Глава 17: Тихая гавань (Глава 17)

В тот день Айзека разбудили выстрелы. С трудом поднявшись с гнилой, кишащей блохами подстилки, он на дрожащих руках и ногах подполз к стене и с огромным усилием выглянул в крошечную решетку. Яркий свет поначалу ослепил его, проведшего в полной темноте последние несколько месяцев, но со временем глаза привыкли, и Айзек начал с интересом наблюдать за происходящим. Во дворе тюрьмы царил хаос. Откуда-то сверху доносился жуткий машинный рев, яркие лучи прожекторов скользили по серым стенам, всюду мелькали светящиеся снаряды сигнитронов. Охранники-великаны, уродливые бугаи огромного роста, пытались отстреливаться из арбалетов, но против куда более многочисленного и лучше оснащенного противника у них не было ни шанса. Очень скоро сопротивление было сломлено, и двор заполонили высокие солдаты в серых шинелях. С такого расстояния нельзя было сказать наверняка, но Айзеку показалось, что у нападавших была тёмная кожа, а их телосложение говорило о принадлежности к женскому полу.
“Матриане”, — тут же заключил он и закусил губу.
Зачем бы они не напали на эту Творцами забытую тюрьму в глуши Арафы, освобождение узников явно не входило в их планы: на мольбы десятков заключенных они не обращали внимания. Айзек не счел нужным подавать голос, тем более что от жажды горло пересохло и болело. Он молча наблюдал, как отряды солдат проходят по двору, штыками добивая парализованных стражей, и радовался хотя бы этому: мучители получили по заслугам.
Внезапно из коридора послышались женские голоса. Айзек отпрянул от окна и со страхом обернулся к двери. Голоса становились громче, пока, наконец, солдаты не подошли вплотную к его камере. Затем послышался скрип ключа в замке, и в лицо Айзеку ударил луч электрического фонаря. Ослепленный, обессиленный, одетый в грязные лохмотья пигмей забился в угол, испуганно вращая глазами, пока в его зловонную камеру одна за другой входили матриане. Немедленно они направили на него дула сигнитронов, а следом за солдатами в темницу вошла, брезгливо морщась, закутанная в чёрную шинель дама с пышной седым хвостом, перевязанным лентой.
— Ты Айзек Селдон? — ледяным голосом спросила она.
Не в силах выдавить ни звука, пигмей кивнул.
— И ты действительно тот самый учёный, который вычислил координаты Лаборума?
Он не сразу осознал, что пришло его спасение. Матриане прибыли сюда за ним, и покуда он будет им полезен, ему сохранят жизнь. О том, что его ждет, Айзек в тот момент не думал: все, что угодно было лучше, чем гнить в этой крошечной темной камере. Спохватившись, он тихо прохрипел: “Да”.
На лице матрианки появилась довольная улыбка, но на свою добычу она даже не взглянула.
— Превосходно. Забирайте его, — приказала она своим солдатам и поспешила покинуть камеру.
…
Знал бы он тогда, что его ожидает… Возможно, в этом случае он бы сделал вид, что не понимает, о чем речь. В том случае, если Элизиана не убила бы его на месте, он мог выбраться из разоренной тюрьмы и даже бежать с Арафы. Но в тот момент сомневаться было некогда. И вот он уже почётный пленник на дирижабле Ее Высочества, ожидающий момента, когда его полезность будет исчерпана.
Впрочем, у этого безрадостного положения были и свои плюсы. В конце концов, он смог осуществить свою давнюю мечту и увидеть Лаборум, легендарный древний город, затерянный посреди перевёрнутой половины мира. Когда-то именно истории об этом месте толкнули молодого и не по годам смышленого пигмея встать на стезю науки. И вот теперь он здесь — и стоит лишь протянуть руку, как тайны затерянного города откроются перед ним… Но осложнение под названием “Феонар” поставило крест на всех дальнейших попытках достать живых лаборейцев или образцы их культуры и науки. Оставалось довольствоваться уже имеющейся информацией и строить теории.
