыми волосами. Из её груди торчала рукоятка клинка. Тёмное пятно крови расползалось по платью и простыням.

Он пошатнулся, медленно поднялся и сделал шаг к телу. В этот момент за его спиной раздался сдавленный шёпот:

— Мрак…

Он обернулся. В углу комнаты, прижавшись к стене, сидел юноша с такими же светлыми волосами, как у девушки. Он заливался слезами, одной рукой прижимая глубокую рану на шее.

— Я… я хотел её спасти… Но они всё равно это сделали… Она так кричала… -голос его дрожал, слова сбивались.

Мрак подскочил к нему, подхватил на руки и вынес из дома. Он отбежал на несколько метров от горящего здания и аккуратно опустил друга на землю.

— Кто?! — сквозь слёзы закричал он. — Скажи мне, Дэй! Кто это сделал?! Я убью их всех!

Юноша попытался поднять голову, но не смог. Боль была слишком сильна. Только хрипло прошептал:

— Они хотели забрать нас и камни мамы… Я пытался остановить их… но…

Дэй опустил взгляд на окровавленную руку.

Перед мысленным взором Мрака мелькнула картина: девушка, испуганная, в крови и мольбой в глазах, но уже застывших.

— Аис… — процедил он сквозь зубы.

— Нет! — внезапно выкрикнул Дэй и взвыл от боли. — Она использовала свои силы… И он… он её… — его голос оборвался. По щекам снова покатились слёзы.

Глаза Мрака потемнели, стали чернее ночи. Его дыхание прерывалось и потяжелело. Он упал на колени, оперевшись на землю. Спина выгнулась дугой, а тело начало меняться. Волосы на голове стремительно выросли, челюсть выдвинулась вперёд. Одежда треснула и осыпалась клочьями, открывая тело величественного чёрного льва. Зверь взвыл, и его рык прокатился над островом, будто удар грома.

Лев бросился в сторону берега, где вдалеке виднелся парус уходящего корабля.

Дэй лишь проводил его взглядом и прошептал:

— Я, обладая властью над Мраком, освобождаю его от нашего договора перед Вселенной…

По щеке скатилась последняя слеза. Взгляд замер на удаляющемся звере. Дыхание прекратилось.

Сердце льва забилось быстрее. Мрак чувствовал, как невидимые оковы, связывавшие его силы, разрываются. Острая боль пронзила тело, и он взвыл, перейдя в протяжный, яростный рёв:

— БАГИИИИИР!

С моря подул мощный ветер, набирающий силу с каждой секундой.

Лев несся по следу крови, магия вела к убийцам. Где-то там, на корабле, смеялись те, кто осмелился причинить зло его близким.

Глаза загорелись красным светом. Внутри не осталось ничего, кроме ярости.

— БАГИИИИИИР!

На море внезапно поднялся шторм. Палуба затряслась, как будто сама судьба решила покончить с этим кораблём. Высокий худощавый мужчина ухватился за борт и, выбросив бутылку, бросил взгляд на берег.

— Это ещё что за чучело? — крикнул он товарищам.

Рыжий мужчина с отвратительным шрамом, протянувшимся по всему лицу, будто от сорвавшейся лески, выскочил из капитанской каюты и бросился к остальным.

— Не знаю, что ты там увидел, но такими темпами мы скоро потонем! Что с этой чертовой погодой? На Багире же не бывает штормов!

Человек, первым заметивший зверя на берегу, вдруг пошатнулся и закричал диким воплем, уставившись на горы. Весь экипаж обернулся. Их лица побелели.

Со скал начали падать огромные каменные валуны, открывая невероятных размеров лицо Хранителя. Багир освободил глаза и устремил на корабль разгневанный взгляд.

Он ощутил боль Мрака, что пронзила его душу. Разум затуманила злость. И тогда случилось страшное.

Земля глубоко под водой разошлась, образовав разлом, в который хлынул океан. Багир медленно поднял свою исполинскую ладонь, вызвав сильнейшее землетрясение в истории планеты. Толчки пробежали по всей Багире, и песни праздника сменились криками паникующих людей.

Матросы бросались за борт, пытаясь доплыть до берега. Рыжий капитан истерически визжал под пристальным взглядом гиганта. Багир потянулся к кораблю пальцами, ничтожно маленькому перед его величием. Капитан задрыгал ногами и побежал по палубе, как муравей, пытающийся спастись от ноги ребёнка.

Точным ударом ладони Багир превратил всё: корабль, морское дно в один большой, плоский блин. Волны поднялись до самых облаков.

Мрак замер на берегу, следя за надвигающейся стеной воды. Он не чувствовал ничего, кроме боли. Больше всего на свете он хотел оказаться под этой волной. Она неслась к нему с неимоверной скоростью… И Лев, закрыв глаза, рухнул на камни.

В небе раздалось пение утренних птиц. Рассвет ослепил его лучами. Зажмурившись, Мрак свернулся в клубок. Он слышал волны, бьющиеся о скалы, ощущал каждый порыв ветра. А сознание несло одну мысль: он всё ещё жив. Сердце разрывалось на части.

Открыв глаза, он посмотрел в даль. За ночь на побережье возник новый горный хребет. Обернувшись, он увидел нетронутый стихией город. Только вчера здесь играла музыка и смеялись люди.

— Мрак! — раздался знакомый женский голос.

К нему приближалась высокая женщина с короткими чёрными волосами. Её доспехи скрипели при каждом шаге, раздражая слух Мрака. Она остановилась рядом и, вскинув руки, произнесла:

— Какой же ты везучий, раз остался жив после случившегося. Хотя, если честно, лучше бы ты умер этой ночью.

Мрак тяжело вздохнул, но промолчал. Он и сам желал себе смерти.

— Как такой жалкий и ничтожный человек мог принести столько разрушений. Цай тебя отпустили! Доверили одно дело, и даже с ним провалился, — сказала она, оглядывая окрестности. — Будь моя воля, ты был бы труп. Но можешь радоваться. Моя госпожа решила сохранить твою бессмысленную жизнь.

Женщина замолчала, потом добавила:

— Я вижу, что силы твоего соглашения с прежним хозяином исчезли. Славно. Тем легче будет тебя подчинить.

Из её рук хлынул яркий свет. Прежде чем Мрак успел понять, что происходит, его сознание погрузилось во тьму.