«Физиологически местные лаборейцы ничем не отличаются от остальных представителей своей расы — значит, дело не в них. Ожидаемо. В конце концов, они лишь туземцы, не представляющие, по соседству с чем расположен их город. И все же они сумели воспользоваться силой Святилища, чтобы материализовать Детей Фейберуса из своей мифологии. Что это может значить? Имеет ли их нелепая религия что-то общее с реальностью? Или дело совсем в другом… Что если с помощью Святилища вера лаборейцев в спасителей-Доминусов, являющаяся по сути не более чем простым суеверием… воплотилась в реальность?!»
Когда Айзека посетила эта мысль, он откинулся на спинку стула и некоторое время смотрел в стену. Если подумать, о сущности Святилища известно было крайне мало. Элизиана явно знала о нем больше, чем кто-либо, но ничего конкретного никогда не рассказывала. В общих чертах, оно представляло из себя нечто, что принесет Матрии первенство в мире и позволит сокрушить ненавистных врагов, таких как Феонар. Но некое оружие, источник энергии или ценный ресурс — это одно, а возможность в буквальном смысле воплощать желания в реальность — совсем, совсем другое… И если такую силу получит Элизиана, страшно представить, чем это обернётся для мира.
Осознав это, Айзек поначалу запаниковал, вскочил и начал расхаживать по лаборатории. Если раньше таинственное Святилище манило его как исследователя, то теперь он чувствовал лишь страх перед чем-то необъяснимым, древним и очень опасным. Немного успокоившись, пигмей напомнил себе, что не следует делать поспешных выводов. Нужно было узнать все наверняка, и единственным способом это сделать было расспросить Элизиану. Шансы на успех были невелики, но Айзек твердо решил попробовать, тем более что в последнее время Губернаторша стала относиться к нему благосклоннее.
На мостике Элизианы вновь не оказалось, пришлось спускаться в каюту. На этот раз мрачная охранница пропустила его без лишних слов — видать, запомнила, с кем имеет дело. Но и здесь Губернаторши не было: каюта пустовала. Айзек осмотрел помещение и уже собрался пойти искать в другом месте, когда из-за запертой железной двери послышались странные звуки. Он различил голос Элизианы, причем с крайне нехарактерной для нее интонацией: Губернаторша прерывисто выла, будто кого-то умоляя. Прежде, чем пигмей успел осмыслить происходящие, она сорвалась на крик, несколько раз ударила в дверь и, наконец, вывалилась из нее, держась за голову. Еле сдерживая рвотные позывы, она тут же бросилась в туалет. Айзек проводил ее грустным взглядом.
Когда Губернаторша вернулась, вид у нее был совершенно никакой: под глазами появились мешки, движения были вялыми и растерянными — должно быть, кружилась голова. Угнетенно глядя на пигмея, она с трудом добралась до стула и, тяжело дыша, выдавила:
— Что?
В тот момент Айзеку было жаль ее. Какой бы жестокой и надменной не была Элизиана, даже она не заслуживала таких мучений, особенно учитывая недавнюю травму. Однако тут же пигмея посетила циничная идея: в таком состоянии матрианка могла оказаться куда сговорчивее. Оставалось вывести разговор в нужное русло и выведать, что же такое Святилище на самом деле.
— С каждым разом все хуже? — мрачно спросил он, деликатно отведя взгляд. — Ты вступаешь в контакт слишком часто. Нагрузка на психику слишком велика. Если продолжишь, это может плохо закончиться.
— Не имеет значения, — прошептала Элизиана. — Сейчас я должна быть в курсе всего. Если Мальсы не уничтожат Доминусов, мы не доберемся до Святилища.
— И как успехи? Они что-нибудь поведали, пока насиловали твой мозг?
Элизиана поморщилась и потерла лоб.
— В этот раз они явно были в смятении. Постоянно показывали один и тот же образ — обнаженный мужчина, очень сильный. Они вновь и вновь пытались наброситься на него, но он разрывал их одного за другим. Потом к нему прибавились и другие. Среди них были карлики, это я точно поняла. И воины в сигниевой броне. Мальсы гнались за ними по своим туннелям, но потом… Вибрация, разрушения — и сотни Мальсов разом погибли. Это было весьма… болезненно.
— Думаю, ты понимаешь, что это значит. Козырь подвел тебя. Снова.
— Я не понимаю… — прошипела Губернаторша, спрятав лицо в ладони. — Все было под контролем… У меня было столько средств, чтобы преуспеть! Флот, Драконье Пламя, ультиматум, наконец, Мальсы! Но все они оказались бесполезны! Как будто судьба и вправду хранит этих жалких, ничтожных…
В гневе Элизиана попыталась встать, но пошатнулась и вновь опустилась на стул. Айзек поспешил ее подстраховать, и на сей раз ей хватило ума не прогонять его. Лучшего момента и представить было нельзя, так что пигмей спросил почти напрямую:
— Неужели это треклятое Святилище и вправду стоит всех этих мучений? Что такого особенного может там находиться, раз из-за него тебе ничего не жалко, даже саму себя?
— Ты все равно не сможешь этого понять… — покачала головой матрианка.
— Ну, кое-что я понимаю. Например, я все ломал голову, почему среди местного населения так много альбиносов — когда мы пролетали над толпой, это было хорошо заметно. Но если предположить, что Святилище является источником мощного радиационного излучения, это как раз может быть причиной подобных генетических аномалий.
Айзек рассчитывал, что Элизиана хоть как-то прокомментирует эти подробности, но на удивление она в привычной манере отмахнулась:
— Избавь меня от своих умных словечек. Меня не интересует цвет волос этих дикарей.
— Не верю, что тебя не заботит, как функционирует Святилище, — продолжил допытываться пигмей. — Что бы ты не говорила, но лаборейцы, которых ты называешь дикарями, сумели воспользоваться его силой и призвать Доминусов. А ты откуда знаешь, как им управлять?
— Похоже, твой хваленый интеллект далеко не так гениален, как ты думаешь, — Губернаторша нашла силы усмехнуться. — Мне плевать на аборигенов и их шаманства. Не знаю, что ты выдумал про загадочную силу Святилища, но все это чушь.
— Вот как? Тогда почему ты так стремишься попасть туда? — взбешенный тем, что его явно держат за полного дурака, Айзек решил идти напролом. — Что такое Святилище?! Если с его помощью лаборейцы воплотили в реальность выдуманных героев, значит ли это, что оно может исполнять желания?
И тут произошло то, чего в этой обстановке Айзек уж точно не ожидал: Элизиана облокотилась на стол и громко захохотала. Сконфуженный пигмей не знал, как на это реагировать.
— Браво! Ты задурил голову самому себе! — злорадно сказала она, немного успокоившись. — Нет, Айзек. Если бы в мире существовало нечто, способное воплощать желаемое, он был бы совсем другим. Мне нужно не само Святилище, а скорее… кое-что, находящееся внутри него. И желаний эта вещь не исполняет, конечно, если не говорить метафорически, — Губернаторша коварно улыбнулась. — Что до Детей Фейберуса… Хоть их появление и выглядит необъяснимо, твоя теория уж точно не верна. Ты ведь сам говорил, что есть исторические свидетельства существования Доминусов.
Пигмей хотел возразить, но тут же осекся. О последнем факте он, к своему стыду, даже не вспомнил. Выходило, что его предположение и впрямь было ошибочным, а что самое обидное, возможность выпытать правду у Элизианы была безвозвратно упущена.
— И что дальше? — угрюмо спросил он. — Мальсы не справились с задачей. Как мы теперь доберемся до этой штуки?
— Их рано списывать со счетов: как я уже говорила, они не остановятся, пока не выполнят приказ. Эта неудача замедлила, но не остановила их. Рано или поздно они докопаются прямиком до Святилища, но ждать так долго мы не можем… — взбодрившаяся Элизиана на сей раз смогла встать и заходила по каюте. — Нельзя дать Феонару добраться до Святилища первым. Каждая секунда промедления увеличивает его шансы!
— Мы не можем дать этому негодяю открытый бой, только этого он и ждет, — заметил Айзек.
— Сама знаю! Сейчас надо действовать осторожно. Должен быть способ попасть в Цитадель тайно, не привлекая внимания. Ты всегда называл себя умником, так придумай что-нибудь!
Давно пора было оправдать рушащуюся день ото дня репутацию, так что Айзек не возражал.
— Давай рассуждать логически. Все проходы в башню давно перекрыты, Сапий точно позаботился об этом. Но значит ли это, что Цитадель совершенно изолирована от внешнего мира? Должна же там быть какая-то вентиляция или, скажем, водопровод с канализацией…
Стоило ему это сказать, как глаза Элизианы загорелись.
— Да! Туприссий, почему я сама до этого не додумалась? — радостно вскричала она. — Наверняка в Цитадель ведут трубы, возможно даже достаточно большого диаметра, чтобы солдаты смогли по ним пролезть! Остается их только найти…
— Считай, что уже нашли, — довольный своей эрудицией, сказал Айзек. — Согласно историческим записям, вся водопроводная система Лаборума сходится в месте под названием Акваториум. До Катаклизма это был завод по опреснению морской воды. Судя по огням в том районе, местные до сих пор его используют — наверное, в качестве водохранилища.
— Так-так. Видимо, я все же ошибалась насчет тебя, — усмехнулась Губернаторша. — Если есть хоть небольшой шанс на успех, им необходимо воспользоваться!
— Только без спешки, прошу тебя! Если мы опять поднимемся к Лаборуму, эльфы тут же нас заметят!
— Я больше не намерена допускать ошибок. Флот останется здесь. К водохранилищу я пошлю один разведывательный корабль с дюжиной солдат на борту. Используем тот же трюк, что и Феонар: на дирижабле будут отключены все источники света. С большой долей вероятности он сможет остаться для врагов незамеченным. Солдаты высадятся на водохранилище, разберутся с местными и найдут подходящую трубу.
— Это может сработать, — согласился пигмей. — Но вдруг там окажутся Доминусы? Тогда что?
Элизиана призадумалась и несколько неуверенно сказала:
— Я прикажу отряду действовать скрытно. Мы застанем наших врагов врасплох и покончим с ними.
Приятно было видеть, как Губернаторша, ранее признававшая только путь запугивания и насилия, учится поступать по-умному в заведомо невыгодном положении. Как знать, может, Айзек тоже в ней ошибался?
— Мне уже лучше. Иди на мостик, передай, чтобы готовились к операции, — кивнула матрианка.
Когда пигмей удалился, Элизиана бросила взгляд на ненавистную железную дверь, тяжело вздохнула и прошептала:
— Уже немного осталось. Совсем скоро ты будешь свободен.

***

Прошло уже несколько часов с тех пор, как отряд распрощался с шахтёрами и продолжил свой поход в поисках Доминусов. Туннель вел все ниже и ниже, прочь от мрачных глубин тверди и ближе к поверхности, чему Фил не мог не радоваться. Мартин шагал впереди с картой, стараясь не обращать внимания на Люфта, недовольно пыхтящего за спиной. Том тем временем рассказывал остальным подробности об их с Филом спасении из шахт. Когда речь зашла о механоидах, Юлиус удивленно воскликнул:
— Первый раз слышу! Говоришь, из-за этих машин тебя и сослали? Попрошу рассказать подробнее!
— Разве ты об этом не знал? — с некоторым недоверием спросил Том. — Я думал, это управляющие разбирают дела преступников и выносят приговор.
— Точно так, но мы занимаемся вещами вроде краж или всякого членовредительства. И нарушителей ловят и доставляют нам обычные солдаты, а тебя схватили гвардейцы, которые подчиняются только личным приказам старейшин!
— Да и разбирательства никакого в моем случае не было… — Том задумался, а затем осторожно спросил у Оливера. — Ты вроде всё время рядом с Тьюрисом, так? Ты должен знать, что у наших правителей на уме. Так объясни, что происходит! Почему они ссылают всех любопытных в шахты без суда и следствия?!
Лицо альба оставалось таким же невозмутимым, как и всегда.
— Всё, что делают старейшины, направлено на защиту нашего народа. Это все, что вам нужно знать, — спокойно сказал он.
— Из-за их благих намерений я тридцать лет гнил в шахтах! И позволь объяснить, как могла навредить народу моя находка? Напротив, если бы мы разобрались, как работают механоиды, то столького смогли бы достичь! Старейшины препятствуют техническому прогрессу!
Оливер помедлил с ответом.
— Ты видишь в прогрессе только хорошее, но есть и обратная сторона. Вспомни, что наши враги используют машины, чтобы нести смерть и разрушения. А наши предки, даже обладая всеми своими технологиями, не смогли остановить погружение мира во тьму.
— Это не имеет смысла! — возразил Том. — Мы сами можем решать, как использовать машины! Если бы старейшины их не боялись, с их помощью мы бы смогли победить захватчиков!
— Оливер прав! — неожиданно для всех в разговор встряла Мария, вид у которой был самый серьезный. — Разве может груда металла ходить и говорить сама по себе? Эти машины — дары Владыки Тьмы, которыми он надеялся совратить сердца наших предков! Лишь только Вера может спасти нас, и доказательство этому у вас перед глазами! — с этими словами она показала рукой на идущих в стороне Доминусов.
— Ну это уже вообще ни в какие ворота! — возмутился Том. — Оливер! Ты же учёный! Неужели ты считаешь так же?!
— Что считаю я, не имеет значения. Мудрость наших правителей безгранична, и не нам с ней спорить, — отрезал альб и окончательно потерял интерес к разговору.
— Да вы просто суеверные фанатики! Юлиус, а ты что думаешь?
— То, что с тобой сделали, является возмутительной несправедливостью! Того, кто принял такое решение, я бы самолично отдал под суд! — властно провозгласил тот. — А что касается всей этой болтовни про силу веры, она мне уже порядком надоела! Оставьте проповеди для Храма, гражданочка, у нас тут ответственный поход!
— Да как ты… Как ты смеешь… — Мария в гневе потеряла дар речи. — В вас нет ни капли Веры! И как только вы оказались частью этой благословенной миссии?!
С этими словами она выбилась вперед и дальше шла в гордом одиночестве.
Все это время Фил был позади и слушал их разговор, не считая нужным вмешиваться. Теперь же он дернул Юлиуса за рукав и сердито сказал:
— Тебе не кажется, что стоит извиниться?
— Да… Наверное, я сказанул лишнего, — нехотя признал тот. — Но Туприссий побери, должен же быть какой-то предел! Ох уж эти церковники, что ни слово, то Всеблагой Фейберус…
— Мари — самый праведный человек, какого я встречал! — со вздохом сказал Фил, глядя ей вслед. — А ты оскорбил её чувства…
— Да извинюсь я, извинюсь! — отмахнулся Юлиус. — Пусть только сначала остынет.
Мари и вправду шла очень быстро, понурив голову и громко стуча подошвами о каменный пол. Фил уже решил догнать ее и успокоить, завязав таким образом желанный разговор, как вдруг впереди раздался голос Мартина:
— Поздравляю, мы дошли до Акваториума!
Соскучившиеся по свежему воздуху путники ускорили шаг. За поворотом в лицо Фила ударил приятный холодный ветер, возвестивший, что они добрались до поверхности. Как и в других районах, над выходом из туннеля было вырезано лицо одного из Творцов — на этот раз женское. Это была Идзанами, покровительница плодородия и земледелия. Поклонившись ей, путники покинули твердь и оказались на просторной лестнице, где перед их глазами открылось величественное зрелище.
Акваториум был важнейшим местом в инфраструктуре Лаборума, без которого жизнь в перевернутом городе была бы невозможна. Сюда из глубинных озер и рек по циклопическим трубам, одну из которых путники видели воочию, стекала пресная вода. Пройдя через сложную систему фильтров, она собиралась в водохранилище, огромное строение с шестиугольным основанием, а оттуда по трубам поставлялась во все другие районы, где люди получали к ней бесплатный и почти неограниченный доступ. Вокруг водохранилища, соединенные с ним широкими мостами, висели шесть строений поменьше — фермы, где на искусственных плантациях выращивали рис, лён и даже небольшие деревья — словом, все, что могло понадобиться для производства еды, одежды и стройматериалов.
Лестница, на которую вышел отряд, шла как раз вокруг одного из зданий-ферм, а вдалеке было во всей красе видно водохранилище — монументальное, приземистое, но при этом куда более широкое, чем даже основание Цитадели. И всюду — на стенах, мостах, лестницах и даже сверху, на тверди — тысячи горящих кристаллов, маленьких и больших. Фил не знал, как выглядел древний мир при свете Солнца, но это место определенно напоминало собой те легендарные времена.
— Ишь ты, как развернулись аборигены! — присвистнул Целерис.
— Выглядит мирно, — с удовольствием заметил Том.
— Будьте начеку. Сейчас нигде не безопасно, — напомнил Мартин. — Пошли, надо найти местных и разузнать, что к чему.
По витой лестнице они один раз обогнули здание фермы, с тревогой бросая взгляды на заметный вдалеке Небесный город, и вышли на основной ярус, где ведущий от водохранилища мост подходил к площадке у главного входа. Массивные железные двери были наглухо закрыты.
— Только не говорите, что и здесь беда приключилась, — проворчал Люфт. — Пора бы нам уже отдохнуть от геройства…
Мартин три раза постучал в двери и громко крикнул:
— Есть кто дома? Мы тут Детей Фейберуса ищем, решили к вам заглянуть!
Ответа не было. Воевода подергал за ручки; двери оказались заперты. Еще немного постучав и покричав, Мартин сдался.
— Ладно, похоже, у нас опять проблемы! Пойдем к водохранилищу, может, там кого-то встретим.
И когда путники уже направились вперед по мосту, за их спинами раздался скрежет замка и скрип открывающейся двери. Наружу опасливо вышла женщина средних лет в рабочем фартуке и с платком на голове. Ближе всего к ней оказались три Доминуса. Стоило ей увидеть Детей Фейберуса, да еще так близко, как она издала изумленный крик и упала ниц.
— У них у всех такая реакция? — утомленно спросил Каэлий, на что Эстус со вздохом кивнул.
— Творцы услышали наши молитвы! — вскричала женщина, подняв восхищенный взгляд. — Открывайте, открывайте скорее! Приветствуйте Детей Светоносного! Приветствуйте Избранных!
Тут двери распахнулись настежь, и за ними обнаружилась группа испуганных молодых девушек в таких же голубых фартуках — работников Акваториума. Они тоже немедленно принялись кланяться, не забывая громко восславлять Доминусов.
— Как вы сразу поняли, кто мы? — удивился Эстус.
— Каждая женщина в Лаборуме с пеленок знает, как выглядят Дети Фейберуса, о владыка огня! — улыбнулась набожная работница. — Все девочки посещают церковную школу. А вот большинство мальчиков вместо этого учатся воевать или работать на производстве, увы, в ущерб религиозным знаниям.
— То-то они меня за демона приняли… — пробормотал Доминус.
— Хо-хо, здесь такого точно не ждите! Проходите, милости просим! — еще раз поклонилась женщина, и остальные девушки тотчас расступились. — Меня зовут Тереза Шварц, я старшая среди нас. Вы, должно быть, утомились с дороги! И в животе небось шаром покати? Ну да мы это поправим!
Переглянувшись, Доминусы под восхищенный шепот вошли в здание. Заинтригованные Избранные последовали за ними. Тут Тереза, наконец, обратила внимание и на них.
— А вы, конечно же, Проводники, призвавшие Детей Фейберуса? Семеро, как и должно быть! Чем можем услужить?
— У вас тут, надеюсь, всё хорошо? — поинтересовался Мартин. — Захватчики вас не потревожили?
— Сберег нас Светоносный, вечная ему хвала! Прислужники Тьмы обошли нас стороной. Когда из Небесного города прислали гонца, мы хотели вернуться к нашим мужьям и детям, но он велел затаиться здесь.
Она кивнула молодому солдату, стоящему среди рабочих. Они с Мартином обменялись рукопожатиями.
— Все сделал так, как Вы и указали, Воевода, и ведь не зря! — гордо сказал он. — До нас тут драконам нету дела. Знай себе, сиди да объедайся сколько влезет! Да и общество тут, надо сказать, приятное… — после этих слов стоящие рядом девушки захихикали.
— Нашёл время по девкам ходить! У нас тут война, если ты не заметил, — проворчал Люфт. — А ну смирно!
— Расслабься и не слушай его. Ты с моего Рубежа, а не с его, — процедил Мартин и бросил свирепый взгляд на пожилого Воеводу.
— Откуда бы он не был, он обязан проявлять ко мне уважение! А ты, Элерт, недалеко от него ушел…
— Хватит! Ну что за глупые ссоры? — укоризненно сказала Тереза. — Отбросьте разногласия! Отдохните на славу, у вас ведь еще долгий путь впереди!
— Я за! Вы двое уже надоели со своими спорами, — согласился Том и обратился к ней. — А вы можете показать, как тут выращивают растения? Всегда хотел на это посмотреть!
— Нам как раз по пути! Сюда, прошу вас.
От главного входа путники в сопровождении местных жителей спустились по лестнице еще ниже и, пройдя через весьма унылые технические помещения с кучей ржавых труб, оказались в огромном зале с очень ярким освещением. Потребовалось время, чтобы глаза Фила привыкли к такому свету и он смог рассмотреть плантацию. Весь пол зала, за исключением паутины узких каменных дорожек, был покрыт слоем воды, из которой торчали стебли риса. На низком потолке проходили ряды светоносных кристаллов, которых было не меньше нескольких тысяч. В помещении царила жара и духота, так что путники скинули походные плащи.
— Ничего себе! Они и вправду зелёные! — удивился Том, разглядывая сорванный лист. Остальные члены отряда тоже с восхищением крутили головами, особенно Фил.
— Здесь мы поддерживаем условия, близкие к тем, при которых наши предки растили пищу в эпоху до Катаклизма, — гордо рассказывала Тереза. — Подходящая почва, вода и свет — все, что нужно растениям. Очередной урожай уже почти созрел, посмотрите! — она показала на набухшие серые колосья.
Пока они шли через зал по широкой центральной дорожке, она рассказывала им и про другие выращиваемые здесь растения, например, про быстрорастущие деревья, выведенные уже после Катаклизма учёными из Башни Ботаники. Вообще, Фила всегда интересовало, откуда в Лаборуме, лишённом солнечного света и почвы, столько древесины для мостиков и улиц Небесного города. Как оказалось, эти деревья росли феноменально быстро: всего через пару лет после посадки они уже имели достаточную толщину, чтобы делать из них доски.
Пока большая часть отряда с интересом слушала эту лекцию, Фил бросил взгляд на Мари и с тревогой отметил, что она так и не повеселела после ссоры с Юлиусом. Надвинув капюшон на лицо и не обращая внимания на окружающую красоту, она угрюмо смотрела в пол.
— На плантациях, как видите, работают в основном молодые женщины, которые еще не успели выйти замуж, — продолжала Тереза. — Это занятие считается менее тяжелым, чем работа в Мануфакторуме, но поверьте моему опыту, это далеко не так. Подчас мы тратим даже больше сил, чем мужчины, — она хихикнула. — Только им не говорите, ладно?
Миновав плантации, они продолжили спускаться на нижние этажи. Очень скоро Фил почувствовал аппетитный запах, который было ни с чем не спутать — так пахла только жареная птица. Уже несколько дней кряду питающиеся одними рисовыми лепешками путники воодушевились, и, как оказалось, совсем не зря. Их привели в просторную столовую, где расположились остальные работницы. Некоторые лежали на грудах тряпок и полотенец, другие сидели за многочисленными столиками и разговаривали за едой. Думаю, излишне пояснять, какая буря поднялась в зале при появлении Доминусов.
— Наши гости хотят есть! — объявила Тереза, перекрикивая гомон. — Ну-ка быстро все приготовьте! Пусть Дети Фейберуса и их Проводники не знают отказа ни в чем!
Тотчас, с потрясающей быстротой и слаженностью, работницы повскакивали с насиженных мест и принялись готовить званый ужин. Несколько столов сдвинули вместе и накрыли большой скатертью, чтобы места хватило каждому. Из жаркой и закутанной паром кухни поварихи принялись выносить великое множество блюд, от одного вида которых у отряда потекли слюнки. Разумеется, основу для большинства из них составлял надоевший рис, но разнообразие, с которым они были приготовлены, не оставило равнодушным никого: пироги, салаты и рагу со свежей зеленью, фаршированные запеченные индейки, яичница и даже небольшая тарелочка с мелкими рыбёшками, которые изредка попадали в водохранилище через трубы. Большую часть этих яств Фил никогда в жизни не пробовал, так что у него разбежались глаза.
— Пусть Дети Фейберуса попробуют первыми! — предложила Тереза.
Путники расселись вдоль стола, а местные взволнованно столпились вокруг. Все уставились на Эстуса, как на старшего из троих Доминусов. Тот с подозрением посмотрел на лежащую перед ним индейку, осторожно поднял ее за ножку, понюхал и неумело откусил немного мяса. Пока он с напряженным видом жевал, женщины, затаив дыхание, ждали его реакции. Наконец, задумчиво сглотнув, Эстус закивал головой и воскликнул:
— Да это вкусно!
Все облегченно выдохнули, после чего все накинулись на еду. Места за столом хватило и для части рабочих, которые были в благоговейном трепете от того, что делят трапезу с Детьми Фейберуса. Пока Эстус медленно и с наслаждением жевал свою индейку, Каэлий брезгливо обнюхивал разные блюда, решая, что же выбрать, а Целерис без стыда уплетал один пирог за другим. Фил положил себе всего понемногу, но его внимание было сосредоточено не на еде, а на Мари. Она сидела с краю, поодаль ото всех, и с тоской ковыряла вилкой омлет.
«Неужели это Юлиус её так расстроил, или дело в чём-то другом? В любом случае, надо бы её утешить… Да! Вот оно! Это же идеальный вариант! Я поддержу её, она проникнется ко мне, и тогда я во всём признаюсь!»
От этих мыслей Фил сразу повеселел. Оставалось лишь дождаться подходящего момента — и давняя мечта, которая уже многие месяцы снедала его изнутри, наконец осуществится!
Тем временем Мартин с Чарльзом быстро расправились со своими порциями и решили сразу же перейти к делу.
— Мы знаем, что где-то в этом районе приземлился один из лучей, принёсших Детей Фейберуса. Вы, случайно, не видели, где именно? — поинтересовался молодой Воевода у Терезы.
— Ещё как видели! Мы все помним тот благостный час, когда бывшие небеса, ныне ставшие Бездной, вняли нашим мольбам! — с придыханием ответила та. — Один из этих чудесных лучей пал прямо на стену нашего водохранилища!
Люфт взволнованно переглянулся с Мартином и спросил:
— И что было потом? Вы ходили туда, искали место приземления?
— Увы, мы не осмелились покинуть наше убежище, — развела руками Тереза. — Ваш посланец сказал, что всюду рыщут огнедышащие драконы, прислужники мрака… С тех пор минуло уже двое суток, а Дитя Фейберуса к нам так и не явилось.
— Туприссий знает, где он сейчас и всё ли с ним в порядке, — нахмурился Мартин. — Надо выдвигаться как можно быстрее, пока не нагрянули враги.
Люфт по привычке хотел сердито возразить молодому Воеводе, но, подумав, сдался:
— Да… Так уж и быть, в этом ты прав. Ну-ка, где моя карта?..
Раздвинув тарелки, Воевода расстелил на столе карту Лаборума, показав пальцем на Акваториум. Все остальные сгрудились вокруг.
— Среди нас осталось четверо Избранных, ещё не нашедших своих Доминусов. Том и Юлиус своих встретили, так что они останутся здесь. Остальным следует разделиться на четыре пары и прочесать водохранилище и оставшиеся фермы, — рассуждал Мартин, почёсывая небритый подбородок. — В каждой паре должен быть Доминус для защиты, но их всего трое. Мы с Люфтом единственные, кто умеет сражаться, так что мы пойдём вдвоём. Судя по тому, что я видел, сильнейший из вас — Целерис, с ним пойдёт Мария. Эстус, тебе я доверяю Фила. Только смотри, он вечно попадает в передряги!
Фил с досадой покосился на Доминуса Огня. При таком раскладе он не мог оказаться в паре с Мари, и нужно было срочно что-то придумать.
— Оливер, тебе остаётся Каэлий. Действуем по той же схеме, что и в Лесу Ветряков: обходим Акваториум по разным дорогам, встречаемся с противоположной стороны, а затем обмениваемся путями и идём назад. Всем всё ясно? — закончил свою вводную Мартин.
— Более чем, Воевода, — процедил Люфт и свернул карту.